Замащикова Ольга Яковлевна

Дело № 33-2699/2017

Судья: Аверина О.А.

Докладчик: Мулярчик А.И.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

председательствующего Мулярчика А.И.,

судей Грибанова Ю.Ю., Карболиной В.А.,

с участием прокурора Еськовой Ю.С.,

при секретаре Апариной М.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в апелляционном порядке в городе Новосибирске 23 марта 2017 года гражданское дело по иску О.Я. к ООО «Международный центр имплантологии «Ай-Дент» о взыскании расходов на лечение и компенсации морального вреда в связи с неквалифицированным оказанием медицинских услуг, по апелляционной жалобе ООО «Международный центр имплантологии «Ай-Дент» на решение Калининского районного суда г.Новосибирска от 13 декабря 2016 года.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Мулярчика А.И., выслушав объяснения представителя ООО «Международный центр имплантологии «Ай-Дент» - А.Г., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, объяснения представителя О.Я. – Е.М., возражавшей против доводов жалобы, выслушав заключение прокурора, полагавшего обоснованными доводы апелляционной жалобы в части взысканных судом убытков, судебная коллегия

установила:

«24» февраля 2016 года О.Я. обратилась в суд с иском к ООО МЦИ «Ай-Дент», в котором указала, что 26 января 2012 года она обратилась к ответчику за медицинскими услугами по имплантации зубов. Сотрудники ответчика заверили ее в том, что медицинская организация оказывает подобного рода медицинские услуги более 15 лет на очень высоком уровне в Израиле, а на территории России один год, что обусловило ее выбор. Договор на оказание медицинских услуг с ней в письменной форме не заключался, все существенные условия до...

...говора были оговорены в устной форме. Их стоимость составила 249200 руб. Лечащим врачом был М.С., которым было рекомендовано увеличение объема мягких тканей в области 22, 23, 24 зубов тканевым экспандером и дентальная имплантация с несъемным протезированием.

24 февраля 2012 года ей был установлен тканевой экспандер (должен был растянуть десну за 3 месяца), наложены швы, установлен на временный цемент мостовидный протез. Через 2 дня экспандер порвал десну, в результате чего швы разошлись и 27 февраля 2012 года М.С. снял швы и наложил новые. 1 марта 2012 года на очередном приеме у лечащего врача были сняты швы, удален экспандер, проведена остеопластика и даны рекомендации. 6 марта 2012 года рекомендации оставались прежними. 2 апреля 2012 года сняты швы и рекомендован контрольный осмотр через месяц.

15 мая 2012 года в связи с недостаточным увеличением объема мягких тканей в области 22, 23, 24 зубов М.С. решил провести повторное хирургическое вмешательство по увеличению объема мягких тканей и снова был установлен экспандер.

15 августа 2012 года врач посчитал, что объем мягких тканей достаточен для оперативного вмешательства и 23 августа 2012 года провел оперативное вмешательство по установлению имплантатов 11, 12, 23, 24 зубов и временного условно-съемного мостовидного протеза на винтовой фиксации.

30 августа 2012 года в связи с жалобами на то, что два имплантата из четырех установленных, фиксированы в небо, а не в кость, врач рекомендует затянуть винты для жесткой фиксации мостовидного протеза. 19 сентября 2012 года жалобы сохранялись, а лечащий врач утверждал, что временный условно-съемный мостовидный протез должен быть окончательно зафиксирован и лишь после истечения 5-6 месяцев возможна коррекция мостовидного протеза вплоть до его снятия и полной переделки.

Истица была вынуждена обратиться за консультацией к профессору, доктору наук Штефану Фермеру. 18 октября 2012 года в международной стоматологической клинике «Берлин-Клиник» ей проведено оперативное вмешательство по удалению двух имплантатов, установленных в ООО МЦИ «Ай-Дент». Из документов международной стоматологической клиники «Берлин-клиник» следует, что челюстной гребень был полностью атрофирован; имплантаты были установлены в небо; имплантаты были либо слишком длинные, либо установлены на малую глубину, поскольку 2/3 резьбы не были покрыты костной тканью и т.д., что дает основания полагать, что медицинские услуги ответчиком были оказаны некачественно. До проведения повторной операции у нее были серьезные дефекты речи, пульсация с правой стороны носа, боль в носу при насморке. До настоящего времени по вине сотрудников ответчика у нее сохраняется часто ощущаемая пульсация, а также боль в носу при простудных заболеваниях, поскольку один из перфорировавших небо имплантатов не удален в немецкой клинике из- за высокого риска дополнительного травмирования челюсти.

Ей нанесен моральный вред, так как сообщение лечащего врача о том, что по-другому имплантаты, в ее случае, установить в России невозможно, вызвало у нее нравственные переживания, связанные с состоянием здоровья, необходимостью поиска возможных вариантов лечения в Германии, вынужденным самостоятельным обращением в немецкие клиники и поездки на лечение без знания немецкого языка, и, следовательно, невозможностью объяснить свои проблемы медицинскому персоналу немецких стоматологических клиник.

Действиями медицинского персонала ответчика ей был причинен моральный вред, выразившийся в физических страданиях и психологических переживаниях, вызванных тем, что в результате некачественного оказания медицинской помощи, она в течение длительного периода находилась в состоянии стресса: сначала от сознания, что ей придется жить с имплантатами, установленными в небо (почти в нос), затем вынужденно лечась за границей, а теперь обращаясь в суд за компенсацией расходов на лечение, так как добровольно ответчик отказался удовлетворить её претензии, предъявленные в досудебном порядке. Оценивает размер своих физических и нравственных страданий в 3 000 000 руб. Полагает, что размер заявленных исковых требований о компенсации морального вреда является минимально возможным для возмещения причинённого ей морального вреда. Кроме того, за медицинские услуги ответчика она заплатила 249 200 руб. и дополнительно понесла расходы на лечение, вызванные повреждением здоровья, в сумме 7 960 EUR, которые также подлежат взысканию с ответчика по курсу Центробанка РФ.

На основании изложенного истица просила взыскать с ответчика в свою пользу компенсацию морального вреда, в связи с причинением вреда ее здоровью в результате неквалифицированного оказания медицинских услуг в размере 3 000 000 руб., а также взыскать расходы на лечение в размере 926517 руб.

Решением Калининского районного суда города Новосибирска от 13 декабря 2016 года исковые требования О.Я. удовлетворены частично. С ООО «Международный центр имплантологии «АйДент» в пользу О.Я. взысканы убытки в связи с неквалифицированным оказанием медицинских услуг в размере 30916 руб. 60 коп., компенсация морального вреда в размере 200000 руб., а также штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке в размере 115 458 руб. 30 коп., а всего 346 374 руб. 90 коп.

В остальной части в удовлетворении исковых требований О.Я. отказано. С ООО «Международный центр имплантологии «АйДент» взыскана госпошлина в доход местного бюджета в размере 1427 руб. 49 коп.

С данным решением не согласился ответчик, в апелляционной жалобе просит его отменить, отказать в удовлетворении исковых требований о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья.

В жалобе указал, что суд вышел за пределы заявленных требований и изменил основание иска. Так в иске о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья, от 24.02.2016 г. истец заявила требования о взыскании компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья и расходов на лечение, а суд взыскивает в пользу истца убытки в связи с неквалифицированным оказанием медицинских услуг в размере, компенсацию морального вреда, а также штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке в размере, при том что истец в исковом заявлении заявляет требование о возмещение расходов на лечение, основываясь на нормах статьи 1085 ГК РФ. Таим образом, по мнению апеллянта, суд удовлетворил не заявленное истцом требование компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья, а самостоятельно измененное судом требование о компенсации морального вреда в связи с неквалифицированным оказанием услуг. Основания указанных требований не тождественны.

Как полагает апеллянт, суд неправильно применил нормы материального права, взыскивая убытки, которые связывает с недостатком услуги, поскольку истек срок исковой давности для предъявления потребителем (истцом) требований, вытекающих из договора услуги, в том числе, и по возмещению убытков. Незаконно и несостоятельно обоснование судом возможности взыскания убытков по истечении срока исковой давности тем, что эти расходы понесены в пределах трех лет до момента обращения в суд с иском, поскольку это противоречит действующему законодательству, которое связывает начало течения срока для обращения потребителя за судебной защитой с такими обстоятельствами, как момент оказания (завершения) услуги и момент, когда лицо узнало о нарушении своего права. Правило статьи 208 ГК РФ относится исключительно к требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, при этом судом установлено, что вреда здоровью истца не причинено.

По мнению автора жалобы, выводы суда основаны на недоказанных обстоятельствах. Так истцом не представлены достоверные доказательства, что расходы в размере 460 евро на консультацию в немецкой клинике в мае 2013 года связаны с устранением недостатка оказанных услуг в ООО МЦИ «Ай-Дент», не представлены какие-либо объективные доказательства обращения истца в немецкую клинику (документы подтверждающие выезд истца за границу, проезд, проживание, выписки из медицинских документов и т.п.), а также доказательства фактической оплаты истцом суммы в 460 евро. Отмечает, что для возмещения дополнительно понесенных расходов на лечение (консультацию в мае 2013 года), должно быть установлено, что истец нуждался в этом виде лечения и не имеет права на его бесплатное получение по программе обязательного медицинского страхования.

Апеллянтом указано на необоснованность применения судом положений статьи 208 ГК РФ о нераспространении исковой давности на требования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ во взаимосвязи с положениями статьи 150 ГК РФ, поскольку ответчиком не допущено нарушений личного неимущественного права и не совершено действий, посягающих или создающих угрозу посягательства на нематериальное благо истца - жизнь и здоровье, что подтверждается заключением судебно-медицинской экспертизы.

При установленных судом обстоятельствах по рассматриваемому делу, как отмечает автор жалобы, основанием для компенсации морального вреда является нарушение прав потребителя при оказании медицинских услуг, а не причинение вреда нематериальному благу истца - его здоровью. Права потребителя не относятся к личным неимущественным правам или к нематериальным благам человека, соответственно требования о компенсации морального вреда являются производными от основных требований по договору услуги. Соответственно, на требование компенсации морального вреда в связи с неквалифицированным оказанием медицинских услуг распространяется общий срок исковой давности, который истицей пропущен, учитывая, что Указанные истцом основания для компенсации морального вреда относились к периоду с 20.09.2012 по 22.10.2012 года, т.е. от момента оказания услуг ответчиком и до повторной операции по эстетическим показаниям в немецкой клинике. Как указывал представитель истца, после лечения в Германии эстетический дефект устранен полностью, следовательно, истец не испытывала указанных нравственных страданий, в том числе и за последние три года.

Прокурором Калининского района города Новосибирска поданы возражения на апелляционную жалобу.

Рассмотрев дело в соответствии с требованиями ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в обжалуемой части и в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено и следует из материалов дела, что в период с 26 января 2012 года по 20 сентября 2012 года в ответчиком истцу были оказаны платные медицинские услуги по протезированию верхней и нижней челюсти. 23 августа 2012 года произведено оперативное вмешательство по установке имплантатов 11, 12, 23 и 24 зубов и временного условно-съемного мостовидного протеза на винтовой фиксации. За услуги ответчика истцом оплачено 249200 руб.

30 августа 2012 года, 19 сентября 2012 года и 20 сентября 2012 года истец обращался к ответчику с различными жалобами, в том числе на форму временного условно-съемного мостовидного протеза. 26 сентября 2012 года истец обратился к ответчику с претензией, в которой указывал на некачественно оказанные ответчиком услуги, а так же уведомлял ответчика о том, что планирует обратиться в другую медицинскую организацию для устранения недостатков.

В октябре 2012 года О.Я. обратилась в стоматологическую клинику «Берлин-Клиник», расположенную в <адрес>, где 18 октября 2012 года ей было проведено оперативное вмешательство по удалению двух имплантатов в области 23 и 24 зубов, установленных ответчиком и установлены новые имплантаты в области 22, 23 и 24 зубов, за что истцом оплачено 7 500 EUR.

30 мая 2013 года, в соответствии с рекомендацией лечащего врача (л.д. 38), истец вновь обратился в клинику «Берлин-Клиник», за что было оплачено 460 EUR (л.д. 59-60).

Согласно заключения судебно-медицинской экспертизы № от 30 сентября 2016 года, выполненного экспертами Санкт-Петербургского ГБУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы», имплантацию, выполненную истцу в ООО МЦИ «Ай-Дент», нельзя признать качественной (л.д. 186-187). Медицинская помощь, оказанная истцу в ООО МЦИ «Ай-Дент», не в полной мере соответствует общепринятым требованиям к дентальной имплантации и имплантационному протезированию, отраженным в учебно-методической литературе и руководствах по хирургической и ортопедической стоматологии. Экспертной комиссией установлен ряд дефектов медицинской помощи истцу.

Из заключения судебной экспертизы так же следует, что истцу требовалось не корректировка имплантатов и временного протеза, а удаление одного или нескольких имплантатов (установленного в позиции 11 или 23 и/или 24 зубов), повторная имплантация, а после этого – изготовление нового временного протеза, а затем постоянного протеза.

Эксперты также указали, что в любом случае позиционирование имплантата (или имплантатов) необходимо было изменить для дальнейшего рационального протезирования (изготовления протезов, удовлетворяющих требованиям функции и эстетики). Эта необходимость была обусловлена неоптимальным расположением имплантатов при операции от 23 августа 2012 года в ООО МЦИ «Ай-Дент» или другими словами – некачественным оказанием медицинской помощи в этой клинике.

В соответствии со ст. 29 Закона РФ «О защите прав потребителей» потребитель при обнаружении недостатков выполненной работы (оказанной услуги) вправе по своему выбору потребовать, в том числе, возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков выполненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами.

Потребитель вправе потребовать также полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги). Убытки возмещаются в сроки, установленные для удовлетворения соответствующих требований потребителя.

Согласно ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Из содержания статьи 151 ГК РФ следует, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага (в данном случае – здоровье), а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Вынося решение в обжалуемой части и взыскивая с ответчика убытки в пределах трехлетнего срока исковой давности в размере 30916,6 руб., а так же компенсацию морального вреда в размере 200000 руб., суд первой инстанции пришел к выводу о том, что по указанным требованиям истцом не пропущен срок исковой давности, о применении которого заявлено ответчиком.

Судебная коллегия в целом соглашается с указанными выводами суда первой инстанции и не находит оснований для отмены правильного по существу решения суда по доводам, изложенным в апелляционной жалобе.

Утверждение ответчика о том, что суд вышел за пределы заявленных исковых требований и по своему усмотрению изменил основание иска, является ошибочным. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в абзаце втором пункта 6 постановления от 24 июня 2008 года N 11 "О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству" разъяснил, что основанием иска являются фактические обстоятельства, которые и были указаны истцом в иске и не изменялись судом. При этом судья самостоятельно определяет каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.

Ссылка апеллянта на пропуск срока исковой давности по требованию о взыскании убытков, понесенных истцом 30.05.2013 г., является необоснованной, поскольку исковое заявление подано в суд 24.02.2016 г., то есть в пределах трехлетнего срока исковой давности, предусмотренного ст. 196 ГК РФ. При этом, течение срока исковой давности не может начаться ранее даты несения истцом соответствующих расходов (убытков), то есть ранее дня нарушения права истца на полное возмещение таких убытков (ст. 200 ГК РФ).

Доводы апелляционной жалобы о недоказанности нуждаемости в несении расходов на обследование в клинике «Берлин-Клиник», отклоняются судебной коллегией. Из заключения судебно-медицинской экспертизы № от 30 сентября 2016 года прямо следует (ответ на вопрос №), что в результате некачественно оказанной ответчиком услуги истцу требовалось удаление одного или нескольких имплантатов, повторная имплантация, а после этого – изготовление нового временного протеза, а затем постоянного протеза (л.д. 190-191). При первом посещении клиники «Берлин-Клиник» в октябре 2012 года были удалены неверно установленные имплантаты и проведена повторная имплантация. Главным врачом клиники было рекомендовано посещение клиники по прошествии периода заживления минимум 4 месяца, а лучше 5-6 для очистки имплантатов и снабжения их протезами (л.д. 37-38). Факт посещения клиники, как и факт внесения истцом платы в размере 460 ЕВРО 30.05.2013 г. за консультации подтверждается соответствующим счетом с отметкой об оплате, заверенной синей печатью клиники и подписью главного врача (л.д. 59-60).

Согласно разъяснениям, изложенным в абз. 2 п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению.

Ссылка апеллянта на статью 1085 ГК РФ и недоказанность невозможности бесплатного получения лечения, является необоснованной, поскольку в данном случае истице были некачественно оказаны платные медицинские услуги, а следовательно, подлежит применению статья 29 Закона РФ «О защите прав потребителей», в соответствии с которой потребитель при обнаружении недостатков выполненной работы (оказанной услуги) вправе потребовать возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков выполненной работы (оказанной услуги) третьими лицами, в данном случае клиникой «Берлин-Клиник». Потребитель вправе потребовать также полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги).

Что касается компенсации морального вреда, то, исходя из текста искового заявления, такая компенсация была заявлена истцом в связи с нарушением ее личных неимущественных прав и других нематериальных благ (ст. 151 ГК РФ). При вынесении решения суд хоть и взыскал компенсацию морального вреда, но ошибочно указал на то, что в результате действий ответчика не был причинен вред здоровью истца со ссылкой на заключение судебной экспертизы.

В заключении судебно-медицинской экспертизы № от 30 сентября 2016 года действительно содержится вывод о том, что вред здоровью истца не причинен, однако такой вывод сделан исключительно исходя из тех критериев, которые определены в Постановлении Правительства РФ от 17.08.2007 г. № «Об утверждении Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (л.д. 192, сноска 6 к ответу на вопрос 10, 11).

Между тем, указанные Правила устанавливают порядок определения при проведении судебно-медицинской экспертизы степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека (пункт 1). Таким образом, медицинские критерии тяжести вреда являются лишь медицинской характеристикой квалифицирующих признаков тяжести, имеют специальную сферу применения – для целей судебно-медицинской экспертизы.

В свою очередь понятия «здоровье», «вред, причиненный повреждением здоровья», в гражданско-правовых отношениях используются в более широком смысле. В статье 2 Федерального закона от 21.11.2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" дано понятие здоровья, под которым понимается состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма. Исходя из данного понятия, вред здоровью – это нарушение упомянутого состояния физического, психического и социального благополучия человека.

В силу статьи 150 ГК РФ жизнь и здоровье – это нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения; согласно статье 128 ГК РФ нематериальные блага относятся к объектам гражданских прав.

Таким образом, поскольку в результате действий ответчика потребовалось вмешательство в организм истца, были удалены некачественно установленные имплантаты, повторно установлены новые имплантаты, после чего происходило заживление организма в период от 4 до 6 месяцев, здоровью истца безусловно причинен вред, а следовательно, истец вправе ставить вопрос о компенсации морального вреда в соответствии со ст. 151 ГК РФ и на эти нематериальные требования исковая давность не распространяется (ст. 208 ГК РФ).

Несогласие апеллянта с размером компенсации морального вреда, отклоняются судебной коллегией, поскольку такой размер определяется судом и не поддается точному денежному подсчету, а взыскивается с целью смягчения эмоционально-психологического состояния потерпевшего, что и было сделано. Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия исходит из фактических обстоятельств дела и длительности периода лечения истца. Принимая во внимание требования разумности и справедливости, судебная коллегия соглашается с установленным размером компенсации морального вреда в сумме 200000 руб. Предусмотренных законом оснований для снижения размера компенсации морального вреда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.

Таким образом, оснований предусмотренных ст. 330 ГПК РФ для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы и в обжалуемой части не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 328-330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Калининского районного суда города Новосибирска от 13 декабря 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ООО «Международный центр имплантологии «Ай-Дент» – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи