Скосарев Денис Александрович

Дело № 2-326/2023

59RS0005-01-2022-005294-33

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

31 мая 2023 года г. Пермь

Мотовилихинский районный суд г. Перми под председательством судьи Архиповой И.П.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Васильевой С.В.,

с участием прокурора Поливода Ю.И.,

истца Романовой Е.М., Синицыной М.А., представителя истца Деменевой Т.Л.

представителя ответчика Михайленко Н.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Романовой Елены Михайловны, Синицыной Марины Александровны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №» о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

истцы Романова Е.М., Синицына М.А. обратились в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №» о взыскании компенсации морального вреда, причинённого им в результате отсутствия должного оказания медицинских услуг ФИО1, умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Требования мотивированы тем, что умерший ФИО1 приходился истцам супругом и отцом. 05.04.2021 ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ г.р. заболел, обратился в поликлинику ГБУЗ ПК «Кунгурская больница». Согласно осмотра терапевта поликлиники, ФИО1 жаловался <данные изъяты>. Анамнез заболевания – <данные изъяты>. 07.04.2021 по домашнему адресу <адрес> была вызвана бригада скорой медицинской помощи с диагнозом: <данные изъяты> ФИО1 был доставлен в отделение ГБУЗ ПК «КМСЧ №». С 07.04.2021 по 08.04.2021 ФИО1 в связи с ухудшением самочувствия, с заболеванием <данные изъяты>, был госпитализирован и находился на лечении в ГБУЗ «Клиническая медико-санитарная часть №», где по мнению истца пациенту была оказана некачественная медицинск...

Показать ещё

...ая помощь, что привело к его смерти. Считают, что действиями медицинского персонала ГБУЗ «Клиническая медико-санитарная часть №» грубо допущены нарушения правил и стандартов оказания медицинской помощи пациенту ФИО1, чем истцам нанесен моральный вред.

Истцы просят взыскать с ГБУЗ «Клиническая медико-санитарная часть №» компенсацию морального вреда в пользу Романовой Е.М. 6 000 000 рублей, в пользу Синицыной М.А. 5 000 000 рублей.

Определением судьи от 27.09.2022, к участию в деле в качестве третьих лиц не заявляющих самостоятельных требований на стороне ответчика привлечено Министерство здравоохранения Пермского края.

Определением судьи от 11.05.2023 к участию в деле в качестве третьих лиц не заявляющих самостоятельных требований на стороне ответчика привлечены Скосарев Д.А., Джаббаров У.Э.О.

Истец Романова Е.М. в судебном заседании на заявленных требованиях настаивала. Пояснила, что у мужа был <данные изъяты>. До настоящего времени до не может смириться, что супруга нет.

Истец Синицына М.А. в судебном заседании на заявленных требованиях настаивала. Пояснила, что умерший, приходился ей папой. Исходя из медицинских документов, контроль пациента не проводился с часу ночи до 9 утра, ответчик - ночная мед.сестра была в соседней палате. Выявлены дефекты оказания медициснкой помощи, а именно осутствуют показания для препарата преднизолона, отсутствует динамический контроль, не назначалась консультация фтизиатра. В связи с некачественным оказанием медицинских услуг, она потеряла папу.

Представитель истца Деменева Т.Л. в судебном заседании на заявленных требованиях настаивала, поддержав доводы истцов. Пояснив, что со стороны ответчика отсутствовал динамический контроль за пациентом. Врач не наблюдал больного с 00:00 до 08:45, помощи не было с учетом заболевания пациента, в учреждении назначен был препарат, который привел к смерти ФИО16.

Представитель ответчика ГБУЗ «Клиническая медико-санитарная часть №» Михайленко Н.В. в судебном заседании исковые требования не признал и пояснил, что ФИО1 поступил в МСЧ № 07.04.2021 года в 20:55, в связи с чем был только дежурный врач. ФИО1 был осмотрен, взяты анализы. В медицинских документах были сведения о заболевании пациента коронавирусной инфекцией со 02.04.2021. Дежурный врач Джаббаров в 01:00 часов произвел осмотр ФИО1, были даны рекомендации, и сообщено о тревожной кнопке, которой пациент не воспользовался. Пациент имел хронические заболевания, падение могло усугубить ситуацию, но это не является причиной смерти.

Представитель третьего лица Страховая медицинская компания «Ресо-Мед» в судебное заседание не явился, извещены судом надлежащим образом. Ране представлен отзыв на исковое заявление (л.д. 103-117).

Представитель третьего лица Министерство здравоохранения Пермского края в судебное заседание не явился, извещены судом надлежащим образом. Представили ходатайство о рассмотрении дела в их отсутствие, в котором указали, что истцами не доказана заявленная сумма морального вреда и носит явно чрезмерный характер.

Третьи лица Скосарев Д.А. и Джаббаров У.Э.О. в судебное заседание не явились, извещены судом надлежащим образом.

Выслушав истцов, представителя истца, представителя ответчика, заключение прокурора полагавшего исковые требования подлежащими удовлетворению частично, исследовав письменные доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулирует Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации". В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями в рамках добровольного и обязательного медицинского страхования, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Здоровье - состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма (пункт 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 названного закона).

Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепленных в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядка оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, необходимость достижения степени запланированного результата правильностью выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, от которой за неисполнение или ненадлежащее исполнение медицинской услуги медицинское учреждение освобождается, если докажет, что неисполнение или ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Частью 1 статьи 150 Гражданского кодекса определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и иная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, надлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и передаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанной вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда.

Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (часть 2 статьи 1064 Гражданского кодекса).

Частью 2 статьи 150 Гражданского кодекса определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с данным кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каик использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с частью 1 статьи 1068 Гражданского кодекса юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 Гражданского кодекса предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещение вреда.

По общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В пункте 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Согласно пункту 49 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием именно ответчик должен доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда истцу, медицинская помощь которому оказана ненадлежащим образом (некачественно и не в полном объеме).

Таким образом, бремя доказывания обстоятельств, касающихся некачественного оказания истцу медицинской помощи и причинно-следственной связи между ненадлежащим оказанием медицинской помощи и наступившими последствиями возлагается на ответчика.

Судом установлено и подтверждается материалами дела следующие обстоятельства.

Романова Е.М. приходится ФИО1 супругой, Синицына М.А. – дочерью (л.д. 13-15 том 1).

Данный факт стороной ответчика не оспаривается.

Из материалов дела следует, что 05.04.2021 ФИО1 обратился за медицинской помощью в поликлинику ГБУЗ ПК «Кунгурская больница» с жалобами на <данные изъяты>. Из анамнеза заболевания следует, что болен в течении 2 дней, заболел остро, самостоятельно не лечился. Принимал жаропонижающее. Аллергологический анамнез спокоен. Поставлен диагноз: <данные изъяты>. Назначено лечение, выдан лист нетрудоспособности с 06.04.2021 по 09.04.2021. Взят мазок со слизистой оболочки носоглотки методом ПЦР (л.д. 21 том 1 ).

Согласно результатам исследования от 07.04.2021 определения РНК коронавируса (SARS-Cov-2) в мазках со слизистой оболочки носоглотки методом ПЦР не обнаружено (л.д. 22 том 1).

Согласно заключению врача КТ исследования от 07.04.2021 у ФИО1 выявлены <данные изъяты>

07.04.2021 участковым врачом вызвана ФИО1 бригада скорой медицинской помощи в связи с подозрением на <данные изъяты> (л.д. 17-18 том 1).

Согласно медицинской карты № стационарного больного ФИО1, последний поступил в инфекционное отделение ГБУЗ «КМСЧ №» 07.04.2021 в 20:55 мин. с диагнозом <данные изъяты>.

07.04.2021 ФИО1 осмотрен врачом приемного отделения Скосаревым Д.А., поставлен диагноз <данные изъяты>. Составлен план обследования, в том числе лабораторные исследования, ЭКГ, КТ органов грудной полости, контроль мазков на ПЦР, УЗИ ОБП, противовирусная терапия, лекарственные препараты.

08.04.2021 в 01:00 ФИО1 осмотрен дежурным врачом Джабарровым У.Э., состояние ФИО1 <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ в 08:45 осуществлен вызов в палату дежурного врача Джаббарова У.Э. – <данные изъяты>. Вызван дежурный реаниматолог.

ДД.ММ.ГГГГ в 08:47 наступила остановка кровообращения. Пульс не прослеживается. Начаты реанимационные мероприятия. Начат непрямой массаж сердца (л.д. 34 том 1 ).

ДД.ММ.ГГГГ в 09:18 ФИО1 скончался, о чем составлен протокол установления смерти человека (л.д. 37-38 том 1).

Согласно посмертного эпикриза из истории болезни № ФИО1 находился на лечении в КМСЧ № с 07.04.2021 по 08.04.2021 09:18. При поступлении жалобы <данные изъяты>. Больным себя считает в течении 5 суток. Мазок взят накануне. Но результат не известен. Анамнез жизни: <данные изъяты>. На основании жалоб, данных анамнеза, клинической картины, лабораторных и инструментальных исследований установлен диагноз <данные изъяты>. Больной госпитализирован в ИЦЗ-2, начата консервативная терапия. ДД.ММ.ГГГГ 01:00 состояние средней степени тяжести. ДД.ММ.ГГГГ в 08:45 вызов в палату. <данные изъяты>. Труп ФИО1 направлен на судебное вскрытие с диагнозом: <данные изъяты>.

Согласно заключению ГКУЗ ПК «Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы» № от 10.04.2021 к медицинской карте № ИЦЗ-2 КМСЧ № стационарного больного ФИО1 у последнего выявлено, основное повреждение: <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>.

Медицинские манипуляции: постинъекционные ранки на руках.

На основании проведенной экспертизы трупа ФИО1, смерть ФИО1 наступила от закрытой черепно-мозговой травмы в виде

<данные изъяты>.

10.04.2021 выдано медицинское свидетельство о смерти № (л.д. 58-59 том 1).

Также 10.04.2021 истцами получена справка о смерти № ФИО1 с указанием даты смерти ДД.ММ.ГГГГ в 09: 18,, причиной смерти указана <данные изъяты>. В доме, квартире, жилом здании (л.д. 57 том 1).

Истцы Романова Е.М., Синицына М.А. обратились Следственный отдел по Мотовилихинскому району г.Перми Следственного управления Следственного Комитета РФ по Пермскому краю с заявлением о проведении проверки по факту смерти ФИО1 (зарегистрирован КРСП №).

Из объяснений ФИО11 данных в рамках материала проверки следует, что работает врачом-хирургом в ГБУЗ КМСЧ №. С 07.04.2021 по 08.04.2021 работал дежурным врачом. 07.04.2021 в вечернее время поступил ФИО1, после осмотра поднят в третье инфекционное отделение для выполнения лечебных назначений, после 22:00 данного пациента не видел. Утром ДД.ММ.ГГГГ в девятом часу узнал, что пациент ФИО1 умер (л.д. 208 том 1 ).

Также из объяснений Джаббарова У.Э.О. следует, что он работает хирургом в ГБУЗ КМСЧ №, 07.04.2021 работал дежурным врачом. Около 01:00 ДД.ММ.ГГГГ он осматривал пациента ФИО1 При осмотре установлено, что ФИО1 был в стабильном состоянии, без дыхательной недостаточности, каких либо жалоб и претензий не высказывал. Далее в течении ночного времени он повторного осмотра не производил. ДД.ММ.ГГГГ примерно в 07:30 проводил плановый осмотр палат в которых он является лечащим врачом. При обходе к нему подошла медицинская сестра и сказала, что не может разбудить пациента ФИО1 Вместе с медицинской сестрой они пришли в к нему в палату, пациент в отличии от ночного осмотра был одет в верхнюю одежду, под глазом, каким именно не помнит, была гематома. Он пытался разбудить пациента, но он продолжать храпеть и не реагировал на внешние раздражители, после чего осмотрел его глаза. При осмотре глаз заметил, что зрачки глаз разных размеров, что является признаком нарушения мозгового кровообращения. После чего он вызвал реанимационную бригаду по радиостанции. Примерно через 2 минуты пациент перестал храпеть и побледнел, при проверке пульса на центральных артериях не было. Он начал производить сердечно-легочную реанимацию. По прибытии реанимационной бригады сердечно –легочная реанимация продолжена в большем объеме. В течении 30 минут сердечно-легочная реанимация не эффективна, констатирована биологическая смерть. Он лично не видел падал ФИО1 или нет. В отношении ФИО1 физическую силу не применял (208 оборот – 209 том1).

30.04.2021 постановлением следователя следственного отдела по Мотовилихинскому району г.Перми Следственного управления Следственного Комитета РФ по Пермскому краю назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено руководителю СМЭ.

Согласно заключению ГКУЗ ПК «Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы» № от 17.06.2022 причиной смерти ФИО1 явилось заболевание эндокринной системы: <данные изъяты>. Анализ представленных медицинских документов показал, что медицинская помощь была оказана с нарушением п.2.1 действовавшего Приказа и Методических рекомендаций. При формировании плана обследования пациента при первичном осмотре с учетом предварительного диагноза отсутствовали рекомендации по лечению сопутствующего заболевания <данные изъяты>. При наличии у пациента <данные изъяты> в соответствии с п.9.4.8 Методических рекомендаций, требовалась его госпитализация в стационар 05.04.2021, следовательно, ФИО1 был госпитализирован в профильный стационар не своевременно. Изучение представленных медицинских документов показало, что 07.04.2021 Р том 1

Постановлением следователя следственного отдела по Мотовилихинскому району Г.Пермь следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Пермскому краю от 31.05.2021 отказано в возбуждении уголовного дела по факту ненадлежащего оказания услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья ФИО1 медицинским работникам ГБУЗ ПК «КМСЧ №» в связи с чем наступила смерть последнего по основанию, предусмотренному п.1 ч.1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ. (л.д. 229-232 том 1).

18.08.2022 постановлением заместителя руководителя СО по Мотовилихинскому району г. Перми следственного управления Следственного комитета РФ по Пермскому краю ФИО12 отменено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 31.05.2021 (л.д. 242 том 1).

Постановлением следователя следственного отдела по Мотовилихинскому району Г.Пермь следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Пермскому краю от 19.09.2022 отказано в возбуждении уголовного дела по факту ненадлежащего оказания услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья ФИО1 медицинским работникам ГБУЗ ПК «КМСЧ №» в связи с чем наступила смерть последнего по основанию, предусмотренному п.1 ч.1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ. (л.д. 243-247 том 1).

Считая, что медицинская помощь ФИО1 была оказана некачественно, что привело к необратимым последствиям, а именно к смерти ФИО1, истцы обратились с настоящим иском о взыскании компенсации морального вреда. Основывая тем, что в результате действий ответчика, истцы лишились члена семьи – мужа и отца, смерть которого им далась тяжело.

Так по вышеуказанным обстоятельствам была проведена проверка Министерством здравоохранения Пермского края.

Согласно акта проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности № от 17.05.2021 выявлены нарушения обязательных требований: медицинская помощь ФИО1 в ГБУЗ «КМСЧ №» в период стационарного лечения с 07.04.2021 по 08.04.2021 оказана с нарушениями критериев оценки качества медицинской помощи, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н: пункта 2.2, пп. а – в части ведения медицинской документации: в медицинской карте стационарного больного № отсутствует результат мазка из носоглотки и ротоглотки на COVID-19 от 06.05.2021; пункта 2.2, пп. б – в части оформления результатов первичного осмотра: при поступлении пациента 07.04.2021 кратко собран анамнез заболевания (отсутствует информация по поводу догоспитального этапа заболевания); пункта 2.2 пп.л – в части проведения коррекции плана обследования и плана лечения: при обнаружении медицинской сестрой отделения у пациента гематомы на лице (в период с 06:40 08.04.2021 при измерении температуры тела), в медицинской документации отсутствует информация о передаче лечащему (дежурному) врачу данной информации – в нарушение п.3.1.1 приказа Министерство труда и социальной защиты Российской Федерации от 31.07.2020 № 475н «Об утверждении профессионального стандарта Медицинская сестра/ медицинский брат» (к трудовым функциям медицинской сестры отделения относится проведение динамического наблюдения за показателями состояния здоровья пациента с последующим информированием лечащего врача) (л.д. 76-78 том 1).

Также в связи с поступившей 15.06.2021 в адрес ООО СМК «Ресо-Мед» 15.06.2021 жалобой Синицыной М.А. на ненадлежащее качество медицинской помощи, оказанной ее отцу ФИО1 в ГБУЗ «КМСЧ №» с летальным исходом, ООО СМК «Ресо-Мед» проведена проверка, по результатам которой нарушений при оказании медицинской помощи не выявлены (л.д. 105-116 том 1).

Также истцом Синицыной М.А. указано, что из телефонного разговора с отцом ФИО1 состоявшегося в 01:55 ДД.ММ.ГГГГ, ей стало известно о том, что отец ФИО1 упал, однако, никакой экстренной помощи ему оказано не было.

Возражая по заявленным требованиям представителем ответчика ГБУЗ КМСЧ № указано на то, что ФИО1 находился в палате 216, которая оборудована «кнопкой вызова мед.персонала», однако данной кнопкой он не воспользовался. В подтверждение данных доводов, представлены фотографии палаты с названной кнопкой (л.д. 134-135 том 1).

Кроме того, считают дефекты в части ведения медицинской документации и лечения, допущенные при оказании медицинской помощи ФИО1 в ГБУЗ «КМСЧ №» не повлияли на исход заболевания, явившегося непосредственной причиной наступления его смерти.

Поскольку между сторонами возник спор о качестве оказанных ответчиками медицинских услуг, то определением суда от 15.12.2022 по делу была назначена судебная медицинская экспертиза.

Согласно выводам заключения эксперта № от 14.04.2023 выполненного ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» <адрес>, комиссия на основании изучения представленных медицинских документов, с учетом материалов дела и в соответствии с поставленными вопросами, пришла к выводу:

1,4. При оказании медицинской помощи врачом-терапевтом в ГБУЗ ПК «Кунгурская больница» тяжесть состояния ФИО1 на момент осмотра

05.04.2021 г. и 07.04.2021 г, было расценена не верно (имеется запись «со¬

стояние удовлетворительное», в то время как оно соответствует средней степени тяжести). Диагноз «<данные изъяты>» установлен верно и своевременно. В нарушение приказа Министерства здравоохранения РФ от 10 мая 2017г. N 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи» врачом-терапевтом сделана пометка о наличие сопутствующих заболеваний, но отсутствует упоминание о постоянно принимаемых препаратах. С учетом имеющихся <данные изъяты>, госпитализация ФИО13 должна была быть произведена

05.04.2021 г. (п.9.4.8. Временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (covid-19), 10 версия» от 08.02.2021 г.).

В остальном медицинская помощь в ГБУЗ ПК «Кунгурская больница» была оказана своевременно и в полном объеме.

При оказании медицинской помощи в ГБУЗ ПК «КМСЧ №» выявлены дефекты оформления медицинской документации, диагностического и лечебного характера, в нарушение положений Временных методических рекомендаций «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (covid-19), 10 версия» от 08.02.2021 г.:

- отсутствие динамического контроля за состоянием пациента

08.04.2021 г. во временном промежутке с 01:00 до 08:45. Согласно Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (covid-19), 10 версия» от 08.02.2021 г, п.5.7. «Особые группы пациентов (<данные изъяты>»;

- сделана пометка о наличие хронических заболеваний, но отсутствует упоминание о постоянно принимаемых препаратах;

- в плане обследования не назначены мокрота на ВК, консультация фтизиатра (рекомендация врача-рентгенолога, т.к. картина КТ органов грудной клетки от 07.04.2021 г. не соответствует коронавирусной инфекции), не назначена консультация гематолога при наличии панцитопении, эндокринолога - при наличии <данные изъяты>, кардиолога - при артериальной <данные изъяты>. Отсутствует назначение контроля уровня глюкозы крови каждые 3-4 часа;

- <данные изъяты>;

- заключительный диагноз в посмертном эпикризе «<данные изъяты>» сформулирован не по классификации, поскольку умеренно тяжелой формы заболевания не существует.

Установленный диагноз «<данные изъяты>», несмотря на неверную формулировку относительно общепринятой классификации, является обоснованным с учетом жалоб пациента (<данные изъяты>), клинической картины (<данные изъяты>) и тяжёлой эпидемиологической обстановки по заболеваемости <данные изъяты> на момент 04.2021 г., результатов гистологического исследования. Повторный анализ предоставленных аутопеийных (посмертных) гистологических препаратов ФИО16 A.H. указывает на наличие <данные изъяты>.

С учетом имеющейся клинической картины при поступлении ФИО1 в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №»

07.04.2021 г. в 20:55 и при повторном осмотре дежурным врачом 08.04.2021 г. в 01:00, при подозрении диагноза «<данные изъяты>», должна была быть выставлена среднетяжелая степень заболевания. Согласно Временным методическим рекомендациям «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (covid-19), 10 версия» от 08.02.2021 г, п.5.7. «Особые группы пациентов (пациенты с <данные изъяты>): При среднетяжелом течении COVID-19 и появлении респираторных симптомов контроль гликемии проводится каждые 3-4 часа». Таким образом, динамическое наблюдение средним медицинским персоналом с проведением процедуры глюкометрии, после поступления ФИО16 A.HJ, должны были быть проведены не позднее 08.04.2021 г. в 01:00 и 05:00. После госпитализации в инфекционное отделение повторное измерение уровня глюкозы крови проведено только 08.04.2021 г. в 8:45, при обнаружении ФИО1, в палате без сознания, что указывает на отсутствие динамического наблюдения за его состоянием 08.04.2021 г. во временном промежутке с 01:00 по 08:45.

В остальном диагностические и лечебные мероприятия в ГБУЗ ПК «КМСЧ №»проводились своевременно и в полном объеме в соответствии с Временными методическими рекомендациями «Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (covid-19) 10 версия» от 08.02.2021 г., клиническими рекомендациями «Острые респираторные вирусные инфекции у взрослых» от 2014 г., клиническими рекомендациями «Внебольничная пневмония у взрослых» от 2019 г.

2,3. Причиной смерти ФИО1 явилось <данные изъяты>. Полученная травма ДД.ММ.ГГГГ г. в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико- санитарная часть №», могла усугубить течение имеющегося состояния (<данные изъяты>), посредствам дополнительного травматического воздействия на поврежденные сосуды головного мозга, увеличению объема внутримозговой Гематомы, усилению отека головного мозга, но не является ведущей причиной в танатогенезе смерти ФИО1

При анализе причин возникновения неблагоприятного исхода – смерти

гражданина ФИО1, отмечается сочетание нескольких факторов:

- наличие у него двух тяжелых хронических патологий - <данные изъяты>. Сочетание двух этих заболеваний, усугубляет течение каждого из них;

- наличие <данные изъяты>;

- дефекты оказания медицинской помощи на стационарном этапе в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №».

При проведении судебно-медицинского исследования трупа ФИО1 были выявлены телесные повреждения в виде: <данные изъяты>.

Не исключается возможность их получения при падении ФИО1 из положения стоя, с высоты собственного роста е последующим соударением о твердую поверхность.

Говорить достоверно о причинах падения не представляется возможным, однако стоит учесть, что острые нарушения <данные изъяты>.

При исследовании головного мозга выявлено: <данные изъяты>.

Морфологические свойства описанных повреждений (ссадин и кровоподтеков) исключают взаимосвязь их получения и внутримозговых кровоизлияний по нескольким причинам:

• Вектор взаимодействия головы и тупого твердого предмета, для развития противоударного воздействия в левых теменной и височных долях должен был быть направлен строго в правую теменно-височную область (у ФИО1 вектор направлен в лобную область справа);

о <данные изъяты>;

• <данные изъяты>;

• <данные изъяты>.

Повторный анализ предоставленных аутопсийных (посмертных) гистологических препаратов ФИО1, указывает на <данные изъяты>.

Так же стоит учитывать, что при коронавирусной и других респираторных вирусных инфекциях (у ФИО1 по результатам гистологического исследования аутопсийного материала выявлен <данные изъяты>, что является проявлением острой респираторной инфекции), часто поражаются сосуды всего организма, и процессы, происходящие именно там и определяют тяжесть течения заболевания и развития осложнений.

6. Допущенные дефекты оказания медицинской помощи в ГБУЗ ПК «Кунгурская больница» (на амбулаторном этапе) не имеют причинно- следственной связи с наступлением смерти ФИО1, т.к. на догоспи-тальном этапе отсутствуют признаки жизнеугрожающего состояния (в т.ч.

признаки <данные изъяты>). Даже при условии своевременной госпитализации вероятность развития <данные изъяты> сохранялась, с учетом имеющихся у ФИО1 тяжелых сопутствующих хронических заболеваний (<данные изъяты>).

Клинических признаков <данные изъяты>, как при поступлении 07.04.2021 г. в 20:55 в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №», так и при осмотре дежурным врачом 08,04.2021 г. в 01:00, у пациента не имелось. <данные изъяты> у ФИО1 развилось ДД.ММ.ГГГГ во временном промежутке с 01:00 по 08:45.

При анализе причин возникновения неблагоприятного исхода - смерти гражданина ФИО1, отмечается сочетание нескольких факторов:

- наличие у него двух тяжелых хронических патологий - <данные изъяты>. Сочетание двух этих заболеваний, усугубляет течение каждого из Них;

- наличие <данные изъяты>);

- дефекты оказания медицинской помощи на стационарном этапе в ГБУЗ Пермского края: «Клиническая медико-санитарная часть №».

Объективных медицинских критериев, которые могли бы быть основанием для оценки степени влияния каждого из вышеперечисленных обстоятельств в количественном отношении (в долях, в процентах и т.п.) не существует, что не позволяет установить прямую причинно-следственную связь между дефектами оказания медицинской помощи на стационарном этапе в ГБУЗ Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №» и развитием неблагоприятного исхода - смертью ФИО1

При условии <данные изъяты>, и госпитализации больного в отделение реанимации, имелась вероятность благоприятного исхода (избежать наступление смерти), однако он не был гарантирован в связи с наличием хронических заболеваний в виде <данные изъяты> и высоким уровнем летальности при данном виде патологии.

Судебная экспертиза проведена в порядке, установленном ст. 84 ГПК РФ, заключение экспертов выполнено в соответствии с требованиями ст. 86 ГПК РФ, с учетом представленных материалов дела, рассматриваемая экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 г. N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Кроме того, экспертное заключение не содержит исправлений, подчисток, выполнено в специализированном экспертном учреждении.

Также данное заключение комиссии экспертов не противоречит, а напротив, в полном объеме согласуется с иными представленными в материалы дела заключениями, актами.

Пояснения истцов не опровергают выводов, сделанных комиссией экспертом в заключении от 14.04.2023, поскольку истцы не обладают медицинскими познаниями и их пояснения основаны на личном убеждении.

Оценивая экспертное заключение, сравнивая соответствие заключения поставленным вопросам, определяя полноту заключения, его научную обоснованность и достоверность полученных выводов, суд приходит к выводу о том, что данное заключение в полной мере является достоверным и допустимым доказательством.

В соответствии со ст. 401 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, не исполнившее обязательство либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности).

Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Таким образом, с учетом выводов судебно-медицинской экспертизы, установленных в совокупности обстоятельств по делу, представленных сторонами доказательств, суд приходит к выводу о том, что ФИО1 в ГБУЗ ПК «Клиническая медико-санитарная часть №» в период с 07.04.2021 по 08.04.2021 медицинские услуги были оказаны некачественно, а именно <данные изъяты>.

Согласно ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пунктом 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Согласно ч. 2 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ГБУЗ ПК «Клиническая медико-санитарная часть №» и ГБУЗ ПК «Пермская краевая клиническая инфекционная больница»

суд учитывает:

степень вины ответчика, сотрудниками которого допущены дефекты при оказании медицинской помощи ФИО1, но не находящимся в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями

наличие у пациента ФИО1 двух тяжелых хронических патологий - <данные изъяты>, сочетание которых усугубляет течение каждого из них, наличие отстрой респираторной вирусной инфекции, что несомненно явилось отягчающим фактором к благоприятному исходу лечения,

развитие у пациента ФИО1 <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ во временном промежутке с 01:00 по 08:45, в период которого со стороны ответчика отсутствовало проведение динамического контроля за состоянием пациента, при том, что ранее диагностирование <данные изъяты> у пациента, проведение специализированного нейрохирургического вмешательства с целью устранения сдавления головного мозга и госпитализации больного в отделение реанимации, имелась вероятность благоприятного исхода (избежать наступление смерти), однако он не был гарантирован в связи с наличием хронических заболеваний

степень претерпеваемых истцами душевных страданий, в виде осознания невосполнимой утраты близкого и родного человека,

Романова Е.М. утратила супруга, с которым проживала с ДД.ММ.ГГГГ, и как следствие его поддержку, Синицына М.А. утратила отца. Как пояснили истцы, ФИО1 был единственным мужчиной в данной семье, опорой и поддержкой, имели очень тесное близкое общение, в связи с чем лишились его заботы и моральной поддержки на всю жизнь

обязанность ответчика в силу закона организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи, обеспечивать организацию охраны здоровья граждан: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий, приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи, доступность и качество медицинской помощи, недопустимость отказа в оказании медицинской помощи;

на степень нравственных переживаний истцов, безусловно, влияет и то обстоятельство, что ФИО1 поступил в медицинское учреждение в удовлетворительном состоянии, истцы безусловно надеялись на то, что ему окажут медицинскую помощь и на благоприятный исход болезни, однако этого не произошло.

При таких обстоятельствах, учитывая, что оказанная ФИО1 некачественно медицинская помощь не привела к улучшению состояния здоровья, суд находит обоснованным требование истцов о компенсации морального вреда.

В подтверждение заявленных доводов, истцами указано, что в связи со смертью их любимого и близкого человека, испытали сильные нравственные и физические переживания, до настоящего времени тяжело переносят его смерть.

Не умаляя степень нравственных страданий истцов, суд вместе с тем не находит оснований для определения размера компенсации морального вреда в требуемом истцами размере, поскольку именно суд в силу предоставленных ему законом дискреционных полномочий определяет размер компенсации морального вреда исходя из конкретных обстоятельств каждого дела, требований разумности и справедливости. Суд учитывает, что, несмотря на наличие дефектов оказания медицинской помощи пациенту ФИО1, они не явились причиной его смерти.

Таким образом, суд полагает необходимым взыскать размер компенсации морального вреда с ответчика в пользу Романовой Е.М., Синицыной М.А. 400 000 рублей в пользу каждой.

В остальной части иска Романовой Е.М., Синицыной М.А. следует отказать.

В соответствии со ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с ответчика ГБУЗ ПК «Клиническая медико-санитарная часть №» подлежат взысканию расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

Руководствуясь ст.ст. 194- 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковые требования Романовой Елены Михайловны, Синицыной Марины Александровны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №» о взыскании компенсации морального вреда – удовлетворить частично.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №» (ОГРН 1025900917481) в пользу Романовой Елены Михайловны (паспорт серии №), Синицыной Марины Александровны (паспорт серии №) компенсацию морального вреда в размере 400 000 руб. (четыреста тысяч рублей).

В удовлетворении остальной части требований Романовой Е.М., Синицыной М.А. отказать.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть №» (ОГРН 1025900917481) в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Пермского краевого суда в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы в Мотовилихинский районный суд г. Перми.

Мотивированное решение составлено 07.06.2023

Председательствующий - подпись –

Копия верна: судья И.П. Архипова

Свернуть

Судья Архипова И.П.

Дело № 33-9537/2023

УИД № 59RS0005-01-2022-005294-33

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе председательствующего Ворониной Е.И.,

судей Лапухиной Е.А., Лобанова В.В.,

при секретаре судебного заседания Овчинниковой Ю.П.,

с участием прокурора Рычковой А.Б.

рассмотрела 14 сентября 2023 года в г. Перми в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе истцов Р1., С1. на решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 31 мая 2023 года по делу № 2-326/2023 по иску Р1., С1. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть № 1» о компенсации морального вреда в связи с утратой близкого родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи.

Заслушав доклад судьи Лобанова В.В., объяснения истцов Р1., С1., их представителя Деменевой Т.Л., представителя ответчика ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1» Михайленко Н.В., заключение прокурора Рычковой А.Б., полагавшего, что не имеется оснований для отмены или изменения решения суда, исследовав материалы дела, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

21 сентября 2022 года истцы Р1., ** года рождения, С1., ** года рождения, обратились в суд с иском к ответчику государственному бюджетному учреждению здравоохранения Пермского края «Клиническая медико-санитарная часть № 1» (далее также – ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1»), просили взыскать с ответчика компенсацию морального вреда, причинённого некачественным оказанием медицинской помощи Р2., ** года рождения, вследс...

Показать ещё

...твие чего наступила его смерть 8 апреля 2021 года, в пользу истцов:

- супруги Р1. в размере 6 000 000 руб.,

- дочери С1. в размере 5 000 000 руб.

Определениями суда от 27.09.2022 и 11.05.2023 к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований на стороне ответчика привлечено Министерство здравоохранения Пермского края, С2., Д.

Ответчик в суде первой инстанции просил отказать в удовлетворении иска.

Решением Мотовилихинского районного суда г. Перми от 31.05.2023 (с учётом определения суда от 07.06.2023 об исправлении описки) постановлено исковые требования Р1., С1. к ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1» о компенсации морального вреда удовлетворить частично,

взыскать с ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1» в пользу Р1., С1. компенсацию морального вреда в размере 400 000 руб. в пользу каждой,

в удовлетворении остальной части требований Р1., С1. отказать,

взыскать с ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 руб.

Истцы в апелляционной жалобе просят решение суда изменить в части размера компенсации морального вреда, удовлетворить исковые требования в полном объёме, считают, что нарушены нормы материального и процессуального права, что привело к принятию неправильного решения суда;

истцы и их представитель в судебном заседании суда апелляционной инстанции поддержали доводы апелляционной жалобы.

Ответчик представил письменные возражения по доводам апелляционной жалобы истца, просит оставить апелляционную жалобу без удовлетворения, представитель ответчика в суде апелляционной инстанции поддержал возражения.

Судебной коллегией рассмотрено и признано не подлежащим удовлетворению ходатайство истцов Р1., С1. о назначении по делу повторной судебно-медицинской экспертизы, поскольку вопрос о назначении судом судебно-медицинской экспертизы рассмотрен и разрешён в суде первой инстанции, не имеется оснований для назначения повторной судебной экспертизы по делу.

Участвовавший в рассмотрении дела прокурор представил письменные возражения относительно доводов апелляционной жалобы, просит решение суда оставить без изменения, жалобу без удовлетворения.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений относительно них, проверив законность и обоснованность состоявшегося решения по правилам статьи 327.1 ГПК Российской Федерации в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах, судебная коллегия не нашла оснований к отмене либо изменению решения суда.

Как следует из материалов дела и установлено судом апелляционной инстанции на основании имеющихся в деле доказательств, истец Р1. и Р2. состояли в зарегистрированном браке с **.1983, в период брака родилась дочь: Р1.

05.04.2021 Р2. обратился за медицинской помощью в государственное бюджетное учреждению здравоохранения Пермского края «Кунгурская городская больница» (далее также – ГБУЗ ПК «Кунгурская ГБ»), с жалобами на общую слабость, повышение температуры тела до 38,5 С, сухой кашель, першение в горле, насморк.

Из анамнеза заболевания следует, что аллергологический анамнез Р2. спокоен. Диагноз: ОРВИ лёгкое течение. Назначено лечение, выдан лист нетрудоспособности с 06.04.2021 по 09.04.2021. Взят мазок со слизистой оболочки носоглотки методом ПЦР.

Согласно результатам исследования от 07.04.2021 определения РНК коронавируса (SARS-Cov-2) в мазках со слизистой оболочки носоглотки методом ПЦР не обнаружено,

из заключения врача КТ исследования от 07.04.2021 следует, что у Р2. выявлены очаговые изменения S1-2 левого лёгкого. КТ картина может соответствовать бронхопневмонии, нетипичная картина КОВИД. КТ-1. Исключить специфическую этиологию (мокрота на ВК, консультация фтизиатра).

07.04.2021 участковым врачом вызвана Р2. бригада скорой медицинской помощи в связи с подозрением на пневмонию.

Согласно медицинской карте стационарного больного, Р2. поступил в инфекционное отделение ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1» 07.04.2021 с диагнозом пневмония неуточнённая,

осмотрен врачом приемного отделения С2., поставлен диагноз КОВИД-19? Двусторонняя внебольничная пневмония. Артериальная гипертензия. Сахарный диабет 2 тип. Ожирение 2 ст. Панцитопения лёгкой степени неуточнённого генеза. ХБП. Составлен план обследования, лабораторные исследования, ЭКГ, КТ органов грудной полости, контроль мазков на ПЦР, УЗИ ОБП, противовирусная терапия, лекарственные препараты,

08.04.2021 в 01:00 час. осмотрен дежурным врачом Д., состояние - средней степени тяжести. Жалобы на общую слабость, быструю утомляемость. Отдышка не беспокоит. Прон позиция 8ч/сут. АД= 110/70 мм. рт. ст., пульс 71 уд./мин., ритм Т тела 36,5, ЧДД=18 в мин., SpO2=92% (на атм O2). Лечение продолжено по л/н,

08.04.2021 в 08:45 час. осуществлён вызов в палату дежурного врача – пациент без сознания, вызван дежурный реаниматолог,

в 08 час. 47 мин. наступила остановка кровообращения. Пульс не прослеживается, начаты реанимационные мероприятия, непрямой массаж сердца,

09 час.18 мин. Р2. скончался.

Из заключения эксперта государственного казённого учреждения здравоохранения особого типа Пермского края «Пермское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы» от 10.04.2021 следует, что смерть Р2. наступила от закрытой черепно-мозговой травмы в виде ссадин (2), кровоподтёк в лобной области справа, кровоподтёк на верхнем веке правого глаза, кровоизлияние в мягких тканях головы в лобной области по центру и справа с экссудативной воспалительной реакцией, субарахноидальное кровоизлияние в левой теменно-височной области; ушиб головного мозга тяжёлой степени: переваскулярные и мелкоочаговые деструктивные в левых теменно-височных долях; внутримозговая гематома левой теменно-височной области (50 мл) с кровоизлияниями в боковые желудочки головного мозга с развитием осложнений – отёка, дислокации головного мозга. Данные повреждения классифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Указанная выше ЗЧМТ образовалась прижизненно, в период до 3-х суток до наступления его смерти.

Из справки о смерти от 10.04.2021 № ** следует, что причиной смерти Р2. является диффузная травма головного мозга, контакт с тупым предметом с неопределёнными намерениями. В доме, квартире, жилом здании,

дата смерти 08.04.2021.

Постановлением следователя следственного отдела по Мотовилихинскому району г. Перми следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Пермскому краю от 30.04.2021 назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза,

из заключения ГКУЗОТ «ПКБСМЭ» от 17.06.2022 причиной смерти Р2. явилось заболевание эндокринной системы: сахарный диабет 2 типа, которое осложнилось острым расстройством мозгового кровообращения – геморрагическим инсультом, произошедшим на фоне артериальной гипертензии. Ссадины (2), кровоподтёки (2) и кровоизлияния в мягких тканях головы в лобной области по центру и справа у Р2. учитывая их количество, локализацию и взаиморасположение, образовалась в результате ударного взаимодействия с твёрдым тупым предметом с зоной приложения травмирующей силы на лобную область справа, что могло иметь место при падении пострадавшего из положения, стоя, с последующим соударением о твёрдую поверхность. Анализ представленных медицинских документов показал, что медицинская помощь была оказана с нарушением пункта 2.1 действовавшего Приказа и Методических рекомендаций. При формировании плана обследования пациента при первичном осмотре с учётом предварительного диагноза отсутствовали рекомендации по лечению сопутствующего заболевания сахарный диабет – учащение контроля гликемии каждые 4 - 6 часов с расширением питьевого режима 2 - 3 литров в сутки. При наличии у пациента сахарного диабета, в соответствии с пунктом 9.4.8 Методических рекомендаций, требовалась его госпитализация в стационар 05.04.2021, следовательно, Р2. был госпитализирован в профильный стационар несвоевременно.

Постановлением следователя следственного отдела по Мотовилихинскому району г. Перми следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Пермскому краю от 19.09.2022 отказано в возбуждении уголовного дела по факту ненадлежащего оказания медицинских услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья Р2., медицинскими работниками ГБУЗ ПК «КМСЧ № 1», в связи с чем наступила смерть последнего, по основанию, предусмотренному пунктом 1 части 1 статьи 24 УПК Российской Федерации, в связи с отсутствием события преступления, предусмотренного пунктом «в» части второй статьи 238 УК Российской Федерации.

Исходя из акта проверки по ведомственному контролю качества и безопасности медицинской деятельности Министерства здравоохранения Пермского края от 17.05.2021, выявлены нарушения обязательных требований: медицинская помощь Р2. в ГБУЗ «КМСЧ № 1» в период стационарного лечения с 07.04.2021 по 08.04.2021 оказана с нарушениями критериев оценки качества медицинской помощи, утверждённых приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10.05.2017 № 203н, а именно, в части ведения медицинской документации: в медицинской карте стационарного больного отсутствует результат мазка из носоглотки и ротоглотки на КОВИД-19 от 06.05.2021; в части оформления результатов первичного осмотра: при поступлении пациента 07.04.2021 кратко собран анамнез заболевания (отсутствует информация по поводу догоспитального этапа заболевания); проведения коррекции плана обследования и плана лечения: при обнаружении медицинской сестрой отделения у пациента гематомы на лице (в период с 08.04.2021 при измерении температуры тела), в медицинской документации отсутствует информация о передаче лечащему (дежурному) врачу данной информации.

В обоснование иска С1. указано на то, что из телефонного разговора с отцом Р2., состоявшегося в 08.04.2021 в 01:55 час., ей стало известно о том, что отец Р2. упал, однако, никакой экстренной помощи ему оказано не было.

В обоснование возражений по заявленному иску ответчиком указано на то, что Р2. находился в палате **, которая оборудована «кнопкой вызова медицинского персонала», однако данной кнопкой он не воспользовался; в подтверждение доводов, представлены фотографии палаты с названной кнопкой.

Определением суда от 15.12.2022 по делу была назначена судебно- медицинская экспертиза, из заключения которой следует, что:

диагноз «ОРВИ» установлен врачом верно и своевременно,

при оказании медицинской помощи выявлены дефекты оформления медицинской документации, диагностического и лечебного характера, отсутствие динамического контроля над состоянием пациента, при среднетяжёлом течении КОВИД-19 и появлении респираторных симптомов контроль гликемии проводится каждые 3 -4 часа,

в плане обследования не назначены мокрота на ВК, консультация фтизиатра, гематолога, эндокринолога, кардиолога, отсутствует назначение контроля уровня глюкозы крови каждые 3 - 4 часа,

не назначен гипогликемический препарат, отсутствуют абсолютные показания для назначения препарата «***».

Установленный диагноз «НКВИ КОВИД-19 умеренно тяжёлая форма, не подтверждённая», несмотря на неверную формулировку относительно общепринятой классификации, является обоснованным, повторный анализ предоставленных аутопсийных (посмертных) гистологических препаратов Р2. указывает на наличие острого катарально-десквамативного трахеобронхита (что является проявлением острой респираторной вирусной инфекции - ОРВИ).

При среднетяжёлом течении КОВИД-19 и появлении респираторных симптомов контроль гликемии проводится каждые 3 - 4 часа,

динамическое наблюдение средним медицинским персоналом с проведением процедуры глюкометрии, после поступления Р2., должны были быть проведены не позднее 08.04.2021 в 01 час. 00 мин. и 05 час. 00 мин.,

после госпитализации в инфекционное отделение повторное измерение уровня глюкозы крови проведено только 08.04.2021 в 8 час. 45 мин., при обнаружении Р2. в палате без сознания, что указывает на отсутствие динамического наблюдения за его состоянием.

Причиной смерти Р2. явилось не диагностированное острое нарушение мозгового кровообращения (ОНМК) - внутримозговое кровоизлияние в левой теменно-височной области (50 мл) с кровоизлияниями в боковые желудочки головного мозга, возникшее на фоне совокупности тяжёлых хронических патологий (артериальная гипертония и сахарный диабет 2 типа) и острой респираторной вирусной инфекции (острый катарально-десквамативный трахеобронхит),

полученная травма 08.04.2021 в ГБУЗ «КМСЧ №1» могла усугубить течение имеющегося состояния (ОНМК), посредствам дополнительного травматического воздействия на повреждённые сосуды головного мозга, увеличению объёма внутримозговой гематомы, усилению отёка головного мозга, но не является ведущей причиной в танатогенезе смерти Р2.

Допущенные дефекты оказания медицинской помощи в ГБУЗ ПК «Кунгурская больница» (на амбулаторном этапе) не имеют причинно-следственной связи с наступлением смерти Р2., так как на догоспитальном этапе отсутствуют признаки жизнеугрожающего состояния. Даже при условии своевременной госпитализации вероятность развития внутримозгового кровоизлияния сохранялась, с учётом имеющихся у Р2. тяжёлых сопутствующих хронических заболеваний (артериальная гипертония и сахарный диабет 2 типа).

При анализе причин возникновения неблагоприятного исхода - смерти Р2., отмечается сочетание нескольких факторов:

- наличие двух тяжёлых хронических патологий - артериальная гипертония и сахарный диабет 2 типа,

- наличие отстрой респираторной вирусной инфекции (острый катарально-десквамативный трахеобронхит),

- дефекты оказания медицинской помощи на стационарном этапе в ГБУЗ «КМСЧ №1».

Установив приведённые выше обстоятельства, оценив по правилам статьи 67 ГПК Российской Федерации имеющиеся в деле доказательства, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации о компенсации морального вреда, общих основаниях ответственности за причинение вреда, ответственности юридического лица или гражданина за вред, причинённый его работником, способах и размерах компенсации морального вреда, пунктов 1, 3, 9 статьи 2, пунктов 1, 2, 5 -7 статьи 4, статьи 19, 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" об основных принципах охраны здоровья, праве на медицинскую помощь, ответственности в сфере охраны здоровья, пришёл к правильным выводам о том, что подлежат удовлетворению требования о взыскании с ответчика ГБУЗ «КМСЧ № 1» в пользу каждого из истцов компенсации морального вреда в размере по 400 000 руб.

Делая такие выводы, суд обоснованно исходил из того, что факт оказания Р2. медицинской помощи ненадлежащего качества доказан,

ответчиком допущены дефекты, в частности, в оформлении медицинской документации, отсутствие динамического контроля за состоянием пациента, упоминания в медицинской карте о постоянно принимаемых препаратах, не назначение мокроты на ВК, не проведение консультации врачей (фтизиатра, гематолога, эндокринолога, кардиолога), отсутствие назначение контроля уровня глюкозы крови каждые 3 - 4 часа, не назначение гипогликемического препарата, отсутствие показаний для назначения препарата «Преднизолон», неправильно сформированный заключительный диагноз,

однако выявленные дефекты в оказании медицинской помощи не состоят в причинно-следственной связи с его смертью,

стороной ответчика не представлены доказательства отсутствия своей вины относительно выявленных дефектов оказания медицинской помощи,

при определении размера компенсации морального вреда суд учитывал тяжесть перенесённых истцами страданий, тяжёлые эмоциональные переживания в связи со смертью супруга и отца, требования разумности и справедливости, а также исходил из характера выявленных дефектов оказания ответчиком медицинской помощи, при этом дефекты оказания медицинской помощи и оформления медицинской документации не явились причиной смерти Р2. и не находятся в причинно-следственной связи с её наступлением,

однако при раннем принятии ответчиком соответствующих мер по диагностированию внутримозгового кровоизлияния у пациента, проведении специализированного нейрохирургического вмешательства и его госпитализации имелась вероятность благоприятного исхода, при этом благоприятный исход не может быть гарантирован в связи с наличием у Р2. хронических патологий и отстрой респираторной вирусной инфекции, что явилось отягчающим фактором к неблагоприятному исходу лечения.

Судебная коллегия полагает, что указанные выводы суда являются правильными, основаны на обстоятельствах, имеющих юридическое значение для данного дела, суд правильно применил нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения. Доводами апелляционной жалобы истцов указанные выводы суда первой инстанции не опровергнуты.

Доводы апелляционной жалобы истцов о том, что:

- вывод суда об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика, которым допущены дефекты при оказании медицинской помощи, и наступившими последствиями - смерть, ошибочный,

- выводы судебно-медицинской экспертизы неполные, основаны на предположениях, не основаны на клинических исследованиях и представленных истцами медицинских документах, в суде первой инстанции стороной истцов было заявлено ходатайство о проведении комиссионной судебно-медицинской экспертизы с привлечением врачей-специалистов, производство которого просили поручить Санкт-Петербургскому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (далее также - СПб ГБУЗ Бюро судебно-медицинской экспертизы), однако суд назначил судебную экспертизу без согласования и обсуждения в судебном заседании с участниками процесса, поручил производство экспертизы ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» г. Оренбург, при этом без привлечения необходимы врачей,

- экспертами не дана оценка действий ответчика по назначению и введению запрещённого больному препарата «Преднизолон», что увеличило риск критического состояния пациента,

- суд неверно распределил бремя доказывания возлагая на истцов обязанность доказать обстоятельства, касающиеся некачественного оказания медицинской помощи Р2., при этом ответчиком не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие своей вины в причинении смерти ввиду ненадлежащего оказания медицинской помощи,

- суд не учёл в полном объёме степень нравственных страданий истцов при потере близкого человека, -

отклоняются судебной коллегией как необоснованные, не соответствующие фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, имеющимся в деле доказательствам и нормам материального и процессуального права.

Вопреки доводам жалобы судебная экспертиза по делу проведена в порядке, установленном статьёй 84 ГПК Российской Федерации и в соответствии с требованиями Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", заключение экспертов выполнено в соответствии с требованиями статьи 86 ГПК Российской Федерации, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения,

выводы судебно-медицинской экспертизы являются обоснованными, согласуются с иными доказательствами по делу (объяснения лиц, участвующих в деле, письменные доказательства, в том числе первичные медицинские документы), не опровергнуты надлежащими доказательствами.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Установлено, что неправомерными действиями работников ответчика ГБУЗ «КМСЧ № 1» истцам причинён моральный вред - нравственные страдания, вследствие некачественного оказания медицинской помощи Р2. – супругу и отцу,

моральный вред, причинённый истцам, подлежит компенсации за счёт ответчика, поскольку действия (бездействие) ответчика в виде некачественного оказания медицинской помощи Р2. привели к нарушению личных неимущественных прав истцов.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", предусмотрено, в том числе, что по общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины; установленная статьёй 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик; потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причинённого вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред,

стороной истцов представлены доказательства, подтверждающие факт наличия недостатков и дефектов при оказании ответчиком медицинской помощи Р2., в то время как ответчиком не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие своей вины в некачественном оказании медицинской помощи, и, как следствие, в причинении истцам морального вреда в связи с качеством лечения близкого и родного им человека, бремя доказывания распределено судом первой инстанции по данной категории спора верно,

однако, недостатки и выявленные дефекты, выразившиеся в ненадлежащем оформлении медицинской документации, в непроведении сотрудниками динамического контроля за состоянием пациента, отсутствие упоминания в медицинской карте о постоянно принимаемых препаратах, не назначение мокроты на ВК, не проведение консультации фтизиатра, гематолога, эндокринолога, кардиолога, отсутствие назначение контроля уровня глюкозы крови каждые 3 - 4 часа, не назначение гипогликемического препарата, отсутствие показаний для назначения препарата «***», неправильно сформированный заключительный диагноз, при оказании медицинской помощи ответчиком не явились причиной смерти Р2.,

несмотря на допущенные дефекты оказания медицинской помощи, из исследованных экспертных заключений усматривается, что между дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти Р2. не имелась прямая причинно-следственная связь.

Исходя из разъяснений, содержащихся в пункте 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", в частности, требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесённом в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Судебная коллегия полагает, что при определении размера компенсации морального вреда суд учитывал степень вины ответчика в причинении морального вреда истцам, характер допущенных ответчиком нарушений и другие конкретные обстоятельства, свидетельствующие о тяжести перенесённых супругой и дочерью страданий, которые испытали тяжёлые эмоциональные переживания в связи с дефектами оказания медицинской помощи Р2.; с учётом разумности и справедливости суд определил компенсацию морального вреда в пользу каждого из истцов в размере по 400 000 руб.,

при этом ответчиком не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие своей вины в некачественном оказании медицинской помощи, и, как следствие, в причинении истцам морального вреда в связи с качеством лечения близкого и родного им человека.

Суд при определении размера компенсации морального вреда в сумме 400 000 руб. каждому из истцов обоснованно принимал во внимание фактические обстоятельства, при которых наступила смерть Р2., учитывал отсутствие прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и неблагоприятным для него исходом - смерть, то есть, с учётом вины ответчика ГБУЗ «КМСЧ № 1» в оказании ненадлежащей медицинской помощи,

принимая во внимание тяжесть наступивших помощи, существенность допущенных нарушений при её оказании, требования разумности и справедливости, суд правильно оценил глубину нравственных страданий истцов, связанных с некачественным оказанием медицинской помощи близкому и родному для истцов человеку, что причинило нравственные страдания истцам,

поэтому не имеется оснований для изменения решения суда и увеличения размера компенсации морального вреда в пользу каждого из истцов.

Иных доводов, которые могли бы служить основаниями для отмены или изменения решения суда, апелляционная жалоба не содержит.

Принимая во внимание указанные обстоятельства, оснований к отмене или изменению решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьёй 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Мотовилихинского районного суда г. Перми от 31 мая 2023 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Р1., С1. оставить без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Свернуть