Мамаев Александр Вениаминович

Судья Горланова Н.Н.

Дело № 33-4512/2025 (2-28/2025)

УИД № 59RS0009-01-2024-000923-65

Мотивированнее апелляционное определение изготовлено 10.06.2025

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Пермь 27.05.2025

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда в составе председательствующего Казакова М.В.,

судей Коневских О.В., Лапухиной Е.А.,

с участием прокурора Захарова Е.В.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Дедученко Л.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску М. к государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания», Александровскому филиалу Государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционным жалобам М., государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» на решение Александровского городского суда Пермского края от 20 января 2025 года.

Заслушав доклад судьи Коневских О.В., пояснения представителя ответчика Сусловой О.В., изучив материалы дела, судебная коллегия

установила:

М. обратился в суд с иском к государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» (далее – ГБУ ПК «Губахинский ЦСО»), Александровскому филиалу государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания», указав, что на основании приказа № ** от 20.10.2009 истец был принят на работу на должность слесаря по ремонту в Александровский психоневрологический интернат. Инструктаж по технике безопасности ответчиком не была проведена. 28.10.2009 вместе с разнорабочим П. они работали на балконе второго этажа правого крыла здания интерната и должны были выполнить работы по демонтажу ограждений балкона. П. спиливал ограждения, а истец держал их, чтобы они не упали на землю, однако, когда ограждение было спилено и стало падать, истец не удержавшись, вместе с ограждением упал со второго этажа, фактически спрыгнув на землю, при этом сразу же почувствовал сильную боль в правой ноге. На скорой медицинской помощи был доставлен в больницу, где ему диагностировали перелом пяточной кости правой ноги. По данному факту на предприятии была проведена проверка в ходе, которой установлено, что указанные обстоятельства являются несчастным случаем на производстве. Истец полагает, что указанная проверка проведена неполно, так как истинные виновники в происшедшем несчастном случае установлены не были. Из выводов комиссии следовало, что его вина в происшедшем составляла 25%, так как, по мнению комиссии, он нарушил правила по охране труда при работе на высоте, для страховки не использовал средства безопасности, при этом указанные средства ему не были предоставлены. В результате несчастного случая он длительное время с 28.10.2009 по 23.03.2010 находился на амбулаторном лечении Александровской городской больницы, а после выхода с больничного листа истец был уволен. С актом о несчаст...

...ном случае его не знакомили, объяснений с него не брали. Не согласен, что его вина составляет 25%, полагает, что вина полностью лежит на администрации учреждения. Как следствие перенесенной травмы, заключением МСЭ в августе 2010 года истец был признан частично нетрудоспособным, ему была установлена третья группа инвалидности вследствие трудового увечья. В результате неоднократных переосвидетельствований, в 2012 году инвалидность ему установлена бессрочно. После полученной травмы он длительное время испытывал сильнейшие физические боли. Несколько недель после травмы был вынужден передвигаться при помощи костылей, так как на ногу ему был наложен гипс, он не мог на нее опираться, что доставляло ему множество неудобств. В быту был вынужден прибегать к помощи родственников, в связи с чем также испытывал моральные страдания. До настоящего времени он испытывает болевые ощущения в области перелома, особенно после длительной ходьбы, приходится покупать и принимать обезболивающие лекарственные препараты, нога опухает, до сих пор проходит лечение. После полученной травмы и последующих осложнений истец лишился своих любимых занятий, так как не может как раньше поехать на рыбалку, в лес за грибами и ягодами. Нога беспокоит сильными болями на любое изменение погоды. Все эти обстоятельства также приносят дополнительные нравственные страдания. Для поддержания здоровья истец периодически направляется на санаторно-курортное лечение. Длительное время истец не обращался в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда, так как не знал о том, что может обратиться с таким иском. Моральный вред, причиненный в результате полученных физических и нравственных страданий, истец оценивает в 450 000 руб., считает данную сумму соразмерной его нравственным и физическим страданиям.

С учетом изложенного истец М. просил взыскать с ответчика ГБУ ПК «Губахинский ЦСО» компенсацию морального вреда в размере 450000 руб.

Решением Александровского городского суда Пермского края от 20.01.2025 исковые требования удовлетворены частично. С ГБУ ПК «Губахинский ЦСО» взыскана в пользу М. компенсация морального вреда в размере 200 000 руб. В удовлетворении остальной части иска М. к ГБУ ПК «Губахинский ЦСО», Александровскому филиалу ГБУ ПК «Губахинский центр социального обслуживания» отказано. С ГБУ ПК «Губахинский ЦСО» взыскана в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 4 000 руб.

Не согласившись с решением суда, истец М. подал апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новое решение, которым удовлетворить исковые требования в полном объеме. Считает, что судом нарушены нормы материального права, что привело к принятию неправильного решения суда. Указывает, что его вины в несчастном случае нет, средства защиты администрацией учреждения ему не выдавались, о том, что истец не использовал при работе средства защиты, узнал только при увольнении при ознакомлении с актом о несчастном случае. О праве на обращение в суд за компенсацией морального вред узнал только летом 2024 года, однако все эти годы испытывал нравственные и физические страдания в связи с полученной травмой, в связи с чем полагает, что взысканная судом сумма компенсации морального вреда является несправедливой.

Ответчик ГБУ ПК «Губахинский ЦСО» подал апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить либо изменить, отказать в удовлетворении иска либо изменить размер компенсации морального вреда. Считает, что судом нарушены нормы материального права. В апелляционной жалобе ссылается на акт о несчастном случае, из которого установлено, что причиной несчастного случая послужило невыполнение истцом указаний начальника АХЧ В., а именно, не были установлены леса, не использованы для страховки средства безопасности. Указывает на грубую неосторожность самого истца. Также ссылается на то, что истец во время нахождения на больничном листе неоднократно нарушал больничный режим, находился в состоянии алкогольного опьянения, что, по мнению ответчика, усугубило его состояние после получения травмы. Указывает, что истец мог отказаться от выполнения работ по причине невыдачи ответчиком средства безопасности, однако этого сделано не было. Также считает не доказанными обстоятельства наличия морального вреда и размер денежной компенсации, указывает, что судом при определении размера компенсации морального вреда не в полной мере учтены обстоятельства причинения вреда, степень вины работника и работодателя, характер и степень перенесенных истцом нравственных и физических страданий, требования разумности и справедливости.

От истца М. поступили письменные возражения относительно апелляционной жалобы ответчика ГБУ ПК «Губахинский ЦСО».

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционного представления, возражений относительно него, в соответствии со статьей 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия пришла к следующему.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 20.10.2009 М. принят на работу ГКСУ СОН «Александровский психоневрологический интернат» слесарем по ремонту оборудования, что подтверждается его заявлением о приеме на работу от 19.10.2009, трудовым договором от 20.10.2009, приказом о приеме на работу № ** от 20.10.2009 (л. д. 50, 51, 52-53).

Согласно должностной инструкции слесаря по ремонту, утвержденной директором ГКСУ СОН «АПНИ», с которой М. ознакомлен 20.10.2009, о чем имеется его подпись, в его должностные обязанности входило: выполнение простейших строительно-монтажных работ; изготовление необходимых простейших приспособлений для выполнения строительных и ремонтных работ; выполнение работ по ремонту оборудования (стиральные машины, промышленные барабаны, плиты, инвалидные коляски и т.д.); выполнение работы с применением электро-пневмо инструментов; навыки погрузочно-разгрузочных работ; выполнение работы по содержанию зданий, сооружений и территории в пригодном для эксплуатации состоянии; выполнение порученной руководителем работы в объеме собственной компетенции. Слесарь по ремонту несет ответственность, в том числе, за соблюдение правил внутреннего распорядка, противопожарной безопасности и техники безопасности, оперативное принятие мер, включая своевременное информирование руководства, по устранению нарушений норм и правил охраны труда и промышленной безопасности, противопожарных и иных правил, создающих угрозу деятельности учреждения, его работникам и иным лицам (л. д. 53).

Согласно журналу регистрации вводного инструктажа, 20.10.2009 М. прошел вводный инструктаж, о чем имеется его подпись (л. д. 54).

28.10.2009 с истцом при выполнении трудовых обязанностей произошел несчастный случай, результаты расследования которого оформлены актом № ** от 28.10.2009 по форме Н-1, утвержденный представителем ГКСУ СОН «АПНИ» - Л. 02.11.2009 (л. д. 56-57).

Из указанного акта следует, что 28.10.2009 в 15.15 часов на балконе второго этажа правого крыла ГКСУ СОН «АПНИ» (высота до балкона 3 метра) с М. произошел несчастный случай.

Обстоятельства несчастного случая: 28.10.2009 слесарь по ремонту М. и разнорабочий П. по заданию начальника АХЧ В. работали на балконе второго этажа правого крыла здания интерната (высота от земли до балкона – 3 метра), перед началом работы начальником АХЧ В. было дано указание выполнять спиливание ограждений, предварительно установив леса, имеющиеся в интернате. М. и П. это указание не выполнили. П. стоял на балконной площадке и спиливал железные балконные ограждения болгаркой, М. находился рядом и придерживал ограждение. Ограждение было спилено П. и стало падать с балкона. М., державшийся за ограждения, потерял равновесие и вместе с ограждением спрыгнул на землю. В результате повредил правую ногу. Самостоятельно М. дошел до медицинского поста в здание интерната. Медицинская сестра Д. вызвала скорую помощь.

Причины несчастного случая: слесарь по ремонту М. не выполнил указание начальника АХЧ В., не были установлены леса, для страховки не использовались средства безопасности (привязка веревкой). Тем самым нарушил пункт 2.2.1 Межотраслевых правил по охране труда при работе на высоте ПОТ Р М-012-2000. Вина пострадавшего 25 %.

Согласно приказу № 39 от 12.03.2010 М. уволен из ГКСУ СОН «АПНИ» 11.03.2010, трудовой договор расторгнут по инициативе работодателя по подпункту «а» пункта 6 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации (л. д. 65).

Согласно ответу Государственной инспекции труда в Пермском крае от 02.12.2024, сведения и материалы о несчастном случае, происшедшем 28.10.2009 с М. в Александровском филиале ГБУ ПК «Губахинский центр социального обслуживания», в Государственной инспекции труда в Пермском крае отсутствуют (л. д. 78).

Из выписок ЕГРЮЛ следует, что правопреемником ГКСУ СОН «Александровский психоневрологический интернат» является ГБУ ПК «Губахинский центр социального обслуживания» (л. д. 90-109).

Из медицинской карты амбулаторного больного М. следует, что имеются следующие записи: сигнальный лист № ** станции скорой помощи в отношении М. – вызов принят 28.10.2009 в 14.40 час., диагноз врача скорой помощи: «вывих правого голеностопного сустава. Перелом наружной лодыжки справа?»; осмотр хирурга 28.10.2009 – производственная травма 28.10.2009 (упал с ограждением балкона), установлен диагноз: «***», наложен гипсовый лангет. Больничный лист с 28.10.2009 по 06.11.2009; осмотр хирурга 06.11.2009, 16.11.2009, 26.11.2009, ходит на костылях, диагноз: «***», больничный лист продлен; состоялась врачебная комиссия от 27.11.2009, 11.12.2009, 25.12.2009, 15.01.2010, 29.01.2010 по решению, которой М. нетрудоспособен, больничный лист обоснованно продлить; осмотр хирурга 12.02.2010 и 15.02.2010 (больничный лист 108 дней) – жалобы на боли в правой стопе, отек сохраняется, пальпация болезненная, диагноз: «***», направлен на консультацию травматолога в ГБ № 1 г. Березники; осмотр травматолога от 24.02.2010 – болевой синдром при ходьбе, сохраняется отечность сустава, рекомендована при сохраняющемся болевом синдроме консультация ортопеда в ОКБ через 5-6 месяцев; врачебная комиссия от 26.02.2010 (листок нетрудоспособности 122 дня) больничный лист – продлен до 05.03.2010, рекомендовано разрабатывать ногу; врачебная комиссия от 05.03.2010 (листок нетрудоспособности 129 дней) – на прием не явился по неуважительной причине; прием у хирурга 10.03.2010 - больничный лист закрыт, к работе приступить с 10.03.2010 на труд без подъема тяжестей и длительной ходьбы.

Также в медицинской карте имеются записи: хирург от 16.03.2010 – жалобы на боли в правом голеностопном суставе, болезненность, припухлость, отек, диагноз: «***», больничный лист с 16.03.2010 по 23.03.2010; от 23.03.2010 –трудоспособен; от 29.04.2010 – жалобы на боли в правом голеностопном суставе, диагноз: «посттравматический синдром правого голеностопного сустава»; 25.05.2010, 26.08.2010, 17.10.2011, 26.10.2011, 02.11.2011 и 10.05.2012 жалобы на боли в правой ступне при ходьбе, диагноз: «***».

Согласно справке МСЭ-2011 № ** от 07.08.2012 М. 01.09.2012 установлена ** группа инвалидности бессрочно, причина инвалидности – трудовое увечье (л. д. 13).

Согласно справке МСЭ-2006 № ** от 07.08.2012 М. повторно установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 10 % бессрочно (л. д. 14-15).

Из сведений о результатах проведенной медико-социальной экспертизы от 11.03.2021 и 22.03.2023 следует, что М. был освидетельствован Бюро № 21 – филиал ФКУ «ГБ МСЭ по Пермскому краю». Установлено основное заболевание: ***. Разработана программа реабилитации лица, пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания (л. д. 24-27).

Согласно информации от 17.01.2025, представленной Бюро № 21 – филиал ФКУ «ГБ МСЭ по Пермскому краю», М. впервые признавался инвалидом в 1988 году. Экспертный диагноз: «***». Остеосинтез по Илизарову в апреле 1988 года. С 13.07.1988 установлена ** группа инвалидности с причиной «трудовое увечье» сроком на 1 год. С 1988 по 1994 год признавался инвалидом **, затем ** группы с причиной «трудовое увечье» 20.06.1995 при очередном освидетельствовании М. инвалидом не признан.

02.08.2010 признан инвалидом ** группы первично, причина инвалидности «трудовое увечье» сроком на 1 год. Экспертный диагноз: ***. Нарушение функции ходьбы II степени.

При освидетельствовании 07.08.2012 установлена ** группа инвалидности бессрочно с причиной «трудовое увечье». Экспертный диагноз: ***. Нарушение функции ходьбы II степени.

М. с 2010 по 2012 годы разрабатывалась индивидуальная программа реабилитации инвалида. В настоящее время действующей ИПР является ИПР № ** от 07/04/2012 к акту освидетельствования № ** от 07.08.2012. Согласно указанной ИПР, М. технические средства реабилитации и санаторно-курортное лечение рекомендованы не были.

В соответствии со статьей 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Статьей 214 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Согласно статье 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора; в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Разрешая заявленный спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 21, 22, 212, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 3, 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», оценив в совокупности все представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, установив, что 28.10.2009 с М. произошел несчастный случай на производстве с получением последним оскольчатого перелома правой пяточной кости (повлекшим установление утраты профессиональной трудоспособности по последствиям производственной травмы в размере 10 % с 07.08.2012 - бессрочно), что подтверждается актом установленной формы, пришел к выводу, что работодатель в нарушение требований трудового законодательства не обеспечил условия труда, в которых бы полностью исключалось травмирование работников, в связи с чем имеются основания для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суд принял во внимание обстоятельства причинения вреда здоровью истца, степень вины истца в несчастном случае 25%, что зафиксировано в акте по форме Н-1, индивидуальные особенности потерпевшего, характер и степень физических и нравственных страданий М., необходимость прохождения истцом лечения и реабилитации, утрату трудоспособности 10% бессрочно, невозможность возвращения к прежнему полноценному образу жизни.

Оснований не соглашаться с выводами суда первой инстанций у судебной коллегии не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемом решении, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суд дал оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы апелляционной жалобы истца в части несогласия с наличием его вины в несчастном случае судебной коллегий отклоняются.

Постановлением Минтруда Российской Федерации от 24 октября 2002 года N 73, действовавшим на дату расследования несчастного случая, утверждена форма Акта о несчастном случае на производстве (форма N 2), согласно пункту 10 которого в акте должны быть указаны лица, допустившие нарушение требований охраны труда (фамилии, инициалы, должности (профессии) с указанием требований законодательных, иных нормативных правовых и локальных нормативных актов, предусматривающих их ответственность за нарушения, явившиеся причинами несчастного случая, а при установлении факта грубой неосторожности пострадавшего должна быть указана степень его вины в процентах.

Как следует из акта формы Н-1 от 02.11.2009 № 4, комиссией установлена вина пострадавшего 25%, то есть в действиях работника установлена грубая неосторожность. М. в порядке, предусмотренном ст. 231 Трудового кодекса РФ, акт о несчастном случае на производстве не обжаловал.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что судом установлена вина работодателя в произошедшем несчастном случае, однако не учтена грубая неосторожность самого истца, которая является основанием для отказа в компенсации морального вреда, являются несостоятельными и отклоняются судебной коллегией.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, обеспечить: безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также эксплуатации применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (статьи 22, 214 Трудового кодекса Российской Федерации)

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

В части первой статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части второй статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (части первая статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Таким образом, на работодателе лежит обязанность по созданию таких условий работы, при которых возможность получения работником травмы (повреждения здоровья) при исполнении им трудовых обязанностей будет минимизирована. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред.

По общему правилу, установленному пунктами 1 и 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если не докажет отсутствие своей вины.

Регламентированная указанной нормой презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред (пункт 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина»).

Пунктами 1, 2 статьи 1083 ГК Российской Федерации установлено, что вред, возникший вследствие умысла потерпевшего, возмещению не подлежит.

Если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

Согласно пункту 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда, являются основанием для уменьшения размера возмещения вреда. При этом уменьшение размера возмещения вреда ставится в зависимость от степени вины потерпевшего. Если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (пункт 2 статьи 1083 ГК РФ).

Как следует из обстоятельств несчастного случая, отраженных в акте. № 4 от 02.11.2009, перед началом работы начальником АХЧ В. было дано указание выполнять спиливание ограждений, предварительно установив леса, имеющиеся в интернате; М. и П. это указание не выполнили. Причинами несчастного случая указано невыполнение М. указания начальника АХЧ В., а именно, не были установлены леса, для страховки не использовались средства безопасности (привязка веревкой).

Исходя из изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что действия М., приведшие получению им травмы, стали возможны ввиду отсутствия контроля со стороны работодателя, что обоснованно расценено судом в качестве необеспечения работодателем безопасных условий труда, в результате чего произошел несчастный случай при выполнении трудовых обязанностей. Доказательств осуществления фактического контроля за работниками в период выполнения трудовых обязанностей стороной ответчика не представлено, что свидетельствует о неудовлетворительной и ненадлежащей организации безопасных условий работ.

Ссылка ответчика на то, что истец был вправе отказаться от исполнения обязанностей по выполнению работ по причине не выдачи средств защиты, не освобождает работодателя от обязанности обеспечивать надлежащие условия труда и в случае несоблюдения требований безопасности работодатель вправе отстранить работника от выполнения работ, однако работодателем этого не было сделано. Работодатель не только обязан создавать безопасные условия труда, но и осуществлять контроль за соблюдением работником требований охраны труда, отсутствие контроля и необходимых средств защиты со стороны работодателя повлекли причинение вреда здоровью истца.

Ссылка ответчика на то, что истец во время нахождения на больничном листе неоднократно нарушал больничный режим, находился в состоянии алкогольного опьянения, что, по мнению ответчика, усугубило его состояние после получения травмы, является несостоятельной, поскольку не имеет правового значения для разрешения данного спора.

Доводы апелляционной жалобы ответчика о том, что не доказаны обстоятельства наличия морального вреда, являются несостоятельными, поскольку, как разъяснено в абзаце втором пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Доводы апелляционных жалоб истца и ответчика в части несогласия с размером компенсации морального вреда не свидетельствуют о незаконности обжалуемого решения.

Согласно разъяснениям, изложенным в пунктах 26, 27, 28, 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда.

Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости. В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания, устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд первой инстанции, в соответствии с разъяснениями постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» в полной мере учел все обстоятельства, которые необходимо принимать во внимание при определении размера компенсации морального вреда.

Моральный вред, являясь оценочной категорией, включающей в себя оценку совокупности всех обстоятельств, по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежной форме и не поддается точному денежному подсчету. Данная категория дел носит оценочный характер, и суд вправе при определении размера компенсации морального вреда, учитывая вышеуказанные нормы материального права, с учетом степени вины причинителя вреда и индивидуальных особенностей потерпевшего, иных имеющих значение обстоятельств определить размер денежной компенсации морального вреда по своему внутреннему убеждению, исходя из конкретных обстоятельств дела.

В связи с чем иная, чем у суда, оценка степени нравственных страданий и переживаний, критериев разумности и справедливости не указывает на то, что выводы суда являются ошибочными, размер компенсации морального вреда в каждом деле носит индивидуальный характер и зависит от совокупности конкретных обстоятельств дела, подлежащих исследованию и оценке судом. Установление подобного рода обстоятельств является прерогативой суда первой инстанции, который в силу присущих ему дискреционных полномочий, необходимых для осуществления правосудия и вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, разрешает дело на основе установления и исследования всех его обстоятельств.

Так, согласно разъяснениям, данным в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины причинителя вреда, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, определяя размер компенсации морального вреда в сумме 200 000 рублей, суд первой инстанции принял во внимание фактические обстоятельства дела, при которых истцом получена травма, наличие вины как работодателя, так и работника, характер полученной М. травмы, а также тяжесть наступивших после получения травмы последствий не только в виде ухудшения состояния здоровья истца, но и в виде установления утраты профессиональной трудоспособности бессрочно, ее степень 10 %, невосполнимость восстановления прежнего состояния здоровья, продолжительность нахождения на листке нетрудоспособности, длительность периода лечения и реабилитации, а также характер и особенности претерпевания физических страданий в виде боли в период лечения и по настоящее время, учел личностные особенности истца, в частности, его трудоспособный возраст, невозможность вести привычный образ жизни, наличие у истца до настоящего времени болевых ощущений и негативных эмоций, а также требования разумности и справедливости.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что определенная судом первой инстанции сумма компенсации морального вреда согласуется с принципами конституционной ценности здоровья, а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего, способствует восстановлению баланса между нарушенными правами истца и мерой ответственности, применяемой к ответчику. Оснований для изменения размера компенсации судебная коллегия не усматривает.

По своей сути доводы апелляционной жалобы направлены на переоценку выводов суда первой инстанции, основанных на надлежащем образом проверенных и оцененных судом обстоятельствах и доказательствах по делу, и не содержат фактов, которые имели бы юридическое значение и влияли на законность и обоснованность решения суда первой инстанции.

Нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, которые могли бы явиться основанием для изменения или отмены судебного акта, судебной коллегией не установлено.

С учетом вышеизложенного судебная коллегия не находит оснований для отмены обжалуемого решения суда по доводам апелляционной жалобы.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Александровского городского суда Пермского края от 20 января 2025 года оставить без изменения, апелляционные жалобы М., государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Дело № 2-28/2025 (2-556/2024) копия

УИД 59RS0009-01-2024-000923-65

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Александровск 20 января 2025 года

Александровский городской суд Пермского края в составе:

председательствующего судьи Горлановой Н.Н.,

при секретаре судебного заседания Ендальцевой О.В.,

с участием помощника прокурора г. Александровска Федяевой В.П.,

истца Мамаева А.В., его представителя – адвоката Карачевой Е.И.,

представителя ответчика ГБУ ПК «Губахинский ЦСО» Сусловой О.В.,

рассмотрев в судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Мамаева Александра Вениаминовича к Государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания», Александровскому филиалу Государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» о взыскании компенсации морального вреда,

установил:

Мамаев А.В. обратился в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания», Александровскому филиалу Государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» о взыскании компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

Заявленные требования мотивированы тем, что на основании приказа № от ДД.ММ.ГГГГ истец был принят на работу на должность слесаря по ремонту в Александровский психоневрологический интернат. ДД.ММ.ГГГГ вместе с разнорабочим ФИО4 они работали на балконе второго этажа правого крыла здания интерната. Они должны были выполнить работы по демонтажу ограждений балкона. ФИО4 спиливал ограждения, а истец держал их, чтобы они не упали на землю. Когда ограждение было спилено и стало падать, он не удержавшись, вместе с ограждением упал со второго этажа, фактически спрыгнув на землю, при этом сразу же почувствовал сильную боль в правой ноге. На «Скорой» он был доставлен в больницу, где мне ему диагностировали перелом пяточной кости правой ноги. По данному факту на предприятии была проведена проверка, в ходе которой установлено, что указанные обстоятельства являются несчастным случаем на производстве. Полагает, что указанная проверка проведена неполно, так как истинные виновники в происшедшем несчастном случае установлены не были. Из выводов комиссии следовало, что его вина в происшедшем составляла 25 %, так как, по мнению комиссии, он нарушил правила по охране труда при работе на высоте, так как для страховки не использовал средства безопасности. В действительности же, указанные средства им не были предоставлены. В результате несчастного случая он длительное время с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на амбулаторном лечении у врача - хирурга Александровской городской больницы. Как...

... следствие перенесенной травмы, заключением МСЭ в августе 2010 года истец был признан частично нетрудоспособным, ему была установлена третья группа инвалидности вследствие трудового увечья. В результате неоднократных переосвидетельствований, в 2012 году инвалидность ему установлена бессрочно. После полученной травмы он длительное время испытывал сильнейшие физические боли. Несколько недель после травмы был вынужден передвигаться при помощи костылей, так как на ногу ему был наложен гипс, и он не мог на нее опираться, что доставляло ему множество неудобств. В некоторых бытовых ситуациях он был вынужден прибегать к помощи родственников. В результате этого также испытывал моральные страдания. До настоящего времени он испытывает болевые ощущения в области перелома, особенно после длительной ходьбы. После травмы и последующих осложнений истец лишился своих любимых занятий, так как не может, как раньше поехать рыбалку, пойти в лес за грибами и ягодами. Нога беспокоит сильными болями на любое изменение погоды. Все эти обстоятельства также приносят дополнительные страдания. Для поддержания здоровья, он периодически направляется на санаторно-курортное лечение, чтобы не допустить еще большего ухудшения своего состояния. Моральный вред, причиненный в результате полученных физических и нравственных страданий, он оценивает в <данные изъяты> рублей, считает данную сумму соразмерной его страданиям.

Истец Мамаев А.В. в судебном заседании исковые требования поддержал по доводам, изложенным в иске. Дополнительно пояснил, что он устроился на работу в Александровский ПНИ 20.102009 слесарем по ремонту. Инструктаж по технике безопасности никто не проводил, в его обязанности входил ремонт оборудования. ДД.ММ.ГГГГ мастер ФИО10 направил его и разнорабочего ФИО11 спиливать железное ограждение балкона на втором этаже здания, кроме болгарки иного инструмента не дали, веревки для страховки также не дали, лесов не было. ФИО12 спиливал ограждение, а он держал, когда ФИО13 спилил ограждение, оно стало падать, и он, потеряв равновесие, упал вместе с ограждением на землю. В результате повредил правую ногу, его заставили дойти до медицинского пункта метров 200, оттуда вызвали скорую медицинскую помощь. До конца арта 2010 года находился на больничном листе, после выхода с больничного он был уволен. С актом о несчастном случае его не знакомили, никаких объяснений с него не брали. Не согласен, что его вина составляет 25 %, полагает, что вина полностью лежит на администрации учреждения. Ранее у него была производственная травма левой ноги, ему до 1995 года была установлена инвалидность, после получения второй травмы по совокупности вновь была установлена инвалидность. До сих пор у него болит правая нога, пройти больше 1 км он не может, также не может ходить по неровной почве. Ему приходится принимать обезболивающие препараты, нога опухает, до сих пор проходит лечение, приходится покупать лекарственные препараты. Длительное время он не обращался в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда, так как не знал, что может обратиться с таким иском.

Представитель истца Карачева Е.И. в судебном заседании на исковых требованиях настаивала по доводам, изложенным в иске, дополнительно пояснила, что при работе на высоте с Мамаевым А.В. должны были провести дополнительный инструктаж, работодатель должен был принять меры по обеспечению безопасности работников. Полагает, что вина Мамаева А.В. в размере 25 %, как установлено актом о несчастном случае, не нашла своего подтверждения. Мамаев А.В. длительный период времени находился с гипсом, испытывал нравственные и физические страдания, не имел возможности некоторое время себя обслуживать. Он до сих пор испытывает страдания, вновь получил инвалидность третьей группы, хотя в 1995 году инвалидность у него была снята.

Представитель ответчика ГБУ ПК «Губахинский ЦСО» Суслова О.В. в судебном заседании исковые требования не признала по доводам, изложенным в отзыве на исковое заявление и письменных пояснениях по делу.

Суд, выслушав пояснения истца и его представителя, представителя ответчика, заслушав заключение прокурора, полагавшего, что имеются основания для удовлетворения заявленных требований с учетом принципа разумности и справедливости, исследовав письменные материалы дела, приходит к следующему.

Согласно статье 3 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Пункт 3 статьи 8 указанного Федерального закона предусматривает возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В соответствии со ст. 21 Трудового кодекса РФ работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором.

Данному праву корреспондирует обязанность работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда (ст. 22 Трудового кодекса РФ).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда (часть 1 статьи 219 Трудового кодекса РФ).

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя. Работодатель обязан обеспечить: соответствующие требованиям охраны труда условия труда на каждом рабочем месте; обучение безопасным методам и приемам выполнения работ и оказанию первой помощи пострадавшим на производстве, проведение инструктажа по охране труда, стажировки на рабочем месте и проверки знания требований охраны труда; организацию контроля за состоянием условий труда на рабочих местах; информирование работников об условиях и охране труда на рабочих местах, о риске повреждения здоровья, ознакомление работников с требованиями охраны труда; разработку и утверждение правил и инструкций по охране труда для работников с учетом мнения выборного органа первичной профсоюзной организации или иного уполномоченного работниками органа в порядке, установленном статьей 372 настоящего Кодекса для принятия локальных нормативных актов (части 1 и 2 статьи 212 Трудового кодекса РФ).

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом РФ, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса РФ).

Согласно ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ). В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении.

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе, если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем (абз. 5 п. 46 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др.

Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае (п. 47 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Таким образом, учет степени вины как работодателя, так и работника в произошедшем несчастном случае на производстве, при определении размера подлежащей взысканию в пользу работника компенсации морального вреда является обязательным.

Судом установлено и следует из материалов дела, что 20.10.2009 Мамаев А.В. принят на работу ГКСУ СОН «Александровский психоневрологический интернат» слесарем по ремонту оборудования, что подтверждается его заявлением о приеме на работу от 19.10.2009, трудовым договором от 20.10.2009, приказом о приеме на работу № 217 от 20.10.2009 (л.д. 50, 51, 52-53).

Согласно должностной инструкции слесаря по ремонту, утвержденной директором ГКСУ СОН «АПНИ», с которой Мамаев А.В. ознакомлен 20.10.2009, о чем имеется его подпись, в его должностные обязанности входило: выполнение простейших строительно-монтажных работ; изготовление необходимых простейших приспособлений для выполнения строительных и ремонтных работ; выполнение работ по ремонту оборудования (стиральные машины, промышленные барабаны, плиты, инвалидные коляски и т.д.); выполнение работы с применением электро- пневмо инструментов; навыки погрузочно-разгрузочных работ; выполнение работы по содержанию зданий, сооружений и территории в пригодном для эксплуатации состоянии; выполнение порученной руководителем работы в объеме собственной компетенции (л.д. 53).

Из указанной должностной инструкции следует, что слесарь по ремонту несет ответственность, в том числе, за соблюдение правил внутреннего распорядка, противопожарной безопасности и техники безопасности, оперативное принятие мер, включая своевременное информирование руководства, по устранению нарушений норм и правил охраны труда и промышленной безопасности, противопожарных и иных правил, создающих угрозу деятельности учреждения, его работникам и иным лицам (л.д. 53).

Согласно журналу регистрации вводного инструктажа, 20.10.2009 Мамаев А.В. прошел вводный инструктаж, о чем имеется его подпись (л.д. 54).

28.10.2009 с истцом при выполнении трудовых обязанностей произошел несчастный случай, результаты расследования которого оформлены актом № 4 от 28.10.2009 по форме Н-1 (л.д. 56-57).

Из указанного акта следует, что 28.10.2009 в 15.15 часов на балконе второго этажа правого крыла ГКСУ СОН «АПНИ» (высота до балкона 3 метра) с Мамаевым А.В. произошел несчастный случай.

Обстоятельства несчастного случая: 28.10.2009 слесарь по ремонту Мамаев А.В. и разнорабочий ФИО4 по заданию начальника АХЧ ФИО6 работали на балконе второго этажа правого крыла здания интерната (высота от земли до балкона – 3 метра), перед началом работы начальником АХЧ ФИО6 было дано указание выполнять спиливание ограждений, предварительно установив леса, имеющиеся в интернате. Мамаев и ФИО14 это указание не выполнили. Пашнин стоял на балконной площадке и спиливал железные балконные ограждения болгаркой, Мамаев находился рядом и придерживал ограждение. Ограждение было спилено ФИО15 стало падать с балкона. Мамаев, державшийся за ограждения, потерял равновесие и вместе с ограждением спрыгнул на землю. В результате повредил правую ногу. Самостоятельно Мамаев дошел до медицинского поста в здание интерната. Медицинская сестра ФИО7 вызвала скорую помощь.

Причины несчастного случая: слесарь по ремонту Мамаев А.В. не выполнил указание начальника АХЧ ФИО6, не были установлены леса, для страховки не использовались средства безопасности (привязка веревкой). Тем самым нарушил п. 2.2.1 Межотраслевых правил по охране труда при работе на высоте ПОТ Р М-012-2000. Вина пострадавшего 25 %.

Согласно приказу № 39 от 12.03.2010 Мамаев А.В. уволен из ГКСУ СОН «АПНИ» 11.03.2010, трудовой договор расторгнут по инициативе работодателя по пп.»а» п. 6 ст. 81 Трудового кодекса Российской Федерации (л.д. 65).

Согласно ответу Государственной инспекции труда в Пермском крае от 02.12.2024, данному на запрос суда, сведения и материалы о несчастном случае, происшедшем 28.10.2009 с Мамаевым А.В. в Александровском филиале ГБУ ПК «Губахинский центр социального обслуживания», в Государственной инспекции труда в <адрес> отсутствуют (л.д. 78).

Из выписок ЕГРЮЛ следует, что правопреемником ГКСУ СОН «Александровский психоневрологический интернат» является Государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» (л.д. 90-109).

Из медицинской карты амбулаторного больного Мамаева А.В. следует, что имеются записи:

сигнальный лист № станции скорой помощи в отношении Мамаева А.В. – вызов принят 28.10.2009 в 14.40 часов, диагноз врача скорой помощи: Вывих правого голеностопного сустава. Перелом наружной лодыжки справа?;

хирург от 28.10.2009 – производственная травма 28.10.2009 (упал с ограждением балкона), жалобы на боли в правой стопе, болезненность, припухлость правой стопы, ограничен в движении в правом голеностопном суставе, диагноз: Перелом пяточной кости правой стопы, наложен гипсовый лангет. Больничный лист с 28.10.2009 по 06.11.2009;

хирург от 06.11.2009 – жалобы на умеренную боль в области правой стопы, гипс состоятелен, ходит на костылях, диагноз: Перелом правой пятки, явка 16.11.2009, больничный лист продлен;

хирург от 16.11.2009 – жалобы на боли в пяточной области справа, гипсовая повязка в норме, отека конечности не наблюдается, диагноз: Перелом пяточной кости справа, явка 26.11.2009, больничный лист продлен;

хирург от 26.11.2009 – жалобы на умеренные боли в правой пятке, состояние отека, ходит на костылях, диагноз: Перелом пяточной кости справа, явка 27.11.2009, больничный лист продлен;

врачебная комиссия от 27.11.2009 – жалобы на боль в правой стопе, незначительный отек, ходьба нарушена, решение комиссии: нетрудоспособен, больничный лист обоснованно продлить, явка 11.12.2009;

врачебная комиссия от 11.12.2009 – жалобы на боли в правой пятки, отечность сохраняется, нога в гипсе, ходьба затруднена, решение комиссии: нетрудоспособен, больничный лист продлен, явка 25.12.2009;

врачебная комиссия от 25.12.2009 – жалобы на боли в правой стопе, гипс снят, отек сохраняется, пальпация болезненная, решение комиссии: гипс снять, разрабатывать ногу, больничный лист продлен, явка 15.01.2010;

хирург от 15.01.2010 – жалобы на боли в правой пяточной кости, отек стопы значительный, пальпация болезненная, диагноз: Перелом правой пяточной кости, явка 29.01.2010; решение врачебной комиссии: перелом оскольчатый, ходьба нарушена, нетрудоспособен, больничный лист продлен;

врачебная комиссия от 29.01.2010 (больничный лист 94 дня) – жалобы на боли в правой стопе, отек сохраняется, пальпация болезненная, больничный лист продлен, явка 12.02.2010;

хирург от 12.02.2010 (больничный лист 108 дней) – жалобы на боли в правой стопе, отек сохраняется, пальпация болезненная, диагноз: перелом правой пяточной кости оскольчатый, явка 15.02.2010; решение врачебной комиссии: нетрудоспособен, ходьба нарушена, больничный лист продлен;

хирург от 15.02.2010 – дано направление на консультацию травматолога в ГБ № 1 г. Березники;

травматолог от 24.02.2010 – болевой синдром при ходьбе, сохраняется отечность сустава, рекомендована при сохраняющемся болевом синдроме консультация ортопеда в ОКБ через 5-6 месяцев;

врачебная комиссия от 26.02.2010 (листок нетрудоспособности 122 дня) – жалобы на боли в правой пятке, отек сохраняется, пальпация болезненная; решение комиссии – продлить больничный лист до 05.03.2010, разрабатывать ногу;

врачебная комиссия от 05.03.2010 (листок нетрудоспособности 129 дней) – на прием не явился по неуважительной причине;

хирург от 10.03.2010 – жалобы не предъявляет, признаков воспаления нет, больничный лист закрыт, к работе приступить с 10.03.2010 на труд без подъема тяжестей и длительной ходьбы.

Также в медицинской карте имеются записи: хирург от 16.03.2010 – жалобы на боли в правом голеностопном суставе, болезненность, припухлость, отек, диагноз: Посттравматический синдром правого голеностопного сустава, больничный лист с 16.03.2010 по 23.03.2010; от 23.03.2010 –трудоспособен; от 29.04.2010 – жалобы на боли в правом голеностопном суставе, диагноз: Посттравматический синдром правого голеностопного сустава, явка 12.05.2010; от 25.05.2010 – боли в правой ступне при ходьбе, диагноз: Посттравматический синдром правого голеностопного сустава; от 26.08.2010 – боли в правом голеностопном суставе; от 17.10.2011 – жалобы на боли в правом стопе, диагноз: Посттравматический синдром правого голеностопного сустава; от 26.10.2011 – жалобы на боли в голеностопном, коленном суставе, диагноз: Посттравматический синдром правого голеностопного сустава; от 02.11.2011 – жалобы на боли в голеностопном суставе при ходьбе, диагноз: Посттравматический артроз голеностопных суставов; от 10.05.2012 – жалобы на боли в правой пятке, боли при нагрузке.

Согласно справке МСЭ-2011 № от ДД.ММ.ГГГГ Мамаеву А.В. 01.09.2012 установлена третья группа инвалидности бессрочно, причина инвалидности – трудовое увечье (л.д. 13).

Согласно справке МСЭ-2006 № от ДД.ММ.ГГГГ Мамаеву А.В. повторно установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 10 % бессрочно (л.д. 14-15).

Из сведений о результатах проведенной медико-социальной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ следует, что Мамаев А.В. был освидетельствован Бюро № 21 – филиал ФКУ «ГБ МСЭ по Пермскому краю». Установлено основное заболевание: Последствия травм нижней конечности – Последствия производственной травмы 1988г. – неправильно сросшийся перелом н/3 левой голени. Хронический остеомиелит левой большеберцовой кости, ремиссия. Контрактура левого голеностопного сустава 2 ст. Нарушение нейромышечных, скелетных и связанных с движением (статодинамических) функций 2 степени. Последствия производственной травмы 2009г. – неправильно сросшийся перелом правой пяточной кости, контрактура правого голеностопного сустава 1 ст., деформирующий остеоартроз 2 ст. правого голеностопного сустава. Установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 30 % с 29.07.2009 бессрочно, 10 % с 07.08.2012 бессрочно. Разработана программа реабилитации лица, пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания (л.д. 24-27).

Согласно информации от 17.01.2025, представленной Бюро № 21 – филиал ФКУ «ГБ МСЭ по Пермскому краю», Мамаев А.В. впервые признавался инвалидом в 1988 году. Экспертный диагноз: Состояние после открытого многооскольчатого (инфицированного) перелома обеих костей левой голени в нижней трети с дефектом костной ткани, мышечной ткани с замедленной консолидацией после производственной травмы в марте 1988 года. Остеосинтез по Илизарову в апреле 1988 года. С 13.07.1988 установлена вторая группа инвалидности с причиной «трудовое увечье» сроком на 1 год. С 1988 по 1994 год признавался инвалидом второй, затем третьей группы с причиной «трудовое увечье» 20.06.1995 при очередном освидетельствовании Мамаев А.В. инвалидом не признан.

ДД.ММ.ГГГГ признан инвалидом третьей группы первично, причина инвалидности «трудовое увечье» сроком на 1 год. Экспертный диагноз: Последствия производственной травмы 1988 года, неправильно сросшиеся переломы нижней трети левой голени с укорочением на 2,5 см. ДОА II ст., умеренно выраженная контрактура левого голеностопного сустава. Хронический остеомиелит левой голени, стадия ремиссии. Последствия производственной травмы от 2009 года неправильно сросшийся перелом правой пяточной кости. ДОА II ст. правого голеностопного сустава, умеренно выраженная контрактура правого голеностопного сустава. Нарушение функции ходьбы II степени.

При освидетельствовании ДД.ММ.ГГГГ установлена третья группа инвалидности бессрочно с причиной «трудовое увечье». Экспертный диагноз: Последствия производственной травмы 1988 года, неправильно сросшиеся переломы нижней трети левой голени с укорочением на 1,5 см. ДОА III ст., умеренно выраженная контрактура левого голеностопного сустава. Хронический остеомиелит левой голени, стадия ремиссии. Последствия производственной травмы от 2009 года неправильно сросшийся перелом правой пяточной кости. ДОА III ст. правого голеностопного сустава, умеренно выраженная контрактура правого голеностопного сустава. Нарушение функции ходьбы II степени.

Мамаеву А.В. с 2010 по 2012 год разрабатывалась индивидуальная программа реабилитации инвалида. В настоящее время действующей ИПР является ИПР № от 07/04/2012 к акту освидетельствования № от ДД.ММ.ГГГГ. Согласно указанной ИПР, Мамаеву А.В. технические средства реабилитации и санаторно курортное лечение рекомендованы не были.

Исследовав юридически значимые обстоятельства, оценив представленные в материалы дела доказательства в совокупности и взаимосвязи, принимая во внимание, что 28.10.2009 с Мамаевым А.В. произошел несчастный случай на производстве с получением последним оскольчатого перелома правой пяточной кости (повлекшим установление утраты профессиональной трудоспособности по последствиям производственной травмы в размере 10 % с 07.08.2012 - бессрочно), учитывая вину работодателя в несчастном случае, при этом в нарушение требований трудового законодательства работодатель не обеспечил условий труда, в которых бы полностью исключалось травмирование работников, провел расследование и оформил факт несчастного случая в кратчайшие сроки после травмирования на производстве (28.10.2009), суд приходит к выводу о наличии оснований для возмещения истцу морального вреда.

Определяя размер компенсации, суд учитывает степень вины причинителя вреда, фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред, а также индивидуальные особенности потерпевшего, характер и степень физических и нравственных страданий Мамаева А.В.

Суд, в частности, учитывает, что травма была получена истцом в трудоспособном возрасте (на момент несчастного случая истцу было 42 года), в течение всего периода с момента несчастного случая истец испытывал и до настоящего времени испытывает физические и нравственные страдания в связи с развитием посттравматических заболеваний, Мамаев А.В. перенес значительные физические страдания, выразившиеся в сильных болях во время получения травмы и после нее, а также нравственные страдания, связанные со снижением качества жизни, невозможности вести активный образ жизни, нуждаемостью в лечении, реабилитации, приобретении медикаментов. Кроме того, по последствиям производственной травмы истцу в 2012 году было установлено 10% утраты профессиональной трудоспособности бессрочно, при этом ответчик мер к заглаживанию своей вины в причинении вреда здоровью истца, возмещению вреда длительное время не предпринимал, какой-либо помощи истцу в связи с получением производственной травмы не оказывал.

При определении размера компенсации суд также принимает во внимание, вину работника в несчастном случае 25 % (что зафиксировано не оспоренным в установленном порядке актом по форме Н-1), учитывает, что в марте 1988 года Мамаев А.В. получил производственную травму, также повлекшую установление утраты профессиональной трудоспособности по последствиям производственной травмы в размере 30 % с 29.07.2009 - бессрочно, явившуюся основанием для установления Мамаеву А.В. инвалидности повторно в 2012 году, и учитывая требования разумности и справедливости, суд приходит к выводу о взыскании с ответчика ГБУ ПК «Губахинский ЦСО», который является правопреемником ГКСУ СОН «Александровский психоневрологический интернат», в пользу Мамаева А.В. компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

Учитывая, что истец освобожден от уплаты государственной пошлины, исковые требования неимущественного характера удовлетворены в размере <данные изъяты> рублей, в связи с чем суд приходит к выводу о том, что с ответчика подлежит взысканию в доход местного бюджета государственная пошлина в размере <данные изъяты> рублей.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковые требования Мамаева Александра Вениаминовича к Государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания», Александровскому филиалу Государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» о взыскании компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> рублей – удовлетворить в части.

Взыскать с Государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» (ИНН <данные изъяты>) в пользу Мамаева Александра Вениаминовича, ДД.ММ.ГГГГ рождения, уроженца г. Александровск Пермской области (паспорт серии № №, выдан <данные изъяты> код подразделения <данные изъяты>) компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> рублей.

В удовлетворении остальной части иска Мамаева Александра Вениаминовича к Государственному бюджетному учреждению Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания», Александровскому филиалу Государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» о взыскании компенсации морального вреда – отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения Пермского края «Губахинский центр социального обслуживания» (ИНН <данные изъяты>) в доход местного бюджета государственную пошлину в размере <данные изъяты> рублей.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Пермский краевой суд через Александровский городской суд Пермского края в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Председательствующий подпись Н.Н. Горланова

Мотивированное решение составлено 03.02.2025.

Судья /подпись/

Копия верна.

Судья