Кобернюк Владимир Борисович

Судья Нецветаева Н.А.

дело № (2-1639/2020) 33-3815/2021

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 06.04.2021

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего

Панкратовой Н.А.

судей

Лузянина В.Н.,

Рябчикова А.Н.,

с участием прокурора Смольникова Е.В.,

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи помощником судьи Ермакович Е.С., рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Бороздиной Юлии Максимовны, Бороздина Максима Андреевича, Бороздиной Дарьи Андреевны, Выголовского Дмитрия Андреевича к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Областная клиническая больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционным жалобам истцов, ответчика на решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 29.09.2020.

Заслушав доклад судьи Лузянина В.Н., пояснения представителя ответчика Осинцевой О.М., поддержавшей доводы апелляционной жалобы ответчика, возражавшей против доводов апелляционной жалобы истцов, заключение прокурора Смольникова Е.В., полагавшего подлежащими удовлетворению доводы апелляционной жалобы истцов, возражавшего против доводов апелляционной жалобы ответчика, судебная коллегия

установила:

Бороздина Ю.М., Бороздин М.А., Бороздина Д.А., Выголовский Д.А. обратились в суд с требованиями к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Областная клиническая больница №1» (далее – ГАУЗ СО СОКБ № 1) о взыск...

...ании компенсации морального вреда.

В обоснование требований истцы указали, что 15.10.2018 Бороздин А.П. - сын истца Бороздиной Ю.М., отец истцов Бороздина М.А., Бороздиной Д.А., Выголовского Д.А., обратился на прием к хирургу в ГБУЗ СО «ЦГБ г. Кушва», где в период стационарного лечения у него был диагностирован ... впервые был диагностирован в 1995 году), .... После лечения 02.11.2018 Бороздин А.П. был выписан в удовлетворительном состоянии с рекомендацией посещения хирурга 06.11.2018.

Бороздин А.П. 12.11.2018 обращался в ГБУЗ СО «ЦГБ г. Кушва», вызвав бригаду скорой помощи. Бригадой СМП ГБУЗ СО «ЦГБ г. Кушва» при осмотре пациента была недооценена тяжесть состояния, что привело к неверному определению тактики лечения: с диагнозом «... Бороздин А.П. не был своевременно госпитализирован в стационар, госпитализация не была предложена, отказ от госпитализации в карте вызова СМП не зафиксирован.

При поступлении Бороздина А.П. в хирургическое отделение ГБУЗ СО «ЦГБ г. Кушва» 14.11.2018 в состоянии средней тяжести ему был установлен диагноз «...», назначено консервативное лечение.

С 19.11.2018 администрацией ГБУЗ СО «ЦГБ г. Кушва» предпринимались попытки перевести Бороздина А.П. в отделение гнойной хирургии ГБУЗ СО «СОКБ № 1» в связи с ухудшением его состояния. Ввиду отсутствия мест в указанном отделении, перевод был осуществлен только 26.11.2018.

При оказании медицинской помощи ГБУЗ СО «СОКБ № 1» с 26.11.2018 по 08.01.2019 имели место дефекты медицинской помощи: не оперирован 06.01.2019 по поводу образовавшегося ...), который был обнаружен согласно протокола КТ-исследования № 60 от 06.01.2019.

После проведенного лечения в ГБУЗ СО «СОКБ № 1» 07.01.2019 Бороздину А.П. стало хуже, однако, переведен в реанимационное отделение он был только 08.01.2019 в 12:00, где в 18:30 скончался.

При патологоанатомическом вскрытии Бороздина А.П. был поставлен основной диагноз: .... Сопутствующие заболевая: ....

Осложнения и сопутствующие заболевания при жизни Бороздина в ГБУЗ СО «СОКБ «№ 1» в период его лечения с 26.11.2018 по 08.01.2019 выявлены не были.

Согласно заключению ООО СМК «УГМК-Медицина» были выявлены дефекты качества медицинской помощи, оказанной Бороздину А.П. в период лечения в ГБУЗ СО «ЦГБ г. Кушва»: не исследована альфа-амилаза мочи при поступлении, не проведена смена АБ-терапии, нет дневниковых записей у больного в состоянии средней тяжести, несвоевременная госпитализация, отсутствие предложения госпитализации, отсутствие фиксации отказа от госпитализации, которые привели к серьёзным для Бороздина А.П. последствиям (ухудшению состояния здоровья, в том числе из стадии ... перешел в стадию ...); со стороны ГБУЗ СО «СОКБ «№ 1»: не оперирован 06.01.2019 по поводу образовавшегося ...), который был обнаружен согласно протокола КТ-исследования № 60 от 06.01.2019.

Дефекты оказания медицинской помощи в ГБУЗ СО «СОКБ «№ 1» привели к ухудшению состояния здоровья и, как следствие, смерти.

Смертью близкого человека им причинен существенный моральный вред.

Полагая, что смерть Бороздина А.П. наступила в результате ненадлежащего оказания ГБУЗ «СОКБ «№ 1» медицинской помощи, просили взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере по 250000 руб. в пользу каждого истца.

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 29.09.2020 исковые требования удовлетворены частично. С ГАУЗ «СОКБ №1» в пользу Бороздиной Ю.М., Бороздина М.А., Бороздиной Д.А., Выголовского Д.А. взыскано в счет компенсации морального вреда по 50000 руб., в пользу ГБУЗ СО «Бюро судебной медицинской экспертизы» в счет оплаты проведения судебной экспертизы взыскано 23 510 руб.; в доход местного бюджета взыскано 1 200 руб. в счет уплаты государственной пошлины.

Стороны с решением суда не согласились, обратились в суд с апелляционными жалобами.

Ответчик в своей апелляционной жалобе просит решение суда отменить, отказав в удовлетворении исковых требований в полном объеме, полагая, что имеет место несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, поскольку выводами ни одной из четырех, проведенных по делу, экспертиз не установлено наличие дефектов медицинской помощи, в том числе не выполнения своевременно, а лишь по прошествии двух месяцев диагностического исследования грудной клетки, выявившего необходимость срочного оперативного вмешательства, уже в период значительного ухудшения состояния пациента. Указывает, что выводы заключения ООО СМК «УГМК-Медицина» от 15.07.2019 опровергнуты заключением ТФОМС СО, а согласно выводам судебно-медицинской экспертизы № 71-Е осложнение некротизирующего панкреатита у Бороздина А.П. не требовало хирургического вмешательства. Полагает, судом необоснованно не принято во внимание заключение судебно-медицинской экспертизы, ошибочно сделаны выводы о наличии косвенной причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и смертью пациента.

Истцы, не согласившись с размером взысканного морального вреда и степенью вины ответчика, в своей апелляционной жалобе просят решение суда отменить, принять по делу новое решение, об удовлетворении исковых требований в полном объеме, взыскав в пользу каждого из истцов по 250000 руб. Указывают, что некрсеквестрэктомия с удалением большого количества некрозов проведены Бороздину А.П. только 28.11.2018, 04, 07 и 13.12.2018. После этого, почти месяц до смерти, несмотря на не улучающееся состояние здоровья, согласно диагнозов, некрсеквестрэктомия пациенту не проводилась. 28.11.2018 обнаружен ..., подтвержден 06.01.2019, который не был оперирован, что указано ответчику в качестве дефекта согласно протокола оценки качества медицинской помощи, акт № 17984445 от 25.02.2019. Дневниковых записей за 1, 2, 9, 12, с 17 по 24.12.2018, с 26.12.2018 по 30.12.2018, с 30.12.2018 по 05.01.2019 не имеется, что не соответствует правилам ведения медицинской карты стационарного больного и свидетельствует о не проведении медикаментозной терапии и необходимого хирургического вмешательства. Пункция плевральной полости в задней подмышечной линии слева произведена несвоевременно. Согласно заключению экспретизы № 71-Екатеринбург при проведении бактериологического исследования материала из брюшной полости, взятой у Бороздина А.П., был обнаружен обильный рост ..., неэффективное лечение которого приводит к сепсису, который подтвержден у Бороздина А.П. патолоанатомическим вскрытием.

Истцы, третьи лица Городецкий Е.Б., Кобернюк В.Б., Гусев Д.В., ООО СМК «УГМК-Медицина» в судебное заседание не явились, о дате, времени и месте слушания дела были извещены надлежащим образом: истцы путем направления извещений от 24.03.2021 посредством Почты России, уведомления о вручении которых Бороздиной Д.А., Бороздиной Ю.М., ООО СМК «УГМК-Медицина» вернулись в суд, конверты, направленные Выголовскому Д.А., Бороздину М.А. вернулись в суд неврученные, согласно отчету об отслеживании почтовых отправлений с сайта Почты России, возврат конвертов обусловлен истечением срока их хранения; третьи лица Городецкий Е.Б., Кобернюк В.Б., Гусев Д.В. уведомлены представителем ответчика 30.03.2021, о чем имеется соответствующая расписка. Кроме того, в соответствии с положениями ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. ст. 14 и 16 Федерального закона от 22.12.2008 N 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации», информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы была размещена на интернет-сайте Свердловского областного суда www.ekboblsud.ru 25.03.2021. С учетом приведенных обстоятельств, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело при указанной явке.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность оспариваемого решения в пределах доводов апелляционной жалобы в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» основными принципами охраны здоровья являются: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий (п. 1); приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи (п. 2); доступность и качество медицинской помощи (п. 6); недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (п. 7).

На основании п. 2 ст. 79 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская организация обязана организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи.

Согласно ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

При этом согласно разъяснениям, данным в абз. 2 п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», установленная ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

По правилам ст. 401 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

В силу п. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В соответствии с п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Судом установлено и из материалов дела следует, что Бороздин А.П., умерший08.01.2019 являлся сыном истца Бороздиной Ю.М. (л.д. 37 т. 1), отцом истцов Бороздина М.А., Бороздиной Д.А., Выголовского Д.А. (л.д. 38-42 т. 1).

Бороздин А.П. был госпитализирован в ГБУЗ СО «ЦГБ г. Кушвы» по месту жительства, где находился на стационарном лечении до 26.11.2018, после чего был переведен в ГБУЗ «СОКБ №1», где скончался 08.01.2019.

Из заключения экспертизы качества медицинской помощи, оказанной ГБУЗ СО «СОКБ № 1» пациенту Бороздину А.П., проведенной ООО СМК «УГМК-Медицина» наиболее значимые ошибки, повлиявшие на исход заболевания: 3.2.5 – не оперирован 06.01.2019 по поводу перфорации ДПК.

Согласно письму ТФОМС СО от 26.12.2019 в соответствии с претензией ГАУЗ СО «СОКБ №1» реэкспертиза ТФОМС не подтвердила код дефекта 3.2.5, смена кода дефекта на 3.2.1 – несвоевременное выполнение КТ брюшной полости, отсутствие проведения рентгенографии двенадцатиперстной кишки с одновременным введением контрастного вещества через рот для выявления ...

Поскольку для разрешения существенно значимых вопросов, а именно установления критерия качества и полноты объема оказанных Бороздину А.П. медицинских услуг в ГБУЗ «СОКБ №1», а также причинно-следственной связи между оказанными ответчиком медицинскими услугами и летальным исходом Бороздина А.П., требовались специальные познания в области медицины, судом по ходатайству ответчика 14.05.2020 была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено экспертам ГБУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы Свердловской области».

Согласно заключению судебно - медицинской экспертизы № 71-Е установлено, что:

в ГБУЗ «СОКБ № 1» Бороздин А.П. находился на стационарном лечении с 26.11.18 по 08.01.19 с диагнозом: «...». При патологоанатомическом исследовании трупа Бороздина А.П. диагноз «ТЭЛА» (тромбоэмболия легочной артерии) не подтвердился;

за время пребывания в стационаре Бороздину А.П. было проведено обследование, включавшее в себя анализы крови (на группу и резус-фактор, на антитела к вирусам гепатитов В,С, общие - в динамике, биохимические - в динамике, на газовый состав), анализы мочи - в динамике, анализ жидкости из брюшной полости на амилазу, бактериологическое исследование жидкости из брюшной полости (№1, №2), электрокардиографическое исследование, рентгенологическое исследование органов грудной клетки - в динамике, эндоскопические исследования (ЭЕДС) - в динамике, компьютерную томографию органов брюшной полости, грудной клетки - в динамике, ультразвуковое исследование органов брюшной полости (однократно), плевральных полостей - в динамике; патологоанатомическое исследование операционного материала. Обследование Бороздину А.П. в ГБУЗ «СОКБ № 1» было проведено правильно, в достаточном объеме;

утвержденные Приказом Минздрава России от 10.05.2017 № 203н критерии оценки качества специализированной медицинской помощи взрослым при остром панкреатите (в том числе, выполнение компьютерной томографии органов брюшной полости не позднее 24 часов после поступления в стационар; выполнение бактериологического исследования выпота из брюшной полости с определением чувствительности возбудителя к антибиотикам и другим лекарственным препаратам, проведение терапии антибактериальными лекарственными препаратами в послеоперационном периоде (при хирургическом вмешательстве и при отсутствии медицинских противопоказаний) – достигнуты;

28.11.18 в 10:10 (через двое суток с момента поступления в стационар) Бороздину А.П. была произведена операция - оментобурсостомия, вскрытие и дренирование панкреатогенной флегмоны, некрсеквестрэктомия. Вышеуказанное оперативное вмешательство Бороздину А.П. выполнено по показаниям (...), технически правильно, в соответствии с существующей методикой данного вида оперативных вмешательств, Клиническими рекомендациями по оказанию медицинской помощи по неотложной хирургии населению Свердловской области, утвержденными Приказом МЗ СО от 23.10.13 № 1352п, Клиническими рекомендациями Российского общества хирургов по острому панкреатиту у взрослых (2016 г.);

на момент поступления в стационар 26.11.18 у Бороздина А.П. имел место ..., наличие которого не является показанием к экстренному хирургическому вмешательству. При компьютерной томографии органов брюшной полости от 26.11.18 у Бороздина А.П. был выявлен «...». Таким образом, операция от 28.11.18 Бороздину А.П. выполнена после краткого динамического наблюдения и предоперационной подготовки при отсутствии эффекта от медикаментозной (в том числе антибактериальной) терапии, по мере формирования ... и установлению показаний к ее хирургическому лечению – своевременно;

04.12.18, 07.12.18, 13.12.18 Бороздину А.В. выполнены плановые этапные операции - некрсеквестрэктомии поджелудочной железы, по данным протоколов которых отмечалась положительная динамика (уменьшение количества гнойного выпота и количества некрозов). Указанные оперативные вмешательства Бороздину А.П. выполнены по показаниям, технически правильно, в соответствии с существующей методикой данного вида операций, Клиническими рекомендациями Российского общества хирургов «Острый панкреатит у взрослых» (2016г.);

07.12.2018 Бороздину А.П. выполнено дренирование правой плевральной полости по Бюлау. Данное оперативное вмешательство проведено по показаниям (наличие жидкости в плевральной полости), технически правильно, в соответствии с существующей методикой данного вида оперативных вмешательств;

в период с 14.12.18 по 29.12.18 состояние Бороздина А.П. было стабильным, определялось как «удовлетворительное», показатели температуры тела соответствовали физиологической норме, диспепсических расстройств не наблюдалось, при пальпации живота болезненности и симптомов раздражения брюшины не выявлялось, по выпускникам из оментобурсостомы выделялось скудное серозно-гнойное отделяемое;

в представленной медицинской карте стационарного больного записей динамического наблюдения за пациентом в период с 30.12.18 по 05.01.19 не имеется;

06.01.19 - 07.01.19 состояние Бороздина А.П. определялось как средней тяжести, дыхательных и гемодинамических расстройств не наблюдалось, симптомов раздражения брюшины не выявлялось;

06.10.19 у Бороздина А.П. при компьютерной томографии органов брюшной полости был выявлен свищ двенадцатиперстной кишки (патологическое сообщение между двенадцатиперстной кишкой и сальниковой сумкой). Данное осложнение некротизирующего панкреатита у Бороздина А.П. не требовало хирургического вмешательства;

08.01.19 состояние Бороздина А.П. ухудшилось, появились одышка, хрипы в легких, снижение артериального давления, пациенту планировалось ультразвуковое исследование органов грудной клетки для разметки с целью дренирования грудной полости, в кабинете УЗИ пациент потерял сознание, выполнены реанимационные мероприятия, восстановлена сердечная деятельность;

08.01.19 в 13:40 Бороздину А.П. выполнены пункция и дренирование левой плевральной полости, удалено 2,5 литра жидкости. Данное оперативное вмешательство проведено по показаниям (наличие жидкости в плевральной полости), технически правильно, в соответствии с существующей методикой данного вида оперативных вмешательств, по мере диагностики (выявления) – своевременно;

диагностика синдрома дыхательной недостаточности была проведена несколько несвоевременно (признаки дыхательной недостаточности имели место у Бороздина А.П. на момент осмотра 08.10.19 в 04:50), несвоевременная диагностика синдрома дыхательной недостаточности существенного влияния на наступление смертельного исхода не оказала;

проведенное Бороздину А.П. в период пребывания в отделении гнойной хирургии консервативное лечение включало в себя инфузионную, антибактериальную (цефоперазон сульбактам, метронидазол), симптоматическую терапию, выполнено правильно, в полном объеме. Антибактериальная терапия проведена в соответствии с Клиническими рекомендациями по оказанию медицинской помощи по неотложной хирургии населению Свердловской области, утвержденными Приказом МЗ СО от 23.10.13 № 1352п. Утвержденные Приказом Минздрава России от 10.05.2017 № 203н критерии оценки качества специализированной медицинской помощи взрослым при остром панкреатите (проведение терапии антибактериальными лекарственными препаратами в послеоперационном периоде при хирургическом вмешательстве; отсутствие тромбоэмболических осложнений в период госпитализации) достигнуты;

повторные реанимационные мероприятия Бороздину А.П. проведены правильно, в соответствии с протоколом сердечно-легочной реанимации, но эффекта не имели, 08.01.19 в 18:30 наступила биологическая смерть пациента.

Таким образом, оказанная Бороздину А.П. медицинская помощь в ГБУЗ «СОКБ № 1» соответствовала его состоянию здоровья при поступлении, клиническим проявлениям имевшегося заболевания, результатам обследования. Нарушений Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «хирургия», утвержденного Приказом Министерства здравоохранения РФ от 15.11.2012 N 922н, при оказании медицинской помощи Бороздину А.П. не имелось;

дефектов оказания медицинской помощи (то есть недостатков оказания медицинской помощи, которые явились причиной наступившего неблагоприятного исхода или состояли с ним в прямой причинно-следственной связи) Бороздину А.П. в ГБУЗ «СОКБ № 1» не имелось. Ухудшение состояния Бороздина А.П. было обусловлено тяжелым осложненным течением .... Дефектов оказания медицинской помощи, нарушений Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «хирургия», утвержденного Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15.11.2012 N 922н, в ГБУЗ «СОКБ № 1» при оказании медицинской помощи Бороздину А.П. не имелось.

Причиной смерти Бороздина А.П. явилось заболевание - .... Основным в наступлении смертельного исхода у Бороздина А.П. явились характер и тяжесть имевшегося заболевания и его развившихся осложнений. Причинно-следственной связи между качеством оказания медицинской помощи в ГБУЗ «СОКБ № 1» и наступлением смерти Бороздина А.П. от имевшегося заболевания не имеется.

Суд, давая оценку представленным сторонами доказательствам, исследовал их в совокупности и взаимосвязи по правилам ст. 12, 67, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, разрешая спор, руководствуясь положениями ст. ст. 15, 151, 1064, 1085, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», пришел к выводу о том, что установлено допущение со стороны работников медицинского учреждения дефектов оказания медицинской помощи, в связи с чем, имеются основания для возложения на ответчика ответственности по компенсации морального вреда и частично удовлетворил исковые требования истцов.

Судебная коллегия с выводами суда в данной части соглашается, находя их верными, основанными на нормах действующего законодательства и доказательствах, имеющихся в материалах дела.

Мотивируя частичное удовлетворение исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что нашли свое подтверждение доводы истцов о том, что медицинская помощь Бороздину А.П. была оказана некачественно, что хоть и не состоит в прямой причинно-следственной связи со смертью. Установлено, что в медицинской карте стационарного больного отсутствуют записи об осуществлении динамического наблюдения за пациентом в период с 30.12.18 по 05.01.19; диагностика синдрома дыхательной недостаточности была проведена несвоевременно (признаки дыхательной недостаточности имели место у Бороздина А.П. на момент осмотра 08.10.19 в 04:50).

Все доводы апелляционной жалобы ответчика по сути своей сводятся к несогласию с выводами суда и данной оценкой доказательствам по делу, которая дана их совокупности в соответствии с правом, закрепленным в положениях главы 6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Порядок получения, исследования и оценки доказательств по гражданскому делу регламентируется положениями главы 6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В силу положений ст. ст. 56, 59, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд самостоятельно определяет какие обстоятельства, которые имеют значение для дела, какой стороне их надлежит доказывать, принимает те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела, оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств, никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Объем относимых доказательств определен судом правильно, оценка представленным доказательствам, соответствует требованиям ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положения ст. 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом соблюдены.

Доводы жалобы в указной части не могут являться основанием для отмены постановленного судом решения, так как суд воспользовался правом, предоставленным ему ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Вопреки доводам апелляционной жалобы ответчика об отсутствии оснований для возложения ответственности по возмещению компенсации морального вреда ввиду отсутствия дефектов оказания медицинской помощи сотрудниками, судом правомерно установлено, что работниками ответчика медицинская помощь (медицинские услуги) оказана с дефектами.

Свои доводы об отсутствии дефектов, своевременном и качественном оказании медицинской помощи Бороздину А.П. ответчик надлежащими доказательствами не подтвердил, они основаны на субъективной оценке действий сотрудников учреждения и субъективном толковании выводов экспертов ООО СМК «УГМК-Медицина», судебно-медицинской экспертизы, напротив данные доводы опровергаются представленными в материалы дела медицинскими документами и заключением экспертов, из которых усматривается наличие дефектов оказания медицинской помощи, так в частности, согласно выводов экспертов ООО СМК «УГМК-Медицина», судебной экспертизы:

в представленной медицинской карте стационарного больного отсутствуют записи об осуществлении динамического наблюдения за пациентом в период с 30.12.18 по 05.01.19;

несвоевременное проведение диагностики синдрома дыхательной недостаточности, поскольку признаки дыхательной недостаточности имели место у Бороздина А.П. на момент осмотра еще 08.10.19 в 04:50).

Согласно п.п. 1, 2 ст. 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» каждый имеет право на медицинскую помощь и каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

На основании п. 2 ст. 79 «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская организация обязана организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи.

Медицинская помощь гражданам должна оказываться своевременно и в полном объеме в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи, вместе с тем, из представленных доказательств действительно следует, что имелись дефекты оказания медицинской помощи, которые хоть и не стоят в прямой причинно-следственной связи с негативными последствиями в виде смерти пациента, но привели к ухудшению состояния его здоровья, нарушению его прав, гарантированных Федеральным законом «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», в связи с чем выводы суда в данной части являются верными, законными и обоснованными.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права либо в установленных законом случаях нарушающими имущественные права гражданина.

Компенсация морального вреда является мерой ответственности за нарушение нематериальных благ.

Нематериальными следует считать неразрывно связанные с личностью носителя, непередаваемые и неотчуждаемые духовные ценности внеэкономического характера, которые направлены на всестороннее обеспечение существования личности и по поводу которых складывается поведение субъектов гражданского права.

Ввиду особенностей объекта посягательств нанесенный вред выражается не в каких-либо материальных потерях, а в человеческих страданиях физического или нравственного характера каждого гражданина, а потому при определении размеров компенсации суду в каждом случае необходимо принимать во внимание степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст. 1 Федерального закона от 30.03.1998 N 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»), поэтому применение судами вышеназванной конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (п. 10 названного постановления).

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками. Понятие «семейная жизнь» не относится исключительно к основанным на браке отношениям и может включать другие семейные связи, в том числе связь между бабушками/дедушками и совершеннолетними детьми.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации и положениями ст.ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками погибшего лица, поскольку в связи со смертью близкого человека и разрывом семейных связей лично им причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред). В связи с чем, истцы правомерно обратились к ответчику с требованием о компенсации морального вреда.

Установив, что в результате смерти отца и сына, находившегося на лечении в лечебном учреждении, при оказании помощи имелись дефекты, истцам причинены как нравственные, так и душевные страдания, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о возложении на ответчика обязанности по денежной компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, исходя из положений ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, учел обстоятельства дела, характер физических и нравственных страданий истцов, вызванных некачественным оказанием медицинской помощи их родственнику, в связи с чем, взыскал в пользу истцов компенсацию причинённого морального вреда в размере по 50000 руб. в пользу каждого.

С размером, определенной судом, компенсации морального вреда судебная коллегия не соглашается, полагая, что выводы суда в данной части основаны на неверной оценке всех имеющихся фактических обстоятельств дела и не соответствуют принципам разумности и справедливости. Доводы, изложенные в апелляционной жалобе истцов, о безосновательном снижении судом заявленного размера компенсации морального вреда заслуживают внимания.

Согласно ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктом 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Согласно ч. 2 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема, причиненных истцу, нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (п. 32 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»).

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18.03.2010 по делу «Максимов (Maksimov) против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Между тем приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека решение суда первой инстанции не отвечает.

Снижая размер компенсации морального вреда до 50000 руб. в пользу каждого из истцов, суд первой инстанции не привел обоснований и мотивов, по которым заявленная истом сумма по 250000 руб. в пользу каждого является чрезмерной и не разумной с учетом физических и нравственных страданий истцов.

Судебная коллегия полагает, что оснований для столь значительного снижения размера, заявленной истцом, суммы компенсации морального вреда, не имеется, учитывая:

степень вины ответчика, являющегося юридическим лицом, сотрудниками которого допущены дефекты при оказании медицинской помощи Бороздину А.П..;

обстоятельства оказания медицинских услуг, при которых: в представленной медицинской карте стационарного больного отсутствуют записи об осуществлении динамического наблюдения за пациентом в период с 30.12.18 по 05.01.19. При этом судебная коллегия обращает внимание на то, что 04.12.18, 07.12.18, 13.12.18 Бороздину А.В. были выполнены плановые этапные операции, по данным протоколов которых отмечалась положительная динамика, в период с 14.12.18 по 29.12.18 состояние Бороздина А.П. было стабильным, определялось как «удовлетворительное», показатели температуры тела соответствовали физиологической норме, диспепсических расстройств не наблюдалось. Тогда как по истечению упущенного периода динамического наблюдения (с 30.12.18 по 05.01.19), начиная с 06.01.19 по 07.01.19 состояние Бороздина А.П. определено как средней тяжести, с выявлением 06.10.19 свища двенадцатиперстной кишки; несмотря на правильно выполненное оперативное вмешательство 08.01.2019 в 13:30 – «пункция и дренирование левой плевральной полости с удалением 2,5 литра жидкости», само проведение диагностики синдрома дыхательной недостаточности выполнено несвоевременно, поскольку признаки дыхательной недостаточности имели место у Бороздина А.П. на момент осмотра еще 08.10.19 в 04:50. При этом как отмечено судебными экспертами, при тотальном деструктивном поражении поджелудочной железы при благополучном исходе обстоятельств у больных с таким заболеванием и осложнением, был 30 % шанс на выздоровление.

степень претерпеваемых истцами нравственных страданий, наблюдавших болезненное, угнетенное состояние Бороздина А.П. в моменты посещения его в больнице;

степень претерпеваемых истцами душевных страданий, в виде систематического осознания невосполнимой утраты близкого человека;

обязанность ответчика в силу закона организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи, обеспечивать организацию охраны здоровья граждан: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий, приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи, доступность и качество медицинской помощи, недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Однако, оснований для взыскания компенсации морального вреда, в заявленной истцами сумме по 250000 руб. в пользу каждого, судебной коллегией не усматривается, учитывая, что:

факт причинения вреда здоровью Бороздину А.П. работниками ответчика отсутствует, причиной смерти явились осложнения имеющегося у нее исходного заболевания;

дефекты оказания медицинской помощи Бороздину А.П. не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением его смерти.

С учетом изложенного, а так же учитывая то, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах, судебная коллегия полагает возможным увеличить сумму компенсации морального вреда до 150000 руб. в пользу каждого их истцов, по мнению коллегии указанные суммы отвечают признакам справедливой и разумной компенсации за их перенесенные страдания.

Учитывая вышеизложенные обстоятельства, решение суда первой инстанции, в части определения размера компенсации морального вреда, как основанное на неправильном определении обстоятельств имеющих значение для дела (п. 1 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) подлежит изменению, с увеличением размера компенсации морального вреда в пользу истцов. до 150000 руб.

Других доводов, свидетельствующих о неправильности вынесенного судом первой инстанции решения, в апелляционной жалобе не содержится, соответствующих доказательств к жалобе не приложено, а суд апелляционной инстанции в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

В соответствии с ч. 3 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционных жалобе, представлении, суд апелляционной инстанции проверяет, не нарушены ли судом первой инстанции нормы процессуального права, являющиеся в соответствии с ч. 4 ст. 330 настоящего Кодекса основаниями для отмены решения суда первой инстанции. Из материалов дела следует, что таких нарушений судом первой инстанции не допущено.

Руководствуясь ч. 1 ст. 327.1, п. 2 ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционную жалобу истцов удовлетворить, решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 29.09.2020 в части взыскания с ГАУЗ Свердловской области «Областная клиническая больница № 1» в пользу Бороздиной Юлии Максимовны, Бороздина Максима Андреевича, Бороздиной Дарьи Андреевны, Выголовского Дмитрия Андреевича компенсации морального вреда изменить, увеличив сумму до 150000 руб. в пользу каждого.

В остальной части решение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 29.09.2020 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика ГАУЗ Свердловской области «Областная клиническая больница № 1» без удовлетворения.

Председательствующий: Н.А. Панкратова

Судьи: В.Н. Лузянин

А.Н. Рябчиков

г. Екатеринбург 24.03.2021

Свердловский областной суд в составе председательствующего судьи Лузянина В.Н., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Ермакович Е.С., рассмотрел в помещении суда в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Бороздиной Юлии Максимовны, Бороздина Максима Андреевича, Бороздиной Дарьи Андреевны, Выголовского Дмитрия Андреевича к ГАУЗ Свердловской области «Свердловская областная клиническая больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда, поступившее по частной жалобе ответчика на определение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 24.12.2020 о восстановлении срока на подачу апелляционной жалобы.

Заслушав доклад судьи, объяснения представителя ответчика – Осинцевой О.М.,

установил:

истцы обратились в суд с вышеназванным иском к ГАУЗ Свердловской области «Свердловская областная клиническая больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда.

29.09.2020 решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга исковые требования были удовлетворены частично.

25.11.2020 (направлено по почте 21.11.2020) от представителей истцов поступило заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока для подачи апелляционной жалобы.

Определением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 24.12.2020 истцам восстановлен срок на подачу апелляционной жалобы.

Не согласившись с определением суда от 24.12.2020, ответчиком подана частная жалоба. В обоснование доводов частной жалобы настаивает на недоказанности стороной истцов уважительности пропуска срока на подачу апелляционной жалобы. Из материалов дела следует, что представитель двух истцом участвовал в судебном заседании 29.09.2020, копия решения получена представителем истцов Бороздиной Г.Б...

.... 27.10.2020, то есть за 8 дней до истечения срока на подачу апелляционной жалобы. Тогда как отправка жалобы состоялась по истечению 3 недель с момента получения копии решения суда. Какое-либо обоснование такой длительности подготовки и отправки апелляционной жалобы в суд истцами в ходатайстве о восстановлении срока не приведено.

Письменных возражений на частную жалобу не поступило.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика поддержала доводы, изложенные в частной жалобе.

Частная жалоба рассмотрена в соответствии с правилами, предусмотренными ч. 3 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации без извещения сторон. Информация о времени и месте рассмотрения дела была размещена на официальном интернет-сайте Свердловского областного суда.

Изучив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, проверив законность и обоснованность постановленного судом определения в пределах доводов частной жалобы (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Процессуальными сроками являются установленные федеральными законами либо назначенные судом сроки для совершения процессуальных действий судом, лицами, участвующими в деле, иными участниками процесса (ст. 107, 109 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно ч. 2 ст. 107 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации процессуальные сроки определяются датой, указанием на событие, которое должно неизбежно наступить, или периодом. В последнем случае процессуальное действие может быть совершено в течение всего периода. Течение процессуального срока, исчисляемого годами, месяцами или днями, начинается на следующий день после даты или наступления события, которыми определено его начало (ч. 3 указанной статьи).

Апелляционные жалоба, представление могут быть поданы в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме, если иные сроки не установлены данным кодексом (ч. 2 ст. 321 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Течение месячного срока на подачу апелляционных жалобы, представления начинается согласно ч. 3 ст. 107 и ст. 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации со дня, следующего за днем составления мотивированного решения суда (принятия решения суда в окончательной форме), и оканчивается согласно ст. 108 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в соответствующее число следующего месяца (п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»).

Из приведенных норм процессуального права и акта их толкования следует, что для правильного исчисления процессуального срока подачи апелляционной жалобы (представления) суду надлежит определить дату изготовления мотивированного решения суда, то есть установить событие, с которого начинается течение месячного срока на подачу апелляционной жалобы.

При этом следует учитывать, что процедура апелляционного обжалования судебного постановления включает две стадии, содержащие установленные на их выполнение сроки: составление мотивированного решения суда, который в силу ст. 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не должен превышать пять дней со дня окончания разбирательства дела, и срок подачи апелляционной жалобы, который исчисляется одним месяцем со дня наступления события, которыми определено его начало (ч. 3 ст. 107 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Поскольку дата изготовления мотивированного решения суда является событием, определяющим начало течения срока апелляционного обжалования указанного решения, то право на подачу апелляционной жалобы должно осуществляться с того момента, когда лицо, участвующее в деле, получило реальную возможность ознакомиться с решением суда, которое влечет возникновение для него определенных последствий либо затрагивающим его права и охраняемые законом интересы. В противном же случае несоблюдение судом требований к изготовлению мотивированного решения суда в срок, установленный ч. 2 ст. 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, существенно сократит срок на обжалование решения суда в апелляционном порядке, вплоть до полного лишения сторон возможности такого обжалования.

Согласно ч. 1 ст. 112 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен.

Согласно п. 8 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 19.06.2012 № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», для лиц, участвующих в деле, к уважительным причинам пропуска срока на подачу апелляционных жалобы, представления, в частности, могут быть отнесены: обстоятельства, связанные с личностью лица, подающего апелляционную жалобу (тяжелая болезнь, беспомощное состояние, неграмотность и т.п.); получение лицом, не присутствовавшим в судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела, копии решения суда по истечении срока обжалования или когда времени, оставшегося до истечения этого срока, явно недостаточно для ознакомления с материалами дела и составления мотивированных апелляционных жалобы, представления; неразъяснение судом первой инстанции в нарушение требований ст. 193 и ч. 5 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации порядка и срока обжалования решения суда; несоблюдение судом установленного ст. 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации срока, на который может быть отложено составление мотивированного решения суда, или установленного ст. 214 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации срока высылки копии решения суда лицам, участвующим в деле, но не присутствовавшим в судебном заседании, в котором закончилось разбирательство дела, если такие нарушения привели к невозможности подготовки и подачи мотивированных апелляционных жалобы, представления в установленный для этого срок. Если составление мотивированного решения суда отложено на определенный срок, который в силу ст. 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не должен превышать пять дней со дня окончания разбирательства дела, судья-председательствующий при объявлении резолютивной части решения суда в силу положений ч. 2 ст. 193 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации разъясняет лицам, участвующим в деле, их представителям, когда они могут ознакомиться с мотивированным решением суда, что на основании п. 13 ч. 2 ст. 229 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно быть отражено в протоколе судебного заседания.

Из материалов дела следует, что решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 29.09.2020 исковые требования истцов удовлетворены частично.

Мотивированное решение суда изготовлено 05.10.2020, соответственно применительно к ч. 2 ст. 321 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации последний срок для подачи апелляционной жалобы приходится на дату 05.11.2020.

Заказное письмо с апелляционной жалобой истцов сдано в почтовое отделение 21.11.2020, то есть по истечению 17-тидевного срока на подачу апелляционной жалобы.

Абзацем 2 ч. 2 ст. 214 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что, если решение суда выполнено только на бумажном носителе, суд направляет копии решения лицам, участвующим в деле не позднее пяти дней после принятия и (или) составления решения суда заказным письмом с уведомлением о вручении или по ходатайству указанных лиц вручает им под расписку.

Из буквального толкования приведенной нормы процессуального права следует, что направление лицам, участвующим в деле копий судебных актов в установленный процессуальным законом срок является обязанностью суда. Сам факт присутствия лиц, участвующих в деле, в судебном заседании, равно как и при оглашении резолютивной части судебного акта, не лишает их права на получение заверенной копии судебного акта и не освобождает суд от обязанности предоставления таких копий сторонам.

Как следует из материалов дела сопроводительным письмом от 05.10.2020 исх. № Н-506 копия мотивированного решения направлена судом лицам, участвующим в деле. Вместе с тем доказательства направления (почтовый реестр, квитанции о вручении истцам заказного письма) копии решения суда в адрес лиц участвующих в деле, в частности истцов, в материалах дела отсутствуют.

Сама по себе расписка представителя истцов Бороздиной Ю.М., Бороздина М.А. – Бороздиной Г.Б. от 28.10.2020 о получении копии решения суда, то есть за 8 дней до истечения срока на подачу апелляционной жалобы не свидетельствует об исполнении судом требований абз. 2 ч. 2 ст. 214 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и как следствие своевременности ознакомления истцов с мотивированным решением суда.

Право на судебную защиту предполагает конкретные гарантии эффективного восстановления в правах посредством правосудия и включает в себя, в том числе возможность получения реальной судебной защиты в форме восстановления нарушенных прав и свобод в соответствии с законодательно закрепленными критериями. Исходя из взаимосвязанных положений ст. ст. 1, 2, 18, 45 и 118 Конституции Российской Федерации, необходимости соблюдения требований Всеобщей декларации прав человека 1948 года, Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года, Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 года, относящихся к общепризнанным принципам и нормам международного права и согласно ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации являющихся составной частью правовой системы Российской Федерации, неотъемлемым элементом нормативного содержания права на судебную защиту, имеющего универсальный характер, является правомочие заинтересованных лиц, в том числе не привлеченных к участию в деле, на обращение в суд за защитой своих прав и свобод, нарушенных неправосудным, по мнению заинтересованного лица, судебным решением.

Как было указано выше, применительно к п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 N 13, к уважительным причинам пропуска процессуального срока на подачу апелляционной жалобы, в частности, отнесено получение копии решения суда когда времени, оставшегося до истечения этого срока, явно недостаточно для ознакомления с материалами дела и составления мотивированной апелляционной жалобы.

Поскольку материалы дела не содержат доказательств свидетельствующих о вручении истцам копии мотивированного решения суда, пропущенный ими срок для подачи апелляционной жалобы (17 дней) от даты изготовления мотивированного решения суда, обоснованно был восстановлен судом первой инстанции, как пропущенный по уважительной причине.

При таких обстоятельствах обжалуемое определение является законным и обоснованным, вопреки доводам частной жалобы оснований для его отмены суд апелляционной инстанции не усматривает.

В связи с вышеизложенным, руководствуясь п. 1 ст. 334, ст. 335 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

ОПРЕДЕЛИЛ:

определение Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 24.12.2020 оставить без изменения, частную жалобу ответчика без удовлетворения.

Председательствующий Лузянин В.Н.

Судья Евграфова Н.Ю. дело № 33-4366/2021

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Екатеринбург 24.03.2021

Свердловский областной суд в составе председательствующего судьи Лузянина В.Н., при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Ермакович Е.С., рассмотрел в помещении суда в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства гражданское дело по иску Бороздиной Юлии Максимовны, Бороздина Максима Андреевича, Бороздиной Дарьи Андреевны, Выголовского Дмитрия Андреевича к ГАУЗ Свердловской области «Свердловская областная клиническая больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда, поступившее по частной жалобе ответчика на определение судьи Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 13.01.2021 об оставлении частной жалобы без движения.

Заслушав доклад судьи, объяснения представителя ответчика – Осинцевой О.М.,

у с т а н о в и л :

истцы обратились в суд с вышеназванным иском к ГАУЗ Свердловской области «Свердловская областная клиническая больница № 1» о взыскании компенсации морального вреда.

29.09.2020 решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга исковые требования были удовлетворены частично.

25.11.2020 (направлено по почте 21.11.2020) от представителей истцов поступило заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока для подачи апелляционной жалобы.

Определением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 24.12.2020 истцам восстановлен срок на подачу апелляционной жалобы.

Не согласившись с определением суда от 24.12.2020, ответчиком подана частная жалоба, которая определением судьи от 13.01.2021 оставлена без движения, ответчику предоставлен срок ...

...для устранения недостатков до 01.02.2021, ответчику предложено предоставить доказательства подтверждающие направление частной жалобы и приложений к ней лицам, участвующим в деле.

В частной жалобе ответчик просит определение судьи от 13.01.2021 отменить как постановленное с нарушением норм процессуального права. Натаивает на том, что применительно к ч. 2ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязанность по направлению копии частной жалобы лицам, участвующим в деле возложена на суд первой инстанции.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика поддержала доводы, изложенные в частной жалобе.

В соответствии с ч. 3, ч. 4 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации частная жалоба на определение суда первой инстанции об оставлении частной жалобы без движения рассматривается без извещения лиц, участвующих в деле, судьей единолично. Вместе с тем, информация о времени и месте рассмотрения дела была размещена на официальном сайте Свердловского областного суда.

Проверив материалы дела, проанализировав доводы, изложенные в частной жалобе, суд апелляционной инстанции приходит к следующему выводу.

Оставляя частную жалобу ответчика без движения, судья исходил из несоответствия жалобы положениям ст. 322 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, поскольку к жалобе не приложен документ, подтверждающий направление или вручение другим лицам, участвующим в деле, копий частных жалоб и приложенных к ним документов, которые у других лиц, участвующих в деле, отсутствуют.

Между тем, выводы суда первой инстанции являются ошибочными, в связи с чем, суд апелляционной инстанции не может с ними согласиться.

Согласно ч. 1 ст. 333 ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подача частной жалобы, представления прокурора и их рассмотрение судом происходят в порядке, установленном главой 39 ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с изъятиями и особенностями, предусмотренными настоящей статьей.

Таким образом, ч. 1 ст. 333 ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации прямо устанавливает приоритет специальной нормы о принятии частных жалоб (ч. 2 ст. 333 ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) над общими правилами принятия апелляционных жалоб (ст. ст. 322, 323 ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд первой инстанции после получения частной жалобы, представления прокурора, поданных в установленный ст. 332 настоящего Кодекса срок и соответствующих требованиям ст. 322 настоящего Кодекса, обязан направить лицам, участвующим в деле, копии частной жалобы, представления прокурора и приложенных к ним документов и назначить разумный срок, в течение которого указанные лица вправе представить в суд первой инстанции возражения в письменной форме относительно частной жалобы, представления прокурора с приложением документов, подтверждающих эти возражения, и их копий, количество которых соответствует количеству лиц, участвующих в деле.

Таким образом, из содержания ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует, что частная жалоба подается по правилам, отличным от порядка обращения в суд с исковым заявлением, с апелляционной жалобой, а именно ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлены изъятия, согласно которым после поступления в суд частной жалобы направление лицам, участвующим в деле, копии частной жалобы является обязанностью суда.

Из изложенного следует, что при решении вопроса относительно частной жалобы судьей допущены нарушения норм процессуального права, в связи с чем обжалуемое определение не отвечает требованиям ст. 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Определение судьи об оставлении частной жалобы без движения от 13.01.2021, как постановленное с нарушением норм процессуального права (п. 4 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) подлежит отмене.

Исходя из аналогии разъяснений, приведенных в п. п. 9 Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» в целях соблюдения разумных сроков судопроизводства (ст. 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) суд апелляционной инстанции вправе не направлять дело с апелляционными жалобой, представлением в суд первой инстанции, если установит, что апелляционные жалоба, представление отвечают всем требованиям ст. 322 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. В этом случае суд апелляционной инстанции выполняет действия, предусмотренные ч. 1 ст. 325 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения дела по апелляционным жалобе, представлению.

Поскольку в материалах дела имеется мотивированная частная жалоба, с приложением доказательств ее отправки лицам, участвующим в деле, последняя подлежит принятию к производству суда апелляционной инстанции.

В связи с вышеизложенным, руководствуясь п. 2 ст. 334, ст. 335 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

ОПРЕДЕЛИЛ:

частную жалобу ГАУЗ Свердловской области «Свердловская областная клиническая больница № 1» - удовлетворить.

Определение судьи Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 13.01.2020 - отменить.

Судья: Лузянин В.Н.

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

14 мая 2020 года

Верх-Исетский районный суд г. Екатеринбурга в составе

председательствующего судьи Нецветаевой Н.А.,

при секретаре <ФИО>6,

рассмотрев в открытом судебном заседании ходатайство представителя истцов о назначении судебно-медицинской экспертизы по гражданскому делу по иску <ФИО>1, <ФИО>3, <ФИО>4, <ФИО>5 к ГАУЗ Свердловской области «Областная клиническая больница №» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истцы обратились в Верх-Исетский районный суд г. Екатеринбурга с иском к ГАУЗ Свердловской области «Областная клиническая больница №» о взыскании компенсации морального вреда, в связи с причинением им нравственных страданий в виду смерти близкого родственника – <ФИО>2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, имевшей место ДД.ММ.ГГГГ, в результате ненадлежащего качества оказания ему медицинской помощи работниками медицинского учреждения – ответчика.

Представителем истцов в судебном заседании заявлено ходатайство о назначении по делу судебной медицинской экспертизы качества медицинской помощи. Представитель просила поручить проведение экспертизы ГБУЗ «Свердловское бюро судебно-медицинской экспертизы».

Представитель ответчика ГБУЗ Свердловской области «Областная клиническая больница №» не возражала против назначения по делу судебной экспертизы, и выбранного экспертного учреждения.

Заслушав участвующих лиц, исследовав материалы дела суд считает необходимым указать следующее.

В силу ч.1 ст.55 ГПК РФ, доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возраж...

...ения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены в частности из заключений экспертов.

В силу ст.59 ГПК РФ, суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела.

В соответствии со ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Исходя из существа предмета и оснований иска для установления имеющих значение для дела обстоятельств требуются специальные познания.

Учитывая право участников процесса на предоставление доказательств, в том числе посредством заявления ходатайства о назначении судебной экспертизы, суд в целях объективного и правильного рассмотрения и разрешения требований истца, находит необходимым назначить по данному делу судебно-медицинскую экспертизу.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 55, 56, 79-80 ГПК РФ, суд

О П Р Е Д Е Л И Л:

Назначить по гражданскому делу судебно-медицинскую экспертизу, поставив на разрешение экспертов следующие вопросы:

Были ли допущены в ГАУЗ «СОКБ №» недостатки (дефекты) при диагностике и лечении заболевания при оказании <ФИО>2 медицинской помощи (по их своевременности и полноте)?

Соответствовала ли оказанная пациенту <ФИО>2 медицинская помощь состоянию его здоровья при поступлении, выявленным жалобам, клиническим проявлениям, результатам обследования, установленным стандартом оказания медицинской помощи?

Повлекли ли дефекты оказания медицинской помощи, и на каком этапе ее оказания, ухудшение состояния <ФИО>2?

Что явилось причиной смерти <ФИО>2?

Состоят ли дефекты оказания медицинской помощи на каждом из этапов ее оказания, в форме действия, либо бездействия со стороны работников ГАУЗ «СОКБ №» при их установлении, в причинно-следственной связи со смертью <ФИО>2?

Проведение судебно-медицинской экспертизы поручить экспертам ГБУЗ «Свердловское областное бюро судебно-медицинской экспертизы» (г. Екатеринбург <адрес>).

Разрешить руководителю экспертного учреждения в случае необходимости, привлечь, по своему выбору, к производству вышеназванной экспертизы специалистов, обладающих необходимыми знаниями и не являющихся штатными работниками

Поручить руководителю учреждения предупредить экспертов об ответственности по ст. 307 УК РФ.

Разъяснить экспертам право, предусмотренное ст. 86 ГПК РФ, в случае, если при проведении экспертизы будут установлены имеющие значение для рассмотрения и разрешения дела обстоятельства, по поводу которых им не были поставлены вопросы, они вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение.

Представить для проведения экспертизы материалы данного гражданского дела, медицинские документы: медицинская карта №, медицинская карта №, копия протокола патолого-анатомического вскрытия № от 10.01.2019

Обязанность по оплате проведения экспертизы возложить на истцов в равных долях.

Установить срок для подготовки заключения экспертов до ДД.ММ.ГГГГ.

Производство по данному гражданскому делу приостановить до проведения экспертизы.

Определение в части приостановления производства, распределения расходов по оплате экспертизы по делу может быть обжаловано в Свердловский областной суд в течение пятнадцати дней путем подачи частной жалобы через Верх-Исетский районный суд г.Екатеринбурга.

Судья/подпись

Копия верна

Судья Н.А. Нецветаева

Помощник судьи: <ФИО>8