Стук Зинаида Васильевна

Дело № 2-99/2024 Председательствующий судья Бирюкова С.А.

УИД 32RS0030-01-2024-000009-41

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ № 33-1105/2025

город Брянск 29 апреля 2025 года

Судебная коллегия по гражданским делам Брянского областного суда в составе:

председательствующего Мариной Ж.В.,

судей областного суда Ильюхиной О.Г.,

Михалевой О.М.,

при секретаре Черномазовой Ю.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам государственного автономного учреждения здравоохранения «Брянская городская больница № 4», государственного бюджетного учреждения здравоохранения «Суражская центральная районная больница» на решение Суражского районного суда Брянской области от 23 октября 2024 года по делу по иску Гассановой Алины Сергеевны, Гассановой Ольги Сергеевны к государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Суражская центральная районная больница», государственному автономному учреждению здравоохранения «Брянская городская больница № 4» о взыскании компенсации морального вреда.

Заслушав доклад по делу судьи Михалевой О.М., объяснения представителя ГБУЗ «Суражская ЦРБ», ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» Копылова А.Е., заключение помощника прокурора Булахова А.Н., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Гассанова А.С., Гассанова О.С. обратились в суд с указанным иском, мотивируя требования тем, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ их <данные изъяты>, ФИО20, обращалась в ГАУЗ «Брянская городская больница № 4», ГБУЗ «Суражская ЦРБ», где ей оказана ненадлежащая медицинская помощь, в результате кото...

...рой наступила смерть пациента.

Указанное обстоятельство подтверждается заключениями экспертиз, проведенных в рамках уголовного дела, возбужденного по части 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении <данные изъяты> ФИО21 ФИО22.

Ссылаясь на изложенные обстоятельства, положения статей 151, 1064, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, полагая, что в результате ненадлежащим образом оказанной медицинской помощи истцы потеряли близкого человека, испытывают глубокие нравственные переживания, Гассанова А.С., Гассанова О.С. просили суд взыскать с каждого ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда по 1 500 000 рублей каждой.

Решением Суражского районного суда Брянской области от 23 октября 2024 года иск Гассановой А.С., Гассановой О.С. удовлетворен частично. Суд постановил: взыскать с ГБУЗ «Суражская ЦРБ» в пользу Гассановой А.С., Гассановой О.С. компенсацию морального вреда в размере 500 000 рублей в пользу каждой; взыскать с ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» в пользу Гассановой А.С., Гассановой О.С. компенсацию морального вреда в размере 500 000 рублей в пользу каждой; в удовлетворении остальной части исковых требований отказать. Взыскать с ГБУЗ «Суражская ЦРБ», ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» в доход местного бюджета государственную пошлину по 300 рублей.

В апелляционной жалобе ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» просит решение суда отменить, как принятое с нарушением норм материального и процессуального права. В обоснование доводов жалобы указывает, что допущенные ответчиком недостатки оказания медицинской помощи ФИО20 сами по себе не явились причиной возникновения у нее заболевания, приведшего к смерти, прямая причинно-следственная связь между недостатками оказания медицинской помощи и смертью ФИО20 судебно-медицинской экспертизой не установлена, а косвенная связь между действиями (бездействием) ответчика и наступившими последствиями (смертью ФИО20) не является основанием для взыскания с ответчика компенсации морального вреда. Полагает экспертное заключение ФИО26 недостоверным доказательством, поскольку при проведении экспертизы гистологический архив по трупу ФИО20 не запрашивался, ответы на поставленные вопросы экспертами не аргументированы.

В апелляционной жалобе ГБУЗ «Суражская ЦРБ» просит решение суда отменить как незаконное, необоснованное, ходатайствует о назначении по делу повторной судебной экспертизы, поскольку при проведении экспертизы экспертами ФИО26 самостоятельное исследование по поставленным судом вопросам не проводилось, выводы основаны на других экспертных исследованиях, выполненных вне рамок настоящего дела.

В возражениях на апелляционные жалобы прокурор Суражского района Брянской области, истцы Гассанова А.С., Гассанова О.С. просят решение суда оставить без изменения, апелляционные жалобы без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции представитель ответчиков ГБУЗ «Суражская ЦРБ», ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» Копылов А.Е. поддержал доводы апелляционных жалоб, просил решение суда отменить. Выразил несогласие с проведенной по делу судебной экспертизой, выводы которой полагал немотивированными, не подтвержденными надлежащим образом выполненными исследованиями, ходатайствовал о назначении повторной судебной экспертизы.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, извещены надлежащим образом о месте и времени судебного заседания.

В силу части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка лиц, участвующих в деле и извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием к рассмотрению дела, в связи с чем судебная коллегия рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц, извещенных надлежащим образом.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, заслушав лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, полагавшего об отсутствии правовых оснований для отмены решения суда, судебная коллегия приходит к следующему.

Отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В силу статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Согласно пунктам 3, 9 части 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния.

В соответствии с пунктом 21 части 1 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи в силу части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи и клинических рекомендаций и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Согласно части 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации» предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (часть 2, 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (пункт 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции) (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Как следует из разъяснений пункта 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации»).

Согласно пункту 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ.

Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

На основании пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ ФИО20., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, обратилась к челюстно-лицевому хирургу ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» с жалобами на наличие новообразования в левой подъязычной области, которым ей назначено лечение воспаления левой подчелюстной железы и установлен диагноз «<данные изъяты>».

ДД.ММ.ГГГГ ФИО20 повторно обратилась к челюстно-лицевому хирургу ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» с жалобами на сохранение боли в подъязычной области, после осмотра врачом ей выставлен клинический заключительный основной диагноз: «<данные изъяты>». С согласия ФИО20, в условиях местной анестезии произведена ревизия раны, иссечение новообразования, наложены швы. ФИО20 предложена госпитализация, от которой она отказалась, даны рекомендации по антибактериальной, противовоспалительной и обезболивающей терапии, динамическому наблюдению амбулаторно.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО20 обратилась на прием в ГБУЗ «Суражская ЦРБ», при осмотре врачом-стоматологом установлен диагноз <данные изъяты>», назначено амбулаторное лечение.

ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> ФИО20 вызвана скорая медицинская помощь ГБУЗ «Суражская ЦРБ», в <данные изъяты> ей установлен диагноз «<данные изъяты>».

В <данные изъяты> этого же дня ФИО20 доставлена фельдшером скорой медицинской помощи в стационар ГБУЗ «Суражская ЦРБ» в тяжелом состоянии с нарастающим отеком верхних дыхательных путей, расцененным как анафилаксия и отек Квинке, в <данные изъяты> в помещении приемного отделения наступила ее смерть вследствие <данные изъяты>.

Истцы Гассанова А.С., Гассанова О.С. являются <данные изъяты> ФИО20.

ДД.ММ.ГГГГ по факту смерти ФИО20 Унечским МСО СУ СК России по Брянской области возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, в качестве обвиняемого по делу привлечен <данные изъяты> ФИО21 ФИО22 Потерпевшими признаны Гассанова А.С., Гассанова О.С., ФИО44.

Приговором Суражского районного суда Брянской области от ДД.ММ.ГГГГ ФИО22 признан невиновным и оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, на основании пункта 3 части 2 статьи 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации - за отсутствием в его деянии состава преступления. Гражданские иски ФИО44., Гассановой О.С., Гассановой А.С. оставлены без рассмотрения с сохранением права на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства.

ДД.ММ.ГГГГ умер <данные изъяты> истцов, ФИО44.

ФИО20 была застрахована по договору обязательного медицинского страхования в ООО «АльфаСтрахование-ОМС», полис №.

В ходе проверки по жалобе Гассановой О.С. от ДД.ММ.ГГГГ ООО «АльфаСтрахование-ОМС» проведена целевая мультидисциплинарная экспертиза качества оказания медицинской помощи ФИО20., по результатам которой составлены акты о нарушениях в оказании медицинской помощи, допущенных ГБУЗ «Суражская ЦРБ» и ГАУЗ «Брянская городская больница № 4». Оказание медицинской помощи ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» выполнено с замечаниями по обследованию, лечению (согласно приказам Минздрава Российской Федерации, стандартам и методическим рекомендациям) и ведению медицинской документации, снижающими качество оказания медицинской помощи. Основания для выставления диагноза «<данные изъяты>» отсутствовали. Наиболее значимыми ошибками ГБУЗ «Суражская ЦРБ», повлиявшими на исход заболевания, являются: отсутствие реанимационной поддержки и интенсивной терапии в условиях реанимационного отделения; непроведение в полном объеме показанных лечебных и диагностических мероприятий при оказании экстренной медицинской помощи. Экспертом установлено, что имеет место профессиональное невежество дежурного персонала, с полным отсутствием знаний, в том числе, принципов оказания медицинской помощи при анафилактическом и гиповолемическом шоках, существующих протоколов СЛР, а также нормативно-правовых актов, регламентирующих оказание экстренной медицинской помощи, что привело к необоснованной гибели больной.

В ходе рассмотрения настоящего гражданского дела по ходатайству представителей ответчиков в целях установления соответствия медицинской помощи, оказанной ФИО20 в ГБУЗ «Суражская ЦРБ» и в ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» в соответствующие периоды времени, установленным порядкам и стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения); наличия причинно-следственной связи между указанными нарушениями и неблагоприятным исходом - ее смертью, определением суда от ДД.ММ.ГГГГ по настоящему делу назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ФИО26.

Согласно выводам заключения ФИО26 № от ДД.ММ.ГГГГ, установленный ФИО20 ДД.ММ.ГГГГ челюстно-лицевым хирургом ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» диагноз «<данные изъяты>» не соответствовал общепринятой действующей Международной Классификации болезней (МКБ-10). Следовательно, оказанная ей медицинская помощь в ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» ДД.ММ.ГГГГ, не соответствовала установленным порядкам и стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения) ввиду недооценки тяжести имевшегося ДД.ММ.ГГГГ заболевания полости рта у пациентки.

При оказании медицинской помощи ФИО20 в ГБУЗ «Суражская ЦРБ» ДД.ММ.ГГГГ усматриваются недостатки (дефекты) оказания ей помощи на амбулаторном этапе лечения, выразившиеся в неправильной диагностике заболевания, недооценке тяжести состояния ФИО20 и не госпитализации ее своевременно в стационар челюстно-лицевой хирургии, которые не позволили прервать патологический (воспалительный) процесс или уменьшить его выраженность и, тем самым, могли способствовать развитию у нее нарастающего отека гортани и смерти от стенотической асфиксии.

Медицинская помощь, оказанная ФИО20 в ГБУЗ «Суражская ЦРБ», начатая ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> и оконченная ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>, не соответствовала существующим приказам Министерства здравоохранения Российской Федерации, о чем свидетельствуют выявленные дефекты оказания медицинской помощи и ведения медицинской документации.

Причиной смерти ФИО20 явился острый флегмонозно-гнойный ларингит, сопровождавшийся выраженным воспалительным отеком гортани, приведшим к ее стенозу (закрытию верхних дыхательных путей) и развитию стенотической асфиксии (непосредственная причина смерти).

При оказании медицинской помощи ФИО20 на амбулаторном этапе лечения в ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» (ДД.ММ.ГГГГ) и врачом-стоматологом (ДД.ММ.ГГГГ) усматриваются недостатки оказания ей медицинской помощи, выражающиеся в неправильной диагностике заболевания, недооценке тяжести состояния пациентки и в отсутствии требующейся ей госпитализации в стационар челюстно-лицевой хирургии. Недостатки (дефекты), допущенные при лечении ФИО20 на амбулаторном этапе, в частности: недооценка тяжести состояния, неправильная диагностика ее заболевания и неправильно выбранная тактика лечения имевшегося у ФИО20 остро развивающегося воспалительного заболевания в челюстно-лицевой области, могли способствовать развитию у нее <данные изъяты>, нарастающему отеку гортани (стенозу) с развитием стенотической асфиксии и наступлению смерти. Между указанными нарушениями оказания медицинской помощи ФИО20 и наступлением неблагоприятного исхода (смерти), по мнению экспертов, усматривается косвенная причинно-следственная связь.

Эксперты указывают, что при оказании медицинской помощи ФИО20 в приемном отделении ГБУЗ «Суражская ЦРБ» врачом, который должен был оказать экстренную (по жизненным показаниям) медицинскую помощь (выполнение неотложной трахеостомии) пациентке при состоянии, представляющем угрозу ее жизни, должен был быть анестезиолог-реаниматолог, который отсутствовал. В случае его отсутствия неотложную помощь должен был выполнить хирург. С позиций судебной медицины, исходя из этиопатогенеза (причины и механизма развития) заболевания, допущенные дефекты медицинской помощи в приемном отделении ГБУЗ «Суражская ЦРБ» (не выполнение неотложной трахеотомии), не позволили прервать или уменьшить стенотическую асфиксию у ФИО20 (вызванную стенозом гортани) и приведшую к ее смерти, снижали эффективность проводимого лечения и шансы пациентки на выживание, тем самым, могли способствовать (но не являться причиной) наступлению смерти, поэтому между дефектами и неблагоприятным исходом (наступлением смерти) усматривается непрямая причинно-следственная связь.

Разрешая настоящий спор, руководствуясь положениями статей 150, 151, 1064, 1068, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации, статей 2, 4, 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», с учетом разъяснений пунктов 24, 25, 49 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», пункта 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина», выводов судебной экспертизы, установив допущенные врачами медицинского учреждения недостатки диагностики и тактики лечения пациентки, недооценку тяжести ее состояния, которые не соответствовали действующим в соответствующий период установленным порядкам и стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения); а также то, что установленные дефекты медицинской помощи находятся в непрямой причинно-следственной связи между этими недостатками и летальным исходом, суд пришел к выводу о доказанности факта оказания ФИО20 медицинской помощи ненадлежащего качества в период ее нахождения на лечении в ГАУЗ «Брянская городская больница № 4», ГБУЗ «Суражская ЦРБ», и, как следствие, наличии правовых оснований для взыскания в пользу истцов компенсации морального вреда.

Определяя размер подлежащий взысканию компенсации морального вреда, суд первой инстанции обоснованно принял во внимание фактические обстоятельства дела, индивидуальные особенности истцов, их возраст, в том числе несовершеннолетний возраст Гассановой А.С. на момент смерти матери, возраст потерпевшей, имеющуюся тесную семейную связь между ФИО20 и <данные изъяты> Гассановой А.С., Гассановой О.С., негативные эмоции и переживания, связанные с потерей близкого человека, степень и характер перенесенных нравственных страданий в связи со смертью и безвозвратностью утраты близкого родственника, степень вины ответчиков в возникновении вреда, наличие непрямой причинно-следственной связи между некачественным оказанием медицинской помощи и последствиями в виде смерти ФИО20., требования разумности и справедливости, суд первой инстанции пришел к выводу о необходимости взыскания с каждого ответчика в пользу Гассановой А.С., Гассановой О.С. компенсации морального вреда в размере 500 000 рублей каждой.

Кроме того, в соответствии со статьей 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчиков в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина.

Судебная коллегия соглашается с постановленным по делу судебным актом, поскольку выводы, изложенные в нем, основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, в строгом соответствии с нормами материального права, регулирующими спорные правоотношения, при установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела.

При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции в достаточной степени учел характер и тяжесть физических и нравственных страданий истцов, перенесенных в результате смерти их матери, которые вправе били рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь их близкому человеку при обращении в медицинские учреждения.

Судом принято во внимание, что психоэмоциональная привязанность дочерей к матери является безусловной и значительной, в том числе, при условии, что одна из дочерей являлась несовершеннолетней, судом в полной мере учтена степень эмоционального потрясения истцов в связи с внезапной потерей родного человека, поскольку подобная невосполнимая утрата безусловно является тяжелейшим событием в жизни, неоспоримо причинившим глубокие нравственные страдания.

При изложенных обстоятельствах, исходя из положений приведенных норм права и разъяснений по их применению, с учетом степени нравственных страданий истцов, определяемой, с одной стороны, самим фактом смерти близкого человека, с другой стороны, индивидуальным восприятием утраты матери, характера взаимоотношений матери с дочерьми, возраста умершей (50 лет) и обстоятельств ее скоропостижной смерти, степени вины ответчиков, судебная коллегия полагает определенный судом первой инстанции размер компенсации морального вреда отвечающим требованиям статей 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации о разумности и справедливости, который будет способствовать сохранению баланса между последствиями допущенных нарушений прав истцов и степенью ответственности ответчиков.

Доводы апелляционных жалоб о ненадлежащем проведении судебной экспертизы по делу, поскольку при проведении экспертизы гистологический архив по трупу ФИО20 экспертами не запрашивался, ответы на поставленные вопросы не аргументированы, судебной коллегией отклоняются.

Судом первой инстанции оценены имеющиеся в деле доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности, в том числе, заключение экспертов ФИО26.

Заключение судебной экспертизы признано судом допустимым и достоверным доказательством по делу. Выводы экспертов судом оценены как последовательные, полные, научно обоснованные, согласующиеся с материалами дела.

Основания не доверять данному заключению отсутствуют. Заключение судебной экспертизы в полной мере отвечает требованиям, предъявляемым законом.

Сомнений в правильности или обоснованности данного заключения у судебной коллегии не имеется, какой-либо неполноты, неясности или противоречий в заключении судебных экспертов не усматривается.

Согласно статье 85 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, эксперт не вправе самостоятельно собирать материалы для проведения экспертизы; вступать в личные контакты с участниками процесса, если это ставит под сомнение его незаинтересованность в исходе дела; разглашать сведения, которые стали ему известны в связи с проведением экспертизы, или сообщать кому-либо о результатах экспертизы, за исключением суда, ее назначившего.

Таким образом, вопреки доводам апелляционных жалоб, эксперт не обладал правом самостоятельно запрашивать гистологический материал.

Кроме того, из письменных пояснений экспертов по проведенному исследованию следует, что гистологический архив по трупу Гассановой Н.А. не запрашивался, поскольку для ответов на постановленные судом вопросы необходимости пересматривать микропрепараты не имелось. Исследование микропрепаратов неоднократно производилось в ходе предыдущих экспертиз (в рамках уголовного дела), являлось достаточным для ответов на поставленные вопросы, результаты исследований подробно изложены в представленных эксперту материалах.

Сведения о сохранности указанного материала в материалы дела не представлены.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, экспертами ФИО26 проведено исследование на основании документов, имеющихся в материалах гражданского дела, в том числе: заключения эксперта (экспертиза по материалам дела) ФИО70 № от ДД.ММ.ГГГГ, назначенного на основании постановления следователя Унечского межрайонного следственного отдела Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Брянской области по материалам уголовного дела № и медицинским документа; заключения комиссии экспертов № (повторной комплексной комиссионной судебно-медицинской экспертизы по материалам уголовного дела) от ДД.ММ.ГГГГ, назначенной на основании постановления заместителя руководителя Унечского межрайонного следственного отдела Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Брянской области; заключения эксперта (повторной комплексной судебной медицинской экспертизой) ФИО71 № от ДД.ММ.ГГГГ, назначенного на основании постановления о назначении повторной комплексной судебной медицинской экспертизы Суражского районного суда Брянской области; справки и.о. главного врача ГБУЗ «Суражская ЦРБ» (исх. № от ДД.ММ.ГГГГ); надлежащим образом заверенной копии медицинской карты пациента, получающего помощь в амбулаторных условиях№ ГАУЗ «Брянская городская больница № 4» (форма №) на имя ФИО20, ДД.ММ.ГГГГ года рождения; копии медицинской карты № стационарного больного ГБУЗ «Суражская ЦРБ» на имя ФИО20., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, начатой ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> и оконченной ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>; копии медицинской карты амбулаторного больного № ГБУЗ «Суражская ЦРБ» на имя ФИО20., ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Эксперты, проводившие экспертные исследования в рамках уголовного дела, предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения.

Проведение судебной экспертизы по настоящему делу на основании вышеуказанных документов не противоречит требованиям статьи 10 Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», в соответствии с которой объектами исследований являются, в том числе вещественные доказательства, документы, предметы, а также материалы дела, по которому производится судебная экспертиза.

Каких-либо доводов, позволяющих усомниться в выводах проведенной по делу судебной экспертизы, не приведено, судом дана обоснованная оценка указанному доказательству.

Выводы экспертного заключения ФИО26 согласуются с результатами проведенной ООО «АльфаСтрахование-ОМС» проверки качества оказания медицинских услуг ФИО20., актами о нарушениях в оказании медицинской помощи пациенту, допущенных ГБУЗ «Суражская ЦРБ», ГАУЗ «Брянская городская больница № 4».

Доводы апелляционных жалоб о несогласии с заключением судебной экспертизы не могут служить основанием к отмене судебного решения, поскольку направлены только на оспаривание результатов судебной экспертизы, однако каких-либо бесспорных доказательств проведения экспертизы с нарушением соответствующих методик и норм процессуального права, способных поставить под сомнение достоверность ее результатов, ответчиками не представлено.

Таким образом, судебная коллегия находит заключение судебно-медицинской экспертизы ФИО26 № от ДД.ММ.ГГГГ соответствующим принципам объективности, всесторонности, научной обоснованности, закрепленным положениями статьи 8 Федерального закона № 73-ФЗ от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности», не усматривает противоречий и неясностей в заключении, признает нецелесообразным проведение повторной судебной экспертизы, в связи с чем приходит к выводу об отсутствии предусмотренных статьей 87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения ходатайств ответчиков о назначении по гражданскому делу повторной судебной экспертизы.

Доводы апелляционных жалоб об отсутствии прямой причинно-следственной связи между действиями ответчиков и наступившими для пациента последствиями, и, как следствие, отсутствии правовых оснований для взыскания компенсации морального вреда, отклоняются судебной коллегией как необоснованные, поскольку возникновение обязанности по компенсации морального вреда не поставлено в зависимость от наличия только прямой причинно-следственной связи между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом.

В рассматриваемом случае юридическое значение может иметь, в том числе, и косвенная причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания медицинской помощи могли способствовать ухудшению состояния здоровья и привести к неблагоприятным последствиям.

В целом, доводы апелляционных жалоб повторяют позицию ответчиков в суде первой инстанции, по существу сводятся к изложению обстоятельств, исследованных судом, и к выражению несогласия стороны с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств.

Изложенные в апелляционных жалобах доводы фактически направлены на переоценку выводов, сделанных судом первой инстанции, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на обоснованность и законность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем признаются судебной коллегией несостоятельными и не могут служить основанием для отмены или изменения оспариваемого решения.

Нормы материального права при рассмотрении дела применены правильно. Нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения, судом не допущено.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции исследованы все юридически значимые по делу обстоятельства и дана надлежащая оценка собранным по делу доказательствам, в связи с чем, решение суда первой инстанции является законным, обоснованным и отмене либо изменению не подлежит.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Суражского районного суда Брянской области от 23 октября 2024 года оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Кассационная жалоба может быть подана в Первый кассационный суд общей юрисдикции через суд первой инстанции в течение трех месяцев со дня изготовления апелляционного определения в окончательной форме.

Председательствующий судья Ж.В. Марина

Судьи О.Г. Ильюхина

О.М. Михалева

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 07 мая 2025 года.