Каваева Елена Николаевна

№ 33-17027/2021 (2-1146/2021)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Екатеринбург 17.11.2021

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе:

председательствующего

Черепановой А.М.,

судей

Майоровой Н.В.,

Рябчикова А.Н.

с участием прокурора Волковой М.Н., при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи помощником судьи Тошовой В.Х., рассмотрела в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства в помещении суда гражданское дело по иску Каваевой Елены Николаевны к Скряга Николаю Николаевичу о компенсации морального вреда, поступившее по апелляционной жалобе ответчика на решение Дзержинского районного суда г. Нижний Тагил Свердловской области от 16.08.2021.

Заслушав доклад председательствующего, заключение прокурора, судебная коллегия

установила:

Каваева Е.Н. обратилась в суд с вышеуказанными исковыми требованиями, ссылаясь в их обоснование, что <дата> в период с 22:00 до 22:30 часов в районе <адрес> в <адрес> водитель автомобиля «Opel P-J Astra» госномер <№> Скряга Н.Н. допустил наезд на пешехода Волкова Е.Ю., двигавшегося по проезжей части. В результате дорожно-транспортного происшествия пешеходу Волкову Е.Ю. причинены телесные повреждения в виде ..., которые повлекли за собой смерть.

Постановлением от <дата> в возбуждении уголовного дела в отношении водителя Скряга Н.Н. отказано за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ст.264 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Волков Е.Ю. приходился единственным сыном истца. В связи с его гибелью истец испытала глубокие нравственные страдания, поскольку они проживали одной семьей, между ними были теплые отношения, сын всегда помогал истцу. После смерти сына истец не может продолжать активную общественную жизнь, смерть сына лишила ее возможности иметь вн...

...уков и воспитывать их, и причиняет истцу нравственные страдания, т.к. связана с невосполнимой утратой близкого человека. Ответчик как владелец источника повышенной опасности, фактически управлявший автомобилем в момент дорожно-транспортного происшествия, должен нести гражданско-правовую ответственность за причиненный истцу моральный вред.

Просила взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в связи со смертью сына в размере 1500000 руб.

Решением Дзержинского районного суда г. Нижний Тагил Свердловской области от 16.08.2021 исковые требования удовлетворены частично. Со Скряга Н.Н. в пользу Каваевой Е.Н. взыскана компенсация морального вреда в размере 300 000 руб., в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина 300 руб. В удовлетворении остальной части иска отказано.

В апелляционной жалобе ответчик просит решение отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований. Указывает на недоказанность совершения им умышленных действий, которые повлекли причинение вреда. Действия пешехода Волкова Е.Ю. при установленных следствием обстоятельствах не соответствовали требованиям п.п. 1.3, 1.5, 4.1, 4.3, 4.5. Правил дорожного движения Российской Федерации, что свидетельствует о том, что в действиях потерпевшего имеет место грубая неосторожность, которая является основанием для отказа в удовлетворении исковых требований, что судом не учтено. Полагает, что надлежащим ответчиком является СПАО «РЕСО-Гарантия», с которым у ответчика заключен договор обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства. Суд первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда не учел материальное положение ответчика, а именно наличие кредитных и алиментных обязательств, а также долгий период нахождения ответчика не листе нетрудоспособности, взыскание с ответчика определенной судом суммы поставит ответчика в затруднительное материальное положение.

Истец, ответчик, представитель третьего лица в заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции извещены надлежащим образом, в том числе, путем размещения соответствующей информации на сайте Свердловского областного суда oblsud.svd.sudrf.ru в соответствии с ч. 2.1 ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Ответчик Скряга Н.Н. просил отложить судебное заседание, ссылаясь на невозможность явки в суд апелляционной инстанции ввиду нахождения в командировке за пределами Свердловской области, однако доказательств данному обстоятельству суду апелляционной инстанции не представил.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия определила рассмотреть дело при данной явке, поскольку доказательств уважительности причин неявки в суд апелляционной инстанции лица, участвующие в деле, не представили.

Прокурор в заключении указывала на законность и обоснованность вынесенного решения и отсутствие оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Заслушав заключение прокурора, изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность оспариваемого решения в соответствии со ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему выводу.

Согласно п. 1 ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

В силу ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае причинения вреда жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда.

В соответствии с положениями п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

В силу п. 3 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации суд может уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, с учетом его имущественного положения, за исключением случаев, когда вред причинен действиями, совершенными умышленно.

Согласно п. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с положениями ст. 151, п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в 8 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" размер компенсации зависит от характера и объема, причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В соответствии с разъяснениями, приведенными в п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что <дата> в период времени с 22:20 до 22:30 часов ответчик Скряга Н.Н., управляя автомобилем «Opel P-J Astra» госномер <№> и следуя по <адрес>, допустил наезд на пешехода Волкова Е.Ю., двигавшегося по проезжей части. В результате дорожно-транспортного происшествия пешеходу Волкову Е.Ю. причинены телесные повреждения, повлекшие смерть. Постановлением от <дата> отказано в возбуждении уголовного дела по ч. 3 ст. 264 УК РФ в отношении Скряга Н.Н. по тому основанию, что причиной дорожно-транспортного происшествия явилось невыполнение требований п.1.3, 1.5, 4.1, 4.3, 4.5 Правил дорожного движения Российской Федерации со стороны пешехода Волкова Е.Ю., который находясь в состоянии алкогольного опьянения, в темное время суток, проявив неосторожность и невнимательность, в нарушение Правил дорожного движении Российской Федерации создал опасность для движения и не принял мер для ее устранения, не убедившись в личной безопасности, находился на проезжей части, без предметов со световозвращающими элементами.

Судом также установлено, что Волков Е.Ю. являлся сыном истца Каваевой Е.Н.

Установив, что в связи со смертью сына истцу Каваевой Е.Н. причинен моральный вред, суд обоснованно пришел к выводу о возложении на ответчика Скряга Н.Н., как на владельца источника повышенной опасности, обязанности компенсировать причиненный истцу моральный вред, поскольку в силу п. 1 ст. 1079, ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации владелец источника повышенной опасности несет ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, независимо от вины, т.е. и при отсутствии таковой.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что он не является надлежащим ответчиком по требованию о компенсации морального вреда, поскольку его гражданская ответственность как владельца автомобиля «Opel P-J Astra» госномер <№> застрахована по договору ОСАГО в установленном Федеральным законом от 25.04.2002 N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" (далее Закон об ОСАГО) порядке, не могут быть приняты во внимание. В соответствии с положениями ч. 2 ст. 6 Закона об ОСАГО риск причинения морального вреда не относится к страховому риску по обязательному страхованию риска гражданской ответственности владельца источника повышенной опасности.

Как следует из решения суда, при определении размера компенсации морального вреда в соответствии с положениями ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации суд первой инстанции учел, в том числе, фактические обстоятельства дорожно-транспортного происшествия, действия самого потерпевшего, который находясь в состоянии алкогольного опьянения, в темное время суток, проявил неосторожность и невнимательность, создал опасность для движения и не принял мер для ее устранения, не убедившись в собственной безопасности, находился на проезжей части дороги, без предметов со светоотражающими элементами, а также материальное положение ответчика, в связи с чем доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что судом указанные обстоятельства не приняты во внимание, не соответствуют выводам суда.

Разрешая вопрос о применении к спорным правоотношениям положений п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции, оценив представленные доказательства по делу и установив обстоятельства дорожно-транспортного происшествия, пришел к выводу о том, что оснований для полного освобождения ответчика от гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный при эксплуатации источника повышенной опасности, не имеется.

Судебная коллегия соглашается с такими выводами суда первой инстанции, учитывая, что владелец источника повышенной опасности в силу особых вредоносных свойств последнего в целях не допущения вреда другим участникам дорожного движения должен действовать с большей степенью предусмотрительности и осторожности, а не ограничиваться формальным применением Правил дорожного движения Российской Федерации.

Так, суд первой инстанции правильно принял во внимание, что в момент дорожно-транспортного происшествия видимость была ограничена, несмотря на наличие искусственного освещения, в виду темного времени суток, дождя, дорожное покрытие мокрое. В соответствии с заключением эксперта Уральского регионального центра судебной экспертизы <№> от <дата> определить скорость движения автомобиля под управлением ответчика перед наездом на пешехода экспертным путем не представилось возможным, в случае движения пешехода с право налево по ходу движения автомобиля, а также в случае движения пешехода по проезжей части попутно движению автомобиля (при разрешенной скорости) водитель не располагал технической возможностью предотвратить данный наезд путем торможения. Ответчик Скряга Н.Н., давая первоначальные объяснения <дата> в ходе проверки обстоятельств ДТП органами следствия, указывал, что автомашина двигалась со скоростью 50, 60 км/час (л.д. 92), т.е. по существу была максимальной в пределах допустимого на данном участке дороги скоростного режима.

Вместе с тем, суд правильно указал, что в силу абз.1 п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации ответчик, чтобы обеспечить безопасность движения, должен был выбрать скорость движения не только с учетом допустимого разрешенного предела, но и с учетом видимости, дорожных и метеорологических условий. При этом, суд принял во внимание имеющиеся в материалах КУСП <№> показания свидетелей Неждановых А.А. и М.С., которые на своем транспортном средстве проехали и видели как вдоль барьера по проезжей части (по встречной для них полосе) шел мужчина (л.д. 98) О том, что мужчину, идущего по проезжей части, в условиях места ДТП можно было увидеть, показал и свидетель ( / / )12, проводивший работы в непосредственной близости от места ДТП ( л.д. 101).

Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от <дата> следует, что в ходе проверки обстоятельств ДТП проводился следственный эксперимент, в ходе которого установлено, что в условиях места ДТП при включении ближнего света фар на автомобиле под управлением Скряга Н.Н. и автомобиле под управлением Неждановой М.С. силуэт демонстранта был слаборазличим на расстоянии 72, 5 м, на расстоянии 55, 9 м виден. Соответственно безопасным скоростным режимом в условиях места ДТП являлась скорость, которая в условиях такой видимости позволяла предотвратить наезд на пешехода. При скорости 60 км/час у водителя Скряга Н.Н. отсутствовала техническая возможность предотвратить дорожно-транспортное происшествие путем применения экстренного торможения, поскольку при скорости 60 км/час остановочный путь автомобиля «Opel P-J Astra» госномер <№> составляет 58,8 - 68,8 м.( л.д. 105), при скорости 50 км/ час - 44,1-52, 4 м.

Судом установлено, что в связи со смертью единственного сына истец перенесла глубочайшие нравственные страдания, поскольку истец и ее сын проживали одной семьей, у них были хорошие, теплые взаимоотношения, сын погиб в молодом возрасте и истец лишилась его заботы и поддержки.

Вместе с тем, учитывая обстоятельства дорожно-транспортного происшествия, вину Волкова Е.Ю. в дорожно-транспортном происшествии, материальное положение ответчика, требования разумности и справедливости, суд пришел к выводу о существенном снижении заявленного истцом размера компенсации морального вреда.

Учитывая изложенное, доводы апелляционной жалобы о том, что суд не учел, что вред причинен ответчиком по неосторожности, в действиях ответчика отсутствуют нарушения Правил дорожного движения Российской Федерации, а в действиях потерпевшего имелась грубая неосторожность, которая находится в причинно-следственной связи с ДТП, в связи с чем в удовлетворении исковых требований должно быть отказано, не могут быть приняты во внимание, поскольку они основаны на неправильном толковании норм материального права, а также по существу сводятся к переоценке исследованных по делу доказательств, оснований для которой у суда апелляционной инстанции не имеется, поскольку требования ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судом первой инстанции выполнены.

Из решения суда (л.д. 214) усматривается, что при определении размера компенсации морального вреда суд учел также и материальное положение ответчика, наличие у него несовершеннолетнего ребенка, исходя из представленных в материалы дела доказательств, которые были исследованы судом первой инстанции в судебном заседании (л.д. 145-176, 204). Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что суд формально указал в решении суда данные обстоятельства, однако фактически не принял их во внимание, не состоятельны, по существу сводятся к переоценке исследованных по делу доказательств, оснований для которой у суда апелляционной инстанции не имеется, ввиду отсутствия нарушений ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации со стороны суда первой инстанции.

Поскольку при разрешении вопроса о размере компенсации морального вреда судом первой инстанции не были допущены нарушения норм материального и процессуального права, предусмотренных ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены или изменения решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется, а само по себе несогласие ответчика с определенным судом размером компенсации морального вреда не является основанием для изменения решения суда, поскольку именно суд в силу предоставленных законом дискреционных полномочий вправе определять размер компенсации морального вреда исходя из конкретных обстоятельств дела, с учетом требований разумности и справедливости.

Доводы апелляционной жалобы ответчика не свидетельствуют о наличии оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации для отмены, изменения решения суда. Оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены решения суда не установлено.

С учётом вышеизложенного, руководствуясь положениями п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Дзержинского районного суда г. Нижний Тагил Свердловской области от 16.08.2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу ответчика – без удовлетворения.

Председательствующий: А.М. Черепанова

Судьи: Н.В. Майорова

А.Н. Рябчиков

66RS0008-01-2021-001448-66

Дело № 2-1146/2021

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

город Нижний Тагил 16 августа 2021 года

Дзержинский районный суд города Нижний Тагил Свердловской области в составе: председательствующего Охотиной С.А.,

при помощнике судьи Никель К.А.,

с участием прокурора – помощника прокурора Дзержинского района города Нижний Тагил Недопекиной А.М.,

истца Каваевой Е.Н., ее представителя – адвоката Паркышева Н.Ш.,

представителя ответчика Скряги Н.Н. – адвоката Уткиной Е.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Каваевой Е.Н. к Скряга Н.Н, о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Истец Каваева Е.Н. обратилась в суд с иском к Скряге Н.Н. о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 500 000 рублей. В обоснование иска указав, что 11.09.2020 в период с 22:00 до 22:30 часов в районе дома № 109 по улице Чайковского в г.Н.Тагиле водитель автомобиля <данные изъяты> с г.н. <данные изъяты> Скряга Н.Н., следуя по ул.Чайковского со стороны проспекта Ленинградский в сторону проспекта Вагоностроителей, допустил наезд на пешехода ФИО17, двигавшегося по проезжей части. В результате ДТП пешеходу ФИО16 причинены телесные повреждения в виде тупой сочетанной травмы головы, грудной клетки и конечностей, повлекшие смерть. Постановлением от 08.12.2020 в возбуждении уголовного дела в отношении водителя Скряги Н.Н. отказано за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ст.264 УК РФ. Каждый человек имеет право на жизнь, при этом моральный вред может заключаться в нравственных страданиях, связанных с утратой родственников. ФИО8 приходился истцу сыном, при жизни между ними были теплые отношения, сын всегда помогал истцу. После смерти сына истец не может продолжать активную общественную жизнь, смерть сына лишила ее во...

...зможности иметь внуков и воспитывать их, и причиняет истцу нравственные страдания, т.к. связана с невосполнимой потерей. Истец полагает, что ответчик, как владелец источника повышенной опасности, фактически управлявший автомашиной в момент ДТП, должен нести гражданско-правовую ответственность в виде компенсации морального вреда истцу.

В судебном заседании истец Каваева Е.Н. поддержала заявленные требования в полном объеме, просила их удовлетворить, учитывая следующие пояснения: 11.09.2020 около 12 часов ночи ей позвонили с телефона сына ФИО8 и сообщили, что сын попал в аварию, находится в 4 городской больнице и необходимо срочно привезти документы, вещи. Они с супругом тут же собрались и поехали в больницу. В больнице к ним вышел дежурный врач, сказал, что травма серьезная, не совместима с жизнью, врачи борються за жизнь сына; также вынесли мешок с окровавленными вещами сына, с вещей текла кровь, они были все порваны, порезаны. Ей, истцу, стало плохо, т.к. поняла что дело очень плохо, ей дали успокоительное, она плакала, но до последнего надеялась, что сын справиться, т.к. молодой, молилась; в т.ч. вышла на улицу, смотрела в окна больницы, видела как в реанимации катают на каталке ее сына с одного операционного стола на другой, к нему были подключены трубки. Потом через какое-то время врач открыл окно и сообщил, чтобы крепились, т.к. шансов выжить у сына мало; отчего ей стало совсем плохо, стала «каменная», не могла даже пошевелиться. Когда на улице стало темно и выключили свет, медицинский персонал попросил их покинуть территорию больницы, они с супругом вызвали такси, но провехав только три дома ей позвонили из больницы и сообщили, что сын умер; в приемный покой взяглянуть на сына ее не пустили, сообщив, что авария произошла на улице Чайковского, т.е. сын не дошел до дома около 300 метров. Пояснила, что с сыном у нее были очень хорошие отношения, сын ФИО8 проживал совместно с ней до момента смерти, у него была отдельная комната, был в очень хороших отношениях с младшей дочерью; сын всегда много работал, на двух работах, был домашний, относился с уважением ко всем и его ценили на работе; помогал ей и в детстве даже сочинял стихи про нее – про маму, она гордилась сыном; сын зарплату себе не брал, денежные средства отдавал в семью на все необходимое, оплачивали ипотеку. После произошедшего истец долго не могла прийти в себя, проводит много времени на кладбище, разговаривает с ним, до сих пор ждет его возле окна, ищет его в каждом человеке, т.к. не может поверить что все произошло на самом деле. До похорон места себе не находила, не спала и не ела, ждала, что придет; успокоительные не помогали. Во время похорон она увидела, что у сына ни одной косточки целой не было, он был весь переломан, рука вывернута, лицо покошено; из-за чего стало еще хуже, постоянно плакала, состояние невесомости, в рукаха ничего не держится, было высокое давление и головные боли; самостоятельно прийти в себя и вернуться к работе не смогла, пришлось обращаться за медицинской помощью, пролечилась в стационаре, лечение немного помогло. Однако до настоящего времени плохо спит, принимает упокоительные препараты, постоянно думает о сыне, о том, что произошло, много времени проводит в его комнате, вспоминает события из их жизни; переживает, что сыну было 35 лет, он так и не дожил до своей квартиры, все надеялся, что строительство в которое вложился закончится, не дожил до своей семьи и детей, а она до внуков; при этом сын хронических заболеваний не имел, вел нормальный, обычный образ жизни, спиртным не злоупотреблял. Кроме того указала, что ни после ДТП, ни по настоящее время ответчик никаких извинений, соболезнований не принес, какую-либо помощь не предлагал; при этом знает из материалов проверки, пояснений очевидцев, что освящение в момент ДТП на дороге было, в т.ч. был прожектор на кране, сын мог идти по обочине дороги, т.к. там велись работы. В связи с чем, просит требования удовлервить в полном объеме.

Представитель истца также просил требования Каваевой Е.Н. удовлетворить по указанным в иске доводам, определив ко взысканию размер компенсации морального вреда в заявленной сумме с учетом приведенных истцом доводов в ходе судебного заседания и фактически перенесенных нравственных страданий.

Ответчик Скряга Н.Н. в судебное заседание не явился, о рассмотрении дела извещен надлежащим образом, просил рассмотреть дело в свое отсутствие, обеспечив участие представителя – адвоката Уткиной Е.В.. Сторона ответчика просила в иске отказать в полном объеме по тем основаниям, что: по факту ДТП проводилась проверка, по итогам которой в возбуждении уголовного дела отказано. Согласно заключения эксперта <№> от 15.10.2020 смерть ФИО8 наступила вследствие причинения вреда источником повышенной опасности – транспортным средством, которым управлял ответчик. Доказательств о том, что вред возник вследствие умысла ответчика стороной истца не представлено. Ответчик является владельцем источника повышенной опасности и его ответственность застрахована в СК «РЕСО-Гарантия». Согласно заключению эксперта <№> от 20.11.2020 дополнительной автотехнической экспертизы, именно действия пешехода Волкова не соответствовали требованиям п.1.3,1.5,4.1,4.3 и 4.5 ПДД РФ и находятся в прямой причинно-следственной связи с ДТП; с технической точки зрения несоответствия в действиях ответчика требованиям ПДД, которые могли бы находится в прямой причинно-следственной связи экспертом не установлено. Сторона ответчика просила учесть, что пешеход ФИО8 находился на проезжей части дороги, вне пешеходного перехода и не на обочине дороги в условиях плохой видимости, т.е. было темное время суток, шел дождь – ливень, освещение было тусклое, дорожное покрытие мокрое; пешеход находился в темной одежде без светоотражающих элементов, в зоне действия дорожного знака «дорожные работы», в состоянии алкогольного опьянения, при нем находилась бутылка с пивом, емкостью 1,5 литра, что свидетельствует об употреблении потерпевшим алкоголя прямо на проезжей части. При этом ответчик двигался со скоростью от 40 до 60 км/ч, увидев знак «дорожные работы» на середине проезжей части, еще сбавил скорость и объехал знак, приняв влево и не создавая помех для встречного транспорта; после чего начал принимать вправо, чтобы вернуться на свою полосу, но перед машиной увидел человека в темной одежде, применил экстренное торможение и остановился, т.е. действовал в соответствии с ПДД. Ссылаясь на положения закона об ОСАГО и Обзор законодательства Верховного суда за 1 квартал 2007 года, сторона ответчика указала, что если страховщик привлечен к участию в деле, то независимо от того, настаивает ли потерпевший на возмещении вреда его причинителем, ответственность которого застрахована по договору ОСАГО, суду следует отказать потерпевшему в иске; полагая надлежащим ответчиком СК Ресо-гарантия. При этом в случае удовлетворения иска также просили учесть затруднительное материальное положение, выразившееся в том, что с января 2021 года по май 2021 года ответчик находился на листе нетрудоспособности и получал только пособие по нетрудоспособности, что ниже его заработной платы; на его иждевении находится малолетний ребенок, на содержание которого помимо добровольных выплат он выплачивает алименты; имеет действующие кредитные обязательства перед различными банками, а также в отношении него имеется несколько возбужденных исполнительных производств; в собственности ответчика нет какого-либо недвижимого имущества и транспортных средств. В связи с изложенным, просили в иске отказать.

Прокурор в своем заключении также полагал исковые требования подлежащими удовлетворению, определив размер компенсации морального вреда учитывая обстоятельства ДТП, требования разумности и справедливости.

Представитель третьего лица СПАО «РЕСО-Гарантия» в судебное заседание не явились, о рассмотрении дела извещены, о чем имеются уведомления и сведения о размещении информации в сети Интернет; отзывов и ходатайств не представили.

Выслушав участников процесса, заключения прокурора, допросив свидетеля ФИО9, а также исследовав письменные материалы дела и оценив доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

Статья 46 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод.

Согласно ч. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии со ст. 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании. Владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц.

Согласно ст. 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае причинения вреда жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда.

На основании ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В силу ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

На основании ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В судебном заседании установлено и не оспаривается лицами, участвующими в деле, что 11.09.2020 в период времени с 22:20 до 22:30 часов водитель – ответчик Скряга Н.Н., управляя автомобилем <№> с г.н. <№>, и следуя по ул.Чайковского со стороны проспекта Ленинградский в сторону проспекта Вагоностроителей, допустил наезд на пешехода ФИО8, двигавшегося по проезжей части. В результате дорожно-транспортного происшествия пешеходу ФИО8 причинены телесные повреждения, повлекшие смерть.

Данные обстоятельства были установлены при проведении проверки по факту дорожно-транспортного происшествия СУ МУ МДВ России «Нижнетагильское». Так в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в действиях Скряга Н.Н. состава данного преступления, от 08.12.2020 установлено, что причиной дорожно-транспортного происшествия явилось невыполнение требований п. 1.5, п.4.1, 4.3 и 4.5 Правил дорожного движения Российской Федерации по стороны пешехода ФИО8, который находясь в состоянии алкогольного опьянения, в темное время суток, проявил неосторожность и невнимательность, создал опасность для движения и не принял мер для ее устранения, не убедившись в собственной безопасности, находился на проезжей части дороги, без предметов со световозвращающими элементами.

В частности из материалов проверки, протоколов осмотра, схем к протоколам и пояснений свидетелей (очевидцев) ФИО13, ФИО10, а также ФИО11, ФИО12 установлено, что в момент ДТП было темное время суток, дождь, дорожное покрытие мокрое, вдоль бардюра по проезжей части вдоль встречной полосы и на встречу очевидцам Неждановым (т.е. по полосе движения автомашины под управлением Скряга Н.Н. и в попутном ему направлении) шел мужчина в джинсах и темной куртке; мужчина шел споконо, не бежал; очевидцы Неждановы на своем транспортном средстве проехали дальше, мужчина остался позади них, потом они поравнялись с автомобилем ответчика, который двигался по своей полосе, но немного принял влево по ходу свего движенеия, не выехав на встречную (т.е. на их) полосу. Проехав дальше услушали хлопок, ФИО13 в зеркало заднего вида увидел, как мужчина упал на проезжую часть возле парковочного места у дома 111 по ул.Чайковского. Как именно произошел наезд не видели, т.к. было темно, но указали, что горели фонари городской сети электроосвещения. Аналогичные пояснения по данному факту дали и иные опрошенные лица. Автомобиль после наезда сразу затормозил. Вполедствии Неждановы также затормозили, были на месте до момента приезда сотрудников ГИБДД, супруга вызывала скорую помощь. Также со слов ответчика сотрудниками ГИБДД было установлено, что потерпевший мужчина резко выскочил на проезжую часть, вледствие чего произошел наезд. Также состояние опьянения пешехода установлено заключением судебно-медицинской экспертизы трупа <№>, из которого следует, что при судебно-химическом исследовании крови от трупа ФИО8 обнаружен этиловый спирт в концентрации 2,38 промиле, что обычно у живых лиц соответствует алкогольному опьянению средней степени.

Вместе с тем, указанными выше пунктами 1.5, 4.1, 4.3 и 4.5 ПДД РФ, которыми должен был руковлдствоваться потерпевший, предусмотрено, что: участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда. Опасность для движения - ситуация, возникшая в процессе дорожного движения, при которой продолжение движения в том же направлении и с той же скоростью создает угрозу возникновения дорожно-транспортного происшествия. Пешеходы должны двигаться по тротуарам, пешеходным дорожкам, велопешеходным дорожкам, а при их отсутствии - по обочинам. При отсутствии тротуаров, пешеходных дорожек, велопешеходных дорожек или обочин, а также в случае невозможности двигаться по ним пешеходы могут двигаться по велосипедной дорожке или идти в один ряд по краю проезжей части (на дорогах с разделительной полосой - по внешнему краю проезжей части). При движении по краю проезжей части пешеходы должны идти навстречу движению транспортных средств. При переходе дороги и движении по обочинам или краю проезжей части в темное время суток или в условиях недостаточной видимости пешеходам рекомендуется, а вне населенных пунктов пешеходы обязаны иметь при себе предметы со световозвращающими элементами и обеспечивать видимость этих предметов водителями транспортных средств. Пешеходы должны переходить дорогу по пешеходным переходам, в том числе по подземным и надземным, а при их отсутствии - на перекрестках по линии тротуаров или обочин. При отсутствии в зоне видимости перехода или перекрестка разрешается переходить дорогу под прямым углом к краю проезжей части на участках без разделительной полосы и ограждений там, где она хорошо просматривается в обе стороны. При переходе дороги вне пешеходного перехода пешеходы, кроме того, не должны создавать помех для движения транспортных средств и выходить из-за стоящего транспортного средства или иного препятствия, ограничивающего обзорность, не убедившись в отсутствии приближающихся транспортных средств.

В ходе проверки по материалм КУСП <№> также установлено, что в действиях водителя Скряги Н.Н., с технической точки зрения, несоответствия требованиям п. 10.1 ч.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, которые могли бы находиться в причинно-следственной связи с произошедшим ДТП, не выявлено; поскольку установлено, что водитель Скряга Н.Н. с момента возникновения опасности для его движения принял меры к остановке своего транспортного средства, однако не располагал технической возможностью предотвратить наезд на пешехода путем торможения. При этом установлено, что в данной ситуации опасность для движения возникла, учитывая положения п.1.2 ПДД РФ, когда пешеход вышел на полосу движения автомобиля.

Данное подтверждается помимо изложенного, заключением эксперта Уральского регионального центра судебной экспертизы <№> от 20.11.2020, в частности из которого также следует, что определить скорость автомобиля перед наездом на пешехода не представилось возможным; в случае движения пешехода справо налево по ходу движения автомбиля, а также в случае движения пешехода по проезжей части попутно движения автомобиля (при разрешенной скорости) водитель не располагал технической возможностью предотвратить данный наезд путем торможения. С технической точки зрения в данной дорожной ситуации действия пешехода находились в причинно-следственной связи с произошедшим ДТП от 11.09.2020.

Постановление по итогам проведения проверки об отказе в возбуждении уголовного дела обжаловано не было и вступило в законную силу; при этом также не оспаривались и результаты проведенных при расследовании обстоятельств ДТП автотехнических экспертиз; которые также судом могут быть приняты в качестве доказательств и при рассмотрении данного дела в части установления обстоятельств ДТП, подлежащих учету, в частности учитывая их относимость и допустимость. Иного суду не представлено.

В связи с чем, вышеуказанные и установленные обстоятельства судом учитываются при решении вопроса о размере компенсации морального вреда истцу в связи с гибелью близкого родственника – сына ФИО8 (копия свидетельства о рождении в деле), последовавшей в больнице 12.09.2020 в 02:00 часа в результате получения в связи с ДТП от 11.09.2020 травмы – тупой сочетанной травмы головы (закрытая ЧМТ), грудной клетки и конечностей, осложнившихся отеком головного мозга; что по заключению судебно-медицинской экспертиы квалифицируется как тяжкий вред здоровью по признаку оспаности для жизни и состоит в прямой причинной связи с наступлением смерти.

В данном случае суд не усматривает оснований не согласиться с установленными в результате проверки и вышеизвложенными обстяотельствами о том, что действий водителя автомобиля – ответчика, находящихся в прямой причинно-следжственной связи с ДТП и наступлением смерти пошехода ФИО8 не установлено. Вместе с тем, суд полагает необходимым учесть при решении вопроса о размере компенсации морального вреда и такие фактически обстяотельства ДТП, как наличие освещения на участке дороги, погодные условия – темное время суток, дождь, что привело к снижению видимости, и то обстяотельство, что очевидцы видели мужчину, идушего вдоль бордюра по проезжей части; и соответственно тот факт, что водитель источника повышенной опасости – ответчик Скряга Н.Н. должен был вести транспортное средство, учитывая не только установленный скоростной режим, но и дорожные и метерологические услвия, как предписывают положения абз.1 п. 10.1 ПДД РФ, в т.ч. более снизив скорость, что возможно бы отразилось и на посдедствиях ДТП в части причиненного вреда здоровью потерпевшего. Иного в данной части из материалов проверки, в частности заключений автотехничеких экспертиз не следует, оценка действия водителя с технической точки зрения дана с учетом необходимости соблюдения положений абз.2 п.10.1 ПДД РФ.

Доводы стороны истца о том, что потерпевший не создавал помех и в ДТП имеется непосредственная вина ответчика суд полагает ввиду вышеизложенного не нашедшим своего объективного подтверждения, опровеграющимся представленными доказательствами. В связи с чем, судом установлено, что в прямой причинно-следственной связи с ДТП и его последствиями находятся действия пешехода, допустимвшего грубую неостороджность.

Доказательства, опровергающие вину пешехода ФИО8 или уменьшающие ее степень, установленную судом, в нарушение ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороной истца суду не представлены и в материалах дела не имеются.

При указанных обстоятельствах, анализируя вышеизложенное, суд несмотря на установленный факт нарушения ФИО8 Правил дорожного движения, повлекших причинение ему телесных повреждений, тяжкого вреда здоровью и вследствии повлекшие смерть, не находит безусловных оснований к отказу в удовлетворении исковых требований о взыскании компенсации морального вреда по следующим основаниям.

В соответствии с п. 2 ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

Статьей 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что владелец источника повышенной опасности обязан возместить вред, причиненный данным источником, если не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Как установлено из материалов дела и не оспаривается ответчиком, именно он Скряга Н.Н. являлся владельцем источника повышенной опасности, т.к. был допущен своим отцом ФИО18 (собственником) к управлению транспортным средством, при наличии водительского удовлетворения и полиса ОСАГО (включен в договор страхования в качестве лица, допущенного к управлению). В связи с чем, учитывая вышеизложенное, суд полагает, что требования к данному ответчику заявлены обоснованно.

Доводы стороны ответчика о том, что ответственность в части компенсации морального вреда подлежит возложению на страховую компанию «РЕСО-Гарантия», а ответчик Скряга Н.Н. при этом надлежащим ответчиком по требованиям истца не является, суд полагает необоснованными и противоречащими положениям закона; поскольку денежная компенсация морального вреда к выплатам, получаемым по договору обязательного страхования гражданской ответственности транспортных средств в соответствии с Федеральным законом от 25 апреля 2002 г. N 40-ФЗ "Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" не относится. Так, пунктом 2 статьи 6 названного закона определено, что возникновение гражданской ответственности вследствие причинения морального вреда не является объектом обязательного страхования и страховым риском и, соответственно, надлежащим ответчиком в данном случае будет являться именно ответчик – виновник ДТП. Кроме того и выплаты, произведенные истцу Каваевой Е.Н. страховой компанией по данному закону в связи с причинением вреда здооровью ФИО8 (что подтверждено и самим истцом в судебном заседании), не должны влиять на определение размера компенсации морального вреда по нормам гражданского законодательства. Указанное нашло отражение и в определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 02.11.2020 N 91-КГ20-4-К3.

Согласно разъяснениям ВС РФ, изложенным в п. 2 Постановления Пленума от 20.12.1994 №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 32 Постановления Пленума ВС РФ от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в городе Риме 04.11.1950, с изменениями), которая также подлежит применению исходя из положений Конституции РФ и разъяснений в п.10 постановления Пленума ВС РФ от 10.10.2003 №5 «О применении судами общею юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ» - каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни. Семейная жизнь охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, между другими родственниками. Пунктом 1 ст. 1 Семейного кодекса РФ предусмотрено, что семья, материнство и детство в РФ находятся под защитой государства. Семейной законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Таким образом, исходя из всего вышеизложенного, суд приходит к выводу, что Каваева Е.Н., является лицом, которой явно причинены нравственные страдания в связи со смертью, как ею указано единственного и любимого сына, выразившиеся в чувстве огромного горя, утраты близкого человека и прежнего смысла жизни. Соответственно, истец приобрела самостоятельное право требования денежной компенсации морального вреда, учитывая и то, что законом гарантируется компенсация морального вреда в зависимости от переживаний конкретного лица.

Из предъявленного иска, а также пояснений истца в судебном заседании следует, что истцу, как матери потерпевшего ФИО8 было тяжело перенести потерю сына, с которым у нее были хорошие взаимоотношения, проживали совместно, фактически одной семьей и сын принимал активное участие в жизни семьи; в данном случае степень нравственных стражаний судом оценивается исходя из вышеизложенного и доводов истца о ее психическом состоянии после гибели сына, <данные изъяты> года рождения, индивидуальных особенностей истца. В частности при определении размера компенсации морального вреда судом учитывается, что истцу эмоционально тяжело было перенести смерть родного человека и это отразилось на ее психологическом состоянии, привело к сильному нервному стрессу и потрясению, длительному нахождению в подавленном состоянии - ничего не могла делать, потеряла сон и аппетит, подолгу уединялась в его комнате, постоянно плакала, вспоминала события совместной жизни и достижения сына, часто пребывала на кладбище у могилы сына, до настоящего времени не может поверить в произошедшую трагическую ситуацию, сидит у окна и надеется, что он вернется; а также указанное привело к необходимости обращения за медицинской помощью (в дело представлен выписной эпикриз).

Приведенные и указанные истцом нравственные страдания, фактические обстяотельства дела, в том числе факты проживания истца совместно с сыном и взаимоотношения в семье, в судебном заседании были подтверждены свидетелем ФИО9, в частности который пояснил, что супруга Каваева Е.Н. тяжело переживала смерть сына, так как у них были хорошие взаимоотношений, проживали одной семьей; истец длительно находилась в подавленном состоянии, постоянно и много плакала, практически не спала и не ела, первое время каждый день находилась на могиле сына; на фоне сильного страсса вынуждена была проходить стационарное лечение, т.к. не смогла приступить к работе; сейчас также часто вспоминает сына, сон не восстановился, находится в подавленном состоянии. Оснований не доверять показаниям свидетеля у суда не имеется.

Характер физических и нравственных страданий истца оценивается судом и с учетом фактических обстоятельств, при которых произошло ДТП, в т.ч. действий самого ФИО8, выразившихся в нарушении ПДД и приведших к происшестви; и которые подробно приведены и учтены в решении выше.

В связи со всем вышеизложенным, а также учитывая требования разумности и справедливости, суд полагает соразмерной сумму денежной компенсации морального вреда в размере 300 000 руб.. Удовлетворяя требования в указанном размере суд также принимает во внимание материальное положение ответчика, о котором подробно приведено в письменных возражениях и представителем в судебном заседании, в частности подтверждается письменными доказательствами. В остальной части иска суд полагает необходимым отказать, полагая данные требования явно завышенными, в том числе заявленными без учета фактических и установленных обстоятельств ДТП.

Поскольку истец при подаче иска в силу подп. 3 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодекса Российской Федерации были освобождены от уплаты государственной пошлины, государственная пошлина в сумме 300 руб. подлежит взысканию в доход местного бюджета с ответчика Скряги Н.Н., не освобожденного от оплаты судебных расходов.

Руководствуясь ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Каваевой Е.Н, к Скряга Н.Н., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, о компенсации морального вреда, причиненного в связи со смертью близкого родственника в результате дорожно-транспортного происшествия - удовлетворить частично.

Взыскать со Скряга Н.Н. в пользу Каваевой Е.Н. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

В удовлетворении остальной части иска – отказать.

Взыскать со Скряга Н.Н. в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд путем подачи апелляционной жалобы через Дзержинский районный суд города Нижний Тагил в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательной форме.

Судья: С.А.Охотина

Решение изготовлено в окончательной форме 23 августа 2021 года.

Судья: С.А.Охотина