Боташева Роза Хамзатовна

Гражданское дело № 2-69/2021

УИД-09RS0007-01-2020-001512-75

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

25 марта 2021 года ст. Зеленчукская, КЧР

Зеленчукский районный суд Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего судьи Борлаковой Ф.Л.,

при секретаре судебного заседания Гречкиной Ю.В.,

с участием ответчика Раковецкой Е.М.

рассмотрев в открытом судебном заседании в зале судебных заседаний Зеленчукского районного суда Карачаево-Черкесской Республики гражданское дело по исковому заявлению Урусовой Рады Борисовны к Раковецкой Екатерине Михайловне о взыскании убытков

установил:

Урусова Р.Б. обратилась в Зеленчукский районный суд Карачаево-Черкесской Республики с иском к Раковецкой Е.М. о взыскании убытков, указав, что ей на праве собственности принадлежит нежилое помещение, магазин № по <адрес>, общей площадью <данные изъяты> кв.м. Рядом находится здание магазина общей площадью <данные изъяты> кв.м., которое принадлежит ее тете, ФИО1 С ДД.ММ.ГГГГ Раковецкая Е.М. арендовала здание магазина площадью <данные изъяты> кв.м. у ФИО1 и использовала его в целях оказания услуг (парекмахерской). В связи с введением карантинных мер в апреле 2020 г. по настоянию участкового уполномоченного ответчик Раковецкая Е.М. освободила помещение магазина, однако в последующем выяснилось, за период аренды образовалась задолженность за незаконно потребленную электроэнергию в сумме 71 464, 19 руб. Учет электроэнергии за освещение и электроприборы в помещении магазина ФИО1 осуществляется по прибору учета, установленному в ее помещении, а отопление осуществляется с помощью водогрейного котла <данные изъяты>, но учет потребляемой котлом электроэнергии осуществляется через прибор учета (3-х фазный счетчик <данные изъяты>) находящийся в помещении площадью <данные изъяты> кв.м. принадлежащем Урусовой Р.Б. При заключении договора аренды Урусова Р.Б. предупреждала Раковецкую Е.М. о том, что прибор учета электрической энергии потребляемой электрическим котлом находится в её здании, а так же предупредила о том, что включать котел и пользоваться им арендатор не имеет права. Соответствующая предупреждающая надпись имелась возле котла, однако ответчик и ее супруг самовольно пользовались котлом – отапливали помещение в неограниченном количестве. Супруг Раковецкой Е.М. зн...

...ал о том, что котел не экономичный, так как некоторое время подрабатывал у истца сантехником, сам говорил, что этот котел невыгодный, так как много расходует электрической энергии. После того, как парикмахерская была закрыта, Урусовой Р.Б. пришел счет от ДД.ММ.ГГГГ за электроэнергию в сумме 71 464, 19 руб. На претензию в устной форме о том, что образовалась задолженность за 10 000 кВт. Раковецкая Е.М. подумала, что задолженность составила 10 000 руб., которые оплатила ДД.ММ.ГГГГ в добровольном порядке. Остаток долга составляет 61 464,19 руб., но оплачивать долг добровольно ответчик отказывается. ДД.ММ.ГГГГ Урусова Р.Б. направила Раковецкой Е.М. претензию, но ответа не последовало. По требованию АО «Карачаево-Черкесскэнерго» Урусова Р.Б. оплатила задолженность за потребленную электроэнергию в размере 61 464 руб. В связи с тем, что задолженность образовалась по вине Раковецкой Е.М., просит взыскать с ответчика понесенные убытки в размере 61 464 руб.

Слушание дела назначалось на ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

Истец, Урусова Р.Б. надлежащим образом уведомленная о дате, месте и времени слушания дела, в судебное заседание не являлась, своего представителя не направила, представила ходатайство об отложении судебного заседания.

Ответчик Раковецкая Е.М. в судебном заседании просила оставить исковое заявление без рассмотрения, поскольку истец злоупотребляет своим правом, в судебные заседания не является, доказательства уважительной причины неявки не предоставляет.

Третье лицо ФИО1 надлежащим образом извещенная о дате, месте и времени судебного заседания, в судебное заседание не явилась, представила ходатайство о рассмотрении дела в свое отсутствие.

Представители третьих лиц АО Карачаево-Черкесскэнерго и Энергосбытового отделения Зеленчукский электрических сетей надлежащим образом извещенные о дате, месте и времени судебного заседания, в судебное заседание не явились, о причинах неявки не известили.

Согласно ч. 1 ст. 113 ГПК РФ лица, участвующие в деле, а также свидетели, эксперты, специалисты и переводчики извещаются или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, по факсимильной связи либо с использованием иных средств связи и доставки, обеспечивающих фиксирование судебного извещения или вызова и его вручение адресату.

В силу ч. 4 ст. 113 ГПК РФ судебное извещение, адресованное лицу, участвующему в деле, направляется по адресу, указанному лицом, участвующим в деле, или его представителем.

Согласно части 1 статьи 165.1 ГПК РФ, заявления, уведомления, извещения, требования или иные юридически значимые сообщения, с которыми закон или сделка связывает гражданско-правовые последствия для другого лица, влекут для этого лица такие последствия с момента доставки соответствующего сообщения ему или его представителю.

Сообщение считается доставленным и в тех случаях, если оно поступило лицу, которому оно направлено (адресату), но по обстоятельствам, зависящим от него, не было ему вручено или адресат не ознакомился с ним.

Судебное извещение на 04 марта 2021 года получено истцом Урусовой Р.Б. 02 февраля 2021 года, что подтверждается распиской лиц, участвующих в деле (л.д.129). В связи с неявкой лиц участвующих в деле, истца Урусовой Р.Б., ответчика Раковецкой Е.М., надлежащим образом извещенных о дате, месте и времени судебного заседания, а так же в связи поступившим ходатайством представителя истца Коврижных Л.П. о невозможности явиться в связи с болезнью с приложением копии соответствующих медицинских документов (л.д.135-136) судебное заседание отложено на 16 марта 2021 года.

Судебное извещение на 16 марта 2021 года, направлялось истцу посредством почтовой связи, по адресу, указанному истцом Урусовой Р.Б. в исковом заявлении, однако конверт возвращен в суд неврученным с отметкой «истек срок хранения». В связи с неявкой лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о дате, месте и времени судебного разбирательства, судебное заседание отложено на 25 марта 2021 года.

О дате, месте и времени судебного заседания, назначенного на 25 марта 2021 года истец Урусова Р.Б. уведомлена по средствам телефонной связи, что подтверждается телефонограммой (л.д.210).

Истцом, Урусовой Р.Б. представлено ходатайство об отложении судебного заседания, назначенного на 14 часов 30 минут 25 марта 2021 года в связи с болезнью, однако доказательства, подтверждающие указанные обстоятельства, в установленной процессуальным законом порядке истцом не представлены.

При таком положении оснований для удовлетворения ходатайства Урусовой Р.Б. об отложении судебного заседания не усматривается.

В соответствии со ст. 222 ГПК РФ суд оставляет заявление без рассмотрения, если истец, не просивший о разбирательстве дела в его отсутствие, не явился в суд по вторичному вызову, а ответчик не требует рассмотрения дела по существу.

Руководствуясь ст. 222, 225 ГПК РФ, суд

определил:

Исковое заявление Урусовой Рады Борисовны к Раковецкой Екатерине Михайловне о взыскании убытков, оставить без рассмотрения.

Разъяснить сторонам, что суд по ходатайству лиц, участвующих в деле, отменяет свое определение об оставлении заявления без рассмотрения по основаниям, указанным в абзацах седьмом и восьмом ст. 222 ГПК РФ, если лица, участвующие в деле, представят доказательства, подтверждающие уважительность причин неявки в судебное заседание и невозможности сообщения о них суду.

Судья Зеленчукского районного суда подпись Ф.Л. Борлакова

Судья Щербина О.Н. Дело №33-62/2014

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Черкесск 29 января 2014 года

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего Матакаевой С.К.,

судей Негрий Н.С., Сыч О.А.,

при секретаре Лафишеве М.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Боташевой Р.Х. на решение Зеленчукского районного суда КЧР от 05 ноября 2013 года по гражданскому делу по иску Боташевой Р.Х. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КЧР о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КЧР Негрий Н.С., мнение представителя ответчика Министерства финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КЧР Лепшоковой М.М., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

Боташева Р.Х. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КЧР о компенсации морального вреда, причиненного ей незаконными действиями органов государственной власти, в размере <данные изъяты> рублей.

В обоснование заявленных требований истец указала, что она была реабилитирована в 1994 году как дочь родителей, подвергшихся репрессиям по национальному признаку, что подтверждается справкой о реабилитации от <дата> № №.... Постановлением Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», вступившим в законную силу, установлено, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий и, если этот пробел не будет устранен, то государство – ответчик, должно возместить 4 тысяч евро в качестве возмещения за моральный вред каждому заявителю. Считая, что, являясь лицом, призн...

...анным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном российским законодательством порядке, в отношении нее нарушена статья 1 Протокола № 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, просила суд взыскать в её пользу с ответчика денежную компенсацию в возмещение морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

В судебное заседание истец Боташева Р.Х. не явилась, в своем заявлении просила суд рассмотреть дело без ее участия и удовлетворить исковые требования.

Представитель ответчика Министерства финансов РФ Байкулова А.Х. иск не признала, возражала против удовлетворения заявленных исковых требований.

Решением Зеленчукского районного суда КЧР от 05 ноября 2013 года Боташевой Р.Х. отказано в удовлетворении исковых требований.

В апелляционной жалобе Боташева Р.Х. просит отменить решение суда и принять по делу новое решение, удовлетворив заявленные требования. В обоснование жалобы истец ссылается на нарушение судом норм материального права.

В суд апелляционной инстанции истец Боташева Р.Х. не явилась, в письменном заявлении просила рассмотреть данное дело в ее отсутствие.

Представитель ответчика Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по КЧР Лепшокова Р.Р. просила решение суда оставить без изменения, а апелляционную жалобу истицы – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на неё, выслушав участвующих в деле лиц, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии с ч.1 и ч.2 ст.327.1 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в обжалуемой части исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Из материалов дела следует, что Боташева Р.Х., <дата> года рождения, реабилитирована на основании пункта «в» ст. 3 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» (справка о реабилитации от <дата> № №...).

Отказывая Боташевой Р.Х. в удовлетворении иска, суд первой инстанции руководствовался Конституцией Российской Федерации, Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» и исходил из того, что истец имеет право на льготы и меры социальной поддержки, установленные законодательством, которое не предусматривает возмещение ущерба в ином виде. Положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

С таким выводом суда первой инстанции следует согласиться, поскольку суд правильно установил и в достаточной степени исследовал имеющие значение для дела обстоятельства, дал им надлежащую оценку, сделал выводы, соответствующие установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам, правильно истолковал и применил нормы материального права и не допустил существенных нарушений норм процессуального права.

Довод Боташевой Р.Х. о том, что исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба означает фактически отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не основан на законе.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52); каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

26 апреля 1991 г. был принят Закон РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", согласно которому государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

Как было указано в абзаце 3 преамбулы Закона Российской Федерации 18 октября 1991 г. (в редакции до 22 августа 2004 г.) "О реабилитации жертв политических репрессий" (далее Закон РФ), его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 г., восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 г. "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона РФ, его целью явилось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности.

Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 г. N 282-О, от 5 июля 2005 г. N 246-О, от 27 декабря 2005 г. N 527-О, от 17 октября 2006 г. N 397-О, от 15 мая 2007 г. N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, от 16 декабря 2010 г. N 1627-О-О и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт "в") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Что касается денежной компенсации морального вреда, то указанными законами она не была предусмотрена, что согласуется с правом государства, исходя из финансовых возможностей, других социально-экономических факторов, определять виды выплат пострадавшим, которые следует рассматривать как посильную компенсацию причиненного ущерба с тем, чтобы ее размер соответствовал уже признанному государством объему возмещаемого им вреда.

Кроме того, на территории Российской Федерации впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причиненного неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года. Статьей 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.

Основы института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в статье 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года. В соответствии со статьей 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", часть первая Гражданского кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения ее в действие, часть первая Кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие. В силу части 1 статьи 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Как следует из разъяснений, данных в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статья 54 Конституции РФ).

Как видно из материалов дела, вред истцу, а соответственно, и нравственные и физические страдания были причинены до 3 августа 1992 г., т.е. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

Ссылку истца на применение по настоящему спору положений ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции также нельзя признать обоснованной.

Согласно ч. 1 ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола N 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, как указано выше, право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в апелляционной жалобе, не имеется.

Довод истца в апелляционной жалобе о неприменении судом первой инстанции Европейского Суда от 2 февраля 2010 г. по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" судебной коллегией признается несостоятельным.

Действительно, Верховным судом Российской Федерации в п. 2 Постановления Пленума от 27 июня 2013 года № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» разъяснено, что с целью эффективной защиты прав и свобод человека удами учитываются правовые позиции Европейского суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении и других государств – участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого дела являются аналогичными обстоятельствами, ставшими предметом анализа и выводов Европейского Суда».

Между тем, судебная коллегия полагает, что обстоятельства рассматриваемого дела не аналогичны обстоятельствам дела «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии».

Так, присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Однако в Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истец.

С учетом изложенных обстоятельств оснований для отмены оспариваемого решения и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Зеленчукского районного суда КЧР от 05 ноября 2013 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Боташевой Р.Х. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи:

Дело № 2-801/2013г.

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

05 ноября 2013 года ст. Зеленчукская

Зеленчукский районный суд Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего судьи Щербина О.Н.,

при секретаре судебного заседания Долаевой Л.А.,

с участием:

представителя ответчика Министерства финансов РФ – Байкулова А.Х., действующего на основании доверенностей № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ года,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Боташевой Р.Х. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Боташева Р.Х. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда.

В обоснование требований в иске указала, что согласно справке о реабилитации № от ДД.ММ.ГГГГ, она, была реабилитирована в 1994 году, как дочь родителей подвергшихся политическим репрессиям по национальному признаку. Таким образом, Российская Федерация официально признала её жертвой политических репрессий. Исходя из положений Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» статус жертвы политических репрессий и, как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки, выданной компетентными органами государства.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» даны следующие разъяснения: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации со...

...гласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы».

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»).

Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В настоящее время вступило в законную силу постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба № 7975/06).

Европейский суд по правам человека, рассмотрев дело «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» подчеркнул в своем постановлении:

В грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий;

Если этот пробел не будет устранён, то государство-ответчик должно выплатить 4 тысячи евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей.

В соответствии с ч.2 ст.1 ГПК РФ, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила гражданского судопроизводства, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора.

Поскольку Российская Федерация как участник «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, мои исковые требования должны быть разрешены с учётом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в постановлении от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба № 7975/06), которым разрешены аналогичные правоотношения.

Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном российским законодательством порядке, считаю, что в отношении её была нарушена статья 1 Протокола № 1 Конвенции. Дело в том, что у меня имеется собственность в виде основанного на законе «О реабилитации жертв политических репрессий» и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы.

С 1 января 2005 года гарантия компенсации морального ущерба из преамбулы Закона была исключена. Фактически это отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит статье 1 Протокола № 1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст. 15 Конституции РФ.

Считает, что исковые требования о взыскании компенсации морального вреда являются законными и обоснованными.

Ей родившейся в ссылке в семье спецпереселенцев на протяжении многих лет даже после возвращения на историческую Родину приходилось жить с «ярмом» дочери изменников Родины. Приходилось слышать оскорбления в свой адрес и в адрес её народа от разных людей, в том числе и от людей наделенных властью, следовательно, политическую реабилитацию нельзя считать полной.

Компенсацию морального вреда в размере пяти миллионов рублей, за её моральные и нравственные страдания считает справедливой и достаточной.

В судебное заседание истец Боташева Р.Х. не явилась, направила в суд заявление с просьбой рассмотреть дело в её отсутствие, в заявлении просила удовлетворить её исковые требования в полном объеме.

В соответствии с ч.5 ст. 167 ГПК РФ стороны вправе просить суд о рассмотрении дела в их отсутствие.

<данные изъяты>

<данные изъяты>

При таких обстоятельствах, суд считает возможным рассмотреть исковое заявление Боташевой Р.Х. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Карачаево-Черкессии о компенсации морального вреда, в отсутствие истца Боташевой Р.Х..

Представитель Министерства финансов Российской Федерации в суде показал, что действие статьи 1069 ГК РФ, предусматривающей возможность компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконных действий государственных органов, распространяется на случаи причинения вреда потерпевшему до 1 марта 1996 года, но не ранее 1 марта 1993 года. Возможность компенсации морального вреда реабилитированным лицам Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» не предусмотрена. Просил отказать в удовлетворении исковых требований истца.

Суд, выслушав стороны, исследовав материалы дела, полагает, что в удовлетворении исковых требований надлежит отказать по следующим правовым и фактическим основаниям.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии со ст.1069 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу ст.12 ФЗ РФ «О введении в действие части второй ГК РФ» действие статьи 1069 ГК РФ распространяется также на случаи, когда причинение вреда жизни и здоровью гражданина имело место до 1 марта 1996 года, но не ранее 1 марта 1993 года и причиненный вред остался невозмещенным.

Согласно п.6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 № 10 (ред. от 06.02.2007) «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 ст.54 Конституции Российской Федерации).

Как следует из представленных документов, Боташева Р.Х. родилась ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, ДД.ММ.ГГГГ её родители, были репрессированы по политическим мотивам по национальному признаку (карачаевцы) и высланы в Казахскую ССР и находились на спецпоселении по ДД.ММ.ГГГГ. Истец признавалась пострадавшей от политических репрессий, поскольку в отношении неё и её семьи существовали ограничения прав и свобод. На основании ст.3 п. «в» и ст.1.1 Закона Российской Федерации от 18.10.1991 г. «О реабилитации жертв политических репрессий» истец реабилитирован. Данное обстоятельство подтверждается копией справки о реабилитации и о сроках пребывания под надзором с ограничением прав и свобод от 22 ноября 1995 года.

Таким образом, поскольку вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ, то его нормы не могут распространяться на возникшие правоотношения.

Согласно ст.2 Закона РСФСР от 26 апреля 1991 года № 1107-1 «О реабилитации репрессированных народов» репрессированными признаются народы (нации, народности или этнические группы и иные исторически сложившиеся культурно - этнические общности людей, например казачество), в отношении которых по признакам национальной или иной принадлежности проводилась на государственном уровне политика клеветы и геноцида, сопровождавшаяся их насильственным переселением, упразднением национально - государственных образований, перекраиванием национально - территориальных границ, установлением режима террора и насилия в местах спецпоселения.

В силу ст.3.1 указанного Закона РСФСР на граждан из числа репрессированных народов, подвергшихся репрессиям на территории Российской Федерации по признакам национальной или иной принадлежности, распространяется действие Закона РСФСР «О реабилитации жертв политических репрессий».

18 октября 1991 г. принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» (далее Закон РФ), целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Указанный Закон РФ предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.

Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт «в») и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Последствия реабилитации определены в ст.ст. 12-18 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», которые предусматривают компенсацию материального и морального ущерба путем предоставления льгот реабилитированным лицам и возмещения стоимости изъятого имущества на основании утвержденных Правительством РФ 3 мая 1994 г. Положения о порядке предоставления льгот реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, и Положения о порядке возврата гражданам незаконно конфискованного, изъятого или вышедшего иным путем из владения в связи с политическими репрессиями имущества, возмещения его стоимости или выплаты денежной компенсации. В ином виде указанные нормативные акты возмещение ущерба не предусматривают.

Кроме того, Законом КЧР № 7-РЗ от 12 января 2005 года «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий» предусмотрены меры социальной поддержки лицам, признанным пострадавшим от политических репрессий.

Учитывая, что истцу предоставлено право на льготы и меры социальной поддержки, установленные Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», Законом КЧР № 7-РЗ от 12 января 2005 года «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий», указанные законы возмещение ущерба в ином виде не предусматривают. Эти обстоятельства подтверждены справкой, из которой следует, что Боташева Р.Х. является получателем мер социальной поддержки. И ей ежемесячно выплачивается денежная компенсация. До 1991 года какие-либо компенсации жертвам политических репрессий при обстоятельствах, изложенных в исковом заявлении, законодательством РСФСР либо СССР не предусматривались. Следовательно, заявленные требования истца о компенсации морального вреда, в связи с применением к нему мер политических репрессий в виде ограничения его прав и свобод, удовлетворению не подлежат.

Ссылку истца на применение по настоящему спору положений ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции также нельзя признать обоснованной.

Согласно части 1 ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола № 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог «законно ожидать» заявитель.

Между тем право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истца на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в исковом заявлении, не имеется.

Указанные выводы соответствуют Конституции Российской Федерации, Закону РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», а также правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека.

Ссылка истца на Постановление Европейского суда по правам человека от 02.02.2010 г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба № 7975/06) преюдициального значения для настоящего дела не имеет и основанием для взыскания с Министерства Финансов РФ в пользу истца компенсации морального вреда как лицу, подвергшемуся политическим репрессиям, не является. В силу вышеизложенного в Российской Федерации отсутствует какой-либо законодательный пробел, препятствующий жертвам советских политических репрессий использовать на практике свои права на компенсацию.

В Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истец.

На основании вышеизложенного и руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Боташевой Р.Х. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда - отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционную инстанцию Верховного суда КЧР через Зеленчукский районный суд в течение одного месяца после составления мотивированного решения, т.е. с 11 ноября 2013 года.

Мотивированное решение изготовлено 11 ноября 2013 года.

Председательствующий – судья подпись О.Н. Щербина

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>