Прокуратура Республики Ингушетии

№ 66а-776/2020

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Сочи 29 июля 2020 г.

Судебная коллегия по административным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Гылкэ Д.И.,

судей Рассказовой Г.В., Фофонова А.С.

при ведении протокола секретарем Бахтиновой В.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании посредством системы видеоконференц-связи административное дело № 3а-3/2020 (УИД: 06OS0000-01-2019-001574-53) по административному исковому заявлению Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Ингушетия о ликвидации Регионального общества движения Ингушетии «Совет тейпов ингушского народа»

по апелляционным жалобам Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Ингушетия и Регионального общественного движения Ингушетии «Совет тейпов ингушского народа» на решение Верховного Суда Республики Ингушетия от 27 марта 2020 г.

Заслушав доклад судьи Рассказовой Г.В., судебная коллегия по административным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции

установила:

Управление Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Ингушетия обратилось в суд с административным исковым заявлением о ликвидации Регионального общественного движения Ингушетии «Совет тейпов ингушского народа» (далее - движение) в связи с неоднократными и грубыми нарушениями федеральных законов и иных нормативных правовых актов, а также неустранением нарушений, послуживших основанием для приостановления деятельности общественного объединения. В обоснование административного иска указано, что в результате проверки, которая проводилась на основании т...

...ребования прокуратуры республики Ингушетия от 17 декабря 2018 г., были выявлены нарушения положений законодательства:

- отдельные положения устава движения не соответствуют требованиям законодательства Российской Федерации, в уставе не определен порядок принятия решений его органом, в положениях устава о порядке избрания председателя движения (пунктах 4.18 и 4.8 устава) усматриваются внутренние противоречия;

- пункты 2.3, 6.4, 6.8 устава регулируют порядок осуществления движением предпринимательской деятельности, что не соответствует положениям пункта 4 статьи 50 Гражданского кодекса Российской Федерации;

- используемый движением юридический адрес не соответствует требованиям законодательства, поскольку является жилым помещением, кроме того, в ходе выездной проверки установлено, что юридическое лицо по данному адресу не располагается;

- в представленном 16 января 2019 г. отчете о деятельности движения за 2018 год указаны недостоверные сведения о новом адресе движения: <адрес>;

- движением не опубликованы отчеты о деятельности за 2016-2018 годы; символика движения не соответствует предъявляемым законом требованиям, поскольку на официальном сайте движения размещено графическое изображение символики движения, содержащее по окружности 11 дополнительных малых символов, значение которых в уставе не описано, один из указанных элементов представляет собой солярный знак, схожий до степени смешения с нацистской символикой, публичное демонстрирование которой запрещено статьей 6 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 80-ФЗ «Об увековечении Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов»;

- в деятельности движения выявлены нарушения Федерального закона от 21 июля 1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне», выразившиеся в размещении 8 января 2019 г. на официальном сайте информационного материала «Геополитика осетинского национализма», включившего в себя документ со сведениями, относящимися к государственной тайне;

- в деятельности движения установлены неоднократные факты вмешательства в деятельность органов государственной власти и их должностных лиц, а именно 13 декабря 2018 г. движением инициировано проведение 15 декабря 2018 г. заседания «шариатского суда», при проведении которого в целях выявления волеизъявления каждого депутата народного Собрания Республики Ингушетия при процедуре тайного голосования по вопросу утверждения 4 октября 2018 г. Закона Республики Ингушетия «Об утверждении Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой» движением грубо нарушены положения законодательства Российской Федерации, а именно, допущено неправомерное вмешательство в деятельность государственных органов и должностных лиц по вопросу, не относящемуся к компетенции общественного объединения, выходящему за рамки уставных целей его деятельности; оказано неправомерное давление на депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия в целях склонения к нарушению установленных для них ограничений и запретов, совместно с «Координационным центром мусульман Республики Ингушетия», Духовным центром мусульман Республики Ингушетия (Муфтиятом Ингушетии) оказано неправомерное влияние на принимаемые депутатами решения в зависимости от их вероисповедания и принадлежности к общественному объединению; движением публично заявлено о намерении продолжать указанную противоправную деятельность посредством «усиления мер общественного воздействия на депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия по отмене антинародного Закона об утверждении Соглашения», что подтверждается содержанием пресс-конференции от 8 декабря 2018 г. с участием представителя движения Ужахова М.М.;

- в деятельности движения выявлены нарушения требований статьи 81 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», выражающиеся в воспрепятствовании исполнения Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2018 г. № 44-П, которым Соглашение об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой признано не противоречащим Конституции Российской Федерации и установлено, что референдум в Ингушетии не является необходимым при установлении границы с соседней республикой. Движением совместно с иными лицами и объединениями организована деятельность по воспрепятствованию указанного постановления Конституционного Суда Российской Федерации путем осуществления политической деятельности, направленной на формирование в ингушском обществе мнения о незаконности указанного решения, а также введения в заблуждение участников движения и иных лиц о возможности противодействовать решению суда якобы законными способами.

По результатам проверки управлением составлен акт от 12 февраля 2019 г., президиуму движения внесено представление от 19 февраля 2019 г. с указанием срока исправления выявленных нарушений до 19 апреля 2019 г. решением Магасского районного суда Республики Ингушетия от 22 мая 2019 г. административное исковое заявление движения об оспаривании указанного представления оставлено без удовлетворения.

Поскольку ответчиком не представлена информация об устранении указанных в представлении нарушений, 22 мая 2019 г. управлением принято решение о приостановлении деятельности движения сроком на три месяца.

На официальном сайте движения 8 мая 2019 г. размещено видео и текстовое обращение Совета тейпов к депутатам Народного Собрания Республики Ингушетия по вопросу отчуждения Пригородного района и других земель в пользу Северной Осетии. Содержание указанного обращения нарушает положения статей 17 и 29 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях», не допускающих вмешательство общественных объединений в деятельность органов государственной власти и их должностных лиц, и обязывающих общественное объединение соблюдать законодательство Российской Федерации; положения законодательства о свободе депутата. Содержащиеся в обращении заявления имеют признаки экстремистской деятельности, выраженной в публичных призывах к нарушению прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной и языковой принадлежности или отношения к религии (статья 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»). В связи с указанными нарушениями 22 мая 2019 административным истцом в адрес Президиума движения вынесено предупреждение с указанием срока устранения нарушений до 22 июля 2019 г. Предупреждение в установленных срок не обжаловано, информация об устранении нарушений закона в адрес административного истца не поступила, в связи с чем в отношении движения был составлен протокол об административном правонарушении по части 1 статьи 19.5 КоАП РФ (невыполнение в установленных срок законного предписания органа, осуществляющего государственный надзор). Постановлением мирового судьи судебного участка № 8 республики Ингушетия от 3 октября 2019 г. движение привлечено к административной ответственности в виде штрафа в сумме 10 000 руб. Кроме того, в содержании обращения движения к депутатам народного Собрания Республики Ингушетия выявлен состав административного правонарушения, предусмотренного частью 9 статьи 13.15 КоАП РФ (злоупотребление свободой массовой информации), в связи с чем постановлением мирового судьи судебного участка № 8 Республики Ингушетия от 29 июля 2019 г. и.о. председателя движения Даскиев М.О. признан виновным и оштрафован на 15 000 руб.

В период приостановления деятельности движением допущены новые нарушения законодательства, в виде незаконной предвыборной агитации в выборах в органы местного самоуправления Республики Ингушетия в форме размещения 20 и 21 августа 2019 г. на интернет-сайте «Форнтанга.org» публичного заявления движения от 13 августа 2019 г., призывающее всех жителей Республики Ингушетия к «полному бойкоту данных выборов и отказу от участия в любых избирательных процедурах». Указанное нарушение относится к грубым нарушениям законодательства, послужило основанием для вынесения в адрес президиума движения 22 августа 2019 г. письменного предупреждения с указанием срока устранения нарушений требований законодательства до 23 сентября 2019 г. В связи с вынесением указанного предупреждения административным истцом принято решение о продлении срока приостановления деятельности движения до 25 сентября 2019 г. Документы, подтверждающие устранение выявленных нарушений, в адрес административного истца не направлены.

Ссылаясь на положения статьи 44 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях», а именно, неустранение в срок, установленный федеральным органом государственной регистрации нарушений, послуживших основанием для приостановления деятельности общественного объединения, а также осуществление деятельности с неоднократными или грубыми нарушениями Конституции Российской Федерации, федеральных законов, административный истец просил ликвидировать Региональное общественное движение Ингушетии «Совет тейпов ингушского народа», исключить сведения о нем из Единого государственного реестра юридических лиц.

В судебном заседании представители административного истца Мальсагов Р.М. и Белхороев А.А. заявленные требования поддержали.

Представители административного ответчика Оздоев М.Б-А., Ахильгов Ч.А., Ужахов А.М. в судебном заседании исковые требования не признали, представили письменные возражения относительно заявленных требований. Указали, что нарушения, допущенные на официальном сайте организации устранены путем удаления сайта и всей ранее размещенной информации. Допущенные движением нарушения не относятся к грубым нарушениям, ими предприняты попытки для устранения указанных административным истцом нарушений.

Представитель заинтересованного лица прокуратуры Республики Ингушетия Ляпин Р.И. поддержал заявленные административные исковые требования.

Решением Верховного Суда Республики Ингушетия от 27 марта 2020 г. административный иск удовлетворен полностью, региональное общественное движение Ингушетии «Совет тейпов Ингушского народа» ликвидировано со дня вступления решения суда в законную силу с исключением его из Единого государственного реестра юридических лиц.

В апелляционной жалобе административный истец просит изменить решение суда в части указания в качестве оснований для ликвидации юридического лица подпункта 3 пункта 3 статьи 61 Гражданского кодекса Российской Федерации и абзацев 3 и 4 части 1 статьи 44 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях». В обоснование доводов жалобы указывает, что суд в решении в обоснование выводов о ликвидации юридического лица сослался лишь на положения подпункта 6 пункта 3 статьи 61 ГК РФ и абзаца 4 части 1 статьи 44 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях», исключив из оснований ликвидации грубые и неоднократные нарушения Конституции Российской Федерации и законодательства Российской Федерации. Указывает, что административным истцом в качестве грубых нарушений законодательства приводились доводы о распространении 13 августа 2019 г. в сети Интернет публичного заявления движения с призывом к полному бойкоту муниципальных выборов, произведенных в период приостановления деятельности движения. Кроме того, грубым нарушением было признано обращение движения в адрес депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия, обнародованное на официальном сайте движения 8 мая 2019 г., по вопросу соглашения об установлении границы с Республикой Северная Осетия – Алания. Кроме того, к грубым нарушениям относятся нарушения федерального законодательства о государственной тайне. Кроме того, административный истец не согласен с содержащимися в решении суда выводами об отсутствии в содержании обращения движения к депутатами признаков экстремистской деятельности. Полагает, что в указанном обращении содержатся признаки экстремистской деятельности.

В апелляционной жалобе и дополнениях административный ответчик просит решение суда первой инстанции отменить, ссылаясь на допущенные нарушения норм материального, процессуального права и неверную оценку обстоятельств дела. Указывает на отсутствие судебного акта о привлечении к участию в деле прокуратуры Республики Ингушетия в качестве заинтересованного лица. Полагает содержащиеся в решении суда выводы о том, что Совет тейпов и Совет Тейпов Республики Ингушетия это одно и то же общественное объединение, основанными на недопустимом доказательстве - заключении УФСБ по Республике Ингушетия. Указывает, что предупреждения административного истца от 22 мая 2019 г. и от 22 августа 2019 г. были обжалованы административным ответчиком, в связи с чем суд должен был оставить административный иск без рассмотрения. Содержащиеся в решении суда выводы об устранении административным ответчиком только двух нарушений законодательства не соответствуют материалам дела. Указывают, что в ходе разбирательства по делу административным ответчиком приводились доводы о наличии объективных препятствий для устранения выявленных нарушений, а именно, обжалование в судебном порядке представления административного истца. Административный ответчик предпринимал меры для устранения выявленных нарушений законодательства. Суд не дал правильной оценки тому обстоятельству, что представитель движения не получил отказ регистрирующего органа во внесении изменений в учредительные документы, а в ходе судебного разбирательства суд отказался предоставить новый срок для устранения нарушений положений устава организации. Кроме того, суд не принял во внимание приводимые административным ответчиком доводы о том, что устав в первоначальной редакции административным истцом был принят к регистрации без каких-либо замечаний. Не согласны с выводами суда о вмешательстве в деятельность органов государственной власти. Полагают, что размещенная на сайте информация не может быть расценена в качестве таковой деятельности, кроме того, указанная информация была удалена еще до обращения административного истца с настоящим иском. Полагают, что в деятельности административного ответчика отсутствуют грубые и неоднократные нарушения положений законодательства, в связи с чем правовых оснований для ликвидации юридического лица не имелось. Указывают на наличие в действиях истца злоупотребления правом, поскольку обращение в суд не имело никаких оснований, произведено в период обжалования предупреждений, в ходе судебного разбирательства сторона административного истца противодействовала правильному разрешению спора.

От прокуратуры Республики Ингушетия, Управления Министерства юстиции по Республике Ингушетия поступили возражения относительно апелляционной жалобы Регионального общественного движения Ингушетии «Совет тейпов ингушского народа».

От Регионального общественного движения Ингушетии «Совет тейпов ингушского народа» поступили возражения на апелляционную жалобу Управления Министерства юстиции по Республике Ингушетия.

Изучив материалы дела, заслушав представителей административного истца, административного ответчика и заинтересованного лица, обсудив доводы жалоб и возражений, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда.

В соответствии с подпунктами 3, 6 пункта 3 статьи 61 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо ликвидируется по решению суда: по иску государственного органа или органа местного самоуправления, которым право на предъявление требования о ликвидации юридического лица предоставлено законом, в случае осуществления юридическим лицом деятельности, запрещенной законом, либо с нарушением Конституции Российской Федерации, либо с другими неоднократными или грубыми нарушениями закона или иных правовых актов; в иных случаях, предусмотренных законом.

Статьей 5 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» предусмотрено, что под общественным объединением понимается добровольное, самоуправляемое, некоммерческое формирование, созданное по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов для реализации общих целей, указанных в уставе общественного объединения (далее - уставные цели). Право граждан на создание общественных объединений реализуется как непосредственно путем объединения физических лиц, так и через юридические лица - общественные объединения.

Частью 1 статьи 26 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» предусмотрено, что ликвидация общественного объединения осуществляется по решению съезда (конференции) или общего собрания в соответствии с уставом данного общественного объединения либо по решению суда по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 44 настоящего Федерального закона.

В силу части 1 статьи 44 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» основаниями ликвидации общественного объединения или запрета его деятельности являются:

нарушение общественным объединением прав и свобод человека и гражданина;

неоднократные или грубые нарушения общественным объединением Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов или иных нормативных правовых актов либо систематическое осуществление общественным объединением деятельности, противоречащей его уставным целям;

неустранение в срок, установленный федеральным органом государственной регистрации или его территориальным органом, нарушений, послуживших основанием для приостановления деятельности общественного объединения.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 24 октября 2016 г. в Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись о государственной регистрации Регионального общественного движения Ингушетии «Совет тейпов ингушского народа».

На основании требования прокуратуры Республики Ингушетия от 17 декабря 2018 г., вынесенного по результатам распространения в сети Интернет сведений об оказании членами Регионального общественного движения «Совет тейпов ингушского народа» давления на депутатов, 11 января 2019 г. начальником управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Ингушетия вынесено распоряжение о проведение внеплановой выездной проверки указанной общественной организации, в адрес организации направлено уведомление о проведении проверки. По результатам проверки составлен акт от 12 февраля 2019 г. с указанием на выявленные нарушения законодательства в деятельности организации, 19 февраля 2019 г. в адрес президиума общественного движения вынесено представление о необходимости устранения выявленных нарушений положений закона с предоставлением срока устранения недостатков до 19 апреля 2019 г., копия указанного документа получена административным ответчиком 25 февраля 2019 г.

К числу недостатков, выявленных в ходе проверки общественного движения государственным органом отнесены следующие нарушения, указанные в том числе в качестве оснований для ликвидации общественного движения: несоответствие отдельных положений устава движения требованиям законодательства Российской Федерации, в уставе не определен порядок принятия решений его органом, в положениях устава о порядке избрания председателя движения (пунктах 4.18 и 4.8 устава) усматриваются внутренние противоречия; пункты 2.3, 6.4, 6.8 устава регулируют порядок осуществления движением предпринимательской деятельности, что не соответствует положениям пункта 4 статьи 50 Гражданского кодекса Российской Федерации; используемый движением юридический адрес не соответствует требованиям законодательства, поскольку является жилым помещением, кроме того, в ходе выездной проверки установлено, что юридическое лицо по данному адресу не располагается; в представленном 16 января 2019 г. отчете о деятельности движения за 2018 год указаны недостоверные сведения о новом адресе движения: г. Назрань, проспект И.Базоркина, д. 8 «Б»; движением не опубликованы отчеты о деятельности за 2016-2018 годы; символика движения не соответствует предъявляемым законом требованиям, поскольку на официальном сайте движения размещено графическое изображение символики движения, содержащее по окружности 11 дополнительных малых символов, значение которых в уставе не описано, один из указанных элементов представляет собой солярный знак, схожий до степени смешения с нацистской символикой, публичное демонстрирование которой запрещено статьей 6 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 80-ФЗ «Об увековечении Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов»; в деятельности движения выявлены нарушения Федерального закона от 21 июля 1993 г. № 5485-1 «О государственной тайне», выразившиеся в размещении 8 января 2019 г. на официальном сайте информационного материала «Геополитика осетинского национализма», включившего в себя документ со сведениями, относящимися к государственной тайне; в деятельности движения установлены неоднократные факты вмешательства в деятельность органов государственной власти и их должностных лиц, а именно 13 декабря 2018 г. движением инициировано проведение 15 декабря 2018 г. заседания «шариатского суда», при проведении которого в целях выявления волеизъявления каждого депутата народного Собрания Республики Ингушетия при процедуре тайного голосования по вопросу утверждения 4 октября 2018 г. Закона Республики Ингушетия «Об утверждении Соглашения об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой» движением грубо нарушены положения законодательства Российской Федерации, а именно, допущено неправомерное вмешательство в деятельность государственных органов и должностных лиц по вопросу, не относящемуся к компетенции общественного объединения, выходящему за рамки уставных целей его деятельности; оказано неправомерное давление на депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия в целях склонения к нарушению установленных для них ограничений и запретов, совместно с «Координационным центром мусульман Республики Ингушетия», Духовным центром мусульман Республики Ингушетия (Муфтиятом Ингушетии) оказано неправомерное влияние на принимаемые депутатами решения в зависимости от их вероисповедания и принадлежности к общественному объединению; движением публично заявлено о намерении продолжать указанную противоправную деятельность посредством «усиления мер общественного воздействия на депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия по отмене антинародного Закона об утверждении Соглашения», что подтверждается содержанием пресс-конференции от 8 декабря 2018 г. с участием представителя движения Ужахова М.М.; в деятельности движения выявлены нарушения требований статьи 81 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», выражающиеся в воспрепятствовании исполнения Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 6 декабря 2018 г. № 44-П, которым Соглашение об установлении границы между Республикой Ингушетия и Чеченской Республикой признано не противоречащим Конституции Российской Федерации и установлено, что референдум в Ингушетии не является необходимым при установлении границы с соседней республикой. Движением совместно с иными лицами и объединениями организована деятельность по воспрепятствованию указанного постановления конституционного Суда Российской Федерации путем осуществления политической деятельности, направленной на формирование в ингушском обществе мнения о незаконности указанного решения, а также введения в заблуждение участников движения и иных лиц о возможности противодействовать решению суда якобы законными способами.

Вступившим в законную силу решением Магасского районного суда Республики Ингушетия от 22 мая 2019 г. Региональному общественному движению «Совет тейпов ингушского народа» отказано в удовлетворении административных исковых требований о признании незаконными действий по проведению внеплановой проверки деятельности и вынесению представления об устранении выявленных нарушений. В рамках указанного дела судом установлено, что проверка в отношении общественной организации проведена в соответствии с положениями закона. Суд также указал на наличие фактических оснований для вынесения в адрес административного ответчика представления и на соответствие положениям закона указанных действий государственного органа.

В соответствии с установленным частью 2 статьи 64 КАС РФ правилом, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом по ранее рассмотренному административному делу, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении судом настоящего административного дела, в котором участвуют те же лица.

В такой ситуации суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии в деятельности административного ответчика недостатков, указанных в представлении от 19 февраля 2019 г.

Распоряжением управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Ингушетия от 22 мая 2019 г. № 95-р деятельность общественного объединения была приостановлена на три месяца на основании положений части 2 статьи 42 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» ввиду неустранения недостатков, указанных в представлении от 19 февраля 2019 г.

Неустранение недостатков, указанных в представлении от 19 февраля 2019 г., и послуживших основанием для приостановления деятельности общественного объединения, административным истцом заявлено в качестве одного из оснований для настоящего административного иска. В обоснование возражений против требований, административный ответчик ссылался на устранение указанных недостатков. Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что административным ответчиком были устранены лишь два из указанных государственным органом недостатков, а именно, осуществлен перевод нежилого помещения по месту регистрации организации в жилое, предоставлены отчеты о деятельности за 2016 – 2018 г.г.

Судебная коллегия соглашается с изложенными выводами суда, исходя из следующего. 25 июля 2019 г. управлением Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Ингушетия отказано в государственной регистрации изменений в учредительные документы общественной организации по мотиву несоответствия представленных документов положениям закона. Доводы административного ответчика о том, что указанный отказ был получен по почте не представителем общественной организации, а иным лицом, судебная коллегия полагает неубедительными, поскольку в силу положений статьи 165.1 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо несет риск неполучения юридически значимых сообщений, направленных по адресу его регистрации. Кроме того, после получения информации о принятом государственным органом решении, в том числе в ходе разбирательства по настоящему спору, которое продолжалось с октября 2019 г., мер по устранению недостатков в учредительных документах не принято. Доводы административного ответчика о том, что в существующей редакции устав был принят государственным органом при регистрации юридического лица, судебной коллегией отклоняются. Указанные обстоятельства не свидетельствуют об отсутствии нарушений положений законодательства и не могут освобождать административного ответчика от обязанности устранить выявленные нарушения положений закона. Судебная коллегия также отмечает, что устранение недостатков в виде несоответствия помещения, по которому находится организация, положениям закона, а также в виде отсутствия отчетов о деятельности за 2016 – 2018 г.г. осуществлено административным ответчиком в ходе настоящего судебного разбирательства, а не в установленный государственным органом срок для их устранения. В своих возражениях административный ответчик указывает на устранение иных указанных в представлении от 19 февраля 2019 г. недостатков, ссылаясь на удаление соответствующей информации из сети Интернет. Между тем, удаление такой информации из общедоступного источника не свидетельствует об устранении названных недостатков.

Судом установлено, что 8 мая 2019 г. на официальном сайте общественной организации было размещено видео и текстовое обращение Совета тейпов к депутатам Народного Собрания Республики Ингушетия по вопросу отчуждения Пригородного района и других земель в пользу Северной Осетии. В данном обращении указывалось: <данные изъяты>. В связи с совершением общественной организацией действий по распространению указанной информации в ее адрес административным истцом было вынесено предупреждение от 22 мая 2019 г. с указанием на нарушение положений законодательства, в том числе о противодействии экстремистской деятельности.

Указанное нарушение приведено административным истцом в качестве одного из оснований для ликвидации общественного объединения со ссылкой на наличие в указанном обращении признаком экстремисткой деятельности. Так, по мнению административного истца, указанное обращение в адрес депутатов содержит публичные призывы к нарушению прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной и языковой принадлежности или отношения к религии. Проанализировав содержание обращения к депутатам, полный текст которого имеется в материалах дела, суд первой инстанции не усмотрел в нем каких-либо признаков экстремистской деятельности. Судебная коллегия с такой оценкой имеющегося в деле доказательства соглашается, отмечая, что вся деятельность общественного объединения на предмет наличия в ней признаков экстремизма судом в рамках настоящего судебного разбирательства не оценивалась, поскольку соответствующих требований заявлено не было. В исковом заявлении ставился вопрос о ликвидации общественного объединения по основаниям, предусмотренным положениями статьи 44 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях»; судом первой инстанции дана правильная оценка доводам административного истца о наличии признаков экстремизма в обращении от 8 мая 2019 г. Давая правовую квалификацию допущенных общественной организацией нарушениях при распространении обращения от 8 мая 2019 г., судебная коллегия приходит к выводу о нарушении общественным движением положений статьей 17 и 29 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях», которые выразились во вмешательстве в деятельность органа государственной власти (деятельность представительного органа субъекта Российской Федерации). Доводы административного ответчика, что такое обращение следует расценивать как взаимодействие и форму общественного контроля за деятельностью представительного органа, судебная коллегия отклоняет как несоответствующие фактическим обстоятельствам дела.

В пункте 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2016 г. № 64 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел, связанных с приостановлением деятельности или ликвидацией некоммерческих организаций, а также запретом деятельности общественных или религиозных объединений, не являющихся юридическими лицами» разъяснено, что поскольку закон не устанавливает перечень грубых нарушений, оценка того, является ли допущенное объединением граждан нарушение закона грубым и влекущим ликвидацию либо запрет деятельности объединения граждан, осуществляется судом.

В качестве грубого нарушения объединением граждан Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов или иных нормативных правовых актов могут быть расценены действия, направленные на отрицание фундаментальных демократических принципов, прав или свобод, признанных Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами Российской Федерации, федеральными законами и иными нормативными правовыми актами, на пропаганду войны либо на разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти, призывы к дискриминации, вражде или насилию.

Грубым также является нарушение, которое создает реальную угрозу или повлекло причинение вреда жизни, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку и безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, общества и государства.

К грубым следует относить нарушения, которые влекут невозможность их устранения законным способом. Например, невозможность принятия решения в порядке, установленном учредительными документами.

В частности, грубым нарушением является несоответствие заявленной территориальной сфере деятельности объединения граждан; использование объединением граждан в своем наименовании наименований органов государственной власти, местного самоуправления; оказание объединением граждан услуг без получения соответствующей лицензии (статья 14 Закона об общественных объединениях, часть 1 статьи 12 Федерального закона от 4 мая 2011 г. № 99-ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности», статьи 9 и 19 Закона о свободе совести).

С учетом содержания обращения к депутатам от 8 мая 2019 г. судебная коллегия соглашается с изложенными в решении суда первой инстанции выводами о том, что по своему характеру допущенное нарушение является грубым нарушением закона. Судебная коллегия также учитывает, что указанное нарушение было расценено в качестве грубого самим государственным органом, что следует из содержания предупреждения от 22 мая 2019 г.

Из материалов дела также усматривается, что постановлением мирового судьи судебного участка № 8 республики Ингушетия от 3 октября 2019 г. общественная организация была привлечена к административной ответственности в виде штрафа в связи с совершением административного правонарушения по части 1 статьи 19.5 КоАП РФ (невыполнение в установленных срок законного предписания органа, осуществляющего государственный надзор).

Доводы административного ответчика о том, что допущенное нарушение было устранено путем удаления информации из открытых источников, судебной коллегией во внимание не принимаются, поскольку удаление такой информации не свидетельствует об отсутствии факта совершения указанного нарушения и не влияет на его правовую квалификацию.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 20 и 21 августа 2019 г. в период приостановления деятельности общественной организации на основании распоряжения управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Ингушетия от 22 мая 2019 г. общественной организацией в сети Интернет было размещено публичное заявление, призывающее «всех жителей республики Ингушетия к полному бойкоту данных выборов и отказу от участия в любых избирательных процедурах». По данному факту в адрес общественной организации административным истцом было вынесено предупреждение от 22 августа 2019 г. с указанием на то, что общественная организация в период приостановления деятельности принимает участие в выборах в органы местного самоуправления в форме незаконной предвыборной агитации, что является грубым нарушением положений закона.

Возражая против требований в указанной части, сторона административного ответчика ссылалась на распространение указанной информации иной общественной организацией, не зарегистрированной в качестве юридического лица, - Советом тейпов Республики Ингушетия. Судом указанные доводы были проверены и обоснованно отклонены, поскольку имеющиеся в материалах дела доказательства свидетельствуют о том, что деятельность указанных объединений фактически идентична (организации имеют одних и тех же руководителей, используют одну и ту же символику, обращение от имени Совета тейпов Республики Ингушетия осуществляется на фоне плаката с логотипом Регионального общественного движения «Совет тейпов ингушского народа»). Доводы административного ответчика о недопустимости письма УСФБ по Республике Ингушетия от 6 февраля 2020 г., судебной коллегией отклоняются. Оснований полагать, что указанный документ является недопустимым доказательством по делу, не имеется.

Доводы жалобы об отсутствии в действиях ответчика признаков незаконной предвыборной агитации со ссылкой на положения статьи 48 Федерального закона от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» влечь отмену решения суда не могут. Право избирать и быть избранными, в том числе в органы местного самоуправления, гарантированно гражданам Российской Федерации положениями части 2 статьи 32 Конституции Российской Федерации. Действия административного ответчика, призывавшего в период приостановления деятельности к бойкоту выборов в органы местного самоуправления, по сути, является отрицанием фундаментальных демократических принципов, прав и свобод, признанных Конституцией Российской Федерации, в связи с чем было правильно расценено административным истцом как грубое нарушение положений закона.

В такой ситуации судебная коллегия полагает правильными выводы суда первой инстанции о наличии правовых оснований для ликвидации общественного объединения. При этом, в качестве оснований для ликвидации являются положения подпункта 3 пункта 3 статьи 61 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также положения абзаца 2 и 3 части 1 статьи 44 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях». Неуказание в решении суда приведенных положений закона в полном объеме к неправильному разрешению спора не привело, в связи с чем основанием для его отмены или изменения не является.

При этом, судебная коллегия отмечает, что к числу нарушений, послуживших основанием для приостановления деятельности общественной организации, следует отнести указанные в представлении от 19 февраля 2019 г. нарушения. В качестве грубых нарушений положений закона следует признать публичное распространение 8 декабря 2018 г. обращения с целью оказания давления на депутатов Народного Собрания Республики Ингушетия; проведение 15 декабря 2018 г. заседания «шариатского суда», в ходе которого оказано неправомерное влияние на принимаемые депутатами решения; распространение обращения от 8 мая 2019 г. Совета тейпов к депутатам Народного Собрания Республики Ингушетия по вопросу отчуждения Пригородного района и других земель в пользу Северной Осетии, которым также осуществлено вмешательство в деятельность представительного органа государственной власти; распространение в сети Интернет 20 и 21 августа 2019 г. в период приостановления деятельности публичного заявления, призывающего к отказу от участия в выборах.

Доводы жалобы административного ответчика о том, что допущенные нарушения не носят грубого характера и были устранены в ходе судебного разбирательства путем удаления информации из сети Интернет, судебной коллегией отклоняются. Характер допущенных общественной организацией нарушений административным истцом и судом первой инстанции определен правильно. Факт удаления и сети Интернет информации не исключает вывод о совершении указанных действий, противоречащих положениям закона.

Приведенные в жалобе административного ответчика доводы о наличии в действиях административного истца злоупотребления правом, судебной коллегией отклоняются как не подтвержденные материалами дела.

Ссылка общественной организации на отсутствие процессуального документа о статусе принимавшей участие в деле прокуратуры Республики Ингушетия, влечь отмену судебного акта не может. Указанное лицо принимало участие в деле в качестве заинтересованного лица, о чем прямо указано в административном исковом заявлении.

Доводы жалобы административного ответчика о том, что ликвидация организации несоразмерна степени допущенных нарушений законодательства и не является оправданной, судебной коллегией отклоняются как противоречащие установленным по делу фактическим обстоятельствам.

Выводы суда первой инстанции о ликвидации общественной организации соответствуют положениям закона, при рассмотрении спора нарушений норм процессуального права не допущено, в связи с чем решение суда следует оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Руководствуясь статьями 309-311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции

определила:

решение Верховного Суда Республики Ингушетия от 27 марта 2020 г. оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в Пятый кассационный суд общей юрисдикции в течение 6 месяцев со дня его принятия через суд первой инстанции.

Председательствующий Д.И. Гылкэ

Судьи Г.В. Рассказова

А.С. Фофонов