Анненков Николай Борисович

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

с.Красный Яр Астраханской области 19 марта 2013г

Красноярский районный суд Астраханской области в составе судьи Камзенова Е.Б.

с участием помощника прокурора Аксарайской прокуратуры по надзору за соблюдением законов в АГКК Азизова В.Р.

представителей истцов Королевой О.Г. и Дружининой Ю.Л.

представителей ответчика ООО «Газпром бурение» Шкуратовой Т.П., Дегтярева И.В. и Марисова И.А.

представителя ООО «УТТ и СТ Бурсервис» Кирпилева А.С.

при секретаре Конофьяевой А.С.

рассмотрев в судебном заседании дело по иску ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 к ООО «Газпром бурение» об отмене приказа об увольнении, восстановлении на работе и взыскании доплат и надбавок

УСТАНОВИЛ:

ФИО1, ФИО2, ФИО3 и ФИО4 обратились с исками к ООО «Газпром бурение» о признании увольнения и переводе на другую работу незаконными, взыскании доплат и компенсаций. В связи с однородностью исков к одному и тому же ответчику, дела объединены в одно производство.

После неоднократных изменений и уточнений исков в лице их представителей, требования истцов выглядят следующим образом. Истцы просят признать приказы об их увольнении незаконными и отменить их: ФИО1 – приказ №-к от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО2 – приказ №-к от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО3 - приказ №-к от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО4 – приказ №-к от ДД.ММ.ГГГГ Истцы просят восстановить их на прежней работе и аннулировать записи в трудовых книжках об увольнении в порядке перевода по п.5 ст.77 ТК РФ и приеме на работу в филиал ООО «УТТиСТ Бурсервис». Истцы просят взыскать с ответчика доплату за неверное применение коэффициента 1,35 за работу в пустынной и безводной местности за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в размерах указанных в исках за каждый соответствующий год. Истцы просят взыскать компенсацию за невыдачу трудовой книжки за период со дня увольнения в ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере по ДД.ММ.ГГГГ рублей в пользу каждого из них. Истцы просят взыскать недоплаченную надбавку за работу с вредными и опасными условиями труда за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ: ФИО1 исходя из 16% в размере <> рублей; ФИО2 исходя из 16% в размере <> рублей, ФИО3 исходя из 14% в размере <> рублей, ФИО4 исходя из 14% в размере <> рубль. ФИО1 просит взыскать надбавку за разрывной характер работы за период с 2006г по <> в размере <> рублей. Истцы просят взыскать надбавку за подвижной характе...

...р работы за период с <> по <>: ФИО1 за период с <> по <> в размере <> рублей, ФИО2 в размере <> рубль, ФИО3 в размере <> рублей, ФИО4 в размере <> рублей. Истцы просят взыскать надбавку за вахтовый метод работы за период с <> по ДД.ММ.ГГГГ: ФИО1 в размере <> рублей, ФИО3 в размере <> рублей, ФИО4 в размере <> рублей. Истцы просят взыскать надбавку за стаж работы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ: ФИО1 в размере 104919 рублей, ФИО2 в размере <> рубля, ФИО3 в размере <> рублей. Истцы просят взыскать доплату за переработку при осуществлении работы во вредных условиях труда за пределами сокращенной 36-часовой рабочей недели за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ: ФИО1 в размере <> рублей, ФИО3 в размере <> рублей. ФИО4 в размере <> рубля. Истцы просят взыскать компенсацию за невыдачу молока в размере по <> рублей в пользу каждого из истцов. В первоначальных исках, истцы также просили взыскать судебные издержки в размере <> рублей в пользу каждого из них (<> рублей расходы на оказание юридических услуг, <> рублей – почтовые расходы, <> рублей – расходы на выдачу доверенности).

Представители истцов исковые требования поддержали в полном объеме. Сроки обращения в суд полагают не пропущенными или пропущенными по уважительным причинам.

Представители ответчика иски не признали в полном объеме, как по существу, так и в связи с заявлением о пропуске истцами срока обращения в суд за разрешением трудового спора. Полагают, что сроки обращения в суд истцами пропущены без уважительных причин.

Представитель третьего лица ООО «УТТ и СТ Бурсервис» иски считает не обоснованными и не подлежащими удовлетворению.

Прокурор в заключении полагает, иски необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

В отношении спора о незаконности увольнения и перевода на работу к другому работодателю, аннулировании записей об увольнении и приеме на работу в связи с переводом, стороны исходят из следующих позиций.

Представители истцов сослались на следующие доводы и обстоятельства. В ДД.ММ.ГГГГ ответчик уведомил истцов о предстоящем увольнении и переводе в ООО «УТТ и СТ Бурсервис». Ответчик вынудил их написать заявления об увольнении в связи с переводом. В противном случае им угрожали простоем, переводом на работу рабочими по озеленению. Инициатива на увольнение в связи с переводом исходила не от работников, а от работодателя. Начальники автоколонн заставляли работников писать заявления об увольнении в связи с переводом. Тех, кто не писал заявления, лишали возможности трудиться, им не выдавали путевые листы для выезда на маршрут. На общем собрании в ДД.ММ.ГГГГ директор филиала заверил работников, что за ними сохранится прежний уровень заработной платы и социальных льгот. Но, работников обманули. После перевода у них снизился размер заработной платы, уменьшили социальные льготы. В частности, они потеряли возможность лечиться по добровольному медицинскому страхованию, им отказывали в лечении в больницах, где они ранее обслуживались. Пластиковые банковские карточки стали обслуживаться в другом банке. Им также заявили, что они просто переводятся в другое подразделение этого же предприятия, что было обманом. Тем более, что техника осталась на месте, после перевода они продолжали работать на прежних рабочих местах, на той же самой технике. При переводе трудовые книжки им на руки не отдали. После перевода водители работали по двум путевым листам: один от ответчика, второй от ООО «УТТ и СТ Бурсервис». Должностное лицо Давыдов не имел полномочий на издание приказов об увольнении. В ДД.ММ.ГГГГ им стало известно, что водители, которые не перевелись вместе с ними, стали увольняться ответчиком по сокращению. Ответчик уволил работников в связи с переводом, чтобы завуалировать массовое сокращение, чтобы исключить массовое увольнение работников по сокращению штата и выплату им выходных пособий при увольнении по сокращению. Истцы, уволившись в связи с переводом, потеряли право на увольнение по сокращению. Письменное согласие ООО «УТТ и СТ Бурсервис» на перевод работников получено не было. Работодатель нарушил требования ст.74 ТК РФ. Работодатель не предупредил работников за два месяца об изменении существенных условий труда в связи с предстоящим переводом. Срок обращения в суд истцами не пропущен, так как, они в конце ДД.ММ.ГГГГ узнали об уменьшении заработной платы и социальных льгот. Трудовую книжку при увольнении ответчик им так и не выдал.

Представители ответчики сослались на следующие возражения. Истцы сами, без принуждения писали заявления об увольнении в связи с переводом. Они добровольно согласились на перевод. ООО «УТТ и СТ Бурсервис» дало свое согласие о приеме истцов на работу в порядке перевода, о чем свидетельствует тот факт, что истцы были приняты на работу и работают там до настоящего времени. В ДД.ММ.ГГГГ директор филиала Доронин временно отсутствовал. Исполняющий обязанности директора филиала Давыдов имел полномочия на издание приказов об увольнении. Директор филиала не вводил работников в заблуждение, не делал заявлений о том, что работники якобы лишь переводятся в другое подразделение того же самого предприятия. Работодатель не скрывал того факта, что работники увольняются и переводятся на работу в другое предприятие. При написании заявлений об увольнении, работники понимали, что будут уволены в связи с переводом. На работников морального давления не оказывалось, им никто не угрожал. Дискриминация не применялась. Путевые листы выдавались всем водителям в обычном режиме. Никого намеренно не лишали работы, не отказывали в выдаче путевых листов. Работникам честно было объявлено, что если, вслед за передачей техники в ООО «УТТ и СТ Бурсервис», они не захотят перейти на работу в ООО «УТТ и СТ Бурсервис», они до увольнения по сокращению будут находиться на простое, так как, ту же самую работу им работодатель не сможет предоставить в связи с отсутствием техники. Было объявлено, что их придется увольнять по сокращению. Другой имеющейся на предприятии вакантной работы, кроме как, рабочими по озеленению, не найдут, да и то не для всех. Водителей не принуждали перевестись. Это подтверждается тем, что некоторые водители, например, Андриевский и другие, не захотели перевестись. Работодатель вынужден был поставить их на простой, а впоследствии уволить по сокращению. На собрании директор филиала обещал сохранение заработка на прежнем уровне в том смысле, что тарифные ставки останутся теми же и не уменьшаться. После перевода к другому работодателю тарифные ставки не уменьшались. Заработная плата уменьшилась в связи с уменьшением объема работ, то есть, уменьшения объема заказов.

Представитель третьего лица ООО «УТТ и СТ Бурсервис» пояснил, что ДД.ММ.ГГГГ ООО «Газпром бурение» передало им всю технику. Предприятие дало согласие принять на работу всех водителей, которые согласятся перейти к ним на ту же самую работу, на ту же самую технику, вслед за передачей техники. Истцы также были приняты на работу. Они написали заявления о приеме их на работу. На работу их приняли. Истцы до настоящего времени работают, никто из них не заявил им об увольнении и о том, что их прежний работодатель принудил перевестись к ним на работу. Требование к ответчику, об аннуляции записи в трудовой книжке о приеме на работу в порядке перевода, считает необоснованным. Так как, данную запись производило их предприятие, и только они имеют право или обязанность аннулировать запись о приеме на работу. Истцы не желают предъявлять к ним иски об оспаривании заключенных с ними трудовых договоров.

Относительно требований истцов о признании незаконным увольнения и перевода на работу к другому работодателю, восстановлении на прежней работе и аннулировании записей об увольнении и приеме на работу в связи с переводом, суд пришел к следующим выводам.

Положение ст.77 ч.1 п.5 ТК РФ предусматривает право сторон прекратить трудовой договор в связи с переводом работника по его просьбе или с его согласия на работу к другому работодателю. В силу ст.72.1 ТК РФ по письменной просьбе работника или с его письменного согласия может быть осуществлен перевод работника на постоянную работу к другому работодателю. При этом трудовой договор по прежнему месту работы прекращается по п.5 ч.1 ст.77 ТК РФ.

Довод представителей истцов о нарушении ответчиком обязанности за два месяца предупреждать об изменении существенных условий труда, предусмотренной ст.74 ТК РФ, является несостоятельным. Предметом спора является увольнение, то есть, расторжение трудового договора, а не изменение условий трудового договора в период работы у того же самого работодателя. Данное положение ст.74 ТК РФ не может регламентировать порядок увольнения, в данном случае по ст.77 ч.1 п.5 ТК РФ. Порядок увольнения по данному основанию, предусмотрен вышеизложенным положением ст.72.1 ТК РФ.

Положение ст.72.1 ТК РФ ответчиком соблюдено. Ответчик предоставил собственноручно написанные истцами письменные заявления ответчику с просьбой об увольнении в порядке перевода в ООО «УТТ и СТ Бурсервис». На заявлениях имеются резолюции руководителей филиалов старого и нового работодателей о согласии. Данные заявления истцов и являются письменной формой согласия работников на их перевод на постоянную работу к другому работодателю. Новый работодатель принял истцов на работу, о чем свидетельствуют его приказы о приеме на работу, записи в трудовых книжках истцов о приеме на работу и тот факт, что истцы до настоящего времени работают у нового работодателя. В приеме на работу им не было отказано. При таких обстоятельствах довод представителей истцов об отсутствии письменного согласия нового работодателя о переводе, является несостоятельным. Закон не требует, наличия какого-то особого письменного документа о согласии нового работодателя принять к себе работника в порядке перевода. Главным является, что новый работодатель фактически согласился принять истцов на работу в порядке перевода.

Приказы об увольнении ФИО3 от ДД.ММ.ГГГГ подписаны директором филиала Дорониным. А приказы об увольнении остальных истцов от ДД.ММ.ГГГГ подписаны исполняющим обязанности директора филиала Давыдовым. Оба лица наделены предприятием доверенностями, действовали в пределах своих должностных обязанностей. Исполнение обязанностей директора филиала было возложена на Давыдова на время отсутствия Доронина. Ответчик не заявляет о том, что Давыдов превысил свои полномочия и не был уполномочен подписывать приказы об увольнении. Суд не находит доказательств, что работодатель не уполномочивал Давыдова и Доронина подписывать приказы об увольнении.

Суд не может согласиться с доводом представителей истцов, что, уволив истцов в порядке перевода, ответчик лишил их права на увольнение по сокращению штата, как основание незаконности увольнения в порядке перевода. В развитие этого довода они также сослались на то, что тем самым, ответчик лишил истцов права получить выплаты и компенсации, предусмотренные законом в случае увольнения по сокращению. Предъявляя суду такой оригинальный довод, представители истцов искажают смысл трудового законодательства. По смыслу ст.81 ТК РФ увольнение по сокращению штата это право работодателя, а не работника. Такой смысл следует из наименования ст.81 ТК РФ – «расторжение трудового договора по инициативе работодателя». Воспользоваться ли этим правом, когда к этому, вынуждают внешние или внутренние обстоятельства, решает сам работодатель. Работник имеет право на соблюдение, предусмотренной законом процедуры увольнения в случае расторжения трудового договора по инициативе работодателя и исполнения при этом предусмотренных законом гарантий и компенсаций, включая выплаты при увольнении. Таким образом, у работника нет права требовать от работодателя увольнения по сокращению штата. Кроме того, если работник добровольно согласился на увольнение в связи с переводом на работу к другому работодателю. Это не означает, что работодатель лишил себя права в случае отказа работника от перевода, уволить работника позднее по сокращению и лишил работника права воспользоваться гарантиями и компенсациями, предусмотренных законом при таком увольнении. Именно это и случилось позднее с теми работниками (например, с Андриевским), которые отказались переводиться к другому работодателю. Поэтому, нет оснований согласиться с утверждениями представителей истцов, что, увольняя работников в связи с переводом, ответчик маскировал необходимость массового увольнения работников по сокращению. Ответчик и не скрывал, что тех кто, не согласиться на перевод, он вынужден будет уволить по сокращению. Такой сценарий развития был разъяснен работникам на общем собрании трудового коллектива и администрации филиала предприятия в июле 2012г.

Главными доводами истцов о незаконности увольнения в порядке перевода являются ссылка на то, что их письменные согласия на увольнение и перевод к другому работодателю были получены ответчиком с использованием угроз и обмана.

В силу ст.2 ТК РФ свобода труда является одним из основополагающих принципов трудового права. Под свободой труда понимается право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается. Применительно к заключению, изменению или расторжению трудового договора, этот принцип означает, что работник должен свободно, без принуждения заключать, изменять или расторгать трудовой договор с работодателем. Применительно к настоящему спору необходимо установить, что истцы свободно согласились на перевод, то есть, свободно согласились расторгнуть трудовой договор с ООО «Газпром бурение» в связи со свободным желанием заключить трудовой договор с ООО «УТТ и СТ Бурсервис».

Истцы утверждают, что эти их желания не были свободными, они действовали под влиянием обмана и угроз. Ответчик и третье лицо утверждают, что желание истцов было свободным, ответчик не допускал обмана и угроз.

В обоснование этого ответчик сослался на наличие письменных заявлений истцов об увольнении и письменных заявлений к третьему лицу (новому работодателю) о приеме на работу. Действительно, имеются письменные заявления истцов об увольнении в адрес старого работодателя и письменные заявления истцов о приеме на работу в адрес нового работодателя. Формально, требование ст.72.1 ТК РФ о получении письменной просьбы или письменного согласия истцов о переводе работника на постоянную работу к другому работодателю при увольнении по ст.77 ч.1 п.5 ТК РФ, ответчиком соблюдено.

Но, выполнение работодателем требования ст.72.1 ТК РФ о получении от работника согласия в письменной форме еще не означает, что принцип свободы труда, предусмотренный ст.2 ТК РФ в отношении работника со стороны работодателя не был нарушен.

Принцип свободы труда (свободно выбирать и свободно соглашаться на труд) как и принцип автономии воли в гражданском праве (ст.1 п.2 ГК РФ) означает, что работник приобретает и осуществляет свои трудовые права своей волей и в своем интересе. Работник свободен в установлении своих трудовых прав и обязанностей на основе трудового договора и в определении любых, не противоречащих закону, условий трудового договора.

Само по себе получение письменной формы согласия работника на перевод во всех случаях не гарантирует свободу волеизъявления. Суд допускает, что письменное согласие работника может быть получено работодателем под влиянием насилия, угроз, обмана или иных неправомерных действий. Также как письменная сделка в гражданском праве может быть оспорена и признана недействительной, если она была совершена под влиянием заблуждения, насилия, угроз, обмана (ст.ст.178,179 ГК РФ), работник вправе оспорить в суде по тем же основаниям свое письменное согласие на увольнение в связи с переводом к другому работодателю. Письменное согласие работника, полученное под влиянием насилия, угроз, обмана, - нарушает принцип свободы труда, работник в этом случае действует под принуждением или под влиянием иных обстоятельств, которые исказили его действительную волю.

Истцами приведено два основания недействительности своего письменного согласия – угрозы и обман. Приводились другие доводы. Некоторое время после увольнения водители работали одновременно по двум путевкам старого и нового работодателя. Данное обстоятельство, которое случилось уже после дня увольнения и перевода в связи с возможной производственной неразберихой не может квалифицироваться, ни как угрозы, ни как обман и существенного значения для дела это не имеет. Сослались также на то, что водителям, которые не написали заявления о переводе, лишали возможности трудиться, им не давали путевки, они не выходили в рейс. Данные утверждения истцов носят голословный характер. Утверждалось о такой дискриминации в отношении неких водителей, которые не писали заявления о переводе, без указания конкретных фамилий этих водителей, конкретных дат, когда их лишали возможности трудиться. И тем более не утверждалось, что эти действия работодатель допускал конкретно именно к истцам с указанием дат, когда им (истцам) не давали путевки и кто именно (какое должное лицо и его фамилия) отказывал им в выдаче путевок и по какой причине. Истцы не доказали, что эти действия допускались ответчиком вообще и тем более в их отношении. Общее собрание прошло в июле. Из представленных ответчиком табелей учета рабочего времени за июль и август не усматривается каких-либо данных о недопущении истцов к работе. Истцы в этот период либо работали в обычном режиме, либо находились в отпусках или не выходили на работу по причине временной нетрудоспособности. Соответственно, заработная плата истцов за этот период начислялась в соответствии с этими обстоятельствами. Таким образом, лишение возможности трудиться как средство воздействия с целью принудить истцов согласиться на перевод, не нашло своего подтверждения.

Со ссылкой на показания свидетелей ФИО17, ФИО14 и ФИО18 истцы также сослались, что начальники автоколонн заставляли водителей писать заявления об увольнении с переводом. Однако, также как и в отношении не выдачи путевок, утверждения свидетелей носили голословный характер. Не были названы конкретные даты, фамилии водителей, которых начальники автоколонн заставляли писать заявления, при каких обстоятельствах это делалось, какой конкретно способ воздействия они оказывали, чтобы заставить написать заявление. И тем более от свидетелей не прозвучало показаний о том, что начальники автоколонн заставляли писать такие заявление конкретно в отношении истцов. Свидетели ФИО15 и ФИО16 пояснили, что в указанный период они работали начальниками автоколонн данного предприятия. Истцов или других водителей они не заставляли писать заявления, водители, в том числе истцы, добровольно писали такие заявления. Они сами как начальники автоколонн также добровольно писали заявления об увольнении в связи с переводом. Как и водители они в настоящее время работают в ООО «УТТ и СТ Бурсервис». Таким образом, утверждения о принуждении со стороны начальников колонн также не нашло своего подтверждения.

Как угрозу истцы восприняли заявления руководства филиала предприятия на общем собрании с трудовым коллективом, что в случае отказа от перевода у них будет простой или они будут работать рабочими по озеленению. Для правильной правовой оценки таких заявлений работодателя, необходимо установить в каком контексте, то есть, при каких обстоятельствах, было сделано такое заявление. Под угрозой следует воспринимать обещания наступления неблагоприятных последствий вследствие совершения неправомерных действий, то есть, запугивание совершением противоправных действий. Если работодатель разъясняет какая реальная неблагоприятная для работников ситуация может наступить после отказа от перевода по объективным причинам, вследствие внешних обстоятельств, то такие прогнозы работодателя на будущее, даже если они сбудутся, нельзя признать угрозами. Работникам разъяснили, что вся техника передается вновь созданному предприятию, которая будет осуществлять хозяйственную деятельность по предоставлению тех же самых транспортных услуг, но в качестве самостоятельного юридического лица. После передачи техники новому предприятию, водители, если они откажутся от перевода, останутся без работы. Работодатель не сможет предоставить им работу как водителям по причине отсутствия у предприятия этой техники. После передачи техники работодатель вынужден будет ввести простой, сократить штат работников и уволить водителей, оставшихся без техники по сокращению штата. Такой сценарий развития в действительности наступил в отношении водителей, которые не захотели переводиться и остались на предприятии. В частности, водитель ФИО17 не согласился на перевод, с конца августа по конец декабря 2012г находился в простое и ДД.ММ.ГГГГ был уволен по сокращению штата. Данное обстоятельство подтверждается показаниями свидетеля ФИО17 и копией письменного предупреждения ФИО17 о предстоящем увольнении по сокращению штата, выданного за два месяца до увольнения. При таких обстоятельствах заявления работодателя о простое для водителей в будущем нельзя расценивать как угрозы, то есть, как противоправное запугивание. По сути, это сбывшийся прогноз работодателя неблагоприятного развития ситуации в будущем для водителей, которые не пожелали переводиться и остались на предприятии. По тем же мотивам, заявление о том, что водителей могут перевести на работу рабочими по озеленению также не следует расценивать как угрозы. Это также было связано с неизбежным сокращением работников. В случае отказа водителей от перевода, они подлежали сокращению. В процессе сокращения, перед увольнением, работодатель должен предложить работнику другую имеющуюся на предприятии работу (вакантную должность), в том числе, нижестоящую, которая соответствует его квалификации. Это обязывает закон. Смысл такого заявления, хотя оно возможно и прозвучало на собрании в резкой утвердительной форме, заключался в том, что в случае отказа от перевода, водителям, пожелавшим остаться на предприятии, работодателю нечего будет предложить, кроме выполнения низкооплачиваемой неквалифицированной работы рабочих по озеленению, не требующей особой квалификации. Поэтому, такое заявление также нельзя оценивать как угрозу.

В подтверждение обмана истцы сослались на два обстоятельства. Работодатель заверил их, что они переводятся не на другое предприятие, а в другое подразделение. Истцы думали, что их переводят в другое подразделение, а не к другому работодателю, но их в этой части обманули. Второе обстоятельство обмана – директор филиала Доронин на общем собрании обещал им, что после перевода у них не снизится уровень заработка, за ними сохранятся все социальные льготы. В действительности же, после перевода, у них снизился размер заработка, и они утратили часть социальных льгот.

В части обмана с переводом в другое подразделение или в другое предприятие, суд исходит из следующих выводов. Действительно внешняя форма трудовой деятельности водителей после перевода не поменялась. На работу они приезжают в то же самое место, работают на той же самой технике, техника стоит в тех же самых гаражах и боксах, выезжают по обычным маршрутам, к тем же самым буровым установкам, выполняют те же самые трудовые функции. Даже трудовые книжки при переводе им на руки не отдавали. Однако, все это не может свидетельствовать об обмане о переводе в другое подразделение. Истцы писали заявления об увольнении в связи с переводом в ООО «УТТ и СТ Бурсервис», затем писали заявления о приеме на работу новому работодателю. Их знакомили с приказами об увольнении и приеме на работу к новому работодателю. Таким образом, они знали и должны были знать и понимать, что они дают согласие или изъявляют желание на увольнение из предприятия ООО «Газпром бурение» в связи с желанием или согласием в порядке перевода поступить на работу к другому работодателю в ООО «УТТ и СТ Бурсервис».

В части обмана о сохранении прежнего уровня заработка и социальных льгот, суд исходит из следующих выводов. Обманул или не обманул руководитель (в данном случае, директор филиала) своих подчиненных работников перед увольнением в отношении обещаний сохранить прежний уровень заработка и социальных льгот, - деликатная тема, затрагивающая эмоционально-нравственную сферу. Истцы, как и другие работники из числа водителей, на эмоциональном уровне остро восприняли несоответствие обещаний, данных на общем собрании в части сохранения прежнего уровня заработка и социальных льгот, реально наступившим позднее последствиям.

В подтверждение данного обстоятельства истцы сослались на показания свидетелей. Свидетели истцов ФИО17, ФИО14, ФИО18 пояснили, что на общем собрании в июле 2012г директор филиала Доронин обещал им, что после перевода размера заработка и объем социальных льгот у работников не уменьшится. Однако, работники, через два-три месяца после перевода, убедились в том, что было ложное обещание. У них уменьшился заработок, некоторые социальные льготы потеряли, например, обслуживание по добровольному медицинскому страхованию. Свидетель со стороны ответчика ФИО16 косвенно подтвердил показания вышеуказанных свидетелей. Он конкретизировал, что Доронин обещал не только сохранение размера заработка в смысле сохранения размера тарифных ставок. После перевода, размеры тарифных ставок не изменились, они остались теми же. Размер заработной платы водителей после перевода уменьшился по причине уменьшения объема работ, то есть, уменьшения объема заказов. Если работы мало, заработная плата уменьшается. Вместе с тем, он дополнил, что на общем собрании Доронин говорил, что объемы работ после перевода у работников не уменьшаться.

Однако, суд не разделяет точку зрения истцов, что директор филиала Доронин сделал подобное заявление именно в качестве своего твердого обещания. Необходимо учитывать следующие объективные обстоятельства. После перевода тарифные ставки водителей не снизились, они остались на прежнем уровне. Данное обстоятельство истцы и свидетели не оспаривали. Но, уменьшился реальный размер заработной платы вследствие уменьшения объема работ. Уменьшение объема работ связано с уменьшением объема заказов на транспортные услуги. В свою очередь объем заказов зависит от внешних факторов, от спроса на услуги, состояния рынка, количества и объема заключенных контрактов. Достоверно точно знать, какой будет объем заказов в будущем, не может знать, ни прежний, ни новый работодатель.

Кроме того, трудовое законодательство не возлагает на работодателя обязанность, при увольнении в связи с переводом к другому работодателю, разъяснять или доводить до сведения работника условия труда, фактический размер заработка и уровень социальных льгот, которые ожидают работника в будущем у нового работодателя. Это объективно невозможно. Условия трудового договора определяются исключительно сторонами трудового договора, то есть, работником и новым работодателем, куда переводится работник. Трудовое законодательство не предусматривает обязанности работодателя при увольнении работника в связи с переводом получить от нового работодателя гарантии сохранения после перевода условий труда работника по сравнению с прежними условиями. Улучшаться или ухудшаться условия труда работника у нового работодателя после перевода, не служит критерием оценки законности увольнения работника в связи с переводом. Трудовой договор это соглашение сторон. Увольнение работника в связи с переводом к другому работодателю, это фактически трехстороннее соглашение. С одной стороны это соглашение между прежним работодателем и работником о прекращении прежних трудовых отношений и одновременно соглашение между работником и другим работодателем о вступлении между собой в другие трудовые отношения. Прежде чем изъявить желание или дать согласие на вступление в трудовые отношения с новым работодателем, сам работник должен получить необходимые для себя сведения о предстоящих условиях труда у нового работодателя, лично оценить ситуацию и принять решение, соответствующее его интересам.

Поэтому, исходя из вышеизложенных факторов в контексте настоящего дела, заявление директора филиала на общем собрании о сохранении заработка и социальных льгот у работников после перевода на прежнем уровне, следует оценивать не как его заведомо ложное обещание, а как личное мнение, оценочное суждение и субъективный прогноз будущего. Прежний работодатель не может достоверно знать, какие условия труда сложатся у работника при другом работодателе. Не каждое заявление, предположение, прогноз или субъективная оценка настоящей или будущей ситуации, которое впоследствии не сбылось, оказалось ошибочным, должно квалифицироваться как умышленный обман. Под обманом понимается намеренное искажение тех или иных обстоятельств, когда лицо сообщает заведомо ложные сведения относительно обстоятельств, имеющих существенное значение, либо заведомое умолчание о них, с целью причинения ущерба другой стороне или получения за счет другой стороны необоснованных преимуществ для себя. Поэтому, ошибочное предположение, несбывшийся прогноз будущего, не может оцениваться как умышленный обман. При переводе к другому работодателю, прежний работодатель не имел цели причинить работникам ущерб, либо за счет работников получить для себя необоснованные преимущества. Работодатель преследовал лишь цель, чтобы работники не потеряли в будущем возможности трудиться, хотя и ценой перевода на работу к другому работодателю, чтобы не довести дело до массового увольнения работников по сокращению. Такая цель не может быть признана аморальной или неправомерной. Руководитель филиала, исходя из собственного мнения, на собрании не угрожал, не обманывал, а лишь убеждал работников, что перевод на работу к другому работодателю больше соответствует их интересам, чем предстоящий простой с последующим увольнением по сокращению, либо работа на низкооплачиваемой работе озеленителя.

Тот факт, что некоторые водители, по итогам общего собрания, тем не менее, не пожелали переводиться, и в итоге позднее были уволены по сокращению, лишь свидетельствует о том, что волеизъявление было свободным. Каждый индивидуально принимал решение исходя из собственных интересов. Большинство работников подразделения предпочли перейти на работу к другому работодателю. Меньшинство работников, такие как ФИО17, предпочли остаться на предприятии и дожидаться увольнения по сокращению штата. Они не согласились с мнением директора филиала на собрании и приняли другое решение.

Обманом истцы посчитали также те обстоятельства, что трудовые договора с ними новый работодатель при приеме на работу в ДД.ММ.ГГГГ не заключал. В то время они не знали, какие условия труда и какие социальные льготы, будут иметь при работе у нового работодателя. Так как, трудовые договора новый работодатель стал заключать с ними, начиная только с ДД.ММ.ГГГГ, спустя три месяца после перевода. А коллективный договор у нового работодателя еще не принят, находится в стадии разработки. Поэтому, истцам до сих пор неизвестно, какие условия труда установит им новый работодатель.

Вместе с тем, прежний работодатель не несет ответственности за действия нового работодателя по своевременности заключения с переведенными работниками письменных трудовых договоров, разработки и принятия новым работодателем коллективного договора. Прежний работодатель не может диктовать новому работодателю свою волю об условиях заключения с переведенными работниками трудовых договоров, и какого содержания должен быть принят коллективный договор. Истцы не заявляли иски о расторжении трудовых договоров, заключенных с ними новым работодателем, как незаконных. В день перевода истцы знали, что коллективный договор у нового работодателя еще отсутствует и письменные трудовые договора с ними будут заключены не сразу, а позднее. В день перевода к новому работодателю истцы знали или должны были знать, что условия труда в письменной форме в трудовых договорах и коллективном договоре будут описаны не сразу, что существует неопределенность, какие условия труда будут отражены позднее в письменной форме при подписании трудовых договоров. Истцы согласились на перевод, зная, что эта неопределенность существует, это был их сознательный выбор, несмотря на риск неопределенности. Поэтому, нельзя утверждать, что имел место обман в части немедленного определения условий труда в письменной форме сразу после приема на работу. И тем более, утверждать, что этот обман исходил от прежнего работодателя.

Истцы утверждают, что согласие на перевод было вынужденным, так как у них не было другого выхода, имея в виду, что иначе они потеряли бы и эту работу. Но, это не означает, что работодатель нарушил принцип свободы труда. Право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается, не означает, что принцип свободы труда соблюдается только в том случае, если работник соглашается на более благоприятные условия труда. А, когда он соглашается на работу с менее благоприятными условиями труда, этот принцип нарушается. Свобода труда предполагает свободу выбора. И не всегда это выбор только между более благоприятными условиями. В силу внешних и внутренних обстоятельств (экономический кризис, банкротство, убытки предприятия, реорганизация и т.п.) работодатель не всегда может предложить прежнюю работу или сохранить прежние условия труда. Работнику могут быть предложены менее благоприятные условия. Например, как в настоящем деле, либо увольнение по сокращению, либо перевод на работу к другому работодателю без каких-либо гарантий, что условия труда у нового работодателя будут не хуже. Свобода выбора одного из двух неблагоприятных вариантов остается за работником. Тот факт, что истцы после перевода до настоящего времени продолжают работать в ООО «УТТ и СТ Бурсервис» и не желают прекращать с ним трудовые отношения, подтверждает то обстоятельство, что их решение выбрать именно этот вариант увольнения в связи с переводом было результатом их свободного волеизъявления и до настоящего времени более соответствует их интересам как меньшее из двух зол.

Таким образом, принцип свободы труда и иные трудовые права истцов при увольнении в связи с переводом не были нарушены. Требования истцов признать незаконными увольнения в связи с переводом, восстановить их на прежней работе у прежнего работодателя, не подлежат удовлетворению. Соответственно, не подлежат удовлетворению производные от них требования, об аннулировании записей в трудовой книжке об увольнении и приеме на работу в связи с переводом.

В обоснование исков о взыскании компенсации за невыдачу трудовых книжек представители истцов пояснили, что при увольнении трудовые книжки истцам на руки не были выданы. При увольнении трудовые книжки ответчик непосредственно передал новому работодателю при переводе. Это нарушение закона.

Представители ответчика не оспаривают факта, что при увольнении трудовые книжки работникам на руки не выдавались, они сразу были переданы новому работодателю. Взыскание компенсации за не выдачу трудовых книжек носит компенсационный характер возможно лишь при лишении этим работника возможности трудоустроиться. Истцы сразу после увольнения были трудоустроены и не были лишены возможности трудиться на новом месте.

Суд исходит из следующих выводов. В силу ст.84.1 ТК РФ в день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку и произвести с ним расчет в соответствии со ст.140 ТК РФ. Хоть и по основанию переводу на работу к другому работодателю, но истцы все же были уволены. Со стороны работодателя имеет место нарушение требования ст.84.1 ТК РФ об обязанности выдать трудовую книжку работнику в день увольнения. Но, по смыслу ст.234 ТК РФ материальная ответственность работодателя возместить работнику ущерб, в случае задержки работодателем выдачи трудовой книжки, наступает лишь в случае лишения работника возможности трудиться. В данном случае, после увольнения работники уже на следующий день работали у нового работодателя. Трудовые книжки новому работодателю переданы. Необходимые записи в трудовые книжки об увольнении и приеме на работу внесены. Таким образом, отсутствуют основания для взыскания с ответчика в пользу истцов какой-либо компенсации за один лишь факт не выдачи работникам на руки трудовой книжки при увольнении. Материальный ущерб в виде утраченного заработка вследствие невозможности устроиться на работу к новому работодателю, истцам не причинен. Данные исковые требования подлежат отклонению.

Истцы просят взыскать доплату за неверное применение коэффициента 1,35 за работу в пустынной и безводной местности за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. По мнению представителей истцов, неверное применение коэффициента 1,35 заключается в том, что работодатель должен был доплачивать эту надбавку не в размере 35%, а в размере 135%. По их мнению, коэффициент 1,35 означает 135% доплаты. Доплата в размере 35% применяется в случае установления коэффициента 0,35.

Представители ответчика с иском не согласились. Коэффициент 1,35 в соответствии с ГОСТом означает доплату 35%. Расчеты доплат производились правильно, отсутствуют основания для доплаты надбавки в размере 135%.

Суд признает данное требование истцов необоснованным, исходя из следующих выводов. Представители истцов не сослались на нормы законодательства, которые разъясняли бы, что доплата надбавки в размере коэффициента 1,35 означает увеличение заработка работника на 135%. Они исходят из собственного понимания арифметических правил исчисления. Постановлением ФИО5 № от ДД.ММ.ГГГГ коэффициент за работу в пустынной и безводной местности установлен в размере 1,35 к заработной плате, что по смыслу означает доплату данной надбавки в размере 35%. При этом коэффициент 1,0 принимается за 100% заработка, получаемого работником в обычных условиях. Доплата в размере 135% означало бы установление коэффициента в размере 2,35.

Денежные требования истцов о взыскании различных доплат (надбавки за работу с вредными и опасными условиями, за разрывной характер работы, за подвижной характер работы, за вахтовый метод работы, за стаж работы, за переработку при осуществлении работы во вредных условиях труда за пределами сокращенной 36-часовой рабочей недели, компенсации за невыдачу молока) за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - не подлежат удовлетворению, в связи с пропуском истцами без уважительных причин трехмесячного срока обращения в суд.

Представители ответчика в возражениях заявили о пропуске срока обращения в суд без уважительных причин. Отказ в иске по причине пропуска срока обращения в суд допускается в случае, если о пропуске срока заявлено ответчиком в ходе судебного разбирательства. Иски предъявлены в суд в начале ноября 2012<адрес>, в отношении денежных периодических выплат за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ трехмесячный срок обращения в суд пропущен.

В силу ст.392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение 3 месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права. При пропуске по уважительным причинам, срок обращения в суд может быть восстановлен судом.

Наличие уважительных причин должно разрешаться индивидуально в отношении каждого из истцов. У каждого из истцов могут быть свои неповторимые причины пропуска срока. В силу ст.56 ч.1 ГПК РФ, на истцов возлагается бремя доказать наличие уважительных причин пропуска срока обращения в суд. Представители истцов в обоснование уважительности причин пропуска срока сослались на одни и те же общие для всех истцов обстоятельства и доводы. Суд оценивает уважительность причин на основе тех обстоятельств, которые были доведены до сведения суда истцами, на которых лежит бремя доказывания уважительности причин. В силу принципа состязательности и равноправия сторон, суд не оценивает неизвестные ему обстоятельства, которые истцы до сведения суда не доводят.

Представители истцов сослались на следующие общие для всех уважительные причины. В октябре 2012г после получения юридических консультаций истцы узнали о нарушении своих прав. До получения юридических консультаций они не догадывались о нарушении своих прав. После обращения в суд с исками о незаконности увольнения, в ходе судебного разбирательства от ответчика были получены дополнительные документы. По результатам изучения документов представителями истцов (юристами), истцам уже в ходе судебного разбирательство стало известно о нарушении ответчиком их прав на оплату труда в полном объеме. А именно, ответчик неправомерно не начислял и соответственно не выплачивал положенные им дополнительные выплаты за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

Указанные представителями истцов причины, суд не находит уважительными, исходя из следующих мотивов.

В п.56 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № разъяснено, что при рассмотрении дела по иску работника, трудовые отношения с которым не прекращены, о взыскании начисленной, но не выплаченной заработной платы надлежит учитывать, что заявление работодателя о пропуске работником срока обращения в суд само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении требования, поскольку в указанном случае срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора.

В данном случае указанное разъяснение не может быть применено к настоящему делу. Поскольку, во-первых, трудовые отношения между сторонами прекращены с 6 и ДД.ММ.ГГГГ Во-вторых, предметом иска не служит начисленная, но не выплаченная работодателем заработная плата. Предметом иска, по мнению истцов, являются неправомерно не начисленные премии и доплаты за разрывной характер работы. Следовательно, срок обращения в суд по указанным требованиям исчисляется со дня, когда истцы узнали или должны были узнать о нарушении их права. То есть, когда им стало известно, что эти премии и доплаты не были им начислены за соответствующие периоды работы.

В силу ст.136 ТК РФ работодатель обязан в письменной форме извещать каждого работника о составных частях заработной платы, причитающейся ему за соответствующий период, размерах и оснований произведенных удержаний, а также об общей денежной сумме, подлежащей выплате. Заработная плата выплачивается не реже чем каждые полмесяца в день, установленной правилами внутреннего трудового распорядка организации, коллективным договором, трудовым договором. В соответствии со ст.140 ТК РФ при прекращении трудового договора выплата всех сумм, причитающихся работнику от работодателя, производится в день увольнения работника. В случае спора о размерах сумм, причитающихся работнику при увольнении, работодатель обязан выплатить не оспариваемую им сумму.

Истцам было известно, какие суммы им начислены и в каком размере, а какие суммы им не начислялись. Таким образом, о предполагаемом нарушении права на оплату труда и получении других выплат истцы узнали или должны были узнать, когда они получили оплату труда соответствующие месяцы. Суд не может согласиться с позицией истцов, что временем, когда истцы узнали о нарушении своих прав следует считать, время, когда они обратились за юридической помощью и получили необходимые юридические консультации.

Незнание гражданином закона, также как и незнание гражданином своих прав (права предусмотрены законом и являются частью закона), не может служить уважительной причиной. Законодательство предусматривает право гражданина на получение квалифицированной юридической помощи. Данное право специально предусмотрено для граждан, которые не знают закон и нуждаются в получении юридической помощи. Поэтому, временем, когда истцы узнали или должны были узнать о нарушении своих прав, следует считать время, когда им стало известно о фактах, лежащих в основе их требований о нарушении прав. В данном случае, этим временем следует считать дни, когда истцы получили оплату труда и другие выплаты за соответствующие месяцы и иные периоды. Именно в эти дни они узнавали какие выплаты им начислены, в каком размере. Соответственно они знали, какие выплаты им не начислялись. Временем, когда истцы узнали о нарушении своих прав нельзя считать время, когда они решили обратиться за юридической консультацией с целью проверки правильности начисления работодателем заработка за все предшествующие периоды времени.

Тот факт, что истцы только в ДД.ММ.ГГГГ, когда после увольнения у них возникли разногласия и конфликтные отношения с прежним работодателем по поводу увольнения, решили с помощью юристов и (или) независимых профессиональных бухгалтеров перепроверить правильность начислений заработка за все предшествующее время, не может оцениваться как уважительная причина.

Уважительной является причина (обстоятельство), которая объективно препятствовала работнику обратиться в суд за защитой своего права. Изменение своего субъективного отношения к работодателю не является таким обстоятельством, которое препятствовало истцам ранее совершить необходимые действия, используя юридическую помощь, перепроверить расчеты ответчика и обратиться в суд. Уважительность причин пропуска срока не может ставиться в зависимость от изменчивости взглядов и субъективного отношения работников к нынешнему или бывшему работодателю. Таким образом, истцы без уважительных причин пропустили срок обращения в суд по денежным требованиям за период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. В этой части в удовлетворении исковых требований следует отказать в связи с пропуском срока исковой давности. Вместе с тем, суд признает, что срок обращения в суд в отношении требований о взыскании денежных выплат, причитающихся за период работы в ДД.ММ.ГГГГ, истцами не пропущен. Истцы уволены с работы 6 и ДД.ММ.ГГГГ В данные дни с ними были произведены окончательные расчеты за ДД.ММ.ГГГГ.

В отношении требований о взыскании различных доплат (надбавки за работу с вредными и опасными условиями, за разрывной характер работы, за подвижной характер работы, за вахтовый метод работы, за стаж работы, за переработку при осуществлении работы во вредных условиях труда за пределами сокращенной 36-часовой рабочей недели, компенсации за невыдачу молока) за ДД.ММ.ГГГГ, - суд исходит из следующих выводов.

Из табелей учета рабочего времени за июль и ДД.ММ.ГГГГ установлены следующие обстоятельства. ФИО1 с 1 по 13 июля работал, затем выходные, с 16 по 29 июля находился в ежегодном дополнительном отпуске, 30 и 31 июля не вышел на работу. С 1 по 6 августа не работал в силу временной нетрудоспособности. ФИО20 1 и 2 июля работал, с 3 по 9 июля выходные, с 10 по 31 июля и с 1 по 20 августа находился в ежегодном основ отпуске. ФИО2 по 29 июля работал, 30 и 31 июля не вышел на работу, с 1 по 6 августа не работал в силу временной нетрудоспособности. ФИО4 в июле работал, за исключением выходных дней в перерывах между вахтами, 30,31 июля и 1 августа находился в дополнительном отпуске. Со 2 по 6 августа имел выходные дни.

Таким образом, истцы в ДД.ММ.ГГГГ фактически не работали, по причине временной нетрудоспособности или нахождения в отпусках. Истцы не заявляют исковых требований о неправильном начислении пособий по временной нетрудоспособности или отпускных. В ДД.ММ.ГГГГ истцы не работали во вредных условиях труда, не имели разрывного или подвижного характера работы, не имели переработку за пределами сокращенной рабочей недели.

По смыслу ст.222 ТК РФ нормы и условия бесплатной выдачи молока на работах с вредными условиями труда устанавливаются Правительством РФ. Постановлением Правительства РФ от ДД.ММ.ГГГГ № установлено, что работникам, занятым на работах с вредными условиями труда, бесплатная выдача молока осуществляется в соответствии с перечнем вредных производственных факторов, при воздействии которых в профилактических целях рекомендуется употребление молока. Такой Перечень вредных производственных факторов утвержден Приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от ДД.ММ.ГГГГ № н. Должности истцов, а также имеющиеся у них на рабочих местах перечень вредных факторов не предусмотрены вышеуказанным Перечнем. Кроме того, во всех последних картах аттестации рабочих мест истцов по условиям труда, которые были проведены в 2010г и 2011 годах указано, что выдача молока не предусмотрена. А прежние карты аттестации рабочих мест по условиям труда, проведенные в ДД.ММ.ГГГГ к ДД.ММ.ГГГГ утратили силу в связи с составлением в ДД.ММ.ГГГГ новых карт аттестации рабочих мест по условиям труда.

Вахтовый метод работы – особая форма осуществления трудового процесса вне места постоянного проживания работников, когда не может быть обеспечено ежедневное возвращение их к месту постоянного проживания. Подвижной характер работы подразумевает частую передислокацию организации и перемещение работников или их оторванность от постоянного места жительства. В силу указанной специфики этих форм работы, невозможно одновременно работать вахтовым методом и при подвижном характере работы. При выплате надбавки за подвижный характер, надбавка за вахтовый метод работы не устанавливается. ФИО4 и ФИО20 установлены надбавки за подвижной характер работы и они не вправе требовать надбавки за вахтовый метод работы. Данные истцы не трудятся вахтовым методом. ФИО1 не осуществляет работу вахтовым методом. Характер его работы не связан и с подвижным характером работы, так как подвижным характером работы признается, если место жительства работника находится на удалении более 50 км. ФИО1 проживает в <адрес>, который расположен на расстоянии менее 50 км от места работы. В ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 получал надбавку за разрывной характер работы. Районный коэффициент 1,35 на суммы материальной помощи и надбавок за подвижной характер работы не начисляется, так как, подвижный характер работы подразумевает возможность выезда за пределы местности, обозначенной как пустынной и безводной. Соответственно, требования истцов о взыскании надбавок за вахтовый метод работы, подвижной характер работы, начисления коэффициента на надбавку за подвижный характер работы и за разрывной характер работы, являются необоснованными.

Из лицевых карточек, представленных ответчиком видно, что надбавка за стаж работы, состоящей их 2-х частей (стажевой составляющей и результативной части – оценки результата труда), - истцам в 2012г выплачивались. Данная надбавка выплачивалась истцам в соответствии с п.5.7 Положения «Об оплате труда и стимулировании труда работников ООО «Газпром бурение» (Приложение № к Коллективному договору). Следовательно, требования истцов о взыскании надбавок за стаж являются необоснованными и не подлежат удовлетворению.

Истцы требуют взыскания надбавок за время переработки за пределами сокращенной 36-часовой рабочей недели. Виды работ во вредных условиях труда, которые предоставляют право на дополнительный отпуск и сокращенный рабочий день, предусмотрены Списком производств, цехов, профессий и должностей с вредными условиями труда, работа в которых дает право на дополнительный отпуск и сокращенный рабочий день, утвержденным постановлением Госкомтруда СССР, Президиума ВЦСПС от 25 октября 1974г № 298/П-22 (далее Список). Порядок применения указанного Списка предусмотрен Инструкцией о порядке применения Списка, утвержденной постановлением Госкомтруда СССР, Президиума ВЦСПС от 21 ноября 1975г № 273/П-20. Из указанных нормативных правовых актов следует, что не каждая должность или профессия дает право на одновременное получение двух льгот: дополнительного отпуска и сокращенной продолжительности рабочего времени. Профессии истцов и вредные факторы, указанные в картах аттестации рабочих мест по условиям труда, не дает им права на сокращенную продолжительность рабочей недели. Из представленных карт аттестации рабочих мест по условиям труда видно, что льгота в виде сокращенной продолжительности 36-часовой рабочей недели им не установлена. Условия их труда предусматривают установление им обычной 40-часовой рабочей недели. Коллективный договор не устанавливает для истцов такой льготы, как 36-часовая рабочая неделя. Соответственно, данные исковые требования необоснованны и не подлежат удовлетворению.

Истцы требуют выплаты им надбавок за вредные условия труда в соответствии с результатами карт аттестации рабочих мест в размере 14% и 16 % соответственно. Из лицевых карточек истцов за 2012г видно, что ответчик выплачивал им указанную надбавку в размере 12%. В силу п.2.2 Приложения № к Положению «Об оплате и стимулировании труда работников ООО «Газпром бурение» повышенные тарифные ставки устанавливаются по результатам аттестации рабочих мест. Карты аттестации составлялись применительно к рабочему месту – автомобилю, а не применительно к конкретному работнику. Надбавки в размере 14% или 16% были предусмотрены картами аттестации рабочих мест по условиям труда, проведенных в ДД.ММ.ГГГГ Через пять лет в ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ годах проведена новая аттестация рабочих мест по условиям труда. По данным карт аттестации рабочих мест, проведенных в ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ годах, вредные факторы рабочих мест истцов предусматривают доплату в размере 12%. Таким образом, эти требования также не подлежат удовлетворению.

В связи с отказом в удовлетворении исков в полном объеме, заявленные истцами требования о взыскании с ответчика судебных расходов, не подлежат удовлетворению на основании ст.98 ГПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194,198,199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

ФИО1 в удовлетворении иска об отмене приказа №-к от ДД.ММ.ГГГГ об увольнении в порядке перевода и восстановлении на прежней работе в филиале «Астраханьбурение» ООО «Газпром бурение», - отказать.

ФИО2 в удовлетворении иска об отмене приказа №-к от ДД.ММ.ГГГГ об увольнении в порядке перевода и восстановлении на прежней работе в филиале «Астраханьбурение» ООО «Газпром бурение», - отказать.

ФИО4 в удовлетворении иска об отмене приказа №-к от ДД.ММ.ГГГГ об увольнении в порядке перевода и восстановлении на прежней работе в филиале «Астраханьбурение» ООО «Газпром бурение», - отказать.

ФИО3 в удовлетворении иска об отмене приказа №-к от ДД.ММ.ГГГГ об увольнении в порядке перевода и восстановлении на прежней работе в филиале «Астраханьбурение» ООО «Газпром бурение», - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков обязать ООО «Газпром бурение» аннулировать записи в трудовых книжках об увольнении в порядке перевода и приеме на работу в порядке перевода в филиал ООО «УТТиСТ Бурсервис», - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» недоплаченных сумм к заработной плате за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в силу неверного применения коэффициента 1,35 за работу в пустынной и безводной местности, - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» сумм компенсаций за невыдачу трудовых книжек за период со дня увольнения по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» сумм надбавок за работу с вредными и (или) опасными условиями труда за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» недоплаченных сумм районного коэффициента в размере надбавок за подвижной характер работы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1 в удовлетворении иска о взыскании с ООО «Газпром бурение» сумм надбавок за подвижной характер работы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1 в удовлетворении иска о взыскании с ООО «Газпром бурение» сумм надбавок за разрывной характер работы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» сумм надбавок за вахтовый метод работы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» сумм оплаты времени сверхурочных работ во вредных условиях труда, превышающих 36-часовую рабочую неделю за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» сумм надбавок за стаж работы за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении исков о взыскании с ООО «Газпром бурение» денежной компенсации за невыдачу молока за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, - отказать.

ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4 в удовлетворении требований о взыскании с ООО «Газпром бурение» судебных издержек, - отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Астраханский областной суд, через Красноярский районный суд, в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Судья: Камзенов Е.Б.