Хубиева Тамара Солтанморатовна

Судья Кубанов Э.А. Дело № 33-1003/14

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Черкесск 28 мая 2014 года

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего: Болатчиевой А.А.,

судей: Негрий Н.С., Лайпанова А.И.,

при секретаре судебного заседания Урусове Р.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Хубиевой Т.С. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Карачаево-Черкесской Республике о взыскании компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе истца Хубиевой Т.С. на решение Карачаевского городского суда КЧР от 27 марта 2014 года, которым в удовлетворении исковых требований отказано.

Заслушав доклад судьи Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики Лайпанова А.И., объяснения Хубиевой Т.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Хубиева Т.С. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда.

Заявленные требования обосновала тем, что согласно справке о реабилитации <данные изъяты> признана жертвой политических репрессий и на основании Закона РФ от 18.10.1991 года №1761-1 была реабилитирована. Таким образом, Российская Федерация официально признала ее жертвой политических репрессий. По мнению истца, в отношении нее была нарушена статья 1 Протокола № 1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку у нее имеется собственность в виде основанного на законе «О реабилитации жертв политических репрессий» и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы. С января 2005 года гарантия компенсации морального вреда из преамбулы Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» исключена. Со ссылкой на ...

...правовую позицию Европейского суда по правам человека, изложенную в деле «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», истец просила суд взыскать в её пользу с Минфина РФ из средств казны Российской Федерации компенсацию в размере <данные изъяты> миллионов рублей в счет возмещения морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти.

В судебном заседании Хубиева Т.С. поддержала исковые требования в полном объеме и просила их удовлетворить.

Представитель ответчика Министерства финансов РФ в судебное заседание не явился, в материалах дела имеются возражения на исковые требования, в соответствие с которыми, представитель ответчика просил отказать в удовлетворении исковых требований истца и рассмотреть дело в его отсутствие.

В соответствие со ст.167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие представителя ответчика - Министерства финансов РФ.

Решением Карачаевского городского суда КЧР от 27 марта 2014 года в удовлетворении исковых требований Хубиевой Т.С. отказано.

В апелляционной жалобе Хубиева Т.С. просит отменить решение суда первой инстанции, указывая, что судом не применены нормы гражданского законодательства, в соответствии с которыми она имеет право на компенсацию причиненного ей морального вреда, и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований.

В суде апелляционной инстанции истец Хубиева Т.С. поддержала апелляционную жалобу в полном объеме, просила решение суда первой инстанции отменить.

Представитель ответчика Министерства финансов РФ, извещенный о времени и месте судебного разбирательства своевременно и надлежащим образом, в судебное заседание апелляционной инстанции не явился, о причинах неявки суд не уведомил.

В соответствии со ст. 167, 327 ГПК РФ, дело рассмотрено в отсутствие представителя ответчика.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав Хубиеву Т.С., судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии с ч.1 и ч.2 ст.327.1 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в обжалуемой части исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Из материалов дела следует, что Хубиева Т.С. (по фамилии мужа - Эркенова Т.С-М.), <дата> года рождения, реабилитирована на основании пункта «в» ст. 3 Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» (справка о реабилитации <данные изъяты> – л.д.7).

Отказывая Хубиевой Т.С. в удовлетворении иска, суд первой инстанции руководствовался Конституцией Российской Федерации, Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» и исходил из того, что истец имеет право на льготы и меры социальной поддержки, установленные законодательством, которое не предусматривает возмещение ущерба в ином виде. Положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

С таким выводом суда первой инстанции следует согласиться, поскольку суд правильно установил и в достаточной степени исследовал имеющие значение для дела обстоятельства, дал им надлежащую оценку, сделал выводы, соответствующие установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам, правильно истолковал и применил нормы материального права и не допустил существенных нарушений норм процессуального права.

Довод Хубиевой Т.С. о том, что исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба означает фактически отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не основан на законе.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52); каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

26 апреля 1991 г. был принят Закон РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», согласно которому государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

Заявляя требования о компенсации морального вреда, истец Хубиева Т.С. ссылалась на Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 года (действующий в редакции Федерального закона от 22 августа 2004 года ФЗ-122), из преамбулы которого следует, что его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (07 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба, Закон направлен на реализацию приведенных конституционных положений в отношении лиц, пострадавших от необоснованных репрессий. Действительно, указанный Закон принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в этом Законе специальные публично-правовые механизмы компенсации в отличие от гражданского законодательства не предусматривали разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий» было исключено положение о компенсации морального ущерба (пункт 1 статья 6).

Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 15 мая 2007 года N 383-О-П указал, что Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона РФ, его целью явилось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности.

Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 г. № 282-О, от 5 июля 2005 г. № 246-О, от 27 декабря 2005 г. № 527-О, от 17 октября 2006 г. № 397-О, от 15 мая 2007 г. № 383-О-П, от 24 июня 2008 г. № 620-О-П, от 16 декабря 2010 г. № 1627-О-О и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт "в") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Что касается денежной компенсации морального вреда, то указанными законами она не была предусмотрена, что согласуется с правом государства, исходя из финансовых возможностей, других социально-экономических факторов, определять виды выплат пострадавшим, которые следует рассматривать как посильную компенсацию причиненного ущерба с тем, чтобы ее размер соответствовал уже признанному государством объему возмещаемого им вреда.

Кроме того, на территории Российской Федерации впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причиненного неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года. Статьей 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причиненный гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.

Основы института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в статье 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года. В соответствии со статьей 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», часть первая Гражданского кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения ее в действие, часть первая Кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения ее в действие. В силу части 1 статьи 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Как следует из разъяснений, данных в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статья 54 Конституции РФ).

Как видно из материалов дела, вред истцу, а соответственно, и нравственные и физические страдания были причинены до 3 августа 1992 г., т.е. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года № 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

Доводы, указанные в исковом заявлении, о нарушении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и на необходимость применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку данное Постановление акцентирует внимание на то, что присужденная в пользу Клаус и Юрия Киладзе денежная сумма являлась не компенсацией морального вреда за имевшие место репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку ответчик (государство) уклонялся от осуществления мер по принятию законодательства, позволяющего использовать гражданами, признанными жертвами политических репрессий, права, гарантированные государством.

Кроме того, у истца не возникло отдельного права на денежную компенсацию морального вреда, следовательно, оснований считать, что нарушены положения статьи Протокола N 1 к Конвенции о том, что каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности, никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права, не имеется, так как к имуществу, по смыслу статьи 1 Протокола N 1, Европейский Суд по правам человека, относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог «законно ожидать» заявитель.

При этом суд обоснованно исходил из того, что юридически значимые обстоятельства, подлежащие установлению в рамках настоящего дела, не совпадают с юридически значимыми обстоятельствами, которые подлежали установлению и были установлены при вынесении решения Европейским Судом по правам человека в рамках своей компетенции при рассмотрении дела по жалобе «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии».

Так, присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Однако в Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истец.

С учетом изложенных обстоятельств оснований для отмены оспариваемого решения и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328,329 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Карачаевского городского суда КЧР от 27 марта 2014 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Хубиевой Т.С. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

04 февраля 2014 года город Карачаевск

Карачаевский городской суд Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего - судьи Долаева А.С.,

при секретаре - судебного заседания Батдыевой М.М.,

с участием:

заявителя Хубиевой Т.С., представителя заявителя Кумуковой З.Р.,

представителя заинтересованного лица - Администрации Карачаевского городского округа, КЧР действующего по доверенности Кубанова Ш.Г.,

заинтересованного лица Гогоберидзе Ф.Ю.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское по дело по заявлению Хубиевой (заявитель) к Администрации карачаевского Карачаевского городского округа о признании незаконными действия Администрации Карачаевского городского округа по обращению с заявлением о снятии с кадастрового учета земельного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенного по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, и смещению границ вновь образованного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1795; УСТАНОВИЛ:

Хубиева Т.С. обратилась в суд с заявлением о признании незаконными действий Администрации Карачаевского городского округа по обращению с заявлением о снятии с кадастрового учета земельного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенного по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, и смещению границ вновь образованного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1795; обязать предоставить Хубиевой Т.С. участок в пределах гран...

...иц, установленных договором от (дата обезличена) г, обосновав заявленные требования следующим.

Между администрацией Карачаевского городского округа и Темирджановой ФИО15 был заключен Договор аренды земель на территории Карачаевского городского округа (номер обезличен) от (дата обезличена), согласного которого в аренду был предоставлен земельный участок из земель населенных пунктов общей площадью 28 кв. метров с кадастровым номером 09:10:0070110:656, расположенным в КЧР, (адрес обезличен), в 12 км от (адрес обезличен) городского округа (номер обезличен) от (дата обезличена) года. В Постановлении Мэра (номер обезличен) указано использование земельного участка для строительства гаража - в договоре аренды земель на территории Карачаевского городского округа (номер обезличен) от (дата обезличена) - для строительства магазина. Договор аренды земель на территории Карачаевского городского округа (номер обезличен) от (дата обезличена) был заключен сроком на 11 месяцев, т.е. датой окончания срока действия договора является (дата обезличена) Администрацией Карачаевского городского округа было выдано Темирджановой ФИО16 разрешение на строительство гаража (номер обезличен) от (дата обезличена) на вышеуказанном земельном участке, сроком действия до 2012 года. (дата обезличена) Администрация Карачаевского городского округа выдала разрешение № 21, но уже срок действия разрешения составлял 6 месяцев. Для реализации своего права на строительство гаража Темирджановой С.А. необходимо было продлить аренду земельного участка. Однако она не реализовала своего преимущественного права на перезаключение договора аренды. Если иное не предусмотрено законом или договором аренды, арендатор, который надлежащим образом исполнял свои обязанности, по истечении срока договора имеет при прочих равных условиях преимущественное перед другими лицами право заключить договор аренды на новый срок. Арендатор обязан письменно уведомить арендодателя о желании заключить такой договор в срок, указанный в договоре аренды, а если в договоре такой срок не указан, в разумный срок до окончания действия договора. Такие правила установлены в пункте 1 статьи 621 Гражданского кодекса РФ. В феврале 2010 годаТемирджанова ФИО17 скончалась, не продлив договор аренды и не приступив к строительству гаража. В связи с вышеперечисленными обстоятельствами Администрация Карачаевского городского округа сняла данный земельный участок с кадастрового учета. (дата обезличена) Администрацией Карачаевского городского округа был составлен Акт выбора земельного участка для строительства объекта (магазина) Хубиевой (заявитель), расположенного в КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен),по направлению юго-восток.

(дата обезличена) Хубиева (заявитель) за свой счет заказала межевой план земельного участка. (дата обезличена) на сформированный участок был получен кадастровый паспорт. (дата обезличена) Администрацией Карачаевского городского округа вынесено постановление (номер обезличен) от (дата обезличена) о предоставлении Хубиевой (заявитель) земельного участка под строительство магазина в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток в городе Карачаевске с кадастровым номером 09:10:0070110:1082. (дата обезличена) между Администрацией Карачаевского городского округа и Хубиевой Т.С. был заключен договор аренды земель на территории Карачаевского городского округа, в соответствии с которым Хубиева Т.С. приняла в аренду земельный участок с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенный по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, под строительство магазина. Срок действия договора составлял 11 месяцев, т.е. до (дата обезличена) До окончания срока действия договора Хубиева Т.С. обратилась с заявлением в Администрацию Карачаевского городского округа с просьбой продлить ей договора аренды земельного участок с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенного по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, под строительство магазина, что подтверждается копией заявления со штампом Администрации Карачаевского городского округа за входящим номером 1422, тем самым реализовав свое право на преимущественное заключение договора аренды именно на этот участок. Не объясняя причин, Администрация Карачаевского городского округа сняла с кадастрового учета земельный участок Хубиевой Т.С. (дата обезличена) Администрацией КГО и Хубиевой Т.С. был заключен договор аренды земель на территории Карачаевского городского округа, в соответствии с которым Хубиева Т.С. приняла в аренду земельный участок с кадастровым номером 09:10:0070110:1795, общей площадью 38 кв. м, распложенный по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, под строительство магазина. Однако Администрация Карачаевского городского округа не уведомила Хубиеву Т.С. о том, что границы ее участка передвинуты, а именно часть участка, около 1,5 метров, который ранее арендовала Хубиева Т.С, была передана в аренду гражданке Гогоберидзе Ф.Ю. во вновь сформированный участок, с кадастровым номером 09:10:0070110:1714. О смещении границ земельного участка Хубиева Т.С. узнала когда гр. Гогоберидзе Ф.Ю. начала строительные работы на участке, который на праве аренды принадлежал Хубиевой Т.С., в связи с чем она обратилась в Администрацию с заявлением от (дата обезличена) о том, что на ее участке ведутся незаконные строительные работы. На поданное заявление был получен ответ за входящим номером 110/0 о том, что Администрацией Карачаевского городского округа дано предписание о сносе самовольной постройки гражданкой Гогоберидзе Ф.Ю. Гражданка Гогоберидзе Ф.Ю. сообщила Хубиевой Т.С, что администрация выдала ей участок с учетом размеров, которые ранее арендовала Темирджановой ФИО21, так дочь Темирждановой С.А. согласно доверенности от (дата обезличена) предоставила ей право оформления наследства, с правом получения наследуемого имущества. Для получения полной информации Хубиева Т.С. обратилась в администрацию. На что ей был получен ответ от (дата обезличена) за входящим номером 02-25/1054 (полностью противоречащий ранее полученному ответу от (дата обезличена) за входящим номером 110/0 ), что так как на участке находится гараж гр.Гогоберидзе, то границы участка, который ранее арендовала Хубиева Т.С. пришлось передвинуть за счет смещения одной из границ в сторону, без предварительного уведомления Хубиевой Т.С. По факту на данном участку нет никакого гаража.

В связи с чем считает незаконными действия сотрудников Администрации Карачаевского городского округа по обращению с заявлением о снятии с кадастрового учета земельного участка, арендуемого Хубиевой Т.С и изменению границ вновь образованного участка. Так как при жизни Темирджановой ФИО23 не обратилась в срок, предусмотренный гражданским законодательством для продления договора аренды, не построила на данном участке гараж в соответствии с выданным разрешением на строительство, то и включить в наследственную массу право аренды на данный участок нельзя. В ходе подготовки к судебному заседанию Хубиева представила в суд заявление, в котором указала на отказ требований в части возложения на Администрацию КГО обязанности предоставить Хубиевой Т.С. участок в пределах границ, установленных договором от (дата обезличена) г.

В судебном заседании заявитель Хубиева Т.С., представитель заявитель Кумукова З.Р. подержали заявленные требования, просили удовлетворить, указав что вследствие незаконного снятия с кадастрового учета, земельного участка представленного Хубиевой Т.С. для строительства магазина, нарушены ее права, и законные интересы так Хубиевой понесены затраты, связанные с повторным межевание земельного участка, и согласованием, а также границы вновь предоставленного ей земельного участка смещены относительно предыдущего на 1,5 метра в сторону тротуара, и данное обстоятельство препятствует ей возведению лестницы для возведения и надстройки второго этажа на возведенный ею магазин.

Представитель Администрации КГО Кубанов Ш.Г. просил отказать Хубиевой Т.С. в удовлетворении заявленного требования по основаниям, что в следствии снятия с кадастрового учета представленного Хубиевой первоначально земельного участка, права Хубиевой нарушены не были, так как Хубиевой после снятия земельного участка с кадастрового учета представлен земельный участок по тому же адресу в тех же размерах и площади, при этом смещение границ вновь представленного ей также в аренду земельного участка на 1.2 метра в сторону от земельного участка представлено Гогоберидзе Ф.Ю. не нарушает Хубиевой Т.С. ввиду того что к Хубиевой не давалось разрешение на строительство магазина в два этажа. Представленный Гогоберидзе Ф.Ю. земельный участок ранее был предоставлен Темирджановой М.А. которой было начато строительство гаража, связи с тем что Темриджананова не оформила надлежащими образом свое право, Администрацией были ошибочно установлены границы первоначального представленного участка Хубиевой Т.С.. и данная ошибка была устранена при вторичном предоставлении Хубиевой Т.С. земельного участка. Также просил суд учесть то обстоятельство, что Хубиевой заключен договор аренды на вновь предоставленный земельный участок по тому же адресу, на котором Хубиева возвела строение магазина, следовательно смещение границ вновь предоставленного земельного участка на 1.2 м в сторону и снятие с кадастрового учета первоначально представленного ей земельного участка, каких либо прав заявителя Хубиевой не нарушило. Заинтересованное лицо Гогоберидзе Ф.Ю. также просила отказать в удовлетворении заявленного Хубиевой требования, указав, что является собственником гаража. Так она приобрела у наследников Темирджановой М.А. квартиру, так же зарегистрировала право собственности на земельный участок и строение гаража, граничащего непосредственно со стенкой строения магазина, возведённого Хубиевой на отведенном ей земельном участке.

Суд, выслушав заявителя, представителя заявителя, представителя заинтересованного лица Администрации КГО, заинтересованного лица Гогоберидзе Ф.Ю, исследовав представленные суду заявителем в обоснование заявленных требований и приведенные в обоснование возражений заинтересованными лицами письменные доказательства, суд находит заявленное Хубиевой Т.С. требование не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 46 Конституции Российской Федерации и главой 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) граждане и организации вправе обратиться в суд за защитой своих прав и свобод с заявлением об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, в результате которых, по мнению указанных лиц, были нарушены их права и свободы или созданы препятствия к осуществлению ими прав и свобод либо на них незаконно возложена какая-либо обязанность или они незаконно привлечены к ответственности.

Согласно положениям статьи 70 Земельного кодекса Российской Федерации государственный кадастровый учет земельных участков осуществляется в порядке, установленном Федеральным законом 24.07.2007 № 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости". В соответствии с частью 1 статьи 16 Федерального закона от 24.07.2007 № 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" кадастровый учет осуществляется в связи с образованием или созданием объекта недвижимости, прекращением его существования (далее также - снятие с учета объекта недвижимости) либо изменением уникальных характеристик объекта недвижимости или любых указанных в пунктах 7 - 21 части 2 статьи 7 названного Федерального закона сведений об объекте недвижимости. В силу ч. 2 ст. 16 Федерального закона от 24.07.2007 № 221-ФЗ постановка на учет и снятие с учета объекта недвижимости, а также кадастровый учет в связи с изменением уникальных характеристик объекта недвижимости или любых указанных в пунктах 13 - 20 части 2 статьи 7 Закона о государственном кадастре сведений осуществляются, если иное не установлено названным Федеральным законом, на основании представляемых в орган кадастрового учета заявления о кадастровом учете и необходимых для кадастрового учета документов. Таким образом, проведение кадастровых процедур носит заявительный характер. Форма указанного заявления устанавливается органом нормативно-правового регулирования в сфере кадастровых отношений. Согласно ч. 1 ст. 20 Федерального закона от 24.07.2007 № 221-ФЗ с заявлениями о кадастровом учете вправе обратиться указанные в частях 2 - 6 настоящей статьи лица (далее также - заявители) или их представители, действующие в силу полномочий, основанных на нотариально удостоверенной доверенности, указании федерального закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления. В соответствии с ч. 5 ст. 4 Федерального закона от 24.07.2007 № 221-ФЗ сведения вносятся в государственный кадастр недвижимости органом кадастрового учета на основании поступивших в этот орган в установленном настоящим Федеральным законом порядке документов, если иное не установлено настоящим Федеральным законом. При этом сведения, указанные в пунктах 8 и 9 части 2 статьи 7 настоящего Федерального закона, вносятся в государственный кадастр недвижимости органом кадастрового учета, если в соответствии с частью 10 настоящей статьи иное не установлено Правительством Российской Федерации. В силу ч.4 ст.24 Закона внесенные в государственный кадастр недвижимости сведения при постановке на учет образованного объекта недвижимости или образованных объектов недвижимости носят временный характер. Такие сведения утрачивают временный характер со дня государственной регистрации права на образованный объект недвижимости. Если по истечении одного года со дня постановки на учет этого объекта недвижимости или, если этим объектом недвижимости является земельный участок, двух лет со дня постановки его на учет, не осуществлена государственная регистрация права на него, такие сведения аннулируются и исключаются из государственного кадастра недвижимости. В силу частей 2 - 6 ст. 20 Закона о кадастре с заявлениями о кадастровом учете вправе обратиться правообладатели объектов недвижимости. Кадастровый учет осуществляется в связи с образованием (созданием), прекращением или изменением объекта недвижимости. Постановка на учет объекта недвижимости, учет изменений объекта недвижимости, или снятие с учета объекта недвижимости осуществляется в случае принятия органом кадастрового учета соответствующего решения об осуществлении кадастрового учета (пункт 1 статьи 23 Закона о государственном кадастре недвижимости). Статьей 25 Федерального закона № 221-ФЗ регламентированы особенности осуществления кадастрового учета отдельных видов объектов недвижимости и учета частей объектов недвижимости. В соответствии с ч. 2 ст. 25 Федерального закона № 221-ФЗ орган кадастрового учета снимает с учета земельный участок только в случае, если такой земельный участок является преобразуемым объектом недвижимости и подлежит снятию с учета в соответствии с установленными статьей 24 настоящего Федерального закона особенностями осуществления кадастрового учета при образовании объектов недвижимости. Федеральный закон от (дата обезличена) № 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" (с доп. и измен.) содержит исчерпывающий перечень оснований для снятия земельного участка с государственного кадастрового учета органом кадастрового учета. Заявителю Хубиевой Т.С. (дата обезличена) Администрацией Карачаевского городского округа был составлен Акт выбора земельного участка для строительства объекта (магазина) расположенного в КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток. После проведения межевых работ. (дата обезличена) на сформированный участок был получен кадастровый паспорт за № 09:10:0070110:1082. (дата обезличена) Администрацией Карачаевского городского округа вынесено постановление (номер обезличен) от (дата обезличена) о предоставлении Хубиевой Т.С. земельного участка под строительство магазина в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток в городе Карачаевске с кадастровым номером 09:10:0070110:1082. (дата обезличена) между Администрацией КГО и Хубиевой Т.С. был заключен договор аренды земель на территории Карачаевского городского округа с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенный по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, под строительство магазина. Срок действия договора составлял 11 месяцев, т.е. истекал (дата обезличена) Хубиева обратилась в АКГО с заявлением о продлении договора аренды земельного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, до истечение срока аренды земельного участка. что подтверждается копией заявления Хубиевой заверенный в Администрации КГО за входящим номером 1422 от (дата обезличена) года. Однако при наличии обращения Хубиевой в Администрацию Карачаевского городского округа с просьбой продлить ей договор аренды земельного участок с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенного по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, под строительство магазина, Администрацией Карачаевского городского округа договор аренды заключенный с Хубиевой Т.С. не продлевался, а на против был снят с кадастрового учета (дата обезличена) При этом как следует из материалов дела, после снятия с кадастрового учета земельного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенного по тому же адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, представлено Хубиевой Т.С. в аренду под строительство магазина. Администрацией Карачаевского городского округа, на основании постановления за (номер обезличен) от (дата обезличена) года, Хубиевой Т.С. представлен сформированный земельный участок, на территории Карачаевского городского округа с кадастровым номером 09:10:0070110:1795, общей площадью 38 кв. м, то есть в той же площади, и размерах распложенный по тому же адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, под строительство магазина. Представленными Управлением Федеральной службы кадастра и картографии по КЧР Карачаевским отделом, дел правоустанавливающих документов, за Хубиевой Т.С. зарегистрировано право аренды указанного земельного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1795, общей площадью 38 кв. м, то есть в той же площади, распложенный по тому же адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток,. И на указанном земельного участке, возведено строение магазина.

за Гогоберидзе зарегистрировано право собственности на земельный участок под строительство гаража площадью 28 кв.м. расположенный по адресу г Карачаевск в 12 м. от (адрес обезличен) по направлению на север. а также право собственности на строение Гаража общей площадью 28 кв.м. расположенный по адресу г Карачаевск в 12 м. от (адрес обезличен) по направлению на север. Согласно заключения кадастрового инженера Каитова М.И., праведными контрольными замерам границ земельных участков согласно кадастровых паспортов с кадастровым №09:10:0070110:1795, от (дата обезличена) года, и и кадастровым №09:10:0070110:1082, от (дата обезличена) года, расположенных по одному и тому же адресу, г Карачаевск в 16 метрах от от (адрес обезличен) по направлению на юго-восток, на указанном земельном участке имеется строение одноэтажного магазина, при этом земельный участок с кадастровым № №09:10:0070110:1795, согласно указанных координат смещен на 1.22 м на северо-восток относительно земельного участка с кадастровым №09:10:0070110:1082, без изменения площади.

Суду не представлено доказательств, что Администрация Карачаевского городского округа уведомила Хубиеву Т.С. о том, что границы предоставленного повторно Хубиевой Т.С. по договору аренды для строительства магазина земельного участка, были передвинуты, на 1.22 м на северо восток относительно первоначально представленного по договору аренды земельного участка. При этом изменение кадастрового номера земельного участка, вторично представленного Хубиевой также в аренду, не повлекло изменение адреса места расположения, земельного участка, площади, и размеров, относительно земельного участка с который ранее арендовала Хубиева Т.С..

Принимая во внимание положения статьи 256 ГПК РФ, суд установил, что заявителем соблюдены сроки обращения в суд, так из пояснений заявителя следует, что она узнала о том, что земельный участок с кадастровым № 09:10:0070110:1082 был снят с кадастрового учета только в ноябре 2013 года, то есть после получения ответа из Администрации КГО за исх (номер обезличен) от (дата обезличена) года

Суд учитывает, что обязанность доказывания соответствия оспариваемого ненормативного правового акта закону или иному нормативному правовому акту, законности принятия оспариваемого решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), наличия у органа или лица надлежащих полномочий на принятие оспариваемого акта, решения, совершение оспариваемых действий (бездействия), а также обстоятельств, послуживших основанием для принятия оспариваемого акта, решения, совершения оспариваемых действий (бездействия), возлагается на орган или лицо, которые приняли акт, решение или совершили действия (бездействие). Исходя из положений статьи 258 ГПК РФ, суд удовлетворяет заявление об оспаривании решения, действия (бездействия) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если установит, что оспариваемое решение, действие (бездействие) нарушает права и свободы заявителя, а также не соответствует закону или иному нормативному правовому акту.

Отсутствие хотя бы одного из условий, совокупность которых давала бы основания для признания оспариваемых действий незаконными, является основанием для отказа в удовлетворении требований.

Таким образом, суд полагает, что даже если комитет имущественных и земельных отношений Администрация КГО имел полномочия на принятие оспариваемого распоряжения и осуществления оспариваемых действий по снятию земельного участка представленного Хубиевой в аренду, Администрации КГО надлежит доказать соответствие оспариваемого акта и произведённых действий по снятию участка с кадастровым № 09:10:0070110:1082 закону, а также обоснованность принятия оспариваемого решения и осуществления оспариваемых действий. Как следует из кадастрового паспорта земельного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, участок был поставлен на кадастровый учет (дата обезличена) и на момент принятия оспариваемого распоряжения и совершения действий по обращению с заявлением о снятии с кадастрового учета, сведения о земельном участке имели статус временных, при этом два года со дня постановки его на учет не истекло, кадастровые действия по его преобразованию не осуществлялись, соответственно, основания для внесения в государственный кадастр недвижимости сведений о прекращении существования данного земельного участка, нормами действующего законодательства предусмотрено не было. Также Администрацией КГО на обращение заявителя Хубевой Т.С., в качестве обоснования вынесения оспариваемого распоряжения Управление имущественных и земельных отношений АКГО указало, что Темирджановой С.А. был предоставлен земельный участок, площадью 28 кв.м. от (адрес обезличен) по направлению на север для строительства гаража в аренду. Вследствие гараж был построен но Темирджанова умерла, не успев надлежащим образом оформить оформить права на участок т.е не продлила аренду земельного участка. Участок был снят с кадастрового учета в виду истечения двух летнего срока. Новый владелец гаража Гогоберидзе Ф.Ю, обратилась с заявлением и прошла процедуру заключения аренды на указный участок. Испрашиваемый Хубиевой земельный участок заново поставлен на кадастровый учет с изменением границ земельного участка, но с сохранением той же площади, которая увеличена за счет смещения одной границы в сторону противоположной той, где расположен участок Гогоберидзе. Отказывая в удовлетворении требования о признании незаконным действия администрации КГО, выразившегося в обращении с заявлением в орган кадастрового учета о снятии земельного участка с учета, суд учитывает, что указанные действия совершены администрацией на основании части 2 статьи 16 Закона № 221-ФЗ, согласно которой снятие с учета объекта недвижимости осуществляется, если иное не установлено данным Законом, на основании представленных в орган кадастрового учета заявления о кадастровом учете и необходимых в соответствии с указанным Законом для осуществления такого учета документов. Снятие с учета объекта недвижимости осуществляется в случае принятия органом кадастрового учета соответствующего решения (часть 1 статьи 23 Закона № 221-ФЗ). Суд учитывает, что в соответствии с частью 1 статьи 25 Закона № 221-ФЗ внесенные в государственный кадастр недвижимости сведения при постановке на учет земельного участка носят временный характер. К таким сведениям применяются правила, установленные частью 4 статьи 24 данного Закона. В течение срока действия временного характера внесенных в государственный кадастр недвижимости сведений об объекте недвижимости сведения о таком объекте недвижимости могут быть аннулированы и исключены из государственного кадастра недвижимости (часть 5 указанной статьи). Орган кадастрового учета снимает с учета земельный участок только в случае, если такой земельный участок является преобразуемым объектом недвижимости и подлежит снятию с учета в соответствии с установленными статьей 24 Закона № 221-ФЗ особенностями осуществления кадастрового учета при образовании объектов недвижимости (часть 2 статьи 25 Закона № 221-ФЗ). Приведёнными исследованными по делу доказательствами подтверждается что снятие с кадастрового учета ранее представленного заявителю Хубиевой Т.С. земельного участка за №09:10:0070110:1082 было произведено с нарушение с установленного законом срока, то есть до истечения двух годичного срока, и без расторжения заключённого с Хубиевой Т.С договора аренды, указанного земельного участка. При этом допущенное Администрацией КГО нарушение, связанное с нарушением установленных законом сроков снятия земельного участка за №09:10:0070110:1082 с кадастрового учета, при наличии представленного Хубиевой повторно земельного участка, на котором ею возведено строение магазина, не повлечет восстановление каких-либо прав заявителя Хубиевой Т.С. и их судебную защиту, поскольку указанные действия не возлагают непосредственно на заявителя, каких-либо обязанностей, и не создают для заявителя, иных препятствий в пользовании земельным участком по осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности. Суду учитывая что Администрацией КГО суду не представлено доказательств того, что право аренды Хубиевой Т.С. на земельный участок с кадастровым номером 09:10:0070110:1082 было признано недействительным, либо прекращено по иным, установленным в законе основаниям. Принимая во внимание вышеуказанные обстоятельства, считает, что снятие Администрацией представленного Хубиевой по договору аренды земельного участка сформированного и поставленного на кадастровый учет с нарушением закона, при наличии предоставленного ей повторно земельного участка с иным кадастровым номером по тому же адресу, в тех же размерах и той же площади, на котором имеется возведённое Хубиевой С.Т. одноэтажное строение магазина, не нарушает законных интересов заявителя, которому предоставлен земельный участок и той же площади.

При этом установленные по делу обстоятельства свидетельствуют о нарушения в деятельности Администрации КГО, а именно предусмотренных законом сроков и порядка снятия земельного участка с кадастрового учета, данное обстоятельство является основанием для вынесением частного определения в адрес руководителя имущественных и земельных отношений Администрации Карачаевского городского округа.

На основании изложенного, руководствуясь ст.194 - ст.199, ст. 258 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

В удовлетворении требований Хубиевой (заявитель), признать незаконными действия Администрации Карачаевского городского округа по обращению с заявлением о снятии с кадастрового учета земельного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1082, общей площадью 38 кв. м, распложенного по адресу: КЧР, (адрес обезличен), в 16 м от (адрес обезличен), по направлению юго-восток, и смещению границ вновь образованного участка с кадастровым номером 09:10:0070110:1795 - отказать.

Решение может быть обжаловано в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики, путем подачи апелляционной жалобы через Карачаевский городской суд в течение месяца со дня вынесения судом мотивированного решения в окончательной форме. Мотивированное решение изготовлено (дата обезличена).

Судья «подпись» А.С. Долаев.

Копия верна: Судья А.С. Долаев.

2-115/2014

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

Город Карачаевск 17 марта 2014 года.

Карачаевский городской суд КЧР в составе председательствующего судьи Кубанова Э.А.,

с участием истца Салпагаровой Т.А.,

при секретаре Абазалиевой Ф.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по исковому заявлению Салпагаровой Т.А. к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Салпагарова Т.А. обратилась в суд с иском к Министерству финансов РФ о компенсации морального вреда. В иске указала, что является репрессированной органами НКВД СССР по политическим мотивам по национальному признаку. На основании Закона РФ от 18.10.1991 №1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий» она реабилитирована в 2004 году. Под надзором органов внутренних дел СССР с ограничением прав и свобод она и её семья находилась более 13 лет, содержались в ужасных антисанитарных условиях, находясь под жестоким контролем органов внутренних дел, постоянно подвергались унижениям, поскольку фактически государство причислило их к числу изменников Родине.

В иске также указано, что в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» даны разъяснения, согласно которым общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30.03.1998 №54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»). В настоящее время вступило в законную силу постановление Европейского Суда по правам человека от 02.02.2010 по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба №7975/06), которым установлено, что в грузинском ...

...законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий и если этот пробел не будет устранен, то государство-ответчик должно выплатить 4 тысячи евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей. В соответствии с ч. 2 ст. 1 ГПК РФ, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила гражданского судопроизводства, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора. Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, считает, что его исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в постановлении от 02.02.2010 по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения.

Салпагарова Т.А. является лицом признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитирована в установленном порядке и считает, что в отношении нее была нарушена статья 1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку у нее имеется собственность в виде основанного на законе «О реабилитации жертв политических репрессий» и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением, лишением свободы в праве, на уважение которой было осуществлено вмешательство путем законодательного ограничения размера полагающейся ей в связи с этим компенсации, которая не соответствует причиненному ей моральному вреду, чем нарушается баланс между интересами общества и правом на уважение собственности. Исключение с 01.01.2005 гарантированности компенсации морального ущерба из преамбулы Закона в этом контексте выглядит как отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит ст.1 Протокола №1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст.15 Конституции РФ.

В связи с указанным выше Салпагарова Т.А. просит взыскать с Министерства финансов РФ компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти, в размере (данные изъяты) рублей.

В судебном заседании Салпагарова Т.А. свои исковые требования поддержала в полном объеме, просила их удовлетворить по изложенным в иске основаниям.

Представитель ответчика, надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, в таковое не явился. Суду представил возражение на иск с просьбой рассмотреть дело в его отсутствии, также просил отказать в удовлетворении иска Салпагаровой Т.А., поскольку действующим законодательством РФ денежная компенсация морального вреда реабилитированным лицам не предусмотрена.

Суд с учетом мнения истца определил рассмотреть настоящее гражданское дело в отсутствии представителя ответчика.

Выслушав истца, исследовав материалы дела, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований по следующим основаниям.

Являясь демократическим и правовым государством, Российская Федерация, признала незаконными действия тоталитарного советского режима по применению репрессий в отношении тех народов, которые подвергались геноциду и необоснованным обвинениям. Стремясь к восстановлению исторической справедливости, Россия законодательно провозгласила отмену всех незаконных актов, принятых в отношении репрессированных народов. Законом РСФСР от 26.04.1991 №1107-1 «О реабилитации репрессированных народов» государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную и культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий. С целью реабилитации всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановления их в гражданских правах, устранения иных последствий произвола и обеспечения посильной компенсации причиненного им ущерба был принят Закон Российской Федерации от 18.10.1991 №1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий».

Как усматривается из справки о реабилитации № 18/1541, Салпагарова Т.А., уроженка аула Карт- (адрес обезличен), 1938 года рождения, репрессирована в 1943 году органами НКВД на основании Указа ПВС СССР от 12.10.1943 г. и находилась с 02.111943 г. по 01.01.1957 г. на спецпоселении по национальному признаку в Казахской ССР, на основании пункта «в» ст. 3 Закона Российской Федерации от 18.10.1991 г. № 1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий» она реабилитирована.

Являясь реабилитированным лицом, истец в соответствии с Законом РСФСР «О реабилитации репрессированных народов» и Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» имеет право на льготы и меры социальной поддержки, установленные названными федеральными законами, а также Законом КЧР от 12.01.2005 № 7-РЗ «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий» и иными федеральными и республиканскими нормативно-правовыми актами.

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», как следует из его преамбулы в ранее действовавшей редакции, принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам. Однако используемые в этом законе специальные публично-правовые механизмы компенсации, в отличие от гражданского законодательства, не предусматривают разграничение возмещения материального и морального вреда. Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых в соответствии со ст. 17 Закона возложено на Правительство Российской Федерации.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых в настоящее время мерами социальной поддержки) направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными мерами были призваны способствовать возмещению вреда, причиненного в результате репрессий. Следовательно, льготы, которые установлены федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред. Данная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10.07.2003 №282-О, от 05.07.2005 №246-О, от 27.12.2005 №527-О, от 17.10.2006 №397-О, от 15.05.2007 №383-О-П, от 24.06.2008 №620-О-П, от 16.12.2010 № 1627-О-О и др.).

Таким образом, законодателем в соответствии с требованиями Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки. Соответственно, предоставление государством реабилитированным лицам предусмотренных законом и подзаконными нормативными актами льгот и компенсаций по своей правовой природе является формой возмещения вреда, причиненного этим лицам, включающего и возмещение морального вреда.

Суд критически оценивает довод Салпагаровой Т.А. о том, что исключение с (дата обезличена) из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба выглядит как отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, противоречит ст. 1 Протокола №1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст.15 Конституции РФ по следующим основаниям.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» разъяснено, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ являются составной частью ее правовой системы.

В соответствии со ст. 52 и ст. 53 Конституции Российской Федерации права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. Каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Как было указано в абзаце 3 преамбулы названного Закона Российской Федерации 18 октября 1991 г. (в редакции, действовавшей до 22 августа 2004 года) его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22.08.2004 г. № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18.10.1991 «О реабилитации жертв политических репрессий» было исключено положение о компенсации морального ущерба.

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 03.07.2007 №523-О-П сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба, не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе, и неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52, 53 Конституции Российской Федерации.

Принятыми во исполнение Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» постановлениями Правительства РФ, в том числе - Постановлением Правительства РФ от 16.03.1992 г. № 160 «О порядке выплаты денежной компенсации и предоставлении льгот лицам, реабилитированным в соответствии с Законом Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», Постановлением Правительства РФ от 12.08.1994 г. № 926 «Об утверждении Положения о порядке возврата гражданам незаконно конфискованного, изъятого или вышедшего иным путем из владения в связи с политическими репрессиями имущества, возмещения его стоимости или выплаты денежной компенсации», а также законами субъектов РФ (в частности - Законом Карачаево-Черкесской Республики от 12.01.2005 г. № 7-РЗ «О мерах социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий») определены конкретные меры социальной поддержки реабилитированных лиц. Вышеуказанными законодательными актами определены круг лиц, подвергшихся политическим репрессиям и подлежащих реабилитации, и лиц, пострадавших от политических репрессий, а также порядок реабилитации и ее общие правовые последствия, в том числе, компенсации имущественного и неимущественного вреда, различные меры социальной поддержки, включая ежемесячные денежные выплаты, их размер и порядок выплат.

Суд учитывает то обстоятельство, что ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 03.08.1992, в то время как нравственные и физические страдания истцу причинены с 1943 года по 1957 год, то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших впервые такой вид ответственности. Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» в не предусматривает выплату компенсации морального вреда реабилитированным лицам. Последнее соответствует правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 15.05.2007 г. № 383-О-П, согласно которой Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Кроме того, нравственные страдания, на которые ссылается истец в своем исковом заявлении, имели место до введения в российское законодательство института компенсации морального вреда. При этом, согласно разъяснениям, содержащимся в п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18.01.2005 г. № 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Суд находит несостоятельными и доводы, приведенные истцом относительно нарушения статьи 1 Протокола №1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и необходимости применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда, изложенной в Постановлении от 02.02.2010 по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии».

Согласно ч. 1 ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола № 1 Европейский Суд по правам человека относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог «законно ожидать» заявитель.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п.2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 года №21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней», с целью эффективной защиты прав и свобод человека судами должны учитываться правовые позиции Европейского Суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении и других государств - участников Конвенции. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда.

Из буквального и смыслового содержания решения Европейского Суда по указанному делу следует, что основанием для его принятия послужило то, что, приняв Закон Грузии от 11.12.1997 г. «О признании жертв политических репрессий и социальной защите репрессированных» и законодательно признав право граждан Грузии, пострадавших от политических репрессий на территории бывшего СССР на получение компенсации морального вреда, Грузия этим же законом установила, что размер и правила выплаты данной компенсации устанавливает другой закон, при этом такой закон принят не был, и никаких мер по его принятию государство Грузия не предприняло в течение 11 лет.

Именно эти действия государства Грузии были расценены Европейским Судом по правам человека как действия, нарушающие ст. 13 «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» и ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции.

Присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие ст. 9 Закона Грузии от 11.12.1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

В данном случае, право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истца на имущество, которое она могла законно ожидать, не имело место, следовательно, отсутствуют основания считать, что нарушены положения ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции.

Кроме того, в Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты граждан, признанных жертвами политических репрессий, к которым относится и истец, а потому по настоящему делу не усматривается нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола № 1 к ней, установленного по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии».

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 194 - 199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении искового требования Салпагаровой Т.А. к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный суд КЧР через Карачаевский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме, которое принято 21 марта 2014 года.

Судья Э.А. Кубанов.