Дерендяев Константин Анатольевич

К И Р О В С К И Й О Б Л А С Т Н О Й С У Д

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

от 10 ноября 2021 года по делу № 33-4846/2021

Судья Коровацкая Е.В. дело № 2-18/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Кировского областного суда в составе председательствующего судьи Дубровиной И.Л.,

судей Шерстенниковой Е.Н. и Митяниной И.Л.,

с участием прокурора Блиновой А.В.,

при секретаре Страбыкине Д.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кирове 10 ноября 2021 года дело по апелляционным жалобам ФБУЗ «МСЧ - 52» ФМБА России, Дерендяева К.А. на решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 20 июля 2021 года, которым постановлено:

Исковые требования Дерендяева К.А. к ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России удовлетворить частично.

Взыскать с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России в пользу Дерендяева К.А. компенсацию морального вреда в размере 150000 рублей.

В удовлетворении остальной части иска Дерендяева К.А. к ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России, а также иска к КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» - отказать.

Взыскать с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России в пользу муниципального образования «Город Кирово-Чепецк» сумму государственной пошлины, от уплаты которой истец освобожден, в размере 300 рублей.

Заслушав доклад судьи Шерстенниковой Е.Н., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Дерендяев К.А. обратился в суд с иском к ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование заявленных требований указал, что с 11 февраля 1988 года по 09 ноября 2005 года работал в цехе № слесарем – ремонтником на участке хлораля в ООО «Завод полимеров Кирово-Чепецкого химического комбината» в ремонтно–механической службе. По состоянию здоровья (инвалид 3 группы) с 09 ноября 2005 года переведен в ООО Ремонтно-механический завод КЧКХ по 28 июня 2007 года. На рабочем месте ежегодно проводился периодический медицинский профилактический осмотр в МСЧ-52, где на основании заключения цехового терапевта ставился вопрос о допуске работника к выполнению работ с вредными и/или опасными условиями труда. Согласно записям в амбулаторной карте за период с 1992 год по 2005 год, показатели его анализов при проведении профосмотров не соответствовали нормам, однако работники МСЧ-52 не обращали на это внимания, не предпринимали мер для выявления причин отклонения результатов анализов, не направляли на консультацию к нефрологу, не назначали диагностику и комплексную сдачу анализов. В результате некомпетентности врачей заболевание перешло в хроническую форму, в 2005 году произошло резкое ухудшение состояния, при котором его срочно госпитализировали в МСЧ-52, где был поставлен предварительный диагноз, и его направили на консультацию к нефро...

...логу в КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница». После длительной госпитализации врачом–нефрологом поставлен окончательный диагноз: <данные изъяты> Предложено решить вопрос о нетрудоспособности и установлении 3 группы инвалидности. Давность болезни к моменту поступления составила 6-10 лет. В 2007 году на фоне ОРВИ состояние здоровья истца и показатели анализов резко ухудшились, <данные изъяты> прогрессировала до терминальной стадии, поставлен вопрос о лечении в отделении программного гемодиализа (искусственная почка). Истец был госпитализирован в клиническую больницу № 83 г. Москвы, где начато лечение программным гемодиализом, установлена 1 группа инвалидности. С августа 2007 года он переведен на программный гемодиализ по месту жительства, где проходит лечение по настоящее время. Ему приходится трижды в неделю приезжать из <адрес> в г. Киров в лечебное учреждение КОГБУЗ «КОКБ» для проведения заместительной терапии методом гемодиализа. Истец считает, что утратил свое здоровье в результате длительного бездействия работников МСЧ-52, неисполнения ими своих профессиональных обязанностей, неоказания ему своевременной медицинской помощи. Работниками МСЧ-52, не смотря на отклонения в анализах от норм, не были проведены необходимые обследования, не был своевременно установлен диагноз, что привело к ненадлежащему лечению и ухудшению состояния здоровья истца.

Определением от 19 ноября 2020 года по ходатайству представителя ответчика ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России к участию в деле в качестве соответчика было привлечено КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница».

Уточнив требования, истец просил взыскать с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России и КОГБУЗ «КОКБ» компенсацию морального вреда за ненадлежащее оказание медицинской помощи в размере 750000 рублей солидарно.

Судом постановлено решение, резолютивная часть которого приведена выше.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней Дерендяев К.А. ставит вопрос об изменении решения суда в части размера компенсации морального вреда, просит взыскать компенсацию морального вреда в размере 750000 руб. Судом не учтено, что истец около десяти лет не может вести полноценную жизнь, встречаться с внуками, передвигаться по стране, т.к. его ежедневный график лечения обязывает трижды в неделю посещать областной медицинский центр для поддержания здоровья. Решение суда не обосновано со ссылками на фактические обстоятельства причинения морального вреда, индивидуальные особенности истца и конкретные обстоятельства, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий. Суд не привел мотивы принятого решения и не разъяснил, почему именно назначенную сумму он считает приемлемой и разумной. Полагает допустимым рассчитать компенсацию морального вреда по методике, предложенной профессором, доктором юридических наук кафедры гражданско-правовых дисциплин ФГБОУ ВО «РЭУ им. Г.В. Плеханова» А.М. Эрделевским. С учетом разработанной им формулы, размер компенсации морального вреда составит 3223584 руб. Считает разумной компенсацию морального вреда в размере 750000 руб. за потерю здоровья, за невозможность вести полноценную активную жизнь, путешествовать, заниматься спортом, помогать и участвовать в жизни и воспитании детей и внуков, за потерю работы и невозможность вести здоровый образ жизни.

В апелляционной жалобе ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России ставит вопрос об отмене решения, ссылаясь на его незаконность и ошибочность выводов суда. В жалобе указано, что в период с 1992 года по 2004-2005 врачи МСЧ не имели возможности заподозрить наличие заболевания <данные изъяты> у Дерендяева К.А., т.к. <данные изъяты> наблюдались только в период заболеваний (ОРВИ, бронхит) и являлись следствием этих заболеваний. При прохождении периодических осмотров жалоб у Дерендяева К.А. не было. Считает вывод суда о том, что при оказании медицинской помощи в августе 1999 года, подлежал применению приказ Минздрава СССР от 05.09.1985 № 1175, является ошибочным, так как измерение артериального давления с назначением прохождения анализов (при отклонении показателей) осуществляется при первой явке лица в поликлинику в году. Те анализы (анализ мочи на белок, лейкоциты, эритроциты, анализ крови на гемоглобин, СОЭ, эритроциты, лейкоциты, лейкоцитарную формулу, консультацию окулиста, ЭКГ), которые указал в решении суд, назначаются лицам, у которых при первой явке в году в поликлинику установлено повышенное артериальное давление 140/90 мм рт.ст. и выше - согласно Приказа Минздрава СССР от 5 сентября 1985г. № 1175). Впервые Дерендяева К.А. в 1999 году обратился в поликлинику 28 января 1999 обращение по лечению ОРЗ), а не в августе 1999 года, как указано в решении суда. При этой первой явке в поликлинику 28 января 1999 года у Дерендяева К.А. в соответствии с требованиями Приказа Минздрава СССР от 5 сентября 1985г. № 1175 было измерено артериальное давление, которое соответствовало нормальным клиническим показателям: 140/80 мм рт.ст. Назначение анализов, которые указывает суд в решении, при нормальном давлении у Дерендяева К.А. при первой явке 28.01.1999 не предусмотрено Приказом Минздрава СССР от 5 сентября 1985г. № 1175 «О мерах по усилению профилактики гипертонической болезни», нарушений со стороны ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России нет. В заключении судебной экспертизы отсутствует вывод о том, что в результате чьих-либо действий заболевание <данные изъяты> более быстро перешло в терминальную стадию. Согласно заключению комплексной судебно-медицинской экспертизы БУЗ УР «БСМЭ М3 УР» № причиной развития хронического <данные изъяты> являются иммуноопосредованное воспаление с поражением почечных клубочков, а не артериальная гипертензия. Экспертами сделаны правильные выводы относительно непредсказуемости прогноза развития данного заболевания. Состояние здоровья истца в настоящий момент (хронический гломерулонефрит) не находится в причинно-следственной связи с дефектами оказания медицинской помощи, тем более, что каких-либо дефектов оказания медицинской помощи в части диагностики и лечения хронического <данные изъяты> по результатам экспертизы со стороны ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России не установлено. Стабильно сохраняющейся <данные изъяты> у Дерендева К.А. на уровне клинических показателей также не имелось. Не было у Дерендяева К.А. и стойкой артериальной гипертензии (по результатам периодических обязательных медицинских осмотров пациент был обследован регулярно). Эпизодически (с разницей в годы) протеинурия в моче у Дерендяева К.А. была связана с заболеванием другой этиологии <данные изъяты>, то есть протеинурия носила транзиторный /временный/ характер). Согласно заключению экспертов, в большинстве случаев протеинурия не является патологическим признаком, белок в моче определяется у 17 % населения и только к 2 % из них случит причиной серьезного заболевания. В остальных случаях протеинурия рассматривается как функциональная (или доброкачественная); она наблюдается при многих состояниях, таких как лихорадка, повышенная физическая нагрузка, стресс, острое инфекционное заболевание, дегидратация. Заболевание <данные изъяты> у Дерендяева К.А. длительно протекало в латентной (скрытой) форме, что подтверждается заключением эксперта и показаниями специалиста ФИО11 в судебном заседании (протокол судебного заседания от 20.07.2021), что значительно затрудняет его диагностику. Выводы экспертов, указанные в заключении эксперта, основаны на законодательстве, не подлежащем применению в указанные периоды времени. Вплоть до 24.01.2003г., в том числе в указанные в заключении экспертизы периоды времени (1992, 1996, 1999, 2000, 2001 годы) действовал приказ Минздрава СССР от 5 сентября 1985 г. № 1175 «О мерах по усилению профилактики гипертонической болезни». Указанным нормативно-правовым актом не было предусмотрено проведение биохимического анализа крови, суточное мониторирование уровня артериального давления /на которые указали эксперты как на дефекты оказания медицинской помощи на амбулаторном этапе в вышеуказанные периоды/. Приказ Минздрава РФ от 24.01.2003 № 4 не мог применяться при оказании Дерендяеву К.А. медицинской помощи в предшествующие периоды. «Анализа крови по Нечипоренко» в медицине не существует. Однако этот некорректный вывод в заключении экспертизы указан как дефект оказания медицинский помощи. Эксперты в заключении не ответили на вопрос № 10 о возможных причинах протеинурии в моче у Дерендяева К.А. Ответчик также не согласен с решением суда об отказе в удовлетворении требований Дерендяева К.А. о взыскании морального вреда в солидарном порядке с КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница». При этом в ответе на вопрос № 13 (л.д. 112 стр. 25 заключения экспертизы) экспертами сделан вывод о том, что в целях проведения дифференциальной диагностики проведение клинико-лабораторных исследований необходимо было дополнить проведением биопсии почек. Данное обследование должно было быть назначено в КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница». То есть, экспертами был фактически установлен дефект оказания медицинской помощи в КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» в период с 20.07.2005 по 08.08.2005 в части обследования пациента. Несоблюдение порядка диагностики пациента со стороны КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница», невыполнение предусмотренных нормативными правовыми актами РФ (в данном случае Приказа Минздрава РФ от 24 января 2003г. № 4 «О мерах по совершенствованию организации медицинской помощи больным с артериальной гипертензией в Российской Федерации») диагностических процедур является некачественно оказанной со стороны КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» медицинской помощью пациенту Дерендяеву К.А. (потребителю услуг). Считает недоказанным вывод суда о том, что у истца имелся стойкий с давностью 6-7 лет <данные изъяты>, Специалист ФИО11 указанное не подтвердила, кроме того она является работником КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница». Не установлено и не доказано, в какой промежуток времени у истца появилась болезнь <данные изъяты>, а также, что начав диагностический поиск ранее, было бы однозначно выявлено данное заболевание, протекавшее в латентной форме. Считает, что вина ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России не доказана.

В возражениях на апелляционную жалобу, поданную ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России, истец Дерендяев К.А., ответчик КОГБУЗ «КОКБ» и прокурор г. Кирово-Чепецка просят апелляционную жалобу ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России оставить без удовлетворения.

В возражениях на апелляционную жалобу, поданную Дерендяевым К.А., ответчик ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России просит жалобу Дерендяева К.А. оставить без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции Дерендяев К.А., его представитель Чугунов О.Ю., представитель ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России Санникова А.В. поддержали доводы своих жалоб и возражений.

Представитель КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» Кушков О.С. просил жалобу ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России оставить без удовлетворения, вопрос по жалобе Дерендяева К.А. оставил на усмотрение суда апелляционной инстанции.

Заслушав объяснения лиц, явившихся в судебное заседание, заключение прокурора Блиновой А.В., полагавшей решение оставить без изменения, жалобы – без удовлетворения, изучив материалы дела, обсудив доводы жалоб и возражений на них, судебная коллегия приходит к следующему.

Из дела видно, что Дерендяев К.А. с <дата> по <дата> работал в цехе № на участке хлораля слесарем – ремонтником в ООО «Завод полимеров Кирово-Чепецкого химического комбината» в ремонтно – механической службе в соответствии со списком вредности №. Ежегодно он проходил периодические медицинские осмотры в МСЧ-52 согласно приложению № 1 к приказу Минздравсоцразвития РФ от 16.08.2004 № 83 (ранее действовали приказы № 90 от 14.03.1996, № 555 от 29.09.1989).

С <дата> Дерендяева К.А. переведен в ООО Ремонтно-механический завод КЧКХ на основании п. 5 ст. 77 ТК РФ, где проработал до <дата>, уволен в связи с признанием полной нетрудоспособности в соответствии с медицинским заключением.

Ранее Дерендяев К.А. обращался в суд с иском к ФГУЗ «МСЧ-52» и Центру профилактики по проблемам воздействия на организм особо вредных химических факторов и отдаленных последствий их воздействия о признании неправомерным медицинского заключения № заседания клинико – экспертного Совета по профессиональным заболеваниям от 29 мая 2008 года. Указанным заключением выявленное у Дерендяева К.А. заболевание «<данные изъяты>» не признано производственным. Решением Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 25 ноября 2008 года в иске Дерендяева К.А. было отказано.

Рассматривая вновь предъявленный иск, районный суд установил, что впервые диагноз «<данные изъяты>)» был поставлен Дерендяеву К.А. в период стационарного лечения в КОГУЗ «Кировская областная клиническая больница» с <дата> по <дата>. Из истории болезни стационарного больного № КОГУЗ «Кировская областная клиническая больница» следует, что по данным анамнеза длительность заболевания с 2000 года (согласно графе истории болезни «6-10 лет»), когда был выявлен стойкий <данные изъяты> в виде протеинурии до 0,198 г/л, отмечалось кратковременное нарастание активности <данные изъяты> после интеркуррентных заболеваний (<данные изъяты> и др.). С 2003 года появилась симптоматическая <данные изъяты> (подъем артериального давления до 170/100 мм рт.ст.). Пациент не обследовался, на прием к нефрологу для уточнения диагноза не направлялся. Данные азотвыделительной функции почек до 2005 г. неизвестны. В июне 2005 года после ОРВИ впервые лабораторно обнаружена гиперкреатининемия до 460 мкмоль/л, с небольшим снижением в динамике до 299 мкмоль/л. С учетом данных обследования: умеренной активности нефрита (мочевой синдром с протеинурией 0,64 г/сут без активного мочевого синдрома), явлений <данные изъяты> по УЗИ (<данные изъяты> является следствием длительного течения латентного варианта <данные изъяты>.

В ходе стационарного лечения выполнен курс <данные изъяты> пациент не нуждался. Нефропротективная терапия с учетом уже имеющейся ХПН II А стадии - не показана. Дерендяев К.А. выписан в удовлетворительном состоянии под наблюдение в поликлинику по месту жительства. Даны подробные рекомендации по дальнейшему наблюдению и лечению, в том числе и контроль анализов мочи, артериального давления, азотемии, обращаться к нефрологу при ухудшении.

По настоящему делу Дерендяев К.А. просит взыскать компенсацию морального вреда, ссылаясь на то, что утратил здоровье в связи с ненадлежащим исполнением медицинскими работниками своих обязанностей.

Таким образом, истец поставил вопрос о гражданско-правовой ответственности медицинской организации.

В соответствии со ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

Согласно ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ, здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма; медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния.

В п. 21 ст. 2 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Закона).

По делу проведена судебно-медицинская экспертиза. В заключении № 17 от 29 апреля 2021 года Бюро СМЭ Министерства здравоохранения Удмуртской Республики указано, что в период оказания Дерендяеву К.А. в амбулаторном режиме в ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России медицинской помощи с 1992 года по 2005 год были допущены следующие дефекты в части невыполнения требований приказа Минздрава СССР от 5 сентября 1985 г. № 1175 «О мерах по усилению профилактики гипертонической болезни», приказа Минздрава РФ от 24 января 2003 г. № 4 «О мерах по совершенствованию организации медицинской помощи больным с артериальной гипертонией в Российской Федерации», а именно: 1) в 1999 г. в связи повышением уровня артериального давления, до уровня 160/100, 140/80 мм рт. ст., учитывая возраст пациента на тот момент, требовалось проведение обследования, которое должно было включать: контроль уровня артериального давления; проведение лабораторных исследований (общий анализ крови, общий анализ мочи, биохимический анализ крови); проведение инструментальных исследований (электрокардиография, суточное мониторирование уровня артериального давления); 2) в 2000 г. в связи с повышением уровня артериального давления, до уровня 150/90 мм рт. ст., выявлением уровня креатинина до 131 мкмоль/л, учитывая возраст пациента на тот момент, требовалось проведение обследования, которое должно было включать, вышеуказанный объем обследования; 3) в 2004 г. после проведения консультации врача - уролога, которым были даны соответствующие рекомендации, не были выполнены: анализ мочи по Нечипоренко; повторная консультация врача - уролога.

Как следует из заключения экспертизы, причиной развития <данные изъяты> у Дерендяева К.А. является иммуноопосредованное воспаление с поражением почечных клубочков. Вышеуказанные дефекты, которые были допущены при оказании медицинской помощи, в данном случае привели к поздней диагностике у Дерендяева К.А. заболевания почек (<данные изъяты>), связанных с ним осложнений, и несвоевременному началу терапии.

Судебная коллегия считает, что истцу Дерендяеву К.А. в таком случае причинен моральный вред, денежная компенсация которого обоснованно взыскана с ФБУЗ «МСЧ №52» ФМБА России, где в период с 1992 по 2005 год истцу оказывалась медицинская помощь в амбулаторном режиме.

В соответствии со ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

В соответствии с положениями ст. 1064 ГК РФ, которые применимы также к возмещению морального вреда, как виду гражданско-правовой ответственности, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно разъяснениям, данным в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", по общему правилу, установленному ст. 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная ст. 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Согласно п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10, под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Как следует из заключения экспертизы, основанного на материалах дела, впервые в 1992 г. были зафиксированы изменения в общем анализе мочи, в виде повышения уровня белка (99 мг/л), в последующем вплоть до постановки диагноза <данные изъяты> в 2005 г., подобные изменения фиксировались: в мае 1996 г. (0,231мг/л); в декабре 2004 г. (0,165г/л). Помимо этого, в августе 1999 г., мае 2000 г., феврале 2001 г. отмечалось повышение уровня артериального давления, вплоть до 160/100 мм рт. ст. Эти клинико-лабораторные данные требовали проведения дополнительного обследования пациента, как минимум, в объеме: контроль уровня артериального давления, проведение лабораторных исследований (общий анализ крови, общий анализ мочи, биохимический анализ крови); проведение инструментальных исследований (электрокардиография, суточное мониторирование уровня артериального давления). Проведение этих диагностических мероприятий позволило бы поставить диагноз либо продолжить дальнейший диагностический поиск в целях установления правильного диагноза.

Учитывая повышение уровня артериального давления, вплоть до 160/100 мм рт. ст. (августе 1999 г., мае 2000 г., феврале 2001 г.), не были выполнены требования по объему обследования, направленного на полноценную диагностику артериальной гипертензии, установления ее эссенциального либо вторичного характера. Данные нарушения следует рассматривать, как дефекты оказания медицинской помощи на указанном этапе ее оказания. Эти дефекты оказания медицинской помощи Дерендяева К.А. привели к поздней диагностике заболевания <данные изъяты> (<данные изъяты>) и связанных с ним осложнений.

В случае подозрения на вторичный характер артериальной гипертензии, требовалось проведение дополнительных инструментальных и лабораторных исследований, в соответствии с вышеуказанными приказами, интерпретация которых могла осуществляться врачом - урологом, врачом - нефрологом. Указанные диагностические мероприятия, должны были назначить и организовать лечащие врачи терапевтического профиля по месту медицинского обслуживания пациента.

Таким образом, является доказанным факт невыполнения необходимых пациенту диагностических мероприятий в соответствии с порядком оказания медицинской помощи, т.е. неправомерности поведении ответчика. Подтвержденное наличие причинной связи между дефектами оказания медпомощи и поздней диагностикой заболевания почек у истца, связанных с ним осложнений и несвоевременным началом терапии, указывает на то, что ответчик является причинителем вреда.

Из заключения следует, что ввиду отсутствия экспертной методики эксперты не смогли оценить, как бы могла поменяться динамика прогрессирования <данные изъяты>, при условии своевременной постановки правильного диагноза, начала лечения, и сделали вывод о невозможности квалификации выявленных дефектов оказания медицинской помощи по степени тяжести, причиненного ими вреда здоровью.

Вместе с тем указали, что своевременно проведенное лечение заболевания <данные изъяты>), должно было быть направлено на уменьшение клинических проявлений самого заболевания, его осложнений, достоверно установить возможную степень достижения клинического результата своевременно начатого лечения, если бы такое проводилось, невозможно, но так или иначе, данное лечение могло привести к следующим результатам: замедлить темп прогрессирования <данные изъяты>, связанной с ней <данные изъяты>; нормализовать уровень артериального давления; отстрочить включение в лечение применение программного гемодиализа.

Приведенное выше подтверждает факт причинения Дерендяеву К.А. физических страданий вследствие отсутствия лечения, т.е. несвоевременного начала терапии, а также нравственных страданий, в том числе от осознания того, что надлежащее поведение ответчика могло повлиять на динамику прогрессирования его заболевания.

Указанное давало суду основания для возложения на ответчика обязанности компенсации морального вреда.

Доводы апелляционной жалобы ФБУЗ «МСЧ №52» ФМБА России направлены на оспаривание данного вывода, однако не соответствуют материалам дела. Доводы жалобы ответчика, что медицинские работники не могли заподозрить у Дерендяева К.А. заболевание <данные изъяты>, прямо противоречат заключению экспертизы. На оспаривание заключения экспертизы также направлены доводы ответчика об отсутствии необходимости проведения видов исследований, перечисленных в заключении экспертизы. Между тем, данные выводы основаны на специальных познаниях экспертов, опыте экспертной деятельности, под сомнение с точки зрения необходимости повторной экспертизы ответчиком не ставились.

Сведения, содержащиеся в заключении экспертизы, указывающие, что вследствие допущенных ответчиком дефектов оказания медицинский помощи заболевание <данные изъяты> у Дерендяева К.А. выявлено несвоевременно и несвоевременно начато лечение этого заболевания, являются достаточными для вывода о причинении Дерендяева К.А. морального вреда и взыскания с ответчика его денежной компенсации.

В силу ст. 1064 ГПК РФ вина причинителя вреда, являющаяся условием наступления гражданско-правовой ответственности, презюмируется (предполагается). С учетом этого, именно ответчик ФБУЗ «МСЧ №52» ФМБА России должен был доказать отсутствие вины учреждения в причинении вреда, иными словами, что вред причинен по вине другого лица.

Однако такие доказательства ответчиком ФБУЗ «МСЧ №52» ФМБА России не представлены. Ссылки в жалобе на вину соответчика КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» подтверждения в суде не нашли.

Как указано в заключении судебной экспертизы, дефектов оказания медицинской помощи Дерендяеву К.А. в период его лечения в КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» с <дата> по <дата> не допущено.

В апелляционной жалобе ФБУЗ «МСЧ №52» ФМБА России ссылается на вывод экспертов, что в целях проведения дифференциальной диагностики выполненные в КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» клинико-лабораторные исследования необходимо было дополнить проведением биопсии почек.

С доводами ответчика нельзя согласиться, поскольку не проведение данного исследования к дефектам оказания медицинской помощи экспертами не отнесено.

В связи с изложенным, судебная коллегия приходит к выводу о том, что принятое решение по доводам жалобы ответчика отмене не подлежит, апелляционную жалобу ФБУЗ «МСЧ №52» ФМБА России на решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 20 июля 2021 года следует оставить без удовлетворения.

В то же время, заслуживают внимания доводы жалобы истца Дерендяева К.А. о несогласии с размером взысканной компенсации морального вреда.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Здоровье человека относится к числу нематериальных благ, охрана которых гарантируется государством, в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав гражданина в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи он вправе заявить требования о взыскании с соответствующей медицинской организации компенсации морального вреда.

Согласно ст. 151 ГК РФ при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Как следует из решения, в обоснование вывода о размере возмещения морального вреда районный суд указал, что допущенные ответчиком нарушения не являются причиной возникновения самого заболевания. Однако суд неправильно оценил иные обстоятельства, имеющие значение по настоящему делу.

Так, судом не учтено, что на момент обращения в Кировскую областную больницу в 2005 году давность заболевания составляла уже 6-7 лет, проведение обследований требовалось еще в 1999 году, в 2000 году, в 2004 году. Однако поскольку необходимые обследования не проводились, диагноз и его осложнения не были установлены, требовавшаяся в связи с наличием заболевания терапия истцу не была назначена. Факт причинения истцу морального вреда (физических страданий) в таком случае предполагается. При этом, как указано в заключении судебной экспертизы, своевременно проведенное лечение заболевания <данные изъяты> должно было быть направлено на уменьшение клинических проявлений самого заболевания, его осложнений.

Кроме того, определяя размер компенсации морального вреда, районный суд указал, что после проведения консультации врача – уролога в 2004 году не был сделан анализ мочи по Нечипоренко, истец не явился на повторную консультацию врача – уролога по поводу <данные изъяты>, лист самостоятельного контроля давления представил спустя три месяца, в МСЧ-52 обратился только 08 июня 2005 года. В этой связи суд посчитал, что истцом допущено бездействие, которое также является причиной поздней диагностики заболевания. Однако такой вывод суда не основан на специальных познаниях, противоречит материалам дела, в частности, заключению судебной экспертизы о том, что поздняя диагностика заболевания Дерендяева К.А. явилась следствием дефектов оказания медицинской помощи, допущенных ответчиком.

Приведенное выше указывает на несоответствие вывода суда о размере компенсации морального вреда фактическим обстоятельствам дела, что, в свою очередь не позволило суду правильно определить характер и степень физических и нравственных страданий истца, которые он испытывал вследствие бездействия ответчика. С выводом, что взысканная судом денежная компенсация в размере 150000 руб. возмещает причиненный истцу вред, нельзя согласиться.

Судебная коллегия считает, что размер взысканной судом компенсации морального вреда подлежит изменению.

Принимая во внимание ценность здоровья человека, факт причинения вреда при оказании медицинской помощи, те последствия для здоровья истца, которые непосредственно связаны с поведением ответчика и характеризуют степень страданий истца, учитывая требования разумности, вместе с тем, отсутствие умысла нарушителя, судебная коллегия приходит к выводу о взыскании в пользу Дерендяева К.А. компенсации морального вреда в размере 300000 руб., жалобу Дерендяева К.А. в остальной части находит не подлежащей удовлетворению. Считает, что взыскание компенсации морального вреда в размере 750000 руб., как просит истец в апелляционной жалобе, не отвечает требованиям справедливости.

В связи с изложенным, решение районного суда в части размера компенсации морального вреда следует изменить, принять в данной части новое решение, которым взыскать с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России в пользу Дерендяева К.А. компенсацию морального вреда в размере 300000 руб., в остальной части решение следует оставить без изменения.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 20 июля 2021 года изменить в части взысканного размера компенсации морального вреда, принять в данной части новое решение.

Взыскать с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России в пользу Дерендяева К.А. компенсацию морального вреда в размере 300000 рублей.

В остальной части решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 20 июля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

Мотивированное апелляционное определение составлено 19 ноября 2021 года.

КИРОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 11 августа 2022 года по делу № 33-3546/2022

Судья Коровацкая Е.В. 2-18/2021 (13-168/2022)

43RS0003-01-2022-002992-73

Кировский областной суд в составе судьи Катаевой Е.В., при секретаре Кочевой Я.М., рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Кирове дело по частной жалобе Дерендяева ФИО11 на определение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 16 июня 2022 года о взыскании издержек, связанных с рассмотрением дела,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратился в суд с заявлением о возмещении судебных расходов, понесенных при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции по гражданскому делу №. В обоснование заявления указано, что между ним и ФИО6 был заключен договор на оказание юридических услуг, стоимость которых составила: изучение судебной практики, материалов дела, включая экспертизу - 5000 рублей; изготовление апелляционной жалобы - 20000 рублей; представление интересов в суде апелляционной инстанции - 25000 рублей (с учетом расходов на выезд в суд из <адрес>); подготовка возражений на апелляционную жалобу - 20000 рублей. Просит суд взыскать с ФБУЗ «МСЧ- 52» ФМБА России в свою пользу судебные расходы на оплату услуг представителя, понесенные при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции, в размере 70000 рублей.

Определением Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от <дата> указанное ходатайство удовлетворено частично, с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России взысканы в пользу ФИО1 издержки, связанные с рассмотрением гражданского дела № в суде апелля...

...ционной инстанции, в размере 30 000 рублей.

В частной жалобе ФИО1 просит определение суда изменить, удовлетворить его требования в полном объеме. Полагает, что судом неправильно дана оценка разумности расходов истца, которые он понес в связи с рассмотрением дела, а потому, судом необоснованно снижены заявленные к взысканию расходы в 2 раза.

В возражениях на частную жалобу ФБУЗ «МСЧ №» ФМБА России определение Кирово-Чепецкого суда Кировской области от <дата> считает законным и обоснованным, полагает что при определении суммы расходов судом правильно учтены характер и сложность дела, объем выполненной представителем работы, что отвечает принципам разумности и соразмерности.

Оценив доводы частной жалобы, возражений на частную жалобу, и учитывая положения ч. 2, 4 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса РФ о рассмотрении частной жалобы без извещения лиц, участвующих в деле, судьей единолично, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

В соответствии с частью 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

По смыслу статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации разумные пределы расходов являются оценочным понятием, четкие критерии их определения применительно к тем или иным категориям дел законом не допускаются. Размер подлежащих взысканию судебных расходов на оплату услуг представителя суд определяет в каждом конкретном случае с учетом характера заявленного спора, степени сложности дела, рыночной стоимости оказанных услуг, затраченного представителем на ведение дела времени, квалификации представителя, соразмерности защищаемого права и суммы вознаграждения, а также иных факторов и обстоятельств дела.

Согласно пункту 11 постановления Пленума N 1 от <дата> "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов (часть 4 статьи 1 ГПК РФ).

Вместе с тем, в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 ГПК РФ) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Суд первой инстанции, определяя размер расходов на оплату услуг представителя, подлежащих взысканию в пользу истца в размере 30000 рублей, обоснованно руководствуясь принципом разумности и справедливости, правильно исходил из фактического объема оказанных истцу представителем услуг при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции, конкретных обстоятельств дела, категории спора, объема защищаемого права.

Так, судом учтено, что представитель ФИО6 принимал участие в одном судебном заседании суда апелляционной инстанции продолжительностью 1 час, изучал материалы дела с учетом изготовления их копий и направления их самим ФИО1 своему представителю, составлял апелляционную жалобу и уточнения к ней, возражения на апелляционную жалобу ответчика.

Кроме того, судом принято во внимание отсутствие доказательств включения в цену договора № от <дата> расходов на проезд и проживание представителя ФИО6

Учитывая приведенные обстоятельства и положения закона, судебная коллегия считает вывод суда о взыскании с ответчика в пользу истца расходов на оплату услуг представителя в размере 30000 рублей обоснованным, соответствующим требованиям разумности и справедливости и не находит оснований для взыскания судебных расходов в ином размере.

Нарушений норм материального и процессуального права, влекущих отмену состоявшегося судебного постановления, не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 328, 331, 334 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

Определение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 16 июня 2022 года оставить без изменения, частную жалобу – без удовлетворения.

Судья Е.В.Катаева

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 15.08.2022

Судья Шишкин А.В. Дело № 33-3204

22 августа 2018 года

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Кировского областного суда в составе председательствующего Аносовой Е.Н.,

судей Ждановой Е.А., Костицыной О.М.,

при секретаре Прозоровой А.М.,

с участием старшего прокурора отдела прокуратуры Кировской области Новиковой И.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Кирове 22 августа 2018 года дело по апелляционной жалобе Дерендяева К.А. и апелляционному представлению Кирово-Чепецкого городского прокурора Кировской области на решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 13 июня 2018 года, которым постановлено об отказе в удовлетворении исковых требований Кирово-Чепецкого городского прокурора в интересах Дерендяева К.А. к Министерству здравоохранения Кировской области о возложении обязанности.

Заслушав доклад судьи Ждановой Е.А., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Кирово-Чепецкий городской прокурор Кировской области, действующий в интересах Дерендяева К.А., обратился в суд с исковым заявлением к Министерству здравоохранения Кировской области, ФБУЗ «Медико-санитарная часть № 52» ФМБА России о возложении обязанности организовать и обеспечить доставку истца автомобильным транспортом до места получения медицинской помощи и обратно, возмещать расходы по доставке. В иске указано, что Дерендяев К.А. является инвалидом № группы по общему заболеванию бессрочно и страдает <данные изъяты>. Дерендяеву К.А. проводят процедуру <данные изъяты> в <адрес> 3 раза в неделю по 4 часа. На территории <адрес> специализированная медицинская помощь больным <данные изъяты> не оказывается, в связи с чем Дерендяев К.А. вынужден за свой счет ездить на общественном транспорте из <адрес> в г<адрес> и обратно для получения жизненно необходимой процедуры, что создает для него значительные трудности. В связи с изложенным, отказав...

...шись от требований к ФБУЗ «Медико-санитарная часть №52» ФМБА России, прокурор просил суд обязать Министерство здравоохранения Кировской области организовать и обеспечить доставку Дерендяева К.А. автомобильным транспортом от места его жительства до места прохождения процедуры заместительной почечной терапии (гемодиализа) и обратно согласно графику, определяемому медицинским учреждением, проводящим указанную процедуру.

Судом постановлено решение об отказе в удовлетворении иска.

С решением суда не согласились Дерендяев К.А. и Кирово-Чепецкий городской прокурор Кировской области.

Дерендяев К.А. в апелляционной жалобе просит его отменить и вынести новое решение об удовлетворении иска. Полагает, что судом не дана надлежащая оценка доводам о возникающих у истца физических трудностях при самостоятельном следовании три раза в неделю из <адрес> в <адрес> к месту проведения процедуры. В пути следования в <адрес> в общественном транспорте он испытывает дискомфорт, его физическое состояние ухудшается, что проявляется в <данные изъяты>. Его состояние здоровья подтверждается медицинской документацией, имеющейся в материалах дела. Опровержение его доводов ответчиком не представлено.

Прокурор в апелляционном представлении указал доводы, аналогичные доводам жалобы Дерендяева К.А., относительно ухудшения его физического состояния в пути следования в г. Киров в медицинское учреждение. Специфика заболевания и самой процедуры обуславливает необходимость обеспечения транспортировки граждан в медицинские учреждения. Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, данным в письме от <дата>, проезд к месту получения специализированной медицинской помощи методом <данные изъяты> является неотъемлемой частью оказываемой медицинской помощи и согласно положениям закона возложена в данном случае на Министерство здравоохранения Кировской области. Транспортировка истца является составляющей частью оказываемой ему жизненно необходимой медицинской помощи.

В возражениях на жалобу представитель КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» Рысев О.В., представитель Министерства здравоохранения Кировской области Коковихина Ю.Е. просят решение суда оставить без изменения. Последняя в отзыве отметила, что Дерендяеву К.А. компенсируется стоимость проезда к месту лечения и обратно на автомобильном транспорте по маршруту регулярных перевозок.

До судебного заседания в Кировский областной суд поступило заявление и.о.Кирово-Чепецкого городского прокурора Кировской области об отказе от апелляционного представления.

В судебном заседании прокурор Новикова И.В. поддержала отказ прокурора района от апелляционного представления, просила апелляционное производство прекратить.

В соответствии со ст.326 ГПК РФ отказ от апелляционных жалобы, представления допускается до вынесения судом апелляционного определения.

О принятии отказа от апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции выносит определение, которым прекращает производство по соответствующим апелляционной жалобе, представлению.

В связи с изложенным судебная коллегия принимает отказ Кирово-Чепецкого городского прокурора Кировской области от апелляционного представления на решение суда от 13.06.2018 и прекращает апелляционное производство по данному апелляционному представлению прокурора.

В силу ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы.

Изучив апелляционную жалобу, заслушав в судебном заседании объяснения поддержавшего ее Дерендяева К.А., а также представителя Министерства здравоохранения Кировской области Коковихиной Ю.Е., возражавшей против удовлетворения жалобы, исследовав письменные материалы дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения оспариваемого решения суда.

В соответствии со ст. 41 Конституции РФ каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Согласно п. 2 ст. 9 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» органы государственной власти и органы местного самоуправления, должностные лица организаций несут в пределах своих полномочий ответственность за обеспечение гарантий в сфере охраны здоровья, установленных законодательством РФ.

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи (ст. 19).

По ч. 1 ст. 16 Закона организация оказания населению субъекта РФ организация первичной медико-санитарной помощи, специализированной, в том числе высокотехнологической, медицинской помощи, скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи и паллиативной медицинской помощи в медицинских организациях субъекта РФ относится к полномочиям органов государственной власти субъектов РФ в сфере охраны здоровья.

Из материалов дела усматривается, что Дерендяев К.А., проживающий в <адрес>, является инвалидом № группы по общему заболеванию бессрочно с <дата>, имеет диагноз <данные изъяты>, находится <данные изъяты> терапии с 2007 года. Дерендяев К.А. входит в число больных, нуждающихся в заместительной терапии на 2018 г. в ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России.

Как следует из выписки из медицинской карты диализного пациента медицинского частного учреждения дополнительного профессионального образования «<данные изъяты>», Дерендяеву К.А. проводят процедуру <данные изъяты> в <адрес> 3 раза в неделю по 4 часа в плановом порядке амбулаторно.

Обращаясь в суд, прокурор указывал на наличие у Дерендяева К.А. значительных трудностей для самостоятельного следования до места получения специализированной медицинской помощи на общественном транспорте, просил обязать Министерство здравоохранения Кировской области организовать и обеспечить доставку Дерендяева К.А. автомобильным транспортом от места его жительства в <адрес> до места получения медицинской помощи <данные изъяты> в <адрес> и обратно согласно графику.

Установив по делу юридически значимые обстоятельства, исследовав и оценив представленные доказательства, при верном применении норм материального законодательства суд первой инстанции пришел к выводу об отказе в удовлетворении иска прокурора. С решением суда соглашается судебная коллегия.

Приказом Минздрава РФ от 13.08.2002 №254 «О совершенствовании организации оказания диализной помощи населению РФ» предусмотрено, что диализ является основным методом заместительного лечения почечной недостаточности, обеспечивающим спасение жизни больных и значительное увеличение ее продолжительности и повышение качества и относится к специализированной медицинской помощи, оказываемой в амбулаторно-поликлинических условиях и в условиях дневного стационара.

Данный вид специализированной медицинской помощи предоставляется больным хронической почечной недостаточностью в рамках Программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов, утвержденной постановлением Правительства РФ от 08.12.2017 №1492 и Территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на 2018 – плановый период 2019-2020 г.г., утвержденной постановлением Правительства Кировской области от 28.12.2017 №166-П.

Разделом 5 Программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на 2018 год и на плановый период 2019 и 2020 годов, утвержденной постановлением Правительства РФ от 08.12.2017 №1492 предусмотрено, что за счет бюджетных ассигнований бюджетов субъектов РФ и местных бюджетов (в случае передачи органами государственной власти субъектов РФ соответствующих полномочий в сфере охраны здоровья граждан для осуществления органами местного самоуправления) может осуществляться финансовое обеспечение транспортировки пациентов, страдающих хронической почечной недостаточностью, от места их фактического проживания до места получения медицинской помощи методом заместительной почечной терапии и обратно.

Из содержания п. 21 ч. 2 ст. 26.3 Федерального закона от 06.10.1999 № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ» следует, что к полномочиям органов государственной власти субъекта РФ по предметам совместного ведения, осуществляемым данными органами самостоятельно за счет средств бюджета субъекта РФ (за исключением субвенций из федерального бюджета), относится решение вопросов организации оказания населению субъекта РФ, в том числе, специализированной медицинской помощи.

Частью 1 ст.81 Федерального закона № 323-ФЗ предусмотрено, что в целях организации оказания населению медицинской помощи органы государственной власти субъектов РФ утверждают территориальные программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, включающие в себя территориальные программы обязательного медицинского страхования, установленные в соответствии с законодательством РФ об обязательном медицинском страховании.

В ч. 2 ст. 83 Федерального закона № 323-ФЗ закреплено, что финансовое обеспечение оказания гражданам специализированной медицинской помощи осуществляется за счет: 1) средств обязательного медицинского страхования; 2) бюджетных ассигнований бюджетов субъектов РФ, выделяемых в рамках территориальных программ государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи (в части медицинской помощи, не включенной в территориальные программы обязательного медицинского страхования, а также расходов, не включенных в структуру тарифов на оплату медицинской помощи, предусмотренную в территориальных программах обязательного медицинского страхования); 3) бюджетных ассигнований федерального бюджета, источником которых в том числе являются межбюджетные трансферты из бюджета Федерального фонда обязательного медицинского страхования, выделяемых медицинским организациям, подведомственным федеральным органам исполнительной власти (в части медицинской помощи, не включенной в базовую программу обязательного медицинского страхования, а также расходов, не включенных в структуру тарифов на оплату медицинской помощи, предусмотренную в базовой программе обязательного медицинского страхования); 4) иных источников в соответствии с законом.

В п.п. 3.1.2.1, 3.1.2.2 Положения о Министерстве здравоохранения Кировской области, утвержденного постановлением Правительства Кировской области от 09.06.2015 № 42/295, установлено, что Министерство здравоохранения Кировской области организует оказание населению области первичной медико-санитарной помощи, специализированной, в том числе высокотехнологичной, медицинской помощи, скорой, в том числе скорой специализированной, медицинской помощи и паллиативной медицинской помощи в областных государственных медицинских организациях, а также создает в пределах компетенции, определенной законодательством РФ, условия для развития медицинской помощи и обеспечения ее доступности для граждан.

Тем самым, Министерство здравоохранения Кировской области является уполномоченным органом, который организует оказание специализированной медицинской помощи, в том числе, в виде терапии методом заместительного гемодиализа в медицинских учреждениях для жителей Кировской области и обеспечивает ее доступность для граждан.

Постановлением Правительства Кировской области от 28.12.2017 №166-П утверждена Территориальная программа государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на 2018 – плановый период 2019-2020 г.г. В соответствии с данной Программой <данные изъяты> оказывается гражданам бесплатно, за счет средств ОМС.

В тариф на оплату медицинских услуг за счет средств ОМС не включены расходы на транспортировку граждан в медицинские учреждения, оказывающие специализированную медицинскую помощь в виде проведения <данные изъяты>, а также на проезд пациентов до места оказания услуг.

В соответствии с ч. 3 ст. 9 Закона Кировской области от 05.12.2012 № 227-ЗО «Об охране здоровья граждан в Кировской области» гражданам, страдающим хронической почечной недостаточностью, которым по медицинским показаниям необходимо проведение заместительной почечной терапии, предоставляется компенсация расходов, связанных с проездом на автомобильном транспорте пригородного и межмуниципального сообщения, а также на железнодорожном транспорте в медицинские организации, участвующие в реализации территориальной программы, и обратно, за счет средств областного бюджета в порядке, установленном Правительством Кировской области.

Порядок предоставления гражданам, страдающим хронической почечной недостаточностью, которым по медицинским показаниям необходимо проведение заместительной почечной терапии, компенсации расходов, связанных с проездом на автомобильном транспорте пригородного и межмуниципального сообщения, а также на железнодорожном транспорте в медицинские организации, участвующие в реализации Территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на территории Кировской области, и обратно (далее - Порядок) утвержден постановлением Правительства Кировской области от 11.12.2007 № 116/481.

По условиям данного Порядка компенсация стоимости проезда указанной категории граждан предоставляется за проезд к месту лечения и обратно на железнодорожном транспорте (плацкартные и общие вагоны поездов всех категорий); автомобильном транспорте пригородного и межмуниципального сообщения (за исключением такси). Компенсация стоимости проезда гражданам осуществляется областными государственными медицинскими организациями, перечень которых утверждается департаментом здравоохранения Кировской области, на основании личного заявления гражданина, проездных документов гражданина путем получения наличных денежных средств или путем перечисления денежных средств на указанные заявителем счет, открытый в кредитно-финансовом учреждении, либо в почтовое отделение связи.

Компенсацию стоимости проезда гражданам, в том числе Дерендяеву К.А., на основании распоряжения Департамента здравоохранения Кировской области № 302 от 04.04.2013 осуществляет КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница», что истец не оспаривал в ходе судебного разбирательства.

Одним из принципов охраны здоровья в силу п. 6 ст. 4 Федерального закона № 323-ФЗ является доступность и качество медицинской помощи, которые обеспечиваются, в том числе, организацией оказания медицинской помощи по принципу приближенности к месту жительства, месту работы или обучения; предоставлением медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи; транспортной доступностью медицинских организаций для всех групп населения, в том числе инвалидов и других групп населения с ограниченными возможностями передвижения (ст.10).

Транспортная доступность означает, что каждый человек может обратиться к врачу в течение разумного времени передвижения до медицинского учреждения с учетом доступных транспортных средств.

В рассматриваемом случае до места оказания Дерендяеву К.А. специализированной медицинской помощи программного гемодиализа имеется прямое транспортное сообщение маршрутным автобусом № «<адрес>» (время в пути около часа). Компенсация истцу стоимости проезда на транспорте до отделения гемодиализа и обратно осуществляется через КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» в соответствии с вышеуказанным Порядком за счет средств областного бюджета. Нахождение медицинского учреждения, оказывающего услугу гемодиализа в другом муниципальном образовании, само по себе не свидетельствует о значительном удалении учреждения от места постоянного жительства Дерендяева К.А. и отсутствии разумной транспортной доступности.

Доказательств наличия у Дерендяева К.А. трудностей, невозможности для самостоятельного прибытия для прохождения процедуры гемодиализа на транспорте общего пользования по маршрутам регулярных перевозок к установленному времени, наличие медицинских противопоказаний, создающих угрозу жизни и здоровью истца использованием для поездок общественного транспорта, ни истцом, ни прокурором не представлено.

Судом не установлено исключительных обстоятельств, свидетельствующих о жизненной необходимости для Дерендяева К.А. организации и обеспечения его доставки автомобильным транспортом от места его жительства до места получения медицинской процедуры гемодиализа и обратно.

Обеспечение прохождение гражданами, страдающими <данные изъяты> в Кировской области осуществляется путем возмещения им расходов на оплату проезда к месту получения данного вида помощи и обратно в соответствии с Законом Кировской области от 05.12.2012 №227-ЗО «Об охране здоровья граждан в Кировской области» и Порядком предоставления гражданам, страдающим <данные изъяты>, которым по медицинским показаниям необходимо проведение <данные изъяты>, компенсации расходов, связанных с проездом на автомобильном транспорте пригородного и межмуниципального сообщения, а также на железнодорожном транспорте в медицинские организации, участвующие в реализации Территориальной программы государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи на территории Кировской области, и обратно утвержденным постановлением Правительства Кировской области от 11.12.2007 №116/481.

Доводы апелляционной жалобы Дерендяева К.А. сводятся к несогласию с выводами районного суда и не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом, влияли бы на принятое решение.

Суд апелляционной инстанции не усматривает оснований, установленных ст. 330 ГПК РФ, для отмены или изменения состоявшегося судебного решения.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 13 июня 2018 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Дерендяева К.А.– без удовлетворения.

Прекратить производство по апелляционному представлению Кирово-Чепецкого городского прокурора Кировской области на то же решение суда.

Председательствующий Судьи

ШЕСТОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-6388/2022

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

кассационного суда общей юрисдикции

22 марта 2022 г. г. Самара

Судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Пияковой Н.А.,

судей Кириченко А.Д. и Трух Е.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Дерендяева Константина Анатольевича на решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 20 июля 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 10 ноября 2021 г. по гражданскому делу № 2-18/2021 по иску Дерендяева Константина Анатольевича к ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России, КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Трух Е.В., заключение прокурора шестого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Самаре) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Гуляевой Е.С., полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, проверив материалы дела, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Дерендяев К.А. обратился в суд с иском о взыскании с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России и КОГБУЗ «КОКБ» компенсации морального вреда за ненадлежащее оказание медицинской помощи в размере 750000 руб. солидарно.

Решением Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 20 июля 2021 г. исковые требования Дерендяева К.А. удовлетворены частично, с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в размере 150000 руб. Этим же решением с ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА Р...

...оссии в пользу муниципального образования «Город Кирово-Чепецк» взыскана государственная пошлина, от уплаты которой истец освобожден, в размере 300 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 10 ноября 2021 г. вышеуказанное решение изменено в части взысканного в пользу истца размера компенсации морального вреда, размер которого увеличен до 300000 руб., в остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Дерендяев К.А. ставит вопрос об изменении принятых судебных актов.

В силу части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка участвующих в деле лиц в заседание суда кассационной инстанции не является препятствием в рассмотрении жалобы.

Учитывая надлежащее извещение всех участников процесса о дате, времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, в целях обеспечения соблюдения разумных сроков судопроизводства жалоба рассмотрена в отсутствие сторон.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такого характера нарушений судами по делу не допущено.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций, а также подтверждается материалами дела, Дерендяев К.А. с 11 февраля 1988 г. по 9 ноября 2005 г. работал в цехе № 160 на участке хлораля слесарем-ремонтником в ООО «Завод полимеров Кирово-Чепецкого химического комбината» в ремонтно-механической службе в соответствии со списком вредности № 1. Ежегодно он проходил периодические медицинские осмотры в МСЧ-52 согласно приложению № 1 к приказу Минздравсоцразвития РФ от 16 августа 2004 г. № 83 (ранее действовали приказы № 90 от 14.03.1996, № 555 от 29.09.1989).

С 10 ноября 2005 г. Дерендяев К.А. переведен в ООО Ремонтномеханический завод КЧКХ на основании п. 5 ст. 77 ТК РФ, где проработал до 28 июня 2007 г., уволен в связи с признанием полной нетрудоспособности в соответствии с медицинским заключением.

Ранее Дерендяев К.А. обращался в суд с иском к ФГУЗ «МСЧ-52» и Центру профилактики по проблемам воздействия на организм особо вредных химических факторов и отдаленных последствий их воздействия о признании неправомерным медицинского заключения № 8 заседания клинико-экспертного Совета по профессиональным заболеваниям от 29 мая 2008 года. Указанным заключением выявленное у Дерендяева К.А. заболевание «<данные изъяты>» не признано производственным. Решением Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 25 ноября 2008 г. в иске Дерендяева К.А. было отказано.

Рассматривая вновь предъявленный иск, районный суд установил, что впервые диагноз «<данные изъяты>» был поставлен Дерендяеву К.А. в период стационарного лечения в КОГУЗ «Кировская областная клиническая больница» с 20 июля 2005 г. по 8 августа 2005 г. Из истории болезни стационарного больного № 512473 КОГУЗ «Кировская областная клиническая больница» следует, что <данные изъяты>.

По делу проведена судебно-медицинская экспертиза Бюро СМЭ Министерства здравоохранения Удмуртской Республики, в заключении № 7 от 29 апреля 2021 г. которой указано, что в период оказания Дерендяеву К.А. в амбулаторном режиме в ФБУЗ «МСЧ № 52» ФМБА России медицинской помощи с 1992 г. по 2005 г. были допущены следующие дефекты в части невыполнения требований приказа Минздрава СССР от 5 сентября 1985 г. № 175 «О мерах по усилению профилактики гипертонической болезни», приказа Минздрава РФ от 24 января 2003 г. № 4 «О мерах по совершенствованию организации медицинской помощи больным с артериальной гипертонией в Российской Федерации», а именно: 1) в 1999 г. в связи повышением уровня артериального давления, до уровня 160/100, 140/80 мм рт. ст., учитывая возраст пациента на тот момент, требовалось проведение обследования, которое должно было включать: контроль уровня артериального давления; проведение лабораторных исследований (общий анализ крови, общий анализ мочи, биохимический анализ крови); проведение инструментальных исследований (электрокардиография, суточное мониторирование уровня артериального давления); 2) в 2000 г. в связи с повышением уровня артериального давления, до уровня 150/90 мм рт. ст., выявлением уровня креатинина до 131 мкмоль/л, учитывая возраст пациента на тот момент, требовалось проведение обследования, которое должно было включать, вышеуказанный объем обследования; 3) в 2004 г. после проведения консультации врача-уролога, которым были даны соответствующие рекомендации, не были выполнены: анализ мочи по Нечипоренко; повторная консультация врача-уролога.

Как следует из заключения экспертизы, причиной развития <данные изъяты> у Дерендяева К.А. является иммуноопосредованное воспаление с поражением почечных клубочков. Вышеуказанные дефекты, которые были допущены при оказании медицинской помощи, в данном случае привели к поздней диагностике у Дерендяева К.А. заболевания почек (хронический гломерулонефрит), связанных с ним осложнений, и несвоевременному началу терапии.

Как следует из заключения экспертизы, основанного на материалах дела, впервые в 1992 г. были зафиксированы изменения в общем анализе мочи, в виде повышения уровня белка (99 мг/л), в последующем вплоть до постановки диагноза <данные изъяты> в 2005 г., подобные изменения фиксировались: в мае 1996 г. (0,231 мг/л); в декабре 2004 г. (0,165г/л). Помимо этого, в августе 1999 г., мае 2000 г., феврале 2001 г. отмечалось повышение уровня артериального давления, вплоть до 160/100 мм рт. ст. Эти клинико-лабораторные данные требовали проведения дополнительного обследования пациента, как минимум, в объеме: контроль уровня артериального давления, проведение лабораторных исследований (общий анализ крови, общий анализ мочи, биохимический анализ крови); проведение инструментальных исследований (электрокардиография, суточное мониторирование уровня артериального давления). Проведение этих диагностических мероприятий позволило бы поставить диагноз либо продолжить дальнейший диагностический поиск в целях установления правильного диагноза.

Учитывая повышение уровня артериального давления, вплоть до 160/100 мм рт. ст. (августе 1999 г., мае 2000 г., феврале 2001 г.), не были выполнены требования по объему обследования, направленного на полноценную диагностику артериальной гипертензии, установления ее эссенциального либо вторичного характера. Данные нарушения следует рассматривать, как дефекты оказания медицинской помощи на указанном этапе ее оказания. Эти дефекты оказания медицинской помощи Дерендяеву К.А. привели к поздней диагностике заболевания почек (хронического гломерулонефрита) и связанных с ним осложнений. В случае подозрения на вторичный характер артериальной гипертензии, требовалось проведение дополнительных инструментальных и лабораторных исследований, в соответствии с вышеуказанными приказами, интерпретация которых могла осуществляться врачом - урологом, врачом - нефрологом. Указанные диагностические мероприятия, должны были назначить и организовать лечащие врачи терапевтического профиля по месту медицинского обслуживания пациента.

Дефектов оказания медицинской помощи Дерендяеву К.А. в период его лечения в КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» с 20 июля 2005 г. по 08 августа 2005 г. не допущено.

Из заключения следует, что ввиду отсутствия экспертной методики эксперты не смогли оценить, как бы могла поменяться динамика прогрессирования хронической почечной недостаточности, при условии своевременной постановки правильного диагноза, начала лечения, и сделали вывод о невозможности квалификации выявленных дефектов оказания медицинской помощи по степени тяжести, причиненного ими вреда здоровью.

Вместе с тем указали, что своевременно проведенное лечение заболевания почек (хронический гломерулонефрит) должно было быть направлено на уменьшение клинических проявлений самого заболевания, его осложнений, достоверно установить возможную степень достижения клинического результата своевременно начатого лечения, если бы такое проводилось, невозможно, но так или иначе, данное лечение могло привести к следующим результатам: замедлить темп прогрессирования хронической почечной недостаточности, связанной с ней анемией, вторичной полинейропатии; нормализовать уровень артериального давления; отстрочить включение в лечение применение программного гемодиализа.

Разрешая спор и частично удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции, исходил из неправомерности поведении ответчика и доказанности факта невыполнения им необходимых пациенту диагностических мероприятий в соответствии с порядком оказания медицинской помощи. Подтвержденное наличие причинной связи между дефектами оказания медицинской помощи и поздней диагностикой заболевания почек у истца, связанных с ним осложнений и несвоевременным началом терапии, указывает на то, что ответчик является причинителем вреда.

Пересматривая указанное решение по апелляционным жалобам сторон, суд апелляционной инстанции, по существу согласился с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца морального вреда.

Вместе с тем, исходя из доводов апелляционной жалобы Дерендяева К.А. оценивая взысканный судом первой инстанции размер компенсации, суд апелляционной инстанции изменяя решение и увеличивая взысканный размер компенсации отметил, что судом первой инстанции не учтено, что на момент обращения в Кировскую областную больницу в 2005 году давность заболевания составляла уже 6-7 лет, проведение обследований требовалось еще в 1999 г., в 2000 г., в 2004 г. Однако поскольку необходимые обследования не проводились, диагноз и его осложнения не были установлены, требовавшаяся в связи с наличием заболевания терапия истцу не была назначена. Факт причинения истцу морального вреда (физических страданий) в таком случае предполагается. При этом, как указано в заключении судебной экспертизы, своевременно проведенное лечение заболевания почек должно было быть направлено на уменьшение клинических проявлений самого заболевания, его осложнений. Кроме того, определяя размер компенсации морального вреда, районный суд указал, что после проведения консультации врача - уролога в 2004 году не был сделан анализ мочи по Нечипоренко, истец не явился на повторную консультацию врача-уролога по поводу кисты левой почки, лист самостоятельного контроля давления представил спустя три месяца, в МСЧ- 52 обратился только 08 июня 2005 года. В этой связи суд посчитал, что истцом допущено бездействие, которое также является причиной поздней диагностики заболевания. Однако такой вывод суда не основан на специальных познаниях, противоречит материалам дела, в частности, заключению судебной экспертизы о том, что поздняя диагностика заболевания Дерендяева К.А. явилась следствием дефектов оказания медицинской помощи, допущенных ответчиком.

У судебной коллегии по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции не имеется оснований не согласиться с указанными выводами как основанными на верно установленных обстоятельствах и правильном применении норм материального и процессуального права, в частности, ст.ст. 2, 17 Конституции Российской Федерации, ст.ст. 150, 151, 1064, 1068, 1099-1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст.ст. 2, 37, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», разъяснений, изложенных в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», пп. 1, 2, 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», ст.ст. 12, 56, 67, 79, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Обжалуемые судебные постановления приняты на основании представленных по делу доказательств, которым дана правовая оценка в их совокупности в полном соответствии положениям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, нормы материального права применены правильно, нарушений процессуального права, являющихся основанием для безусловной отмены судебных постановлений, судами не допущено.

Доводы заявителя кассационной жалобы о несогласии с размером взысканной в его пользу компенсации морального вреда основанием для отмены или изменения апелляционного определения не являются.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» при определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Учитывая, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и не поддается точному денежному подсчету, а соответственно является оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, такая компенсация производится с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, в связи с чем, должна отвечать признакам справедливости и разумности.

С учетом выше приведенных норм права и установленных судами по делу фактических обстоятельств, вопреки доводам кассационной жалобы, судебная коллегия соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, не опровергнутыми доводами кассационной жалобы, о том, что взысканная в пользу истца в счет компенсации морального вреда денежная сумма в размере 300000 руб. вышеприведенным критериям соответствует и не свидетельствует о нарушении его прав. При определении размера компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции в соответствии с вышеуказанными нормами права и разъяснениями по их применению учел все конкретные обстоятельства по делу в их совокупности, характер и степень нравственных страданий, требования разумности и справедливости.

Указанное соотносится с позицией Конституционного Суда Российской Федерации, неоднократно высказанной в определениях от 20 ноября 2003 г. N 404-О, от 25 сентября 2014 г. N 1842-О, от 29 мая 2018 г. N 1248-О и др., из которых следует, что размер надлежащей компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, с учетом требования разумности и справедливости. Таким образом, гражданское законодательство, предусматривая в качестве способа защиты гражданских прав компенсацию морального вреда, устанавливает общие принципы для определения размера такой компенсации (статьи 151 и 1101 ГК Российской Федерации).

Применяя общее правовое предписание к конкретным обстоятельствам дела, суд принял решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения, что не может рассматриваться как нарушение чьих-либо прав.

При таких обстоятельствах судебная коллегия не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.6, 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 20 июля 2021 г. в неизмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кировского областного суда от 10 ноября 2021 г. по гражданскому делу № 2-18/2021 по иску Дерендяева Константина Анатольевича к ФБУЗ «МСЧ-52» ФМБА России, КОГБУЗ «Кировская областная клиническая больница» о взыскании компенсации морального вреда оставить без изменения, кассационную жалобу Дерендяева К.А. - без удовлетворения.

Председательствующий Н.А. Пиякова

Судьи А.Д. Кириченко

Е.В. Трух