Качинская Людмила Геннадьевна

Дело № 2-1887/2024

УИД 70RS0002-01-2024-004093-60

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

30 сентября 2024 года Ленинский районный суд г. Томска в составе:

председательствующего Мельничук О.В.,

при секретаре Ивановой Л.С.,

помощник судьи Зеленин С.Г.,

с участием истца Карлюкова С.Е., представителя истца Неласого А.М.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Карлюковой С.Е. к Кулешову А.А, о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительной сделки,

установил:

истец Карлюкова С.Е. обратилась с исковым заявлением к Кулешову А.А., в котором просит признать договор дарения от <дата обезличена>, заключенный между Карлюковой С.Е., <дата обезличена> г.р. и Кулешовым А.А., <дата обезличена> г.р., удостоверенный нотариусом г. Томска Кондрашовой Ю.М., недействительным; применить последствия недействительной сделки в виде прекращения права собственности Кулешова А.А., <дата обезличена> г.р. на 1/3 доли квартиры по адресу: <адрес обезличен>.

В обоснование исковых требований истец указывает, что истец являлась собственником 1/3 доли квартиры, по адресу: <адрес обезличен> (далее – спорное имущество, квартира). Спорное имущество принадлежало истцу на основании договора купли-продажи от <дата обезличена>, о чем в ЕГРН сделана запись регистрации <номер обезличен>. В <дата обезличена> многоквартирный дом по адресу: <адрес обезличен>,<адрес обезличен> признан аварийным, что подтверждается требованием о сносе жилого дома № <номер обезличен> от <дата обезличена> со ссылкой на Постановление Администрации г.Томска от 13.06.2017 № 464 о признании дома аварийным и заключением межведомственной комиссии. В начале <дата обезличена> истец стала собирать документы для обращения в Администрацию Ленинского района для выплаты полагающейся компенсации за аварийное жилье. При сборе документов истец обнаружила, что документы на квартиру пропали. <дата обезличена> истец обратилась в Росреестр по Томской области с целью получить выписку на спорное имущество. Из выписки истец узнала, что не является собственником спорного имущества. Основанием перехода права собственности был указан договор дарения от <дата обезличена>. Из полученного дубликата договора дарения от <да...

Показать ещё

...та обезличена> истцу стало известно, что спорное имущество, было подарено ответчику. Ответчика истец ранее не знала, соответственно воли на дарение единственного жилья у истца не было. Таким образом, о нарушении своего права истец узнала только в <дата обезличена>. <дата обезличена>, в связи с выбытием помимо воли истца спорного имущества, она обратилась с заявлением в ОМВД России по Ленинскому району г.Томска. Результатом проверки заявления стало возбуждение уголовного дела <номер обезличен> по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ и признании в последующем истца потерпевшей. Истец считает, что договор дарения спорного имущества, совершен под влиянием обмана со стороны ответчика. Кроме того, ответчик попыток вселяться в спорную квартиру не предпринимал, коммунальные услуги не оплачивал, требований к истцу об освобождении квартиры не предъявлял.

В судебном заседании истец Карлюкова С.Е. требования иска поддержала по доводам, изложенным в иске, настаивала на их удовлетворении. Пояснила, что она не знала никогда ответчика. Ей понадобились документы на квартиру, но они оказались утерянными. Она пошла в МФЦ, чтобы их восстановить. В МФЦ ей отказали в предоставлении выписки из ЕГРН, сказали, что была сделка в <дата обезличена>, но она никакой сделки не совершала. Она была у нотариуса и ей сказали, что не могли провести сделку без нее. Ответчик никогда не проживал в квартире.

Представитель истца Неласый А.М. в судебном заседании исковые требования поддержал, пояснив, что по факту хищения спорного имущества возбуждено уголовное дело, где истец признана потерпевшей. Для доверителя спорная квартира была единственным жильем, никаких денежных средств за нее она не получала. Ответчик не является родственником истца. Доверитель находилась в заблуждении и не понимала значения своих действий. Все это свидетельствует о том, что сделка была заключена с пороком воли либо в результате обмана. Сам ответчик подтверждает, что не был знаком с моим доверителем.

Ответчик Кулешов А.А., третьи лица Качинская Л.Г., нотариус Кондрашова Ю.М., надлежащим образом извещавшиеся о времени и месте судебного заседания, в суд не явились, об отложении дела не просили. Нотариус Кондрашова Ю.М. просила рассмотреть дело в ее отсутствие.

Суд, на основании ст. 167 ГПК РФ, ст.165.1 ГК РФ определил рассмотреть настоящее дело при данной явке.

Выслушав пояснения стороны истца, исследовав письменные доказательства по делу в их совокупности и дав им оценку в соответствии со ст. 67 ГПК РФ, суд находит иск не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В силу ст.ст. 209, 218, 219 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Право собственности на новую вещь, изготовленную или созданную лицом для себя с соблюдением закона и иных правовых актов, приобретается этим лицом. Право собственности на здания, сооружения и другое вновь создаваемое недвижимое имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает с момента такой регистрации.

Пунктом 2 статьи 218 ГК РФ предусмотрено, что право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении имущества.

В соответствии со ст. 223 ГК РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором. В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

Согласно п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно п. 1 ст. 131 ГК РФ право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней. Регистрации подлежат: право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления, право пожизненного наследуемого владения, право постоянного пользования, ипотека, сервитуты, а также иные права в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными законами.

В соответствии с п. 3 ст. 574 ГК РФ договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.

В силу п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно ст. 167 ГК РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Как разъяснено в абзаце третьем пункта 86, абзаце первом пункта 87, абзаце первом пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к промежуточным покупателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса.

Согласно нормам закона сделка признается притворной, в том случае если доказано, что все ее стороны желали иных юридических последствий - тех, которые влечет прикрываемая сделка.

В силу ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.Сделка, совершенная гражданином, впоследствии ограниченным в дееспособности вследствие психического расстройства, может быть признана судом недействительной по иску его попечителя, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими и другая сторона сделки знала или должна была знать об этом.

Согласно пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если: сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

По смыслу пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Из содержания положений статьи 153 ГК РФ, а также общих условий действительности сделок, последние представляют собой осознанные, целенаправленные, волевые действия лица, совершая которые, стороны сделки ставят цель достижения определенных правовых последствий. Обязательным условием сделки, как волевого правомерного юридического действия субъекта гражданских правоотношений, является направленность воли лица при совершении сделки на достижение определенного правового результата (правовой цели), влекущего установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей на основе избранной сторонами договорной формы.

Применительно к положениям статьи 572 ГК РФ правовой целью вступления одаряемого в правоотношения, складывающиеся по договору дарения, является принятие дара с оформлением владения, поскольку наступающий вследствие исполнения дарителем такой сделки правовой результат (возникновение права владения) влечет для одаряемого возникновение имущественных прав и обязанностей. В свою очередь даритель заинтересован исключительно в безвозмездной передаче имущества без законного ожидания какого-либо встречного предоставления от одаряемого (правовая цель). При этом предполагается, что даритель имеет правильное понимание правовых последствий дарения в виде утраты принадлежащего ему права на предмет дарения и возникновения данного права в отношении имущества у одаряемого.

Судом установлено, что истец являлась собственником 1/3 доли квартиры, по адресу: <адрес обезличен>. Спорная квартира принадлежала истцу на основании договора купли-продажи от <дата обезличена>, о чем в ЕГРН сделана запись регистрации <номер обезличен>.

В <дата обезличена> многоквартирный дом по адресу: <адрес обезличен> признан аварийным, что подтверждается требованием о сносе жилого дома <номер обезличен> от <дата обезличена> со ссылкой на Постановление Администрации г.Томска от 13.06.2017 № 464 о признании дома аварийным и заключением межведомственной комиссии.

Сторона истца в суде поясняла, что в начале <дата обезличена> стала собирать документы для обращения в Администрацию Ленинского района для выплаты полагающейся компенсации за аварийное жилье. При сборе документов истец обнаружила, что документы на квартиру пропали. <дата обезличена> истец обратилась в Росреестр по Томской области с целью получить выписку на спорное имущество. Из выписки истец узнала, что не является собственником спорного имущества.

<дата обезличена> между истцом Карлюковой С.Е. (даритель) и Кулешовым А.А. (одаряемый) был заключен договор дарения доли квартиры, по условиям которого Карлюкова С.Е., подарила Кулешову А.А. принадлежащую ей на праве собственности 1/3 (одну третью) долю квартиры, находящейся по адресу: <адрес обезличен>, состоящую из трех комнат, общей площадью <данные изъяты> кв.м, этажность (этаж) – 1, кадастровый номер <номер обезличен>

Указанная 1/3 доля квартиры принадлежала Карлюковой С.Е. на основании договора купли-продажи от <дата обезличена>, совершенного в простой письменной форме, о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним <дата обезличена> сделана запись регистрации <номер обезличен>, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права, выданным <дата обезличена> Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Томской области, бланк <номер обезличен> (п. 2 договора дарения).

Обращаясь в суд с настоящим иском, сторона истца указывала, что договор дарения спорного имущества совершен истцом когда она не понимала значение своих действий и заблуждалась относительно сделки.

Согласно пунктам 5, 6, 7.1, 7.2 договора дарения Кулешов А.А., указанную долю квартиры в дар от Карлюковой С.Е. принимает. Карлюкова С.Е. гарантирует, что она заключает настоящий договор не вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях и настоящий договор не является для нее кабальной сделкой. Стороны договора в присутствии нотариуса заявили, что они не лишены дееспособности, не страдают заболеваниями, препятствующими понимать существо подписываемого ими договора, а также об отсутствии обстоятельств, вынуждающих их совершить данный договор на крайне невыгодных для себя условиях. Стороны заверяют, что заключение настоящего договора не ставит ни одну из сторон в крайне неблагоприятное положение.

Указанный договор дарения был удостоверен <дата обезличена> нотариусом Кондрашовой Ю.М. (регистрационная запись в реестре № <номер обезличен>) в присутствии Карлюковой С.Е. и Кулешова А.А.

Договор дарения и переход права собственности зарегистрированы Управлением Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Томской области.

Согласно регистрационным документам истец Карлюкова С.Е. лично обращалась в Росреестр по Томской области для регистрации договора дарения, подписывала необходимые документы, сама сделка была заключена непосредственно при личном участии сторон.

Согласно справке ОГАУЗ «ТКПБ» от <дата обезличена> <номер обезличен> Карлюкова С.Е., <дата обезличена> г.р., на диспансерном учете у врача-психиатра ОГАУЗ «ТКПБ» не состояла и в настоящее время не состоит. К врачу-психиатру ОГАУЗ «ТКПБ» <данные изъяты> <дата обезличена> <данные изъяты>: <данные изъяты> На стационарном лечении <данные изъяты> с <дата обезличена> по <дата обезличена> <данные изъяты>:. <данные изъяты>

Таким образом, из указанной справки ОГАУЗ «ТКПБ» не следует, что на дату заключения договора дарения Карлюкова С.Е. страдала психическим заболеванием, а находилась лишь <дата обезличена> <данные изъяты> – <данные изъяты>. При этом к врачу-психиатру <данные изъяты>

В судебном заседании Карлюкова С.Е. на проведении судебно-психиатрической экспертизы не настаивала.

Сам по себе факт возбуждения уголовного дела не свидетельствует о недействительности сделки. Постановление о возбуждении уголовного дела является лишь процессуальным документом, предусмотренным уголовно-процессуальным законодательством, принимаемым в порядке ст. 145 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, на основании письменного заявления о преступлении.

Частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

В письменных пояснениях от <дата обезличена> <номер обезличен> нотариус Кондрашова Ю.М. указала, что накануне оформления договора дарения Карлюкова С.Е. обратилась в МФЦ по адресу: <адрес обезличен> для совершения сделки. Поскольку сделка подлежит нотариальному удостоверению, ее из МФЦ направили в нотариальную контору, которая расположена на 2 этаже. Представив документы, Карлюкова С.Е. пояснила, что намерена совершить договор дарения 1/3 (одной третьей) доли на квартиру по адресу: <адрес обезличен>,<адрес обезличен>, понимая, что это безвозмедная сделка и права собственности у нее не будет. По представленным документам было видно, что она тщательно к ней готовилась, предварительно запросив копии всех документов-оснований: договор купли-продажи от <дата обезличена>, выписку из ЕГРН. Поскольку оформление сделок, в день обращения к нотариусу происходит не сразу и требует дополнительной проверки законности ее совершения и проверки предъявленных документов, то собственнику было предложено записаться на желаемое время в рабочие часы. О характере сделки заявительнице получены исчерпывающие разъяснения, однако собственник заверила, что сделка будет происходить между ней и дальним родственником, которого она называла <данные изъяты>. Этот человек также присутствовал при подаче документов для предстоящего договора дарения. В диалоге они вели себя дружественно по отношению к друг другу, даже запомнились, так как сказали, что смогут отпраздновать такой подарок. Всю подробную информацию они получили, чем хорошо запомнились ей как нотариусу в таком важном вопросе переоформлении собственности. В назначенное время стороны договора - Карлюкова С.Е. и Кулешов А.А. <дата обезличена> заключили договор дарения доли квартиры в размере 1/3 (одной третьей) доли по адресу: <адрес обезличен>,<адрес обезличен> за регистрационным номером <номер обезличен>. Договор был подписан в трех экземплярах, выдан дарителю, одаряемому и один был подшит в архив. К экземпляру нотариуса с договором в архиве также хранится свидетельство о государственной регистрации права, бланк <номер обезличен>, документ основание - договор купли-продажи от <дата обезличена>, выписка из Росреестра из ЕГРН от <дата обезличена>. Участникам сделки были разъяснены и понятны правовые последствия совершаемой сделки, а также необходимость уплаты налога в размере 13 процентов за подарок. Все обстоятельства не смущали сторон. Условия сделки соответствовали намерениям сторон, содержание договора соответствовало волеизъявлению участников. Считает, что договор дарения доли квартиры является заключенным.

Ввиду изложенного, суд приходит к выводу, что оспариваемая сделка была направлена на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей, что соответствует положениям статьи 153 ГК РФ, то есть на достижение определенного правового результата: договор дарения сторонами исполнен, Кулешовым А.А. дар от Карлюковой С.Е. принят, что подтверждается регистрацией перехода права собственности на спорный объект недвижимости.

При этом в момент совершения сделки оснований полагать, что Карлюкова С.Е. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, не имеется.

Спорная квартира на момент дарения под арестом или иным обременением не находилась, препятствий к ее реализации не имелось, доказательств, подтверждающих, что воля обеих сторон сделки была направлена на создание иных правовых последствий, чем дарение квартиры, материалы дела не содержат.

Таким образом, суд полагает, что при заключении <дата обезличена> договора дарения истцом Карлюковой С.Е. реализовано право, установленное статьей 209 ГК РФ, при этом характер и последовательность действий истца свидетельствует о наличии намерения у нее создать соответствующие договору дарения правовые последствия, в связи с чем оснований для признания договора дарения недействительным и применении последствий недействительности сделки, суд не усматривает.

Факт не вселения ответчика в спорную квартиру, не предъявления требований к истцу об освобождении квартиры, не свидетельствует об отсутствии воли ответчика на распоряжение принадлежащим ему недвижимым имуществом по вышеуказанному договору, а также о непринятии дара ответчиком.

При заключении договора дарения обстоятельства о проживании либо о не проживании истца и ответчика в спорной квартире, не были согласованы между сторонами.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 193, 196-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковое заявление Карлюковой С.Е. к Кулешову А.А. о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительной сделки, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Томский областной суд через Ленинский районный суд г. Томска в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Председательствующий О.В. Мельничук

Мотивированный текст решения изготовлен 14.10.2024

Свернуть

Судья Мельничук О.В. Дело № 33-337/2025

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 26 февраля 2025 года

Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:

председательствующего Руди О.В.,

судей: Залевской Е.А., Ячменёвой А.Б.,

при ведении протокола секретарями Власовой В.В., Трифоновым М.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Томске гражданское дело № 2-1887/2024 по исковому заявлению Карлюковой Светланы Егоровны к Кулешову Александру Александровичу о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительной сделки,

по апелляционной жалобе истца Карлюковой Светланы Егоровны на решение Ленинского районного суда г. Томска от 30 сентября 2024 года.

Заслушав доклад судьи Залевской Е.А., объяснения истца Карлюковой С.Е., представителя истца Карлюковой С.Е. Неласого А.М., поддержавших доводы апелляционной жалобы,

установила:

истец Карлюкова С.Е. обратилась с исковым заявлением к Кулешову А.А., просила суд признать договор дарения от 18.10.2019, заключённый между Карлюковой С.Е. и Кулешовым А.А., удостоверенный нотариусом г. Томска Кондрашовой Ю.М., недействительным, применить последствия недействительной сделки в виде прекращения права собственности Кулешова А.А. на 1/3 доли квартиры по адресу: /__/ (том дела 1, листы дела 6,53).

В обоснование исковых требований, в письменных заявлениях пояснениях суду лично и в лице представителя Неласого А.М. указывала, что являлась собственником 1/3 доли квартиры, по адресу: /__/ (далее – спорное имущество, квартира), которую приобрела по договору купли-...

Показать ещё

...продажи от 04.09.2013, о чем в ЕГРН сделана запись о регистрации № /__/ от 24.09.2013.

В 2017 году многоквартирный дом по адресу: /__/ признан аварийным, что подтверждается требованием о сносе жилого дома № 646/04 от 04.07.2017 со ссылкой на постановление Администрации г. Томска от 13.06.2017 № 464 о признании дома аварийным и заключение межведомственной комиссии № 1987 от 16.05.2017.

В начале марта 2023 она стала собирать документы для обращения в Администрацию Ленинского района г. Томска для выплаты полагающейся компенсации за аварийное жилье и обнаружила, что документы на квартиру пропали.

После того, как 15.03.2023 она обратилась в Управление Росреестра по Томской области с целью получить выписку на спорное имущество, узнала, что не является собственником спорного имущества, основанием перехода от неё права собственности иному лицу был указан договор дарения от 18.10.2019.

Из полученного в марте 2023 года дубликата договора дарения от 18.10.2019 ей стало известно, что спорное имущество, было подарено ответчику Кулешову А.А., которого ранее не знала.

Поскольку воли на дарение единственного жилья у неё не было, 10.05.2023, она обратилась с заявлением в ОМВД России по Ленинскому району г. Томска, по результатам проведённой проверки было возбуждено уголовное дело № 12301690023001481 по признакам преступления, предусмотренного частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса Российской Федерации, где она признана потерпевшей.

Полагала также, что договор дарения спорного имущества, совершён под влиянием обмана со стороны ответчика Кулешова А.А., она не помнит, чтобы куда-то ходила с целью заключения договора, возможно, была невменяема в тот момент и не понимала значения своих действий.

Кроме того, ответчик Кулешов А.А. попыток вселяться в спорную квартиру не предпринимал, коммунальные услуги не оплачивал, требований к ней об освобождении квартиры не предъявлял.

Дело рассмотрено в отсутствие ответчика Кулешова А.А., третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, Качинской Л.Г., нотариуса Кондрашовой Ю.М.

Решением Ленинского районного суда г. Томска от 30.09.2024 исковые требования Карлюковой С.Е. к Кулешову А.А. оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе истец Карлюкова С.Е. просит решение суда отменить, принять по делу новый судебный акт об удовлетворении заявленных исковых требований в полном объёме.

В обоснование доводов жалобы указывает на нарушения материального и процессуального права, допущенные, по её мнению, судом, которым в полной мере не исследованы доказательства по делу.

Считает, что суд не учёл такие обстоятельства дела как то, что ранее она не знала ответчика Кулешова А.А., его показаниями в материалах уголовного дела № 12301690023001481 подтверждено, что сделку он оформил по просьбе иного лица и в день подписания договора они с истицей ездили к нотариусу А., который отказался удостоверять договор, поскольку от Карлюковой С.Е. пахло алкоголем. Объяснения Кулешова А.А. свидетельствуют о том, что никакого намерения получить от неё в дар спорное имущество у него не было, он выполнял просьбу третьего лица с целью похитить у истца Карлюковой С.Е. единственное жильё.

В судебном заседании при рассмотрении спора в апелляционном порядке Карлюкова С.Е., её представитель Неласый А.М. апелляционную жалобу поддержали по изложенным в ней основаниям.

В соответствии с частями 3,5 статьи 167, частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие ответчика и третьих лиц, извещённых о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции по правилам абзаца 1 части 1 и абзаца 1 части 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия пришла к следующему.

Согласно пункту 1 статьи 9 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица по своему усмотрению осуществляют принадлежащие им гражданские права.

Согласно статье 153 Гражданского кодекса Российской Федерации сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

В силу статей 209, 218, 219 Гражданского кодекса Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Право собственности на новую вещь, изготовленную или созданную лицом для себя с соблюдением закона и иных правовых актов, приобретается этим лицом. Право собственности на здания, сооружения и другое вновь создаваемое недвижимое имущество, подлежащее государственной регистрации, возникает с момента такой регистрации.

Пунктом 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении имущества.

В соответствии со статьёй 223 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором. В случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Согласно пункту 1 статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу, либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно пункту 1 статьи 131 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней. Регистрации подлежат: право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления, право пожизненного наследуемого владения, право постоянного пользования, ипотека, сервитуты, а также иные права в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и иными законами.

В соответствии с пунктом 3 статьи 574 Гражданского кодекса Российской Федерации договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации (в редакции, действовавшей на момент совершения оспариваемой сделки -18.10.2019).

Из содержания положений статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также общих условий действительности сделок, последние представляют собой осознанные, целенаправленные, волевые действия лица, совершая которые, стороны сделки ставят цель достижения определенных правовых последствий. Обязательным условием сделки, как волевого правомерного юридического действия субъекта гражданских правоотношений, является направленность воли лица при совершении сделки на достижение определенного правового результата (правовой цели), влекущего установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей на основе избранной сторонами договорной формы.

Применительно к положениям статьи 572 Гражданского кодекса Российской Федерации правовой целью вступления одаряемого в правоотношения, складывающиеся по договору дарения, является принятие дара с оформлением владения, поскольку наступающий вследствие исполнения дарителем такой сделки правовой результат (возникновение права владения) влечет для одаряемого возникновение имущественных прав и обязанностей. В свою очередь даритель заинтересован исключительно в безвозмездной передаче имущества без законного ожидания какого-либо встречного предоставления от одаряемого (правовая цель). При этом предполагается, что даритель имеет правильное понимание правовых последствий дарения в виде утраты принадлежащего ему права на предмет дарения и возникновения данного права в отношении имущества у одаряемого.

В силу пункт 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В исковом заявлении Карлюковой С.Е, а также в пояснениях стороны истца Карлюковой С.Е. суду первой инстанции содержатся доводы о совершении спорной сделки с пороком воли истицы, а именно, в момент, когда она не понимала значения своих действий, будучи введённой в заблуждение или в результате обмана.

Как установлено судом и следует из материалов дела, истец Карлюкова С.Е. являлась собственником 1/3 доли квартиры, по адресу: /__/, которая принадлежала ей на основании договора купли-продажи от 04.09.2013, о чём в ЕГРН сделана запись регистрации № /__/.

В 2017 году многоквартирный дом по адресу: /__/ признан аварийным, о чём суду представлено требование о сносе жилого дома № 646/04 от 04.07.2017, где упомянуто постановление Администрации г. Томска от 13.06.2017 № 464 и заключение межведомственной комиссии № 464 от 13.06.2017 о признании дома аварийным (том дела 1, лист дела 18).

К моменту обращения истицы в суд с настоящим исковым заявлением постановлением администрации города Томска от 08.06.2021 № 402 жилые помещения в многоквартирном доме по адресу: /__/ изъяты для муниципальных нужд (том дела 1, лист дела 250).

18.10.2019 между истцом Карлюковой С.Е. (даритель) и Кулешовым А.А. (одаряемый) был заключён договор дарения доли квартиры, по условиям которого Карлюкова С.Е., подарила Кулешову А.А. принадлежащую ей на праве собственности 1/3 (одну третью) долю квартиры, находящейся по адресу: /__/, состоящую из трёх комнат, общей площадью /__/ кв.м, этажность (этаж) – 1, кадастровый номер /__/.

Указанная 1/3 доля квартиры принадлежала Карлюковой С.Е. на основании договора купли-продажи от 04 сентября 2013 года, о чём в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 24 сентября 2013 года сделана запись регистрации № /__/, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права, выданным 24 сентября 2013 года Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Томской области, бланк 70-АВ 480387 (пункт 2 договора дарения).

Согласно пунктам 5, 6, 7.1, 7.2 договора дарения Кулешов А.А., указанную долю квартиры в дар от Карлюковой С.Е. принимает. Карлюкова С.Е. гарантирует, что она заключает настоящий договор не вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях и настоящий договор не является для нее кабальной сделкой. Стороны договора в присутствии нотариуса заявили, что они не лишены дееспособности, не страдают заболеваниями, препятствующими понимать существо подписываемого ими договора, а также об отсутствии обстоятельств, вынуждающих их совершить данный договор на крайне невыгодных для себя условиях. Стороны заверяют, что заключение настоящего договора не ставит ни одну из сторон в крайне неблагоприятное положение.

Указанный договор дарения удостоверен 18.10.2019 нотариусом Кондрашовой Ю.М. (регистрационная запись в реестре № 70/94-н/70-2019-5-181) (том дела 1, листы дела 12,72).

Договор дарения и переход права собственности зарегистрированы Управлением Федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Томской области 21.10.2019 (том дела 1, лист дела 65-69).

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что оспариваемая сделка была направлена на установление, изменение и прекращение гражданских прав и обязанностей, что соответствует положениям статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, то есть на достижение определённого правового результата: договор дарения сторонами исполнен, Кулешовым А.А. дар от Карлюковой С.Е. принят, что подтверждается регистрацией перехода права собственности на спорный объект недвижимости. При этом в момент совершения сделки оснований полагать, что истец Карлюкова С.Е. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, не имеется: при заключении 18.10.2019 договора дарения истцом Карлюковой С.Е. реализовано право, установленное статьей 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, при этом характер и последовательность действий истца Карлюковой С.Е. свидетельствует о наличии намерения у нее создать соответствующие договору дарения правовые последствия.

Кроме того, судом первой инстанции отмечено, что факт невселения ответчика Кулешова А.А. в спорную квартиру, не предъявления требований к истцу Карлюковой С.Е. об освобождении квартиры, не свидетельствует об отсутствии воли ответчика Кулешова А.А. на распоряжение принадлежащим ему недвижимым имуществом по вышеуказанному договору, а также о непринятии дара ответчиком Кулешовым А.А.

При заключении договора дарения обстоятельства о проживании либо о непроживании истца Карлюковой С.Е. и ответчика Кулешова А.А. в спорной квартире, не были согласованы между сторонами.

Судебная коллегия с указанными выводами суда первой инстанции соглашается, поскольку они основаны на верном толковании и применении норм материального и процессуального права.

Исходя из положений статей 67, 71, 195 - 198, абзаца второго части 1 статьи 327, статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 названного кодекса.

В силу статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.

При этом неспособность гражданина понимать значение своих действий и руководить ими является юридическим критерием недействительности сделки. В отличие от признания гражданина недееспособным (статья 29 Гражданского кодекса Российской Федерации) наличие психического расстройства (медицинский критерий) в качестве обязательного условия для признания сделки недействительной приведенной выше нормой закона не предусмотрено.

Согласно пункту 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если: сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; сторона заблуждается в отношении природы сделки; сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

По смыслу пункта 1 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

В силу части 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего.

Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота.

Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

В пункте 99 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что сделка под влиянием обмана, совершенного как стороной такой сделки, так и третьим лицом, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (пункт 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации). Обманом считается не только сообщение информации, не соответствующей действительности, но также и намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (пункт 2 статьи 179 Гражданского кодекса Российской Федерации). Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман. Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (пункт 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Как следует из приведённых ране положений материального закона, для признания сделки недействительной по заявленным истцом Карлюковой С.Е. требованиям, и в соответствии с их обоснованием в силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истица должна была представить доказательства тому, что в момент заключения сделки она находилась в состоянии, когда была неспособна понимать значение своих действий, или действовала под влиянием обмана или заблуждения.

В подтверждение того, что она находилась в состоянии, когда была неспособна понимать значение своих действий, Карлюкова С.Е. представила суду справку Областного государственного автономного учреждения здравоохранения «Томская клиническая психиатрическая больница» (далее – ОГАУЗ «ТКПБ») от 23.09.2024 № 13682, согласно которой истец Карлюкова С.Е. на диспансерном учёте у врача-психиатра ОГАУЗ «ТКПБ» не состояла и в настоящее время не состоит. На стационарном лечении в /__/ находилась в период с 09.04.2005 по 06.05.2005 с диагнозом: /__/ (том дела 2, листы дела 5 - 6).

Также согласно справки /__/ от 02.08.2024 Карлюкова С.Е. с июня 2005 года находится на дисперсном наблюдении с диагнозом «/__/» с июня 2005 года (том дела 1, лист дела 49).

Между тем, данные документы не подтверждают, что на дату заключения договора дарения Карлюкова С.Е. находилась в состоянии, когда она не был способна понимать значение своих действий, или страдала психическим заболеванием, а свидетельствуют лишь о том, что она единожды с 09.04.2005 по 06.05.2005 находилась на стационарном лечении в /__/ с диагнозом – /__/, в результате чего и была поставлена на соответствующий учёт. При этом, сведений о /__/, о повторном лечении истицы не имеется, а к /__/ после данного периода она обратилась однократно и только 19.09.2024, то есть после подачи в суд настоящего искового заявления.

Более того, судебная коллегия отмечает, что, исходя из материалов дела, истец Карлюкова С.Е. 04.09.2013 году совершила сделку купли-продажи спорного имущества, полагая себя полностью способной к совершению юридически значимых действий, что указывает на то, что сами по себе указанные в соответствующих справках факты не свидетельствуют о её склонности к психическим расстройствам в связи с наличием каких-либо заболеваний или к изменениям психики (том дела 1, лист дела 90-92).

Ссылка апеллянта на то, что она в момент заключения сделки могла находится в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, о чём свидетельствуют и пояснения Кулешова А.А., данные им в ходе уголовного расследования по делу № 12301690023001418 08.06.2023, также подлежит отклонению.

Причинами состояния, предусмотренного частью 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, могут являться в том числе алкогольное или наркотическое опьянение, которое, однако, подлежит доказыванию посредством заключения соответствующего медицинского учреждения (что согласуется с позицией, изложенной в определении судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 09.03.2021 № 48-КГ20-28-К7).

Следовательно, соответствующие пояснения ответчика Кулешова А.А. во внимание приняты быть не могут.

В ходе разбирательства в суде первой инстанции истец ходатайств о назначении судебно-психиатрической экспертизы в целях подтверждения своего довода о том, что в момент заключения договора не понимала значения своих действий истец Карлюкова С.Е. не заявляла.

Такое ходатайство заявлено Карлюковой С.Е. судебной коллегии.

В удовлетворении данного ходатайства судом апелляционной инстанции определением от 26.02.2025 отказано, поскольку уважительных причин, по которым оно не заявлялось суду первой инстанции, не приведено, документ, подтверждающий внесение денежной суммы на оплату экспертизы, не представлен, оснований для назначения экспертизы по инициативе суда нет, также как и доказательств или заявлений об освобождении Карлюковой С.Е. от несения соответствующих расходов (абзац 2 части 4 статьи 79, части 1,2,3 статьи 96 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Таким образом, допустимых доказательств тому, что в момент совершения сделки у истицы наблюдались выраженные эмоциональные и (или) когнитивные нарушения, которые лишали бы её способности правильно воспринимать обстоятельства, содержание спорной сделки, понимать значения своих действий и руководить ими, не представлено (статьи 56,60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Также не имеется в материалах дела и доказательств тому, что истица при совершении сделки была введена другой стороной в заблуждение относительно её содержания и значения или совершила сделку под влиянием обмана.

В ходе судебного разбирательства истица поясняла суду, что ответчика Кулешова А.А. никогда не знала и не могла ему добровольно подарить единственное жильё.

Вместе с тем, из дела видно, что спорная сделка совершена в нотариальной форме, удостоверена нотариусом Кондрашовой Ю.М., в присутствии которой Карлюкова С.Е. его и подписала.

Из письма нотариуса Кондрашовой Ю.М. от 12.09.2024 следует, что накануне заключения договора дарения истец Карлюкова С.Е. обращалась в МФЦ по адресу: /__/, откуда была направлена в нотариальную контору, расположенную в этом же здании, но этажом выше. Когда она явилась на приём к ней (нотариусу Кондрашовой Ю.М.) пояснила, что намерена заключить договор дарения, понимая, что это безвозмездная сделка, и право собственности после данной сделки у неё прекратится. По представленным документам, было видно, что она к совершению сделки готовилась, так как предварительно запросила копии документов-оснований: договора купли-продажи от 04.09.2013, выписки из ЕГРН. После изучения всех представленных документов истец Карлюкова С.Е. записалась на приём 18.10.2019 в рабочее время. На консультации присутствовал и человек, в пользу которого Карлюкова С.Е. намеревалась совершить дарение, истица называла его племянником. В назначенное время сделка была совершена в присутствии как истца Карлюковой С.Е., так и ответчика Кулешова А.А., в архиве нотариальной конторы сохранились не только документы, предоставленные истицей, но и выписка из ЕГРН от 17.10.2019.

Согласно выписке из ЕГРН от 17.10.2019 она запрашивалась нотариусом Кондрашовой Ю.М., что подтверждает пояснения о предварительном обращении истца Карлюковой С.Е. к нотариусу в целях совершения договора дарения недвижимого имущества (том дела 1, листы дела 71 - 80).

Изложенное опровергает доводы истца Карлюковой С.Е. о совершении сделки под влиянием заблуждения или обмана, а также о нахождении в момент её совершения в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, поскольку свидетельствует не только о сознательной реализации истицей воли не передачу права собственности на имущество другому лицу 18.10.2019, но и о подготовке к совершению сделки, содержание которой согласно спорному договору дарения ей понятно и соответствует её волеизъявлению. Нотариусом Кондрашовой Ю.М. при удостоверении сделки была взята собственноручная подпись истицы и проверена её дееспособность, о чём свидетельствует содержание договора.

Судебная коллегия обращает внимание и на противоречивость позиции Карлюковой С.Е. по настоящему делу.

Так, из материалов уголовного дела № 12301690023001481, следует, что, давая правоохранительным органам объяснения 05.06.2023, 08.09.2023, Карлюкова С.Е. указывала, что о «договор дарения с ответчиком Кулешовым А.А. она не заключала, ни в какие нотариальные конторы она не ходила», что явно противоречит как пояснениям третьего лица – нотариуса Кондрашовой С.Е., так и объяснениям ответчика Кулешова А.А. по тому же уголовному делу от 08.06.2023, согласно которым и он, и истица являлись к нотариусу для совершения сделки (том дел 1 листы дела 90-91).

Кроме того, сами по себе основания заявленных требований о том, что сделка заключена под влиянием обмана или заблуждения, указывают на то, что истец Карлюкова С.Е. её совершала, а значит, у нотариуса в момент подписания письменного договора находилась.

Также, в ходе уголовного расследования был проведено исследование подписей в копии договора дарения от 18.10.2019, в соответствии с которым решить вопрос о том, выполнена ли подпись от имени Карлюковой С.Е. в строке «даритель» копии договора дарения самой Карлюковой С.Е., либо иным лицом, возможным не представляется, поскольку представленные образцы почерка истцы не достаточны для определённого (положительного или отрицательного) вывода (справка об исследовании от 01.06.2023).

Таким образом, принадлежность подписи на договоре от 18.10.2019 Карлюковой С.Е. не опровергнута.

Совокупность исследованных доказательств указывает на то, что истец Карлюковой С.Е. спорная сделка совершена о чём свидетельствует и её собственноручная подпись в тексте договора, факт искажения воли истицы на совершение сделки при её совершении не подтверждён.

Напротив, сведений о том, что истице была сообщена информация, не соответствующая действительности, или от неё скрыли обстоятельства, о которых она должна была знать при совершении сделки, имеющие существенное значение, а также совершение сделки под влиянием соответствующих обстоятельств, в деле нет.

При таких обстоятельствах у суда первой инстанции оснований для удовлетворения искового заявления Карлюковой С.Е. не имелось.

Также судебная коллегия обращает внимание, что сделка была зарегистрирована 21.10.2019, однако с настоящим исковым заявлением истица обратилась в суд только 22.07.2024. Столь длительное бездействие истицы указывает на то, что на протяжении длительного времени она с совершённой сделкой соглашалась. То обстоятельство, что истица согласно сведениям о привлечении к уголовной и административной ответственности с 04.12.2020 по 30.12.2021 находилась в местах лишения свободы, данный вывод не опровергает.

Доводы о собственной неосведомлённости в совершении сделки никак истицей не доказаны.

То обстоятельство, что подаренная ответчику Кулешову А.А. доля в праве собственности на квартиру, соответствующая со слов истицы комнате в квартире, является единственным жильём не может свидетельствовать об отсутствии воли на дарение.

Доводы истца Карлюковой С.Е. о том, что ответчик Кулешов А.А. никогда в квартиру не вселялся, коммунальные услуги не оплачивал, требований об освобождении комнаты не предъявлял, правильно отклонены судом первой инстанции.

Согласно сведениям адресно-справочного бюро ответчик Кулешов А.А. зарегистрирован по состоянию на 24.07.2024 по адресу: /__/, а на момент совершения сделки был зарегистрирован по адресу: /__/ (том дела 1, листы дела 65 - оборот, лист дела 21). Следовательно, иным жилым помещением ответчик Кулешов А.А. был обеспечен, и в силу статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации вправе был пользоваться собственным имуществом по своему усмотрению.

Кроме того, каких-либо сведений о том, что плательщиком жилищно-коммунальных услуг по адресу: /__/ является именно она, а не ответчик Кулешов А.А., истец Карлюкова С.Е. не предоставила.

Иные доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, и к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств и обстоятельств. Ссылок на какие-либо процессуальные нарушения, являющиеся безусловным основанием для отмены правильного по существу решения суда, апелляционная жалоба не содержит.

Судом первой инстанции подробно исследованы основания, на которые стороны ссылались в обоснование заявленных требований, и доказательства, представленные сторонами в подтверждение своих доводов и в опровержение доводов другой стороны, при этом суд привел мотивы, по которым он принял одни доказательства и отверг другие. Оснований для несогласия с указанными мотивами у судебной коллегии не имеется.

При указанных обстоятельствах оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь частью 1 статьи 328, статьи 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Томска от 30 сентября 2024 года оставить без изменения, апелляционную жалобу истца Карлюковой Светланы Егоровны – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции в течение трёх месяцев со дня изготовления мотивированного определения через суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи:

Мотивированный текст апелляционного определения изготовлен 12.03.2025.

Свернуть