Никифорова Нелли Александровна

ЧЕТВЕРТЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

Дело № 88-10393/2025

№ дела в суде 1-й инстанции 2-746/2024

УИД 23RS0040-01-2023-007020-27

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Краснодар 24 апреля 2025 года

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Романовой М.А.,

судей Дагуф С.Е., Мамия М.Р.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Степаненко Ольги Николаевны, Степаненко Сергея Сергеевича, Степаненко Владимира Сергеевича, Никифоровой Нелли Александровны, Езонова Марка Руслановича, Крюкова Мирона Андреевича и Крюковой Марьяны Алексеевны к администрации муниципального образования город Краснодар об обязании предоставить жилое помещение по кассационной жалобе Степаненко Ольги Николаевны на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 21 октября 2024 года.

Заслушав доклад судьи Романовой М.А, выслушав объяснения Степаненко О.Н. и ее представителя по доверенности Черкасовой Н.П., поддержавших доводы кассационной жалобы, судебная коллегия

установила:

Степаненко О.Н. и трое ее детей: Степаненко С.С., Степаненко В.С., Никифорова Н.А., а также внуки Езонов М.Р., Крюков М.А. и Крюкова М.А. обратились в суд с иском к администрации муниципального образования город Краснодар (далее - администрация города Краснодара) об обязании предоставить жилое помещение, указав в обоснование иска, что Степаненко О.Н. с членами своей семьи состоит на учете нуждающихся в жилом помещении с 1987 года, проживают в муниципальной квартире, нанимателем которой является Степаненко О.Н., ее сын Степаненко В.С. - инвалид с детства, страдает тяжелой формой хронического заболевания, с 1991 года включен в список граждан, страдающих заболеваниям...

...и, включенными в перечень по приказу Министерства здравоохранения СССР от 28 марта 1983 года № 330, внук Езонов М.Р. также является инвалидом, совместное проживание всех членов семьи на одной жилой площади невозможно, их семья нуждается в жилом помещении, однако до настоящего времени жилье не представлено.

Решением Первомайского районного суда города Краснодара Краснодарского края от 17 июня 2023 года иск удовлетворен.

На администрацию города Краснодара возложена обязанность предоставить на семью в составе: Степаненко О.Н., Степаненко В.С., Никифоровой Н.А., Езонова М.Р., Крюкова М.А., Крюковой М.А. вне очереди благоустроенное, отвечающее санитарным и техническим нормам жилое помещение, по договору социального найма, находящееся в пределах города Краснодара, общей площадью не менее нормы представления с учетом права на дополнительную жилую площадь на каждого нуждающегося члена семьи, в том числе, инвалида.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 21 октября 2024 года решение Первомайского районного суда города Краснодара Краснодарского края от 17 июня 2024 года отменено.

По делу принято новое решение об отказе в удовлетворении иска.

В кассационной жалобе заявитель просит об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 21 октября 2024 года, как незаконного, ссылаясь на то, что она с семьей имеют право на обеспечение во внеочередном порядке жилым помещением с учетом права на дополнительную площадь, состоят на учете нуждающихся в жилом помещении, квартира, в которой они проживают, состоит из одной комнаты, жилая площадь всего 18, 2 кв. м., отмена ранее действовавшего списка заболеваний, дающих право на внеочередное получение жилой площади, отказ в удовлетворении иска не влечет.

Письменных возражений на кассационную жалобу поступило.

Стороны надлежащим образом извещены судом кассационной инстанции о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы. При этом информация о движении дела размещена также на официальном сайте Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в сети Интернет по адресу: 4kas.sudrf.ru.

Учитывая надлежащее извещение сторон о времени и месте судебного разбирательства в суде кассационной инстанции, кассационный суд счел возможным на основании положений части 3 статьи 167 и части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть жалобу в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав объяснения Степаненко О.Н. и ее представителя по доверенности Черкасовой Н.П., судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплено, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судом апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Степаненко О.Н. в составе семьи из 7 человек: она, дочь - Никифорова Н.А., сын Степаненко С.С., сын - Степаненко В.С., внук - Езонов М.Р., внук - Крюков М.А. и внучка - Крюкова М.А. зарегистрирована по месту жительства в однокомнатной квартире № общей площадью 31,2 кв. м., в том числе жилой 18,2 кв. м. по <адрес>.

Указанная квартира является муниципальной собственностью, Степаненко О.Н. - наниматель квартиры.

Степаненко В.С. инвалид 2 группы с детства, Езонов М.Р. также является инвалидом 3 группы с детства.

С 06 апреля 1987 года Степаненко О.Н. с вышеуказанным составом семьи состоит на учете граждан в качестве нуждающихся в жилых помещениях в муниципальном образовании город Краснодар Краснодарского края.

Степаненко В.С. с 30 апреля 1991 года включен в список граждан, страдающих заболеваниями согласно перечню по приказу Министерства здравоохранения СССР от 28 марта 1983 года № 330, которым жилое помещение предоставляется вне очереди.

Семья Степаненко О.Н., ссылаясь на то, что с 1987 года жилое помещение им не предоставлено, проживание на одной площади в однокомнатной квартире с двумя инвалидами невозможно, обратилась за судебной защитой.

Разрешая заявленный ими спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 13, 57 Жилищного кодекса Российской Федерации, исходил из того, что на момент постановки на учет нуждающихся в жилом помещении Степаненко О.Н. с членами семьи, в числе которых имеется больной, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, включенного в перечень заболеваний, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 16 июня 2006 года, они имели право на предоставление изолированного, благоустроенного жилого помещения, расположенного в черте города Краснодара Краснодарского края вне очереди, и, учитывая, что обязанность по предоставлению жильем истцов ответчиком не исполнена, пришел к выводу о наличии у администрации города Краснодара обязанности по предоставлению истцам во внеочередном порядке жилого помещения по договору социального найма.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием не согласился, решение суда отменил и принял по делу новое решение, которым в удовлетворении иска отказал, посчитав, что в связи с изданием Приказа Минздрава России от 24 августа 2020 года № 889 Приказ Министерства здравоохранения СССР от 28 марта 1983 года № 330 «Об утверждении списка заболеваний, дающих право лицам, страдающим этими заболеваниями, на первоочередное получение жилой площади» признан недействующим на территории Российской Федерации, в связи с чем семья Степаненко не имеет права на внеочередное предоставление жилья, обеспечение жилой площадью подлежит реализации при условии соблюдения общих требований жилищного законодательства.

Иного обоснования принятого решения об отказе в удовлетворении иска апелляционное определение не содержит.

Между тем, суд апелляционной инстанции не учел, что согласно имеющемуся в материалах дела уведомлению (том 1, лист дела 16), Степаненко О.Н. с семьей из 4-х человек принята на учет в качестве нуждающихся в жилом помещении с датой учета 06 апреля 1987 года, по состоянию на 21 февраля 2017 года Степаненко О.Н. с семьей из 7-ми человек (в том числе, ее сын Степаненко В.С.) значится состоящей на учете граждан, нуждающихся в жилых помещениях, по списку граждан категорий муниципальной подведомственности с порядковым номером 4532, а Степаненко В.С. с 30 апреля 1991 года внесен в отдельный список по категории граждан, страдающих заболеваниями, включенными в перечень по приказу Минздрава СССР от 28 марта 1983 года № 330, порядковый номер в отдельном списке по указанной категории 52.

Следовательно, Степаненко О.Н. и члены ее семьи поставлены на учет нуждающихся в жилом помещении 06 апреля 1987 года по общему списку, помимо этого, Степанко В.С. в связи с наличием заболевания с 30 апреля 1991 года внесен в отдельный список по категории граждан, страдающих заболеваниями, включенными в перечень по приказу Минздрава СССР от 28 марта 1983 года № 330, которым жилье предоставляется вне очереди.

Суд апелляционной инстанции, отказывая в удовлетворении иска семьи Степаненко на внеочередное предоставление жилья, указал, что они подлежат обеспечению жильем в общем порядке, так как Приказом Минздрава России от 24 августа 2020 года № 889 ранее действовавший Приказ Министерства здравоохранения СССР от 28 марта 1983 года № 330 «Об утверждении списка заболеваний, дающих право лицам, страдающим этими заболеваниями, на первоочередное получение жилой площади», на основании которого Степаненко В.С. включен в отдельный список, признан недействующим, то есть, фактически пришел к выводу о снятии Степаненко В.С. с учета по данному основанию, дающему право на внеочередное предоставление жилья.

При этом оставил без внимания, что Жилищный кодекс Российской Федерации вступил в силу с 01 марта 2005 года.

В соответствии со статьей 5 Федерального закона от 29 декабря 2004 года № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации» к жилищным отношениям, возникшим до введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации, Жилищный кодекс Российской Федерации применяется в части тех прав и обязанностей, которые возникнут после введения его в действие, за исключением случаев, предусмотренных этим Федеральным законом.

При этом акты жилищного законодательства, также, как и акты гражданского законодательства, не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие, если иное прямо не предусмотрено этими актами (часть 1 статьи 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, части 1 и 2 статьи 6 Жилищного кодекса Российской Федерации).

Основания для снятия с учета граждан, которые приняты на учет для предоставления жилых помещений по договорам социального найма до 01 марта 2005 года, установлены частью 2 статьи 6 Федерального закона от 29 декабря 2004 года № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации». В силу указанной нормы граждане, принятые на учет до 01 марта 2005 года в целях последующего предоставления им жилых помещений по договорам социального найма, сохраняют право состоять на данном учете до получения ими жилых помещений по договорам социального найма. Указанные граждане снимаются с учета по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 3 - 6 части 1 статьи 56 Жилищного кодекса Российской Федерации, а также в случае утраты ими оснований, которые до введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации давали им право на получение жилых помещений по договорам социального найма. Указанным гражданам жилые помещения по договорам социального найма предоставляются в порядке, предусмотренном Жилищным кодексом Российской Федерации, с учетом положений настоящей части.

В соответствии со статьей 55 Жилищного Кодекса Российской Федерации право состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях сохраняется за гражданами до получения ими жилых помещений по договорам социального найма или до выявления предусмотренных статьей 56 настоящего Кодекса оснований снятия их с учета.

Согласно пункту 2 части 1 статьи 56 Жилищного кодекса Российской Федерации граждане снимаются с учета в качестве нуждающихся в жилых помещениях в случае утраты ими оснований, дающих им право на получение жилого помещения по договору социального найма.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 01 декабря 2009 года № 1549-О-П, не предполагается снятие с учета нуждающихся в жилых помещениях граждан, принятых на учет для предоставления жилья по договорам социального найма до 01 марта 2005 года, по причине изменения после указанной даты в законодательном порядке оснований постановки на такой учет.

По смыслу указанных выше положений закона, Степаненко В.С., поставленный на учет граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий по отдельному списку с правом внеочередного предоставления жилья, до 01 марта 2005 года, мог быть снят с этого учета либо по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 3 - 6 части 1 статьи 56 Жилищного кодекса Российской Федерации, либо в связи с утратой оснований, которые ранее, то есть до 01 марта 2005 года, давали право на получение жилого помещения по договору социального найма.

Однако это обстоятельство оставлено без внимания судом апелляционной инстанции.

Согласно выводам суда апелляционной инстанции Степаненко В.С., принятый в 1991 года на учет нуждающихся в жилье по отдельному списку, фактически снят с учета в связи с признанием Приказом Минздрава России от 24 августа 2020 года № 889 ранее действовавшего Приказа Министерства здравоохранения СССР от 28 марта 1983 года № 330 недействующим.

Не учтено, что на момент постановки семьи Степаненко на учет действовала статья 29 Жилищного кодекса РСФСР, которая закрепляла основания постановки граждан на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий.

Одним из таких оснований являлось проживание граждан в квартирах, занятых несколькими семьями, если в составе семьи имеются больные, страдающие тяжелыми формами некоторых хронических заболеваний, при которых совместное проживание с ними в одной квартире невозможно (пункт 3 части 1 статьи 29 Жилищного кодекса РСФСР).

Соответственно, снятие истца с учета, учитывая положения части 2 статьи 6 Федерального закона от 29 декабря 2004 года № 189-ФЗ «О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации», могло производиться при наличии оснований, указанных в статье 32 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшей на момент постановки на учет, а согласно статье 32 Жилищного кодекса РСФСР граждане снимались с учета нуждающихся в улучшении жилищных условий в случаях улучшения жилищных условий, в результате которого отпали основания для предоставления жилого помещения; выезда на другое постоянное место жительства; выявления в представленных документах не соответствующих действительности сведений о нуждаемости в улучшении жилищных условий, послуживших основанием для принятия на учет, а также неправомерных действий должностных лиц при решении вопроса о принятии на учет; прекращения трудовых отношений с предприятием, учреждением, организацией, если они состоят на учете по месту работы и никто из членов их семей не работает на этом предприятии, в учреждении, организации, кроме случаев увольнения в связи с уходом на пенсию или переходом на выборную должность.

Сведений о наличии оснований, предусмотренных статьей 32 Жилищного кодекса РСФСР, которые бы позволяли снять семью с учета нуждающихся в улучшении жилищных условий, в деле не имеется, а судом апелляционной инстанции данный вопрос не выяснялся.

В тоже время, учитывая общеправовой принцип действия законодательства во времени: акт жилищного законодательства не имеет обратной силы и применяется к жилищным отношениям, возникшим после введения его в действие, суду следовало исходить из того, что на момент возникновения спорных правоотношений имеющееся у Степаненко В.С. заболевание входило в отдельный перечень, дающий право на предоставление жилья во внеочередном порядке.

Действующее жилищное законодательство (пункт 3 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса Российской Федерации не ставит право на внеочередное предоставление жилого помещения в зависимость от наличия или отсутствия иных лиц, имеющих право на получение жилого помещения вне очереди, от обеспечения жильем других очередников, от времени постановки на учет в качестве нуждающихся в предоставлении жилого помещения, от включения в список граждан, имеющих право на получение жилого помещения вне очереди (список внеочередников).

Отсутствие в законодательстве указания на срок, в течение которого жилье должно быть предоставлено гражданам, имеющим право на его внеочередное предоставление, свидетельствует о том, что жилое помещение указанной категории граждан должно быть предоставлено незамедлительно после возникновения соответствующего субъективного права - права на получение жилого помещения вне очереди.

Данные обстоятельства оставлены судом апелляционной инстанции без должного внимания и правовой оценки.

Более того, суждений относительно того, состоит ли семья Степаненко на дату обращения в суд на учете нуждающихся в жилых помещениях, в тексте апелляционного определения не содержится.

Указанное обстоятельство не выяснялось (последнее обновление документов по учету датировано 2017 годом), в то время, как и оно имеет существенное значение для правильного разрешения дела, поскольку в соответствии со статьёй 49 Жилищного кодекса Российской Федерации жилые помещения муниципального жилищного фонда по договорам социального найма предоставляются малоимущим гражданам, признанным по установленным данным Кодексом основаниям нуждающимися в жилых помещениях, в предусмотренном им порядке.

Следовательно, от разрешения вопроса о наличии либо об отсутствии у семьи Степаненко права состоять на учете нуждающихся в жилом помещении на момент обращения за судебной защитой и зависит производное от данного обстоятельства право на предоставление жилья вне очереди.

В нарушение положений статей 67, 198 и 329 Гражданского процессуального законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации указанные обстоятельства, имеющие существенное значение для разрешения дела, оценки суда апелляционной инстанций не получили, им не учтено, что при рассмотрении дела суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства с учётом доводов и возражений сторон спора и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, поскольку в таком случае право на судебную защиту, закреплённое в части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации, оказывается существенно ущемлённым.

Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм права являются существенными, они повлияли на исход дела и могут быть устранены только путем отмены апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 21 октября 2024 года с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции необходимо учесть изложенное, устранить допущенные нарушения, установив все фактические обстоятельства дела, и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам <адрес>вого суда от ДД.ММ.ГГГГ отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Мотивированное определение изготовлено ДД.ММ.ГГГГ.

Дело № 2-1443/2023

УИД 74RS0007-01-2022-011969-91

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

02 мая 2023 года г. Челябинск

Курчатовский районный суд г.Челябинска в составе

председательствующего судьи Губиной М.В.

при ведении протокола помощником судьи Панфиловой А.А.,

с участием прокурора Чеуриной Е.Ю., Жинжиной Т.Н.

с участием представителя истца Сулейманова А.Г., представителя ответчиков Мухапада А.В.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Гайнитдиновой Амины Гайфулловны к Куликову Александру Павловичу, Никифоровой Нелли Александровне о взыскании компенсации морального вреда, материального вреда, причиненного в результате укуса собак,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО2, ФИО8 о компенсации морального вреда в размере 1 500 000 руб. 00 коп., материального вреда в размере 18 832 руб. 97 коп.

В обосновании исковых требований указано, что ДД.ММ.ГГГГ собаки ответчиков, которые находились в общественном месте без намордника, покусали истца, в результате чего здоровью истца был причинен вред. В результате повреждения здоровья истец испытала физическую боль, моральные страдания. Ответчики никаких мер по возмещению вреда не приняли, извинений не принесли.

Истец ФИО1 в судебном заседании участия не принимала, о времени и месте рассмотрения дела извещалась надлежащим образом.

Представитель истца ФИО13, действующий на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования о компенсации морального вреда поддержал, при этом, от требований о взыскании материального ущерба отказался, в связи с добров...

...ольной оплатой суммы материального вреда.

Ответчики ФИО2, ФИО8 в судебном заседании участия не принимали, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, представили письменное пояснение по делу, просили о рассмотрении дела в свое отсутствие.

Представитель ответчиков ФИО9, действующий на основании ордера, исковые требования признал частично, пояснил, что собаки, которые нанесли вред здоровью истца, принадлежат ФИО2, он осуществлял за ними уход и присмотр, в настоящее время собаки переданы в питомник. Ответчик согласен компенсировать моральный вред в размере 150 000 руб., при этом материальный вред был компенсирован сразу при представлении реквизитов истца, без оспаривания его размера. Просил учесть поведение стороны истца, связанное с тем, что при всех действиях ответчика, направленных на компенсацию морального и материального вреда, со стороны истца в принятии такой помощи отказано.

В силу положений ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд считает возможным рассмотреть данное дело в отсутствие не явившихся лиц.

Суд, выслушав представителя истца, представителя ответчиков, исследовав письменные материалы дела, находит исковые требования подлежащими удовлетворению частично по следующим основаниям.

В соответствии со ст.39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, истец вправе изменить основание или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований либо отказаться от иска, ответчик вправе признать иск, стороны могут окончить дело мировым соглашением. Суд не принимает отказ истца от иска, признание иска ответчиком и не утверждает мировое соглашение сторон, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

Согласно ст. 173 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд разъясняет истцу последствия отказа от иска. При отказе истца от иска и принятия его судом выносит определение, которым одновременно прекращается производство по делу.

В силу ст.ст. 220, 221 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд прекращает производство по делу в случае, если истец отказался от иска и отказ принят судом. Повторное обращение в суд по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям не допускается.

Поскольку отказ истца от исковых требований о взыскании материального ущерба в размере 18 382 руб. 97 коп. не нарушает прав и законных интересов других лиц, последствия отказа от иска разъяснены, понятны, судом отказ от иска о взыскании с ответчиков ФИО2, ФИО3 материального ущерба в размере 18 382 руб. 97 коп., принимается, то производство по делу в указанной части подлежит прекращению в силу ст. 220 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии со ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу положений ст. 137 Гражданского кодекса Российской Федерации к животным применяются общие правила об имуществе постольку, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ДД.ММ.ГГГГ около 12.30 часов собака породы «Немецкая овчарка» и собака породы «Миттельшнауцер» по <адрес>, <адрес>, <адрес> совершили нападение на проходившую мимо указанного дома ФИО1, причинив ей телесные повреждения в виде раны левого плеча, предплечья, кисти, лица.

При этом, из материалов дела также следует, что ФИО1 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находилась на лечении в хирургическом отделении ГБУЗ «Районная больница <адрес>», куда поступила в экстренном порядке спустя 4 часа с момента получения травмы. ФИО10 установлен диагноз: <данные изъяты> (л.д. 13, 78-101).

Факт наличия указанных обстоятельств ответчиками не оспаривался.

Из пояснений представителя истца следует, что указанные травмы истец получила, когда собаки, принадлежащие ответчикам, осуществили на нее нападение, выбежав из двора <адрес> в д. <адрес> В настоящее время, в связи с полученными травмами, привычный образ жизни истца изменился, у нее испортилось зрение, один глаз постоянно открыт, не может заниматься вязанием.

Из пояснений допрошенного в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО11 следует, что ДД.ММ.ГГГГ он возвращался из г.Челябинска, когда позвонила сестра и сказала, что сосед ФИО2 выпустил собак, и мать разорвали собаки, а ФИО2 в этот момент разговаривал по телефону. Он после звонка приехал где-то минут через 20-25. Истец находилась около дома ФИО2, скорая приехала, и оказывали медицинскую помощь. Он спросил у ФИО2 зачем тот выпустил собак. В этот момент находился там только ФИО2, а разнимала собак ФИО3 Перед истцом ФИО2 не извинился. Когда он приехал, то увидел, что у руки ФИО1 нет кожи, видно кость и мясо, кусок мяса на земле. После приезда скорой помощи ФИО1 увезли в больницу, где она проходила лечение месяц. До события ДД.ММ.ГГГГ у ФИО12 заболеваний не было. Постоянно носки вязала, до этого руки не болели. Сейчас истцу оказывают физическую помощь, помогают подняться по лестнице, левый глаз у истца плохо видит. Так как она плохо стала ходить после того, как собаки разорвали. ФИО2 за все время принес два йогурта и горсть винограда истцу в больницу.

Из письменных пояснений ответчика ФИО2 следует, что ДД.ММ.ГГГГ он собирался вывести собак на прогулку, но в тот момент, когда он собирался надеть на собак намордники, от ветра калитка открылась, мимо проходила бабушка у самых ворот, которую собаки уронили на траву и покусали. Через неделю после происшествия собак он сдал в приют.

Из письменных пояснений ответчика ФИО3 следует, что ДД.ММ.ГГГГ в обеденное время ее муж ФИО2 пошел на прогулку с собаками, через несколько минут постучал в окно и сказал вызвать скорую помощь. Собаками в основном занимался муж.

В соответствии со ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью. Общим имуществом супругов являются также приобретенные за счет общих доходов супругов движимые и недвижимые вещи, ценные бумаги, паи, вклады, доли в капитале, внесенные в кредитные учреждения или в иные коммерческие организации, и любое другое нажитое супругами в период брака имущество независимо от того, на имя кого из супругов оно приобретено либо на имя кого или кем из супругов внесены денежные средства.

В силу ст. 10 Семейного кодекса Российской Федерации права и обязанности супругов возникают со дня государственной регистрации заключения брака в органах записи актов гражданского состояния.

Между тем, из письменных материалов дела и пояснений представителя ответчика следует, что ФИО2 и ФИО3 не состоят в зарегистрированном браке.

Поскольку права и обязанности супругов возникают со дня государственной регистрации заключения брака в органах записи актов гражданского состояния, предусмотренные Семейным кодексом Российской Федерации, в том числе относительно права собственности на собак, при этом, ответчики в зарегистрирован браке не состоят, то права и обязанности, а также ответственность, предусмотренная нормами гражданского и семейного права относительно долевой ответственности супругов, в настоящем случае не применимы.

Таким образом, суд приходит к выводу, что на момент происшествия ДД.ММ.ГГГГ фактическим владельцем собаки по кличке «Дик» породы немецкая овчарка и собаки по кличке «Чари» породы миттельшнауцер является ФИО2, который осуществляла выгул животного и в нарушение ст. 13 Федерального закона от 27 декабря 2018 года 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» не исключил возможность свободного, неконтролируемого передвижения животных во дворе дома, в общественном месте. Кроме того, положением указанное нормы предусмотрено, что выгул домашних животных должен осуществляться при условии обязательного обеспечения безопасности граждан, животных, сохранности имущества физических лиц и юридических лиц.

Установив, что собака по кличке «Дик» породы немецкая овчарка и собаки по клички «Чари» породы миттельшнауцер на момент происшествия ДД.ММ.ГГГГ фактически принадлежала ответчику ФИО2, не обеспечившего безопасные условия их содержания и выгула, по его вине были причинены повреждения ФИО1, суд приходит к выводу о наличии правовых оснований для возложения на ответчика ФИО2 обязанности по компенсации морального вреда.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии со ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального осуществляется в денежной форме с учетом требований разумности и справедливости, и определяется в зависимости от характера физических и нравственных страданий. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии с разъяснениями, данными в п.32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», суду следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В п.2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Согласно п.8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Определяя размер компенсации морального вреда и оценивая доказательства в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд принимает во внимание обстоятельства произошедшего, характер причиненного истцу вреда, степень перенесенных истцом физических и нравственных страданий, продолжительность нахождения на лечении, вызванные травмами ограничения в передвижении, последствия перенесенной травмы, возраст истца, вину ответчика, размеры собак (крупная порода), поведение ответчика в виде принятия мер оказания истцу помощи, а также требования разумности и справедливости, приходит к убеждению, что разумной и справедливой компенсацией истцу причиненного морального вреда является сумма, равная 300 000 руб.

В соответствии со ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации, суд считает необходимым взыскать с ответчика ФИО2 государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 руб.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования ФИО1 к ФИО2, ФИО3 о взыскании компенсации морального вреда, материального вреда, причиненного в результате укуса собак, удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ИНН №) в пользу ФИО1 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, паспорт №) компенсацию морального вреда в размере 300 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требовании требования ФИО1 к ФИО2 о взыскании компенсации морального вреда, отказать.

Взыскать с ФИО2 (ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ИНН №) в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 руб.

В удовлетворении исковых требовании требования ФИО1 к ФИО3 о взыскании компенсации морального вреда, причиненного в результате укуса собак, отказать.

Принять отказ от исковых требований ФИО1 к ФИО2, ФИО3 о взыскании материального вреда в размере 18 382 руб. 97 коп., в том числе на приобретение лекарств в размере 6 683 руб., затрат на ГСМ в размере 6 499 руб. 97 коп., за порванную куртку в размере 5 200 руб.

Производство по гражданскому делу по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3 о взыскании материального вреда в размере 18 382 руб. 97 коп., прекратить.

Разъяснить сторонам, что повторное обращение в суд по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям не допускается.

Решение может быть обжаловано в Челябинский областной суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме через Курчатовский районный суд г.Челябинска.

Председательствующий М.В. Губина

Мотивированное решение изготовлено 10 мая 2023 года.

Судья Губина М.В.

УИД: 74RS0007-01-2022-011969-91

Дело № 2-1443/2023

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

дело № 11-10174/2023

03 августа 2023 года г. Челябинск

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Доевой И.Б.,

судей Елгиной Е.Г., Клыгач И.-Е.В.,

с участием прокурора Томчик Н.В.,

при ведении протокола судебного заседания

помощником судьи Росляковым С.Е.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Гайнитдиновой Амины Гайфулловны к Куликову Александру Павловичу, Никифоровой Нелли Александровне о взыскании компенсации морального вреда, материального ущерба

по апелляционному представлению прокурора Курчатовского района г. Челябинска на решение Курчатовского районного суда г. Челябинска от 02 мая 2023 года.

Заслушав доклад судьи Доевой И.Б. об обстоятельствах дела, доводах апелляционного представления, пояснения представителя истца Сулейманова А.Г., заключение прокурора Томчик Н.В., поддержавших доводы апелляционного представления, пояснения представителя ответчиков Мухопад А.В., полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

установила:

Гайнитдинова А.Г. обратилась с иском к Куликову А.П., Никифровой Н.А. о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 500 000 рублей, материального ущерба в размере 18 832 рублей 97 копеек (л.д. 5-6).

В обоснование исковых требований указано, что 11 сентября 2022 года 12:30 Гайнитдинова А.Г. проходила возле дома № <данные изъяты>, со двора которого выбежали две собаки и напали на нее, причинив <данные изъяты>. Собственником собак оказался ответчик Куликов А.П., который незамедлительно попросил Никифорову Н.А. вызвать бригаду сокрой медицинской помощи. В этот же день Гайнитдинова А.Г. была госпитализирована в хирургическое отделение ГБУЗ «РБ с. Аргаяш», где она находилась на стационарном лечении до 13 октября 2022 года. В результате укусов собак истец получила телесные повреждения в виде <данные изъяты>. Истец также указала, что в результате случившегося ей были причинены физические страдания, выразившиеся в физической боли от укусов собак, необходимостью прохождении лечения в ...

...период с 11 сентября 2022 года по 13 октября 2022 года, необходимостью ставить болезненные уколы, а также нравственные страдания, выразившиеся в сильном испуге и стрессе, невозможности вести привычный образ жизни, в том числе в быту, не могла самостоятельно себя обслуживать, нуждалась в помощи постороннего человека, был нарушен сон, постоянно испытывает боль в области левой руки, поврежденное в результате укусов собак веко <данные изъяты>. Кроме того, истец также понесла расходы в связи с приобретением лекарственных препаратов, транспортные расходы в связи с обращениями в медицинские учреждениями, а также в связи с повреждением куртки на общую сумму 18 382 рублей 97 копеек. Ссылаясь на данные фактические обстоятельства, истец обратилась в суд с вышеуказанным иском.

Истец Гайнитдинова А.Г. в судебном заседании суда первой инстанции не явилась, о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом.

Представитель истца Сулейманов А.Г., действующий на основании доверенности, в судебном заседании суда первой инстанции исковые требования о взыскании компенсации морального вреда поддержал, просил принять отказ от исковых требований в части взыскания материального ущерба в размере 18 382 рублей 97 копеек в связи с добровольным исполнением указанных требований ответчиками (л.д. 52, 59-60, 62).

Ответчики Куликов А.П., Никифорова Н.А. в судебное заседание суда первой инстанции не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, представили письменные пояснения, а также заявления, в которых просили рассмотреть дело без их участия (л.д. 137, 138, 140, 141-142).

Представитель ответчиков Мухопад А.В. в судебном заседании суда первой инстанции с исковыми требованиями о взыскании компенсации морального вреда согласился частично, полагая заявленный размер компенсации морального завышенным, не отвечающим принципам разумности и справедливости.

Прокурор в судебном заседании суда первой инстанции дал заключение о наличии правых оснований для взыскания компенсации морального вреда, однако при определении размера компенсации морального вреда необходимо учесть фактически обстоятельства, степень вины надлежащего ответчика Куликова А.П., степень физических и нравственных страданий истца Гайнитдиновой А.Г., а также принципы разумности и справедливости (л.д. 145-147).

Решением Курчатовского районного суда г. Челябинска от 02 мая 2023 года исковые требования Гайнитдиновой А.Г. удовлетворены частично. Судом постановлено: взыскать с Куликова А.П. в пользу Гайнитдиновой А.Г. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей; в удовлетворении исковых требований Гайнитдиновой А.Г. к Куликову А.П. в остальной части отказать; взыскать с Куликова А.П. в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей; в удовлетворении исковых требовании требования Гайнитдиновой А.Г. к Никифоровой Н.А. о взыскании компенсации морального вреда отказать; принять отказ от исковых требований Гайнитдиновой А.Г. к Куликову А.П., Никифоровой Н.А. о взыскании материального ущерба в размере 18 382 рублей 97 копеек; производство по гражданскому делу по иску Гайнитдиновой А.Г. к Куликову А.П., Никифоровой Н.А. о взыскании материального ущерба в размере 18 382 рублей 97 копеек, прекратить; разъяснить сторонам, что повторное обращение в суд по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям не допускается (л.д. 150-157).

В апелляционном представлении прокурор Курчатовского района г. Челябинска просит решение суда первой инстанции изменить, увеличив размер компенсации морального вреда, ссылаясь на несоответствие выводов суда, изложенных в решении, обстоятельствам дела; нарушение норм материального права, а также норм процессуального права при оценке доказательств (л.д. 160-161).

В возражениях на апелляционное представление прокурора Курчатовского района г. Челябинска ответчик Куликов А.П. просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, ссылаясь на его законность и обоснованность (л.д. 169-171).

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом. Одновременно информация о слушании дела размещена на официальном сайте Челябинского областного суда в порядке статьи 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

На основании статей 113, 167, 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание, что лица, участвующие в деле, извещены надлежащим образом и за срок, достаточный для обеспечения явки и подготовки к судебном заседанию, судебная коллегия пришла к выводу о возможности рассмотрения дела при установленной явке.

Исследовав материалы дела, проверив законность и обоснованность судебного решения в пределах доводов апелляционного представления и возражений в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исследовав новые доказательства, принятые в порядке абзаца 2 части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия полагает решение суда первой инстанции подлежащим изменению в части размера компенсации морального вреда в связи с несоответствием выводов суда обстоятельствам дела и неправильным применением норм материального и процессуального права (пункты 3, 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Судом установлено и следует из материалов дела, 11 сентября 2022 года 12:30 Гайнитдинова А.Г. проходила возле дома № <данные изъяты>, со двора которого выбежали две собаки и напали на нее, причинив <данные изъяты> (л.д. 45-47. 113-130).

11 сентября 2022 года Гайнитдинова А.Г. была госпитализирована в хирургическое отделение ГБУЗ «РБ с. Аргаяш», где она находилась на стационарном лечении до 13 октября 2022 года; в результате укусов собак Гайнитдинова А.Г. получила телесные повреждения в виде <данные изъяты>; 11 сентября 2022 года истцу проведена <данные изъяты>); выписана на амбулаторное лечение у хирурга по месту жительства, а также даны рекомендации (л.д. 12, 13, 78-104).

Судом также установлено и сторонами не оспаривалось, что фактическим владельцем собаки по кличке «<данные изъяты>» породы немецкая овчарка и собаки по кличке «<данные изъяты>» породы миттельшнауцер является Куликов А.П., который в зарегистрированном браке с Никифоровой Н.А. не состоит, осуществлял выгул животного и в нарушение статьи 13 Федерального закона от 27 декабря 2018 года 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» не исключил возможность свободного, неконтролируемого передвижения животных во дворе дома, в общественном месте, при том, что выгул домашних животных должен осуществляться при условии обязательного обеспечения безопасности граждан, животных, сохранности имущества физических лиц и юридических лиц (л.д. 120-121, 140).

Как следует из пояснений истца, изложенных в исковом заявлении, в результате случившегося ей были причинены физические страдания, выразившиеся в физической боли от укусов собак, необходимостью прохождении лечения в период с 11 сентября 2022 года по 13 октября 2022 года, необходимостью ставить болезненные уколы, а также нравственные страдания, выразившиеся в сильном испуге и стрессе, невозможности вести привычный образ жизни, в том числе в быту, не могла самостоятельно себя обслуживать, нуждалась в помощи постороннего человека, был нарушен сон, постоянно испытывает боль в области левой руки, поврежденное в результате укусов собак веко <данные изъяты> (л.д. 5-6).

Разрешая спор по существу и удовлетворяя исковые требования Гайнитдиновой А.Г. о взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции, дав надлежащую оценку представленным доказательствам, доводам и возражениям сторон, правильно применив нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, пришел к обоснованному выводу о наличии оснований для возложения на ответчика Куликова А.П. гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда, поскольку вред здоровью истца был причинен по вине указанного ответчика, не обеспечившего надлежащего содержания домашних животных и не принявшего необходимые меры безопасности, исключающие возможность нападения собак на окружающих.

При определении размера компенсации морального вреда суд первой инстанции учел фактические обстоятельства дела, характер причиненных Гайнитдиновой А.Г. физических и нравственных страданий, продолжительность нахождения на лечении, вызванные травмами ограничения в передвижении, последствия перенесенной травмы, возраст истца, вину ответчика, поведение ответчика Куликова А.П., требования разумности и справедливости, в связи с чем посчитал необходимым взыскать в пользу истца с ответчика Куликова А.П. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей.

Судебная коллегия считает, что судом первой инстанции были допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права при определении размера подлежащей взысканию с ответчика Куликова А.П. в пользу истца компенсации морального вреда, полагая заслуживающими внимания доводы апелляционной апелляционного представления прокурора Курчатовского района г. Челябинска.

Так, к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите, относится право на охрану здоровья (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

Статьей 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

В соответствии с пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции) (пункт 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Как разъяснено в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», при определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абзац третий пункта 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится в том числе здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека). Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья и др. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав гражданина или посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

В силу статьи 137 Гражданского кодекса Российской Федерации к животным применяются общие правила об имуществе постольку, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное.

В соответствии с положениями статей 209, 210 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник имущества обязан содержать его таким образом, чтобы имущество не причиняло вред иным лицам, в противном случае, на собственника может быть возложена обязанность возместить вред, причиненный в результате осуществления права владения и пользования таким имуществом.

Таким образом, животное является объектом, гражданских правоотношений; владелец животного несет ответственность за своего питомца. К животному применяются общие правила об имуществе, поскольку законом или иными правовыми актами не установлено иное. Соответственно, животное является собственностью владельца либо принадлежит ему на ином вещном праве.

По смыслу приведенных положений закона в случае причинения вреда собакой на собственника данного имущества при определенных условиях может быть возложена ответственность за причиненный вред. Таким условием, прежде всего, является ненадлежащее содержание животного, а также непринятие собственником животного мер безопасности, исключающих возможность нападения собаки на окружающих.

В силу пункта 1 статьи 3 Федерального закона от 27 декабря 2018 года № 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - Федеральный закон от 27 декабря 2018 года № 498-ФЗ) владельцем животного признается физическое лицо или юридическое лицо, которым животное принадлежит на праве собственности или ином законном основании.

В соответствии с положениями статьи 13 Федерального закона от 27 декабря 2018 года № 498-ФЗ при содержании домашних животных их владельцам необходимо соблюдать общие требования к содержанию животных, а также права и законные интересы лиц, проживающих в многоквартирном доме, в помещениях которого содержатся домашние животные, выгул домашних животных должен осуществляться при условии обязательного обеспечения безопасности граждан, животных, сохранности имущества физических лиц и юридических лиц. При выгуле домашнего животного необходимо исключать возможность свободного, неконтролируемого передвижения животного при пересечении проезжей части автомобильной дороги, в лифтах и помещениях общего пользования многоквартирных домов, во дворах таких домов, на детских и спортивных площадках.

Принимая во внимание приведенные нормы законодательства, регулирующие спорные правоотношения, обстоятельств, исключающих гражданско-правовую ответственность ответчика Куликова А.П., не имеется.

Между тем выводы суда первой инстанции об определении размера подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда не отвечают нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению.

Устанавливая компенсацию морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца суд первой инстанции ограничился лишь ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в положениях статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации: характер нравственных страданий, обстоятельства дела, требования разумности и справедливости, однако, не применил их к спорным отношениям, не выяснил тяжесть причиненных истцу физических и нравственных страданий в результате действий ответчика Куликова А.П., не обеспечившего надлежащего содержания домашних животных и не принявшего необходимые меры безопасности, исключающие возможность нападения собак на окружающих, в полной мере не учел индивидуальные особенности истца и не дал надлежащей оценки ее доводам о характере и степени причиненных в физических и нравственных страданиях.

Так, взыскивая в пользу Гайнитдиновой А.Г. сумму компенсации морального вреда, суд первой инстанции не привел мотивы и не обосновал, почему пришел к выводу о том, что сумма в 300 000 рублей является достаточной компенсацией причиненных истцу ответчиком физических и нравственных страданий. Судом первой инстанции не учтено, что по смыслу действующего правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

В данном случае, суд первой инстанции не указал, какие же конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной судом суммы компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием для значительного уменьшения суммы компенсации морального вреда, заявленной истцом в иске – 1 500 000 рублей.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о размере взыскиваемой в пользу истца суммы компенсации морального вреда в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивирован, в решении суда не приведены доводы в обоснование размера присужденной истцу компенсации морального вреда со ссылкой на какие-либо доказательства, что не отвечает требованиям статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации о законности и обоснованности решения суда.

Согласно статье 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Из положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что определение размера компенсации морального вреда в каждом деле носит индивидуальный характер и зависит от совокупности конкретных обстоятельств дела, подлежащих исследованию и оценке судом.

Поскольку предметом исследования являются в том числе нравственные страдания личности, исследование и оценка таких обстоятельств не может быть формальной, а в решении суда должны быть приведены мотивы, которыми руководствовался суд при определении размера компенсации морального вреда.

При этом сама компенсация морального вреда, определяемая судом в денежной форме, должна быть соразмерной и адекватной обстоятельствам причинения морального вреда потерпевшему, а также характеру и степени причиненных ему физических и/или нравственных страданий.

Несмотря на то, что определение размера компенсации морального вреда в определенной степени относится к оценке и установлению обстоятельств дела, присуждение несоразмерно малой суммы компенсации, без учета каких-либо имеющих значение обстоятельств дела, и не отвечающей требованиям справедливости, может свидетельствовать о существенном нарушении судом норм материального права, определяющих цель присуждения данной компенсации и правила определения ее размера, а также о существенных нарушениях норм процессуального права, обязывающих суд определить все имеющие значение для дела обстоятельства и дать им оценку в мотивировочной части судебного постановления.

Как указано выше, суд первой инстанции лишь формально перечислил в одном абзаце ряд категорий общего и абстрактного характера, которые учитываются при определении размера компенсации морального вреда, без указания какого-либо их конкретного содержания, влияющего на определение адекватной компенсации морального вреда по настоящему делу.

Приведенные обстоятельства, по мнению судебной коллегии, свидетельствуют о формальном подходе к разрешению исковых требований Гайнитдиновой А.Г. о компенсации морального вреда, что привело к нарушению задач и смысла гражданского судопроизводства, установленных статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, и права истцов на справедливую, компетентную, полную и эффективную судебную защиту, гарантированную каждому частью 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации.

При таких обстоятельствах определенный судом размер компенсации морального вреда не отвечает принципам разумности и справедливости, является явно заниженным и подлежит увеличению.

Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия, оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, руководствуясь вышеприведенными нормами действующего законодательства, приняла во внимание пояснения представителя истца, данные в судебном заседании суда апелляционной инстанции относительно разумного и справедливого размера компенсации морального вреда, фактические обстоятельства дела, при которых Гайнитдиновой А.Г. причинены физические и нравственные страдания, а именно в результате действий ответчика Куликова А.П., не обеспечившего надлежащего содержания домашних животных и не принявшего необходимые меры безопасности, исключающие возможность нападения собак на окружающих, характер причиненных физических и нравственных страданий, которые были перенесены непосредственно в момент нападения собак, а также последующим психическим состоянием истца, которая получила телесные повреждения в виде <данные изъяты>, сопряженный с обезображиванием видимых частей тела, в связи с чем она лишилась подвижности руки, как следствие, невозможности вести привычный образ жизни, в том числе в быту, отсутствие возможности самостоятельно себя обслуживать, нуждаемость в помощи постороннего человека, а поврежденное в результате укусов собак веко <данные изъяты>, в результате постоянных болей в области левой руки был нарушен сон, длительность лечения (стационарное лечение в хирургическом отделении в период с 11 сентября 2022 года по 13 октября 2022 года, а также последующее амбулаторное лечение по месту жительства), необходимость длительное время принимать лекарственные препараты и ставить болезненные уколы, делать перевязки; индивидуальные особенности истца (возраст <данные изъяты> год, состояние здоровья, образ жизни, поскольку истец в настоящее время не может заниматься своим любимым делом – вязанием, а также заниматься подсобным хозяйством), что, безусловно, усугубляет физические и нравственные страдания в связи с причинением вреда здоровью, учитывая, что любая стрессовая ситуация имеет потенциальную опасность для пожилого человека, наличие свойственных этому возрасту заболеваний и процессов, затрудняющих течение и лечение полученных телесных повреждений, необходимость более длительного времени на излечение, степень вины и поведение ответчика Куликова А.П., а также его материальное и семейное положение (отсутствие умысла на причинение вреда здоровью, принесение извинений и принятие мер по заглаживанию причиненного материального ущерба в добровольном порядке, возраст <данные изъяты> лет, что является пенсионером, в зарегистрированном браке с Никифоровой Н.А. не состоит), а также требования разумности и справедливости, полагает возможным взыскать с ответчика Куликова А.П. в пользу истца сумму компенсации морального вреда в размере 600 000 рублей.

Судебная коллегия полагает, что сумма в 600 000 рублей является достаточной и справедливой компенсацией причиненных истцу ответчиком физических и нравственных страданий, учитывая, что по смыслу действующего правового регулирования компенсация морального вреда по своей природе носит компенсационный характер, а степень соразмерности является оценочной категорией, и только суд вправе дать оценку указанному критерию, исходя из своего внутреннего убеждения и обстоятельств конкретного дела. Указанная сумма компенсации морального вреда определена с учетом конкретных обстоятельств дела, характера и степени физических и нравственных страданий, при которых причинен моральный вред истцу по вине ответчика, индивидуальных особенностей истца и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела, а также требований разумности и справедливости.

Оснований для увеличения размера компенсации морального вреда до заявленного истцом размера, судебная коллегия, учитывая установленные по делу конкретные обстоятельства, не усматривает; размер возмещения морального вреда определен судебной коллегией с учетом указанных выше обстоятельств, имеющих юридическое значение, которые не были учтены судом первой инстанции, тогда как больший размер компенсации морального вреда, чем он определен судебной коллегией, истцом не доказан.

В данном случае, приоритетная функция деликтного обязательства по компенсации морального вреда - это компенсация за нарушение личных неимущественных прав и посягательство на нематериальные блага, исходя из положений статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации. Степень физических и нравственных страданий - это оценочная категория. Невозможно с достоверностью установить и оценить степень переживаний, чувства, мысли, эмоции того или иного человека при нарушении его нематериального блага, ввиду чего моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания. С учетом приведенных положений закона право определять размер компенсации морального вреда принадлежит исключительно суду, исходя из конкретных обстоятельств дела, личности потерпевшего, вины ответчика, степени причиненных страданий.

Между тем, принимая во внимание, что из приобщенных судебной коллегией к материалам дела в порядке статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации новых доказательств – чеков по операции от 19 июня 2023 года и от 19 июля 2023 года следует, что во исполнение решения Курчатовского районного суда г. Челябинска от 02 мая 2023 года по настоящему делу ответчиком Куликовым А.П. в счет компенсации морального вреда истцу Гайнетдиновой А.Г. перечислены денежные средства в размере 165 000 рублей, решение является актом правосудия, окончательно разрешающим дело и его резолютивная часть должна содержать исчерпывающие выводы, вытекающие из установленных в мотивировочной части фактических обстоятельств, размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с ответчика Куликова А.П. в пользу истца Гайнетдиновой А.Г. составит 435 000 рублей (600 000 рублей – 165 000 рублей).

При таких обстоятельствах решение суда первой инстанции в части размера компенсации морального вреда подлежит изменению в связи с несоответствием выводов суда обстоятельствам дела и неправильным применением норм материального права (пункты 3, 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) с определением размера компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика Куликова А.П. в пользу истца Гайнитдиновой А.Г. в размере 435 000 рублей.

Изменение решения суда первой инстанции в части размера компенсации морального вреда не является основанием для изменения судом апелляционной инстанции распределения судебных расходов (часть 3 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловными основаниями для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено; другими лицами, участвующими в деле, решение суда не обжалуется.

Руководствуясь статьями 327-330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Курчатовского районного суда г. Челябинска от 02 мая 2023 года в части размера компенсации морального вреда изменить.

Взыскать с Куликова Александра Павловича (<данные изъяты>) в пользу Гайнитдиновой Амины Гайфулловны (<данные изъяты>) компенсацию морального вреда в размере 435 000 рублей.

В остальной части это же решение суда оставить без изменения, апелляционное представление прокурора Курчатовского района г. Челябинска – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 08 августа 2023 года.