Шподырева Татьяна Владимировна

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

88-13114/2024

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово 27 июня 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Пальцева Д.А.,

судей Раужина Е.Н., Новожиловой И.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1943/2023 (УИД: 24RS0002-01-2023-001413-19) по иску главного управления Федеральной службы исполнения и наказаний по Красноярскому краю к Шипицыну Константину Валерьевичу, Кокину Григорию Петровичу, Когодееву Александру Николаевичу, Шподыревой Татьяне Владимировне о возмещении вреда в порядке регресса,

по кассационной жалобе представителя Федеральной службы исполнения наказаний, Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю, Федерального казенного учреждения «Следственный изолятор № 3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю» на решение Ачинского городского суда Красноярского края от 9 октября 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 5 февраля 2024 г.,

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Пальцева Д.А.,

установила:

Федеральная служба исполнения наказаний (далее по тексту также ФСИН России) обратилась в суд с иском к Шипицыну К.В., Кокину Г.П., Когодееву А.Н., Шподыревой Т.В. о взыскании денежных средств в порядке регресса, просит взыскать в порядке регресса с ответчиков солидарно в пользу ФСИН России денежн...

...ые средства в размере 50000 руб.

Требования мотивированы тем, что решением Ачинского городского суда Красноярского края от 25 ноября 2021 г. за ненадлежащее оказание медицинской помощи в период содержания под стражей в Федеральном казенном учреждении «Следственный изолятор № 3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю» (далее по тексту также ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю) с ФСИН России в пользу С. взыскана компенсация морального вреда в сумме 50000 руб. Апелляционным определением судебной по гражданским делам Красноярского края от 14 марта 2022 г. и определением Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 августа 2022 г. указанное решение оставлено без изменения. Решение суда исполнено в полном объеме.

При этом суд установил, что действиями сотрудников ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю были нарушены права содержащегося в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю С., которому, в связи с опасным для себя и для окружающих поведением, в соответствии с пунктом 45.3 Инструкции о надзоре администрации учреждения не была вызвана бригада скорой медицинской помощи для принятия решения о целесообразности его госпитализации. В результате этого С. трое суток находился в камере динамического наблюдения, где медицинская помощь ему не оказывалась.

В ходе проведенной ГУФСИН России по Красноярскому краю служебной проверки было установлено, что нарушение прав С. произошло в результате виновных действий должностных лиц ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю, МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России Шипицина К.В., Кокина Г.П., Когодеева А.Н., Шподыревой Т.В.

Решением Ачинского городского суда Красноярского края от 9 октября 2023 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 5 февраля 2024 г., в удовлетворении требований Федеральной службы исполнения наказания России отказано.

В своих кассационной жалобе представитель ФСИН России, ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю просит решение Ачинского городского суда Красноярского края от 9 октября 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 5 февраля 2024 г. отменить, как незаконные.

На доводы поданной кассационной жалобы письменных возражений не представлено.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела, не явились, о причинах неявки не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений при рассмотрении дела судами допущено не было.

Из материалов дела следует и судами установлено, что решением Ачинского городского суда Красноярского края от 25 ноября 2021 г. за ненадлежащее оказание медицинской помощи в период содержания под стражей в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю с казны Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств ФСИН России в пользу С. взыскана компенсация морального вреда в сумме 50000 руб.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 14 марта 2022 г. указанное решение оставлено без изменения.

Определением Восьмого кассационного суда от 18 августа 2022 г. указанные судебные акты по указанному делу оставлены без изменения.

В обоснование морального вреда положено решение Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 г., которым отказано в удовлетворении административного искового заявления ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю к Ачинскому городскому прокурору, прокуратуре Красноярского края об отмене представления от 13 октября 2020 г. № «Об устранении нарушений законодательства о содержании под стражей подогреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».

Разрешая требования С. о взыскании компенсации морального вреда, суд исходил из того, что судебное решение от 18 мая 2021 г. является преюдициальным в силу положений части 2 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и установленные им обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении иска С.

Решением Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 г. было установлено, что содержащийся в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю С. в период с 8 июля 2020 г. по 11 июля 2020 г. перенес <данные изъяты>, в связи с чем, был помещен в камеру динамического наблюдения СИЗО-3 города Ачинска.

8 июля 2020 г. в 07-15 час. Суворов А.О. был осмотрен начальником МЧС-22 Когодеевым А.Н. в карцере, после чего последним был сделан вывод, что заключенный С. на момент осмотра по состоянию здоровья жалоб не предъявляет. В знак протеста на незаконное помещение в карцер, пытается нанести себе телесные повреждения острым предметом (проволока), возбужден, на уговоры не реагирует, настроен агрессивно и решительно, в поведении непредсказуем, по состоянию здоровья опасен для себя и окружающих. В 07 час. 30 минут переведен в камеру динамического наблюдения.

9 июля 2020 г. Суворов А.О. был осмотрен, начальником МСЧ-22 Когодеевым А.Н., который установил, что С. <данные изъяты>

9 июля 2020 г. в 16-30 час фельдшером была снята фиксация, в связи с тем, что больной успокоился, осознает неправомерность своих демонстративно-шантажных действий.

10 июля 2020 г. С. был вновь осмотрен фельдшером Шподыревой Т.В., отметившей, что он контакту доступен, <данные изъяты>, продолжает содержаться в камере динамического наблюдения.

Впоследствии 11 июля 2020 г. ода в 7 час.20 мин. был проведен осмотр С. начальником МЧ-22 Когодеевым А.Н., после чего он был освобожден из камеры динамического наблюдения.

Врачом <данные изъяты> С. в этот период времени не осматривался по причине нахождения данного специалиста в отпуске, консультация начальнику МСЧ-22 последним относительно С. была оказана по телефону, скорая медицинская помощь ему не вызывалась, что не отрицал начальник МСЧ-22, допрошенный в качестве свидетеля в ходе рассмотрения указанного выше административного дела.

Суд признал установленным, что в связи с опасным для себя и для окружающих поведением С., в том числе, по причине возможного причинения себе самоповреждений при отсутствии врача-<данные изъяты> сотрудникам ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю в соответствии с Порядком организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденным Приказом Минюста России от 28 декабря 2017 г. №285, правилами внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных Приказом Минюста России от 14 октября 2005 г. №189, Инструкцией об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Минюста России от 03 ноября 2005 г. №204-дсп, следовало вызвать бригаду скорой помощи для принятия решения о целесообразности госпитализации С., однако, несмотря на отсутствие врача-<данные изъяты> бригада скорой помощи своевременно ему не вызвана, при этом от приема препаратов С. на протяжении всего времени нахождения в камере динамического наблюдения отказывался, продолжая высказывать угрозы самоповреждения. При таких обстоятельствах, суд пришел к выводу, что указанные действия администрации ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю не соответствуют требованиям правовых норм, в результате С. трое суток находился в камере динамического наблюдения, где медицинская помощь ему не оказывалась.

Взыскивая в пользу С. компенсацию морального вреда в размере 50000 руб., суд исходил из того, что вступившим в законную силу решением установлено, что администрацией ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю в нарушение действующего законодательства после помещения Суворова А.О. в камеру динамического наблюдения ни врач-<данные изъяты>, ни бригада неотложной <данные изъяты> помощи не вызывались, и медицинская помощь должным образом ему не оказана, что причинило истцу нравственные страдания.

Решение суда было исполнено, денежные средства в размере 50000 рублей перечислены на счет С. 10 августа 2022 г.

На основании приказа от 20 октября 2022 г. № ГУФСИН России по Красноярскому краю в отношении сотрудников (работников) Шипицина К.В., Кокина Г.П., Когодеева А.Н., Шподыревой Т.В., Р. была проведена служебная проверка, при этом комиссия пришла к выводу, что взыскание с ФСИН России суммы компенсации морального вреда стало возможным в результате ненадлежащего исполнения служебных обязанностей бывшим начальником СИЗО-3 подполковником внутренней службы в отставке Шипицыным К.В., бывшим дежурным помощником начальника следственного изолятора дежурной службы в отставке Кокиным ГГ[., начальником филиала – врачом филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России подполковником внутренней службы Когодеевым А.Н. и фельдшером филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России старшим лейтенантом внутренней службы Шподыревой Т.В.

Ссылаясь на то, что перечисленная С. компенсация морального вреда является для истца ущербом, ФСИН России обратилась в суд с иском к Шипицыну К.В., Кокину Г.П., Когодееву А.Н., Шподыревой Т.В., по вине которых, такой ущерб причинен.

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении исковых требований, исследовав представленные сторонами доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что ФСИН России в соответствии с требованиями статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не представлено доказательств совершения непосредственно ответчиками Шипициным К.В., Кокину Г.П., Когодееву А.Н., Шподыревой Т.В. противоправных и виновных действий, выразившихся в ненадлежащем исполнения своих служебных обязанностей, а также доказательств, достоверно подтверждающих наличие причинно-следственной связи между непосредственными действиями (бездействием) указанных должностных лиц и наступившими для С. последствиями, послужившими основанием для взыскания компенсации морального вреда с ФСИН России в пользу С.

Соглашаясь с данными выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, пришел к выводу, что для удовлетворения требования о возмещении ущерба в порядке регресса с должностных лиц, необходимо наличие вреда; факта возмещение вреда; факта причинения вреда должностным лицом при исполнении должностных обязанностей, то есть прямая причинно-следственная связь между действиями должностного лица и причиненным вредом; незаконность (противоправность) действий должностного лица, то есть несоответствие действий требованиям закона при наличии вины должностного лица в совершении действий, повлекших причинение вреда. Указанные обстоятельства в отношении ответчиков в ходе судебного разбирательства не установлены.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции оснований не согласиться с приведенными выводами судебных инстанций не усматривает, поскольку эти выводы соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее по тексту также ГК РФ), определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (пункт 1).

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда (пункт 2).

Согласно пункту 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации Юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

По правилам пункта 1 статьи 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством, и т.п.), имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом.

Российская Федерация, субъект Российской Федерации или муниципальное образование в случае возмещения ими вреда по основаниям, предусмотренным статьями 1069 и 1070 настоящего Кодекса, а также по решениям Европейского Суда по правам человека имеют право регресса к лицу, в связи с незаконными действиями (бездействием) которого произведено указанное возмещение (пункт 3.1 статьи 1081 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Частью 4 статьи 15 Федерального закона от 19 июля 2018 г. № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» установлено, что вред, причиненный гражданам и организациям противоправными действиями (бездействием) сотрудника при исполнении им служебных обязанностей, подлежит возмещению в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. В случае возмещения Российской Федерацией вреда, причиненного противоправными действиями (бездействием) сотрудника, федеральный орган уголовно-исполнительной системы имеет право обратного требования (регресса) к сотруднику в размере выплаченного возмещения, для чего федеральный орган уголовно-исполнительной системы может обратиться в суд от имени Российской Федерации с соответствующим исковым заявлением.

В соответствии с частью 5 статьи 15 Федерального закона от 19 июля 2018 г. № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» за ущерб, причиненный учреждению и (или) органу уголовно-исполнительной системы, сотрудник несет материальную ответственность в порядке и случаях, которые установлены трудовым законодательством Российской Федерации.

Согласно статье 233 Трудового кодекса Российской Федерации (далее по тексту также ТК РФ) материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

Статьей 238 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

В соответствии со статьей 241 Трудового кодекса Российской Федерации за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

Частями первой и второй статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере. Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных Трудовым кодексом Российской Федерации или иными федеральными законами.

В соответствии со статьей 243 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в следующих случаях:

1) когда в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей;

2) недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу;

3) умышленного причинения ущерба;

4) причинения ущерба в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения;

5) причинения ущерба в результате преступных действий работника, установленных приговором суда;

6) причинения ущерба в результате административного правонарушения, если таковое установлено соответствующим государственным органом;

7) разглашения сведений, составляющих охраняемую законом тайну (государственную, служебную, коммерческую или иную), в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами;

8) причинения ущерба не при исполнении работником трудовых обязанностей.

В силу статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт. Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» следует, что к обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

Таким образом, по смыслу действующего законодательства Российской Федерации вред, причиненный противоправными действиями сотрудников уголовно-исполнительной системы при исполнении ими своих должностных обязанностей подлежит возмещению только в случае, если судом будет установлено наличие состава правонарушения, включающего в себя наступление вреда; наличие факта возмещения вреда; наличия факта причинения вреда должностным лицом при исполнении должностных обязанностей, то есть прямая причинно-следственная связь между действиями должностного лица и причиненным вредом; незаконность (противоправность) действий должностного лица, то есть несоответствие действий требованиям закона при наличии вины должностного лица в совершении действий, повлекших причинение вреда.

Принимая решение об отказе в удовлетворении иска ФСИН России, суды первой и апелляционной инстанций обоснованно исходили из отсутствия в материалах дела доказательств вины ответчиков в возникновении ущерба, при том, что истцом не указано, какие именно действия каждого из ответчиков привели к возникновению ущерба, каким образом определена вина каждого ответчика и подлежащая взысканию сумма, при том, что вред здоровью С. ответчиками не причинялся, к дисциплинарной ответственности ответчики работодателем не привлекались. От ответчиков Шипицина К.В. и Кокина Г.П., которые на момент проведения служебной проверки сотрудниками ФСИН России не являлись, объяснения не истребовались.

Доводы представителя истца о том, что заключением служебной проверки подтвержден факт причинения вреда ответчиками С., были предметом исследования и оценки судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции и отклонены, как необоснованные, поскольку, как установили суды, заключение служебной проверки не содержит выводов, какие конкретно незаконные действия (бездействие) были совершены ответчиками, которые определенно указывали бы на их виновность, противоправность их действий, причинно-следственную связь между их действиями и наступившими последствиями в виде возмещения ФСИН России причиненных убытков.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены судебными инстанциями на основании полного, всестороннего и объективного исследования имеющихся в деле доказательств, с учетом всех доводов и возражений участвующих в деле лиц, выводы судов соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и представленным доказательствам, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права.

Иные доводы кассационной жалобы о наличии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований повторяют правовую позицию кассатора, выраженную в судах первой и апелляционной инстанций, аналогичны доводам апелляционной жалобы, были предметом исследования и оценки суда первой инстанции и апелляционной инстанции, получили надлежащую правовую оценку в обжалуемых судебных актах и отклонены как несостоятельные с подробным изложением мотивов отклонения, по существу сводятся к несогласию с выводами суда первой и апелляционной инстанций в части оценки доказательств и установленных обстоятельств дела, выводов судов не опровергают и о нарушениях норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов, не свидетельствуют.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с оценкой судом доказательств и установленными судом обстоятельствами не может служить основанием для пересмотра судебного постановления в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Поскольку при рассмотрении дела судом первой и апелляционной инстанции не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного судебного акта, оснований для отмены обжалуемых судебных актов в соответствии с положениями статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по доводам кассационной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ачинского городского суда Красноярского края от 9 октября 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 5 февраля 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу представителя Федеральной службы исполнения наказаний, Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю, Федерального казенного учреждения «Следственный изолятор №3 Главного управления Федеральной службы исполнения наказаний по Красноярскому краю» - без удовлетворения.

Судья Кончакова М.Г. гр. дело № 33-1564/2024

УИД 24RS0002-01-2023-001413-19

2.055

КРАСНОЯРСКИЙ КРАЕВОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

5 февраля 2024 года Судебная коллегия по гражданским делам Красноярского краевого суда в составе:

председательствующего – Платова А.С.,

судей - Охременко О.В., Сударьковой Е.В.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Ануфриевой И.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Сударьковой Е.В.

гражданское дело по иску ФСИН России к Шипицыну Константину Валерьевичу, Кокину Григорию Петровичу, Когодееву Александру Николаевичу, Шподыревой Татьяне Владимировне о возмещении вреда в порядке регресса,

по апелляционной жалобе представителя истца ФСИН России и третьих лиц ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю Назаренко А.И.

на решение Ачинского городского суда от 9 октября 2023 года, которым постановлено:

«В удовлетворении исковых требований Федеральной службы исполнения наказания России к Шипицыну Константину Валерьевичу, Кокину Григорию Петровичу, Когодееву Александру Николаевичу, Шподыревой Татьяне Владимировне о взыскании денежных средств в порядке регресса – отказать».

Заслушав докладчика, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФСИН России обратилась в суд с иском к Шипицыну К.В., Кокину Г.П., Когодееву А.Н., Шподыревой Т.В. о взыскании денежных средств в порядке регресса.

Требования мотивированы тем, что решением Ачинского городского суда Красноярского края от 25 ноября 2021 года за ненадлежащее оказание медицинской помощи в период содержания под стражей в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю с ФСИН России в пользу С. взыскана компенсация морального вреда в сумме 50 000 руб. Апелляционн...

...ым определением судебной по гражданским делам Красноярского края от 14 марта 2022 года и определением Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 августа 2022 года указанное решение оставлено без изменения. Решение суда исполнено в полном объеме.

При этом суд установил, что действиями сотрудников ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю были нарушены права содержащегося в СИЗО-3 С., которому, в связи с опасным для себя и для окружающих поведением, в соответствии с п. 45.3 Инструкции о надзоре администрации учреждения не была вызвана бригада скорой медицинской помощи для принятия решения о целесообразности его госпитализации. В результате этого С. трое суток находился в камере динамического наблюдения, где медицинская помощь ему не оказывалась.

В ходе проведенной ГУФСИН России по Красноярскому краю служебной проверки было установлено, что нарушение прав С. произошло в результате виновных действий должностных лиц ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю, МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России Шипицина К.В., Кокина Г.П., Когодеева А.Н., Шподыревой Т.В.

Истец просил взыскать в порядке регресса с ответчиков солидарно в пользу ФСИН России денежные средства в размере 50 000 руб.

Судом постановлено приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе представитель истца и третьих лиц Назаренко А.И. просит решение отменить. Ссылается на то, что суд неверно установил обстоятельства дела, в решении суда указаны сведения, не соответствующие действительности и пояснениям представителя истца в судебном заседании. Суд не дал должной оценки материалам служебной проверки, в ходе проведения которой, установлены виновные действия ответчиков, вывод суда о невозможности предъявления к ответчикам регрессных требований в связи с тем, что они не являлись участниками процесса при рассмотрении иска Суворова А.О., является несостоятельным. Также суд не учел, что ответчики Когодеев А.Н. и Шподырева Т.В. хотя и не являются работниками ФКУ СИЗО-3, однако осуществляют свою деятельность на территории СИЗО и должны были оказать медицинскую помощь Суворову А.О..

В судебном заседании представитель ФСИН России, ГУФСИН России по Красноярскому краю Назаренко А.И., действующая на основании доверенностей от 11.12.2023г. № 24/Ю/1-148д (сроком по 11.10.2024г.), от 11.12.2023г. № 24/Ю/1-147д (сроком по 11.10.2024г.), доводы апелляционной жалобы поддержала по изложенным выше основаниям.

Ответчики Шипицын К.В., Кокин Г.П., Когодеев А.Н., Шподырева Т.В., представитель ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю в судебное заседание не явились, были извещены о времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом, причин неявки не сообщили, ходатайств об отложении слушания дела не заявляли.

С учетом мнения представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Красноярскому краю Назаренко А.И, в соответствии с ч.3 ст. 167 ГПК РФ, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Выслушав объяснения представителя ФСИН России, ГУФСИН России по Красноярскому краю Назаренко А.И, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения по правилам ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов жалобы, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела решением Ачинского городского суда Красноярского края от 25 ноября 2021 года за ненадлежащее оказание медицинской помощи в период содержания под стражей в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю с казны Российской Федерации в лице главного распорядителя бюджетных средств ФСИН России в пользу С. взыскана компенсация морального вреда в сумме 50 000 рублей.

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 14 марта 2022 года указанное решение оставлено без изменения.

Определением Восьмого кассационного суда от 18 августа 2022 года указанные судебные акты по указанному делу оставлены без изменения.

В обоснование морального вреда положено решение Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 года, которым отказано в удовлетворении административного искового заявления ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю к Ачинскому городскому прокурору, прокуратуре Красноярского края об отмене представления от 13 октября 2020 года №17-04-2020 «Об устранении нарушений законодательства о содержании под стражей подогреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».

Разрешая требования Суворова А.О. о взыскании компенсации морального вреда, суд исходил из того, что судебное решение от 18 мая 2021 года является преюдициальным в силу положений ч. 2 ст. 62 ГПК РФ и установленные им обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении иска Суворова А.О.

Решением Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 года было установлено, что содержащийся в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю С. в период с 08 июля 2020 года по 11 июля 2020 года перенес острое транзиторное психическое расстройство (психоз), в связи с чем, был помещен в камеру динамического наблюдения СИЗО-3 г. Ачинска.

08 июля 2020 года в 07-15 час. С. был осмотрен начальником МЧС-22 Когодеевым А.Н. в карцере, после чего последним был сделан вывод, что заключенный С. на момент осмотра по состоянию здоровья жалоб не предъявляет. В знак протеста на незаконное помещение в карцер, пытается нанести себе телесные повреждения острым предметом (проволока), возбужден, на уговоры не реагирует, настроен агрессивно и решительно, в поведении непредсказуем, по состоянию здоровья опасен для себя и окружающих. В 07 час. 30 минут переведен в камеру динамического наблюдения.

09 июля 2020 года С. был осмотрен начальником МСЧ-22 Когодеевым А.Н., который установил, что С. вел себя неадекватно, забрасывал видеокамеры и смотровое окно входной двери в камеру собственными испражнениями, обращает тем самым внимание сотрудников на его незаконное содержание в камере динамического наблюдения. На требования сотрудников не реагирует, раздражается еще больше, кричит, размахивает руками, хаотично бегает по камере. Продуктивному контакту не доступен, в связи с чем, в 13-10 часов этого же дня принято решение об его фиксации (уложении на щит и фиксации конечностей бинтами).

09 июля 2020 года в 16-30 час фельдшером была снята фиксация, в связи с тем, что больной успокоился, осознает неправомерность своих демонстративно-шантажных действий.

10 июля 2020 года С. был вновь осмотрен фельдшером Шподыревой Т.В., отметившей, что он контакту доступен, оставил угрозы самоповреждения, от приема нейролептиков отказался, продолжает содержаться в камере динамического наблюдения.

Впоследствии 11 июля 2020 года в 07 час.20 мин. был проведен осмотр С. начальником МЧ-22 Когодеевым А.Н., после чего он был освобожден из камеры динамического наблюдения.

Врачом – психиатром С. в этот период времени не осматривался по причине нахождения данного специалиста в отпуске, консультация начальнику МСЧ-22 последним относительно С. была оказана по телефону, скорая медицинская помощь ему не вызывалась, что не отрицал начальник МСЧ-22, допрошенный в качестве свидетеля в ходе рассмотрения указанного выше административного дела.

Суд признал установленным, что в связи с опасным для себя и для окружающих поведением С., в том числе, по причине возможного причинения себе самоповреждений при отсутствии врача-психиатра сотрудникам ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю в соответствии с Порядком организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденным Приказом Минюста России от 28 декабря 2017 года № 285, правилами внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных Приказом Минюста России от 14 октября 2005 года № 189, Инструкцией об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Минюста России от 03 ноября 2005 года № 204-дсп следовало вызвать бригаду скорой помощи для принятия решения о целесообразности госпитализации С., однако, несмотря на отсутствие врача-психиатра бригада скорой помощи своевременно ему не вызвана, при этом, от приема препаратов С. на протяжении всего времени нахождения в камере динамического наблюдения отказывался, продолжая высказывать угрозы самоповреждения. При таких обстоятельствах, суд пришел к выводу, что указанные действия администрации ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю не соответствуют требованиям правовых норм, в результате С. трое суток находился в камере динамического наблюдения, где медицинская помощь ему не оказывалась.

Взыскивая в пользу С. компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб., суд исходил из того, что вступившим в законную силу решением установлено, что администрацией ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю в нарушение действующего законодательства после помещения С. в камеру динамического наблюдения ни врач-психиатр, ни бригада неотложной психиатрической помощи не вызывались, и медицинская помощь должным образом ему не оказана, что причинило истцу нравственные страдания.

Решение суда было исполнено, денежные средства в размере 50 000 рублей перечислены на счет С. 10 августа 2022 года.

На основании приказа от 20 октября 2022 года № 803 ГУФСИН России по Красноярскому краю в отношении сотрудников (работников) Шипицина К.В., Кокина Г.П., Когодеева А.Н., Шподыревой Т.В., Р. была проведена служебная проверка, при этом комиссия пришла к выводу, что взыскание с ФСИН России суммы компенсации морального вреда стало возможным в результате ненадлежащего исполнения служебных обязанностей бывшим начальником СИЗО-3 подполковником внутренней службы в отставке Шипицыным К.В., бывшим дежурным помощником начальника следственного изолятора дежурной службы в отставке Кокиным Г.П., начальником филиала – врачом филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России подполковником внутренней службы Когодеевым А.Н. и фельдшером филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России старшим лейтенантом внутренней службы Шподыревой Т.В.

Ссылаясь на то, что перечисленная С. компенсация морального вреда является для истца ущербом, ФСИН России обратилась в суд с иском к Шипицыну К.В., Кокину Г.П., Когодееву А.Н., Шподыревой Т.В., по вине которых, такой ущерб причинен.

Отказывая в удовлетворении исковых требований ФСИН России о взыскании денежных средств в порядке регресса, суд первой инстанции исходил из того, что ни в состоявшихся судебных актах, ни в заключении служебной проверки, которое было составлено на их основе, не содержится сведений о том, какие конкретно незаконные действия (бездействие) были совершены ответчиками, истцом не доказан факт виновных, противоправных действий ответчиков и причинная связь между их действиями и наступившими последствиями в виде ущерба.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами, поскольку они соответствуют установленным по делу обстоятельствам и подтверждаются представленными в материалы дела доказательствами. Оснований для изменения или отмены судебного решения по доводам апелляционной жалобы не имеется ввиду следующего.

Гражданско-правовая ответственность сотрудника Уголовно-исполнительной системы установлена частью 4 статьи 15 Федерального закона от 19.07.2018 N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", согласно которой вред, причиненный гражданам и организациям противоправными действиями (бездействием) сотрудника при исполнении им служебных обязанностей, подлежит возмещению в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

В случае возмещения Российской Федерацией вреда, причиненного противоправными действиями (бездействием) сотрудника, федеральный орган уголовно-исполнительной системы имеет право обратного требования (регресса) к сотруднику в размере выплаченного возмещения, для чего федеральный орган уголовно-исполнительной системы может обратиться в суд от имени Российской Федерации с соответствующим исковым заявлением.

Часть 2 статьи 3 Федерального закона от 19 июля 2018 года N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" устанавливает, что в случаях, не урегулированных нормативными правовыми актами Российской Федерации, указанными в части 1 настоящей статьи, к правоотношениям, связанным со службой в уголовно-исполнительной системе, применяются нормы трудового законодательства Российской Федерации.

На основании части 5 статьи 15 Федерального закона от 19 июля 2018 года N 197-ФЗ "О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы", вступившего в силу с 1 августа 2018 года за ущерб, причиненный учреждению и (или) органу уголовно-исполнительной системы, сотрудник несет материальную ответственность в порядке и случаях, которые установлены трудовым законодательством Российской Федерации.

Статьей 238 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб.

Согласно статье 247 Трудового кодекса Российской Федерации до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов.

Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт (часть 2 статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации).

При рассмотрении дела о возмещении причиненного работодателю прямого действительного ущерба в полном размере работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что в соответствии с Трудовым кодексом либо иными федеральными законами работник может быть привлечен к ответственности в полном размере причиненного ущерба (пункт 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю" (далее - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52).

При определении суммы, подлежащей взысканию, судам следует учитывать, что в силу статьи 238 Трудового кодекса работник обязан возместить лишь прямой действительный ущерб, причиненный работодателю, под которым понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе находящегося у работодателя имущества третьих лиц, если он несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение или восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам (абзац первый пункта 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52).

Таким образом, необходимыми условиями для наступления материальной ответственности работника за причиненный работодателю ущерб являются: наличие прямого действительного ущерба у работодателя, противоправность поведения (действий или бездействия) работника, причинная связь между действиями или бездействием работника и причиненным работодателю ущербом, вина работника в причинении ущерба.

При обращении с настоящим иском истец ссылается на обстоятельства, установленные судебными решениями по административному и гражданскому делам, указывая, что ущерб возник в связи с вынесением и последующим исполнением судебного решения, однако Шипицын К.В., Кокин Г.П., Когодеев А.Н., Шподырева Т.В. не были привлечены к участию как по административному, так и по гражданскому делу, в связи с чем установленные данными решениями обстоятельства не имеют преюдициального значения в части определения виновности и противоправности их действий по настоящему гражданскому делу.

В материалы дела не представлены доказательства совершения ответчиками виновных противоправных действий, не указано какие именно действия каждого из ответчиков привели к возникновению ущерба, истец не указал, каким образом определена степень вины каждого ответчика и соответственно подлежащая взысканию сумма, при этом вред здоровью С. ответчиками не причинялся, к дисциплинарной ответственности в связи с изложенными в иске обстоятельствами ответчики работодателями не привлекались.

Служебная проверка проводилась в 2022 году, в то время как обстоятельства, на которые ссылается истец, имели место в 2020 году, на момент проведения служебной проверки Шипицин К.В. и Кокин Г.П. сотрудниками ФСИН не являлись и не опрашивались, при этом в силу вышеприведенных норм истребование от работников письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным.

В ходе рассмотрения дела о взыскании компенсации морального вреда судом было установлено, что нарушения, которые привели к удовлетворению требований С. были допущены администрацией учреждения, что свидетельствует об отсутствии надлежащей организации службы, согласованности действий и отсутствии информированности сотрудников о порядке действий, которые им надлежало совершить в сложившейся ситуации.

При таких обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что, истец не доказал как факт виновных противоправных действий каждого из ответчиков, приведших к возникновению ущерба у истца, так и причинно-следственную связь между действиями каждого из них и возникновением ущерба.

С учетом указанных обстоятельств основания, с которыми закон связывает возможность привлечения ответчиков к материальной ответственности, у суда первой инстанции отсутствовали.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что судом правильно установлены обстоятельства по делу, применены нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, выводы суда мотивированы и подтверждаются исследованными по делу доказательствами, оценка которым дана по правилам ст. 67 ГПК РФ.

Процессуальных нарушений, являющихся в силу ч.4 ст. 330 ГПК РФ самостоятельными основаниями для отмены принятого по делу решения судом первой инстанции не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА :

Решение Ачинского городского суда от 9 октября 2023 года, которым оставить без изменения, а апелляционную жалобу представителя истца и третьих лиц Назаренко А.И. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

Апелляционное определение в окончательной форме изготовлено

07 февраля 2024 года.

24RS0002-01-2023-001413-19

№ 2-1943/2023

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

09 октября 2023 года г. Ачинск Красноярского края

Ачинский городской суд в составе председательствующего судьи Кончаковой М.Г., при секретаре Антиповой Д.В., с участием представителя истца ФСИН России, третьих лиц ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ГУФСИН России по Красноярскому краю – Назаренко А.И., действующей по доверенностям от 12 января 2023 года, от 14 февраля 2023 года, от 09 января 2023 года, ответчиков Кокина Г.П., Когодеева А.Н., Шподыревой Т.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФСИН России к Шипицыну Константину Валерьевичу, Кокину Григорию Петровичу, Когодееву Александру Николаевичу, Шподыревой Татьяне Владимировне о взыскании денежных средств в порядке регресса,

УСТАНОВИЛ:

ФСИН России обратилась в суд с иском к Шипицыну К.В., Кокину Г.П., Когодееву А.Н., Шподыревой Т.В. о взыскании денежных средств в порядке регресса.

Требования мотивированы тем, что решением Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Красноярского краевого суда от 30 августа 2021 года ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю отказано в административном иске к Ачинскому городскому прокурору, прокуратуре Красноярского края об отмене представления № 17-04-2020 «Об устранении нарушений законодательства о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Суд признал установленным, что в связи с опасным для себя и для окружающих поведением Суворова П.О. в том, что по причине возможного причинения себе самоповреждений при отсутствии врача-психиатра сотрудникам ФКУ СИЗО-3 в соответствии с п. 17 Порядка организации медицинской помощи, а также п. 45.3 Инструкции о надзоре администрации учреждения следовало вызвать бригаду скорой медицинской помощи для принятия решения о целесообразности его госпитализации, однако, несмотря на отсутствие врача-психиатра, бригада скорой помощи ему вызвана не была, при этом от приема препаратов Суворов А.О. на протяжении всего времени нахождения в камере динамического наблюдения отказался, продолжая высказывать угрозы самоповреждения. Суд пришел к выводу, что указанные действия администрации СИЗО-3 не соответствовали требованиям нормативно-правовых актов, в результате чего Суворов А.О. трое суток находился в камере динамического наблюдения, где медицинская помощь ему не о...

...казывалась. Решением Ачинского городского суда Красноярского края от 25 ноября 2021 года за ненадлежащее оказание медицинской помощи в период содержания под стражей в ФКУ СИЗО-3ГУФСИН России по Красноярскому краю с ФСИН России в пользу Суворова А.О. взыскана компенсация морального вреда в размере 50 000 руб. Апелляционным определением судебной по гражданским делам Красноярского края от 14 марта 2022 года и определением Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 августа 2022 года указанное решение оставлено без изменения. Денежные средства в размере 50 000 руб. по решению суда от 25 ноября 2021 года оплачены в полном объеме, что подтверждается платежным поручением от 10 августа 2022 года. Считает, что компенсация морального вреда в пользу Суворова А.О. взыскана в результате виновных действий должностных лиц ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю, МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России, а именно: Шипицина К.В., Кокина Г.П., Когодеева А.Н., Шподыревой Т.В. По обстоятельствам взыскания с ФСИН России в пользу Суворова А.О. компенсации морального вреда в размере 50 000 руб. ГУФСИН России по Красноярскому краю проведена служебная проверка, по результатам которой установлен факт ненадлежащего исполнения служебных обязанностей ответчиков.

Просит взыскать в порядке регресса с ответчиков солидарно в пользу ФСИН России денежные средства в размере 50 000 руб. (л.д. 3-5).

Определениями суда от 08 июня 2023 года, от 02 августа 2023 года к участию в дело в качестве третьих лиц привлечены ГУФСИН России по Красноярскому краю, ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России, ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю (л.д. 132, 152).

Представитель истца ФСИН России, третьих лиц ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю, ГУФСИН России по Красноярскому краю – Назаренко А.И. в судебном заседании исковые требования поддержала в полном объеме. Ранее в судебном заседании пояснила, что дежурный помощник Кокин Г.П. не вызвал бригаду скорой медицинской помощи, которую он обязан был вызвать в соответствии с Приказом № 204 ДСП. Данная бригада должна была установить нуждается Суворов А.И. в госпитализации или нет. Записи в медицинской карте были сделаны Когодеевым А.Н. и Шподыревой Т.В. Шипицин К.В. утверждал акт выдворения в комнату динамического наблюдения. Служебная проверка проводилась после оплаты именно ФСИН России, когда платеж ушел Суворову А.И., когда ФСИН России понесла материальный ущерб. Проверка проводится каждый раз, когда есть отрицательное решение, для выявления должностных лиц, которые к этому причастны. Объяснения с ответчиков Шипицына К.В. и Кокина Г.П. не брались, поскольку в отношении них как сотрудников проверка не проводилась. Также пояснила, что решение о проведении служебной проверки принимается на основании рапорта, а также на основании платежного поручения. Срок начинает течь с поступления платежного поручения в ГУФСИН. Проверка проводилась не по дисциплинарному взысканию, а для того, чтобы взыскать денежные средства в порядке регресса. Истец может взыскать денежные сродства с сотрудников в порядке регресса только после того, как будет подтверждение оплаты ФСИН. Бывшим сотрудникам заключение служебной проверки не направляется потому, что в отношении них служебная проверка не проводится. Данная проверка была проведена именно в отношении действующих сотрудников. Бывшие сотрудники не дают объяснения в рамках служебной проверки, их вина не устанавливается. В отношении граждан проводится проверка только, если они получили увечья. Указала, что противоправные действия Когодеева А.Н. и Шподыревой Т.В. установлены решением суда. Шипицын К.В. не осуществил должный контроль, а Кокин Г.П. не вызвал бригаду скорой помощи, хотя обязан был это сделать в соответствии с Приказом № 189. Пояснила, что все сотрудники СИЗО-3 – это администрация, сотрудники МСЧ-24 не относятся к администрации, МСЧ – отдельное юридическое лицо. Решение о привлечении сотрудников МСЧ-24 было принято по результатам служебной проверки.

Когодеев А.Н. в судебном заседании против исковых требований возражал, дополнительно пояснил, что не считает себя виновным. Служебная проверка проведена необъективно и формально. Медицинский работник не имеет права оказывать психиатрическую специализированную помощь. Если бы факт установил лично он, при обходе, при обращениях, если бы на его приеме заключенный стал бы вести себя неадекватно, тогда он бы доложил в дежурную часть СИЗО, и вызвал ГБР (группа быстрого реагирования), если бы была угроза со стороны заключенного, его бы поместили в камеру динамического наблюдения, а дежурный бы вызвал скорую медицинскую помощь, он бы только акцентировал, что нужна психиатрическая бригада. Пояснил, что для экстренных ситуаций, например аппендицита, составляется рапорт медицинского работника для того, чтобы сформировать конвой, медработники вправе указать симптоматику, для этого не нужно вызывать скорую помощь, с конвоем заключенного можно доставить в приемный покой или травмпункт. А при необходимости специализированной психиатрической помощи вывозить, транспортировать заключенного нельзя, поэтому в приказе и заложен этот пункт о том, что вызывать бригаду нужно незамедлительно, не надо ждать никаких медицинских работников. Ранее в судебных заседаниях пояснял, что когда принимается решение водворять заключенного в камеру динамического наблюдения в соответствии с Приказом № 189, его только водворяют и тут же дежурный обязан позвонить в специализированную бригаду скорой медицинской помощи, именно психиатрическую. Дежурный докладывает начальнику о неадекватном поведении заключенного, а начальник принимает решение, медицинские работники таких решений не принимают. В решении речь идет о действиях сотрудников ФКУ СИЗО-3. Сотрудники медчасти должны вызывать скорую помощь, когда есть признаки острого аппендицита, инфаркта и т.д. Для вызова психиатрической бригады, если медицинский работник установил неадекватное поведение, работник сообщает дежурному, дежурный вызывает бригаду. Медицинский работник не вызывает психиатрическую бригаду самостоятельно. Указал, что Суворов А.О. не нуждался в медицинской помощи, его просто поместили туда, чтобы сильнее на него воздействовать по решению начальника СИЗО. Поэтому дежурный не вызвал скорую, если бы у заключенного действительно был острый психоз, дежурный бы обязательно вызвал скорую помощь. Представил возражение на исковое заявление, в котором просил в удовлетворении требований ФСИН России отказать, указав, что права и законные интересы Суворова А.О. им нарушены не были. Действия медицинских работников филиала «Медицинская часть № 22» ФКУЗ МСЧ-24 к полномочиям которой отнесено оказание медицинской помощи, соответствует действующему законодательству, прав и законных интересов Суворова А.О. не нарушено. Каких-либо незаконных действий сотрудниками филиала «Медицинская часть № 22» ФКУЗ МСЧ-24 в отношении Суворова А.О. допущено не было (л.д. 119-123).

Кокин Г.П. в судебном заседании против исковых требований возражал, дополнительно пояснил, что для него скорая медицинская помощь – это сотрудники МСЧ. Он не принимает решения в отношении заключенных самостоятельно, кроме экстренных ситуаций, когда он один ночью. Просто оказать медицинскую помощь бригада не может, для этого нужен выезд и организация конвоя, он был обязан организовать вооруженный караул. Для оказания медицинской помощи составлялся рапорт, который подписывает начальник, после этого рапорт поступает к нему о том, что нужно организовать выезд из учреждения. Ранее в судебном заседании пояснял, что принять решение либо дать указание о вызове скорой медицинской помощи ему должны были медицинские работники. Он не мог позвонить в скорую, поскольку должно поступить указание. Водворение и составление акта – один единый процесс. Сотрудники докладывают дежурному, дежурный докладывает в МЧ, все приходят на место и на месте решается, что делать дальше.

Шподырева Т.В. в судебном заседании против исковых требований возражала. Ранее в судебных заседаниях поясняла, что Суворов А.О. не нуждался в медицинской помощи и вызове скорой медицинской помощи (л.д. 127-127-оборот).

Шипицын К.В. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен, надлежащим образом (л.д. 185, 187 уведомление о вручении), просил рассмотреть дело в его отсутствие (л.д. 192), ранее в судебном заседании по требованиям возражал, пояснял, что поскольку он гражданское лицо, сотрудники ГУФСИН не могут проводить никаких проверок в отношении него, могут проводить проверки только в том случае, если причинено увечье. Кроме того, при проведении проверки его никто не опрашивал, объяснений никто у него не брал. Также пояснял, что Суворов А.И. по акту, в котором установлено, что у него было буйство, из карцера был помещен в камеру динамического наблюдения. Данный акт подписывают все сотрудники, которые это видели и установили. Истцом не указано в чем конкретно заключается его вина. За вызов скорой помощи отвечают медицинские работники. Пояснил, что дежурный, если медиков нет, действительно должен вызвать скорую помощь. Если дежурный видит, что заключенный ведет себя неадекватно, он должен поместить его в камеру динамического наблюдения, чтобы он не причинил никому увечья. После выдворения дежурный выставляет пост, чтобы наблюдать за ситуацией, после этого дежурный должен доложить врачу-психиатру, либо если ночью, начальнику МСЧ. До прибытия врача или начальника МСЧ дежурный вызывает скорую помощь. Представил отзыв на исковое заявление, в котором указал, что пункт 28 Приказа МЮ РФ от 28 декабря 2017 года № 285 говорит о том, что медицинская помощь в экстренной форме медицинскими работниками медицинской организации УИС оказывается безотлагательно, в том числе при необходимости ими вызывается бригада скорой медицинской помощи. Вместе с тем, давать какие-либо указания, распоряжения, рекомендации и приказы сотрудникам МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России, он находясь в должности начальника ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю уполномочен не был. Также указал, что служебная проверка ГУФСИН России по Красноярскому краю в отношении ответчиков проведена с нарушениями Порядка проведения служебных проверок в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы РФ (л.д. 144).

Представитель третьего лица ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом (л.д. 185, 188 уведомление о вручении), отзыва на исковые требования не представил, об отложении судебного заседания не ходатайствовал.

Выслушав лиц, участвующих в деле, исследовав материалы дела, обозрев материалы административного дела № 2а-653/2021, гражданского дела 2-3143/2021, суд приходит к следующему.

В соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Согласно п. 1 ст. 1081 ГК РФ лицо, возместившее вред, причиненный другим лицом (работником при исполнении им служебных, должностных или иных трудовых обязанностей, лицом, управляющим транспортным средством, и т.п.), имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения, если иной размер не установлен законом.

На основании п. 3.1 ст. 1081 ГК РФ субъект Российской Федерации или муниципальное образование в случае возмещения ими вреда по основаниям, предусмотренным статьями 1069 и 1070 настоящего Кодекса, а также по решениям Европейского Суда по правам человека имеют право регресса к лицу, в связи с незаконными действиями (бездействием) которого произведено указанное возмещение.

В соответствии с ч. 4 ст. 15 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» вред, причиненный гражданам и организациям противоправными действиями (бездействием) сотрудника при исполнении им служебных обязанностей, подлежит возмещению в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. В случае возмещения Российской Федерацией вреда, причиненного противоправными действиями (бездействием) сотрудника, федеральный орган уголовно-исполнительной системы имеет право обратного требования (регресса) к сотруднику в размере выплаченного возмещения, для чего федеральный орган уголовно-исполнительной системы может обратиться в суд от имени Российской Федерации с соответствующим исковым заявлением.

По смыслу изложенных выше нормативных положений и с учетом того, что Федеральным законом от 19 июля 2018 № 197-ФЗ «О службе в УИС РФ и о внесении изменений в Закон РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» не определены основание и порядок привлечения к материальной ответственности за причиненный при исполнении служебных обязанностей вред и виды (то есть размер) этой ответственности, к спорным отношениям по возмещению в порядке регресса вреда, причиненного сотрудником УИС вследствие ненадлежащего исполнения им своих служебных обязанностей, подлежат применению нормы Трудового кодекса РФ о материальной ответственности работника.

В ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат.

Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце 2 п. 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», под ущербом, причиненным работником третьим лицам, следует понимать все суммы, которые выплачены работодателем третьим лицам в счет возмещения ущерба. При этом необходимо иметь в виду, что работник может нести ответственность лишь в пределах этих сумм и при условии наличия причинно-следственной связи между виновными действиями (бездействием) работника и причинением ущерба третьим лицам.

Из разъяснений, содержащихся в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» следует, что к обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

Таким образом, по смыслу действующего законодательства Российской Федерации вред, причиненный противоправными действиями сотрудников уголовно-исполнительной системы при исполнении ими своих должностных обязанностей подлежит возмещению только в случае, если судом будет установлено наличие состава правонарушения, включающего в себя наступление вреда; наличие факта возмещения вреда; наличия факта причинения вреда должностным лицом при исполнении должностных обязанностей, то есть прямая причинно-следственная связь между действиями должностного лица и причиненным вредом; незаконность (противоправность) действий должностного лица, то есть несоответствие действий требованиям закона при наличии вины должностного лица в совершении действий, повлекших причинение вреда.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ответчик Когодеев А.Н. проходит службу в уголовно-исполнительной системе РФ в должности начальника филиала – врача филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России, имеет звание подполковник внутренней службы, ответчик Шподырева Т.В. проходит службу в уголовно-исполнительной системе РФ в должности фельдшера филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России, имеет звание старший лейтенант внутренней службы.

Согласно справке СИЗО-3 от 04 апреля 2023 года ответчик Шипицын К.В. полковник внутренней службы в отставке уволен из ГУФСИН по Красноярскому краю 12 июня 2022 года по достижению сотрудником предельного возраста пребывания на службе в уголовно-исполнительной системе РФ, ответчик Кокин Г.П. майор внутренней службы в отставке, 24 мая 2021 года уволен из ФКУ СИЗО-3» ГУФСИН по Красноярскому краю по выслуге лет, дающей право на получение пенсии (л.д. 83).

Из материалов дела следует, что решением Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением Красноярского краевого суда от 30 августа 2021 года, в удовлетворении административного искового заявления ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю к Ачинскому городскому прокурору, прокуратуре Красноярского края об отмене представления от 13 октября 2020 года №17-04-2020 «Об устранении нарушений законодательства о содержании под стражей подогреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», отказано (л.д. 197-199, 220-223).

Данным решением суда установлено, что содержащийся в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю Суворов А.И. в период с 08 июля 2020 года по 11 июля 2020 года перенес <данные изъяты>), в связи с чем был помещен в камеру динамического наблюдения СИЗО-3 г. Ачинска (л.д.210).

08 июля 2020 года в 07-15 час. Суворов А.О. был осмотрен начальником МЧС-22 Когодеевым А.Н. в карцере: заключенный Суворов А.О. на момент осмотра по состоянию здоровья жалоб не предъявляет. В знак протеста на незаконное помещение в карцер, пытается нанести себе телесные повреждения острым предметом (проволока), возбужден, на уговоры не реагирует, настроен агрессивно и решительно, в поведении непредсказуем, по состоянию здоровья опасен для себя и окружающих. В 07 час. 30 минут переведен в камеру динамического наблюдения.

09 июля 2020 года Суворов А.О. был осмотрен начальником МСЧ-22 Когодеевым А.Н., который установил, что Суворов А.О. вел себя неадекватно, забрасывал видеокамеры и смотровое окно входной двери в камеру собственными испражнениями, обращает тем самым внимание сотрудников на его незаконное содержание в камере динамического наблюдения. На требования сотрудников не реагирует, раздражается еще больше, кричит, размахивает руками, хаотично бегает по камере. Продуктивному контакту не доступен, в связи с чем в 13-10 часов этого же дня принято решение об его фиксации (уложении на щит и фиксации конечностей бинтами).

09 июля 2020 года в 16-30 час фельдшером была снята фиксация, в связи с тем, что больной успокоился, осознает неправомерность своих демонстративно-шантажных действий.

10 июля 2020 года Суворов А.О. был вновь осмотрен фельдшером Шподыревой Т.В., отметившей, что он контакту доступен, оставил угрозы самоповреждения, от приема нейролептиков отказался, продолжает содержаться в камере динамического наблюдения.

Впоследствии 11 июля 2020 года в 07 час.20 мин. был проведен осмотр Суворова А.О. начальником МЧ-22 Когодеевым А.Н., после чего он был освобожден из камеры динамического наблюдения.

Врачом – психиатром Суворов А.В. в этот период времени не осматривался по причине нахождения данного специалиста в отпуске, консультация начальнику МСЧ-22 последним относительно Суворова А.В. была оказана по телефону, скорая медицинская помощь истцу ему не вызывалась, что не отрицал начальник МСЧ-22, допрошенный в качестве свидетеля в ходе рассмотрения указанного выше административного дела.

Суд признал установленным, что в связи с опасным для себя и для окружающих поведением Суворова А.О., в том числе по причине возможного причинения себе самоповреждений при отсутствии врача-психиатра сотрудникам ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю в соответствии с Порядком организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы, утвержденным Приказом Минюста России от 28 декабря 2017 года № 285, правилами внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы, утвержденных Приказом Минюста России от 14 октября 2005 года № 189, Инструкцией об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Минюста России от 03 ноября 2005 года № 204-дсп следовало вызвать бригаду скорой помощи для принятия решения о целесообразности госпитализации Суворова А.О., однако, несмотря на отсутствие врача-психиатра бригада скорой помощи своевременно ему не вызвана, при этом, от приема препаратов Суворов А.О. на протяжении всего времени нахождения в камере динамического наблюдения отказывался, продолжая высказывать угрозы самоповреждения. Суд пришел к выводу, что указанные действия администрации ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю не соответствуют требованиям правовых норм, в результате Суворов А.О. трое суток находился в камере динамического наблюдения, где медицинская помощь ему не оказывалась.

В связи с тем, что медицинская помощь Суворову А.О. не была оказана должным образом, он обратился за взысканием компенсации морального вреда.

Решением Ачинского городского суда Красноярского края от 25 ноября 2021 года за ненадлежащее оказание медицинской помощи в период содержания под стражей в ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю с ФСИН России в пользу Суворова А.О. взыскана компенсация морального вреда в размере 50 000 руб. (л.д. 9-13).

Апелляционным определением Красноярского краевого суда от 14 марта 2022 года указанное решение оставлено без изменения (л.д. 14-19).

Определением восьмого кассационного суда от 18 августа 2022 года указанные судебные акты оставлены без изменения.

Разрешая спор, суд указал, что вступившим в законную силу решением Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 года, имеющим преюдициальное значение для дела, установлено, что администрацией ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю в нарушение действующего законодательства после помещения Суворова А.О. в камеру динамического наблюдения ни врач-психиатр, ни бригада неотложной психиатрической помощи не вызывались, и медицинская помощь должным образом ему не оказана, что причинило истцу нравственные страдания.

Также из материалов дела следует, что денежные средства в размере 50 000 руб. перечислены Суворову А.О. 10 августа 2022 года, что подтверждается платежным поручением № 261777 (л.д. 30).

По обстоятельствам взыскания с ФСИН России в пользу Суворова А.О. компенсации морального вреда в размере 50 000 руб. ГУФСИН по Красноярскому краю в отношении сотрудников (работников) Шипицина К.В., Кокина Г.П., Когодеева А.Н., Шподыревой Т.В., Р. Н.К. на основании приказа от 20 октября 2022 года № 803 проведена служебная проверка (л.д. 31-37, 156).

По результатам служебной проверки комиссия пришла к выводу, что взыскание с ФСИН Р. указанной суммы, стало возможным в результате ненадлежащего исполнения служебных обязанностей бывшим начальником СИЗО-3 подполковником внутренней службы в отставке Шипицыным К.В., бывшим дежурным помощником начальника следственного изолятора дежурной службы в отставке Кокиным Г.П., начальником филиала – врачом филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России подполковником внутренней службы Когодеевым А.Н. и фельдшером филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России старшим лейтенантом внутренней службы Шподыревой Т.В. В действиях (бездействиях) бывшего врача – психиатра психиатрического кабинета филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России Рейхердта Н.К. в ходе служебной проверки состав нарушения служебной дисциплины не установлен.

За ненадлежащую организацию служебной деятельности, неисполнение требований п. 45.3 «Инструкции об организации службы по обеспечению надзора за подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными в следственных изоляторах и тюрьмах уголовно-исполнительной системы», утвержденной приказом Минюста Р. от 03 ноября 2005 года № 204-дсп и п. 17 «Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы», утвержденного приказом Минюста России от 28 декабря 2017 года № 285, бывший начальник СИЗО-3 подполковник внутренней службы в отставке Щипицын К.В. и бывший дежурный помощник начальника следственного изолятора дежурной службы СИЗО-3 майор внутренней службы в отставке Кокин Г.П. заслуживают наказания, но, учитывая, что с момента совершения ими проступков прошло более шести месяцев, а также тот факт, что они уволены из уголовно-исполнительной системы они не подлежат привлечению к дисциплинарной ответственности;

За недобросовестное исполнение служебных обязанностей, неисполнение служебных обязанностей, неисполнение требований п. 17 «Порядка организации оказания медицинской помощи лицам, заключенным под стражу или отбывающим наказание в виде лишения свободы», утвержденного приказом Минюста Р. от 28 декабря 2017 года № 285, начальник филиала – врач филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России подполковник внутренней службы Когодеев А.Н. и фельдшер филиала МЧ-22 ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России старший лейтенант внутренней службы Шподырева Т.В. заслуживают наказания, но, учитывая, что с момента совершения ими проступков прошло более шести месяцев они не подлежат привлечению к дисциплинарной ответственности.

Указанные обстоятельства явились основанием для обращения ФСИН России в суд с иском о взыскании в соответствии со статьей 1081 ГК РФ с ответчиков солидарно выплаченных денежных средств.

Также из материалов дела следует, что ГУФСИН России по Красноярскому краю 30 ноября 2022 года направило копии заключений ответчикам Кокину Г.П. и Шипицыну К.В., что подтверждается сопроводительными письмами от 28 ноября 2022 года и реестром простых почтовых отправлений (л.д. 117-118, 196).

Проанализировав представленные доказательства, суд приходит к выводу, что истцом не представлено доказательств вины ответчиков в причинении материального ущерба ФСИН России, каких-либо выводов о совершении должностными лицами Шипицыным К.В., Кокиным Г.П., Когодеевым А.Н., Шподыревой Т.В. виновных противоправных действий при нахождении Суворова А.О. в камере динамического наблюдения, где медицинская помощь ему не оказывалась, судебное решение Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 года, апелляционное определение Красноярского краевого суда от 30 августа 2021 года не содержат, как и не содержат таких выводов судебные акты Ачинского городского суда Красноярского края от 25 ноября 2021 года, Красноярского краевого суда от 14 марта 2022 года, Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 18 августа 2022 года

Более того, к участию в административном и гражданском делах по которым вынесены указанные судебные акты ответчики Шипицын К.В., Кокин Г.П., Когодеев А.Н., Шподырева Т.В. привлечены не были.

Доводы представителя истца о том, что заключением служебной проверки подтвержден факт причинения вреда ответчиками Суворову А.О., не могут быть приняты во внимание, поскольку ни в состоявшихся судебных актах, ни в заключении служебной проверки, которое и было составлено на их основе, не содержится сведений о том, какие конкретно незаконные действия (бездействие) были совершены ответчиками, которые определенно указывали бы на их виновность, противоправность их действий, причинно-следственную связь между их действиями и наступившими последствиями в виде возмещения ФСИН России причиненных убытков.

Пояснения представителя истца данные в ходе судебного разбирательства о том, что виновные, противоправные действия (бездействия) ответчиков Когодеева А.Н. и Шподыревой Т.В. заключаются в том, что они как медицинские работники не оказали Суворову А.О., находящемуся в камере динамического наблюдения должной медицинской помощи, ответчика Кокина Г.П. – в том, что он как дежурный помощник начальника СИЗО-3 не вызвал бригаду скорой помощи, а ответчика Шипицына В.К. – в том, что он как руководитель Учреждения не осуществил должный контроль за своими подчиненными, что в последующем повлекло взыскание компенсации морального с ФСИН России в пользу Суворова А.О., не могут быть приняты во внимание в виду в виду следующего.

Так, принимая решение о взыскании морального вреда с ФСИН России в пользу Суворова А.О., суд пришел к выводу, с которым согласились вышестоящие инстанции, что нравственные страдания, возмещение которых оценено судом в 50 000 руб., причинены Суворову А.О. в результате противоправных действий сотрудниками администрации ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю. Служебная проверка в отношении ответчиков проведена именно по данным обстоятельствам. Однако как следует из материалов дела, ответчики Когодеев А.Н. и Шподырева Т.В. не являются сотрудниками администрации СИЗО-3 ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю, они проходят службу в ФКУЗ МСЧ-24 ФСИН России, которое является иным юридическим лицом.

В связи с чем, оснований для взыскания с указанных лиц денежных средств в порядке регресса не имеется.

В силу ч. 1 ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе, имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам (ч. 2 ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации).

Как следует из материалов дела, исковые требования ФСИН России основаны на решениях Ачинского городского суда Красноярского края от 18 мая 2021 года об оспаривании представления прокурора № 17-04-2020 «Об устранении нарушений законодательства о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений», от 25 ноября 2021 года о взыскании с ФСИН России в пользу Суворова А.О. компенсации морального вреда в размере 50 000 руб., заключении служебной проверки от 24 ноября 2022 года.

Из материалов дела следует, что к участию в рассмотрении административного и гражданского дел Ачинским городским судом Красноярского края Шипицын К.В., Кокин Г.П., Когодеев А.Н., Шподырева Т.В., в связи с чем, данные решения суда не являются преюдициальным в силу ч. 2 ст. 61 ГПК РФ, согласно которым, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда; указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

В соответствии с положениями ст. 247 ТК РФ до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов.

Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.

Гражданско-правовая ответственность сотрудника Уголовно-исполнительной системы установлена также ч. 4 ст. 15 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», согласно которой вред, причиненный гражданам и организациям противоправными действиями (бездействием) сотрудника при исполнении им служебных обязанностей, подлежит возмещению в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

За ущерб, причиненный учреждению и (или) органу уголовно-исполнительной системы, сотрудник несет материальную ответственность в порядке и случаях, которые установлены трудовым законодательством Российской Федерации (ч. 5 ст. 15 ФЗ № 197).

Проверка по факту причинения ущерба, выяснения обстоятельств, явившихся основанием для признания действий ответчиков незаконными и осуществления выплат проведена после вынесения решения суда о взыскании с ФСИН России денежных средств и увольнения ответчиков Шипицына К.В., Кокина Г.П., у которых не отбирались письменные объяснения для установления причины возникновения ущерба, все обстоятельства, имеющие непосредственное отношение к проводимой проверке, установлены не были, что свидетельствует о несоблюдении истцом положений ст. 247 Трудового кодекса Российской Федерации, порядка привлечения к материальной ответственности.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу, что вина бывших сотрудников ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю Шипицына В.К., Кокина Г.П. в причинении ущерба, противоправность их поведения, наличие причинно-следственной связи не доказаны, в связи с чем, не представляется возможным бесспорно установить факт причинения истцу материального ущерба действиями указанных ответчиков.

Ссылки представителя истца о том, что в период проведения служебной проверки ответчики Шипицын В.К. и Кокин Г.П. не являлись ФКУ СИЗО-3 ГУФСИН России по Красноярскому краю, в связи с чем у них не отбирались письменные объяснения подлежат отклонению, поскольку законодательством запрет на истребование объяснений от работника после увольнения до завершения проверки не установлен.

При таких обстоятельствах у суда отсутствуют правовые и фактические основания для удовлетворения заявленных истцом требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Федеральной службы исполнения наказания России к Шипицыну Константину Валерьевичу, Кокину Григорию Петровичу, Когодееву Александру Николаевичу, Шподыревой Татьяне Владимировне о взыскании денежных средств в порядке регресса – отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Красноярский краевой суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Ачинский городской суд Красноярского края

Судья Кончакова М.Г.

Мотивированное решение составлено 30 октября 2023 года.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

30 августа 2012 года пос. Нижний Ингаш

Нижнеингашский районный суд Красноярского края в составе:

председательствующего судьи: Хаятовой В.В.

при секретаре: Гавриляк А.В.

с участием:

истца Шподырева Ю.В.,

ответчицы Шподыревой Т.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Шподырева Ю.В. к Шподыревой Т.В. о признании её утратившей право пользования жилым помещением и снятии ее с регистрационного учета,

УСТАНОВИЛ:

Шподырев Ю.В. обратился в суд с иском к Шподыревой Т.В. о признании её утратившей право пользования жилым помещением и снятии ее с регистрационного учета. Заявленные требования мотивированы тем, что истец является собственником дома на основании договора купли продажи, расположенного в <адрес>. В данном доме зарегистрирована его бывшая супруга – Шподырева Т.В., брак с которой расторгнут ДД.ММ.ГГГГ.

В судебном заседании истец Шподырев Ю.В. заявленные требования поддержал в полном объеме по изложенным в исковом заявлении основаниям, суду дополнительно пояснил, что ответчица не проживает в вышеуказанном доме с момента расторжения брака. Поскольку она не является членом его семьи, просит требования удовлетворить.

Ответчица Шподырева Т.В. в судебном заседании исковые требования истца о признании ее утратившей право пользования жилым помещением и снятии с регистрационного учета, признала в полном объеме.

В соответствии с ч. 2 ст. 173 ГПК РФ, при признании ответчиком иска и принятии его судом принимается решение об удовлетворении заявле...

...нных истцом требований.

Учитывая, что ответчица Шподырева Т.В., признала исковые требования истца, суд принимает признание иска ответчицей, поскольку таковое не противоречит закону и не нарушает права и законные интересы других лиц.

В соответствии со ст. 173 ГПК РФ, при признании иска ответчиком и принятии его судом, принимается решение об удовлетворении заявленных истцом требований.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199ГПК РФ, суд

РЕШИЛ :

Исковые требования истца удовлетворить.

Признать Шподыреву Т.В., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, утратившей право пользования жилым помещением – домом №, расположенным по <адрес> и снять ее с регистрационного учета по указанному адресу.

Решение может быть обжаловано в Красноярский краевой суд через Нижнеингашский районный суд в течение месяца.

Председательствующая:

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

12 июля 2017 года поселок Нижний Ингаш

Нижнеингашский районный суд Красноярского края в составе председательствующего судьи Савченко Л.В., при секретаре Синициной А.А., с участием истца Синициной Л.В., ответчика Шподыревой Т.В., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Синициной Л. В. к Шподыревой Т. В. о взыскании задолженности по договору займа,

установил:

Синицина Л.В. обратилась в суд с иском к ответчику, просит взыскать со Шподыревой Т.В. долг по устному договору займа от 05.11.2016 года в размере 80 000 рублей, судебные издержки в виде оплаты услуг юриста в сумме 2 500 рублей и 2 600 рублей оплаченной при подаче иска в суд госпошлины. Требования мотивированы тем, что займ в размере 80000 рублей был предоставлен истцом из рук в руки Шподыревой Т.В. наличными средствами на срок до 31.12.2016 года в присутствии двух свидетелей – Д. и Л. Ответчиком обязательства по устному договору займа не выполнены, займ в срок не возвращен. Истцом 24.05.2017 года в адрес ответчика направлялась претензия, однако ответчик отказалась ее получать. Поскольку обязательства по займу ответчиком не исполнены, истец обратился в суд с иском.

В судебном заседании истец Синицина Л.В. заявленные исковые требования поддержала в полном объеме по мотивам, изложенным в иске. Дополнительно пояснила, что деньги по займу до настоящего времени ответчиком не возвращены. Договоренность по займу состоялась между ней и ответчиком 05.11.2016 года, а деньги были переданы ею Шподыревой Т.В. 07.11.2016 года. Никакие письменные документы по займу они не оформляли, расписку не состав...

...ляли. В момент передачи денег, Шподырева Т.В. проживала семьей с ее сыном С., и поэтому она заняла ответчику 80000 рублей, которых той не хватало на приобретение дома по <адрес>.

Ответчик Шподырева Т.В. в судебном заседании возражала против удовлетворения исковых требований, ссылаясь на то, что договор займа между ней и истцом не заключался. Денег в сумме 80000 рублей она у Синициной Л.В. никогда не занимала и на иных условиях данной суммы от истца не получала. Дом по <адрес> приобрела на средства материнского семейного капитала.

Исследовав материалы дела, выслушав стороны, допросив свидетелей Д., Л., С. и Б., суд приходит к следующему:

В соответствии с ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом и такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности.

Сделки могут заключаться в устной и письменной (простая или нотариальная) форме (п.1 ст. 158 ГК РФ).

В соответствии с п.1 ст.159 ГК РФ сделка, для которой законом или соглашением сторон не установлена письменная (простая или нотариальная) форма, может быть совершена устно.

Согласно п.1 ст.160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами. Законом, иными правовыми актами и соглашением сторон могут устанавливаться дополнительные требования, которым должна соответствовать форма сделки (совершение на бланке определенной формы, скрепление печатью и т.п.), и предусматриваться последствия несоблюдения этих требований. Если такие последствия не предусмотрены, применяются последствия несоблюдения простой письменной формы сделки (п. 1 ст. 162 ГК РФ).

В силу п.1 ст.420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей.

Пунктом 1 статьи 423 ГК РФ предусмотрено, что договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора.

Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

Статья 433 ГК РФ предусматривает, что если в соответствии с законом для заключения договора необходима также передача имущества, договор считается заключенным с момента передачи соответствующего имущества (ст. 224 ГК РФ).

На основании п.1 ст.807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Договор займа между гражданами должен быть заключен в письменной форме, если его сумма превышает не менее чем в 10 раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случае, когда займодавцем является юридическое лицо, - независимо от суммы (ст. 808 ГК РФ).

Данная норма согласуется и с положениями пп. 2 п. 1 ст.161 ГК РФ, согласно которому сделки граждан между собой на сумму, превышающую не менее чем в 10 раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, должны совершаться в простой письменной форме.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему займодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (ст.808 ГК РФ).

Из пояснений истца Синициной Л.В. в суде следует, что она заняла Шподыревой Т.В. 07.11.2016 года 80000 рублей на покупку дома. Условия займа стороны оговорили устно еще 05.11.2016 года, определив срок возврата займа до 31.12.2016 года. Сделку письменно не оформляли, расписку от Шподыревой Т.В. она не отбирала. К указанному сроку, ответчик деньги не вернула.

В подтверждение своей позиции истец ссылается на показания свидетелей Д., Л. и С., а также на претензию, направленную ею в адрес ответчика.

Вместе с тем из показаний указанных свидетелей усматривается, что они очевидцами договора займа фактически не являлись, назвать конкретную сумму и условия займа, - они не смогли.

Претензия истца от 26.05.2016 года с требованием о возврате Шподыревой Т.В. истцу займа, - не подтверждает факт заключения данного договора и передачи денег.

В судебном заседании Шподырева Т.В. отрицает как факт заключения договора займа с истцом на условиях, указанных в иске, так и факт получения от Синициной Л.В. в ноябре 2016 года 80000 рублей на каких – либо иных условиях. Пояснила, что ранее состояла в фактических брачных отношениях с сыном истца, с С. Полагает необоснованными доводы о предоставлении займа на покупку дома по <адрес> Пояснила, что данный дом приобретался полностью за счет средств материнского семейного капитала, и дополнительных денег на покупку ей не требовалось. Предъявление иска объясняет сложившимися неприязненными отношениями между сторонами.

Доводы Шподыревой Т.В. о приобретении дома по <адрес> за 454026 рублей из которых 453026 рублей были оплачены за счет средств материнского семейного капитала, подтверждаются приобщенной копией договора купли – продажи дома от 04.10.2016 года.

Доказательств обратного, отвечающих признакам относимости, допустимости и достоверности, - суду не представлено.

Судом установлено что, договор займа между Синициной Л.В. и Шподырвой Т.В. в письменной форме не заключался, распиской займ не оформлялся.

В соответствии с п. 3 ст. 154 ГК РФ для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух сторон.

Исходя из указанной нормы и п. 1 ст. 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего волю сторон и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

Статья 162 ГК РФ предусматривает, что несоблюдение простой письменной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства.

В случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон, несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность.

При таких обстоятельствах, суд не может принять во внимание в подтверждение заключения договора займа между истцом и ответчиком показания допрошенных в судебном заседании свидетелей Д., Л. и С.

С учетом вышеустановленных обстоятельств суд считает, что положения действующего законодательства о договоре займа не применимы к правоотношениям сторон.

В силу положений ст. 69 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте п.3 ст.123 Конституции РФ и ст.12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В статье 55 ГПК РФ закреплено, что доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, основывающих требования и возражения сторон, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Согласно ст.59 ГПК РФ суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела.

В силу указанных положений, обязанность доказать заключение договора займа, возлагается на истца, при этом, согласно ст.60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Таким образом, факт заключения 05.11.2016 года договора займа на сумму 80000 рублей со сроком его возврата до 31.12.2016 года может подтверждаться только письменные доказательствами.

Давая оценку исследованным доказательствам, исходя из требований закона, регулирующего спорные правоотношения сторон, учитывая, что письменных либо иных надлежащих доказательств (документов) в подтверждение условий сделки займа на сумму 80000 рублей с условием о его возвратности между Синициной Л.В. и Шподыревой Т.В. не представлено, суд полагает необходимым отказать в удовлетворении исковых требований о взыскании долга по устному договору займа.

При этом доводы иска о наличии телефонного разговора между сторонами по вопросу займа и его возврата, как доказательство по делу, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку данное доказательство не может подтвердить факт передачи денег в заявленной в иске сумме Шподыревой Т.В. в долг на условиях срочности, возвратности, наличие достигнутой между сторонами договоренности по займу.

В силу с ч.1 ст.98 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

В связи с тем, что в удовлетворении иска суд отказывает, то оснований для взыскания с ответчика 2500 рублей в счет оплаты за услуги юриста и 2600 рублей госпошлины, также не имеется.

Руководствуясь ст. ст.194-199 ГПК РФ, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований Синициной Л. В., отказать.

Решение может быть обжаловано в Красноярский краевой суд через Нижнеингашский районный суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено 14 июля 2017 года.

Председательствующий