Атабиев Ибрагим Адрахманович

Дело № 2-3646/11

Нальчикский городской суд в составе: председательствующего, судьи Бечеловой Е.А., при секретаре - Дадуевой Л.С., с участием истца Атабиева И.А., представителя ответчика Шекеровой Л.К., по доверенности № 07-13/2210 от 10.03.2011 г. со сроком полномочий до 31.12.2011 г., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Атабиева И.А. к Государственному учреждению - Отделению пенсионного фонда РФ по КБР о признании незаконным решения об отказе в назначении ему досрочной пенсии в связи с педагогической деятельностью, о возложении обязанности включить периоды работы с 01.10.1987 г. по 18.04.2011 г. в специальный стаж, дающий право для назначения досрочной трудовой пенсии в связи с педагогической деятельностью, и назначить ему досрочную трудовую пенсию с 18 апреля 2011 г.,-

у с т а н о в и л:

18 апреля 2011 г. Атабиев И.А. обратился в ОПФР по КБР в Черекском районе с заявление о назначении ему досрочной трудовой пенсии по старости в соответствии с подп.19 п.1 ст. 27 Закона РФ «О трудовых пенсиях в РФ», - в связи с осуществлением им педагогической деятельности.

Решением № 10 от 22.07.2011 г. ГУ ОПФР по КБР в Черекском районе в назначении Атабиеву И.А. досрочной трудовой пенсии было отказано в связи с тем, что специальный стаж работы, необходимый для назначения досрочной пенсии составляет 2 года 11 месяцев 06 дней, так как не включены периоды его работы: с 01.10.1987 г. по 31.08.1988 г. в должности преподавателя Учебно-консультативного пункта при Верхнебалкарской начальной школы № 1, с 01.09.1988 г. по 08.10.1997 г., 12.10.1997 г. по 05.12.1997 г., 08.12.1997 г. по 15.12.1998 г., 18.12.1998 г. по 19.03.2002 г., 31.03.2002 г. по 30.11.2003 г., 12.12.2003 г. по 16.05.2005 г., 19.05.2005 г. по 18.04.2011 г. В качестве основания в отказе во включе...

...нии указанных периодов в специальный (льготный) стаж указано, что в приказе о переводе № 199 от 31.08.1988 г. отсутствует запись о занимаемой должности, а также что в соответствии с Постановлением Правительства № 781 от 29.10.2002 г. указанные периоды не засчитываются в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью.

Согласно заключению о наличии или отсутствии стажа, дающего права на досрочное назначение пенсии от 06.06.2011 г., составленного специалистом названного выше учреждения, льготный стаж Атабиева И.А. на момент его обращения составляет всего 2 года, 11 месяцев 6 дней.

Ссылаясь на вышеуказанные обстоятельства, и не согласившись с вышеназванным решением ОПФР по КБР, и считая указанный выше отказ незаконным, нарушающим его права, истец Атабиев И.А. обратился в суд с иском к ОПФР по КБР, в котором просит: признать отказ ответчика в назначении досрочной пенсии незаконным, возложить на ответчика обязанность - включить в стаж для назначения досрочной пенсии оспариваемые ответчиком периоды его работы, и назначить ему досрочную трудовую пенсию по старости в связи с осуществлением им педагогической деятельности со дня обращения, то есть с 18.04.2011 г.

Исковые требования истец мотивирует следующим. Он, в период с 01.10.1987 г. по 31.08.1988 г. работал в должности преподавателя русского языка и литературы Учебно-консультативного пункта, который являлся структурным подразделением школы. Периоды с 01.09.1988 г. по настоящее время он работает учителем географии, о чем имеется запись в его трудовой книжке. Периоды его работы с 01.09.1988 г. по настоящее время не зачтены по той причине, что в платежных ведомостях отсутствует запись о занимаемой им должности. Считает, что записи в платежной ведомости и трудовой книжке не соответствуют из-за халатности работника Отдела кадров. Считает, что его трудовой стаж по педагогической деятельности составляет не менее 25 лет, и он имеет право на досрочную пенсию по старости.

В судебном заседании представитель истец Атабиев И.А. поддержал свои требования в полном объеме по основаниям, указанным в иске, просил признать решение ответчика об отказе в назначении пенсии незаконным. Кроме того, суду пояснил, что его право на назначение ему пенсии не может быть ущемлено из-за халатности и неграмотности сотрудника отдела кадров или бухгалтера. Также указал, что факт его работы учителем русского языка и литературы в период с 01.10.1987 г. по 31.08.1988 г., и в должности учителя географии с 01.09.1988 г. по настоящее время, подтверждаются выписками из приказов по МОУ СОШ № 1 с.Верхняя Балкария за указанные периоды, и что указанные обстоятельства могут подтвердить свидетели, его коллеги по работе. Просил удовлетворить иск в полном объеме с учетом уточнения даты, с которой считает необходимым возложить на ответчика обязанность назначить досрочную трудовую пенсию с момента его первоначального обращения.

Представитель ОПФ РФ по КБР Шекерова Л.К. исковые требования истца не признала, просила в удовлетворении иска отказать, по тем основаниям, которые указаны в их решении, так как считает отказ законным и обоснованным. При этом не оспаривала, что в материалах пенсионного дела Атабиева И.А. имеется заявление о назначении досрочной пенсии, поданное истцом 18.04.2011 г.

Заслушав пояснения истца и представителя ответчика, а также показания свидетелей ФИО11., ФИО12., проанализировав их доводы и показания, а также исследовав материалы дела, суд находит исковые требования подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 27 Федерального Закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», трудовая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного ст.7 указанного Федерального закона лицам, не менее 25 лет осуществляющим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей, независимо от их возраста.

В соответствии с пунктом 6 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа для установления трудовых пенсий, утвержденного постановлением Правительства РФ № 555 от 24.07.2002 г. установлено, что основным документом, подтверждающим периоды работы по трудовому договору, включаемые в страховой стаж, до регистрации в качестве застрахованного лица, является трудовая книжка установленного образца.

Согласно записям за №№ 23, 24 в трудовой книжке истца усматривается следующее: истец Атабиев И.А. с 01.10.1987 г. был принят на работу преподавателем русского языка и литературы УКП при Верхнебалкарской средней школе, и с 01.09.1988 г. переведен на работу учителем географии и продолжает работать по настоящее время.

Указанные записи произведены в соответствии с требованиями Инструкции о порядке ведения трудовых книжек на предприятиях, в учреждениях и организациях, утвержденной постановлением Госкомтруда СССР от 20.06.1974 г. № 162, действовавшей до введения в действие Правил ведения и хранения трудовых книжек, изготовления бланков трудовой книжки и обеспечения ими работодателей, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 16.04.2003 г. № 225, не имеют исправлений и подчисток.

Пунктом 2 Постановления Правительства РФ № 781 от 29.10.2002 г. утвержден Список должностей и учреждений, работа в которых засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществляющим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 27 ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (далее Список).

В соответствии с абзацем один пункта 13 названного выше Постановления № 781 указано, что в стаж работы засчитывается работа в должностях, указанных в списке, в с таком структурном подразделении организаций (независимо от того, предусмотрены эти организации в списке или нет), как общеобразовательные школы всех наименований (за исключением открытой (сменной) общеобразовательной школы).

Периоды работы Атабиева И.А. в оспариваемые ответчиком периоды, кроме записями в его трудовой книжке, подтверждаются выписками из приказа № 155 от 03.10.1987 г. по Верхнебалкарской средней школе, а также выписками из приказов по МОУ СОШ № 1 с.Верхняя Балкария за соответствующие годы о назначении Атабиеву И.А. педагогической нагрузки в на должности учителя географии этого образовательного учреждения.

В материалах дела также имеется Справка МОУ «СОШ № 1 им.М.Уммаева с.Верхняя Балкария» за № 120 от 01.09.2011 г. из которой следует, что Атабиев И.А. в оспариваемые ответчиком периоды: с 01.10.1987 г. работал учителем русского языка и литературы и с 01.09.1988 г. по настоящее время - учителем географии.

Пунктом 9 Постановления № 25 Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 2005 года «О некоторых вопросах, возникших у судов при рассмотрении дел, связанных с реализацией гражданами права на трудовые пенсии» установлено, что при рассмотрении дел указанной категории необходимо учитывать, что вопрос о виде (типе) учреждения, тождественности выполняемых истцом функций, условий и характера деятельности тем работам (должностям, профессиям), которые дают право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, должен решаться судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела, установленных в судебном заседании (характера и специфики, условий осуществляемой истцом работы, выполняемых им функциональных обязанностей по занимаемым должностям, с учетом целей и задач, а также направлений деятельности учреждений, в которых работал истец и т.д.).

Допрошенные судом свидетели: ФИО11 работающая в названном образовательном учреждении с 15.08.1971 г. учителем русского языка и литературы, с 1992 г. завучем, а с 1999 г. - директором школы; ФИО12., работающая в этой же школе с 1982 г. также учителем русского языка и литературы и обе продолжающие работать в этой школе, подтвердили, что действительно Атабиев И.А. в 1987 г. работает в этой же школе - сначала, преподавателем русского языка и литературы, а затем - преподавателем географии.

Показания допрошенных судом свидетелей, подтверждаются указанными выше записями в их трудовых книжках, и суда нет оснований сомневаться в их достоверности.

Анализ вышеизложенных доказательств дает суду основание для вывода, что истец Атбиев И.А. в периоды с 01.10.1987 г. работал учителем русского языка и литературы и с 01.09.1988 г. по настоящее время - учителем географии в государственном - муниципальном образовательном учреждении для детей в должности, что соответствует должности, и учреждению, установленному в вышеназванном Списке.

Следовательно, в стаж истца, подлежащий зачету в выслугу лет для назначения досрочной пенсии в связи с осуществлением педагогической деятельностью должны быть включены вышеуказанные периоды его работы, которые по состоянию на день подачи заявления о назначении пенсии,- 18.04.2011 г. составляют 23 года 6 месяцев 18 дней.

Из решения ответчика следует, что в специальный льготный стаж истца на момент его обращения зачтены 2 года 11 месяцев 6 дней. Следовательно, суд приходит к выводу, что общий льготный стаж истца на момент обращения составлял 26 лет 5 месяцев 24 дня.

Таким образом, суд пришел к выводу, что ответчиком необоснованно исключены из стажа вышеуказанные периоды работы истца, дающие ему право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществляющим педагогическую деятельность в государственных и муниципальных учреждениях для детей, в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 27 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».

В соответствии со ст. 19 Закона РФ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», трудовая пенсия назначается со дня обращения за указанной пенсией.

В материалах дела имеется заявление истца, где датой обращения и принятия ответчиком его заявления о назначении досрочной пенсии значится 18.04.2011 г. Кроме того, сторона ответчика не оспаривала данное обстоятельство.

Частью 2 пункта 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.2005 г. № 25 «О некоторых вопросах, возникающих у судов при рассмотрении дел, связанных с реализацией гражданами права на трудовые пенсии» разъяснено, что если истец, в установленном порядке обращался в пенсионный орган за назначением ему пенсии, однако в этом ему было необоснованно отказано, суд вправе обязать пенсионный орган назначить истцу пенсию со дня обращения с заявлением в пенсионный орган либо с более раннего срока, если это установлено ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» (статья 19 ФЗ № 173-ФЗ).

При изложенных выше обстоятельствах, суд считает необходимым удовлетворить исковые требования истца и обязать ответчика зачесть указанные выше оспариваемые им периоды работы истца и назначить досрочную пенсию со дня его обращения, т.е. с 18.04.2011 г.

На основании изложенного, и руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, -

Р Е Ш И Л:

Исковые требования истца Атабиева И.А. удовлетворить.

Признать решение об отказе Отделения пенсионного фонда РФ по КБР в назначении Атабиеву И.А. досрочной пенсии незаконным.

Обязать Государственное учреждение - Отделение пенсионного фонда РФ по КБР включить периоды работы Атабиева И.А. с 01.10.1987 г. г. по 18.04.2011 в стаж педагогической работы, дающий право на назначение ему досрочной трудовой пенсии в соответствии с подп.19 п.1 ст. 27 Закона РФ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» и назначить ему пенсию со дня его обращения в ОПФ РФ по КБР (в Черекском районе) - с 18 апреля 2011 года.

Решение может быть обжаловано в кассационном порядке в Верховный суд КБР через Нальчикский городской суд в течение 10 дней со дня его принятия.

Председательствующий- подпись Е.А. Бечелова

Судья Пшеунов З.К. Дело № 33-3921/2013

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

02 октября 2013 года г. Нальчик.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Кучукова О.М.,

судей Бейтуганова А.З. и Савкуева З.У.,

при секретаре Дауровой А.Х.,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Савкуева З.У. гражданское дело по иску Атабиева И.А. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Атабиева И.А. на решение Черекского районного суда КБР от 25 июня 2013 года,

у с т а н о в и л а :

Согласно справке о реабилитации № от ДД.ММ.ГГГГ Атабиев И.А. в ДД.ММ.ГГГГ был репрессирован по политическим мотивам по национальному признаку органами НКВД и, впоследствии, реабилитирован на основании Закона РФ № «О реабилитации жертв политических репрессий» от ДД.ММ.ГГГГ

Ссылаясь на эти обстоятельства, он обратился в Черекский районный суд КБР с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике о взыскании компенсации морального вреда в размере <данные изъяты> руб., указав в обоснование своих требований также следующее.

Ему, как родившемуся в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет после возвращения на историческую родину приходилось жить с ярмом сына изменников родины, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа.

Кроме того, исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, противоречит ст. 1 Проток...

...ола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и, соответственно, нарушает сохраненное за ним право ожидания возмещения ущерба, причиненного нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы.

Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека, заявленные исковые требования должны быть разрешены с учетом его правовой позиции, изложенной в Постановлении Европейского суда по правам человека от 02 февраля 2010 г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения.

В письменных возражениях на поданный иск Управление Федерального казначейства по КБР, просило оставить его без удовлетворения, указав в обоснование своих требований следующее.

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации как материального, так и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, в связи с чем толкование отсутствия в его преамбуле положений о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, как основание, исключающее моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба, не соответствует ст. 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Поскольку нравственные и физические страдания истцу были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 г., в соответствии с действующим законодательством и правовой позицией Верховного Суда РФ, у него не возникло права на денежную компенсацию.

Кроме того, ссылка истца на Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» является несостоятельной, поскольку денежные суммы, присужденные заявителям, являются компенсацией нарушенного права на имущество, предусмотренного ст. 1 Протокола №1 к Конвенции. Между тем, в Российской Федерации, имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и он.

Приняв во внимание, что моральный вред Атабиеву И.А. был причинен до введения в действие закона, предусматривающего компенсацию морального вреда, решением от 25 июня 2013 года Черекский районный суд КБР заявленный иск оставил без удовлетворения.

Не согласившись с данным решением, Атабиев И.А. подал на него апелляционную жалобу, в которой просил его отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований, приводя, по сути, доводы, которыми обоснован заявленный иск, также указал, что при разрешении дела суд первой инстанции в нарушение ч.4 ст. 15 Конституции РФ не применил положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также не принял во внимание вышеуказанное Постановление Европейского суда по правам человека.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КБР Савкуева З.У., обсудив в отсутствие надлежащим образом извещенных сторон доводы апелляционной жалобы, Судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке являются неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие изложенных в решении выводов суда обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение судом норм материального или процессуального права. Таких нарушений при разрешении дела судом не допущено.

Разрешая дело, суд правильно установил и в достаточной степени исследовал имеющие значение для дела обстоятельства, дал им надлежащую оценку, сделал выводы, соответствующие установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам, правильно истолковал и применил нормы материального права и не допустил существенных нарушений норм процессуального права.

Суд первой инстанции правомерно применил нормы закона, регулирующие сложившиеся спорные отношения, отразив суть данных законоположений в обжалуемом решении. Выводы суда подробно мотивированы, основаны на анализе норм действующего законодательства, фактических обстоятельствах дела, оснований с ними не согласиться, Судебная коллегия не усматривает.

На территории Российской Федерации впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причинённого неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года. Статьёй 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причинённый гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.

Основы же института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в ст. 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года. В соответствии со ст. 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», часть первая Гражданского кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения её в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения её в действие, часть первая кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения её в действие. В силу ч. 1 ст. 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

О том, что моральный вред, причинённый в результате репрессий, не подлежит возмещению, указано и в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда». В частности, в абзаце 1 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» указано, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п. 1 ст. 54 Конституции РФ).

Из материалов дела следует, что вред истцу, а соответственно, нравственные и физические страдания были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

Ссылаясь на нормы Конституции РФ и правовую позицию, изложенную в сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации суд первой инстанции правомерно посчитал не основанным на законе довод истца о том, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального вреда означает недопустимость отказа государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, Судебная коллегия считает, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

В силу ст. 1, 6 - 11 Закона РСФСР от 26.04.1991г. «О реабилитации репрессированных народов» государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона, как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» её целью являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда. Установление порядка предоставления данных льгот законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-О, от 5 июля 2005 года N 246-О, от 27 декабря 2005 года N 527-О, от 17 октября 2006 года N 397-О, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями п. «в» ст.71 и ч.1 ст.76 Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный уровень такой поддержки.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, Судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Доводы, указанные в исковом заявлении и в апелляционной жалобе о нарушении статьи 1 Протокола №1 к Конвенции и на необходимость применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", были предметом разбирательства в суде первой инстанции им дана надлежащая правовая оценка и они обосновано признаны несостоятельными.

Суд первой инстанции обосновано пришел к выводу о том, что у истца не возникло отдельного права на денежную компенсацию морального вреда. Следовательно, оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, не имеется.

Касаемо ссылки на Постановление Европейского Суда от 02 февраля 2010 года по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, акцентирует внимание на то, что присужденная в пользу Клаус и Юрия Киладзе денежная сумма являлась не компенсацией морального вреда за имевшие место репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку ответчик (государство) уклонялся от осуществления мер по принятию законодательства, позволяющего использовать гражданами признанными жертвами политических репрессий права гарантированные государством.

В то же время, законодательством Российской Федерации предусмотрен комплекс внутригосударственных средств правовой защиты граждан признанных жертвами политических репрессий.

Обращаясь в суд, Атабиев И.А. в качестве обоснования заявленного им иска также указывал на то, что ему, как родившемуся в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет после возвращения на историческую родину приходилось жить с ярмом сына изменников родины, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа.

Согласно же ч. 1 ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Между тем, истец не представил каких-либо относимых, допустимых и достоверных доказательств данных обстоятельств.

Принимая во внимание вышеизложенное, и учитывая, что недоказанность обстоятельств, на которые ссылается истец как на основания своих требований, является, по смыслу приведённой нормы процессуального права, самостоятельным основанием для отказа в их удовлетворении, суд первой инстанции правомерно оставил поданный иск без удовлетворения.

При таких данных, обжалуемое решение является законным и обоснованным, оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для его отмены или изменения не имеется.

Руководствуясь п. 1 абзаца 1 ст. 328 и ст. 329 ГПК РФ, Судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

Решение Черекского районного суда КБР от 25 июня 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Атабиева И.А. - без удовлетворения.

Дело №2-815/2013

РЕШЕНИЕ

ИФИО1

ДД.ММ.ГГГГ <адрес>

Черекский районный суд Кабардино - Балкарской Республики в составе: председательствующего - Пшеунова З.К., при секретаре – ФИО3,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о компенсации морального вреда причиненного действиями органов государственной власти,

УСТАНОВИЛ:

Истецобратился в суд с указанным иском в котором просит взыскать в его пользу с Министерства финансов РФ из средств казны РФ компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 рублей.

Данное исковое заявление обосновано тем, что согласно справке о реабилитации №А-82 от ДД.ММ.ГГГГ истец был реабилитирован как сын родителей, подвергшихся политической репрессии по национальному признаку.

Исходя из положений Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» статус жертвы политических репрессий и, как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки, выданной компетентными органами государства.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» даны следующие разъяснения: «Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы».

ФИО1 как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов ...

...к ней в случае предполагаемого нарушения Российской ФИО1 положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации.

Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Европейский суд по правам человека, рассмотрев дело «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» установил, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий. Если этот пробел не будет устранён, то государство-ответчик должно выплатить 4 тысячи евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей.

В соответствии с ч.2 ст.1 ГПК РФ, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила гражданского судопроизводства, чем те, которые предусмотрены законом, применяются правила международного договора.

Истец полагает, что в отношении него была нарушена статья 1 Протокола № к Конвенции, поскольку у него имеется собственность в виде основанного на законе «О реабилитации жертв политических репрессий» и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным лишением свободы.

Также в своем иске истец указывает на то, что ему на протяжении многих лет даже после возвращения на историческую Родину приходилось жить с ярмом сына изменников, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа от разных людей, в том числе и от людей наделенных властью.

Надлежащим образом извещенные о месте и времени судебного заседания истецФИО2 и представитель ответчика - Министерства финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР в суд не явились.

Исследовав материалы дела, суд считает иск не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

На основании п. «в» ст. 3 и ст. 1.1 Закона РФ отДД.ММ.ГГГГ №1761-1«О реабилитации жертв политических репрессий», истец признан реабилитированным, что подтверждается справкой МВД КБР №А-82 от ДД.ММ.ГГГГ г.

Согласно ст. 16 ГК РФ убытки, причиненные гражданину в результате незаконных действий государственных органов, подлежат возмещению Российской ФИО1.

Учитывая нормы ст. 124, п.1 ст.126, п. 4 ст. 214, ст. 1069 ГК РФ, источником возмещения таких убытков является казна Российской Федерации, которую образуют бюджетные средства и иное государственное имущество, не закрепленное за государственными предприятиями и учреждениями.

На основании ст. 1071 ГК РФ и Положения о Министерстве финансов Российской Федерации, утвержденногоПостановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 329, от имени казны Российской Федерации действует Министерство финансов Российской Федерации.

В соответствии со ст.ст.52 и 53 Конституции РФ права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба. Каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Основания возникновения обязанности по компенсации морального вреда и способы его компенсации определены ст. 151 ГК РФ, которая вступила в силу с ДД.ММ.ГГГГ. Регулирование обязательств, вследствие причинения вреда установлено главой 59 ГК РФ. Детальное регулирование компенсации морального вреда предусмотрено, статьями 1099, 1100, 1101 ГК РФ, введенными в действие с ДД.ММ.ГГГГ.

Частью 1 статьи 4 ГК РФ установлено, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

В соответствие с п.6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные и физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы.

Порядок и условия реабилитации жертв политических репрессий в Российской Федерации определены законом Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № «О реабилитации жертв политических репрессий». Целью данного закона, согласно его преамбуле, является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории РФ с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной компенсации материального ущерба.

Законом Российской Федерацииот ДД.ММ.ГГГГ № «О реабилитации жертв политических репрессий» и принятыми во исполнение данного закона постановлениями Правительства РФ, законами субъектов РФ определены конкретные меры социальной поддержки реабилитированных лиц. Вышеуказанными законодательными актами определены круг лиц, подвергшихся политическим репрессиям и подлежащих реабилитации, и лиц, пострадавших от политических репрессий, а также порядок реабилитации и ее общие правовые последствия, в том числе компенсации имущественного и неимущественного вреда, различные меры социальной поддержки. Данные компенсации и меры социальной поддержки обеспечиваются Российской ФИО1 и ее субъектами, путем выделения бюджетных средств, законодательно закрепленных в соответствующих законах о бюджете.

Поскольку компенсация морального вреда причиненного в результате политических репрессий в соответствии с Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» и другими законодательными актами специально отдельными нормами не предусмотрена, а нравственные страдания причинены истцу до введения в законодательство РФ института компенсации морального вреда, суд считает необходимым в удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда в результате политических репрессий отказать.

Доводы истца о преюдиции решения Европейского суда по правам человека по аналогичному делу (решение Европейского суда по правам человека по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии») не могут быть приняты судом в качестве основания для удовлетворения иска по следующим основаниям.

Суд считает, что юридически значимые обстоятельства, подлежащие установлению в рамках настоящего дела, не совпадают с юридически значимыми обстоятельствами, которые подлежали установлению и были установлены при вынесении решения Европейским судом по правам человека в рамках своей компетенции при рассмотрении дела по жалобе «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии». Из анализа текста решения Европейского суда по правам человека по данному делу следует, что основанием для его принятия послужило то, что приняв закон Грузии от ДД.ММ.ГГГГ «О признании жертв политических репрессий и социальной защите репрессированных» и законодательно признав право граждан Грузии, пострадавших от политических репрессий на территории бывшего СССР, на получение компенсации морального вреда, Грузия этим же законом установила, что размер и правила выплаты данной компенсации устанавливает другой закон, при этом такой закон принят не был, и никаких мер по его принятию государство Грузия не предприняло в течение 11 лет.

Именно эти действия государства Грузии были расценены Европейским судом по правам человека как действия, нарушающие ст. 13 «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» (заключенной в <адрес> 04.11.1950, с изменениями от 13.05.2004) и ст.1 Протокола № (Подписанного в <адрес> 20.03.1952).

Так, в соответствии со ст. 13 «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» установлено, что каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве.

Согласно ст.1 Протокола № каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов.

При анализе законодательства Российской Федерации во взаимосвязи с указанным решением Европейского суда по правам человека, не усматривается нарушений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, установленных по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии». При этом указанное постановление Европейского суда по правам человека не затрагивает права и свободы граждан Российской Федерации, признанных подвергшимися и пострадавшими от политических репрессий, и было вынесено по результатам обращения в Европейский суд по правам человека граждан Грузии. В соответствии со ст. 46 Конвенции о защите прав человека и основных свобод от ДД.ММ.ГГГГ Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Европейского суда по правам человека по делам, в которых они являются сторонами. ФИО1 не являлась стороной по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», в связи с чем данное постановление Европейского суда по правам человека не носит для Российской Федерации обязательный характер исполнения.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований ФИО2 к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о компенсации морального вреда причиненного действиями органов государственной власти - отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный суд КБР через Черекский районный суд КБР в течение месяца с даты принятия решения.

Председательствующий

подпись

Копия верна:

Судья Черекского

районного суда КБР