Бозиева Роза Байрамуковна

Судья Березгов А.Х. Дело № 33-167/2014

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

29 января 2014 года г. Нальчик

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Кучукова О.М.

судей Савкуева З.У. и Бейтуганова А.З.

при секретаре Дауровой А.Х.

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Савкуева З.У. гражданское дело по иску Бозиевой Р.Б. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Бозиевой Р.Б. на решение Черекского районного суда КБР от ДД.ММ.ГГГГ,

у с т а н о в и л а:

Согласно справке о реабилитации № от ДД.ММ.ГГГГ Р.Б. в 1994 году была реабилитирован на основании Закона РФ № «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18.10.1991г как дочь родителей подвергшихся политическим репрессиям по национальному признаку.

Ссылаясь на эти обстоятельства, она обратилась в Черекский районный суд КБР с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике о взыскании компенсации морального вреда в размере 0 руб., указав в обоснование своих требований также следующее.

Ей, как родившейся в ссылке в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет после возвращения на историческую родину приходилось жить с ярмом дочери изменников родины, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа.

Кроме того, исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, противоречит ст. 1 Протокола № 1 к Конв...

...енции о защите прав человека и основных свобод и, соответственно, нарушает сохраненное за ней право ожидания возмещения ущерба, причиненного нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы.

Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека, заявленные исковые требования должны быть разрешены с учетом его правовой позиции, изложенной в Постановлении Европейского суда по правам человека от 02 февраля 2010 г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения.

В письменных возражениях на поданный иск Управление Федерального казначейства по КБР, просило оставить его без удовлетворения, указав в обоснование своих требований следующее.

Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации как материального, так и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, в связи с чем толкование отсутствия в его преамбуле положений о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, как основание, исключающее моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба, не соответствует ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Поскольку нравственные и физические страдания истице были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 г., в соответствии с действующим законодательством и правовой позицией Верховного Суда РФ, у нее не возникло права на денежную компенсацию.

Ссылка истицы на Постановление Европейского суда по правам человека по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" является несостоятельной, поскольку денежные суммы, присужденные заявителям, являются компенсацией нарушенного права на имущество, предусмотренного ст. 1 Протокола №1 к Конвенции. Между тем, в Российской Федерации, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и она.

Кроме того, Европейский Суд по правам человека изложил свою правовую позицию по данной категории дел в пресс-релизе Секретаря Европейского Суда от 14.03.2013г., согласно которому жалобы, поданные этническими калмыками против Российской Федерации на решения судов об отказе в компенсации морального вреда, признаны необоснованными, и все аналогичные жалобы также будут объявлены неприемлемыми.

Приняв во внимание, что моральный вред Бозиевой Р.Б. был причинен до введения в действие закона, предусматривающего компенсацию морального вреда, решением от 05 ноября 2013 года Черекский районный суд КБР заявленный иск оставил без удовлетворения.

Не согласившись с данным решением, Бозиева Р.Б. подала на него апелляционную жалобу, в которой просила его отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований, приводя, по сути, доводы, которыми обоснован заявленный иск, также указала, что при разрешении дела суд первой инстанции в нарушение ч. 4 ст. 15 Конституции РФ не применил положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также не принял во внимание вышеуказанное Постановление Европейского суда по правам человека.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КБР Савкуева З.У., обсудив в отсутствие надлежащим образом извещенных сторон доводы апелляционной жалобы, Судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке являются неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие изложенных в решении выводов суда обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение судом норм материального или процессуального права. Таких нарушений при разрешении дела судом не допущено.

Разрешая дело, суд правильно установил и в достаточной степени исследовал имеющие значение для дела обстоятельства, дал им надлежащую оценку, сделал выводы, соответствующие установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам, правильно истолковал и применил нормы материального права и не допустил существенных нарушений норм процессуального права.

Суд первой инстанции правомерно применил нормы закона, регулирующие сложившиеся спорные отношения, отразив суть данных законоположений в обжалуемом решении. Выводы суда подробно мотивированы, основаны на анализе норм действующего законодательства, фактических обстоятельствах дела, оснований с ними не согласиться, Судебная коллегия не усматривает.

На территории Российской Федерации впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причинённого неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года. Статьёй 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причинённый гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.

Основы же института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в ст. 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года. В соответствии со ст. 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», часть первая Гражданского кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения её в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения её в действие, часть первая кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения её в действие. В силу ч. 1 ст. 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

О том, что моральный вред, причинённый в результате репрессий, не подлежит возмещению, указано и в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда». В частности, в абзаце 1 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п. 1 ст. 54 Конституции РФ).

Из материалов дела следует, что вред истице, а соответственно, нравственные и физические страдания были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истице причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

Ссылаясь на нормы Конституции РФ и правовую позицию, изложенную в сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации суд первой инстанции правомерно посчитал не основанным на законе довод истицы о том, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального вреда означает недопустимость отказа государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, Судебная коллегия считает, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

В силу ст. 1, 6 - 11 Закона РСФСР от 26.04.1991г. «О реабилитации репрессированных народов» государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона, как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» её целью являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда. Установление порядка предоставления данных льгот законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-О, от 5 июля 2005 года N 246-О, от 27 декабря 2005 года N 527-О, от 17 октября 2006 года N 397-О, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями п. «в» ст. 71 и ч. 1 ст. 76 Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный уровень такой поддержки.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, Судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Доводы, указанные в исковом заявлении и в апелляционной жалобе о нарушении статьи 1 Протокола №1 к Конвенции и на необходимость применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", были предметом разбирательства в суде первой инстанции им дана надлежащая правовая оценка и они обосновано признаны несостоятельными.

Суд первой инстанции обосновано пришел к выводу о том, что у истицы не возникло отдельного права на денежную компенсацию морального вреда. Следовательно, оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, не имеется.

Касаемо ссылки на Постановление Европейского Суда от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, акцентирует внимание на то, что присужденная в пользу Клаус и Юрия Киладзе денежная сумма являлась не компенсацией морального вреда за имевшие место репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку ответчик (государство) уклонялся от осуществления мер по принятию законодательства, позволяющего использовать гражданами признанными жертвами политических репрессий права гарантированные государством.

В то же время, законодательством Российской Федерации предусмотрен комплекс внутригосударственных средств правовой защиты граждан признанных жертвами политических репрессий.

Обращаясь в суд, Бозиева Р.Б. в качестве обоснования заявленного ею иска также указывала на то, что ей, как родившейся в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет после возвращения на историческую родину приходилось жить с ярмом дочери изменников родины, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа.

Согласно же ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Между тем, истица не представила каких-либо относимых, допустимых и достоверных доказательств данных обстоятельств.

Принимая во внимание вышеизложенное, и учитывая, что недоказанность обстоятельств, на которые ссылается истица как на основания своих требований, является, по смыслу приведённой нормы процессуального права, самостоятельным основанием для отказа в их удовлетворении, суд первой инстанции правомерно оставил поданный иск без удовлетворения.

При таких данных, обжалуемое решение является законным и обоснованным, оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для его отмены или изменения не имеется.

Руководствуясь п. 1 абзаца 1 ст. 328 и ст. 329 ГПК РФ, Судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

Решение Черекского районного суда КБР от 05 ноября 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Бозиевой Р.Б. – без удовлетворения.

Председательствующий О.М. Кучуков

судьи З.У. Савкуев

А.З. Бейтуганов

Дело № 2-1596/2013 г.

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

05 ноября 2013 г. г.п. Кашхатау

Черекский районный суд Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего - судьи Березгова А.Х.,

при секретаре Черкесовой Д.Б.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Бозиевой Р.Б. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Бозиева Р.Б.обратилась в Черекский районный суд КБР с иском к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о взыскании компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти.

Исковые требования Бозиева Р.Б.мотивировала тем, что согласно справке о реабилитации № 38405 от 01.04.1999 г. она реабилитирована как дочь родителей, подвергшихся политическим репрессиям по национальному признаку. Политическими репрессиями ей причинен моральный вред, так как, родившись в ссылке, в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет ей приходилось жить с «ярмом» дочери изменников Родины и слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа от разных людей, в том числе и от людей наделенных властью. На основании общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации, в том числе Конвенции о защите прав человека и основных свобод, являющиеся согласно ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации составной частью ее правовой системы, а также решения Европейского суда по правам человека от 2 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», она имеет право на возмещение причиненного политическими репрессиями морального вреда. Исключ...

...ение с 01.01.2005 г. гарантированности компенсации морального вреда из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий», по мнению истицы, фактически является отказом от правовой и моральной обязанности государства загладить причиненный вред.

Размер причиненного морального вреда оценен истицей в пять миллионов рублей.

В письменном возражении на иск представитель ответчика исковые требования Бозиевой Р.Б.не признал и просил отказать в их удовлетворении, указав, что в соответствии с положениями Закона РСФСР от 26.04.1991 г. № 107-1 «О реабилитации репрессированных народов», Российская Федерация предусмотрела территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий (преамбула и статьи 1, 6 - 11 Закона). Принятый 18 октября 1991 г. Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» направлен на реабилитацию всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального вреда (в ред. от 30.11.2011).

Данный закон принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, указанных нормативно-правовых положений, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба, не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации. Законодатель предусмотрел комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе эти льготы носят компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» мерами входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

В связи с указанным, исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан.

Кроме того, обязанность возместить моральный вред, причиненный гражданину, при наличии вины причинителя вреда, впервые была предусмотрена в ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года, которые начали применяться на территории РФ с 3 августа 1992 года, а нравственные и физические страдания истцу были причинены до 3 августа 1992 года, т.е. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Основы института компенсации морального вреда заложены в ст. 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года.

В силу ч. 1 ст. 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Ссылка в исковом заявлении на Постановление Европейского Суда от 2 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» является несостоятельной, поскольку присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола № 1 к Конвенции, так как в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Между тем в РФ имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истица.

Также, расходные обязательства по обеспечению мерами социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, являются расходными обязательствами субъектов Российской Федерации, а потому требования истицы к Казне Российской Федерации необоснованны.

Бозиева Р.Б. и представитель ответчика – Управления Федерального казначейства по КБР, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела, в судебное заседание не явились.

Истица в адресованном суду письменном заявлении, а ответчик - в возражении на иск, просили суд рассмотреть дело без их участия.

На основании ч. 5 ст. 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие сторон.

Исследовав материалы дела, суд считает исковые требования Бозиевой Р.Б.подлежащими оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Обязанность возместить моральный вред, причиненный гражданину, при наличии вины причинителя вреда, впервые была предусмотрена в ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года.

Основания возникновения обязанности по компенсации морального вреда и способы его компенсации определены ст. 151 ГК РФ, которая вступила в силу с 1 января 1995 года. Детальное регулирование компенсации морального вреда предусмотрено, статьями 1099, 1100, 1101 ГК РФ, введенными в действие с 1 марта 1996 года.

Частью 1 статьи 4 ГК РФ установлено, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

В соответствие с п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные и физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы.

Согласно Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18 января 2005 года N 7-0, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

В связи с указанным суд полагает, что положения действующего законодательства о взыскании компенсации морального вреда на спорные правоотношения не распространяются, так как вред истице причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

Исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

В соответствии со ст.ст. 1, 6 - 11 Закона РСФСР от 26.04.1991г. «О реабилитации репрессированных народов» государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» исключено положение о компенсации морального ущерба.

Конституционный Суд Российской Федерации, проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона, как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации. Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда. Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» её целью являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда. Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Истица, на основании ст. 1.1 и п. «в» ст. 3 Закона РФ от18.10.1991 г. № 1761-1«О реабилитации жертв политических репрессий», признана подвергшейся политическим репрессиям и реабилитирована, что подтверждается справкой МВД КБР № 38404 от 01.04.1999 г.

В силу раздела 3 Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» и ст.ст. 5, 9 Закона Кабардино-Балкарской Республики от 29.12.2004 г. N 57-РЗ «О государственной социальной поддержке отдельных категорий граждан в Кабардино-Балкарской Республике» Бозиева Р.Б.имеет право на определенные меры социальной поддержки.

Доказательств отказа в предоставлении истице мер социальной поддержки, предусмотренных указанными законами, суду не представлено.

Ссылка истицы на решение Европейского Суда по правам человека по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» от 02.02.2010 г. несостоятельна, поскольку оно принято по иным фактическим и юридическим обстоятельствам, в соответствии с которыми Грузия признала право Клаус и Юрия Киладзе на возмещение морального вреда, но не установила механизм реализации этого права.

В связи с указанным, суд не находит правовых оснований для удовлетворения исковых требований Бозиевой Р.Б.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Отказать Бозиевой Р.Б. в удовлетворении исковых требований о взыскании в ее пользу с Министерства финансов Российской Федерации из средств Казны Российской Федерации 5000 000 (пять миллионов) рублей в счет возмещения компенсации морального вреда.

На решение может быть подана апелляционная жалоба в Верховный Суд КБР в течение месяца со дня его вынесения через Черекский районный суд КБР.

Председательствующий А.Х.Березгов