Оччархаджиев Султан Бексолтаевич

Октябрьский районный суд г. Грозного ЧР

судья Мамаева А.С. г. Грозный

ВЕРХОВНЫЙ СУД ЧЕЧЕНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 3 августа 2017 года по делу № №

Суд апелляционной инстанции по уголовным делам Верховного Суда Чеченской Республики в составе:

председательствующего Межидовой Н.А.,

судей Батаева И.А., Мазалиевой А.А.,

при секретаре Эдильсултановой З.Х.,

с участием прокурора уголовно-судебного отдела прокуратуры Чеченской Республики Витаева Х.Б.,

осужденного ФИО24

защитников – адвокатов Келасовой Ж.А. и Мусаева А.Н.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвокатов Келасовой Ж.А., Тагирова М.Т., осужденного ФИО24 и апелляционному представлению заместителя прокурора Октябрьского района г. Грозного Шайдаева А.В. на приговор Октябрьского районного суда г. Грозного Чеченской Республики от 25 декабря 2015 года, которым

ФИО24, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин Российской Федерации, несудимый,

осужден:

- по ч. 3 ст. 159 УК РФ к 3 (трем) годам лишения свободы, без штрафа и без ограничения свободы;

- по ч. 1 ст. 292 УК РФ к штрафу в размере 20 000 рублей.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно ФИО24 назначено наказание в виде 3-х лет лишения свободы и штрафа в размере 20000 рублей.

В соответствии с ч. 3 ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным с испытательным сроком в 2 года.

На основании ч. 3 ст. 47 УК РФ ФИО24 лишен права занимать должности, связанные с организационно-распоря...

...дительными функциями в государственных бюджетных учреждениях, сроком на 1 год.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Батаева И.А, изложившего краткое содержание приговора, существо апелляционных жалоб и представления, выступления прокурора Витаева Х.Б., поддержавшего доводы апелляционного представления, адвокатов Келасовой Ж.А., Мусаева А.Н. и осужденного ФИО24 просивших приговор отменить и вынести оправдательный приговор, суд

установил:

ФИО24 признан виновным в служебном подлоге, то есть внесении в официальные документы заведомо ложных сведений из корыстной заинтересованности, а также в совершении мошенничества, то есть хищении чужого имущества путем обмана, с использованием своего служебного положения.

Преступления совершены в 2013 году при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании ФИО24 вину в инкриминируемых преступлениях не признал.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО24 считая приговор районного суда незаконным и необоснованным в виду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, существенного нарушения и неправильного применения уголовно-процессуального закона, просит его отменить. Указывает, что он не совершал никаких преступлений и его незаконно признали виновным и осудили.

В апелляционных жалобах, в основной и дополнительной, защитник – Келасова Ж.А., считая приговор суда в отношении ФИО24 незаконным и необоснованным, ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела, а также в связи с допущенными нарушениями уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона, просит его отменить.Указывает, что суд не разрешил вопросы, указанные в п.1-7 ст. 299 УПК РФ, по каждому преступлению в отдельности, не дал анализа доказательств по каждому обвинению и не обосновал квалификацию в отношении каждого преступления. Считает, что преступление, предусмотренное ст.292 УК РФ, незаконно вменено как самостоятельное преступное деяние, поскольку согласно разъяснениям Пленума ВС РФ «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» и Пленума ВС РФ «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями», хищение чужого имущества или приобретение права на него путем обмана или злоупотребления доверием, совершенные с использованием поддельного официального документа, полностью охватывается составом мошенничества и не требует дополнительной квалификации, а приготовительные действия, выражающиеся в подделке официальных документов, являются способом совершения мошенничества. Полагает, что суду надлежало при постановлении приговора руководствоваться указанными разъяснениями Пленумов ВС РФ и в описательно-мотивировочной части приговора с приведением надлежащих мотивов сформулировать вывод о признании обвинения в этой части необоснованным, чего сделано не было вследствие чего обвиняемый в нарушение принципа справедливости, закрепленного ст.6 УК РФ, мог нести ответственность дважды за одно и то же преступление. Указывает, что в основу приговора судом первой инстанции положены лишь показания свидетелей, заключения почерковедческих экспертиз, должностная инструкция заведующего урологическим отделением ГБУ «№» и приказ № № от 31.12. 2012 года. Остальные доказательства, приведенные в обвинительном заключении, и имеющиеся в материалах уголовного дела, судом проигнорированы без указания причин. Более того, при постановлении приговора они не оценены, несмотря на то, что сторона защиты заявляла о небезосновательных сомнениях в подлинности вещественных доказательств и нарушении процессуального закона при проведении процессуальных действий в ходе предварительного расследования при получении этих доказательств. Отмечает, что в ходе судебного следствия в качестве свидетеля обвинения была допрошена ФИО33, которая суду показала, что на самом деле по вызову следователя являлась на допрос в качестве свидетеля в период предварительного следствия по уголовному делу в отношении ФИО24 Принимала она участие, согласно ее показаний только в одном следственном действии, а именно в допросе, на который она приходила только со своими документами, никаких документов ГБУ «№», включая личного дела ФИО35 она следователю не приносила, и, соответственно, у нее ничего не изымалось. В следственном действии, проводимом с ее участием, кроме следователя, более никто не принимал участие, то есть понятых не было. Однако ее показания в этой части судом проигнорированы, в приговоре не приведены и соответственно надлежаще не оценены. Считает, что имеющийся в материалах уголовного протокол выемки от 21.04.2015 не производился, составлен без участия ФИО33, а процессуальные действия, отраженные в нем, не соответствуют действительности, и поэтому в силу требований ст. ст. 75, 83 УПК РФ он не может являться доказательством по уголовному делу. Постановление от 21.04.2015 года о признании и приобщении к материалам дела вещественных доказательств, вынесенное по результатам проведенной выемки документов также не может быть признано законным, поскольку является логическим результатом процессуальных действий после выемки и документов. Отмечает, что следователь незаконно признал вещественными доказательствами документы, которые на момент вынесения постановления еще не были осмотрены. Обращает внимание на то, что на момент окончания судебного следствия у суда и у остальных участников процесса отсутствовала возможность проверить доказательства в виде приказов о приеме на работу и об увольнении ФИО35 на предмет того, в какой период времени они на самом деле издавались и за каким номером. Полагает, что поскольку проверить доказательства было невозможно, а стороной защиты их достоверность поставлена под сомнение, которое не устранено, то они не могли быть положены в основу обвинительного приговора. По мнению апеллянта, данные нарушения подтверждают версию о возможной фальсификации указанных документов и доводы свидетеля ФИО35 о том, что в ходе судебного следствия ей предъявлены не те заявления о приеме на работу и об увольнении, которые она писала собственноручно. Эта версия в нарушении требований закона не проверена и при вынесении приговора не получила оценки. Также приводит ряд других доказательств, которым, как полагает автор жалобы, судом не дана соответствующая правовая оценка. В частности указывает, что судом не дана оценка тому, что согласно сведениям, полученным из Департамента по вопросам занятости населения Министерства труда, занятости и социального развития Чеченской Республики от 16.09.2015 года, ФИО35 стояла на учете и получала пособие по безработице в ГБУ ЦНЗ <адрес> района с 01.03.2013 года по 01.08.2013 года, а также с 01.05.2014 по 01.11.2014 года. Таким образом, отмечает апеллянт, период времени, в течение которого ФИО35. не получала пособие по безработице, полностью совпадает с периодом ее трудоустройства и осуществления своих профессиональных обязанностей в ГБУ «№», а именно с августа 2013 года по конец декабря 2013 года, что подтверждает показания подсудимого относительно того, что ФИО35 в указанный период времени была трудоустроена в «№», и получала в этом учреждении заработную плату. Считает, что суд критически оценивая показания ФИО35 данные ею в ходе судебного следствия, намеренно не привел в приговоре ее показания относительно того, что при предъявлении ей в ходе судебного следствия вещественных доказательств из ее личного дела она заявляла о том, что это не те документы, которые она писала и отдавала ГБУ «№». Приводя в приговоре показания свидетеля ФИО43 – сестры хозяйки урологического отделения ГБУ «№», судом также не указаны ее доводы и причины наличия в материалах уголовного дела показаний, полностью противоположных, которые она дала в ходе судебного следствия. Несмотря на то, что ФИО43 заявляла, что не читала протокола следственных действий, так как у нее проблемы со зрением и поскольку в момент ее допроса она была без очков, то подписала протокол, надеясь на точность следователя. Более того, заявляла суду о том, что не писала заявлений об отказе в проведении очных ставок с ФИО24 ФИО24., которые имеются в материалах дела. Проигнорировав доводы свидетеля, судом приняты во внимание ее показания, данные в ходе предварительного следствия, в том числе и в ходе проведения очных ставок. Равно как и не дана оценка показаниям свидетеля ФИО47 которая суду показала, что заработную плату ФИО35. она выдавала непосредственно ей, однако, поскольку ФИО35 в лицо она не помнит, то и утверждать об этом не может. Проигнорированы доводы защиты судом относительно того, что показания свидетелей обвинения в части того, что они не знают ФИО35 основаны на том, что при их допросах на предварительном следствии следователем не предъявлялась на обозрение фотография ФИО35 и по сути они давали показания без конкретизации и идентификации ФИО35 как личности. Также указывает, что при вынесении приговора судом не дана оценка доводам защиты относительно того, что ни органами предварительного следствии, ни в рамках судебного следствия не установлено что ее подзащитный до 31.07.2013 года знал о существовании ФИО35 которая нигде не работает и нуждается в трудоустройстве. Обращает внимание на то, что заявление о приеме на работу от имени ФИО35 датировано 31.07.2013 года, а решение о приеме ее на работу, согласно имеющихся в деле документов, принято спустя месяц после его составления. Однако бухгалтерией учреждения в указанный период времени на ФИО35 по непонятным основаниям начислялась заработная плата и выдавалась. Отмечает, что материалы уголовного дела и само обвинительное заключение не содержит выводов следствия о том, что ФИО24 вносил ложные сведения или исправления, искажающие действительное содержание в табели учета рабочего времени после их утверждения главным врачом, т.е. после того, как они приобрели статус официальных документов. Полагает, что поскольку в обвинении не указано, что ее подзащитный использовал свое право подписи официальных документов, то в его действиях, не может быть состава преступления, предусмотренного ст.292 УК РФ. Также обращает внимание на то обстоятельство, что ответственность за табеля учета рабочего времени в урологическом отделении ГБУ «№», возложена на старшую медсестру отделения, что прописано в ее должностной инструкции, с которой она ознакомлена под подпись. Ответственность за полноту и достоверность сведений, которые содержатся в табеле учета рабочего времени, утвержденного главным врачом, возложена на уполномоченного по ведению табеля. Отсутствует и приказ на ФИО24 как заведующего отделением урологии, об ответственности за ведение табеля учета времени. Факт осведомления ФИО24 о том, что ему приказом главного врача от 31.12.2012 года предоставлено право даже на подписание первичных документов, также ничем не подкреплен, поскольку сведений об ознакомлении его с подобным внутренним документом под роспись в материалах уголовного нет. Полагает, что поставить подпись на табеле учета, как на первичном документе, служащим основанием для начисления в последующем заработной платы, не означает выполнения ее подзащитным действий по внесению заведомо ложных сведений, так как никаких сведений он в табели вообще не вносил. Считает, что исходя из всего объема предъявленного обвинения, субъективная сторона хищения в действиях ее подзащитного не нашла своего подтверждения. Указывает, что обвиняя ФИО24 в совершении тяжкого преступления, органами предварительного следствия не указан способ и другие обстоятельства совершения преступления. Должным образом не описано преступное деяние, а именно, в чем конкретно заключался обман потерпевшего с целью завладения денежными средствами, то есть кого и когда, где и при каких обстоятельствах обманул ФИО24 По мнению адвоката, отсутствие в обвинении ФИО24 указанных обстоятельств фактически свидетельствует об отсутствии доказательств факта сообщения ее подзащитным заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо об умолчании об истинных фактах, либо об умышленных действиях, направленных на введение ГБУ «№», как владельца имущества в заблуждение. Полагает, что отсутствие в платежных ведомостях, предъявленных на обозрение ФИО35 в ходе судебного следствия подписей, выполненных самой ФИО35 о получении в кассе ГБУ «№» заработной платы, не является доказательством того, что заработная плата, начисленная к выдаче ФИО35 была похищена ее подзащитным. Отмечает, что оставлен без внимания и не получил оценку еще и тот факт, что действия ФИО43. и ФИО67 в которых органами предварительного следствия усмотрены составы мошенничества, приходятся на тот же период и касаются одного и того же предмета преступления – табелей учета рабочего времени и денежных средств, принадлежащих ГБУ «№», и начисленных в качестве заработной платы палатной санитарке ФИО35 и которые впоследствии были похищены, т.е. касаются обстоятельств совершения того же преступного деяния, которое вменено в вину ФИО24. Указывает, что в ходе судебного следствия защита заявляла о том, что подобное выделение материалов в отдельное производство отразилось на всесторонности и объективности этого разбирательства и просила суд истребовать из следственных органов принятые по выделенным материалам в отношении ФИО43 и ФИО67 процессуальные решения. Судом ходатайство защиты было удовлетворено, однако, не дождавшись указанных процессуальных документов, суд принял решение об окончании судебного следствия и приговор был постановлен без их учета. Таким образом, по мнению адвоката, судом первой инстанции не выяснено одно из основных обстоятельств, действовал ли ФИО24 совместно со свидетелями обвинения ФИО43. и ФИО67, и являлись ли они его соучастниками в роли пособников. Более того, отмечает апеллянт, неправильно определив объем предъявленного обвинения по ч.3 ст.159 УК РФ в части указания суммы, причиненного ГБУ «№», ущерба, как последствия вмененного в вину преступлении, судом автоматически незаконно решен вопрос о ее взыскании с ФИО24. Также указывает, что в приговоре суда отсутствует мотивированный вывод суда относительно квалификации действии подсудимого по статьям уголовного закона, по которым вынесен обвинительный приговор. Описательно мотивировочная часть обжалуемого приговора полностью противоречит ее резолютивной части. Допущено нарушение ч. 3 ст.309 УПК РФ в части разъяснения осужденному порядка и сроков обжалования приговора. Более того, отмечает автор жалобы, судом первой инстанции нарушены требования ст. 312 УПК РФ, так как в течение 5 суток со дня провозглашения приговора его копии не были вручены осужденному и его защитнику. По мнению автора жалобы, вопреки требованиям уголовно-процессуального закона обжалуемый приговор не содержит выводов суда о времени, способе, форме вины, мотиве и цели совершения подзащитным предъявленных ему в вину противоправных деяний.

В апелляционной жалобе защитник Тагиров М.Т., также считая приговор отношении ФИО24 незаконным и необоснованным, просит его отменить и вынести в отношении ФИО24 оправдательный приговор в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Отмечает, что изложенные в приговоре суда обстоятельства, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным в судебном заседании, не дана надлежащая оценка представленным суду доказательствам, при вынесении приговора нарушены нормы уголовного закона, в частности: принцип справедливости, запрещающий привлечение к уголовной ответственности дважды за одно и то же преступление. Указывает, что мотивируя объективную сторону рассматриваемого преступления, суд дал неправильную оценку квалификации, возможно, имевшему место событию преступления и необоснованно применил положения уголовного закона о совокупности преступлений, что позволило суду незаконно инкриминировать ФИО24 совершение двух преступлений. Отмечает, что в ходе судебного рассмотрения уголовного дела защитой были установлены многочисленные нарушения норм УПК РФ, допущенные следователем при производстве важнейших следственных действий, по результатам которых собирались и приобщались к делу в качестве улик различные документы и вещественные доказательства. В частности указывает, что в связи с допущенными нарушениями при производстве предварительного расследования защита попросила суд признать недопустимыми доказательствами и исключить из числа доказательств, следующие документы: постановление о производстве выемки от 21 апреля 2015 года (т.1 л.д.101-102), протокол выемки от 21 апреля 2015 года (т.1 л.д. 103-107), протокол осмотра документов от 24 апреля 2015 года (т.1 л.д. 58-161), протокол осмотра от 14 мая 2015 года (т.1 л.д.196-200), постановление о признании и приобщении к материалам уголовного дела вещественных доказательств от 21 апреля 2015 года (т.2 л.д.1-2), а также платежные ведомости за август, сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь 2013 года урологичнского отделения ГБУ «№», личное дело ФИО35 (заявление о приеме на работу, заявление об увольнении, трудовой договор, личную карточку, приказы о назначении и увольнении). Полагает, что нарушения связанные с составлением указанных документов подтверждают версию о возможной их фальсификации, а также подтверждают доводы свидетеля ФИО35 о том, что в ходе судебного заседания ей на обозрение предъявлены не те заявления о приеме на работу и увольнении, которые она писала собственноручно в 2013 году. Отмечает, что

допрошенные в судебном заседании в качестве свидетелей главный врач ФИО83 и главный бухгалтер ФИО33 показали, что табели учета рабочего времени являются первичными документами и основанием для начисления заработной платы, и свойство официальных документов они приобретают только после их утверждения главным врачом учреждения. Между тем, утверждает автор жалобы, ни следственным органом, ни судом не установлено, что ФИО24. вносил ложные сведения или исправления в табели учета рабочего времени после их утверждения главным врачом, т.е. после того как они приобрели статус официальных документов. Считает, что поскольку ФИО24 не вменяется в вину использование им своего права подписи официальных документов, и он такие действия не совершал, приговор в этой части незаконен и подлежит отмене за отсутствием состава преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ. Также отмечает, что ответственность за полноту и достоверность сведений, отраженных в табелях учета рабочего времени и их представление главному врачу для утверждения была возложена в больнице ГБУ «№» на уполномоченного по ведению табелей старшую медсестру и это прописано в ее должностной инструкции. Указывает, что в больнице отсутствует приказ на ФИО24. как на заведующего отделением урологии об ответственности за ведение табелей учета рабочего времени и о том, что он их визирует. Более того, отмечает апеллянт, в судебном заседании было установлено, что с общим приказом главного врача № 231 от 31 декабря 2012 года обезличенного характера, предоставляющего согласно приложениям многим заведующим отделений больницы, в том числе и заведующему урологическим отделением, правом на подписание первичных документов, ФИО24 не был ознакомлен под роспись. Также обращает внимание на то обстоятельство, что поставить свою подпись на табеле учета как в первичном документе не означает выполнение подзащитным действий по внесению заведомо ложных сведений, так как никаких сведений, даже достоверных ФИО24 в табели вообще не вносил. Утверждает, что подпись его подзащитный учинял, так как без нее этот документ не принимался у старшей медсестры главным врачом для утверждения. Отмечает, что в материалах уголовного дела нет конкретного приказа обязывающего ФИО24 вести табеля учета рабочего времени, отсутствует такой пункт и в его должностной инструкции. Также отмечает, что анализ материалов уголовного дела и исследованных защитой документов показал, что ФИО35. не была включена бухгалтерией в платежную ведомость за сентябрь 2013 года как сотрудник урологического отделения, следовательно, она не могла быть учтена в качестве работавшей, и по табелю учета рабочего времени за сентябрь 2013 года. Вместе с тем табель за указанный сентябрь месяц значится составленным, и обвинение незаконно включает его в общий список табелей, которые подписывал ФИО24. и вносил в них ложные сведения. Считает, что доказательством размера денежных средств в виде заработной платы, которые по версии органов следствия и суда похитил обманным путем ФИО24 могут служить только платежные ведомости, а не табеля учета рабочего времени, поскольку последние не содержат сведений о начисленных денежных средствах, подлежащих выплате тому или иному лицу. Указывает, что по уголовному делу не установлено, в каком административном здании учреждения ФИО43 и другие неустановленные лица получали по просьбе ФИО24. денежные средства, а также в каком конкретно служебном кабинете. По мнению апеллянта, отсутствие доказательств в этой части подвергает сомнению виновность ФИО24 в инкриминируемом ему преступлении, так как при установлении виновности в совершении данного преступления эти доказательства должны быть установлены. Обращает внимание, органом предварительного следствия в постановлении о привлечении ФИО24 в качестве обвиняемого указывается на то, что он удостоверял своей подписью внесенные заведомо ложные сведения о выполненной ФИО35 работе в табеля учета рабочего времени, на основании которых были составлены расчетно-платежные ведомости только за период с 30 августа 2013 года по 31 декабря 2013 года. Однако ему вменяется и хищение денежных средств, начисленных к выдаче и за январь 2014 года в размере 3479 рублей 00 копеек, которые как следует из обвинения, начислены без удостоверенного ФИО24 табеля учета рабочего времени за январь 2014 года с указанием в нем сведений о выполненной ФИО35 работе. В связи с чем считает обвинение в части возможного хищения ФИО24. денежных средств в феврале 2014 года является надуманным. По мнению автора жалобы, в указанный период ФИО24 не мог предвидеть и желать наступления опасных последствий и совершать хищения от имени ФИО35., поскольку приказом от 1 января 2014 года ФИО35 значится уволенной из больницы. Также полагает, что безосновательно предъявлено ФИО24 обвинение в хищении денежных средств от имени ФИО35 и в августе 2013 года, поскольку она была принята на работу приказом от 30 августа 2013 года, а с 1 сентября 2013 года с ней был заключен трудовой договор. Никто, в том числе и ФИО24 не мог знать о том, что без приказа о приеме на работу ФИО35 сказочным образом будет значиться в списках платежной ведомости за август 2013 года. Отмечает, что в силу занимаемой должности заведующего отделением ФИО24 не мог принимать окончательного решения относительно приема граждан на работу в больницу, издавать приказы о приеме на работу и заключать трудовые договоры. Соответственно, он не располагал информацией о включении ФИО35. в платежную ведомость за август 2013 года на получение заработной платы без приказа, и предвидеть и желать наступления опасных последствий в виде причинения ущерба больнице в результате хищения начисленных ФИО35 денежных средств. Однако эти обстоятельства в ходе судебного заседания оставлено судом без внимания. Отмечает, что при вынесении приговора судом проигнорированы как разъяснения, данные Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении № 51 от 27 декабря 2007 года «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», так и требования уголовного и уголовно- процессуального законов. Считает, что обвинение не содержит указаний на обстоятельства, подлежащие доказыванию в соответствии с п. 1, 2, 4 ч. 1 и ч. 2 ст. 73 УПК РФ. По мнению апеллянта, приговором не установлено, какие заведомо ложные сведения и кому ФИО24 сообщал с целью хищения денежных средств из больницы, а также кто и когда из числа представителей потерпевшей стороны, находясь под его обманом, передавал ему денежные средства. Указывает, что такие данные отсутствуют в материалах уголовного дела и не были представлены суду в ходе судебного следствия. Полагает, что в приговоре суда не дана должная оценка важнейшим доказательствам, представленным защитой и исследованным в рамках судебного следствия. Считает, что приговор не соответствует предъявляемым ст. 302 УПК РФ требованиям, в соответствии с которой обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совупностью исследованных судом доказательств.

В апелляционном представлении прокурор ФИО113., считая приговор в отношении ФИО24. незаконным и необоснованным, просит его отменить и вынести новый обвинительный приговор. Указывает, что согласно протоколу судебного заседания от 29 декабря 2015 года приговор по данному уголовному делу провозглашен в тот же день, но при этом приговор судом датирован 25 декабря 2015 года. Отмечает, что в описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 292 УК РФ, суд необоснованно воспроизвел формулировку диспозиции указанной статьи, сохранив выражение «если эти деяния» совершены из корыстной заинтересованности, не приводя собственного события преступления. Также в нарушение требований постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.15 года № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», и ст. 308 УПК РФ дополнительное наказание не может быть определено по совокупности преступлений, если оно не назначено ни за одно из преступлений, входящих в совокупность. Кроме того, в резолютивной части приговора указано, что он может быть обжалован в течение 10 дней, тогда как согласно ч. 1 ст.389.4 УПК РФ апелляционные жалоба, представление могут быть поданы в течение 10 суток со дня вынесения приговора.

В соответствии с ч. 7 ст. 389.13 УПК РФ с согласия сторон апелляционные представление и жалобы рассмотрены без проверки доказательств, которые были исследованы судом первой инстанции.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционных жалоб и представления, выслушав стороны, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В силу ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, и таковым признается приговор, постановленный в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основанный на правильном применении уголовного закона.

Настоящий приговор этим требованиям уголовно-процессуального закона не отвечает.

Так, по смыслу ст. 159 УК РФ обман, как способ совершения хищения при мошенничестве заключается в сообщении заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, направленных на введение владельца имущества в заблуждение.

Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении от 27 декабря 2007 года № 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» также разъяснил, что обман, как способ совершения хищения, ответственность за которое предусмотрена ст. 159 УК РФ, может состоять в сообщении заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, направленных на введение владельца имущества в заблуждение.

Таким образом, исходя из смысла закона, наличие у виновного лица прямого умысла является обязательным конструктивным признаком состава мошенничества.

Между тем, как усматривается из приговора, суд первой инстанции, признавая ФИО24 виновными по ч. 3 ст. 159 УК РФ, не установил всех обстоятельств, имеющим существенное значение для решения вопроса о наличии в его действиях состава данного преступления.

Вывод суда относительно наличия у ФИО24 умысла на хищение денежных средств не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

В частности в приговоре не приведены доказательства, подтверждающие факт того, ФИО24., имея предварительный умысел на хищение денежных средств в виде начисляемой ФИО35 зарплаты, заведомо вносил в табель учета рабочего времени ложные сведения. Каких-либо данных о расходовании им по своему усмотрению этих денежных средств, приговор также не содержит.

В подтверждение своих выводов о виновности ФИО24. в совершении мошенничества, суд сослался на противоречивые показания ФИО35 и свидетелей обвинения. При этом надлежащую правовую оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ суд данным показаниям не дал, а ограничился лишь изложением их содержания

Кроме того, судом проигнорированы требования, изложенные в п. 1 ст. 307 УПК РФ, согласно которому описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

В нарушение указанных требований закона, в описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния, предусмотренного ч. 1 ст. 292 УК РФ, суд необоснованно воспроизвел формулировку диспозиции данной статьи, не приводя при этом своего собственного описания события преступления, установленного в судебном заседании.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 60 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015 № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», если подсудимый признается виновным в совершении нескольких преступлений, то в соответствии со ст. 69 УК РФ и п. 4 ч. 1 ст. 308 УПК РФ в резолютивной части приговора надлежит указывать вид и размер назначенных основного и дополнительного наказаний отдельно за каждое преступление и окончательное наказание по совокупности преступлений. При этом дополнительное наказание не может быть определено по совокупности преступлений, если оно не назначено ни за одно из преступлений, входящих в совокупность.

Однако вопреки данным разъяснениям и требованиям закона суд назначил ФИО24 дополнительное наказание по совокупности преступлений в соответствии со ст. 47 УК РФ, не назначив его ни за одно из преступлений, входящих в совокупность.

Кроме того, при назначении дополнительного наказания суд необоснованно лишил ФИО24 права занимать должности, связанные с организационно-распорядительными функциями в государственных бюджетных учреждениях, несмотря на то, что последний не занимал должности на государственной службе или в органах местного самоуправления.

Таким образом, суд апелляционной инстанции находит, что при рассмотрении данного уголовного дела были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, влекущие в силу п. 2 ст. 389.15 и ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ отмену судебного решения в апелляционном порядке.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции, соглашаясь с доводами апелляционных жалоб и представления, не может признать постановленный приговор законным и обоснованным и, учитывая, что допущенные нарушения уголовно-процессуального закона не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, приговор находит подлежащим отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение.

Поскольку приговор отменяется ввиду нарушений уголовно-процессуального закона, то суд апелляционной инстанции не входит в обсуждение иных доводов апелляционных жалоб и представления, которые должны быть проверены судом первой инстанции при новом судебном разбирательстве в ином составе суда.

При новом рассмотрении наряду с устранением допущенных нарушений суду необходимо с соблюдением всех требований уголовно-процессуального закона тщательно, с учетом доводов жалоб и представления, исследовать все обстоятельства дела, дать надлежащую оценку всем доказательствам, и принять по нему законное, обоснованное и справедливое решение.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.17, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

определил:

приговор Октябрьского районного суда г. Грозного от 25 декабря 2015 в отношении ФИО24 отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Апелляционные представление и жалобы удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в президиум Верховного Суда ЧР в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи:

Копия верна:

.

ВЕРХОВНЫЙ СУД ЧЕЧЕНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

по делу №22-143/18

17 апреля 2018 года г. Грозный, ЧР

Судья 1-ой инстанции – Налаева Х.Б.

Суд апелляционной инстанции по уголовным делам Верховного Суда Чеченской Республики в составе:

председательствующего судьи - Адилсултанова Э.А.,

судей - Арсемерзаева Т.З., Мадаева Х.Т.,

при секретаре - Хизриевой М.Б.,

с участием прокурора уголовно-судебного отдела прокуратуры Чеченской Республики - Коптева А.В.,

осужденного - Оччархаджиева С.Б.,

защитника - адвоката Келасовой Ж.А., представившей удостоверение №№ и ордер №№ от ДД.ММ.ГГГГ,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе осужденного Оччархаджиева С.Б. и апелляционному представлению заместителя прокурора Октябрьского района г.Грозного Шайдаева А.В. на приговор Октябрьского районного суда г. Грозного Чеченской Республики от 08 декабря 2017 года, которым

Оччархаджиев Султан Бексолтаевич, ДД.ММ.ГГГГ рождения, уроженец <адрес>, гражданин РФ, с высшим образованием, не женатый, имеющий на иждивении двоих

несовершеннолетних детей, ведущий научный сотрудник ФГНУ Комплексного научно-исследовательского института РАН, несудимый, зарегистрированный в № по <адрес>

осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ к штрафу в размере 105 000 рублей.

Оччархаджиев С.Б. по ч.1 ст.292 УК РФ оправдан, и уголовное дело в этой части прекращено.

В порядке возмещения причиненного ущерба с Оччархаджиева С.Б. в пользу ГБУ «Клиническая больница №5» взыскано 30 574 рублей.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем повед...

...ении в отношении Оччархаджиева С.Б. отменена.

Приговором разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Адилсултанова Э.А., изложившего краткое содержание приговора, апелляционной жалобы и представления, выступления осужденного Оччархаджиева С.Б. и защитника Келасовой Ж.А. по доводам жалобы, прокурора Коптева А.В. по доводам представления, суд

установил:

Оччархаджиев С.Б. признан виновным в совершении мошенничества, то

есть хищении чужого имущества путем обмана, с использованием своего слу-жебного положения. Преступление совершено Оччархаджиевым С.Б. в 2013

году при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Оччархаджиев С.Б. вину в инкриминируемом ему преступлении не признал и просил вынести оправдательный приговор.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный Оччархаджиев С.Б., считая приговор незаконным и необоснованным, просит о его отмене в виду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела и существенного нарушения уголовно-процессуального закона и неправильного применения уголовного закона. При этом указывает, что не совершал никаких преступных деяний, и его незаконно признали виновным и осудили. По его мнению, доказательства, положенные в основу приговора, надлежаще не оценены, сомнения в причастности к совершению преступления не устранены, выводы суда о его виновности в совершении преступления не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Считает, что суд не дал оценку доказательствам обвинения и защиты. По мнению апеллянта, в основу приговора судом первой инстанции положены показания свидетелей, касающиеся факта работы свидетеля ФИО38 в урологическом отделении ГБУ «Клиническая Больница № 5 г. Грозного», а также вопросов начисления и выдачи последней заработной платы. Полагает, что ни один из свидетелей не давал показаний о факте хищения им денежных средств, признанного судом доказанным. Другие доказательства, приведенные в обвинительном заключении, и имеющиеся в материалах дела, судом не оценены, хотя защита заявляла о сомнениях в подлинности вещественных доказательств и нарушении процессуального закона при получении этих доказательств.

Также отмечает, что имеющиеся в материалах дела платежные ведомости о начислении ФИО39 зарплаты за период с августа по декабрь 2013 года на самом деле никто и никогда не изымал, не осматривал, вещественными доказательствами не признавал и к материалам дела не приобщал, так как, платежные ведомости, с которыми он с защитником знакомился при выполнении требований ст.217 УПК РФ, были другими. В связи с изложенным, считает, что материалы дела подменены, а дело сфабриковано.

Кроме того обращает внимание на то, что в ходе судебного следствия допрашивалась свидетель ФИО40, <данные изъяты>, показания которой в приговоре не отражены, согласно которым учет приказов о приеме на работу и увольнении ведется в разных журналах. Указанные журналы суд истребовал, однако, потерпевшей стороной они не были представлены в виду их отсутствия в больнице. В связи с изложенным, считает, что были незаконно признаны и приобщены к материалам дела доказательства, которые фактически не изымались и не осматривались, что влечет недопустимость таких доказательств. Обращает внимание на то, что на момент окончания судебного следствия у суда и у участников процесса отсутствовала возможность проверить приказы о приеме на работу и об увольнении ФИО41 на предмет дат их издания и номеров, в связи с чем, они не могли быть положены в основу обвинительного приговора. Считает, что данные нарушения подтверждают версию о возможной фальсификации указанных документов и доводы свидетеля ФИО42 о том, что в ходе судебного следствия ей предъявлены не те заявления о приеме на работу и об увольнении, которые она писала собственноручно. Полагает, что судом не дана оценка также сведениям из Министерства труда, занятости и социального развития ЧР от 16.09.2015 года, согласно которым ФИО43 стояла на учете и получала пособие по безработице в ГБУ ЦЗН Веденского района с 01.03.2013 года по 01.08.2013 года, а также с 01.05.2014 по 01.11.2014 года. Отмечает, что период времени, в течение которого ФИО44 не получала пособие по безработице, полностью совпадает с периодом ее трудоустройства и работы в ГБУ «КБ № 5 г.Грозного», а именно с августа 2013 года по конец декабря 2013 года, где получала зарплату. Считает, что суд, критически оценивая показания ФИО45 намеренно не привел в приговоре ее показания относительно предъявления в ходе судебного следствия вещественных доказательств из ее личного дела, которые она не представляла в ГБУ «КБ № 5 г. Грозного».

По его мнению, критически оценивая показания свидетелей ФИО46 и положив их в основу обвинительного приговора, суд указал, что они полностью согласуются с исследованными доказательствами уголовного дела, не указав с какими именно доказательствами или материалами дела. Обращает внимание, что заявление о приеме на работу от имени ФИО47 датировано 31.07.2013 года, решение о приеме ее на работу принято спустя месяц после его составления, а зарплата начислена и выплачена за август 2013 года. Утверждает, что показания свидетеля ФИО48 судом в приговоре искажены: она утверждала, что зарплату иным, кроме как ФИО49 не выдавала, категорически отрицала получение зарплаты Оччархаджиевым С.Б. за ФИО50 Ни один свидетель не показал суду, что получал за ФИО51 зарплату и передавал ему. Кроме того, суд не дал оценку тому обстоятельству, что на заявлении о приеме ФИО52 на работу имеется резолюция и главного врача, который, не обвиняется в совершении какого-либо преступления.

Суд не дал оценку и доводу защиты, согласно которому заявление о приеме ФИО53 на работу датировано 31.07.2015 годом, 30.08.2013 года издан приказ о приеме ее на работу, а 01.09.2013 года составлен трудовой договор, подписанный не ФИО54 а другим лицом, чем грубо нарушено трудовое законодательство (ст.56, ч.1 ст.68 ТК РФ): трудовой договор заключается ранее издания приказа о приеме на работу. Более того, заявление об увольнении датировано ранее заявления о приеме на работу, дата увольнения (30.12.2014 года) полностью исправлена. Между тем, в материалах дела отсутствуют табели учета рабочего времени и платежные ведомости за весь 2013 год и 2014 год, в то время как заявление об увольнении датировано концом 2014 года. Обращает внимание, что ответственность за ведение табеля учета рабочего времени в отделении возложена по должностной инструкции на старшую медсестру, заведующий отделением за это ответственности не несет., с приказом главного врача №№ от ДД.ММ.ГГГГ года о его праве на подписание первичных документов он не ознакомлен., в платежную ведомость на выдачу зарплаты за сентябрь 2013 года ФИО55 не включена, за этот месяц табель учета рабочего времени он не подписывал., согласно обвинительного заключения и приговора он подписывал табели учета рабочего времени в период с 30.08.2013 года по 31.12.2013 года, в то время как его признали виновным за хищение денежных средств и за февраль 2014 года, которые суд незаконно взыскал с него., в соответствии с платежными ведомостями за период с августа по декабрь 2013 года размер начисленной и выплаченной заработной платы ФИО56 составляет не №., его осудили по предъявлен-ному обвинению, в том числе за хищение иных средств, нежели зарплаты, за февраль 2014 года, уже уволенной ФИО57 что противоречит постановлению о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительному заключению. Также обращает внимание, что экспертным путем не доказано, что он подписывал табели учета рабочего времени за указанный в обвинении период времени., в отношении старшей медсестры ФИО58 и сестры-хозяйки отделения ФИО59 отказано в возбуждении уголовного дела по ч.5 ст.33, ч.3 ст.159 УК РФ, что исключает с их стороны пособничество в хищении им денежных средств: ФИО60 не вносила по его просьбе заведомо ложные сведения в табели учета рабочего времени, а ФИО61 не получала в кассе зарплату за ФИО62 и не передавала ему. Он не мог предвидеть и желать до принятия ФИО63 31.08.2013 года на работу причинения ущерба ГБУ «КБ №5 г. Грозного», равно как не мог предвидеть и желать их наступления в феврале 2014 года., отсутствие каких-либо доказательств корыстного мотива в его действиях исключают возможность квалификации вмененного ему деяния как хищения., судом не установлен способ хищения, не описано преступное деяние, а именно, в чем заключается обман потерпевшего., отсутствие подписей ФИО64 в платежных ведомостях о получении в кассе заработной платы, не доказывает факт совершения им ее хищения.

Поводом для возбуждения уголовного дела послужил рапорт сотрудника УЭБ и ПК МВД России по ЧР, заявления или сообщения от потерпевшего или ФИО65 о совершенном хищении в правоохранительные органы не поступали, что, по мнению апеллянта, свидетельствует о фальсификации события преступления и доказательств в его подтверждение. Вопросы его знакомства с ФИО66 установления процедуры ее фиктивного трудоустройства, увольнения, механизма завладения денежными средствами, остались без исследования и оценки судом.

Осталось без оценки суда и психофизиологическое исследование с использованием полиграфа, которое не выявило устойчивых психофизиологи-ческих реакций, свидетельствующих о его причастности к фактам присвоения денежных средств, выделенных в качестве зарплаты ФИО67

Более того, неправильно определив объем обвинения в части причиненного ущерба, суд незаконно решил вопрос о его взыскании. Кроме того, суд обосновал свои выводы на доказательствах, от которых отказалась сторона обвинения, в частности, табель учета рабочего времени за январь 2014 года.

По мнению апеллянта, суд первой инстанции не выяснил одно из основных обстоятельств, а именно, действовал ли Оччархаджиев С.Б. совместно со свидетелями обвинения ФИО68 и ФИО69 и являлись ли они его соучастниками в роли пособников. Более того, отмечает апеллянт, неправильно определив объем предъявленного обвинения по ч.3 ст.159 УК РФ в части размера причиненного ущерба, судом незаконно решен вопрос о ее взыскании с Оччархаджиева С.Б.. Также указывает, что судом не соблюден принцип презумпции невиновности, сомнения в его виновности не были устранены, приговор постановлен на недостоверных доказательствах, выводы суда о его виновности не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установлен-ным в ходе разбирательства уголовного дела.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Шайдаев А.В., оспаривая законность и обоснованность приговора, просит его отменить и вынести новый обвинительный приговор с устранением допущенных судом первой инстанции нарушений.

При этом указывает, что, оправдывая Оччархаджиева С.Б. по ч.1 ст.292 УК РФ, суд не указал основания для его оправдания., указал, что табеля учета рабочего времени не являются официальными документами, но являются первичными бухгалтерскими документами, на основании которых производи-лось начисление заработной платы ФИО70 Кроме того, оправдав Оччархаджиева С.Б. по ч.1 ст.292 УК РФ, суд не признал за ним право на реабилитацию. В дополнениях к апелляционному представлению государствен-ный обвинитель указал на нарушения уголовно-процессуального закона, связанные с ведением протокола судебного заседания:

- вопреки требованиям п.4 ч.3 ст.259 УПК РФ после установления личности подсудимого и своевременности вручения ему копии обвинительного заключения, не указаны данные об избранной в отношении подсудимого меры пресечения.,

- подсудимому разъяснены его права в соответствии со 292 УПК РФ (содержание и порядок прений сторон), вместо ст.267 УПК РФ (разъяснение подсудимому его прав).,

- разъяснив права потерпевшего в соответствии со ст.42 УПК РФ, суд, в нарушение ч.2 ст.268 УПК РФ не разъяснил его право на примирение с подсудимым в случаях, предусмотренных ст.25 УПК РФ.,

- представителю потерпевшего его права в соответствии со ст.ст.42 и 45 УПК РФ не разъяснены, вместо этого разъяснены права по ст.56 УПК РФ (свидетель). В нарушение требований п.11 ч.3 ст.259 УПК РФ в протоколе вопросы обвинителя не указаны, ограничившись ответами на них.

Более того, во всех судебных заседаниях подсудимым осуществлялась аудиозапись судебных разбирательств, однако в нарушение ч.5 ст.259 УПК РФ отметка об этом в протоколе судебного заседания не произведена.

В соответствии с ч.7 ст.389.13 УПК РФ с согласия сторон апелляционные представление и жалоба рассмотрены без проверки доказательств, которые были исследованы судом первой инстанции.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления, выслушав стороны, суд апелляционной инстанции находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В силу ст.297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым, и таковым признается приговор, постановлен-ный в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основанный на правильном применении уголовного закона. Настоящий приговор этим требованиям уголовно-процессуального закона не отвечает.

В соответствии с ч.3 ст.389.19 УПК РФ указания суда апелляционной инстанции обязательны для суда первой инстанции при повторном рассмотрении уголовного дела судом нижестоящей инстанции.

Апелляционным определением Верховного Суда Чеченской Республики от 03 августа 2017 года приговор Октябрьского районного суда г. Грозного от 25 декабря 2015 года в отношении Оччархаджиева С.Б. был отменен и уголовное дело направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе, в виду допущенных судом существенных нарушений уголовного и уголовно-процессуального законов, повлиявших на исход дела.

Отменяя приговор, суд апелляционной инстанции указал на необходимость вынесения судом первой инстанции судебного акта, отвечающего требованиям ст.297 УПК РФ, с учетом доводов, приведенных сторонами в апелляционной жалобе и апелляционном представлении.

Между тем, при новом разбирательстве дела указания суда апелляционной инстанции судом первой инстанции в полном объеме выполнены не были.

Как усматривается из приговора, суд первой инстанции, соглашаясь в части с предложенной органами предварительного следствия квалификацией действий Оччархаджиева С.Б. по ч.3 ст.159 УК РФ, не дал оценку обстоятельствам, имеющим существенное значение для решения вопроса о наличии в его действиях состава инкриминируемого ему преступления.

В соответствии со ст.73 УПК РФ при производстве по уголовному делу в суде подлежат доказыванию, в частности, событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления)., виновность подсудимого в совершении преступления, форма вины и мотивы., характер и размер вреда, причиненного преступлением., обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния., а также обстоятельства, способствовавшие совершению преступления. С учетом этих требований и в силу ст.307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора, постановленного в общем порядке судебного разбирательства, должна содержать описание преступного деяния, как оно установлено судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления. В тех случаях, когда преступление совершено группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, при описании преступного деяния должно быть указано, какие конкретно преступные действия совершены каждым из соучастников преступления.

Согласно разъяснениям, данным в п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года N55 "О судебном приговоре", в описательно-мотивировочной части приговора, исходя из положений п.п. 3, 4 ч.1 ст.305, п.2 ст.307 УПК РФ, надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам, как уличающим, так и оправдывающим подсудимого. При этом излагаются доказательства, на которых основаны выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, и приводятся мотивы, по которым те или иные доказательства отвергнуты судом.

Более того, в силу одного из основополагающих принципов уголовного судопроизводства, закрепленного в ст.6 УПК РФ, уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений., защиту личности от незаконного и необоснован-ного обвинения, осуждения, ограничения прав и свобод. При этом, уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.

Вместе с тем, по смыслу и буквальному содержанию основного принципа уголовного судопроизводства – презумпции невиновности (ст.14 УПК РФ) подсудимый (обвиняемый) не обязан доказывать свою невиновность, бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту последнего, лежит на стороне обвинения.

Таким образом, по смыслу закона обвинительный приговор может быть постановлен при условии реализации сторонами всех прав по представлению и исследованию доказательств в обоснование своей позиции в условиях состяза-тельного процесса (ст.6 УПК РФ), при принятии исчерпывающих мер к установлению обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст.73 УПК РФ), и к устранению имеющихся сомнений и противоречий (ст.14 УПК РФ), которые повлияли или могли повлиять на разрешение дела по существу. При этом, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях: все не-устранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого (ч.ч.3,4 ст.14 УПК РФ).

Исходя из смысла закона, наличие у виновного лица прямого умысла является обязательным конструктивным признаком состава мошенничества.

Между тем, как усматривается из приговора, суд первой инстанции, признавая Оччархаджиева С.Б. виновным по ч. 3 ст. 159 УК РФ, не установил всех обстоятельств, имеющих существенное значение для решения вопроса о наличии в его действиях состава данного преступления. При этом, вывод суда относительно наличия у Оччархаджиева С.Б. умысла на хищение денежных средств не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

В частности в приговоре не приведены доказательства, подтверждающие, что Оччархаджиев С.Б., имея умысел на хищение денежных средств в виде начисляемой ФИО71 зарплаты, заведомо вносил в табели учета рабочего времени ложные сведения. Каких-либо данных о получении им обманным путем денежных средств, а также расходование им по своему усмотрению этих денежных средств, приговор также не содержит.

В подтверждение своих выводов о виновности Оччархаджиева С.Б. в совершении мошенничества, суд сослался на противоречивые показания ФИО72 и свидетелей обвинения. При этом надлежащую правовую оценку в соответствии с требованиями ст.ст.87,88 УПК РФ суд данным показаниям не дал, а ограничился лишь изложением их содержания.

Вопреки требованиям ст.ст. 73, 307 УПК РФ суд не указал в приговоре место, время, способ совершения, форму вины, мотив, цели и последствия преступления, а также действия, непосредственно направленные на противо-правное и безвозмездное завладение денежными средствами потерпевшего, именно путем обмана, с использованием своего служебного положения.

Как следует из установочной части приговора, суд в нарушение требований ст.307 УПК РФ полностью воспроизвел соответствующую часть обвинительного заключения, не приводя собственного описания события инкриминируемого Оччархаджиеву С.Б. преступления, признанного судом установленным и доказанным.

Между тем, в силу п.2 и 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года №48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» обман как способ совершения хищения может состоять в сознательном сообщении (представлении) заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях, направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение. При этом, мошенничество, то есть хищение чужого имущества, в частности, совершенное путем обмана, признается оконченным с момента, когда указанное имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению.

Постановляя в отношении Оччархаджиева С.Б. обвинительный приговор, суд положил в его основу показания представителя потерпевшего ФИО74 свидетелей ФИО75 <данные изъяты> ФИО76 <данные изъяты> ФИО77 <данные изъяты> ФИО78 <данные изъяты> ФИО79 <данные изъяты> ФИО80 <данные изъяты> ФИО81 <данные изъяты>), ФИО82 <данные изъяты> ФИО83 <данные изъяты> ФИО84 ФИО85 <данные изъяты> ФИО86 <данные изъяты> ФИО87 <данные изъяты> ФИО88 (<данные изъяты> ФИО89 <данные изъяты> ФИО90 <данные изъяты> ФИО91 <данные изъяты> ФИО92 <данные изъяты> ФИО93 (<данные изъяты>), ФИО94 (<данные изъяты>, ФИО95 <данные изъяты> ФИО96 (<данные изъяты>

В подтверждение вывода о виновности Оччархаджиева С.Б. в совершении преступления, суд сослался на показания указанных свидетелей обвинения, но при этом надлежащую правовую оценку в соответствии с требованиями ст.ст.87,88 УПК РФ данным показаниям не дал, а ограничился лишь изложением их содержания и констатацией их относимости к предмету судебного доказывания вины осужденного. Однако, ни один из перечисленных свидетелей в своих показаниях не указал, что получал и передавал осужденному Оччархаджиеву С.Б. денежные средства в счет ежемесячной заработной платы ФИО97 за период с августа по декабрь 2013 года и февраль 2014 года. Также из показаний свидетелей не следует, что заявление о приеме ФИО98 на работу, трудовой договор, приказ о ее приеме на работу, изготовлены и подписаны осужденным Оччархаджиевым С.Б.. При таких обстоятельствах, выводы суда об оценке показаний указанных свидетелей как достоверных и допустимых, противоречит требованиям ст.ст. 87, 88 УПК РФ, регламенти-рующих порядок проверки и оценки доказательств.

Не соответствует требованиям закона (ст.85 УПК РФ) и процедура доказывания судом обстоятельств, перечисленных в ст.73 УПК РФ. В частности, судом не установлены форма вины осужденного и мотивы совершения им инкриминируемого деяния, характер и точный размер причиненного вреда, а также обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость.

Кроме того, суд установил, что табеля учета рабочего времени являются первичными бухгалтерскими документами для начисления и выплаты заработной платы, подписываются старшей медицинской сестрой отделения, заведующим отделением и главным врачом, после чего по ним бухгалтерией производится выплата зарплаты. Однако, суд не дал надлежащую правовую оценку доводам стороны защиты об отсутствии умысла на хищение путем обмана с использованием служебного положения в ввиду того обстоятельства, что резолюция на заявлении о согласии на прием Айдамировой А.Б. на работу и подпись в табелях учета рабочего времени, наряду с подписями старшей медсестры и главврача, при отсутствии приказа главного врача о приеме на работу и трудового договора, не являются основанием для начисления и выплаты работнику ежемесячной заработной платы.

Также без надлежащей оценки остался и довод защиты относительно приказа главного врача учреждения №231 от 31.12.2012 года, предоставляющего заведующему урологическим отделением подписывать первичные бухгалтерские документы, с которым Оччархаджиев С.Б. не знакомился и его не подписывал.

Не дана судом оценка и тому обстоятельству, что согласно постановлению о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительному заключению осужденному Оччархаджиеву С.Б. вменено подписание табелей учета рабочего времени и хищение путем обмана заработной платы <данные изъяты> ФИО99 в период с августа по декабрь 2013 года, а по приговору он же признан виновным в хищении денежных средств путем обмана с использованием служебного положения еще и за февраль 2014 года.

Кроме того, до вступления приговора в законную силу постановлением от 14.12.2017 года суд в порядке производства по разрешению вопросов, связанных с исполнением приговора (п.15 ст.397 УПК РФ), по собственной инициативе внес исправления в вводную часть еще не вступившего в законную силу приговора от 08.12.2017 года. Между тем, по смыслу закона (п.15 ст.397 УПК РФ) разъяснение сомнений и неясностей, возникающих при исполнении приговора, возможны только после вступления приговора в законную силу, судом, постановившим приговор (ч.1 ст.396 УПК РФ), по ходатайству осужденного (п.2 ч.1 ст.399 УПК РФ) или по представле-нию учреждения, исполняющего наказание (п.5 ч.1 ст.399 УПК РФ) в судебном заседании, с обязательным извещением всех заинтересованных лиц, участвовавших в производстве по уголовному делу (ч.2 ст.399 УПК РФ). В связи с изложенным, указанное постановление суда первой инстанции подлежит безусловной отмене.

Согласно п. 2 ст. 389.15 и ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются существен-ные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства повлияли или могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Вышеперечисленные нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные судом первой инстанции, по мнению суда апелляционной инстанции, являются существенными, повлиявшими на исход дела.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции, соглашаясь с доводами апелляционных жалобы и представления, не может признать постановленный приговор законным и обоснованным, и, учитывая, что допущенные нарушения уголовно-процессуального закона не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции, приговор находит подлежащим отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение.

Учитывая, что приговор отменяется ввиду нарушений уголовно-процессуального закона, суд апелляционной инстанции не входит в обсуждение иных доводов жалобы и представления, которые могут быть проверены судом первой инстанции при новом судебном разбирательстве в ином составе суда.

При новом рассмотрении дела, наряду с устранением указанных нарушений, суду необходимо создать сторонам условия реализации всех прав по представлению и исследованию доказательств в обоснование своей позиции в условиях состязательного процесса (ст.6 УПК РФ)., принять исчерпывающие меры к установлению обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст.73 УПК РФ)., устранить все имеющиеся сомнения и противоречия (ст.14 УПК РФ), которые могут повлиять на разрешение дела по существу., все неустранимые сомнения истолковать в пользу обвиняемого (ч.ч.3,4 ст.14 УПК РФ)., с соблюдением всех требований процессуального закона тщательно исследовать все обстоятельства дела, дать надлежащую оценку всем доказательствам обвине-ния и защиты, и принять законное, обоснованное и справедливое решение.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.17, 389.20, 389.22, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

приговор Октябрьского районного суда г. Грозного Чеченской Республики от 08 декабря 2017 года в отношении Оччархаджиева Султана Бексолтаевича отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе суда.

Отменить и постановление того же суда от 14 декабря 2017 года о внесении исправлений в вводную часть вышеуказанного приговора суда.

Апелляционную жалобу и представление удовлетворить частично.

Апелляционное определение может быть обжаловано в президиум Верховного Суда ЧР в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи:

Судья Фоминов М.С. дело № 21-741/14

Р Е Ш Е Н И Е

<данные изъяты> «12» августа 2014 г.

Судья Московского областного суда Галушкина С.Л., рассмотрев в открытом судебном заседании жалобу Оччархаджиева С.Б. на решение Химкинского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 16.4 КоАП РФ, в отношении Оччархаджиева С. Б.,

исследовав материалы дела, заслушав пояснения адвоката Пронкина С.В.,

УСТАНОВИЛ:

постановлением заместителя начальника Шереметьевской таможни от <данные изъяты> Оччархаджиев С. Б., <данные изъяты> года рождения, зарегистрированный и проживающий по адресу: Чеченская Республика, <данные изъяты>, признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 16.4 КоАП РФ и ему назначено наказание в виде административного штрафа в однократном размере незадекларированной суммы наличных денежных средств, что составило 126618 рублей 07 копеек.

Решением Химкинского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> постановление оставлено без изменения, жалоба – без удовлетворения.

Не согласившись с постановлением должностного лица и решением суда, Оччархаджиев С.Б. их обжаловал, просил отменить, производство по делу прекратить, указывая на то, что правонарушение было спровоцировано сотрудниками таможенной службы.

Проверив материалы дела, изучив доводы жалобы, заслушав пояснения адвоката Пронкина С.В., суд не находит оснований для изменения или отмены принятых по делу решений.

Из дела следует, что <данные изъяты> около 11 часов 45 минут, при осуществлении таможенного оформления и таможенного контроля пассажиров, вылетающих рейсом <данные изъяты> сообщением «Москва-Милан» Оччархаджиев С.Б. проследовал по «зеленому коридору» меж...

...дународного зала прилета терминала Д аэропорта <данные изъяты>, предназначенный для таможенного контроля пассажиров, не имеющих при себе товаров, подлежащих обязательному таможенному декларированию, не задекларировав в письменной форме, имевшиеся у него наличные денежные средства.

В ходе таможенного досмотра у Оччархаджиева С.Б. были выявлены незадекларированные в письменной форме денежные средства в размере 7000 евро, 3300 долларов США и 25000 рублей, что в общем эквиваленте по курсу ЦБ РФ по состоянию на <данные изъяты> составило сумму равную 13591, 4009 долларов США, которые подлежали декларированию в письменной форме.

Таким образом, Оччархаджиеву С.Б. было вменено совершение административного правонарушения, предусмотренного ст. 16.4 КоАП РФ, поскольку он допустил не декларирование физическими лицами наличных денежных средств, перемещаемых через таможенную границу Таможенного союза и подлежащих письменному декларированию, если эти действия (бездействие) не содержат уголовно наказуемого деяния, что влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от однократной до двукратной незадекларированной суммы наличных денежных средств и (или) стоимости денежных инструментов либо конфискацию предмета административного правонарушения.

Согласно примечаниям к ст. 16.4 КоАП РФ, для целей применения настоящей статьи незадекларированной признается сумма наличных денежных средств и (или) стоимость дорожных чеков сверх разрешенной таможенным законодательством Таможенного союза к ввозу (вывозу) без таможенного декларирования в письменной форме. Пересчет наличных денежных средств, денежных инструментов в валюту Российской Федерации производится по действующему на день совершения или обнаружения административного правонарушения курсу Центрального банка Российской Федерации.

В соответствии со ст. 355 Таможенного Кодекса Таможенного союза (далее ТК ТС) следует, что таможенное декларирование товаров для личного пользования осуществляется физическими лицами при их следовании через таможенную границу одновременно с представлением товаров таможенному органу. Таможенному декларированию в письменной форме подлежат товары для личного пользования, перемещаемые любым способом, в том числе временно ввозимые, стоимость и (или) количество которых превышает нормы перемещения таких товаров с освобождением от уплаты таможенных платежей, установленные международным договором государств - членов таможенного союза. Таможенное декларирование товаров для личного пользования производится в письменной форме с применением пассажирской таможенной декларации (ПТД).

Форма ПТД, порядок ее заполнения, подачи и регистрации определяются решением Комиссии Таможенного союза. Физическое лицо вправе по своему желанию произвести таможенное декларирование товаров для личного пользования, не подлежащих таможенному декларированию в письменной форме с использованием пассажирской таможенной декларации.

В соответствии с подпунктом 5 п. 2 ст. 355 ТК ТС таможенному декларированию в письменной форме также подлежит валюта государств - членов таможенного союза, ценные бумаги и (или) валютные ценности, дорожные чеки в случаях, установленных законодательством и (или) международным договором государств - членов Таможенного союза.

Согласно ст. 15 Федерального закона от <данные изъяты> № 173-ФЗ "О валютном регулировании и валютном контроле» ввоз (вывоз) в Российскую Федерацию и ввоз (вывоз) из Российской Федерации валютных ценностей, валюты Российской Федерации, а также дорожных чеков, внешних и внутренних ценных бумаг в документарной форме осуществляется резидентами и нерезидентами без ограничений при соблюдении требований таможенного законодательства Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС и законодательства Российской Федерации о таможенном деле.

Положениями 4 Соглашения о порядке перемещения физическими лицами наличных денежных средств через таможенную границу Таможенного Союза, принятого решением Межгосударственного Совета ЕврАзЭС от <данные изъяты> <данные изъяты> определено, что вывоз физическим лицом наличных денежных средств и (или) дорожных чеков с таможенной территории таможенного союза осуществляется без ограничений в следующем порядке:

при единовременном вывозе наличных денежных средств и (или) дорожных чеков на общую сумму, равную либо не превышающую в эквиваленте 10 тысяч долларов США, указанные денежные средства и (или) дорожные чеки не подлежат таможенному декларированию в письменной форме;

при единовременном вывозе наличных денежных средств и (или) дорожных чеков на общую сумму, превышающую в эквиваленте 10 тысяч долларов США, указанные денежные средства и (или) дорожные чеки подлежат таможенному декларированию в письменной форме путем подачи пассажирской таможенной декларации на всю сумму вывозимых наличных денежных средств и (или) дорожных чеков.

Единовременный вывоз физическим лицом наличных денежных средств и (или) дорожных чеков в общей сумме, равной либо не превышающей в эквиваленте 10 тысяч долларов США, может быть задекларирован в письменной форме по желанию физического лица. Вывоз физическим лицом денежных инструментов, за исключением дорожных чеков, осуществляется при условии таможенного декларирования в письменной форме путем подачи пассажирской таможенной декларации.

С субъективной стороны данное правонарушение характеризуется виной, выраженной как в форме прямого умысла, так и в форме неосторожности.

Объективная сторона состава административного правонарушения, предусмотренного 16.4 КоАП РФ, выражается в невыполнении лицом требований таможенного законодательства по декларированию наличных денежных средств и (или) денежных инструментов.

Вина Оччархаджиева С.Б. в инкриминируемом деянии, как обоснованно и мотивированно указал городской суд полностью подтверждается материалами дела, в том числе, постановлением по делу об административном правонарушении; протоколом об административном правонарушении; актом таможенного осмотра; справкой расчетом; курсом иностранных валют от <данные изъяты>; протоколом изъятия вещей и документов; актом приема-передачи вещественных доказательств; распиской; объяснениями Оччархаджиева С.Б.; ксерокопией его паспорта; докладной запиской таможенного инспектора ОСТП <данные изъяты> Баландиной В.Ю., а также другими доказательствами, оцененными судом по правилам ст.26.11 КоАП РФ.

Постановление основано на имеющихся в деле доказательствах, исследованных при рассмотрении дела по существу и не противоречащих требованиям КоАП РФ.

На основании указанной совокупности доказательств, орган административной юрисдикции, а в последующем и городской суд, обоснованно пришли к выводу о виновности Оччархаджиева С.Б. в инкриминируемом деянии.

Жалоба на постановление должностного лица органа административной юрисдикции рассмотрена городским судом по правилам ст.30.6 КоАП РФ, доводы жалобы проверены.

Доводы жалобы о невиновности Оччархаджиева С.Б. и провокации со стороны таможенного инспектора являлись предметом рассмотрения в городском суде и мотивированно отклонены, как не нашедшие своего подтверждения и опровергнутые представленными доказательствами.

Согласно протоколу об административном правонарушении, составленному должностным лицом таможенного органа в отношении Оччархаджиева С.Б. предметом административного правонарушения, была признана сумма, превышающая в эквиваленте 10 тысяч долларов США.

Органом административной юрисдикции и судом установлено, что Оччархаджиев С.Б. не задекларировал по установленной письменной форме денежные средства в сумме 3591,4009 долларов США, что составляет 126618 рублей 07 копеек, перемещаемые через таможенную границу Российской Федерации, входящей в состав государств, участников Таможенного союза.

Сроки давности привлечения лица к административной ответственности, которые в соответствии с требованиями ст. 4.5 КоАП РФ соблюдены, оснований для прекращения производства по делу в соответствии с требованиями п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ, не имеется.

Учитывая установленные по делу обстоятельства и вышеприведенные нормы закона, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии вины Оччархаджиева С.Б. в совершении административного правонарушения, предусмотренного 16.4 КоАП РФ.

Вопреки доводам жалобы, в соответствии со ст. 24.4 КоАП РФ городским судом рассмотрены ходатайства о вызове и допросе свидетеля Баландиной В.Ю. и истребовании видеозаписи рабочей смены. В удовлетворении заявленных ходатайств городским судом отказано, о чем вынесено мотивированное определение.

Доводы защиты о том, что Оччархаджаеву С.Б. при составлении протокола об административном правонарушении не были разъяснены права и обязанности, предусмотренные КоАП РФ, и не предоставлена возможность ознакомления с протоколом об административном правонарушении, подлежат отклонению, поскольку из протокола об административном правонарушении следует, что Оччархаджиеву С.Б. разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст.ст. 24.2, 25.1, 25.4 КоАП РФ, а также вручена его копия, о чем свидетельствуют подписи Оччархаджиева С.Б. в протоколе об административном правонарушении (л.д. 1-4).

Материалы дела об административном правонарушении в отношении Оччархаджиева С.Б. направлены судье Химкинского городского суда Фоминову М.С. в соответствии с его запросом, что не свидетельствует о необъективности и небеспристрастности его рассмотрения.

Остальные доводы жалобы сводятся к переоценке выводов суда, выражают его субъективное мнение относительно действий суда, процедуры рассмотрения дела и обстоятельств происшедшего, не содержат правовых аргументов, влияющих на их выводы, в связи с чем, подлежат отклонению.

Процессуальных нарушений при производстве административного расследования, рассмотрении дела и жалобы, влекущих безусловную отмену принятого судом решения, не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 30.7, 30.9 КоАП РФ,

Р Е Ш И Л:

решение Химкинского городского суда <данные изъяты> от <данные изъяты> по делу об административном правонарушении, предусмотренном ст. 16.4 КоАП РФ в отношении Оччархаджиева С. Б. оставить без изменения, жалобу – без удовлетворения.

Судья С.Л.Галушкина

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

28 декабря 2018 года <адрес>

Октябрьский районный суд <адрес> в составе председательствующего судьи Мусхаджиевой Ф.А., при секретаре ФИО2 с участием государственного обвинителя –помощника прокурора<адрес>А.М.,представителя потерпевшего ФИО4, защитника - адвоката ФИО3, подсудимого ФИО1, рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношенииФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженца <адрес> ЧИАССР, гражданина РФ, с высшим образованием, не женатого, имеющего на иждивении 2-х несовершеннолетних детей, работающего ведущим научным сотрудником ФГНУКомплексного научно-исследовательского института РАН, зарегистрированного по адресу: <адрес>, фактически проживающего по адресу: <адрес>, ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1ст.292 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Органами предварительного следствия ФИО1обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.292 УК РФ - служебный подлог, то есть внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, если эти деяния совершены из корыстной заинтересованности.

В ходе судебного заседания защитник ФИО3 и подсудимый ФИО1 заявили ходатайство о прекращении уголовного дела и уголовного преследования в отношении подсудимогоФИО1 по основаниям, предусмотренным ч.1 п.3 ст.24 УПК РФ и ч.1 п.2 ст.27 УПК РФ.

Представитель потерпевшего ФИО4 оставил заявленное ходатайство на усмотрение суда.Государственный обвинитель ФИО5 не возражал против прекращения дела, в связи с истечением сроков уголовного преследования в отношении ФИО1, привлекаемого по ч.1 ст.292 УК РФ..Обсудив заявленное ходатайство, выслушав государственного обвинителя,защитника и подсудимого, суд пришёл к выводу о том, что ходатайство подлежит удовлетворению, а уголовное дело подлежит прекращению, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования по следующим основаниям.В соответствии с ч.1 ст. 239 УПК РФ в случаях, предусмотренных пунктами 3 - 6 части первой, частью второй статьи 24 и пунктами 3 - 6 части первой статьи 27 настоящего Кодекса, а также в случае отказа прокурора от обвинения в порядке, установленном частью седьмой статьи 246 настоящего Кодекса, судья выносит постановление о прекращении уголовного дела.Согласно п. 2 ч. 1 ст. 27 УПК РФ, уголовное преследование в отношении подозреваемого или обвиняемого...

... прекращается по основаниям, предусмотренным пунктами 1 - 6 части первой статьи 24 УПК РФ.В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное уголовное дело подлежит прекращению по основаниям, если истекли сроки давности уголовного преследования.Прекращение уголовного дела влечет за собой одновременно прекращение уголовного преследования.В силу ч.2 ст.15УК РФ, преступлениями небольшой тяжести признаются умышленные и неосторожные деяния, за совершение которых максимальное наказание, предусмотренное УК РФ, не превышает трех лет лишения свободы.Преступление, предусмотренное ч.1 ст.292 УК РФ, относится к преступлениям небольшой тяжести.В соответствии с. п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ, лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекли следующие сроки - два года после совершения преступления небольшой тяжести.Из предъявленного ФИО1 обвинения следует, что инкриминируемое ему преступление было совершено с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

В настоящий момент сроки привлечения ФИО1 к уголовной ответственности по ч.1 ст.292 УК РФ истекли.Оснований для приостановления течения сроков давности уголовного преследования, предусмотренных ч. 3 ст. 78 УК РФ, суд не усматривает.Пункт 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ обязывает прекращать уголовные дела в случае истечения сроков давности уголовного преследования.Подсудимому ФИО1 разъяснено судом, что прекращение уголовного дела по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ не является реабилитирующим основанием.

На основании изложенного, судсчитает необходимым освободить ФИО1 от уголовной ответственности в соответствии с п. «а» ч. 1 ст.78 УК РФ, и прекратить уголовное дело по обвинению его в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.292 УК РФ, на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.Поскольку уголовное дело в отношении ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 292 УК РФ прекращено, меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведениинеобходимо отменить.Руководствуясь ст. 24, 27, 254 УПК РФ, 78 УК РФ, судПОСТАНОВИЛ:

Прекратить уголовное дело по обвинению ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 292 УК РФ, на основании п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, и освободить его от уголовной ответственности, в связи с истечением срока давности на основании п. «а» ч. 1 ст. 78УК РФ78УК РФ.Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении ФИО1 отменить.Настоящее постановление может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда Чеченской Республики в течение 10 суток со дня его вынесения. Судья Ф.А. Мусхаджиева