Патерикина Мира Борисовна

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

39RS0021-01-2023-000147-10

№ 88-19434/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург 25 сентября 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Козловой Е.В.,

судей Стешовиковой И.Г., Шевчук Т.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1/2024 по иску Патерикиной М.Б., Патерикина А.И., Патерикина А.И. к ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» о компенсации морального вреда, взыскании расходов на погребение по кассационной жалобе ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» на решение Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 29 мая 2024 г.

Заслушав доклад судьи Шевчук Т.В., заключение старшего прокурора отдела управления Главного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой О.Н., судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Патерикина М.Б., Патерикин А.И., Патерикин А.И. обратились в суд с иском к ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» о взыскании компенсации морального вреда в пользу Патерикой М.Б. в размере 4000000 руб., в пользу Патерикина А.И., Патерикина А.И. в размере 2000000 руб. каждому, а также о возмещении Патерикиной М.Б расходов на погребение и установку памятника в размер...

...е 499716 руб.

Решением Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 г. исковые требования удовлетворены частично.

С ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» взыскана компенсация морального вреда в пользу Патерикиной М.Б. в размере 800000 руб., в пользу Патерикина А.И. в размере 400000 руб., в пользу Патерикина А.И. в размере 400000 руб.

С ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в доход федерального бюджета взысканы расходы по уплате за проведение судебной экспертизы в размере 81858 руб.

При недостаточности имущества у ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница», на которое может быть обращено взыскание, возложена субсидиарная ответственность по обязательствам ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» на Министерство здравоохранения Калининградской области и Агентство по имуществу Калининградской области.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 29 мая 2024 г. решение Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 г. изменено, исключено из его резолютивной части указание на субсидиарную ответственность Агентства по имуществу Калининградской области. В остальной части решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» ставится вопрос об отмене решения Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 29 мая 2024 г., как постановленных с нарушением норм материального и процессуального права.

В судебное заседание кассационной инстанции иные лица, участвующие в деле, не явились, извещены. Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции на основании части 5 статьи 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения жалобы.

Согласно статье 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судами нижестоящих инстанций при рассмотрении данного дела не допущено.

Как установлено судом, 28 сентября 2018 г. Патерикин И.А. был госпитализирован в первое реанимационное отделение ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» с диагнозом «<данные изъяты>

В период с 28 сентября по 18 октября 2018 г. Патерикин И.А. находился на стационарном лечении, 18 октября 2018 г. выписан на долечивание в ГБУЗ «Светловская центральная районная больница».

Медицинской картой стационарного больного Патерикина И.А. №6-2685 подтверждается, что 18 октября 2018 г. он поступил переводом из ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» в терапевтическое отделение ГБУЗ «Светловская центральная районная больница» с диагнозом <данные изъяты>

21 октября 2018 г. Патерикин И.А. скончался.

Согласно актовой записи о смерти, представленной отделом ЗАГС администрации МО «Светловский городской округ», причиной смерти Патерикина И.А. явилась <данные изъяты>.

По заявлению супруги Патеркиной М.Б. медицинская экспертиза усопшего (вскрытие) не проводилось.

СО по Московскому району г. Калининграда СУСК РФ по Калининградской области в рамках материала № 388 пр-19 проводилась проверка о ненадлежащем оказании медицинской помощи Патерикину И.А. сотрудниками ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в 2018 г.

В период с 2019 по 23 сентября 2022 г. в рамках данной проверки органом следствия были опрошены Патерикина М.Б., лечащий врач Патерикина И.А. в ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» Степанова Е.Н., заведующий неврологическим отделением для больных с ОНКМ Залевская Л.В., заведующий терапевтическим отделением ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» Труфанов Д.А., врач-анестезиолог ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» Гончаров И.И.

Согласно заключению комплексной (комиссионной) судебно- медицинской экспертизы №209 от 31 июля 2020 г., проведенной СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» на основании постановления следователя, выявлены дефекты оказания медицинской помощи (диагноза, лечения, диагностики и тактики), допущенные врачами ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница». В связи с отказом Патерикиной М.Б. от вскрытия трупа Патерикина И.А. (заявление от 22 октября 2018 г.) достоверно установить причину смерти Патерикина И.А. не представилось возможным и, как следствие, невозможно установить прямую причинно-следственную связь выявленных дефектов со смертью Патерикина И.А.

Постановлением старшего следователя СО по Московскому району г. Калининграда СУ СК РФ по Калининградской области Якубова В.Ю. от 23 сентября 2022 г. в возбуждении уголовного дела отказано по основанию, предусмотренному пунктом 1 части первой статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием события преступлений, предусмотренных частью второй статьи 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, пунктом «в» части второй статьи 238 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 293 Уголовного кодекса Российской Федерации. В основу принятого решения положен вывод о том, что смерть пациента Патерикина И.А. находилась в прямой причинно-следственной связи с имеющимися у него тяжелыми заболеваниями, а не с дефектами оказания медицинской помощи, которые могли являться только неблагоприятными условиями, но не были причиной наступления летального исхода.

В отношении качества оказания медицинской помощи проведена экспертиза качества оказания ему медицинской помощи сотрудниками ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» и ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» со стороны ООО «Капитал МС», по результатам которой выявлен дефект - «Отсутствие в первичной медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния здоровья Патерикина И.А., объем, характер, условия предоставления медпомощи и провести оценку качества оказанной медпомощи».

Министерством здравоохранения Калининградской области были проведены проверки качества и безопасности медицинской помощи, оказанной в 2018 г. Патерикину И.А. сотрудниками ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» и ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница». Согласно Акту № 80/18 ВК от 12 декабря 2018 г. значительных дефектов оказания медицинской помощи пациенту Патерикину И.А. не установлено.

Для проверки качества оказания Патерикину И.А. медицинской помощи, своевременности и полноты проведенных лечебных и диагностических мероприятий, правильности постановленного диагноза, наличия или отсутствия недостатков оказанных медицинских услуг, причинно-следственной связи смерти пациента с недостатками оказанных медицинских услуг, если таковые имели место, судом по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГУЗ «Липецкое областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

Согласно заключению № 80/05-23 от 21 декабря 2023 г. экспертами ГУЗ «Липецкое областное бюро судебно-медицинской экспертизы» установлено, что 28 сентября 2018 г. Патерикин И.А. поступил в ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» в экстренном порядке с жалобами на <данные изъяты>. Патерикин И.А. переведен в отделение реанимации и интенсивной терапии, где лечение было продолжено.

При этом в соответствии с п. 10 п. 3.9.1. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым при остром нарушении мозгового кровообращения (Приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. № 203 н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»), а также в соответствии с пунктом 25 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 г. № 928н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения» (больным, у которых по заключению КТ-исследования или МРТ – исследования установлены признаки геморрагического инсульта, проводится консультация нейрохирурга в срок не позднее 60 минут с момента получения результатов КТ-исследования, по итогам которой консилиумом врачей принимается решение о тактике лечения), не выполнена консультация нейрохирурга и не собран консилиум с целью определения тактики ведения пациента, что следует расценивать как дефект организации медицинской помощи.

Оценивая роль выявленного дефекта при оказании медицинской помощи, эксперты констатировали, что выбранная тактика лечения (консервативная) была правильной, поскольку к моменту выписки из стационара состояние пациента по неврологическому статусу стабилизировалось, отмечался регресс геморрагического очага. С учетом вышеизложенного, эксперты высказались, что данный дефект не привел к ухудшению состояния пациента, развитию нового патологического процесса, т.е. не оказал влияния на состояние здоровья пациента.

Далее согласно медицинской документации пациент Патерикин И.А. 1 октября 2018 г. осмотрен кардиологом (рекомендовано лекарственная терапия, в т.ч. <данные изъяты>), 2 октября 2018 г. консультация врача лечебной физкультуры, 4 октября 2018 г. выполнено РКТ в динамике, 5 октября 2018 г. при осмотре в 14:00 отмечено появление <данные изъяты> 8 октября 2018 г. выполнен совместный осмотр с зав. неврологическим отделением, 9 октября 2018 г. выполнен совместный осмотр невролога с заведующим отделением, 16 октября 2018 г. осмотрен кардиологом, 17 октября 2018 г. при КТ отмечена положительная динамика – картина рассасывающегося <данные изъяты>, 17 октября 2018 г. на <данные изъяты> не выявлено, 18 октября 2018 г. после консультации с зав. отделением медицинской реабилитации, было принято решение о переводе Патерикина И.А. на реабилитационное лечение в условиях отделения медицинской реабилитации ЦГКБ.

Эксперты констатировали, что к моменту выписки из стационара, острая недостаточность мозгового кровообращения была купирована, отмечалась положительная динамика, а лечение данного состояния было правильным, выполнено в полном объеме.

При этом эксперты пришли к выводу о том, что в процессе лечения острой недостаточности мозгового кровообращения у Патерикина И.А. развилось <данные изъяты>, отсутствие по данным УЗИ исследования признаков нефросклероза). Рассматривая причины данного состояния, эксперты высказались, что у Патерикина И.А., не имелось полноценного анамнеза (имеющиеся заболевания, их длительность, прием мед. препаратов, их доза, наименование, кратность, длительность), указано лишь, что имеется <данные изъяты>, принимает <данные изъяты>, также при осмотре ревматологом 18 октября 2018 г. не собран анамнез, что можно рассматривать как недостаток ведения медицинской документации; сведений о наличии патологии почек до госпитализации не имеется (поскольку он поступил в связи с другой патологией), учитывая также, что при госпитализации уровень <данные изъяты> был в пределах нормы или несколько повышен, отсутствием признаков <данные изъяты> по данным УЗ исследования, можно утверждать, что острое почечное повреждение (далее 01111) развилось в процессе пребывания в стационаре. Отсутствие консультации <данные изъяты>, а также результатов вскрытия (так как оно не проводилось) не позволяет достоверно судить о конкретных причинах развития ОПП у Патерикина И.А. При этом, формирование ОПП у Патерикина И.А. может быть обусловлено развитием ОНМК по геморрагическому типу на фоне сердечно<данные изъяты>

Основываясь на имеющихся сведениях лабораторных исследований после поступления в стационар уровень креатинина крови 1 октября 2018 г. действительно повышался в 1.5 раза от исходного от 28 сентября 2018 г., что в соответствии с клиническими рекомендациями позволяет установить лечащему врачу диагноз <данные изъяты> При этом, поскольку 1 октября 2018 г. врачом в соответствии с клиническими рекомендациями было необходимо установить диагноз «<данные изъяты>», то тактика ведения пациента должна была быть следующей:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

При наличии оснований для установления 01111 1 октября 2018 г. допущен ряд дефектов диагностики 01111, что привело к несвоевременному и неполному лечению пациента, хотя, эксперты обратили внимание на то, что <данные изъяты> показатели <данные изъяты> к 8 октября 2018 г. снизились, однако не пришли к нормальным показателям.

При этом эксперты отметили, что применяемые препараты – <данные изъяты> не противопоказан при нарушении <данные изъяты>, а применение назначенного препарата <данные изъяты> противопоказано при острой почечной недостаточности – после 1 октября 2018 г. его следовало отменить (побочным действием является стимулирование развития почечной недостаточности) – установлен дефект лечения.

Таким образом, допущенные дефекты диагностики и лечения в период с 1 по 16 октября 2018 г., по мнению экспертов комиссии, привели к недооценке состояния пациента, несвоевременной установке диагноза <данные изъяты>, которое в первую очередь обусловлено наличием основной патологии (<данные изъяты>), ее прогрессированию к 16 октября 2018 г.

Несовершенное лечение ОПП привело к 17 октября 2018 г. к появлению абсолютных показаний для проведения заместительной <данные изъяты> терапии и в данной клинической ситуации было необходимо проводить пациенту заместительную <данные изъяты> терапию, а перевод пациента на долечивание в ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» был не обоснован – установлен дефект маршрутизации (организации медицинской помощи).

Поскольку ни в ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница», ни в ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» не имелось условий для проведения данной терапии, Патерикина И.А. следовало перевести в медицинское учреждение более высокого уровня для оказания специализированной медицинской помощи.

Эксперты констатировали, что совокупность указанных дефектов (диагностики, лечения, маршрутизации) привела к прогрессированию ОПП до 3 стадии (в соответствии с критериями ICDIGO), т.е. не позволили реализовать положительный эффект от терапии путем недопущения ухудшения состояния здоровья пациента.

Рассматривая причину смерти Патерикина И.А., эксперты учли отсутствие вскрытия тела, что не позволило достоверно судить о причине ее наступления.

Однако эксперты указали на то, что отмеченная клиническая картина умирания свидетельствует о том, что перед смертью у Патерикина И.А. развилась полиорганная <данные изъяты>, на фоне выраженного лейкоцитоза, что указывает на наличие воспалительного процесса в организме. Исходя из данной клинической картины, причиной смерти могло послужить множество возможных патологических состояний, установление которых без вскрытия невозможно.

Ввиду того, что установить причину смерти невозможно, нет каких-либо возможностей и для установления причинно-следственных связей (прямой или косвенной) между допущенными дефектами и наступлением смерти Патерикина И.А.

Разрешая спор и удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 2, 17, 41, 64 Конституции Российской Федерации, статей 2, 4, 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», исходил из того, что по результатам экспертного исследования, установившего допущенные дефекты оказания медицинской помощи (дефект диагностики, лечения и организации медицинской помощи), в ходе судебного разбирательства нашло подтверждение нарушение качества оказания медицинской помощи пациенту Патерикину И.А. сотрудниками ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница».

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статей 2, 150, 151, 1064, 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом разъяснений, содержащихся в пунктах 1, 12, 14, 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», исходил из нравственных переживаний истцов по поводу заболевания Патерикина И.А., его экстренной госпитализации, необоснованного окончания лечения и перевода в ГБУЗ КО «Светловская ЦГБ» в очевидно тяжелом состоянии на долечивание и его последующей кончины, у Патерикиной М.Б. и сына Патерикина Александра значительно ухудшилось здоровье, обострились хронические заболевания, что подтвердилось в ходе судебного разбирательства медицинскими документами. Глубина нравственных страданий также была усугублена длительным ожиданием результатов проверки в следственном комитете по обращению вдовы и последующим отказе в возбуждении уголовного дела.

Суд апелляционной инстанции, оставляя без изменения решение суда первой инстанции в части права истцов на компенсацию морального вреда, вместе с тем, не согласился с выводами суда первой инстанции о возложении на Агентство по имуществу Калининградской области субсидиарной ответственности, поскольку наличие в Уставе ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» положений о том, что полномочия собственника имущества от имени Калининградской области в части распоряжения им осуществляет Агентство по имуществу Калининградской области, свидетельствует о том, что Агентство осуществляет от имени Калининградской области не весь объем полномочий собственника имущества, а только полномочия по распоряжению им в пределах, установленных нормативными правовыми актами Калининградской области и содержит обязательств по возмещению вреда, причиненного ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница».

При разрешении спора судом правильно применены нормы материального права, выводы суда соответствуют установленным фактическим обстоятельствам дела.

Доводы кассационной жалобы ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» о несогласии с выводами судебной экспертизы подлежат отклонению, поскольку нарушений при производстве экспертизы и даче заключения требования Федерального закона от 31 мая 2001 г. № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», положений статей 79, 83-87 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, которые бы свидетельствовали о неполноте, недостоверности и недопустимости заключения экспертизы и неправильности сделанных экспертами выводов не установлено. При проведении экспертизы исследовались все необходимые для дачи заключения медицинское документы. В экспертном заключении полно и всесторонне описаны ход и результаты исследования, выводы являются логическим следствием осуществленного исследования, заключение не содержит внутренних противоречий.

Не подлежат удовлетворению доводы кассационной жалобы ответчика о недоказанности причинения истцам вреда действиями медицинских работников ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница», поскольку бремя доказывания отсутствия вины в причинении вреда в соответствии с пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации возложено на ответчика.

Вопреки остальным доводам кассационной жалобы всем представленным доказательствам судом дана оценка по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, доводы заявителя кассационной жалобы о несогласии с данной оценкой доказательств и установленными судом обстоятельствами не могут служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Принимая во внимание, что нарушений норм материального и процессуального права судом не допущено, оснований для удовлетворения кассационной жалобы об отмене решения суда первой инстанции в неизменной части и апелляционного определения не имеется.

Руководствуясь статьями 390 и 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 г. в неизмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Калининградского областного суда от 29 мая 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Судья Авдеева Т.Н. УИД 39RS0021-01-2023-000147-10

Дело № 2-1/2024

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

№ 33-2772/2023

29 мая 2024 года г. Калининград

Судебная коллегия по гражданским делам Калининградского областного суда в составе:

председательствующего судьи Никифоровой Ю.С.,

судей Королевой Н.С., Теплинской Т.В.

при секретаре Вишняковой Т.Д.

с участием прокурора Ботвиной Л.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам руководителя (директора) Агентства по имуществу Калининградской области Кузнецовой Н.А., и.о. главного врача ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» Саблина И.Д. на решение Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 года по иску Патерикиной М.Б., Патерикина А.И., Патерикина А.И. к ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» о взыскании денежной компенсации морального вреда и расходов на погребение.

Заслушав доклад судьи Никифоровой Ю.С., объяснения представителя Агентства по имуществу Калининградской области Сахаровой О.С., представителя ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» Шляхового В.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб, объяснения Патерикиной М.Б. и ее представителя Ильиной О.А., полагавших решение суда законным и обоснованным, заключение прокурора об отсутствии оснований для отмены или изменения судебного акта, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Патерикина М.Б., Патерикин А.И., Патерикин А.И. обратились в суд с иском к ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница», с учетом уточнения требований, о взыскании денежной компенсации морального вреда в пользу Патерикой М.Б. в размер...

...е 4 000 000 рублей, в пользу Патерикина А.И., Патерикина А.И. в размере 2 000 000 рублей каждому, а также о возмещении расходов на погребение ФИО24 и установку ему памятника в пользу Патерикиной М.Б. в общей сумме 499 716 рублей.

В обоснование заявленных требований указали, что ДД.ММ.ГГГГ года ФИО25 - супруг истицы Патерикиной М.Б., а также отец Патерикина А.И. и Патерикина А.И., был госпитализирован в первое реанимационное отделение ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» с диагнозом внутримозговое кровоизлияние, ОНМК по геморрагическому типу в правой гомосфере с левой гемиплегией на фоне артериальной гипертензии, атеросклероза сосудов головного мозга. На стадии оказания неотложной медицинской помощи в условиях реанимации у ФИО26 были в значительной мере превышены нормы показателей жизнедеятельности почек и печени, чему медицинский персонал ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» не уделил должного внимания. После непродолжительного нахождения в ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница», ДД.ММ.ГГГГ года лечащий врач ФИО27 приняла решение о направлении его на долечивание по месту жительства в ГБУЗ КО «Светловская центральная городская больница», где ДД.ММ.ГГГГ года ФИО28 скончался. Причиной смерти, исходя из медицинских документов, стала острая почечная недостаточность. Истцы полагают, что сотрудниками ГБУЗ «Центральная городская клиническая больница» их супругу и отцу были оказаны некачественные медицинские услуги в виде неправильного установления диагноза и проведенного лечения, что привело к его смерти. В связи с потерей близкого родственника из-за действий врачей, выразившихся в некачественном оказании медицинских услуг, истцам причинены нравственные страдания, а истица Патерикина М.Б. понесла расходы по погребению супруга и установке ему памятника.

По инициативе суда к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Правительство Калининградской области, Министерство здравоохранения Калининградской области, Агентство по имуществу Калининградской области и Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Калининградской области.

Решением Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 года исковые требования удовлетворены частично.

С ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» взыскана компенсация морального вреда в пользу Патерикиной М.Б. в размере 800 000 рублей, в пользу Патерикина А.И. в размере 400 000 рублей, в пользу Патерикина А.И. в размере 400 000 рублей.

В остальной части исковых требований отказано.

С ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в доход федерального бюджета взысканы расходы по оплате за проведение судебной экспертизы в размере 81 858 рублей.

При недостаточности имущества у ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница», на которое может быть обращено взыскание, возложена субсидиарная ответственность по обязательствам ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» на Министерство здравоохранения Калининградской области и Агентство по имуществу Калининградской области.

В апелляционной жалобе руководитель (директор) Агентства по имуществу Калининградской области Кузнецова Н.А. ставит вопрос об отмене решения суда. Критикует выводы суда в части возложения на Агентство субсидиарной ответственности. Указывает, что Агентство не осуществляет финансирование деятельности бюджетных учреждений, в связи с чем не может являться надлежащим ответчиком по делу. Считает, что выводы суда первой инстанции не соответствуют обстоятельствам дела. Отсутствие судебно-медицинской экспертизы умершего (вскрытия) не позволяет достоверно установить причину смерти ФИО29 что в свою очередь не позволяет достоверно установить наличие причинно-следственной связи между допущенными дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти. Также обращает внимание на отсутствие в решении суда мотивов размера компенсации морального вреда, присужденной истцам.

В апелляционной жалобе и.о. главного врача ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» Саблин И.Д. просит решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт, которым в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме. В обоснование жалобы указывает, что судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, выводы суда, изложенные в решении, основаны на противоречивых доказательствах. Обращает внимание на противоречивые выводы, указанные в заключении доследственной проверки и в заключении комиссионной судебно-медицинской экспертизы. Указывает, что выводы экспертов, отраженные в заключении судебно-медицинской экспертизы, основаны на требованиях «клинических рекомендаций, 2015». При этом понятие «клинические рекомендации», как и иные положения о них, в том числе об обязанности медицинских организаций обеспечивать оказание медицинской помощи на их основе, введены в действие с 1 января 2019 года. Полагает, что решение суда в части взыскания компенсации морального вреда, в том числе в части определения его размера, не может быть признано законным и обоснованным, поскольку обжалуемый судебный акт не содержит каких-либо мотивов о размере компенсации. Также выражает несогласие с выводами суда о взыскании судебных расходов. Считает, что поскольку судебная экспертиза проведена по инициативе суда, возложение на ответчика обязанности по возмещению расходов является неправомерным.

В судебное заседание иные лица, участвующие в деле, не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены надлежащим образом. О причинах неявки суду не сообщали, об отложении дела не просили. С учетом положений ст.ст. 167 и 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее ГПК РФ) судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Выслушав объяснения участников судебного разбирательства, заключение прокурора, обсудив доводы жалобы и изучив материалы дела, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Так, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (ст. 151 ГК РФ).

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» указано, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, право на охрану здоровья и медицинскую помощь и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Вместе с тем, в соответствии с положениями ст.1064 ГК РФ, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, в том числе морального вреда, вред, причиненный личности гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред; обязанность возмещения вреда может быть возложена законом на лицо, не являющееся причинителем вреда.

В п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33 разъяснено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ). Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред. Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (п.2 ст.1064 ГК РФ).

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (в том числе переживания в связи с утратой родственников и другие негативные эмоции).

В п.48 постановления указано, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи.

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья. При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи (п.49).

Правовое регулирование медицинской деятельности осуществляется ст.41 Конституции Российской Федерации, Гражданским кодексом Российской Федерации, Федеральным законом от 21 ноября 2011 года №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее по тексту – Федеральный закон №323-ФЗ), иными нормативными актами.

Согласно ст.10 Федерального закона №323-ФЗ доступность и качество медицинской помощи обеспечиваются, в том числе, предоставлением медицинской организацией гарантированного объема медицинской помощи в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи. Граждане имеют право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, включая право на диагностику, лечение в медицинских организациях в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям; облегчение боли, связанной с заболеванием и (или) медицинским вмешательством, доступными методами и лекарственными препаратами; возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи (ст. 19).

Медицинские организации в силу ст.79 указанного закона обязаны осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и на основе стандартов медицинской помощи. При этом качество медицинской помощи определяется совокупностью признаков медицинских технологий, правильностью их выполнения и результатами их проведения. Некачественное оказание медицинской помощи - оказание медицинской помощи с нарушениями медицинских технологий и правильности их проведения. Невыполнение, несвоевременное или некачественное выполнение необходимых пациенту диагностических, лечебных, профилактических, реабилитационных мероприятий (исследования, консультации, операции, процедуры, манипуляции, трансфузии, медикаментозные назначения и т.д.) является оказанием медицинской помощи ненадлежащего качества.

Медицинские организации несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ст.98).

Юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей (ст.1068 ГК РФ).

Учитывая заявленные истцами требования и общий смысл ст.ст. 15, 1064 ГК РФ в совокупности с вышеуказанными разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации, для возложения на ответчика ответственности за причиненный истцам моральный вред необходимо установить наличие вреда, его размер, противоправность действий причинителя вреда, наличие его вины, а также причинно-следственную связь между действиями причинителя вреда и наступившим вредом.

Как установлено судом и следует из материалов дела, с ДД.ММ.ГГГГ года Патерикина М.Б. состояла в браке с ФИО30., ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

В браке рождены двое сыновей Патерикин Александр, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, и Патерикин Алексей, ДД.ММ.ГГГГ года рождения.

Как следует из выписного эпикриза к истории болезни ФИО31 № № от ДД.ММ.ГГГГ года, ДД.ММ.ГГГГ года ФИО32. был госпитализирован в первое реанимационное отделение ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» с диагнозом «внутримозговое кровоизлияние, ОНМК по геморрагическому типу в правой гемосфере с левой гемиплегией на фоне артериальной гипертензии, атеросклероза сосудов головного мозга».

В период с ДД.ММ.ГГГГ года ФИО33 находился на стационарном лечении, ДД.ММ.ГГГГ года выписан на долечивание в ГБУЗ «Светловская центральная районная больница».

Медицинской картой стационарного больного ФИО34 № № подтверждается, что ДД.ММ.ГГГГ года он поступил переводом из ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в терапевтическое отделение ГБУЗ «Светловская центральная районная больница» с диагнозом «другие уточненные поражения сосудов мозга».

ДД.ММ.ГГГГ года ФИО35 скончался.

Согласно актовой записи о смерти, представленной отделом ЗАГС администрации МО «Светловский городской округ», причиной смерти ФИО36 явилась «острая почечная недостаточность».

По заявлению супруги Патеркиной М.Б. медицинская экспертиза усопшего (вскрытие) не проводилось.

По заявлению Патерикиной М.Б. СО по Московскому району г.Калининграда СУСК РФ по Калининградской области в рамках материала № № проводилась проверка о ненадлежащем оказании медицинской помощи ФИО37 сотрудниками ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в 2018 году.

В период с ДД.ММ.ГГГГ года в рамках данной проверки органом следствия были опрошены Патерикина М.Б., лечащий врач ФИО38 в ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» ФИО39 заведующий неврологическим отделением для больных с ОНКМ ФИО40., заведующий терапевтическим отделением ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» ФИО41 врач -анестезиолог ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» ФИО42

Согласно заключению комплексной (комиссионной) судебно-медицинской экспертизы № № от ДД.ММ.ГГГГ года, проведённой СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» на основании постановления следователя, выявлены дефекты оказания медицинской помощи (диагноза, лечения, диагностики и тактики), допущенные врачами ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница». В связи с отказом Патерикиной М.Б. от вскрытия трупа ФИО43 (заявление от ДД.ММ.ГГГГ года) достоверно установить причину смерти ФИО44 не представилось возможным и, как следствие, невозможно установить прямую причинно-следственную связь выявленных дефектов со смертью ФИО45

Постановлением старшего следователя СО по Московскому району г.Калининграда СУ СК РФ по Калининградской области ФИО46 от ДД.ММ.ГГГГ года в возбуждении уголовного дела отказано по основанию, предусмотренному п.1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием событий преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 109 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ, ч. 2 ст. 293 УК РФ. В основу принятого решения положен вывод о том, что смерть пациента ФИО47 находилась в прямой причинно-следственной связи с имеющимися у него тяжелыми заболеваниями, а не с дефектами оказания медицинской помощи, которые могли являться только неблагоприятными условиями, но не были причиной наступления летального исхода.

В отношении качества оказания медицинской помощи проведена экспертиза качества оказания ему медицинской помощи сотрудниками ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» и ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» со стороны ООО «<данные изъяты>», по результатам которой выявлен дефект - «Отсутствие в первичной медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния здоровья ФИО48., объём, характер, условия предоставления медпомощи и провести оценку качества оказанной медпомощи».

Министерством здравоохранения Калининградской области были проведены проверки качества и безопасности медицинской помощи, оказанной в 2018 году ФИО49 сотрудниками ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» и ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница». Согласно Акту № № от ДД.ММ.ГГГГ года значительных дефектов оказания медицинской помощи пациенту ФИО50 не установлено.

Для проверки качества оказания ФИО51 медицинской помощи, своевременности и полноты проведенных лечебных и диагностических мероприятий, правильности постановленного диагноза, наличия или отсутствия недостатков оказанных медицинских услуг, причинно-следственной связи смерти пациента с недостатками оказанных медицинских услуг, если таковые имели место, судом по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ГУЗ «Липецкое областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

Согласно заключению № № от ДД.ММ.ГГГГ года, экспертами ГУЗ «Липецкое областное бюро судебно-медицинской экспертизы» установлено, что ДД.ММ.ГГГГ года ФИО52. поступил в ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в экстренном порядке с жалобами на отсутствие движений в левых конечностях. По результатам осмотра, РКТ исследования, был выставлен диагноз «ОНМК по геморрагическому типу», взяты общий анализ крови, биохимический анализ крови, выполнено ЭКГ, оценено состояние по шкале NIHSS, шкале Ранкин, выполнено скрининговое тестирование глотания, осмотрен терапевтом, выполнен тромболизис, сканирование брахиоцефальных сосудов. ФИО53 переведен в отделение реанимации и интенсивной терапии, где лечение было продолжено.

При этом в соответствии с п. 10 п. 3.9.1. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым при остром нарушении мозгового кровообращения (Приказ Министерства здравоохранения РФ от 10 мая 2017 года № 203н «Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи»), а также в соответствии с п. 25 Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15 ноября 2012 года № 928н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения» (больным, у которых по заключению КТ-исследования или МРТ - исследования установлены признаки геморрагического инсульта, проводится консультация нейрохирурга в срок не позднее 60 минут с момента получения результатов КТ-исследования, по итогам которой консилиумом врачей принимается решение о тактике лечения), не выполнена консультация нейрохирурга и не собран консилиум с целью определения тактики ведения пациента, что следует расценивать как дефект организации медицинской помощи.

Оценивая роль выявленного дефекта при оказании медицинской помощи, эксперты констатировали, что выбранная тактика лечения (консервативная) была правильной, поскольку к моменту выписки из стационара состояние пациента по неврологическому статусу стабилизировалось, отмечался регресс геморрагического очага. С учетом вышеизложенного, эксперты высказались, что данный дефект не привел к ухудшению состояния пациента, развитию нового патологического процесса, т.е. не оказал влияния на состояние здоровья пациента.

Далее согласно медицинской документации пациент ФИО54 ДД.ММ.ГГГГ года осмотрен кардиологом (рекомендовано лекарственная терапия, в т.ч. лизиноприл 5 мг утром под контролем АД, ЭКГ мониторинг), ДД.ММ.ГГГГ года консультация врача лечебной физкультуры, ДД.ММ.ГГГГ года выполнено РКТ в динамике, ДД.ММ.ГГГГ года при осмотре в 14:00 отмечено появление метаболического ацидоза- Ph 7.32, гипокалиемия 2,8, терапия была скорректирована (натрий гидрокарбонат 3% 300 мл в/в), ДД.ММ.ГГГГ года выполнен совместный осмотр с зав. неврологическим отделением, ДД.ММ.ГГГГ года выполнен совместный осмотр невролога с заведующим отделением, ДД.ММ.ГГГГ года осмотрен кардиологом, ДД.ММ.ГГГГ года при КТ отмечена положительная динамика - картина рассасывающегося геморрагического инсульта в височно-теменной области правого полушария, ДД.ММ.ГГГГ года на рентгенограмме грудной клетки- инфильтративных теней не выявлено, ДД.ММ.ГГГГ года после консультации с зав. отделением медицинской реабилитации, было принято решение о переводе ФИО55 на реабилитационное лечение в условиях отделения медицинской реабилитации ЦГКБ.

Эксперты констатировали, что к моменту выписки из стационара, острая недостаточность мозгового кровообращения была купирована, отмечалась положительная динамика, а лечение данного состояния было правильным, выполнено в полном объеме.

При этом эксперты пришли к выводу о том, что в процессе лечения острой недостаточности мозгового кровообращения, у ФИО56 развилось острое почечное повреждение (резкое нарастание уровня креатинина после госпитализации в стационар, нормальный уровень мочевины), отсутствие по данным УЗИ исследования признаков нефросклероза). Рассматривая причины данного состояния, эксперты высказались, что у ФИО57, не имелось полноценного анамнеза (имеющиеся заболевания, их длительность, прием мед. препаратов, их доза, наименование, кратность, длительность), указано лишь, что имеется подагра, принимает НПВС, также при осмотре ревматологом ДД.ММ.ГГГГ года не собран анамнез, что можно рассматривать как недостаток ведения медицинской документации; сведений о наличии патологии почек до госпитализации не имеется (поскольку он поступил в связи с другой патологией), учитывая также, что при госпитализации уровень креатинина и мочевины был в пределах нормы или несколько повышен, отсутствием признаков нефросклероза по данным УЗ исследования, можно утверждать, что острое почечное повреждение (далее ОПП) развилось в процессе пребывания в стационаре. Отсутствие консультации нефролога, а также результатов вскрытия (так как оно не проводилось) не позволяет достоверно судить о конкретных причинах развития ОПП у ФИО58 При этом, формирование ОПП у ФИО59 может быть обусловлено развитием ОНМК по геморрагическому типу на фоне сердечно-сосудистой патологии.

Основываясь на имеющихся сведениях лабораторных исследований, после поступления в стационар уровень креатинина крови ДД.ММ.ГГГГ года действительно повышался в 1.5 раза от исходного от ДД.ММ.ГГГГ года, что в соответствии с клиническими рекомендациями позволяет установить лечащему врачу диагноз «острое почечное повреждение». При этом, поскольку ДД.ММ.ГГГГ года врачом в соответствии с клиническими рекомендациями было необходимо установить диагноз «острое почечное повреждение», то тактика ведения пациента должна была быть следующей:

при наличии критериев ОПП в срочном порядке должна быть выполнена диагностика, направленная на определение основного патогенетического варианта ОПП - преренального, постренального, ренального, что определяет прогноз и тактику ведения больного - к таким методам относятся УЗИ почек (выполнено), контроль уровня - креатинина, мочевины в крови (уровень креатинина и мочевины не контролировался в период с ДД.ММ.ГГГГ года) - дефект диагностики;

для раннего выявления основных жизнеугрожающих осложнений ОПП (гиперволемия, тяжелая уремическая интоксикация, дизэлектролитемия и метаболический ацидоз) рекомендуется мониторинг волемического статуса, ионограммы, кислотно-основного состояния крови - не проводился после ДД.ММ.ГГГГ года - дефект диагностики;

дифференциальную диагностику ОПП следует проводить с участием нефролога и начинать с исключения/подтверждения преренального и/или постренального вариантов; ренальное ОПП является диагнозом исключения- консультация нефролога не проводилась ни разу за весь период лечения- дефект диагностики.

При наличии оснований для установления ОПП ДД.ММ.ГГГГ года допущен ряд дефектов диагностики ОПП, что привело к несвоевременному и неполному лечению пациента, хотя, эксперты обратили внимание на то, что биохимические показатели креатинина и мочевины крови к ДД.ММ.ГГГГ года снизились, однако не пришли к нормальным показателям.

При этом эксперты отметили, что применяемые препараты - лизиноприл не противопоказан при нарушении функции почек, а применение назначенного препарата «диакарб» противопоказано при острой почечной недостаточности - после ДД.ММ.ГГГГ года его следовало отменить (побочным действием является стимулирование развития почечной недостаточности) – установлен дефект лечения.

Таким образом, допущенные дефекты диагностики и лечения в период с ДД.ММ.ГГГГ года, по мнению экспертов комиссии, привели к недооценке состояния пациента, несвоевременной установки диагноза «острое почечное повреждение», которое в первую очередь обусловлено наличием основной патологии (геморрагического инсульта), ее прогрессированию к ДД.ММ.ГГГГ года.

Несовершенное лечение ОПП привело к ДД.ММ.ГГГГ года к появлению абсолютных показаний для проведения заместительной почечной терапии и в данной клинической ситуации было необходимо проводить пациенту заместительную почечную терапию, а перевод пациента на долечивание в ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» был необоснован – установлен дефект маршрутизации (организации медицинской помощи).

Поскольку ни в ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» ни в ГБУЗ КО «Светловская центральная районная больница» не имелось условий для проведения данной терапии, ФИО60 следовало перевести в медицинское учреждение более высокого уровня для оказания специализированной медицинской помощи.

Эксперты констатировали, что совокупность указанных дефектов (диагностики, лечения, маршрутизации) привела к прогрессированию ОПП до 3 стадии (в соответствии с критериями ICDIGO), т.е. не позволили реализовать положительный эффект от терапии путем недопущения ухудшения состояния здоровья пациента.

Рассматривая причину смерти ФИО61., эксперты учли отсутствие вскрытия тела, что не позволило достоверно судить о причине ее наступления.

Однако эксперты указали на то, что отмеченная клиническая картина умирания свидетельствует о том, что перед смертью у ФИО62 развилась полиорганная недостаточность, на фоне выраженного лейкоцитоза, что указывает на наличие воспалительного процесса в организме. Исходя из данной клинической картины, причиной смерти могло послужить множество возможных патологических состояний, установление которых без вскрытия невозможно.

Ввиду того, что установить причину смерти невозможно, нет каких-либо возможностей и для установления причинно-следственных связей (прямой или косвенной) между допущенными дефектами и наступлением смерти ФИО63

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь вышеуказанными положениями закона, оценив представленные доказательства по правилам статей 56, 67 ГПК РФ, в том числе заключение комиссионной (комплексной) судебно-медицинской экспертизы, исходил из того, что в ходе рассмотрения дела нашел подтверждение факт наличия дефектов оказания медицинской помощи ФИО64 (дефект диагностики, лечения и организации медицинской помощи) и пришел к выводу об обоснованности заявленных истцами требований о возложении на ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» обязанности по компенсации морального вреда.

С такими выводами суда судебная коллегия соглашается.

Вопреки доводам апелляционных жалоб ответчиков, несмотря на выводы экспертов об отсутствии какой – либо причинной связи между допущенными дефектами и наступлением смерти ФИО65 лечебным учреждением в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, изложенных в п. 48 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года №33, в материалы дела не представлены доказательства отсутствия вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствия вины в дефектах такой помощи, а также доказательства отсутствия возможности правильной организации диагностического и лечебного процесса, отсутствия возможности оказать пациенту необходимую и своевременную помощь и избежать неблагоприятного исхода.

Наряду с изложенным, судебная коллегия учитывает, что основанием обращения истцов в суд с требованием о компенсации причиненного им морального вреда явилось ненадлежащее оказание медицинской помощи (дефекты оказания медицинской помощи) их близкому родственнику, что нашло свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.

Отсутствие же причинно-следственной связи между состоянием ФИО66 наступившими негативными последствиями и выявленными дефектами оказания медицинской помощи не опровергает факт причинения морального вреда истцам, которые вправе были рассчитывать на квалифицированную и своевременную медицинскую помощь для близкого человека, соответственно, вправе требовать компенсации морального вреда, причиненного в связи с ненадлежащим оказанием ему медицинской помощи.

Таким образом, с учетом установленных по делу обстоятельств, судебная коллегия соглашается с выводом суда о наличии совокупности обстоятельств для привлечения лечебного учреждения к гражданско – правовой ответственности в виде компенсации морального вреда истцам.

Изложенная в апелляционной инстанции позиция ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» о том, что «острое почечное повреждение» развилось у ФИО67 только после его выписки (перевода) в другое лечебное учреждение, полностью опровергаются выводами экспертов ГУЗ «Липецкое областное бюро судебно-медицинской экспертизы», которому судом дана надлежащая правовая оценка.

Что же касается доводов апелляционных жалоб о противоречивости экспертных заключений, полученных по определению суда и по постановлению следователя, то таковые являются безосновательными. Содержащиеся в данных экспертных заключениях выводы экспертов противоречий не имеют, а лишь дополняют друг друга с учетом поставленных на разрешение экспертов вопросов.

Таким образом, разрешая требования истцов о взыскании компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суд обоснованно исходил из того, что при оказании медицинской помощи пациенту ФИО68 не были предприняты все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, а организация обследования и лечебного процесса не соответствовала стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения).

Выявленные дефекты оказания медицинской помощи повлияли на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения и на последующее течение заболевания пациента, поскольку способствовали ухудшению состояния здоровья и привели к острой почечной недостаточности, что повлекло неблагоприятный исход, что как следствие, привело к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

Определяя размер компенсации, суд первой инстанции, учитывая установленные по делу обстоятельства, принял во внимание степень причиненных истцам моральных и нравственных страданий, применяя принцип разумности и справедливости, пришел к выводу о частичном удовлетворении исковых требований и взыскании с ГБУЗ КО Центральная городская клиническая больница» в пользу Патерикиной М.Б. компенсации морального вреда в размере 800 000 рублей, в пользу Патерикиных А.И. и А.И. по 400 000 рублей каждому.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с приведенными выводами суда первой инстанции, поскольку они соответствуют материалам дела, нормам права, подлежащим применению к спорным отношениям, и доводами апелляционных жалоб не опровергаются.

Выводы суда первой инстанции мотивированы со ссылкой на доказательства, обстоятельствам по делу не противоречат и сомнений в законности не вызывают.

Доводы апелляционных жалоб об отсутствии оснований для взыскания компенсации морального вреда подлежат отклонению судебной коллегией как необоснованные.

В нарушение положений ст. 56 ГПК РФ ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие их вины в установленных дефектах оказания медицинской помощи, повлекших ненадлежащее и несвоевременное оказание требуемого ФИО69 лечения исходя из его состояния здоровья.

Поскольку истцам причинен моральный вред в виде нравственных страданий из-за оказания ФИО70 медицинской помощи, неотвечающей установленным требованиям, ввиду дефектов медицинской помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, указанный вред должен быть компенсирован ответчиком как исполнителем оказанной медицинской помощи.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, судом первой инстанции в обжалуемом судебном акте указаны подробные мотивы принятого решения в части обоснования размера компенсации истцам морального вреда.

Доводы жалобы ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница», направленные на оспаривание выводов проведенной по делу судебной экспертизы, являются несостоятельными.

Комиссионная (комплексная) судебно-медицинская экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», заключение является мотивированным, представляет собой проведенное по научно-обоснованной методике полное и всесторонние исследование по поставленным судом вопросам, не содержит неясностей и противоречий, выполнено комиссией государственных судебно-медицинских экспертов, имеющих длительный стаж работы по специальности, первую и высшую квалификационные категории, которые в соответствии с законом были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Судебной коллегия полагает, что доводы апелляционной жалобы ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» о том, что выводы экспертов о наличии дефектов оказания медицинской помощи основаны на требованиях клинических рекомендаций, которые в спорный период времени не были обязательными к соблюдению, не свидетельствуют о незаконности обжалуемого судебного постановления.

В соответствии с ч. 2 ст. 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ в редакции, действовавшей в спорный период, критерии оценки качества медицинской помощи формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 настоящего Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

В соответствии с Федеральным законом от 25 декабря 2018 года № 489-ФЗ «О внесении изменений в ст. 40 Федерального закона «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» и Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» по вопросам клинических рекомендаций» указанное положение вступает в силу с 1 января 2022 года.

П. 4 ст. 3 указанного Федерального закона от 25 декабря 2018 года № 489-ФЗ «О внесении изменений в ст. 40 Федерального закона «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» и Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» по вопросам клинических рекомендаций» установлено, что клинические рекомендации (протоколы лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, утвержденные медицинскими профессиональными некоммерческими организациями до дня вступления в силу настоящего Федерального закона, применяются до их пересмотра и утверждения в соответствии с ч. 3, 4, 6 - 9 и 11 ст. 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ, но не позднее 31 декабря 2021 года.

Таким образом, Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ предусматривает организацию и оказание медицинской помощи с учетом стандартов медицинской помощи, разработанных на основе клинических рекомендаций. Клинические рекомендации, утвержденные до 1 января 2019 года, подлежали применению в спорный период (2018 год) до 1 января 2022 года.

Также не имеется оснований согласиться с доводами жалобы лечебного учреждения о неправомерном возложении на ответчика расходов по оплате экспертизы.

Ч. 1 ст. 79 ГПК РФ установлено, что при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Согласно положениям ст. 94 ГПК РФ к издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, суммы, подлежащие выплате свидетелям, экспертам, специалистам и переводчикам.

По общему правилу, установленному ч. 1 ст. 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 96 указанного Кодекса.

Вопреки доводам жалобы ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в материалах дела отсутствуют сведения о том, что судебно-медицинская экспертиза была назначена по инициативе суда.

Как следует из материалов дела, ДД.ММ.ГГГГ года от истца Патерикиной М.Б. поступило письменное ходатайство о назначении судебно-медицинской экспертизы по факту смерти ФИО71

В предварительное судебное заседание, состоявшееся ДД.ММ.ГГГГ года, лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела, не явились.

Суд первой инстанции, разрешая ходатайство истца, с учетом характера спора и заявленных требований, пришел к выводу о наличии оснований для назначения по делу комплексной (комиссионной) судебно-медицинской экспертизы по фату смерти ФИО72 и вынес соответствующее определение от ДД.ММ.ГГГГ года.

Определение суда от ДД.ММ.ГГГГ года в части возложения расходов по проведению экспертизы на Управление Судебного департамента в Калининградской области, с последующим возложением расходов на проигравшую сторону, сторонами не обжаловано.

Таким образом, поскольку судебная экспертиза была назначена по ходатайству истца, а не по инициативе суда, расходы по ее проведению в силу ст. 98 ГПК РФ должны быть возложены на ответчика, требования к которому удовлетворены.

Вместе с тем судебная коллегия признает обоснованными доводы жалобы руководителя (директора) Агентства по имуществу Калининградской области Кузнецовой Н.А. в части незаконного возложения на Агентство субсидиарной ответственности.

Так, особенности правового статуса бюджетных учреждений определены в ст. 123.22 ГК РФ, ст. 9.1 и 9.2 Федерального закона от 12 января 1996 года № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» (далее Федеральный закон от 12 января 1996 года № 7-ФЗ).

Как следует из п. 1 ст. 9.2 Федерального закона от 12 января 1996 года № 7-ФЗ бюджетным учреждением признается некоммерческая организация, созданная Российской Федерацией, субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием для выполнения работ, оказания услуг в целях обеспечения реализации полномочий соответственно органов государственной власти, органов публичной власти федеральной территории или органов местного самоуправления.

Имущество бюджетного учреждения закрепляется за ним на праве оперативного управления в соответствии с ГК РФ. Собственником имущества бюджетного учреждения является соответственно Российская Федерация, субъект Российской Федерации, муниципальное образование (п. 9 ст. 9.2 Федерального закона от 12 января 1996 года № 7-ФЗ).

Бюджетное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него на праве оперативного управления имуществом, за исключением видов имущества, предусмотренных абз. 1 п. 5 ст. 123.22 ГК РФ.

Собственник имущества бюджетного учреждения несет субсидиарную ответственность по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности у учреждения имущества, на которое в соответствии с абз. 1 п. 5 ст. 123.22 ГК РФ может быть обращено взыскание (абз. 2 п. 5 ст. 123.22 ГК РФ).

ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» является бюджетным учреждением, учредителем и собственником имущества которого является Калининградская область.

В силу положений п. 1 ст. 125 и п. 3 ст. 214 ГК РФ от имени субъекта Российской Федерации права собственника государственного имущества осуществляют органы государственной власти субъекта Российской Федерации в рамках их компетенции, установленной актами, определяющими статус этих органов.

Согласно положениям п.6 Устава ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» функции и полномочия учредителя от имени Калининградской области осуществляет Министерство здравоохранения Калининградской области в порядке, определяемом Правительством Калининградской области.

Полномочия главного распорядителя бюджетных средств осуществляет Министерство здравоохранения Калининградской области в соответствии с ведомственной структурой расходов областного бюджета.

Функции и полномочия собственника имущества от имени Калининградской области осуществляет Агентство по имуществу Калининградской области и Правительство Калининградской области (п.7 Устава).

Постановлением Правительства Калининградской области от 9 октября 2018 года № 597 утверждено Положение об Агентстве по имуществу Калининградской области, согласно которому оно является органом исполнительной власти Калининградской области, осуществляющим функции по управлению и распоряжению в пределах своей компетенции государственным имуществом Калининградской области, в том числе земельными участками, отнесенными к собственности Калининградской области.

В соответствии с Положением, утвержденным постановлением Правительства Калининградской области от 11 мая 2010 года № 311, Министерство здравоохранения Калининградской области является исполнительным органом государственной власти Калининградской области, осуществляющим на территории Калининградской области функции по проведению государственной политики и нормативному правовому регулированию в сфере здравоохранения в рамках своих полномочий, лицензированию отдельных видов медицинской деятельности, фармацевтической деятельности и деятельности по обороту наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, культивированию наркосодержащих растений.

Согласно п.42 и 48 вышеуказанного Положения, Министерство здравоохранения Калининградской области отвечает от имени Калининградской области по денежным обязательствам Министерства и подведомственных ему получателей бюджетных средств; осуществляет полномочия учредителя (соучредителя) государственных учреждений в установленной сфере деятельности, по согласованию с Агентством по имуществу Калининградской области утверждает их уставы, определяет предмет и цели их деятельности.

Таким образом, определяя лицо, на которое в силу закона возложена субсидиарная ответственность при причинении вреда в связи недостатками лечения бюджетным учреждением здравоохранения, судом первой инстанции необоснованно указанная ответственность возложена на Агентство по имуществу Калининградской области.

Наличие в Уставе ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» положений о том, что полномочия собственника имущества от имени Калининградской области в части распоряжения им осуществляет Агентство по имуществу Калининградской области, свидетельствует о том, что Агентство осуществляет от имени Калининградской области не весь объем полномочий собственника имущества, а только полномочия по распоряжению им в пределах, установленных нормативными правовыми актами Калининградской области.

На основании вышеизложенного, решение суда подлежит изменению с исключением из резолютивной части оспариваемого судебного акта указания о субсидиарном взыскании с Агентства по имуществу Калининградской области компенсации морального вреда в пользу Патерикиной М.Б. в размере 800 000 рублей, в пользу Патерикина А.И. в размере 400 000 рублей, в пользу Патерикина А.И. в размере 400 000 рублей при недостаточности имущества ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница», на которое может быть обращено взыскание.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 328 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 года изменить, исключив из его резолютивной части указание о субсидиарном взыскании с Агентства по имуществу Калининградской области компенсации морального вреда в пользу Патерикиной М.Б. в размере 800 000 рублей, в пользу Патерикина А.И. в размере 400 000 рублей, в пользу Патерикина А.И. в размере 400 000 рублей при недостаточности имущества ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница».

В остальной части решение Светловского городского суда Калининградской области от 9 февраля 2024 года оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 30 мая 2024 года.

Председательствующий:

Судьи:

Дело № 2-417/2021

УИД 39RS0021-01-2021-000701-62

ЗАОЧНОЕ РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

18 ноября 2021 года г. Светлый

Светловский городской суд Калининградской области в составе:

председательствующего судьи Авдеевой Т.Н.,

при секретаре Васильевой А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску по иску Общества с ограниченной ответственностью «Хоум Кредит энд финанс банк» к Патерикиной Мире Борисовне о взыскании задолженности по кредитному договору и судебных расходов,

УСТАНОВИЛ:

Общество с ограниченной ответственностью «Хоум Кредит энд финанс банк» (далее - Истец, Банк) обратилось в суд с иском к Патерикиной М.Б. о взыскании задолженности по кредитному договору в размере 1 138 255,76 рублей и судебных расходов в сумме 13 891,28 рубль. При этом Истец ссылается на то, что 17 ноября 2017 года с Патерикиной М.Б. был заключен кредитный договор №, в рамках которого Банк предоставил заемщику кредит в размере 782164 рубля на срок 84 месяца под 19,9% годовых. При этом денежные средства в размере 710 000 рублей были получены заемщиком в кассе офиса Банка, а 72164 рубля перечислены в счет оплаты страхового взноса на личное страхование. Согласно расчета задолженности по состоянию на 01.06.2021 года, задолженность Патерикиной М.Б. по кредитному договору № от 17.11.2017 года составляет 1 138 255,76 рублей, из которых: сумма основного долга - 697102,88 рублей, сумма процентов за пользование кредитом 32407,17 рублей, убытки Банка (неоплаченные проценты после выставления требования) - 405901,94 рубль, сумма штрафов за возникновение проср...

...оченной задолженности - 2548,77 рублей, сумма комиссии за направление извещений - 295 рублей.

В судебное заседание представитель истца не явился, уведомлен надлежащим образом. Ходатайствуют о рассмотрении дела в отсутствие представителя. Исковые требования поддерживают в полном объеме по изложенным основаниям. Против рассмотрения дела в порядке заочного производства не возражали, о чем указано в исковом заявлении.

В судебное заседание ответчик Патерикина М.Б. не явилась, уведомлена надлежащим образом. Возражений по существу требований не представлено. Ходатайств об отложении не представлено. Причины неявки суду не известны.

В этой связи суд, в соответствии со ст. 233 ГПК РФ, находит возможным, с согласия истца, рассмотреть данное дело в порядке заочного производства.

Исследовав материалы дела в совокупности с представленными доказательствами, суд приходит к следующему.

Как установлено ч. 1 ст. 7 Федерального закона от 21.12.2013 №353-ФЗ «О потребительском кредите (займе)» договор потребительского кредита (займа) заключается в порядке, установленном законодательством Российской Федерации для кредитного договора, договора займа, с учетом особенностей, предусмотренных настоящим Федеральным законом.

В соответствии со ст. 819 ГК РФ, по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуется предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Пунктом 1 ст. 810 ГК РФ предусмотрена обязанность заемщика возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа.

В силу ч. 1 ст. 14 Федерального закона от 21.12.2013 № 353-ФЗ «О потребительском кредите (займе)» нарушение заемщиком сроков возврата основной суммы долга и (или) уплаты процентов по договору потребительского кредита (займа) влечет ответственность, установленную федеральным законом, договором потребительского кредита (займа), а также возникновение у кредитора права потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы потребительского кредита (займа) вместе с причитающимися по договору потребительского кредита (займа) процентами и (или) расторжения договора потребительского кредита (займа) в случае, предусмотренном настоящей статьей.

Согласно п. 1 ст. 811 ГК РФ в случаях, когда заемщик не возвращает в срок сумму займа, на эту сумму подлежат уплате проценты в размере, предусмотренном договором займа, со дня, когда она должна быть возвращена, до дня ее возврата займодавцу независимо от уплаты процентов по договору займа.

Судом установлено, что 17 ноября 2017 года между ООО "Хоум Кредит энд финанс банк" и Патерикиной М.Б. был заключен кредитный договор №, по условиям которого последней был предоставлен кредит в общей сумме 782164 рубля, из которых сумма к выдаче - 710 000 рублей, суммы оплаты страхового взноса на личное страхование - 72164 рубля, на срок 84 месяца под 19,9% годовых.

Факт исполнения Банком своих обязательств подтверждается выпиской по счету № за период с 17.11.2017 года по 01.06.2021 года, согласно которой 17.11.2017 года Банком произведена выдача кредита Патерикиной М.Б. в размере 710 000 рублей путем перевода их на счет заемщика и дальнейшим снятием указанной суммы заемщиком в кассе Банка, а также в сумме 72164 рубля путем выполнения перевода по страхованию.

Пунктом 6 Индивидуальных условий договора потребительского кредита определено, что платежи заемщиком уплачиваются 17 числа каждого месяца равными платежами в размере 17376,13 руб. в соответствии с графиком погашения по кредиту.

В соответствии с условиями договора (заявление о предоставлении потребительского кредита), заемщику также оказывалась услуга ежемесячного смс-информирования, за которое взималась плата в размере 59 рублей.

Пунктом 12 данного договора определен размер неустойки (штрафа, пени): 0,1 % в день от суммы просроченной задолженности по возврату кредита и процентам Банк вправе взимать за просрочку оплаты ежемесячного платежа с 1 по 150 дня, а также за просрочку исполнения требования о полном досрочном погашении задолженности - с 1 дня до полного погашения просроченной задолженности по кредиту и процентам.

Кроме того, условиями договора закреплено, что их подписание подтверждает факт согласие заемщика с Общими условиями Договора, находящими в общем доступе для неопределенного круга лиц на сайте кредитной организации.

Пунктами II и III названных Правил определен порядок предоставления кредитных средств и погашения задолженности, порядок начисления и уплаты процентов и неустойки, положения, которого соотносятся с п. 12 кредитного договора.

Как разъяснено в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 13, Пленума ВАС РФ N 14 от 08.10.1998 «О практике применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о процентах за пользование чужими денежными средствами» в случаях, когда на основании пункта 2 статьи 811, статьи 813, пункта 2 статьи 814 Кодекса займодавец вправе потребовать досрочного возврата суммы займа или его части вместе с причитающимися процентами, проценты в установленном договором размере (статья 809 Кодекса) могут быть взысканы по требованию заимодавца до дня, когда сумма займа в соответствии с договором должна была быть возвращена.

Согласно расчета задолженности по состоянию на 01.06.2021 года, задолженность Патерикиной М.Б. по кредитному договору № от 17.11.2017 года составляет1 138 255,76 рублей, из которых: сумма основного долга - 697102,88 рублей, сумма процентов за пользование кредитом 32407,17, убытки Банка (неоплаченные проценты после выставления требования) - 405901,94 рубль, сумма штрафов за возникновение просроченной задолженности - 2548,77 рублей, сумма комиссии за направление извещений - 295 рублей.

Представленный Банком расчет суд находит обоснованным и сомнений не вызывающим. Иного расчета ответчиком не представлено. Таким образом, с ответчика подлежит взысканию задолженность в размере 1 138 255,76 рублей(один миллион сто тридцать восемь тысяч двести пятьдесят пять рублей 76 копеек),в пользу истца.

Кроме того, в соответствии с положениями ст.98 ГПК РФ с ответчика подлежат взысканию понесенные истцом судебные расходы в виде государственной пошлины в размере 13 891,28 рубль, уплата которой подтверждена платежным поручением № 0157 от 26 июня 2021 года.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 233-237 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Общества с ограниченной ответственностью «Хоум Кредит энд финанс банк» к Патерикиной Мире Борисовне о взыскании задолженности по кредитному договору и судебных расходов, удовлетворить.

Взыскать с Патерикиной Миры Борисовны, родившейся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, в пользу Общества с ограниченной ответственностью «Хоум Кредит энд Финанс Банк» (ОГРН 1027700280937, дата регистрации в качестве юридического лица ДД.ММ.ГГГГ, ИНН 7735057951 КПП 775001001, юридический адрес:125124 г.Москва, ул. Правды дом 8, корп. 1) задолженность по кредитному договору № от 17.11.2017 года в общей сумме 1 138 255,76 рублей (один миллион сто тридцать восемь тысяч двести пятьдесят пять рублей 76 копеек), а также судебные расходы по оплате государственной пошлины в сумме 13 891,28 рубль(тринадцать тысяч восемьсот девяносто один рубль 28 копеек).

Ответчик Патерикина Мира Борисовна вправе подать в Светловский городской суд заявление об отмене заочного решения в течение 7 (семи) дней со дня вручения копии решения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Калининградский областной суд через Светловский городской суд со дня вынесения определения суда об отказе в удовлетворении заявления об отмене этого решения суда

.

Мотивированное решение суда изготовлено 19 ноября 2021 года.

Судья Светловского городского суда (подпись) Авдеева Т.Н.

Дело № 2-1/2024

УИД 39RS0021-01-2023-000147-10

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

09 февраля 2024 года г. Светлый

Светловский городской суд Калининградской области в составе:

председательствующего судьи Авдеевой Т.Н.,

с участием прокурора Григорьевой Д.Н.,

при секретаре Булакевич О.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Патерикиной Миры Борисовны, Патерикина Александра Игоревича, Патерикина Алексея Игоревича к ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» о взыскании денежной компенсации морального вреда и расходов на погребение,

У С Т А Н О В И Л:

Истцы Патерикина М.Б., Патерикин Алексей И., Патерикин Александр И. с учетом дополнений иска обратились в суд к ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» о взыскании денежной компенсации морального вреда в пользу Патерикой М.Б. в размере 4 000 000 рублей, в пользу Патерикина Алексея И., Патерикина Александр И. в размере 2 000 000 рублей каждому, а также возмещению расходов на погребение ФИО1 и установку ему памятника в пользу Патерикиной М.Б. в общей сумме 499716 рублей.

В обоснование заявленных требований, истцы указывают, что 28.09.2018 года ФИО1- супруг истицы Патерикиной М.Б., а также отец Патерикина Алексея И. и Патерикина Александра И., был госпитализирован в первое реанимационное отделение ГБУ здравоохранения Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» с диагнозом внутримозговое кровоизлияние, ОНМК по геморрагическому типу в правой гомосфере с левой гемиплегией на фоне артериальной гипертензии, атеросклероза сосудов головного мозга. На стадии оказания неотложной медицинской помощи в условиях реанимации у ФИО1 были в значительной мере превышены нормы показателей жизнедеятельности почек и печени, чему медицинский персонал ГБУ здравоохранения Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» не уделил должного внимания. После непродолжительного нахождения в ГБУЗ КО «ЦГКБ», 18.10.2018 года лечащий врач ФИО1 приняла решение о направлении его на долечивание по ме...

...сту жительства в ГБУЗ Калининградской области «Светловская центральная городская больница», где ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 скончался. Причиной смерти, исходя из медицинских документов, стала острая почечная недостаточность. Истцы полагают, что сотрудниками ГБУЗ «ЦГКБ» их супругу и отцу были оказаны некачественные медицинские услуги в виде неправильного установления диагноза и проведенного лечения, что привело к ее смерти. В связи с потерей близкого родственника из-за действий врачей, выразившихся в некачественном оказании медицинских услуг, истцам причинены нравственные страдания, а истица Патерикина кроме того понесла расходы по погребению супруга и установке ему памятника.

В судебном заседании Патерикина М.Б. и Патерикин А.И. исковые требования поддержали в полном объеме по изложенным основаниям. Истец Патерикин А.И. не явился, извещен надлежаще.

Представитель Патерикиной М.Б. и отсутствующего истца Патерикина А.И. по доверенности Ильина О.А. просила об удовлетворении заявленного иска в полном объеме.

В судебное заседание представитель ответчика ГБУЗ «Центральная городская клиническая больница» не явился, извещен, представлен письменный отзыв, в котором просят в иске отказать.

По инициативе суда к участию в деле в качестве соответчиков привлечены Правительство Калининградской области, Министерство здравоохранения Калининградской области, Агентство по имуществу Калининградской области и Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Калининградской области, которые о дате и времени судебного заседания извещены надлежаще, представителей не направили.

Представитель третьего лица ГБУЗ КО «Светловская ЦГБ» в судебное заседание не явился, извещен надлежаще.

Выслушав пояснения сторон и представителя, заключение прокурора, полагавшего, что требование о компенсации морального вреда истцам подлежит удовлетворению, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

Как установлено при рассмотрении настоящего дела, Патерикина М.Б. состояла в браке с ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р., с 24 декабря 1983 года, что подтверждается свидетельством о заключении брака.

В браке рождены двое сыновей Патерикины Александр, ДД.ММ.ГГГГ г.р., и Патерикин Алексей, ДД.ММ.ГГГГ г.р., что подтверждается свидетельствами о рождении каждого.

Как следует из выписного эпикриза к истории болезни ФИО1 № от ДД.ММ.ГГГГ года, 28.09.2018 года ФИО1 госпитализирован в первое реанимационное отделение ГБУЗ Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» с диагнозом «внутримозговое кровоизлияние, ОНМК по геморрагическому типу в правой гемосфере с левой гемиплегией на фоне артериальной гипертензии, атеросклероза сосудов головного мозга».

В период с 28.09.2018 года по 18.10.2018 года находился на стационарном лечении, 18.10.2018 года выписан на долечивание в ЦГБ г.Светлый.

Как следует из медицинской карты стационарного больного ФИО1 №, ДД.ММ.ГГГГ он поступил переводом из ГБУЗ КО «ЦГКБ» в терапевтическое отделение ГБУЗ «Светловская ЦГБ» с диагнозом «другие уточненные поражения сосудов мозга».

ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 скончался.

Согласно актовой записи о смерти, представленной отделом ЗАГС администрации МО «Светловский городской округ», причиной смерти ФИО1 стала «острая почечная недостаточность».

По заявлению супруги Патеркиной М.Б. мед.экспертиза усопшего (вскрытие) не проводилось. (л.д. 147-165)

По заявлению Патерикиной М.Б. Следственным отделом по Московскому району г.Калининграда СУСК РФ по Калининградской области в рамках материала № № проводилась проверка о ненадлежащем оказании медицинской помощи ФИО1 сотрудниками ГБУЗ КО «Центральная городская клиническая больница» в 2018 году.

В период с 2019 по 23.09.2022 год в рамках данной проверки органом следствия были опрошены Патерикина М.Б., лечащий врач ФИО1 в ГБУЗ КО «ЦГКБ» ФИО10, заведующий неврологическим отделением для больных с ОНКМ ФИО11, заведующий терапевтическим отделением ГБУЗ КО «Светловская ЦРБ» ФИО12, врач-анастезиолог ГБУЗ КО «Светловская ЦРБ» ФИО13.

В отношении качества оказания медицинской помощи проведена экспертиза качества оказания ему медицинской помощи сотрудниками ГБУЗ КО «ЦГКБ» и ГБУЗ КО «Светловская ЦРБ» со стороны ООО «Капитал МС», по результатам которой выявлен дефект - «Отсутствие в первичной медицинской документации результатов обследований, осмотров, консультаций специалистов, дневниковых записей, позволяющих оценить динамику состояния здоровья ФИО1, объём, характер, условия предоставления медпомощи и провести оценку качества оказанной медпомощи».

Министерством здравоохранения Калининградской области были проведены проверки качества и безопасности медицинской помощи, оказанной в 2018 году ФИО1 сотрудниками ГБУЗ КО «ЦГКБ» и ГБУЗ КО «Светловская ЦРБ». Согласно Акту № ВК от ДД.ММ.ГГГГ значительных дефектов оказания медицинской помощи пациенту ФИО22.А. не установлено.

Согласно заключению комплексной (комиссионной) судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, проведённой СПб ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» на основании постановления следователя, выявлены дефекты оказания медицинской помощи (диагноза, лечения, диагностики и тактики), допущенные врачами ГБУЗ КО «ЦГКБ». В связи с отказом Патерикиной М.Б. от вскрытия трупа ФИО1 (заявление от 22.10.2018 г.), достоверно установить причину смерти ФИО1 не представляется возможным, и как следствие невозможно установить прямую причинно-следственную связь выявленных дефектов со смертью ФИО1

Постановлением старшего следователя СО по Московскому району г.Калининграда СУ СК РФ по Калининградской области ФИО14 от 23.09.2022 года в возбуждении уголовного дела отказано по основанию, предусмотренному п.1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с отсутствием событий преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 109 УК РФ, п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ, ч. 2 ст. 293 УК РФ. В основу принятого решения положен вывод о том, что смерть пациента ФИО1 находилась в прямой причинно-следственной связи с имеющимися у него тяжелыми заболеваниями, а не с дефектами оказания медицинской помощи, которые могли являться только неблагоприятными условиями, но не были причиной наступления летального исхода.

Разрешая заявленный спор, суд исходит из следующего.

В соответствии со статьей 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (часть 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Клинические рекомендации - документы, содержащие основанную на научных доказательствах структурированную информацию по вопросам профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, в том числе протоколы ведения (протоколы лечения) пациента, варианты медицинского вмешательства и описание последовательности действий медицинского работника с учетом течения заболевания, наличия осложнений и сопутствующих заболеваний, иных факторов, влияющих на результаты оказания медицинской помощи (пункт 23 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В соответствии с частью 1 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" экспертиза качества медицинской помощи проводится в целях выявления нарушений при оказании медицинской помощи, в том числе оценки своевременности ее оказания, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Оценка качества медицинской помощи осуществляется на основании критериев, формируемым по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи.

Из содержания искового заявления Патерикиных М.Б., А.И. и А.И. усматривается, что основанием для их обращения в суд с требованиями о взыскании компенсации причиненного морального вреда, расходов на погребение, послужило ненадлежащее оказание ответчиком ГБУЗ КО «ЦГКБ» супругу и отцу истцов медицинской помощи, приведшее, по мнению истца, к ухудшению состояния его здоровья и повлекшее причинение ему смерти.

Поскольку суд не обладает специальными познаниями в области медицины, с учетом положений статьи 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по ходатайству истцов назначена комиссионная (комплексная) судебно-медицинская экспертиза по материалам гражданского дела, которая проведена в ГУЗ «Липецкое областное бюро судебно-медицинской экспертизы».

Согласно заключению № от 21.12.2023 года, экспертами установлено, что 28.09.2018 гр. ФИО1 поступил в ГБУЗ КО «ЦКБ» в экстренном порядке с жалобами на отсутствие движений в левых конечностях. По результатам осмотра, РКТ исследования, был выставлен диагноз «ОНМК по геморрагическому типу», взяты общий анализ крови, биохимический анализ крови, выполнено ЭКГ, оценено состояние по шкале NIHSS, шкале Ранкин, выполнено скрининговое тестирование глотания, осмотрен терапевтом, выполнен тромболизис, сканирование брахиоцефальных сосудов. ФИО1 переведен в отделение реанимации и интенсивной терапии, где лечение было продолжено.

При этом, в соответствии с п. 10 п. 3.9.1. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым при остром нарушении мозгового кровообращения (Приказ Министерства здравоохранения РФ от 10 мая 2017 г. № 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи"), а также в соответствии с п. 25 Приказа Министерства здравоохранения РФ от 15 ноября 2012 г. N 928н "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи больным с острыми нарушениями мозгового кровообращения" (больным, у которых по заключению КТ-исследования или МРТ - исследования установлены признаки геморрагического инсульта, проводится консультация нейрохирурга в срок не позднее 60 минут с момента получения результатов КТ-исследования, по итогам которой консилиумом врачей принимается решение о тактике лечения) не выполнена консультация нейрохирурга и не собран консилиум с целью определения тактики ведения пациента, что следует расценивать как дефект организации медицинской помощи.

Оценивая роль выявленного дефекта при оказании медицинской помощи, эксперты констатировали, что выбранная тактика лечения (консервативная) была правильной, поскольку к моменту выписки из стационара состояние пациента по неврологическому статусу стабилизировалось, отмечалась регресс геморрагического очага. С учетом вышеизложенного, эксперты высказались, что данный дефект не привел к ухудшению состояния пациента, развитию нового патологического процесса, т.е. не оказал влияния на состояние здоровья пациента.

Далее согласно медицинской документации пациент ФИО1 01.10.2018 осмотрен кардиологом (рекомендовано лекарственная терапия, в т.ч. лизиноприл 5 мг утром под контролем АД, ЭКГ мониторинг), 02.10.2018 консультация врача лечебной физкультуры, 04.10.2018 выполнено РКТ в динамике, 05.10.2018 при осмотре в 14.00 отмечено появление метаболического ацидоза- Ph 7.32, гипокалиемия 2,8, терапия была скорректирована (натрий гидрокарбонат 3% 300 мл в/в), 08.10.2018 выполнен совместный осмотр с зав. неврологическим отделением, 09.10.2018 выполнен совместный осмотр невролога с заведующим отделением, 16.10.2018 осмотрен кардиологом, 17.10.2018 при КТ отмечена положительная динамика - картина рассасывающегося геморрагического инсульта в височно-теменной области правого полушария, 17.10.2018 на рентгенограмме грудной клетки- инфильтративных теней не выявлено, 18.10.2018 после консультации с зав. отделением медицинской реабилитации, было принято решение о переводе ФИО1 на реабилитационное лечение в условиях отделения медицинской реабилитации ЦГКБ.

Эксперты констатировали, что к моменту выписки из стационара, острая недостаточность мозгового кровообращения была купирована, отмечалась положительная динамика, а лечение данного состояния было правильным, выполнено в полном объеме.

При этом, в процессе лечения острой недостаточности мозгового кровообращения, у ФИО15 развилось острое почечное повреждение (резкое нарастание уровня креатинина после госпитализации в стационар, нормальный уровень мочевины), отсутствие по данным УЗИ исследования признаков нефросклероза). Рассматривая причины данного состояния, эксперты высказались, что у ФИО1, не имелось полноценного анамнеза (имеющиеся заболевания, их длительность, прием мед препаратов, их доза, наименование, кратность, длительность), указано лишь, что имеется подагра, принимает НПВС, также при осмотре ревматологом 18.10.2018 не собран анамнез, что можно рассматривать как недостаток ведения медицинской документации; сведений о наличии патологии почек до госпитализации не имеется (поскольку он поступил в связи с другой патологией), учитывая также, что при госпитализации уровень креатинина и мочевины был в пределах нормы или несколько повышен, отсутствием признаков нефросклероза по данным УЗ исследования, можно утверждать, что острое почечное повреждение (далее ОПП) развилось в процессе пребывания в стационаре. Отсутствие консультации нефролога, а также результатов вскрытия (так как оно не проводилось) не позволяет достоверно судить о конкретных причинах развития ОПП у ФИО1 При этом, формирование ОПП у ФИО1 может быть обусловлено развитием ОНМК по геморрагическому типу на фоне сердечно-сосудистой патологии.

Основываясь на имеющихся сведениях лабораторных исследований, после поступления в стационар уровень креатинина крови 01.10.2018 действительно повышался в 1.5 раза от исходного от 28.09.2018, что в соответствии с клиническими рекомендациями позволяет установить лечащему врачу диагноз «острое почечное повреждение». При этом, поскольку 01.08.2018 врачом в соответствии с клиническими рекомендациями было необходимо установить диагноз «острое почечное повреждение», то тактика ведения пациента должна была быть следующей:

Таким образом, при наличии оснований для установления ОПП 1.10.2018 допущен ряд дефектов диагностики ОПП, что привело к несвоевременному и неполному лечению пациента, хотя, следует отметить, что биохимические показатели креатинина и мочевины крови к 8.10.2018 снизились, однако не пришли к нормальным показателям.

При этом следует отметить, что применяемые препараты - лизиноприл не противопоказан при нарушении функции почек, а применение назначенного препарат «диакарб» противопоказано при острой почечной недостаточности - после 1.10.2018 его следовало отменить (побочным действием является стимулирование развития почечной недостаточности) - установлен дефект лечения.

Таким образом, допущенные дефекты диагностики и лечения в период с 01.10.2018 по 16.10.2018, по мнению экспертов комиссии, привели к недооценке состояния пациента, несвоевременной установки диагноза «острое почечное повреждение», которое в первую очередь обусловлено наличием основной патологии (геморрагического инсульта), ее прогрессированию к 16.10.2018

Несовершенное лечение ОПП привело к 17.10.2018 к появлению абсолютных показаний для проведения заместительной почечной терапии и в данной клинической ситуации было необходимо проводить пациенту заместительную почечную терапию, а перевод пациента на долечивание в ГБУЗ КО «Светловская ЦГБ» был необоснован - установлен дефект маршрутизации (организации медицинской помощи).

Поскольку ни в ГБУЗ КО «ЦГКБ», ни в Г"БУЗ КО «Светловская ЦГБ» не имелось условий для проведения данной терапии, ФИО1 следовало перевести в медицинское учреждение более высокого уровня для оказания специализированной медицинской помощи.

Эксперты констатировали, что совокупность указанных дефектов (диагностики, лечения, маршрутизации) привела к прогрессированию ОПП до 3 стадии (в соответствии с критериями ICDIGO), т.е. не позволили реализовать положительный эффект от терапии путем недопущения ухудшения состояния здоровья пациента.

Рассматривая причину смерти ФИО1, эксперты учли отсутствие вскрытия тела, что не позволило достоверно судить о причине ее наступления.

Отмеченная клиническая картина умирания свидетельствует о том, что перед смертью у ФИО18 развилась полиорганная недостаточность, на фоне выраженного лейкоцитоза, что указывает на наличие воспалительного процесса в организме. Исходя из данной клинической картины, причиной смерти могло послужить множество возможных патологических состояний, установления которых без вскрытия невозможно.

Ввиду того, что установить причину смерти невозможно, нет каких-либо возможностей и для установления причинно-следственных связей (прямой или косвенной) между допущенными дефектами и наступлением смерти ФИО1

Проанализировав содержание судебного экспертного заключения по правилам ст.ст. 67, 86 ГПК РФ, суд приходит к выводу о том, что оно отвечает принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств, основания сомневаться в его правильности отсутствуют, т.е. оно в полном объеме отвечает требованиям статьи 86 ГПК РФ, выполнено лицами, имеющими соответствующую квалификацию, мотивировано, соотноситься с иными доказательствами, имеющимися в деле, и его объективность и достоверность сомнений у судебной коллегии не вызывает. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности по статье 307 Уголовного кодекса РФ. Само заключение экспертизы содержит подробное описание проведенного исследования, приведены выводы, и на основании этого исследования даны ответы на поставленные вопросы.

Указанное экспертное заключение может быть положено в основу принимаемого решения.

Суд полагает, что по результатам экспертного исследования, установившего допущенные дефекты оказания медицинской помощи (дефект диагностики, лечения и организации медицинской помощи), в ходе судебного разбирательства нашло подтверждение нарушение качества оказания медицинской помощи пациенту ФИО1 со стороны сотрудников ГБУЗ КО «ЦГКБ».

Указанные обстоятельства дают суду основания прийти к выводу об обоснованности заявленных исковых требований требований о компенсации морального вреда.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда.

Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (часть 2 статьи 1064 Гражданского кодекса).

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" в пункте 25 разъяснил, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суд учитывает, что при оказании медицинской помощи пациенту ФИО1 не были предприняты все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, а организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи не соответствовала стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения).

Выявленные дефекты оказания медицинской помощи повлияли на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения и на последующее течение заболевания пациента, поскольку способствовали ухудшению состояния здоровья и привели к острой почечной недостаточности, что повлекло неблагоприятный исход, что как следствие, привело к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

Довод представителя ответчика ГБУЗ КО «ЦГКБ» об отсутствии прямой и косвенной причинно-следственной связи между установленными дефектами оказания медицинской помощи и смертью ФИО18 как основание к отказу в иске судом отклоняется. Со стороны ответчика не доказано наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в установленных дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

Таким образом, требования истцов Патерикиных подлежат удовлетворению.

Безусловно, что смерть мужа и отца для семьи является невосполнимой утратой.

На фоне нравственных переживаний по поводу заболевания ФИО18, его экстренной госпитализации, необоснованного окончания лечения и перевода в ГБУЗ «Светловская ЦГБ» в очевидно тяжёлом состоянии на долечивание, и его последующей кончины у Патерикиной М.Б. и сына Патерикина Александра значительно ухудшилось здоровье, обострились хронические заболевания, что подтвердилось в ходе судебного разбирательства медицинскими документами. Глубина нравственных страданий также была усугублена длительным ожиданием результатов проверки в следственном комитете по обращению вдовы и последующим отказе в возбуждении уголовного дела.

Учитывая данные обстоятельства, степень причиненных истцам моральных и нравственных страданий применяя принцип разумности и справедливости, суд полагает возможным исковые требования удовлетворить частично, взыскав с ГБУЗ КО «ЦГКБ» в пользу Патерикиной М.Б. компенсацию морального вреда в размере 800 000 рублей, в пользу Патерикиных А.И. и А.И. по 400 000 рублей каждому.

Истицей Патерикиной М.Б. также заявлены требования о взыскании с ответчика расходов на погребение и установку памятника усопшему, а именно:

- на оплату ритуальных услуг в сумме 102000 рублей (квитанция от 23.10.2018 года)

- на оплату поминальных мероприятий (счет-заказ № от 21.10.2018 года)

- на изготовление и установку памятника в общей сумме 273950 рублей (договор от 10.06.2019 года, договор от 10.09.2023 года).

В силу положений статьи 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы. Пособие на погребение, полученное гражданами, понесшими эти расходы, в счет возмещения вреда не засчитывается.

Учитывая выводы судебно-медицинской экспертизы об отсутствии причинно-следственной (прямой и косвенной) связи между недостатками оказания медицинской помощи и смертью ФИО3, суд полагает, что не имеется оснований для возложения на ГБУЗ КО «ЦГКБ» обязанности по возмещению вдове расходов на погребение супруга и установку ему памятника, в удовлетворении данной части иска Патерикиной М.Б. следует отказать.

Согласно ч.1 ст.98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

Согласно ч. 1 ст. 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

К издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся, в том числе, суммы, подлежащие выплате экспертам и специалистам (абз. 2 ст. 94 ГПК РФ).

Определением суда от 13.07.2023 года по делу назначена судебно-медицинская экспертиза за счет средств бюджета с последующим возложением расходов на счет проигравшей стороны.

Поскольку в основу принятого решения положено судебное экспертное заключение № от 21.12.2023 года ГУЗ «Липецкое областное БСМЭ», расходы, выплаченные экспертам, подлежат возмещению в бюджет за счет ответчика ГБУЗ КО «ЦГКБ».

Стоимость услуг экспертов составила 79780 рублей, почтовые расходы экспертного учреждения по направлению материалов гражданского дела в адрес Светловского городского суда Калининградской области - 2078 рублей.

Таким образом, с ГБУЗ КО «ЦГКБ» подлежат возмещению в бюджет расходы по оплате услуг экспертов в общей сумме 81858 рублей.

В соответствии с частью 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса РФ по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения.

Согласно пункту 7 Устава (с изменениями и дополнениями) ГБУЗ «Центральная городская клиническая больница» учредителем и собственником имущества учреждения является Калининградская область. Функции и полномочия собственника его имущества осуществляет Агентство по имуществу Калининградской области.

В силу п. 6 Устава ГБУЗ КО «ЦГКБ» и п. 42 Положения о Министерстве здравоохранения Калининградской области», утв. Постановлением Правительства Калининградской области от 11.05.2020 г. №, полномочия главного распорядителя бюджетных средств учреждения осуществляет Министерство здравоохранения Калининградской области.

В силу части 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса РФ при недостаточности имущества ГБУЗ КО «ЦГКБ», на которое может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность по его обязательствам несет Агентство по имуществу Калининградской области и Министерство здравоохранения Калининградской области как органы, осуществляющий полномочия собственника имущества, главного распорядителя и получателя бюджетных средств системы здравоохранения Калининградской области, в связи с чем на них возлагается субсидиарная ответственность по обязательствам ГБУЗ КО «ЦГКБ».

На основании изложенного и, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л :

Исковые требования Патерикиной Миры Борисовны, Патерикина Александра Игоревича, Патерикина Алексея Игоревича удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» (ОГРН 1023901864095) компенсацию морального вреда в пользу Патерикиной Миры Борисовны, ДД.ММ.ГГГГ г.р. (паспорт № выдан ДД.ММ.ГГГГ) в размере 800 000 рублей (восьмисот тысяч рублей), в пользу Патерикина Александра Игоревича, ДД.ММ.ГГГГ г.р. (паспорт № выдан ДД.ММ.ГГГГ) в размере 400 000 рублей (четырехсот тысяч рублей), в пользу Патерикина Алексея Игоревича, ДД.ММ.ГГГГ г.р. (паспорт № выдан ДД.ММ.ГГГГ) в размере 400 000 рублей (четырехсот тысяч рублей).

В остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» в доход федерального бюджета расходы по оплате за проведение судебной экспертизы в размере 81858 рублей.

При недостаточности имущества у Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области «Центральная городская клиническая больница», на которое может быть обращено взыскание, возложить субсидиарную ответственность по обязательствам Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Калининградской области «Центральная городская клиническая больница» на Министерство здравоохранения Калининградской области и Агентство по имуществу Калининградской области.

Решение может быть обжаловано в Калининградский областной суд через Светловский городской суд Калининградской области в апелляционном порядке в течение месяца со дня изготовления мотивированного решения.

Мотивированное решение составлено 16.02.2024 года.

Судья (подпись) Авдеева Т.Н.