Халюкин Дмитрий Вадимович

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ № 22-48/2014

Санкт-Петербург 29 апреля 2014 года

Ленинградский окружной военный суд в составе председательствующего судьи Ольмезова А.А., при секретаре Лапиной В.А., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Западного военного округа майора юстиции Багина А.Ю., потерпевших М., Д., Г., осуждённого Халюкина Д.В., его защитника – адвоката Муленко Ю.Н., представителя гражданского ответчика К., рассмотрел в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам: осуждённого Халюкина Д.В., представителя гражданского ответчика К., потерпевших Д., Г. на приговор 224 гарнизонного военного суда от 6 марта 2014 года, согласно которому военнослужащий войсковой части 00000 старшина 1 статьи

Халюкин

Д.В.

осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 349 УК РФ, к лишению свободы на срок 3 года в колонии-поселении.

Этим же приговором частично удовлетворены гражданские иски потерпевших и постановлено взыскать с Министерства обороны Российской Федерации компенсацию морального вреда, в пользу: М. – ХХХХХХХ рублей, Д. и Г. – по ХХХХХХ рублей. В удовлетворении исков в размерах, превышающих указанные, суд отказал.

Заявление потерпевшего Г. о возмещении ему расходов на оплату услуг представителя суд признал по праву и передал вопрос о размере расходов для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Заслушав доклад председательствующего, выступление осуждённого Халюкина Д.В., его защитника – адвоката Муленко Ю.Н., представителя гражданского ответчика К., потерпевших Д., Г., поддержавших доводы поданных ими апелляционных жалоб, а также мнение военного прокурора отдела военной прокуратуры Западного военного ...

Показать ещё

...округа майора юстиции Багина А.Ю., полагавшего необходимым приговор суда изменить в части решения о процессуальных издержках, в остальной части приговор оставить без изменения, суд апелляционной инстанции

у с т а н о в и л :

Халюкин признан судом виновным в нарушении правил обращения с оружием, представляющим повышенную опасность для окружающих, повлекшем по неосторожности смерть человека и причинение тяжкого вреда здоровью двум лицам.

Согласно приговору, преступление совершено им при следующих обстоятельствах.

31 июля 2012 года на боевом полигоне, расположенном в восточной части Финского залива Балтийского моря западнее острова Котлин, на учебном корабле «…» старший комендор Халюкин Д.В., являясь в период учебной тревоги с 9.00 до 13.00 часов управляющим огнем с визирной колонки из артиллерийской установки АК-230 № 2, при подготовке к выполнению боевого упражнения артиллерийской стрельбы № 50 по морской цели – макету плавающей мины с 11.00 до 12.00 часов указанного дня, по небрежности, не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, в нарушение требований ст. 29 Правил артиллерийской службы № Б-1 Военно-Морского Флота (далее ПАС), определяющих общие принципы планирования и порядок выполнения практических артиллерийских стрельб, требования по мерам безопасности, порядок их оценки и отчетности, – предписывающих нормы расхода боеприпасов при стрельбах по морским целям, произвел заряжание артустановки боеприпасами в количестве 46 снарядов калибра 30/65 мм, вместо положенных 16 снарядов. Затем, по требованию Халюкина, другими военнослужащими корабля была развернута шлюпбалка № 10 в положение обратное походному, в результате чего была искусственно создана опасная зона для стрельбы в секторе от 105 до 180 градусов по курсовому углу левого борта корабля. После чего Халюкин, являясь управляющим огнем из АУ АК-230 №2 при выполнении артиллерийской стрельбы с визирной колонки в период с 12 часов 00 минут до 12 часов 13 минут 31 июля 2012 года в вышеуказанном месте, получив по команде приказ на уничтожение морской цели в направлении 90 градусов по курсовому углу левого борта корабля, при сопровождении цели – макета плавающей мины, в нарушение требований ст. 67 ПАС, разрешающих стрельбу только при отсутствии в секторе +/- 15 градусов, считая от направления на цель, посторонних целей, и ст. 85 ПАС, согласно которой управляющий огнем отвечает за правильный прием целеуказания; правильный расчет и введение поправок при предварительной подготовке; правильный расчет исходных данных в процессе окончательной подготовки; правильный расчет контрольного целика и пеленга; открытие и ведение огня только при соблюдении мер безопасности, определенных данными Правилами; а также за прекращение стрельбы при входе орудий в опасную зону, не выявил выход цели за пределы указанного ему для стрельбы безопасного разрешенного сектора стрельбы, составляющего 75-90-105 градусов по курсовому углу левого борта корабля, с учетом направления на цель 90 градусов, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности мог и должен был выявить указанные обстоятельства. О выходе цели за пределы установленного сектора стрельбы Халюкин по команде руководителю стрельбы не доложил, стрельбу не прекратил, при этом, не убедившись в правильности наведения им с помощью визирной колонки орудия на цель в соответствии с данными ему целеуказаниями и ее последующего сопровождения в ходе стрельбы, небрежно отнесся к искусственно созданной по его требованию опасной зоне в секторе стрельбы от 105 до 180 градусов по курсовому углу левого борта корабля, в виде развернутой шлюпбалки №10, стал производить стрельбу короткими очередями по цели, вплоть до израсходования 46 вместо 16 снарядов в секторе стрельбы от 105 до 122 градусов. В результате нарушения Халюкиным указанных правил обращения с оружием при артиллерийской стрельбе в шлюпбалку № 10 корабля попал снаряд, разорвавшийся с разлетом осколков, поразивших находившийся на юте корабля личный состав, что повлекло по неосторожности смерть матроса М. и причинение тяжкого вреда здоровью военнослужащим Д. и Г.

В апелляционной жалобе осуждённый Халюкин Д.В. выражает несогласие с приговором суда первой инстанции и утверждает о несоответствии изложенных в приговоре выводов исследованным в судебном заседании доказательствам; существенном нарушении процессуального закона, неправильном применении уголовного закона.

Так Халюкин отмечает, что в приговоре не указано какие конкретно правила обращения с оружием и в чем именно были им нарушены. Судом он обвинен в том, что «инициировал» разворот шлюпбалки перед стрельбой, хотя понятие «инициирование» в общей части УК РФ отсутствует.

Приводя в своей жалобе подробный анализ положений Правил артиллерийской службы ВМФ, нарушение которых ему вменено, Халюкин указывает, что таковые правила при выполнении стрельбы он не нарушал, с указанными Правилами он установленным порядком ознакомлен не был ввиду отсутствия у него допуска к секретным документам.

По мнению автора жалобы не имеется причинной связи между заряжанием им артустановки большим, чем предписано, количеством снарядов и разворотом шлюпбалки с наступившими последствиями.

Заряжание орудия 46 снарядами вместо 16 совершено им по приказанию прямых начальников – Ш. и Кар.

Последнему он лишь сообщил, что шлюпбалка препятствует стрельбе, а её разворот был произведен матросами по указанию Кар.

Предвидеть наступление вредных последствий от заряжания орудия большим количеством снарядов и разворота шлюпбалки он не мог.

Разрешенный безопасный сектор стрельбы никто из командования ему не устанавливал, инструктаж не проводил, следовательно и докладывать о выходе цели из сектора он не должен был.

Суд, по мнению Халюкина, необоснованно сослался в приговоре на показания потерпевших Д. и Г., поскольку те заявили, что виновным его в причинении вреда их здоровью не считают.

Анализируя показания свидетелей Х., Р. и Ч., осуждённый утверждает о непоследовательности и противоречивости показаний указанных лиц, необоснованно, по его мнению, положенных в основу приговора, в связи с чем считает приговор незаконным.

Кроме того, автор жалобы считает, что суд неправильно привел в приговоре показания свидетелей Б., О. и П. в части касающейся инструктажа перед стрельбой.

Халюкин считает, что суд необоснованно сослался в приговоре на боевой номер на его форменном обмундировании как на доказательство закрепления за ним артустановки АК-230, поскольку фактически за ним было закреплено иное орудие, а именно – АК-726.

Далее, осуждённый указывает, что положенные в основу приговора приказы командира корабля от 17.03.2010 № 57, от 15.08.2010 № 132, от 25.01.2011 № 6, от 23.02.2011 № 39 не могут являться допустимыми доказательствами, ввиду их фальсификации, так как в них в качестве должностных лиц корабля указан офицер Х., проходивший там службу лишь до февраля 2010 года, о чем он показал в суде.

Не исследовались, как указывает Халюкин, в суде приведенные в приговоре приказы командира корабля от: 22.06.2011 № 116, 5.07.2011 № 133 и № 134, 20.10.2011 № 217 и № 218, 27.10.2011 № 230, 21.02.2011 № 35, 12.01.2011 № 3, 24.12.2009 № 182, 5.02.2010 № 26, 17.02.2010 № 33, 12.02.2009 № 31, 14.03.2009 № 61.

Такими же недопустимыми и сфальсифицированными доказательствами, по мнению Халюкина, является не указанный в приговоре перечисленный им ряд изготовленных командованием корабля документов, касающихся подготовки комендоров и артиллерийских специалистов в целом и подготовки стрельбы 31 июля 2012 года в частности.

По мнению осуждённого заключение военно-уставной экспертизы не может являться допустимым доказательством ввиду: использования сфальсифицированных документов, изготовленных командованием воинской части; производства его лицами не являющимися экспертами экспертного учреждения; отсутствия сведений, подтверждающих их квалификацию и образование, не мотивированности постановления следователя, поручившего проведение им экспертизы, неполноты заключения, не давшего оценку действий должностных лиц по выполнению требований ст. 81 Устава Внутренней службы ВС РФ и приказа МО РФ от 5.06.2000 № 285.

Далее Халюкин указывает, что высказавшись в экспертном заключении о наличии причинно-следственной связи его действий и наступивших последствий, эксперты вышли за пределы своей компетенции.

Не устранены судом, по мнению автора жалобы, противоречия выводов экспертного заключения и показаний в суде эксперта Гер.

Кроме этого, осужденный в жалобе перечисляет выявленные им нарушения в служебной деятельности командира корабля, иных должностных лиц корабля и соединения в части касающейся подготовки и обучения комендоров, иных артиллерийский специалистов, подготовки и проведения артиллерийских стрельб, а также в поведении потерпевших, повлекшие, по его мнению, тяжкие последствия инкриминируемые ему.

В заключение апелляционной жалобы Халюкин просит приговор суда первой инстанции отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение, признать недопустимыми доказательствами не исследовавшиеся в суде приказы командира корабля от: 22.06.2011 № 116, 5.07.2011 № 133 и № 134, 20.10.2011 № 217 и № 218, 27.10.2011 № 230, 21.02.2011 № 35, 12.01.2011 № 3, 24.12.2009 № 182, 5.02.2010 № 26, 17.02.2010 № 33, 12.02.2009 № 31, 14.03.2009 № 61, как заведомо сфальсифицированные признать приказы того же должностного лица от: 17.03.2010 № 57, 15.08.2010 № 132, 25.01.2011 № 6, 23.02.2011 № 39 недопустимыми доказательствами.

Представитель гражданского ответчика К. в своей жалобе выражает несогласие с приговором в части присужденных потерпевшим компенсаций морального вреда, указывая, что истцами не был описан характер, степень причиненного вреда, отсутствовало должное обоснование заявленных сумм, доказательства, подтверждающие заявленные суммы.

Кроме этого, К., цитируя положения Гражданского кодекса РФ и Корабельного Устава ВМФ, указывает, что возникновению вреда содействовала грубая неосторожность самих потерпевших, наблюдавших стрельбу с кормы корабля вместо нахождения на своих боевых постах, ссылаясь на вывод суда в приговоре о противоправности их поведения.

Потерпевший Д. в своей апелляционной жалобе выражает несогласие с приговором, полагая его несправедливым и необоснованным, поскольку считает вину Халюкина недоказанной. По его мнению ответственность за происшествие, следствием которого явилось причинение ему тяжкого вреда здоровью, должны нести командиры, которые не обеспечили безопасность ведения стрельб.

Далее Д. выражает несогласие с размером присужденной ему компенсации морального вреда, полагая, что таковой размер определен без учета степени совокупности нравственных и физических страданий, которые он пережил в связи с полученными многочисленными ранениями.

Возражая против доводов жалобы представителя гражданского ответчика, Д. указывает, что грубой неосторожности с его стороны не было, поскольку о правилах поведения перед учениями и боевым упражнением его никто из командования не инструктировал, причиненный ему вред должен быть компенсирован вне зависимости от вины причинителя и владельца источника повышенной опасности.

В заключение своей жалобы Д. просит удовлетворить его иск в полном объеме в размере ХХХХХХХ рублей, а жалобу представителя МО РФ К. оставить без удовлетворения.

Аналогичные по своему содержанию доводы несогласия с приговором в части доказанности вины Халюкина и размера присужденной компенсации морального вреда указаны в жалобе потерпевшего Г.

Кроме этого, последний считает незаконным отказ суда в возмещении понесенных им расходов по оплате юридической помощи представителя, который готовил иск, участвовал в судебных заседаниях и прениях.

В заключении жалобы Голяков просит удовлетворить его иск в полном объеме в размере ХХХХХХХ рублей, а также взыскать с ответчика расходы на оплату услуг представителя в размере ХХХХХ рублей.

В возражениях на указанные выше апелляционные жалобы государственный обвинитель С. считает приведенные в жалобах доводы необоснованными, просит приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела и обсудив изложенные в апелляционных жалобах доводы, окружной военный суд находит, что выводы суда первой инстанции о виновности Халюкина в совершении преступления, за которое он осужден, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на всесторонне проверенных в судебном заседании доказательствах, которые полно и объективно изложены в приговоре.

Обстоятельства нарушения осужденным правил обращения с оружием, повлекшем по неосторожности смерть человека и причинение тяжкого вреда здоровью двум лицам, подтверждаются совокупностью таких исследованных в суде относимых и допустимых доказательств, как последовательные показания потерпевших М., Д. и Г., свидетелей Х., Р., Кар., Б., О., Ш., П., которые согласуются между собой и с другими, исследованными в судебном заседании, доказательствами, в том числе: с протоколами осмотра места происшествия, предметов и документов; заключениями судебно-медицинских экспертов о характере и локализации причиненных потерпевшим телесных повреждений, тяжести причиненного им вреда здоровью; заключениями баллистической, комиссионных судебно-технической и военно-уставной экспертиз.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осуждённого, все доказательства должным образом судом проверены, сопоставлены и оценены в совокупности, без придания каким-либо из них заранее установленной силы. Основания оговора Халюкина потерпевшими и свидетелями не выявлены.

При этом, суд дал в приговоре надлежащую оценку исследованным в судебном заседании доказательствам, мотивировал признание одних доказательств достоверными и привел доводы и основания, по которым он отверг другие.

Так, суд первой инстанции положил в основу приговора показания потерпевших Д. и Г., из содержания которых видно, что 31 июля 2012 года артиллерийскую стрельбу по макету плавающей мины вел с визирной колонки Халюкин, один из выпущенных его орудием снарядов попал в шлюпбалку и разорвался, в результате чего они и М., находившиеся на юте корабля, получили осколочные ранения.

Данное обстоятельство подтверждается заключениями судебно-медицинских экспертов, согласно которым, множественные осколочные ранения у Д., Г. и М., свидетельствует о механизме взрывной травмы, телесные повреждения могли образоваться 31.07.2012 в результате взрыва снаряда на корабле и по признаку опасности для жизни относятся к тяжкому вреду здоровью, повлекшем смерть последнего.

Выводами баллистической судебной экспертизы подтверждено, что 46 стрелянных гильз осколочно-фугасно-зажигательных снарядов выстреляны 31.07.2012 из артустановки АК-230 № 2 учебного корабля «…».

Согласно заключению комиссионной технической судебной экспертизы, указанная артустановка исправна, ведение из неё прицельного огня возможно, в том числе с визирной колонки, автоматического размыкания цепи стрельбы при нахождении орудия в опасной зоне не произошло, а снаряд попал в шлюпбалку, поскольку та была перемещена экипажем в сектор стрельбы, чем нарушена конфигурация корабля.

Из выводов комиссионной военно-уставной экспертизы следует, что при ведении стрельбы управляющим огнем Халюкиным были нарушены устанавливающие условия, порядок выполнения стрельб и требования по мерам безопасности положения Правил артиллерийской службы ВМФ: ст. 29, предписывающая нормы расхода боеприпасов в 16 снарядов при стрельбе по морской цели; ст. 67, разрешающая стрельбу только при отсутствии в секторе +/- 15 градусов, считая от направления на цель, посторонних целей, и ст. 85, согласно которой, управляющий огнем отвечает за открытие и ведение огня только при соблюдении мер безопасности, определенных данными Правилами и за прекращение стрельбы при входе орудий в опасную зону.

Кроме того, допрошенный в суде эксперт Гер. полностью подтвердил выводы проведенной с его участием военно-уставной экспертизы и указал, что в соответствии со ст. 67 ПАС разрешенный сектор стрельбы определяется +/- 15 градусов от направления на цель, для контроля разрешенного сектора стрельбы у управляющего огнем на визирной колонке имеется градуированная шкала, которая позволяет с точностью до одного градуса контролировать повороты артустановки от направления на цель. Выполнение стрельбы в опасной зоне, то есть за пределами разрешенного сектора стрельбы, является нарушением правил обращения с оружием.

Вопреки мнению осуждённого, указанные показания эксперта в суде не противоречат экспертному заключению, оснований сомневаться в обоснованности и аргументированности выводов экспертов, их компетенции, а также необходимости для назначения повторных экспертных исследований, у суда не имелось.

В этой связи гарнизонный суд правильно оценил критически обусловленные позицией стороны защиты показания самого Халюкина Д.В.

Данные показания противоречат установленным по делу обстоятельствам, которым суд в приговоре дал объективную оценку.

Причинно-следственная связь между допущенными управляющим огнем старшим комендором Халюкиным нарушениями правил обращения с оружием и наступившими последствиями для жизни и здоровья потерпевших судом установлена и приведена в приговоре.

Исследованные в судебном заседании доказательства оценены с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела в соответствии с уголовно-процессуальным законом.

Вопреки утверждению Халюкина в приговоре указаны конкретные, перечисленные в ПАС правила обращения с оружием им нарушенные и в чем именно выразилось допущенное им нарушение.

Беспредметны доводы осуждённого о том, что понятие «инициирование» в общей части УК РФ отсутствует, в связи с чем судом он безосновательно обвинен в том, что инициировал разворот шлюпбалки перед стрельбой, поскольку приговор не содержит таковых указанных им оборотов.

Что касается утверждений Халюкина о том, что суд необоснованно сослался в приговоре как на доказательство его вины на показания указанных выше потерпевших и свидетелей из числа должностных лиц корабля и соединения, то уголовно-процессуальный закон не содержит положений о преимуществах одних доказательств перед другими, не делит их по значимости, а предписывает оценивать доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, и все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела. При этом согласно ст.75 УПК РФ недопустимыми признаются доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ.

Положенные судом в основу приговора показания потерпевших и свидетелей об обстоятельствах происшествия являются допустимыми доказательствами, так как получены с соблюдением норм уголовно-процессуального закона.

Сведений о применении при расследовании уголовного дела недозволенных законом методов ведения следствия, какой-либо заинтересованности указанных свидетелей, материалы дела не содержат.

В этой связи суд обоснованно признал показания потерпевших, а также свидетелей Х., Р., Ч., Кар., Б., О., Ш., П. доказательствами виновности Халюкина в предъявленном обвинении.

Доводы осуждённого Халюкина в апелляционной жалобе о том, что за ним было закреплено иное орудие, инкриминируемое ему нарушение Правил артиллерийской службы ВМФ он не совершал, поскольку с таковыми установленным порядком ознакомлен не был, разрешенный безопасный сектор стрельбы никто из командования ему не устанавливал, инструктажа не проводил, следовательно докладывать по команде о выходе цели из сектора он не должен был, состоятельными не являются, поскольку опровергаются последовательными и согласующимися между собой показаниями свидетелей Х., Р., Ч., Кар., Б., О., Ш., П.

Так, вопреки доводам апелляционной жалобы, из указанных выше показаний следует, что, Халюкин с 2007 года состоял в должности комендора – артиллериста, установленным порядком, на основании доведенных до него в части касающихся Правил артиллерийской службы ВМФ, своевременно сдал зачеты на допуск к самостоятельному управлению артиллерийскими установками корабля, в том числе АК-230, ведению стрельбы с визирной колонки, являющейся не только его заведованием, но и боевым постом, на протяжении нескольких лет службы на корабле постоянно уверенно выполнял различные виды артиллерийских стрельб по воздушным и морским целям, за что неоднократно поощрялся командованием и ему заведомо были известны требования правил безопасности при ведении стрельбы, случаев её безусловного прекращения, в том числе понятия разрешенного и назначенного сектора, а также опасной зоны стрельбы.

Как правильно установлено в суде первой инстанции разрешенный сектор артиллерийской стрельбы в +/- 15 градусов от направления на цель определен Правилами артиллерийской службы ВМФ и не требует, как указывает Халюкин, отдельного безусловного назначения такового сектора командованием перед каждой стрельбой.

Также несостоятельны доводы Халюкина об отсутствии причинной связи между заряжанием им большего, чем положено количества снарядов и разворотом шлюпбалки, что он не мог предвидеть наступление вредных последствий от указанных действий.

Как указано в приговоре, непосредственной причиной попадания в шлюпбалку корабля выпущенного Халюкиным снаряда, его взрыв с разлетом осколком и поражение потерпевших, наряду с превышением нормы расходования боеприпасов, изменением конфигурации корабля, явилось именно выполнение осуждённым стрельбы за пределами разрешенного сектора стрельбы. Там же отмечено, что эти действия Халюкин совершил по небрежности, не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть.

Доводы осуждённого о недопустимости положенных в основу приговора таких доказательств, как приказы командира корабля от 17.03.2010 № 57, от 15.08.2010 № 132, от 25.01.2011 № 6, от 23.02.2011 № 39 ввиду упоминания в них в качестве командира БЧ-2-3 фамилии офицера Х., необоснованны, так как судом первой инстанции правильно указано, что таковые приказы изданы надлежащим должностным лицом в пределах его компетенции и являются законными в части касающейся Халюкина.

Вопреки утверждению Халюкина все приведенные в приговоре доказательства, в том числе относящиеся к делу приказы командира корабля, были исследованы в судебном заседании, что подтверждается его протоколом. Замечания на протокол судебного заседания рассмотрены установленным порядком.

Уголовно-процессуальным законом не предусмотрена в суде апелляционной инстанции оценка на предмет допустимости доказательств, ссылки на которые в приговоре не имеется, а перечисленные Халюкиным в жалобе документы, изготовленные командованием и касающиеся подготовки комендоров и стрельбы 31.07.2012 в приговоре не указаны.

Как правильно указал в приговоре суд первой инстанции, вне зависимости от установленных нарушений в деятельности должностных лиц корабля и соединения, непосредственной причиной тяжких последствий явилось нарушение правил обращения с оружием именно Халюкиным, поэтому перечисление им таковых нарушений, допущенных иными лицами, а также ссылка на поведение потерпевших при стрельбе, не обоснованны.

Другие доводы осуждённого состоятельными не являются, приведенные в апелляционной жалобе обстоятельства на законность, обоснованность и справедливость приговора суда первой инстанции не влияют.

Предусмотренные ст.73 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию, приговором установлены.

Сам приговор соответствует требованиям ст.ст.307-309 УПК РФ. Нарушений уголовно-процессуального закона при рассмотрении уголовного дела, в том числе права Халюкина на защиту, судом допущено не было.

Преступные действия осужденного по ч. 2 ст. 349 УК РФ судом квалифицированы правильно.

Наказание Халюкину назначено обоснованно, в соответствии требованиям ст. 307 УПК РФ с приведением в приговоре мотивов принятого решения.

Суд учел и смягчающие его наказание обстоятельства, данные о личности, в том числе то, что Халюкин впервые привлекается к уголовной ответственности, его положительные характеристики, противоправность поведения потерпевших, просивших о снисхождении, то есть выполнил требования ст.60 УК РФ.

Оснований для смягчения наказания из материалов дела не усматривается. Не приведены такие основания и в апелляционной жалобе осуждённого.

Таким образом, назначенное осужденному наказание является справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности совершенного преступления и личности виновного, полностью отвечающим задачам его исправления.

По вышеприведенным основаниям несостоятельными являются и доводы апелляционных жалоб потерпевших Д. и Г. в части касающейся недоказанности вины осуждённого.

При рассмотрении апелляционных жалоб потерпевших и представителя гражданского ответчика в части касающейся исковых требований, суд второй инстанции исходит из того, что нарушений закона при рассмотрении гражданских исков потерпевших не выявлено. Иски рассмотрены в определенном законом порядке, характер, степень причиненного вреда установлены, заявленным в исках суммам дана надлежащая оценка.

Присужденные потерпевшим компенсации морального вреда от понесенных моральных и нравственных страданий назначены судом в соответствии с требованиями гражданского кодекса, с учетом соразмерности, справедливости и исходя из судебной практики.

Доводы представителя гражданского ответчика о грубой неосторожности потерпевших, исключающей гражданскую ответственность, не основаны на законе, поскольку владельцем источника повышенной опасности - орудия, то есть корабельной артиллерийской установки, является Минобороны России, а ст. ст. 1068, 1079, 1099-1101 ГК РФ предусматривают обязанность такового владельца возместить причиненный вред, в том числе моральный.

Судом не установлено и это не приведено в жалобе, что таковой вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевших, а также то, что источник повышенной опасности выбыл из обладания владельца – Минобороны России в результате противоправных действий других лиц, в связи с чем предусмотренных законом оснований для освобождения от гражданской ответственности не имеется, как нет оснований для изменения присужденных сумм.

В то же время, суд второй инстанции находит, что приговор подлежит изменению в части разрешения вопроса о процессуальных издержках по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 42 УПК РФ потерпевшему обеспечивается возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением, а также расходов, понесенных в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя.

Согласно требованиям ст. 131 УПК РФ процессуальными издержками являются связанные с производством по уголовному делу расходы, которые возмещаются за счет средств федерального бюджета, либо средств участников уголовного судопроизводства. К процессуальным издержкам, в том числе, относятся суммы, выплачиваемые потерпевшему на покрытие расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителю потерпевшего (п. 1.1 ч. 2 ст. 131 УПК РФ).

Заявление потерпевшего Г. о возмещении ему расходов в ХХХХХ рублей на оплату услуг представителя было изложено вместе с его исковыми требованиями о компенсации морального вреда.

Суд, вопреки вышеуказанным нормам Уголовно-процессуального закона, ошибочно расценил заявление, касающееся процессуальных издержек, как исковые требования, признал за Г. право на возмещение расходов на оплату услуг представителя, а вопрос о размере такового возмещения передал для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

В связи с допущенными нарушениями суд второй инстанции исключает из приговора указание о рассмотрении в порядке гражданского судопроизводства заявления потерпевшего Г. о возмещении расходов на оплату услуг представителя.

Указанное не лишает потерпевшего права обратиться в суд с соответствующим заявлением, которое должно быть рассмотрено судом, постановившим приговор в порядке главы 47 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 38920, 38928, 38933 и 38935 УПК РФ, окружной военный суд

п о с т а н о в и л :

Приговор 224 гарнизонного военного суда от 6 марта 2014 года в отношении Халюкина Д.В. изменить, исключив из него указание о рассмотрении в порядке гражданского судопроизводства заявления потерпевшего Г. о возмещении расходов на оплату услуг представителя.

В остальной части указанный приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осуждённого Халюкина Д.В., потерпевших Д., Г. и представителя гражданского ответчика К. – без удовлетворения.

Председательствующий А.А. Ольмезов

Свернуть