Дагигова Анастасия Дмитриевна

ВОЛГОГРАДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

(УИД 34RS0010-01-2024-000018-54)

от 11 декабря 2024 года по делу № 33-13019/2024

Судья Кочергина Т.С.

11 декабря 2024 года судебная коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда в составе:

председательствующего Станковой Е.А.

Судей Колгановой В.М. и Марчукова А.В.

При секретаре Антюфеевой Т.Ф.

С участием прокурора Тришкина В.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело №2-70/2024 по исковому заявлению Бубочкиной Галины Николаевны к Дагигову Умарпаше Бакосовичу о лишении права на получение выплат, взыскании денежных средств, процентов за пользование чужими денежными средствами,

по апелляционной жалобе представителя Дагигова Умарпаше Бакосовича по доверенности Пархоменко Максима Петровича

на решение Быковского районного суда Волгоградской области от 17 июля 2024 года, которым исковые требования были удовлетворены.

Заслушав доклад судьи Волгоградского областного суда Колгановой В.М., выслушав лиц, участвующих в деле, судебная коллегия

установила:

Бубочкина Г.Н. обратилась в суд с исковым заявлением к Дагигову У.Б. о лишении права на получение мер социальной поддержки в связи с гибелью в специальной военной операции сына, указав на то, что ответчик Дагигов У.Б. до совершеннолетия сына Дагигова А.У. не занимался его воспитанием, материально не содержал, и не выполнял свои родительские обязанности, фактически не общался с сыном.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец полагала, что у Дагигова У.Б. отсутствует право на получение дополнительной меры социальной поддержки, поэтому просила суд лишить Дагигова У.Б. права на выплату страховой суммы, единовременных пособий и материальной помощи, предусмотренных Федеральным законом от 28.03.1998 года № 52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органом уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации», Федеральным зако...

...ном от 7 ноября 2011 года № 306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат», Указом Президента РФ от 05.03.2022 года № 98 «О дополнительных социальных гарантиях военнослужащим, лицам, проходящим службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации, и членам их семей», постановлением Губернатора Волгоградской области от 31 марта 2022 года № 192 «Об оказании материальной помощи членам семей лиц, проходивших военную службу и участвовавших в специальной военной операции на территории Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики и Украины», предназначенных последнему в связи с гибелью сына Дагигова Али Умарпашаевича, 25 февраля 1993 года рождения – умершего 14 октября 2023 года при выполнении обязанностей по военной службе.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе представителя Дагигова У.Б. по доверенности Пархоменко М.П. ставится вопрос об отмене решения ввиду его незаконности и принятии нового решения об отказе в иске.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы (ст. 327.1 ГПК РФ), судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Судом первой инстанции было установлено, что истец Бубочкина Г.Н. состояла с ответчиком Дагиговым У.Б. в фактических брачных отношениях, от которых 25 февраля 1993 года у них родился сын Дагигов А.У., что подтверждается свидетельством о его рождении (том 1 л.д. 42).

14 октября 2023 года Дагигов А.У. погиб в ходе участия в специальной военной операции на территориях ДНР, ЛНР и Украины.

Бубочкина Г.Н. обращаясь в суд с иском указала на то, что ответчик фактически семейные отношения с сыном не поддерживал, не выплачивал алименты, не интересовался жизнью, здоровьем, культурным, духовным развитием ребенка, между ними отсутствовала эмоциональная родственная связь, его отцовство носило формальный характер. Воспитанием, содержанием, здоровьем, учебой сына занималась она, в связи с чем у ответчика отсутствовало право на получение мер социальной поддержки в связи с гибелью в специальной военной операции.

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 38, 39 Конституции Российской Федерации, статьи 969 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 1, 63, 66, 69, 71 Семейного кодекса Российской Федерации, Федерального закона от 27 мая 1998 года № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих», Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации» и Федерального закона от 7 ноября 2011 года № 306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат», а также Указом Президента Российской Федерации от 5 марта 2022 года № 98 «О дополнительных социальных гарантиях военнослужащим лицам, проходящим службу в войсках национальной гвардии Российской Федерации, и членам их семей», основываясь на исследованных по делу доказательствах, в том числе, показаниях свидетелей, пришел к выводу, что ответчик Дагигов У.Б., являясь отцом Дагигова А.У. фактически участия в его воспитании не принимал, моральную, физическую и духовную поддержку не оказывал, меры для создания сыну условий жизни, необходимые для его развития, не принимал, исходя из целевого назначения выплат, причитающихся в силу действующего правового регулирования членам семьи погибшего военнослужащего, заключающегося в восполнении материальных потерь, связанных с утратой возможности для этих лиц как членов семьи военнослужащего получать от него, в том числе, в будущем, соответствующее содержание, иск Бубочкиной Г.Н. удовлетворил, лишил Дагигова У.Б. права на получение единовременного пособия и иных выплат в связи с гибелью Дагигова А.У..

Оснований не согласиться с данными выводами суда первой инстанции у судебной коллегии по гражданским делам Волгоградского областного суда не имеется.

Суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что Российская Федерация - это социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В Российской Федерации охраняется труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты (статья 7 Конституции Российской Федерации). Каждому гарантируется социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (часть 1 статьи 39 Конституции Российской Федерации).

Военная служба, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, представляет собой особый вид государственной службы, непосредственно связанной с обеспечением обороны страны и безопасности государства и, следовательно, осуществляемой в публичных интересах; лица, несущие такого рода службу, выполняют конституционно значимые функции: военнослужащий принимает на себя бремя неукоснительно, в режиме жесткой военной дисциплины исполнять обязанности военной службы, которые предполагают необходимость выполнения поставленных задач в любых условиях, в том числе сопряженных со значительным риском для жизни и здоровья.

Этим определяется особый правовой статус военнослужащих, проходящих военную службу как по призыву, так и в добровольном порядке по контракту, содержание и характер обязанностей государства по отношению к ним и их обязанностей по отношению к государству, что - в силу Конституции Российской Федерации, в частности ее статей 2, 7, 39, 41, 45, 59 и 71, - обязывает государство гарантировать им материальное обеспечение и компенсации в случае причинения вреда их жизни или здоровью в период прохождения военной службы (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2002 года № 17-П, от 20 октября 2010 года № 18-П, от 17 мая 2011 года № 8-П, от 19 мая 2014 года № 15-П, от 17 июля 2014 года № 22-П, от 19 июля 2016 года № 16-П).

В случае гибели военнослужащего при исполнении воинского долга или смерти вследствие ранения, травмы, контузии, полученных при исполнении обязанностей военной службы, Российская Федерация как социальное государство принимает на себя обязательства по оказанию социальной поддержки членам его семьи, исходя из того, что их правовой статус произволен от правового статуса самого военнослужащего и обусловлен спецификой его служебной деятельности.

Публично-правовой механизм возмещения вреда, причиненного гибелью (смертью) военнослужащего, наступившей при исполнении им обязанностей военной службы, в том числе по призыву, членам его семьи в настоящее время включает в себя, в частности, страховое обеспечение по государственному страхованию жизни и здоровья военнослужащих (пункт 3 статьи 2, статья 4 и пункт 2 статьи 5 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации»).

К элементам публично-правового механизма возмещения вреда, причиненного членам семьи военнослужащего в связи с его гибелью (смертью) при исполнении обязанностей военной службы, относятся и такие меры социальной поддержки, как единовременное денежное пособие и ежемесячная денежная компенсация, предусмотренные частями 8 - 10 статьи 3 Федерального закона от 7 ноября 2011 года № 306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат».

При определении круга членов семьи погибшего (умершего) военнослужащего, имеющих право на названные выплаты, федеральный законодатель, действуя в рамках своих дискреционных полномочий, исходил, в частности, из целевого назначения данных выплат, заключающегося в восполнении материальных потерь, связанных с утратой возможности для этих лиц как членов семьи военнослужащего получать от него, в том числе в будущем, соответствующее содержание.

Таким образом, установленная федеральным законодателем система социальной защиты членов семей военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы, направлена на максимально полную компенсацию связанных с их гибелью материальных потерь.

Указанное правовое регулирование, гарантирующее родителям военнослужащих, погибших при исполнении обязанностей военной службы (сотрудников органов внутренних дел, погибших при исполнении служебных обязанностей), названные выплаты, имеет целью не только восполнить связанные с этим материальные потери, но и выразить от имени государства признательность гражданам, вырастившим и воспитавшим достойных членов общества - защитников Отечества (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2014 года № 22-П, от 19 июля 2016 года № 16-П).

Исходя из целей названных выплат, а также принципов равенства, справедливости и соразмерности, принципа недопустимости злоупотребления правом как общеправового принципа, выступающих в том числе критериями прав, приобретаемых на основании закона, указанный в нормативных правовых актах, в данном случае в статье 5 Федерального законе от 28 марта 1998 года № 52-ФЗ и в статье 3 Федерального закона от 7 ноября 2011 года № 306-ФЗ, круг лиц, имеющих право на получение мер социальной поддержки в случае гибели военнослужащего при исполнении обязанностей военной службы, среди которых родители такого военнослужащего, не исключает различий в их фактическом положении и учета при определении наличия у родителей погибшего военнослужащего права на меры социальной поддержки в связи с его гибелью их действий по воспитанию, физическому, умственному, духовному, нравственному, социальному развитию и материальному содержанию такого лица и имеющихся между ними фактических родственных и семейных связей.

Более того, семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Согласно пункту 1 статьи 61 Семейного кодекса Российской Федерации родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей (родительские права).

Родители имеют право и обязаны воспитывать своих детей. Родители несут ответственность за воспитание и развитие своих детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей (пункт 1 статьи 63 Семейного кодекса Российской Федерации).

Родитель, проживающий отдельно от ребенка, имеет право на общение с ребенком, участие в его воспитании и решении вопросов получения ребенком образования (пункт 1 статьи 66 Семейного кодекса Российской Федерации).

Из приведенных положений семейного законодательства в их системной взаимосвязи следует, что семейная жизнь предполагает наличие тесной эмоциональной связи между ее членами, в том числе между родителями и детьми, взаимную поддержку и помощь членов семьи, ответственность перед семьей всех ей членов. При этом основной обязанностью родителей в семье является воспитание, содержание, защита прав и интересов детей. Поскольку родители несут одинаковую ответственность за воспитание и развитие ребенка, данная обязанность должна выполняться независимо от наличия или отсутствия брака родителей, а также их совместного проживания.

Ввиду изложенного, а также с учетом требований добросовестности, разумности и справедливости, общеправового принципа недопустимости злоупотребления правом, целей правового регулирования мер социальной поддержки, предоставляемых родителям военнослужащего в случае его гибели (смерти) при исполнении обязанностей военной службы, направленных на возмещение родителям, которые длительное время надлежащим образом воспитывали военнослужащего, содержали его до совершеннолетия и вырастили достойным защитником Отечества, нравственных и материальных потерь, связанных с его гибелью, лишение права на получение таких мер социальной поддержки возможно при наличии обстоятельств, которые могли бы служить основаниями к лишению родителей родительских прав, в том числе в случае злостного уклонения родителя от выполнения своих обязанностей по воспитанию и содержанию ребенка.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, положения приведенных норм материального права в их системной взаимосвязи с учетом правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации о целях правового регулирования мер социальной поддержки, предоставляемых родителям военнослужащего в случае его гибели (смерти) при исполнении обязанностей военной службы, судом апелляционной инстанции к спорным отношениям применены верно.

Обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора по иску Бубочкиной Г.Н. о лишении Дагигова У.Б. права на получение единовременного пособия и иных выплат в связи с гибелью при исполнении обязанностей военной службы сына Дагигова А.У., а именно: принимал ли отец участие в воспитании сына, оказывал ли ему моральную, физическую, духовную поддержку, предпринимал ли меры для создания сыну условий жизни, необходимых для его развития, имелись ли между ними фактические семейные и родственные связи, судом первой инстанции установлены в соответствии с частью 2 статьи 56 и частью 1 статьи 196 ГПК РФ.

Судом первой инстанции дана правовая оценка доводам обеих сторон, свидетельским показаниям, представленным сторонами доказательствам, которые в своей совокупности указывают на то, что отец погибшего Дагигова А.У. не принимал надлежащих мер по его физическому, духовному и нравственному развитию, не использовал в полной мере свое право на общение с ребенком, таким образом, судом не установлено наличие между отцом и сыном тесной эмоциональной связи, взаимной поддержки и помощи, ответственности, которая свидетельствовала бы о наличии между ними семейных отношений.

Судом первой инстанции обоснованно было указано на то, что значение по делу имеет факт постоянного (приоритетного), а не эпизодического участия родителя в содержании, воспитании ребенка, которое предполагает не только временное совместное времяпрепровождение; а постоянное участие в жизни ребенка, оказание помощи в обучении, создание материальных и психологических, эмоциональных условий для нормального развития ребенка вплоть до его совершеннолетия.

При отсутствии доказательств препятствования отцу в общении с сыном со стороны матери - истца Бубочкиной Г.И. суд первой инстанции правильно пришел к выводу, что Дагигов У.Б. имел возможность осуществлять общение с сыном в первые годы его жизни и в последующем, после распада фактических брачных отношений с истцом, но к моменту совершеннолетия мальчика отец должным образом не помогал ему ни материально, ни морально, не предпринимал попыток получить полноценный контакт со своим сыном и установить с ним общение, основанное на любви, заботе, бескорыстном и безвозмездном оказании помощи. Действий по сохранению и тем более по упрочнению семейных связей ответчик с погибшим сыном не осуществлял.

Доводы в апелляционной жалобе стороны ответчика о том, что в материалах дела отсутствуют письменные доказательства причинения физических страданий со стороны ответчика своему сыну, что подтверждает факт надлежащего исполнения Дагиговым У.Б. родительских обязанностей судебной коллегией отклоняются как неподтверждающие наличие между отцом и сыном теплых родственных отношений.

Из материалов дела следует, что СОГАЗ произвел выплаты истцу, ответчику, третьему лицу, не заявляющему самостоятельных требований Дагиговой А.Д. страховой суммы в размере 3 131 729, 56 рублей, установленной Федеральным законом от 12 марта 1998 года № 52-ФЗ «Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, сотрудников войск национальной гвардии Российской Федерации№; единовременного пособия в размере 4 697 594,34 рублей с учетом индексации, установленного частью 8 статьи 3 Федерального закона от 7 ноября 2011 года № 306-ФЗ «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат». Каждому из выгодоприобретателей было выплачено по 1/3 части страховой суммы и единовременного пособия. (л.д. 62-67 том 1).

Кроме того, Бубочкина Г.Н., Дагигов У.Б. и Дагигова А.Д. получили по 1/3 части (1 666 666,66 рублей) единовременного пособия в соответствии с Указом Президента РФ от 03 марта 2022 года № 98 (том 2 стр.254-256 том).

Таким образом, всего было выплачено ответчику 4 276 441,22 рубля.

Принимая во внимание, что судом первой инстанции обоснованно было постановлено решение в части лишения ответчика права на получение части единовременного пособия и иных выплат в связи с гибелью сына, судебная коллегия полагает необходимым изменить решение суда в части размера взысканной суммы с ответчика в пользу истца с 4 609 774,63 копеек до 2 138 220,61 рублей, поскольку судом неправильно были произведены расчеты.

Материалами дела достоверно было установлено, что ответчику были произведены выплаты в размере 4 276 441,22 рубля. Размер, установленный судом ко взысканию с ответчика в пользу истца в сумме 4 609 774,63 рублей материалами дела не подтвержден. В материалах дела отсутствуют доказательства того, что ответчику была выплачена материальная помощь в соответствии с постановлением Губернатора Волгоградской области от 31 марта 2022 года № 192 в размере 333 333,33 рублей.

Таким образом, в соответствии с приведенными выше нормами права вышеуказанная сумма (4 276 441,22 руб.) должна распределяться между Бубочкиной Г.Н. и Дагиговой А.Д. в равных долях, т.е. по 2 138 220,61 руб..

Принимая во внимание, что Дагигова А.Д. привлечена была судом к рассмотрению настоящего спора в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, при рассмотрении спора не заявляла самостоятельных требований на указанные выплаты и не лишена возможности в дальнейшем заявить такие требования к ответчику, судебная коллегия полагает необходимым снизить размер взысканных сумм с ответчика в пользу Бубочкиной Т.Н. до 2 138 220,61 рублей.

Бубочкина Г.Н. и Дагигова А.Н. при наличии доказательств выплаты ответчику Дагигову У.Б. материальной помощи в сумме 333 333,33 рублей не лишены возможности в дальнейшем обратиться в суд за защитой своих прав.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 329-330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Быковского районного суда Волгоградской области от17 июля 2024 года изменить, уменьшив размер взысканной суммы с Дагигова Умарпаша Бакосовича в пользу Бубочкиной Галины Николаевны с 4 609 774 рублей 63 копеек до 2 138 220 рублей 61 копейки.

В остальной части решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя Дагигова Умарпаше Бакосовича по доверенности Пархоменко Максима Петровича – без удовлетворения.

Мотивированный текст апелляционного определения изготовлен 19 декабря 2024 года.

Председательствующий –

Судьи –