Балухтин Александр Александрович

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

88-23683/2024

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово 14 ноября 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

Председательствующего: Фроловой Т.В.,

судей: Новожиловой И.А., Раужина Е.Н.

с участием прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-887/204 (УИД 42RS0013-01-2024-000663-88) по иску Балухтина Александра Александровича к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» на решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 августа 2024 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Раужина Е.Н., заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В., полагавшего кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Вос...

...ьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Балухтин Александр Александрович (далее - Балухтин А. А., истец) обратился в суд с иском к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее - ПАО «Южный Кузбасс», ответчик) о взыскании компенсации морального вреда.

Исковые требования мотивированы тем, что во время работы подземным горнорабочим очистного забоя 5 разряда на шахте по добыче угля «Сибиргинская» (ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче) 11 сентября 2009 г. с истцом произошел несчастный случай на производстве, составлен акт № о несчастном случае на производстве от 15 октября 2009 г.

Согласно ПРП от 6 июля 2023 г. ему установлен диагноз: <данные изъяты>

В связи с производственной травмой заключением МСЭ от 27 апреля 2010 г. ему впервые установлена степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>, с 29 апреля 2011 г. - <данные изъяты>, с 23 апреля 2015 г. - <данные изъяты> бессрочно.

Ответчик на основании приказа от 2 августа 2010 г. в связи с производственной травмой и утратой профессиональной трудоспособности <данные изъяты> выплатил ему компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей.

Балухтин А.В. указывает, что в связи с последствиями травмы он испытывает нравственные и физические страдания; <данные изъяты>

До производственной травмы Балухтин А.В. занимался спортом, беговыми и горными лыжами, играл в футбол за команду шахты и за «Южный Кузбасс», занимался бегом, туризмом, сплавлялся по реке на лодке, ходил в тайгу в походы, в настоящее время данный досуг ему не доступен.

Истец просил взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда в размере 370 000 рублей, судебные расходы в размере 12 000 рублей.

Решением Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 августа 2024 г. исковые требования Балухтина Александра Александровича к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда, удовлетворены частично.

Взысканы с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» в пользу Балухтина Александра Александровича моральный вред в связи с производственной травмой в размере 220 000 рублей; судебные расходы 9000 рублей.

Взыскана с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» в доход местного бюджета государственная пошлина в сумме 300 рублей.

ПАО «Южный Кузбасс» на решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 августа 2024 г. подана кассационная жалоба, в которой ставится вопрос об отмене указанных судебных постановлений, как незаконных и необоснованных, принятии по делу нового судебного постановления об отказе в удовлетворении исковых требований Балухтина А.А.

Заявитель жалобы указывает, что судебными инстанциями не учтены положения статей 45, 46, 48 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 8, 21 Федерального закона от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», статьи 21 Федерального закона от 20 июня 1996 г. №81-ФЗ «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности», а также дано неправильное толкование нормам Отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс», устанавливающих комплекс мер в возмещение вреда, причиненного работникам в результате несчастных случаев или профессиональных заболеваний при исполнении ими трудовых обязанностей, что привело к повторному взысканию в пользу истца компенсации морального вреда. Выплаченная истцу в счет компенсации морального вреда денежная сумма в размере 30 000 рублей была согласована сторонами. По мнению кассатора, оснований для признания выплаченной в счет компенсации морального вреда денежной суммы недостаточной не имелось.

Кроме того, кассатор указывает на то, что взысканная сумма судебных расходов, является завышенной, не соответствующей принципам разумности и справедливости, сложности дела.

Балухтиным А.А. принесены возражения на кассационную жалобу.

Прокурором прокуратуры Кемеровской области - Кузбасса, участвовавшим в суде апелляционной инстанции принесены возражения на кассационную жалобу.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте суда (http://8kas.sudrf.ru), не явились, сведений о причинах неявки не представили, об отложении рассмотрении дела в связи с невозможностью явиться в судебное заседание не просили.

Балухтиным А.А заявлено ходатайство о рассмотрении дела в отсутствии истца и его представителя.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, заслушав заключение прокурора пятого отдела (апелляционно- кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово, г. Новосибирске, г. Челябинске) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В., возражавшего против доводов кассационной жалобы, обсудив доводы жалобы, возражений, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В силу положений статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы исходя из следующего.

Как установлено судами и следует из материалов дела, во время работы подземным горнорабочим очистного забоя 5 разряда на шахте по добыче угля «Сибиргинская» ОАО «Южный Кузбасс»-Управление по подземной добыче 11 сентября 2009 г. с Балухтиным А.А. произошел несчастный случай на производстве при следующих обстоятельствах: в 14 часов 25 минут, он вместе со сменой подъехал к комбинату шахты «Сибиргинская» на вахтовом автобусе. При выходе из автобуса он оступился и упал <данные изъяты>. Шедший следом ГРОЗ П.С.В. помог ему подняться на ноги и проводил его до ламповой. После чего он обратился в здравпункт шахты, где ему оказали первую медицинскую помощь и выдали направление в МУЗ ЦГБ г. Мыски, после чего он обратился в травмпункт города Мыски. Установлен диагноз: <данные изъяты>

Вина пострадавшего в несчастном случае на производстве составила 0%, что подтверждается актом о несчастном случае на производстве № от 15 октября 2009 г.

Заключением МСЭ с 27 апреля 2010 г. истцу впервые установлено <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве.

Заключением МСЭ с 29 апреля 2011 г. истцу установлено <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности, заключением МСЭ с 23 апреля 2015 г. <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности бессрочно.

Согласно программе реабилитации пострадавшего от 6 июля 2023 г. диагноз Балухтина А.А.: <данные изъяты>

ОАО «Южный Кузбасс» на основании приказа от 2 августа 2010 г. в связи с установлением утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты> в результате производственной травмы от 11 сентября 2009 г., учитывая вину предприятия ОАО «Южный Кузбасс» в размере 100%, выплатило истцу компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей.

Согласно индивидуальным программам реабилитации пострадавшего, выписным эпикризами, выпискам из истории болезни, выписке из амбулаторной карты Балухтин А.А. находился на лечении в травмотделении МУЗ ЦГБ г. Междуреченска с 5 октября 2009 г. по 12 октября 2009 г., с 30 ноября 2009 г. по 11 декабря 2009 г., 5 октября 2009 г. и 2 декабря 2009 г. <данные изъяты> Временная нетрудоспособность с сентября 2009 года по май 2010 года.

С 2009 года по 2023 год истец периодически получал медикаментозное лечение в травматологическом отделении поликлиники г. Междуреченска. Получал направления на санаторно- курортного лечения согласно программе реабилитации пострадавшего от несчастного случая на производстве.

Показания истца о том, что до несчастного случая он занимался спортом, беговыми и горными лыжами, играл в футбол за команду шахты и за «Южный Кузбасс», занимал призовые места на спортивных соревнованиях, подтверждаются показаниями супруги Б.И.В., фотографиям, грамотами, статьей в местной газете. Судом установлено, что истец регулярно получает лечение по программе реабилитации пострадавшего, санаторно- курортное лечение, что следует из выписки из амбулаторной карты, санаторно- курортных книжек, однако восстановление здоровья не происходит. Истец лишен возможности обслуживать частный дом, в котором проживает, делать текущий ремонт, вынужден просить о помощи, нанимать работников.

Разрешая спор, руководствуясь положениями статей 9, 21, 22, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», установив факт получения истцом в период работы на предприятии ответчика производственной травмы, в результате которой утрачено <данные изъяты> профессиональной трудоспособности бессрочно, отсутствия вины истца в получении производственной травмы, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований применения к ответчику мер гражданско-правовой ответственности в виде возложения обязанности по компенсации причиненного морального вреда.

Учитывая фактические обстоятельства причинения вреда, индивидуальные особенности истца, степень нравственных и физических страданий, степень вины ответчика, не обеспечившего безопасные условия труда согласно сведениям санитарно-гигиенической характеристики условий труда, степень тяжести первичного диагноза и последствий производственной травмы, степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>, исходя из общего размера компенсации морального вреда в сумме 250 000 рублей, принимая во внимание выплату истцу ответчиком в добровольном порядке в счет компенсации морального вреда денежных средств в сумме 30 000 рублей, суд первой инстанции пришел к выводу4 о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в размере 220 000 рублей.

Разрешая вопрос о взыскании судебных расходов, суд, руководствуясь положениями статей 88, 98, 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из объема проделанной представителем работы по оказанию правовой помощи, сложности и продолжительности рассматриваемого дела, требований разумности и справедливости, пришел к выводу о взыскании с ПАО «Угольная компания «Южный Кузбасс» в пользу истца судебных расходов на оплату услуг представителя в размере 9 000 рублей.

В соответствии со статьей 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судом первой инстанции взыскано с ответчика в доход местного бюджета государственная пошлина в сумме 300 рублей.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, указав, что судом первой инстанции при рассмотрении дела были исследованы все имеющиеся доказательства, которым дана надлежащая правовая оценка.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым судами первой и апелляционной инстанций дана надлежащая правовая оценка в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 2 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (ч. 2 ст. 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок возмещения вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно части 1 статьи 21 Федерального закона от 20 июня 1996 г. №81-ФЗ «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности» социальная поддержка для работников и пенсионеров организаций по добыче (переработке) угля (горючих сланцев) устанавливается в соответствии с законодательством Российской Федерации, соглашениями, коллективными договорами за счет средств этих организаций.

Частью 1 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что охрана труда - это система сохранения жизни и здоровья работников в процессе трудовой деятельности, включающая в себя правовые, социально-экономические, организационно-технические, санитарно-гигиенические, лечебно-профилактические, реабилитационные и иные мероприятия.

Безопасные условия труда - это условия труда, при которых воздействие на работающих вредных и (или) опасных производственных факторов исключено либо уровни их воздействия не превышают установленных нормативов (часть 5 статьи 209 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно абзацу 2 части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Согласно пункту 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» работник в силу статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя (незаконным увольнением или переводом на другую работу, незаконным применением дисциплинарного взыскания, нарушением установленных сроков выплаты заработной платы или выплатой ее не в полном размере, неоформлением в установленном порядке трудового договора с работником, фактически допущенным к работе, незаконным привлечением к сверхурочной работе, задержкой выдачи трудовой книжки или предоставления сведений о трудовой деятельности, необеспечением безопасности и условий труда, соответствующих государственным нормативным требованиям охраны труда, и др.).

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем.

В пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при определении размера компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника необходимо учитывать, в числе других обстоятельств, значимость для работника нематериальных благ, объем их нарушения и степень вины работодателя. В частности, реализация права работника на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации) предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав: на справедливую оплату труда, на отдых, на безопасные условия труда, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др.

Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Из изложенного следует, что работник может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве, непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. Если соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник имеет право обратиться в суд для разрешения такого спора. В случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника. При этом, положения отраслевых соглашений и коллективных договоров, предусматривающие выплату компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности, означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Исследовав юридически значимые обстоятельства, оценив представленные доказательства в их совокупности и взаимосвязи, приняв во внимание, что жизнь и здоровье относятся к числу наиболее значимых человеческих ценностей, и их защита должна быть приоритетной, исходя из установленного факта причинения истцу вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве, в отсутствии вины работника в данном несчастном случае, судебные инстанции пришли к правомерному выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

Изложенные в кассационной жалобе ПАО «Южный Кузбасс» доводы об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку ответчиком была произведена истцу единовременная выплата в размере 30 000 рублей в счет компенсации морального вреда в связи с причинением вреда здоровью в добровольном порядке, с которой истец согласился, не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений, поскольку не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебных постановлений, влияли на их обоснованность и законность, либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, являлись предметом проверки и получили правовую оценку в судах первой и апелляционной инстанций, основаны на субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судами были допущены нарушения, влекущие отмену вынесенных судебных постановлений в кассационном порядке.

Вопреки доводам кассационной жалобы ПАО «Южный Кузбасс» выплата компенсации морального вреда по заявлению Балухтина А.А. на основании положений Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации Российской Федерации на 2007 - 2009 годы, Коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс» на 2008-2010 годы во внесудебном порядке, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в судебном порядке при несогласии работника с размером возмещения, такое взыскание не будет носить повторный характер, поскольку в силу вышеприведенного правового регулирования, а также статей 67 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка характера и степени причиненного истцу морального вреда, определение размера компенсации морального вреда относятся к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций.

При этом выводы суда о недостаточности выплаченной в добровольном порядке суммы с учетом установленных в судебном заседании фактических обстоятельств, в том числе изменения способности к самообслуживанию, привычных условий жизни, приведены в обжалуемых судебных актах и надлежащим образом мотивированы.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с оценкой судом доказательств и установленными судом обстоятельствами не может служить основанием для пересмотра судебного постановления в кассационном порядке, поскольку в соответствии с частью 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Из анализа статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. Оценка разумности и справедливости размера компенсации морального вреда относится к прерогативе судов первой и апелляционной инстанции.

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда, не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, определение размера компенсации морального вреда относятся к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанций, в силу своих полномочий, предусмотренных статьей 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд кассационной инстанции исходит из признанных установленными судами первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судебными инстанциями, при этом правом переоценки доказательств не наделен.

Учитывая изложенное, сумма денежной компенсации морального вреда в связи с причинением вреда здоровью истца в результате несчастного случая на производстве в размере 220 000 рублей, отвечает нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения ее размера, является разумной и соразмерной нарушению нематериальных благ истца, поскольку при ее определении судом были учтены все фактические обстоятельства, отсутствие вины истца, степень утраты профессиональной трудоспособности истца <данные изъяты>, выплата в добровольном порядке ПАО «Южный Кузбасс» в связи с указанным профессиональным заболеванием в счет компенсации морального вреда денежной суммы в размере 30 000 рублей, претерпевание физических и нравственных страданий истцом, их объем и характер, требования разумности и справедливости.

По мнению суда кассационной инстанции, судом правомерно учтено, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах и полного возмещения, предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Суд кассационной инстанции не находит оснований для отмены судебных постановлений в части взыскания с ответчика в пользу истца судебных расходов.

В соответствии с частью 1 статьи 88 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

К издержкам, связанным с рассмотрением дела, относятся в том числе расходы на оплату услуг представителей (абзац пятый статьи 94 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 96 указанного кодекса. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные в данной статье судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований, а ответчику пропорционально той части исковых требований, в которой истцу отказано.

Согласно абзацу второму пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» принципом распределения судебных расходов выступает возмещение судебных расходов лицу, которое их понесло, за счет лица, не в пользу которого принят итоговый судебный акт по делу (например, решение суда первой инстанции, определение о прекращении производства по делу или об оставлении заявления без рассмотрения, судебный акт суда апелляционной, кассационной, надзорной инстанции, которым завершено производство по делу на соответствующей стадии процесса).

Стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах (часть 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» лицо, заявляющее о взыскании судебных издержек, должно доказать факт их несения, а также связь между понесенными указанным лицом издержками и делом, рассматриваемым в суде с его участием. Недоказанность данных обстоятельств является основанием для отказа в возмещении судебных издержек.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» разъяснено, что, разрешая вопрос о размере сумм, взыскиваемых в возмещение судебных издержек, суд не вправе уменьшать его произвольно, если другая сторона не заявляет возражения и не представляет доказательства чрезмерности взыскиваемых с нее расходов. Вместе с тем в целях реализации задачи судопроизводства по справедливому публичному судебному разбирательству, обеспечения необходимого баланса процессуальных прав и обязанностей сторон (статьи 2, 35 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статьи 3, 45 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, статьи 2, 41 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) суд вправе уменьшить размер судебных издержек, в том числе расходов на оплату услуг представителя, если заявленная к взысканию сумма издержек, исходя из имеющихся в деле доказательств, носит явно неразумный (чрезмерный) характер.

Разумными следует считать такие расходы на оплату услуг представителя, которые при сравнимых обстоятельствах обычно взимаются за аналогичные услуги. При определении разумности могут учитываться объем заявленных требований, цена иска, сложность дела, объем оказанных представителем услуг, время, необходимое на подготовку им процессуальных документов, продолжительность рассмотрения дела и другие обстоятельства (пункт 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. №1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела»).

Принимая решение об удовлетворении требования о взыскании с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца расходов на оплату услуг представителя в размере 9 000 рублей на основании представленных доказательств, судами соблюден необходимый баланс процессуальных прав и обязанностей сторон, учтены соотношение расходов с объемом защищаемого права, частичного удовлетворения исковых требований к иным ответчикам, а также фактическим объемом и характером услуг, оказанных представителем истца.

Иные доводы кассационной жалобы не подтверждают нарушений норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход дела, и фактически основаны на несогласии с оценкой обстоятельств дела, неверном толковании норм права, поэтому они не могут служить основанием для кассационного пересмотра состоявшихся по делу судебных постановлений.

Выводы суда первой инстанции и суда апелляционной инстанции соответствуют положениям норм материального права, регулирующим спорные правоотношения сторон, сделаны на основании совокупности проанализированных судом доказательств и при правильном установлении обстоятельств, имеющих значение по делу.

С учетом изложенного, оснований для отмены решения суда и апелляционного определения, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, по доводам кассационных жалоб судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает.

Определением судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 10 октября 2024 г. исполнение решения Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 августа 2024 г. приостанавливалось до окончания производства в суде кассационной инстанции.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. №17 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции» на отмену приостановления исполнения судебного акта указывается в резолютивной части определения кассационного суда общей юрисдикции, вынесенного по результатам рассмотрения кассационных жалобы, представления.

В связи с рассмотрением кассационной жалобы и оставлением решения суда первой инстанции и апелляционного определения без изменения оснований для дальнейшего приостановления исполнения судебного акта не имеется.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 августа 2024 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» - без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения решения Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 27 августа 2024 г., принятое на основании определения судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 10 октября 2024 г.

Председательствующий:

Судьи:

Мотивированное определение изготовлено 27 ноября 2024 г.

Судья Чирцова Е.А. Дело № 33-7598/2024 (2-887/2024)

Докладчик Вязникова Л.В. УИД 42RS0013-01-2024-000663-88

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

27 августа 2024 г. г. Кемерово

Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда в составе председательствующего судьи Першиной И.В.,

судей Сучковой И.А., Вязниковой Л.В.,

при секретаре Марченко Ю.А.,

с участием прокурора Лиман Е.И.,

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Вязниковой Л.В. гражданское дело по апелляционной жалобе представителя публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» Черепановой М.А.

на решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г.

по иску Балухтина Александра Александровича к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛА:

Балухтин А. А. обратился в суд с иском к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее - ПАО «Южный Кузбасс») о взыскании компенсации морального вреда в размере 370 000 рублей, судебных расходов в размере 12 000 рублей.

Требования мотивированы тем, что во время работы подземным горнорабочим очистного забоя 5 разряда на шахте по добыче угля «<данные изъяты>) 11.09.2009 с ним произошел несчастный случай на производстве, составлен акт <данные изъяты>

Согласно <данные изъяты> ему установлен <данные изъяты>

В связи с производственной травмой заключением <данные изъяты> ему впервые установлена степень утраты профессиональной трудоспособности <д...

...анные изъяты>

Ответчик на основании приказа от 2.08.2010 в связи с производственной травмой и утратой профессиональной трудоспособности <данные изъяты> выплатил ему компенсацию морального вреда в размере 30 000 руб.

В связи с последствиями травмы он испытывает нравственные и физические страдания. <данные изъяты>

До производственной травмы он занимался спортом, беговыми и горными лыжами, играл в футбол за команду шахты и за «Южный Кузбасс», занимался бегом, туризмом, сплавлялся по реке на лодке, ходил в тайгу в походы, в настоящее время данный досуг ему не доступен.

Решением Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18.04.2024 с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Балухтина А.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 220 000 рублей, судебные расходы в размере 9000 рублей, в доход местного бюджета - государственная пошлина 300 рублей.

В апелляционной жалобе представитель ПАО «Южный Кузбасс» Черепанова М.А., действующая на основании доверенности в порядке передоверия от 12.04.2023, сроком действия по 31.10.2024, просит решение отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Указывает, что судом не учтены положения абзаца второго пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», положения ч. 1 ст. 21 Федерального закона от 20 июня 1996 г. № 81-ФЗ «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности, а также нормы ст.ст. 45,46,48 Трудового кодекса Российской Федерации.

Кроме того, судом неправильно истолкованы нормы отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс», что привело к повторному взысканию в пользу истца компенсации морального вреда, причиненного в результате производственной травмы.

Ссылаясь на судебную практику по данной категории дел, с учетом положений пункта 8.2.2 коллективного договора, вытекающего из положений пункта 5.4 Федерального отраслевого соглашения, предусматривающих аналогичный порядок и основания выплаты работникам единовременной компенсации в счет возмещения морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием, указывает, что у суда первой инстанции не было оснований не признавать единовременную выплату на основании положений Федерального отраслевого соглашения и Коллективного договора компенсацией морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием на производстве.

Указывает на то, что ПАО «Южный Кузбасс» начислило и выплатило истцу единовременное пособие в размере 166982 рублей 16 копеек и компенсацию морального вреда в размере 30000 рублей, он не возражал в отношении размера указанных сумм и принял их, тем самым согласился с возмещением морального вреда в указанном размере. Стороны трудовых отношений пришли к соглашению о конкретном размере компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием на производстве, что указывает на отсутствие спора.

Кроме того, указывает, что сумма в 9000 рублей, взысканная за услуги представителя, завышена, не соответствует принципам разумности и справедливости, сложности дела.

На апелляционную жалобу Балухтиным А.А., прокурором поданы возражения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции стороны, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, в том числе путем размещения информации о дате и времени судебного заседания на официальном сайте Кемеровского областного суда в сети Интернет, не явились, об отложении судебного заседания не ходатайствовали, уважительных причин неявки не сообщили.

Руководствуясь ч. 3 ст. 167, ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая, что участие в судебном заседании является правом, а не обязанностью лиц, участвующих в деле, их отсутствие не препятствует рассмотрению дела, судебная коллегия определила о рассмотрении дела в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, заслушав заключение прокурора, проверив в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, возражениях, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, во время работы подземным горнорабочим очистного забоя 5 разряда в на шахте по добыче угля <данные изъяты> по подземной добыче с Балухтиным А.А. 11.09.2009 произошел несчастный случай на производстве, при выходе из вахтового автобуса он оступился и упал на правую ногу, произошел разрыв мед. мениска правого коленного сустава. Вина Балухтина А.А. не установлена. Составлен акт о несчастном случае на производстве <данные изъяты>

Заключением <данные изъяты> истцу впервые установлено <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве.

Заключением <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности, заключением <данные изъяты> утраты профессиональной трудоспособности бессрочно.

Согласно программе реабилитации пострадавшего от <данные изъяты>

ОАО «Южный Кузбасс» на основании приказа от 2.08.2010 в связи с установлением утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты> в результате производственной травмы от 11.09.2009, учитывая вину предприятия ОАО «Южный Кузбасс» в размере <данные изъяты> выплатило истцу компенсацию морального вреда в размере 30 000 руб.

Согласно индивидуальным программам реабилитации пострадавшего, выписным эпикризами, выпискам из истории болезни, выписке из амбулаторной карты Балухтин А.А. находился на лечении в травмотделении <данные изъяты> с 5.10.2009 по 12.10.2009, с 30.11.2009 по 11.12.2009, 5.10.2009 и 2.12.2009 <данные изъяты>

С 2009 года по 2023 год периодически получал медикаментозное лечение в травматологическом отделении поликлиники г. Междуреченска. Получал направления на санаторно- курортного лечения согласно программе реабилитации пострадавшего от несчастного случая на производстве.

Показания истца о том, что до несчастного случая он занимался спортом, беговыми и горными лыжами, играл в футбол за команду шахты и за «Южный Кузбасс», занимал призовые места на спортивных соревнованиях, подтверждаются показаниями супруги <данные изъяты>., фотографиям, грамотами, статьей в местной газете. Истец настаивает, что последствия производственной травмы не позволяют ему заниматься спортом, он ограничен в бытовых вопросах. Истец регулярно получает лечение по программе реабилитации пострадавшего, санаторно-курортное лечение, что следует из выписки из амбулаторной карты, санаторно-курортных книжек, однако восстановление здоровья не происходит. Истец лишен возможности обслуживать частный дом, в котором проживает, делать текущий ремонт, вынужден просить о помощи, нанимать работников.

Суд первой инстанции, принимая вышеуказанные доказательства, руководствуясь статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации частью 2 статьи 9, статьями 21, 22, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, статьей 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. №125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", разъяснениями, содержащимися в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", разъяснениями, содержащимися в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", в пункте 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", установив, что истец в период работы на предприятии ответчика получил производственную травму, в результате чего утратил профессиональную трудоспособность на <данные изъяты>, пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ответчика компенсации морального вреда в связи с неисполнением обязанностей по обеспечению работодателем безопасных условий труда.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда, суд принял во внимание объяснения истца, пояснения <данные изъяты> почетные грамоты, фотографии, статью в газете, свидетельствующие о спортивных достижениях Балухтина А.А. до несчастного случая на производстве, утрату возможности вести прежний активный образ жизни после несчастного случая на производстве согласно медицинским документам об оперативном вмешательстве, длительности временной нетрудоспособности, регулярном получении медицинской помощи, нуждаемости в медикаментозном лечении и санаторно-курортном лечении согласно программам реабилитации пострадавшего, сведениям о получении медикаментозного и санаторно-курортного лечения, физические и нравственные страдания в связи с неизлечимым повреждение здоровья, утратой профессиональной трудоспособности <данные изъяты> бессрочно.

Определяя размера компенсации морального, суд первой инстанции учел индивидуальные особенности истца, степень нравственных и физических страданий, степень вины ответчика, не обеспечившего безопасные условия труда согласно сведениям санитарно-гигиенической характеристики условий труда, степень тяжести первичного диагноза и последствий производственной травмы, степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты> и определил компенсацию морального вреда в размере 250 000 руб., взыскав с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца компенсацию морального вреда, с учетом выплаченных ответчиком в счет компенсации морального вреда в добровольном порядке в 2010 году 30 000 руб., в размере 220 000 руб.

Руководствуясь статьями 88, 98, 100 Гражданского процессуального Российской Федерации, а также разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. № 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", суд первой инстанции удовлетворил требования истца о взыскании в его пользу судебных расходов по оплате юридических услуг за составление искового заявления и участие представителя в судебных заседаниях в размере 9000 руб. из подтвержденных документально 12000 руб., находя данный размер разумным с учетом обстоятельств настоящего дела, количества судебных заседаний, объема выполненной представителем работы по оказанию истцу правовой помощи.

Также судом с ответчика в соответствии со ст. 103 Гражданского Процессуального Кодекса Российской Федерации взыскана государственная пошлина в доход местного бюджета в размере 300 руб.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они соответствуют обстоятельствам дела, установленным судом по результатам исследования и оценки представленных сторонами доказательств в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, применены правильно.

В соответствии с частью 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности.

Согласно статье 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением им трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами. Работник обязан соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (часть 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным Кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (часть 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 Трудового кодекса Российской Федерации). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" осуществляется причинителем вреда.

В силу абзаца 2 пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Согласно п. 14 указанного постановления под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями - страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание, и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

При определении размера компенсации морального вреда, вопреки доводам жалобы ответчика, судом первой инстанции учтены все предусмотренные законом критерии, включая конкретные обстоятельства дела, представленные доказательства, степень вины причинителя вреда.

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (пункт 1 статьи 1099 и пункт 1 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (пункт 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 3 пункта 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", факт получения потерпевшим добровольно предоставленной причинителем вреда компенсации как в денежной, так и в иной форме, как и сделанное потерпевшим в рамках уголовного судопроизводства заявление о полной компенсации причиненного ему морального вреда, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства. Суд вправе взыскать компенсацию морального вреда в пользу потерпевшего, которому во внесудебном порядке была выплачена (предоставлена в неденежной форме) компенсация, если, исходя из обстоятельств дела, с учетом положений статей 151 и 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации придет к выводу о том, что компенсация, полученная потерпевшим, не позволяет в полном объеме компенсировать причиненные ему физические или нравственные страдания.

В пункте 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

Размер компенсации морального вреда, присужденный к взысканию с работодателя в случае причинения вреда здоровью работника вследствие профессионального заболевания, причинения вреда жизни и здоровью работника вследствие несчастного случая на производстве, в том числе в пользу члена семьи работника, должен быть обоснован, помимо прочего, с учетом степени вины работодателя в причинении вреда здоровью работника в произошедшем несчастном случае.

Из изложенного следует, что работник может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с причинением вреда здоровью, непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. Если соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с производственной травмой, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник имеет право обратиться в суд для разрешения такого спора. В случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника. При этом, положения отраслевых соглашений и коллективных договоров, предусматривающие выплату компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Исходя из разъяснений, изложенных п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 № 1, и учитывая, что факт причинения вреда здоровью истца подтвержден, вина ответчика установлена, исковые требования о взыскании компенсации морального вреда истцом заявлены правомерно.

Суд первой инстанции, оценив представленные по делу доказательства в их совокупности и взаимосвязи, установив, что производственная травма привела к неблагоприятным последствиям, приняв во внимание все заслуживающие внимание фактические обстоятельства, оценив характер, тяжесть и длительность последствий травмы, учитывая требования разумности и справедливости, исходя из степени нравственных и физических страданий истца, учитывая степень утраты профессиональной трудоспособности, степень вины работодателя, выплаченную в 2010 году компенсацию морального вреда в размере 30 000 руб., сочтя ее чрезмерно заниженной, не соответствующей объему нарушенного права, обоснованно определил ко взысканию компенсацию морального вреда в размере 220000 руб. с ПАО «Южный Кузбасс».

Изложенные в апелляционной жалобе доводы об отсутствии оснований для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда, поскольку ПАО «Южный Кузбасс» произведены истцу выплаты единовременного пособия в размере 166982,16 руб., а также 30000 руб. в счет компенсации морального вреда по нормам Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и Коллективного договора в ПАО «Южный Кузбасс», с которой истец согласился, не могут служить основанием для отмены обжалуемого судебного решения в обжалуемой части, поскольку основаны на неверном толковании ответчиком приведенных норм материального права, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного постановления, влияли на его обоснованность и законность либо опровергали выводы суда первой инстанции, являлись предметом проверки и получили правовую оценку суда, основаны на субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела судом были допущены нарушения, влекущие отмену вынесенного акта в апелляционном порядке по доводам апелляционной жалобы ответчика ПАО «Южный Кузбасс».

Вопреки доводам жалобы ПАО «Южный Кузбасс» выплата компенсации морального вреда на основании положений Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и положений Коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс» во внесудебном порядке не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в судебном порядке при несогласии работника с размером возмещения, такое взыскание не будет носить повторный характер, поскольку в силу вышеприведенного правового регулирования, оценка характера и степени причиненного истцу морального вреда, определение размера компенсации морального вреда относятся к исключительной компетенции суда.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных статьей 55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры. Учитывая, что данным актом установлен лишь минимальный размер компенсации морального вреда, который обязателен к выплате работодателем.

Приведенные выше конституционные положения конкретизированы в соответствующих нормах трудового права и разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Так, в соответствии с частью 2 статьи 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Ответчик относится к организациям угольной промышленности Российской Федерации, присоединился к Федеральному отраслевому соглашению по угольной промышленности Российской Федерации на 2007-2009 годы, в связи с чем, на ответчике лежит обязанность исполнения обязательств, предусмотренных данным Соглашением, для работодателей.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Как следует из разъяснения абз.3 п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" факт получения потерпевшим добровольно предоставленной причинителем вреда компенсации как в денежной, так и в иной форме, как и сделанное потерпевшим в рамках уголовного судопроизводства заявление о полной компенсации причиненного ему морального вреда, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства. Суд вправе взыскать компенсацию морального вреда в пользу потерпевшего, которому во внесудебном порядке была выплачена (предоставлена в неденежной форме) компенсация, если, исходя из обстоятельств дела, с учетом положений статей 151 и 1101 ГК РФ придет к выводу о том, что компенсация, полученная потерпевшим, не позволяет в полном объеме компенсировать причиненные ему физические или нравственные страдания.

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного работодателем, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Таким образом, определяя размер компенсации морального вреда суд обоснованно применил положения статей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размера компенсации морального вреда, вопреки доводам жалобы, судом первой инстанции учтены все предусмотренные законом критерии, включая конкретные обстоятельства дела, представленные доказательства, степень вины причинителя вреда ПАО «Южный Кузбасс».

Законодатель, закрепляя право на компенсацию морального вреда не устанавливает единого метода оценки физических и нравственных страданий, не определяет конкретный размер компенсации, а предоставляет определение размера компенсации суду. Компенсация морального вреда должна возместить потерпевшему понесенные им физические и нравственные страдания. Исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела, судом указанные условия соблюдены. Размер компенсации морального вреда определен судом в соответствии с вышеприведенными нормами является разумным, справедливым и определен судом с учетом цели реального восстановления нарушенного права истца, исходя из степени вины причинителя вреда, как- то предусмотрено нормами действующего законодательства, регулирующими правоотношения по возмещению компенсации морального вреда.

Суд обоснованно признал несостоятельными доводы в части необходимости учета суммы единовременного пособия в размере 166982,16 руб. в качестве компенсации морального вреда, поскольку Федеральное отраслевое соглашение по угольной промышленности РФ на 2007-2009 г.г. (п. 5.4), а также коллективный договор ОАО «УК «Южный Кузбасс» на 2008-2010 годы (п. 8.2.2.), действующие на момент несчастного случая на производстве – 11.09.2009, при буквальном их изложении не предусматривали выплату единовременного пособия в счет компенсации морального вреда, а выплачивались отдельно в том числе с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из фонда социального страхования РФ.

В п.8.2.3 коллективного договора установлено, что работодатель компенсирует работнику моральный вред с учетом процента утраты профессиональной трудоспособности, степени вины предприятия в возникновении и развитии профессионального заболевания, а также степени разумности и справедливости.

Приказом <данные изъяты> ПАО «Южный Кузбасс» истцу произведена выплата единовременного пособия в сумме 166982,16 руб., а также 30000 руб. в счет компенсации морального вред, которая учтена судом на основании его письменного заявления на основании Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации.

Из содержания положений федерального законодательства, разъяснений Пленума Верховного суда РФ и правовой позиции Президиума Верховного суда РФ, изложенной в постановлении Президиума Верховного суда РФ № 6-ПВ16 от 26.10.2016, в их взаимосвязи, следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон.

Суд первой инстанции оценил размер компенсации морального вреда 30 000 рублей, выплаченный ответчиком согласно приказа от 02.08.2010, обоснованно счел его недостаточным, не соответствующим объему причиненного морального вреда. Судебная коллегия с данными выводами суда первой инстанции согласна, считает, что 30 000 рублей не компенсируют понесенные Балухтиным А.А. физические и нравственные страдания вследствие несчастного случая на производстве и утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>, исходя из конкретных обстоятельств настоящего дела, а именно, утраты прежнего спортивного образа жизни, учитывая сведений о наличии образования педагога физической культуры, о спортивных достижениях до травмы, сохранение бессрочно степени утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>, несмотря на регулярное медикаментозное и санаторно-курортное лечение.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия полагает, что определенный судом размер компенсации морального вреда, учитывая последствия производственной травмы, повлекшие физические и нравственные страдания истца, соответствует тем обстоятельствам и критериям, которые учел суд при определении размера данной компенсации, а также требованиям разумности и справедливости. Оснований для изменения размера компенсации не усматривает.

Доводы апелляционной жалобы о том, что определенный судом размер оплаты услуг представителя является завышенным, признаётся несостоятельным. Каких-либо нарушений ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, положений постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 января 2016 г. № 1 «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела», при разрешении судом данного вопроса допущено не было. Расходы истца по оплате услуг представителя подтверждаются представленными в материалы дела ордером <данные изъяты> (стр. 45), квитанцией №<данные изъяты> на общую сумму 12000 руб., где 4000 руб. - за составление искового заявления, 8000 руб. - за представительство в суде (стр. 44).

При определении размера данных расходов, подлежащих взысканию в пользу истца с ПАО «Южный Кузбасс», суд принял во внимание проделанную представителем истца работу, сложность дела и продолжительности его рассмотрения в суде, степень занятости представителя в судебном разбирательстве, а также его значимости для рассмотрения требований, принцип разумности и справедливости.

Судебная коллегия соглашается с определенным судом размером подлежащих взысканию расходов на оплату услуг представителя, не усматривая оснований для их снижения.

В целом доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене либо изменению решения суда в обжалуемой части не содержат, поскольку сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции и к выражению несогласия с произведенной судом оценкой обстоятельств дела и представленных по делу доказательств, оснований для которой судебная коллегия не усматривает.

Правоотношения сторон и закон, подлежащий применению, определены судом правильно, обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены на основании представленных доказательств, доводы апелляционной жалобы по существу рассмотренного спора не опровергают правильности выводов суда в обжалуемой части и не свидетельствуют о наличии оснований, предусмотренных ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены состоявшегося судебного решения, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 18 апреля 2024 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» Черепановой М.А. – без удовлетворения.

Председательствующий Першина И.В.

Судьи Сучкова И.А.

Вязникова Л.В.

Мотивированное апелляционное определение составлено 3.09.2024.

Дело № 2-887/2024

(УИД 42RS0013-01-2024-000663-88)

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

Междуреченский городской суд

Кемеровской области

в составе председательствующего судьи Чирцовой Е.А.,

при секретаре Малоедовой И.В.

с участием помощника прокурора Кузнецовой З. А.

рассмотрев в открытом судебном заседании 18 апреля 2024 года в г. Междуреченске гражданское дело по иску Балухтина А.А. к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Балухтин А.А. обратился в суд с иском к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее ПАО «Южный Кузбасс») о взыскании компенсации морального вреда.

Требования мотивированы тем, что во время работы <данные изъяты> на шахте по добыче угля «Сибиргинская», принадлежащей Филиалу ОАО «Южный Кузбасс»-Управление по подземной добыче, с ним ДД.ММ.ГГГГ произошел несчастный случай на производстве при следующих обстоятельствах: после окончания второй в <данные изъяты>, он вместе со сменой подъехал к комбинату шахты «Сибиргинская» на вахтовом автобусе. При выходе из автобуса он оступился и упал на правую ногу, услышал хруст и ощутил резкую боль. Шедший следом ГРОЗ ФИО4 помог ему подняться на ноги и проводил его до ламповой. После чего он разрядился, помылся, переоделся и обратился в здравпункт шахты, где ему оказали первую медицинскую помощь и выдали направление в МУЗ ЦГБ <адрес>, после чего он обратился в травмпункт <адрес>.

В результате был составлен акт № о несчастном случае на про...

...изводстве от ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно ПРП от ДД.ММ.ГГГГ ему установлен диагноз: <данные изъяты>

В связи с данным несчастным случаем на производстве заключением МСЭ № от ДД.ММ.ГГГГ ему впервые была установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в связи с несчастным случаем н производстве в размере <данные изъяты>% на срок с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ. В последующем утрата профессиональной трудоспособности подтверждалась, и заключением МСЭ № от ДД.ММ.ГГГГ ему установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% с ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты>

Ответчик на основании приказа от ДД.ММ.ГГГГ в связи с установлением утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% в результате производственной травмы от ДД.ММ.ГГГГ, выплатил ему компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> руб.

В связи с последствиями травмы он испытывает нравственные и физические страдания. В результате несчастного случая на производстве от ДД.ММ.ГГГГ он находился на лечении в травмотделении МУЗ ЦГБ <адрес> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, где ему ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ были проведены <данные изъяты>, однако полного восстановления не произошло и он продолжает ежедневно испытывать постоянные ноющие боли в правом коленном суставе в своей повседневной жизни, при этом правое колено после травмы ограничено в движении, в нем постоянно хрустит, у него появилась хромота на правую ногу и увеличилась нагрузка на левую ногу. Он не может совершать длительные пешие прогулки, сложно подниматься по лестнице, так как боль в правом колене усиливается. Ему приходится постоянно носить наколенник. Не может долго находиться в одной позе, не может стоять на коленях, из-за чего потерял возможность обслуживать свой автомобиль, делать текущий ремонт дома.

В холодное время года колено распухает, боль усиливается, и ему сложно сгибать ногу. Также зимой затруднительно ходить, так как боится поскользнуться и упасть. Во время сна приходится часто менять положение тела, так как колено начинает затекать и появляется ноющая боль. После сна испытывает дискомфорт. При сильных болях принимает обезболивающие таблетки и растирается мазями. Автомобиль водит только по городу, так как нога начинает затекать и боль усиливается. Он потерял возможность полноценно работать на земельном участке у своего дома, он не может обслуживать свой частный дом, так как не может чистить и сбрасывать снег, ограничен в текущих ремонтных работах по дому, он вынужден просить о помощи родственников, нанимать работников.

До производственной травмы он занимался спортом: беговыми и горными лыжами, играл в футбол за команду шахты и за «Южный Кузбасс», занимался бегом, туризмом, сплавлялся по реке на лодке, ходил в тайгу в походы, в настоящее время данный досуг ему не доступен.

В связи с изложенным, он оценивает размер компенсации морального вреда в <данные изъяты>. Следовательно, размер компенсации морального вреда, подлежащий взысканию, с учетом выплаченной суммы в добровольном порядке, должен составить <данные изъяты>.

На основании изложенного просит взыскать в его пользу с ПАО «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> руб. и судебные расходы в размере <данные изъяты> руб.

В судебном заседании истец настаивал на удовлетворении заявленных требований по основаниям, изложенным в исковом заявлении, дополнительно пояснил, что в результате производственной травмы получил травму правого коленного сустава. Сразу был направлен травмотделение <адрес>, где ему наложили гипс на две недели, <данные изъяты>. В настоящее время он ограничен в движениях, не может долго ходить, при малейшей нагрузке боль в ноге усиливается. Ранее он занимался спортом: беговыми и горными лыжами, играл в футбол за команду шахты и за «Южный Кузбасс», подрабатываал тренером по футболу, планировал заниматься тренерской работой, но ввиду болеззненного состояния коменного сустава не может себе этого позводлить, занимался бегом, туризмом, сплавлялся по реке на лодке, ходил в тайгу в походы, в настоящее время данный досуг ему не доступен. Не может долго ездить на автомобиле, так как начинает болеть и неметь нога. Проживает в частном доме, но он не может, как следует обслуживать свой дом, так как не может чистить и сбрасывать снег, ограничен в текущих ремонтных работах по дому, вынужден просить о помощи родственников, нанимать работников. По ПРП получает лечение в виде инъекций, мазей, таблеток, санаторно-курортного лечения, однако улучшения не значительные.

В судебном заседании представитель истца адвокат ФИО8, действующий на основании ордера настаивал на удовлетворении исковых требований в полном объеме по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Представитель ответчика ПАО «Южный Кузбасс» ФИО5, действующая на основании доверенности, в судебном заседании возражала против удовлетворения исковых требований представила возражения в письменном виде, доводы которые поддержала в судебном заседании и сводятся к тому, что ОАО «Южный Кузбасс» на основании приказа от ДД.ММ.ГГГГ в связи с установлением утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% в результате производственной травмы от ДД.ММ.ГГГГ, учитывая вину предприятия ОАО «Южный Кузбасс» в размере <данные изъяты>%, выплатило истцу единовременное пособие в размере <данные изъяты> руб. и компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> руб. Выплаченные суммы соразмерны понесенным истцом и физическим и нравственным страданиям и отвечает требованиям разумности исправедливости. Считает, что заявленная ко взысканию сумма морального вреда явно завышена, и не отвечает требованиям разумности и справедливости. Так же завышены судебные расходы.

Суд, выслушав истца, представителя истца, представителя ответчика, заключение прокурора ФИО3, полагавшей, что требование истца подлежат удовлетворению частично с учетом степени разумности и справедливости, а также сумм выплаченных ответчиком в добровольном порядке, исследовав письменные доказательства по делу, пояснения свидетеля, считает исковые требования истца обоснованными и подлежащими удовлетворению в части.

В силу п. 3 ст. 8 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных статьей 55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры.

Приведенные выше конституционные положения конкретизированы в соответствующих нормах трудового права и разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Так, в соответствии с частью 2 статьи 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

В ходе судебного заседания установлено и подтверждается письменными доказательствами по делу, что во время работы <данные изъяты> в на шахте по добыче угля «Сибиргинская», принадлежащей Филиалу ОАО «Южный Кузбасс»-Управление по подземной добыче с Балухтиным А.А. ДД.ММ.ГГГГ произошел несчастный случай на производстве при следующих обстоятельствах: после окончания второй в <данные изъяты>, он вместе со сменой подъехал к комбинату шахты «Сибиргинская» на вахтовом автобусе. При выходе из автобуса он оступился и упал на правую ногу, услышал хруст и ощутил резкую боль. Шедший следом ГРОЗ ФИО4 помог ему подняться на ноги и проводил его до ламповой. После чего он разрядился, помылся, переоделся и обратился в здравпункт шахты, где ему оказали первую медицинскую помощь и выдали направление в МУЗ ЦГБ <адрес>, после чего он обратился в травмпункт <адрес>. Установлен диагноз: <данные изъяты>

Вина пострадавшего <данные изъяты>. Данные обстоятельства подтверждаются актом о несчастном случае на производстве № от ДД.ММ.ГГГГ, копией трудовой книжки.

Заключением МСЭ с ДД.ММ.ГГГГ истцу установлено <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности в связи с несчастным случаем на производстве впервые.

Заключением МСЭ с ДД.ММ.ГГГГ истцу установлено <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности.

Заключением МСЭ с ДД.ММ.ГГГГ истцу установлено <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты>

Согласно ПРП от ДД.ММ.ГГГГ истцу установлен диагноз: <данные изъяты>

ОАО «Южный Кузбасс» на основании приказа от ДД.ММ.ГГГГ в связи с установлением утраты профессиональной трудоспособности в размере 30% в результате производственной травмы от ДД.ММ.ГГГГ, учитывая вину предприятия ОАО «Южный Кузбасс» в размере 100%, выплатило истцу компенсацию морального вреда в размере 30000 руб.

На основании представленных индивидуальных программ реабилитации пострадавшего, выписными эпикризами, выписок из истории болезни, выпиской из амбулаторной карты, судом установлено, что истец находился на лечении в травмотделении МУЗ ЦГБ <адрес> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, ему ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты>

<данные изъяты> периодически получал медикаментозное лечение в травматологическом отделении поликлиники <адрес>. Получал направления на санаторно- курортного лечения согласно программе реабилитации пострадавшего от несчастного случая на производстве.

До несчастного случая истец занимался спортом: беговыми и горными лыжами, играл в футбол за команду шахты и за «Южный Кузбасс», занимался спортом, футболом, участвовал в спортивных соревнованиях за предприятие, занимал призовые места, что подтверждается приобщенными к материалам дела фотографиям, грамотами, однако из-за последствий после производственной травмы ему пришлось отказаться от любимых занятий, также ограничен в бытовых вопросах, указанные обстоятельства подтверждаются также пояснениями свидетеля ФИО6, супруги истца, которая пояснила, что после травмы было проведено две операции на коленном суставе, не мог ходить приходилось ухаживать за ним, затем передвигался с помощью костылей и трости. Длительное время находился на листке нетрудоспособности. Получает лечение по ПРП, улучшений не наблюдается. Проживают в частном доме, но истец не может как следует обслуживать свой дом, так как не может чистить и сбрасывать снег, ограничен в текущих ремонтных работах по дому, вынужден просить о помощи родственников, нанимать работников.

Таким образом, суд считает заслуживающим внимание доводы истца о том, что по последствиям производственной травмы частично по вине ответчика истец испытывает нравственные и физические страдания, поскольку возникли ограничения обычной жизнедеятельности, после производственной травмы был временно нетрудоспособен, проходил и проходит медикаментозное лечение, привычных для него занятий и увлечений.

В соответствии со ст. 21 Трудового Кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением им трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами. Работник обязан соблюдать требования по охране труда и обеспечению безопасности труда.

Из требований ст. 22 Трудового Кодекса Российской следует, что работодатель обязан предоставлять работникам работу, обусловленную трудовым договором, обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, а также возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, федеральными законами и иными нормативными актами.

Таким образом, суд считает заслуживающим внимание доводы истца о том, что вследствие несчастного случая на производстве возникли ограничения обычной жизнедеятельности, обусловленные последствиями ухудшения состояния здоровья.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда, суд принимает во внимание, что выплата произведена ответчиком в добровольном порядке истцу, но вместе с тем, учитывая, что в результате производственной травмы частично утрачена профессиональная трудоспособность, истец вынужден применять медикаментозное лечение, изменился привычные образ жизни истца и его семьи, однако состояние здоровья не улучшается, перспектив на выздоровление нет, так как утрата профтрудоспособности установлена бессрочно.

Как разъяснено в абз. 3 п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № от ДД.ММ.ГГГГ «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», факт получения потерпевшим добровольно предоставленной причинителем вреда компенсации как в денежной, так и в иной форме, не исключает возможности взыскания компенсации морального вреда в порядке гражданского судопроизводства. Суд вправе взыскать компенсацию морального вреда в пользу потерпевшего, которому во внесудебном порядке была выплачена (предоставлена в неденежной форме) компенсация, если, исходя из обстоятельств дела, с учетом положений статей 151 и 1101 ГК РФ придет к выводу о том, что компенсация, полученная потерпевшим, не позволяет в полном объеме компенсировать причиненные ему физические или нравственные страдания.

С учетом вышеуказанных норм права и разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда РФ № от ДД.ММ.ГГГГ «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», доводы представителя ответчика о том, что сумма в счет компенсации морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве полностью выплачена истцу на основании локальных нормативных актов, что влечет прекращение данного обязательства, подлежат отклонению, поскольку, сумма компенсации морального вреда, выплаченная ответчиком в добровольном порядке, в полной мере не обеспечивает полноценной защиты нарушенного права истца на компенсацию морального вреда в большем размере, поскольку никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных ст. 55 Конституции РФ случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры, а положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере. Таким образом, лишает истца права обратиться в суд с требованием о компенсации морального вреда, в размере, котором он полагает вред подлежит возмещению.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Факт причинения вреда здоровью истца подтвержден в судебном заседании в полной мере.

Оценивая представленные доказательства, суд полагает обоснованными доводы истца о том, что в результате производственной травмы истцу причинен моральный вред, поскольку, ввиду травмы, ему было проведено оперативное вмешательство, после операционного периода был ограничен в передвижении, он находился на лечении, испытывал и по настоящее время испытывает болевые ощущения, до настоящего времени восстановления не происходит, поскольку проходит лечение согласно ПРП, так как утрата профтрудоспособности установлена <данные изъяты> что безусловно, причиняет Балухтину физические и нравственные страдания.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда, суд учитывает, обстоятельства произошедшей травмы, время реабилитационного периода, а также что по последствиям травмы, истец нуждается в постоянной медицинской помощи, вынужден проходить лечение, ограничен в обычной жизнедеятельности.

С учетом вышеизложенного, требований разумности и справедливости, суд считает необходимым за <данные изъяты> утраты профтрудоспособности моральный вред определить моральный вред в размере 250 000 рублей, и взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца компенсацию морального вреда, в связи с производственной травмой с учетом степени вины ответчика и сумм, выплаченных в счет компенсации морального вреда в добровольном порядке в <данные изъяты> рублей, в размере <данные изъяты> руб. Указанную сумму суд считает соразмерными причиненным физическим и нравственным страданиям, в удовлетворении остальной части иска суд считает необходимым отказать, полагая требования истца о компенсации морального вреда указанными истцом завышенными, не отвечающими требованиям разумности и справедливости, считая указанную сумму соразмерными причиненным физическим и нравственным страданиям.

В соответствии со ст.ст. 88, 98, 100 ГПК РФ, а также разъяснений Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела» суд считает возможным удовлетворить требования истца о взыскании в его пользу, понесенные судебные расходы по оплате юридических услуг за составление искового заявления и участие представителя –адвоката в судебных заседаниях в размере <данные изъяты> рублей, находя данный размер разумным с учетом обстоятельств настоящего дела, количества судебных заседаний, объема выполненной представителем работы по оказанию истцу правовой помощи, в подтверждение указанных расходов представлена квитанция на сумму <данные изъяты> рублей.

Истец освобожден от уплаты госпошлины в соответствии со ст. 333.36 Налогового Кодекса Российской Федерации, в соответствии со ст. 103 Гражданского Процессуального Кодекса Российской Федерации государственная пошлина подлежит взысканию с ответчика в доход местного бюджета в размере <данные изъяты>

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 Гражданского Процессуального Кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Балухтина А.А. к Публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда, удовлетворить частично.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» в пользу Балухтина А.А. моральный вред в связи с производственной травмой в размере <данные изъяты> рублей; судебные расходы <данные изъяты> рублей.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме <данные изъяты>.

Решение суда может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме в Кемеровский областной суд путем подачи апелляционной жалобы в Междуреченский городской суд.

Мотивированное решение изготовлено 25 апреля 2024 года.

Судья Е.А. Чирцова

Копия верна

Судья Е. А. Чирцова

Оригинал находится в материалах гражданского дела № 2-887/2024 в Междуреченском городском суде Кемеровской области

Дело № 2-490/2021

УИД №42RS0014-01-2021-000629-89

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

28 июня 2021 года г. Мыски

Мысковский городской суд Кемеровской области в составе председательствующего судьи Куковинца Н.Ю., при секретаре Агеевой О.Ю., с участием истца Балухтина А. А.ча, его представителя Сыркашевой М.Г., старшего помощника прокурора г. Мыски Вострилковой Е.В., рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Балухтина А.А., к открытому акционерному обществу «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь» о взыскании компенсации морального вреда при профзаболевании

УСТАНОВИЛ:

Истец Балухтин А. А.ич обратился в суд с иском к акционерному обществу «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь» о взыскании компенсации морального вреда при профзаболевании, согласно которого просит взыскать с акционерного общества «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь» в пользу Балухтина А. А.ча в счет компенсации морального вреда, причиненного вследствие профессионального заболевания сумму в размере 250 000 рублей, и судебные расходы в размере 9935,64 рублей.

Требования истца мотивированы тем, что Балухтин А. А.ич, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, проработал на протяжении более 23 лет в условиях воздействия вредных производственных факторов на предприятиях угольной промышленности: а именно с августа 1992г. по август 1994г. в Шахта «Томская», с октября 1996г. по март 1997г. в АО «Урегол «Шахта «Урегольская», с апреля 1997г. по январь 1999г. в ПКФ «Триада», с августа 2000г. по декабрь 2002г. в ЗАО «Шахта «Углекоп», с января 2003г. по январь 2006г. в ОАО «Разрез «Сибиргинский», с января 2006г. по октябрь 2007г. в Филиале ОАО «Южный Кузбасс» - «Шахта «СибиргинскаЯ», с окт...

...ября 2007г. по март 2016г. в Филиале ОАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля, с марта 2016г. по сентябрь 2020г. в Филиале ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля, что подтверждается записями в трудовой книжке.

Общий стаж работы с воздействием вредного фактора согласно профмаршруту составляет 23 года и 5 месяцев. -

В результате длительной работы на предприятиях угольной отрасли у истца развилось профессиональное заболевание.

Согласно заключения о состоянии условий труда, санитарно-гигиенической характеристики условий труда №357 от 12.05.2020г., составленного главным специалистом-экспертом территориального отдела Управления Роспотребнадзора по Кемеровской области-Кузбассу в городе Междуреченске, городе Мыски и Междуреченском районе: ведущим вредным производственным фактором в развитии заболевания согласно предварительному диагнозу: «<данные изъяты>», является производственный шум. Условия труда по основному вредному фактору (производственный шум) не соответствовали требованиям п.2.1. СанПиН ДД.ММ.ГГГГ-11 «Гигиенические требований организациям, осуществляющим деятельность по добыче и переработке угля (горючих сланцев) организации работ».

Эквивалентный уровень шума на рабочем месте подземного горнорабочего превышает допустимые значения до 2 дБА.

Согласно Акту о случае профессионального заболевания №89 от 13.07.2020г., истцу установлен заключительный диагноз: <данные изъяты>

Вины работника в возникновении и развитии профессионального заболевания не установлено. Причиной заболевания явилось длительное воздействие на организм истца вредных производственных факторов.

Профессиональное заболевание возникло при обстоятельствах и условиях несовершенства технологического оборудования, инструментария, отсутствия безопасных режимов труда и отдыха.

Согласно приказу Филиала №9 Государственного учреждения - Кузбасского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации № 7981-В от 22.10.2020г. истцу по заключению МСЭ №1570.9.42/2020 от 03.09.2020г. установлено 10 % утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, диагноз: <данные изъяты>., связанная с воздействием производственного шума выше ПДУ с 1992 по 2020г., исключая период с 10.1994г. по 04.1996г. и с 01.1999 г. по 08.2000 г. на срок с 05.08.2020 г. до 01.09.2021 г..

Истцу назначена единовременная выплата в сумме 13 458 руб. 60 коп.

По заключению врачебной экспертной комиссии Федерального государственного бюджета научного учреждения «Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены профессиональных заболеваний», клиники г. Новокузнецка № 237 от 06.10.2020г. об установлении степени вины предприятия, вина Шахта «Томская» в развитии у истца профессионального заболевания составила 8,5%.

Истец указывает, что в связи с повреждением здоровья до настоящего времени переносит физические нравственные страдания.

Физические страдания выражаются в снижении слуха, снижен чувствительности тонального слуха и снижение разборчивости речи, шум (звон) в ушах, чувство заложенности ушей, головокружении системного характера, иногда имеется непереносимось громких звуков (восприятие всех звуков резкими) в сочетании со снижением слуха, когда малейшее увеличение звука выше его порога вызывает неприятные ощущения, боль, в необходимости лечения.

Последствия профессионального заболевания являются для истца тяжелым психологическим ударом, он постоянно находится в стрессовом и эмоционально подавленном состоянии (депрессии), не может вести свой обычный образ жизни, плохо понимает речь окружающих его людей.

Истец полагает, что поскольку АО «ОУК «Южкузбассуголь» образовалась в результате слияния нескольких юридических лиц: ОАО «Шахта «Грамотеинская», ОАО «Шахта «Ульяновская», ОАО «Шахта «Есаульская-Н», ОАО «Шахта «Юбилейная-Н», ОАО «Шахта «Кушеяковская», ОАО «Шахта «Абашывская-Н», ОАО «Шахта «Новокузнецкая-Северная», ОАО «Шахта «Алардинская», OАО «Шахта «Тайжина», «ОАО «Шахта «Осинниковская», ОАО «Шахта «Малиновская», ОАО «Шахта «Томская-Н», ЗАО «Угольная компания «Южкузбассуголь», ООО «Шахта «Кушеяковская», ООО «Шахта «Куреинская» - АО «ОУК «Южкузбассуголь» является правопреемником и иных юридических лиц, виновных в развитии профессионального заболевания - ОАО «Шахта «Томская» и в связи с этим должен нести ответственность.

Заявитель полагает, что вина ответчика в причинении ему морального вреда в случае профзаболевания доказана в полном объеме заключением врачебной экспертной комиссии, и в таком случае ему подлежит выплата единовременной компенсации в счет морального вреда из учета степени вины ответчика – 8,5 % с учетом 10% утраты трудоспособности.

При таком положении, с учетом степени вины ответчика полагает справедливым взыскать с ответчика в его пользу денежную компенсацию в счет морального вреда в размере 250 000,00 (двести тысяч) рублей.

Кроме того, в соответствии со ст. ст. 94, 98,100 ГПК РФ полагает, что с ответчика в пользу истца подлежат взыскиванию судебные расходы по оплате услуг представителя и иные судебные издержки (л.д.2-5).

В судебное заседание истец Балухтин А.А. явился, заявленные требования поддержал в полном объеме.

В судебном заседании представитель истца Сыркашева М.Г., действующая на основании доверенности от 01.02.2021 г. (л.д. 44) на заявленных требованиях настаивала, доводы, изложенные в исковом заявлении поддержала.

В судебное заседание представитель ответчика Акционерного общества «ОУК «Южкузбассуголь» ФИО1, действующая на основании доверенности от 01.01.2021 года (л.д.63-65) не явилась, извещена о времени и месте судебного заседания, предоставила письменные возражения, согласно которым просила в удовлетворении заявленных требований отказать, в связи с тем, что АО «ОУК «Южкузбассуголь», кроме выплаты компенсации морального вреда своим работникам, добровольно приняло на себя дополнительные обязанности за счет своих собственных средств осуществлять единовременную компенсацию морального вреда бывшим работникам следующих сторонних юридических лиц, прекративших свою деятельность, в том числе ОАО «Шахта «Томская-Н».

АО «ОУК «Южкузбассуголь» не принимает на себя обязательства по выплатам компенсации морального вреда за иные юридические лица, в том числе ликвидированные и реорганизованные. Данная норма ФОС и Соглашения является императивной и не подлежит расширительному толкованию.

ОАО «Шахта «Томская» ликвидировано на основании решения суда, о чем 29.06.2004 в ЕГРЮЛ внесена соответствующая запись, что подтверждается выпиской из ЕГРЮЛ. Ликвидация юридического лица влечет его прекращение без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам.

В силу того, что ответчик не является правопреемником ликвидированного юридического лица, причинившего вред, следовательно, отсутствуют правовые основания для возложения ответственности за вред, причиненный ЗДОРОВЬЮ истца в период его работы в АООТ «Шахта «Томская».

Соответственно, степень вины АО «ОУК «Южкузбассуголь» в причинении истцу вреда отсутствует.

АО «ОУК «Южкузбассуголь» полагает, что размер компенсации морального вреда в сумме 250 000 руб., заявленный истцом, явно завышен и не соответствует требованиям справедливости и разумности. Также просит снизить судебные расходы, считая их явно завышенными (л.д.60-62).

В судебном заседании помощник прокурора города Мыски Вострилкова Е.В. дала свое заключение, согласно которому полагала, что заявленные требования являются законными и обоснованными, поскольку факт получения истцом моральных и физических страданий нашел свое подтверждение в зале судебного заседания. У ответчика, как причинителя вреда, имеется обязанность по выплате единовременной компенсации в счет морального вреда. Как установлено в судебном заседании, истец постоянно испытывает физические страдания, он ограничен в обычной жизни. С учетом степени разумности и справедливости полагала возможным взыскать с ответчика в пользу истца единовременную компенсацию, в размере 21250,00 рублей.

Заслушав стороны, изучив материалы дела, суд пришел к выводу о частичном удовлетворении исковых требований по следующим основаниям.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных статьей 55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры.

Приведенные выше конституционные положения конкретизированы в соответствующих нормах трудового права и разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Так, в соответствии с частью 2 статьи 9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Согласно статье 237 Трудового кодекса Российской Федерации, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1).

В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (часть 2).

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со статьёй 237 названного кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учётом объёма и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Аналогичные критерии определения размера компенсации морального вреда содержатся и в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» (в редакции от 6 февраля 2007 г.).

В силу п. 3 ст. 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 г. № «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда, при условии наличия вины причинителя вреда. При этом, поскольку, потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Из материалов дела усматривается, что согласно записям в трудовой книжке Балухтин А. А.ич, свою трудовую деятельность осуществлял на предприятиях угольной отрасли, в условиях воздействия вредных производственных факторов.

Общий стаж работы с воздействием вредного фактора согласно профмаршруту составляет 23 года 5 месяцев.

Указанные сведения подтверждаются Трудовой книжкой, выданной на имя Балухтина О. И. от 23 ноября 1988 г. AT-IV № (л.д.6-11).

В соответствии с Актом о случае профессионального заболевания № 89 от 13 июля 2020 года о случае профессионального заболевания истцу установлен заключительной диагноз: <данные изъяты>. Наличие вины работника: 0 % (л.д.15).

Согласно справки серии МСЭ-2017 № 0022064 о результатах установления степени утраты профессиональной трудоспособности в процентах Федерального казенного учреждения «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Кемеровской области - Кузбассу Министерства труда России Бюро медико-социальной экспертизы № 9 ему установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 10% в связи с профессиональным заболеванием от 29.06.2020 года, срок с 05.08.2020 г. по 01.09.2021 г. (л.д. 17)

Согласно заключению врачебной экспертной комиссии № 237 от 06.10.2020 г. ФГБУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» на основании представленных документов: копии трудовой книжки, санитарно-гигиенической характеристики условий труда № 357 от 12.05.2020 г., акта о случае профзаболевания, справки МСЭ была проведена медицинская экспертиза «Определение степени вины предприятия в причинении вреда здоровью проф. заболеванием», на основании: «Лицензии» № ФС-42- 01-002433 от 23.11.2018 г., «Положения о клинике» утвержденного Ученым советом ФГБУ «НИИ КПГПЗ» СО РАМН 26.01.2012 г. Балухтину А.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, установлено профессиональное заболевание: <данные изъяты> Установлено в 2020 году (л.д.19).

Степень вины пропорционально стажу в возникновении и прогрессии заболевания: «Шахта» «Томская» в причинении истцу вреда здоровью составляет 8,5 %. (л.д. 19).

Из медицинского заключения от 29.06.2020 года следует, что Балухтину А.А. поставлен диагноз: <данные изъяты>. Заболевание профессиональное, установлено впервые 29.06.2020. (л.д. 16).

Согласно программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания от 05.08.2020 года истец в период с 05.08.2020 года по 01.09.2021 года может выполнять профессиональную деятельность при изменении условий труда с ограничением прежней зарузки на 1/10 часть (л.д.18).

01.02.2021 года истец обратился с заявлением к ответчику о компенсации морального вреда, которое осталось без удовлетворения (л.д.20-21).

В судебном заседании опрошенные в суде свидетели ФИО2 суду пояснила, что в связи с длительной трудовой деятельностью на угольных предприятиях у истца развилось профессиональное заболевание <данные изъяты>. В связи с профзаболеванием истец стал плохо слышать, стал раздражительным, жаловался на частые головные боли, с ним стало тяжело общаться, громко слушает телевизор и плохо разбирает речь окружающих.

Суд полагает, что ответственность за вред, причиненный в период работы истца на «Шахта «Томская» следует возложить на ОАО "ОУК "Южкузбассуголь" поскольку как установлено судом и подтверждено материалами дела, 28 июня 1999 г. акционерами ОАО "Шахта "Томская" в соответствии со ст. 15 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" было принято решение о реорганизации общества в форме выделения и образования нового юридического лица: ОАО "Шахта Томская- Н", 30 сентября 1999 г. ОАО "Шахта Томская-Н" внесено в государственный реестр юридических лиц.

В соответствии с п. 4 ст. 58 ГК РФ и п. 4 ст. 19 Федерального закона "Об акционерных обществах" при выделении из состава юридического лица одного или нескольких юридических лиц к каждому из них переходят права и обязанности реорганизованного юридического лица в соответствии с разделительным балансом.

Приложением N 1 к разделительному балансу предусмотрено, что ОАО "Шахта Томская-Н" передаются основные средства, нематериальные активы от ОАО "Шахта Томская" согласно балансу за 1 квартал 1999 г., что ОАО "Шахта Томская-Н" является правопреемником ОАО "Шахта "Томская" по обязательствам последнего в отношении его кредиторов и должников исключительно в объеме, определенном и зафиксированном настоящим актом.

При этом ОАО "Шахта "Томская-Н" было передано имущество: основные средства, непокрытые убытки прошлых лет, добавочный капитал, заемные средства, кредиторская задолженность, правопреемник по обязательствам о возмещении вреда здоровью за ОАО «Шахта Томская» в отношении других кредиторов не определен.

ОАО "Шахта "Томская" ликвидировано на основании решения суда о чем, в ЕГРЮЛ 29.06.2004 г. внесена соответствующая запись.

В результате реорганизации ОАО "Шахта "Томская-Н" в форме слияния нескольких обществ возникло ОАО "ОУК "Южкузбассуголь".

Таким образом, поскольку разделительный баланс на момент реорганизации не дает возможности определить правопреемника по возмещению вреда здоровью, а вновь созданное юридическое лицо ОАО "Шахта Томская-Н" несет солидарную ответственность по возмещению вреда здоровью за ОАО "Шахта Томская", ответственность по регрессным обязательствам ОАО "Шахта "Томская" должна быть возложена на ОАО ОУК "Южкузбассуголь", с учетом данных о правопреемстве ОАО "ОУК "Южкузбассуголь" и ОАО "Шахта "Томская-Н", что подтверждается п.1.1 Устава ОАО «ОУК «Южкузбассуголь», согласно которого данное общество является правопреемником ОАО «Шахта «Томская», и других обществ по всем правам и обязанностям.

Согласно п. 22 Постановления Пленума ВАС РФ N 19 от 18.11.2003 указано, что в случае, когда утвержденный при реорганизации общества разделительный баланс не дает возможности определить правопреемника реорганизованного общества, вновь возникшие юридические лица несут солидарную ответственность по обязательствам реорганизованного общества перед кредиторами.

В силу п. 1 ст. 57 ГК РФ и п. 2 ст. 15 Федерального закона "Об акционерных обществах" реорганизация юридического лица может быть осуществлена не только в форме разделения, но и в форме слияния, присоединения, выделения и преобразования.

Из указанных норм следует, что при организации юридических лиц путем выделения, вновь возникшие юридические лица несут солидарную ответственность по обязательствам реорганизованного юридического лица, если разделительный баланс не дает возможности определить правопреемника реорганизованного юридического лица.

В результате реорганизации ОАО "Шахта Томская-Н" в форме слияния нескольких обществ возникло ОАО "ОУК "Южкузбассуголь".

В соответствии с приказом от 16.10.2017 года было изменено наименование ОАО "ОУК "Южкузбассуголь" на АО "ОУК "Южкузбассуголь" (л.д.69).

Исходя из изложенного и положений п. 5 ст. 16 Федерального закона "Об акционерных обществах", поскольку при слиянии обществ все права и обязанности каждого из них переходят к вновь возникшему обществу в соответствии с передаточным актом, вновь возникшее ОАО "ОУК "Южкузбассуголь" следует привлечь к солидарной ответственности за ликвидированное «Шахта Томская».

Пункт 1 ст. 1093 ГК РФ, предусматривает, что в случае реорганизации юридического лица, признанного в установленном порядке ответственным за вред, причиненный жизни или здоровью, обязанность по выплате соответствующих платежей несет его правопреемник. К нему же предъявляются требования о возмещении вреда.

По указанным основаниям нельзя признать обоснованными доводы представителя ответчика о том, что ОАО "ОУК "Южкузбассуголь" не несет ответственности по обязательствам "Шахта Томская", АООТ «Шахта «Томская».

По мнению суда у ОАО "ОУК "Южкузбассуголь" возникли обязанности по возмещению вреда, причиненного здоровью истца в результате полученного им, в том числе в период работы на "Шахта Томская" профессионального заболевания.

Таким образом, суд считает, что на ОАО "ОУК "Южкузбассуголь" может быть возложена ответственность за вред причиненный здоровью работника в связи с работой на предприятиях «Шахта» «Томская» (8,5%).

Толкование указанных норм материального права позволяет прийти к выводу, что гражданин может обратиться с требованием о возмещении вреда к правопреемнику и в том случае, когда увечье или иное повреждение здоровья имели место в период существования реорганизованного юридического лица (самого причинителя вреда), но прекратившего существование к моменту предъявления требования о возмещении вреда.

Таким образом, суд считает, что в пользу истца с ответчика подлежит взысканию компенсация морального вреда вследствие профессионального заболевания <данные изъяты>

Из содержания положений закона, приведенного выше, и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

В соответствии со ст. 1101 ГК РФ размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных физических и нравственных страданий, фактических обстоятельств, при которых причинен моральный вред, индивидуальные особенности потерпевшего. В соответствии со ст. 1101 ГК РФ при определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Таким образом, суд считает заслуживающим внимание доводы истца в заявлении и представителя в судебном заседании о том, что вследствие профессионального заболевания, он испытывает нравственные и физические страдания, поскольку возникли ограничения обычной жизнедеятельности, обусловленные ухудшением состояния здоровья в связи с утратой трудоспособности.

Факт причинения вреда здоровью истца подтвержден в судебном заседании в полной мере.

При определении размера компенсации морального вреда, суд руководствуется принципами разумности и справедливости, учитывает представленные истцом доказательства, а также то, что согласно ПРП истец имеет возможность работать в обычных производственных условиях со снижением нагрузки на 1/10, характер причиненных истцу нравственных и физических страданий, степень тяжести профессионального заболевания, его последствия в виде утраты профессиональной трудоспособности 10%, степень вины ответчика в причинении вреда здоровью истцу в 8,5%, а также отсутствие вины истца в развитии у него профессионального заболевания.

Поскольку, факт и степень нравственных и физических страданий, испытываемых истцом в связи с профзаболеванием, подтвержден в судебном заседании, с учетом требований разумности и справедливости, суд считает необходимым взыскать с ответчика в счет компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 21250,00 (двадцать одну тысячу двести пятьдесят рублей) исходя из заявленной истцом суммы компенсации морального вреда 250 000 рублей посчитанной с учетом степени вины ответчика в размере 8,5%, отказывая в удовлетворении остальной части иска, полагая требования истца о компенсации морального вреда завышенными, не отвечающими требованиям разумности и справедливости.

Кроме того, в соответствии со ст. ст. 94, 98 ГПК РФ, с учетом разумности в порядке ст. 100 ГПК РФ с ответчика в пользу истца подлежат взысканию судебные расходы за исключением расходов на нотариальную доверенность, которая представлена в дело в копии и носит общий характер, таким образом, взысканию подлежат расходы в размере 8235,64 рублей (л.д. 24,29,32,33).

Суд полагает, что расходы в указанном размере, в том числе с учетом услуг представителя, с учетом характера и сложности дела, количества судебных заседаний отвечают критерию разумности и справедливости.

На основании ст. 333.36 НК РФ истец освобожден от уплаты госпошлины, с ответчика подлежит взысканию госпошлина на основании ст. 103 ГП КРФ, 333.19 НК РФ в сумме 300 рублей в доход местного бюджета.

На основании изложенного выше, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Балухтина А. А.ча удовлетворить – частично.

Взыскать с открытого акционерного общества «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь» в пользу Балухтина А. А.ча в счет компенсации морального вреда, причиненного вследствие профессионального заболевания «<данные изъяты>» за 10% установленной впервые степени утраты трудоспособности за процент вины предприятия «Шахта Томская» 8,5 % сумму в размере 21250,00 (двадцать одну тысячу двести пятьдесят рублей), а также судебные расходы в размере 8235,64 рублей, в остальной части заявленных требований отказать.

Взыскать с открытого акционерного общества «Объединенная угольная компания «Южкузбассуголь» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 руб.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме в Кемеровский областной суд, через Мысковский городской суд.

Судья Н.Ю. Куковинец

Мотивированное решение изготовлено 05.07.2021 года

Дело № 2 - 948/2022

42RS0014-01-2022-001149-97

РЕШЕНИЕ

именем Российской Федерации

Мысковский городской суд Кемеровской области в составе судьи Ульяновой О.А.,

с участием прокурора Ушковой И.В.,

истца Балухтина А.А.,

его представителя Бачинской Н.Н., действующей на основании определения суда о допуске к участию в деле,

представителя ответчика ПАО «Южный Кузбасс» Черепановой М.А., действующей на основании доверенности,

представителя ответчика АО «Междуречье» Воротниковой А.В., действующей на основании доверенности,

при секретаре судебного заседания Караевой Ю.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Мыски

21 ноября 2022 г.

гражданское дело по исковому заявлению Балухтина А. А.ича к Публичному акционерному обществу «Южный Кузбасс», Акционерному обществу «Междуречье» о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием,

установил:

Балухтин А.А. обратился в суд с исковым заявлением к АО «Междуречье», ПАО «Южный Кузбасс» о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием, согласно которому с учетом изменений в порядке ст. 39 ГПК РФ просит взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием: в размере 196251,78 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 5000 рублей, расходы по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 рублей; взыскать с АО «Междуречье» в его пользу компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием: в размере 21644,40 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 5000 рублей, ...

...расходы по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 рублей.

В исковом заявлении в обоснование заявленных требований Балухтин А.А. указал следующее. ДД.ММ.ГГГГ. Балухтин А.А. принят подземным горнорабочим 1 разряда с полным рабочим днем на шахту «Томская». ДД.ММ.ГГГГ уволен по собственному желанию. ДД.ММ.ГГГГ принят электрослесарем 3 разряда по ремонту оборудована на шахту «Томская». ДД.ММ.ГГГГ уволен по собственному желанию. ДД.ММ.ГГГГ принят подземным электрослесарем с полным рабочим днем в АО «Урегол» шахта «Урегольска». ДД.ММ.ГГГГ уволен переводом в ПКФ «Триада». ДД.ММ.ГГГГ принят переводом подземным электрослесарем 3 разряда с полным рабочим днем на шахтоучасток «Урегольский». ДД.ММ.ГГГГ уволен в связи с ликвидацией предприятия. ДД.ММ.ГГГГ принят учеником монтера пути на период ремонтных путевых работ. ДД.ММ.ГГГГ уволен по собственному желанию. ДД.ММ.ГГГГ принят подземным электрослесарем с полным рабочим днем под землей в ЗАО шахта «Углекоп». ДД.ММ.ГГГГ уволен переводом в ОАО «Разрез Сибиргинский». ДД.ММ.ГГГГ принят переводом подземным горнорабочим очистного забоя 4 разряда на шахту с полным рабочим днем под землей в ОАО «Южный Кузбасс». ДД.ММ.ГГГГ уволен в связи с отказом работника от перевода на другую работу в соответствии с медицинским заключением. В результате длительной работы в условиях воздействия вредных производственных факторов при работе в профессиях проходчик, горнорабочий, электрослесарь, ГРОЗ, монтер пути у Балухтина А.А. возникло профессиональное заболевание. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец находился в стационарном отделении ФГБУ «НИИ КПГиПЗ», где ему впервые было установлено профессиональное заболевание: <данные изъяты>. Было рекомендовано СКЛ, медикаментозная реабилитация, диспансерный учет 3 группы, контрольная госпитализация через год. В профессии был признан трудоспособным. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Балухтин А.А. находился на контрольном обследовании в стационарном отделения ФГБУ «НИИ КПГиПЗ», где было подтверждено повторно профессиональное заболевание и ухудшилось состояние здоровья: <данные изъяты>. Тяжелый труд был противопоказан. Был направлен на БМСЭ, переведен в 4 группу диспансерного наблюдения. Заключением МСЭ №.27.42/2017 от ДД.ММ.ГГГГ ему впервые было установлено 10% утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием на период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. По результатам стационарного обследования в ФГБУ «НИИ КПГиПЗ» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ решением врачебной комиссии было отмечено частая обращаемость в лечебные учреждения в связи с обострением заболевания и было рекомендовано усилить реабилитацию. Заключением МСЭ № 853.27.42/2018 от ДД.ММ.ГГГГ процент утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием в размере 10% был продлен с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ истец находился на контрольном обследовании в стационарном отделении ФГБУ «НИИ КПГиПЗ», где было установлено прогрессия заболевания: <данные изъяты>. Был направлен на очередное переосвидетельствование в БМСЭ, рекомендована медикаментозная реабилитация, поставлен на диспансерный учет в 4 группу. Тяжелый труд противопоказан. Рекомендовано наблюдение у терапевта, невролога и профпатолога по месту работы. Заключением МСЭ № 880.9.42/2020 от ДД.ММ.ГГГГ процент утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием был установлен в размере 30% на период с ДД.ММ.ГГГГ бессрочно. Согласно санитарно-гигиенической характеристики от ДД.ММ.ГГГГ № 70 во время работы Балухтин А.А. подвергался воздействию вредных производственных факторов: тяжесть трудового процесса, усугубляющим действием вибрации и неблагоприятным микроклиматом (пункт 24 СГХ). Комплекс защитных мероприятий (организационных, санитарно-гигиенических, ограничения по времени воздействия фактора на работника – рациональные режимы труда и отдыха, средства индивидуальной защиты и т.д.), обеспечивающий безопасность для здоровья человека выполняемых работ, работодателем выполнены не были. Актом о случае профессионального заболевания от ДД.ММ.ГГГГ № 3 зафиксировано, что профессиональное заболевание возникло и развивалось при отсутствии безопасных режимов отдыха; нарушение правил производственной санитарии; неэффективность работы индивидуальной защиты; несовершенстве технологического оборудования и механизмов рабочего инструментария. Вина истца в возникновении и развитии профессиональных заболеваний отсутствует. Заключением Клиники НИИ КПГиПЗ от ДД.ММ.ГГГГ № установлена вина предприятий: ПАО «Южный Кузбасс» - 64,8%, АО «Междуречье» - 6,0%, Шахта Томская – 9,0%, АО «Урегол»-1,9%, ПФК «Триада» - 7,8 %, ЗАО шахта «Углекоп» -- 10,5%. ПАО «Южный Кузбасс» в соответствии с Федеральным отраслевым соглашением по угольной промышленности РФ Балухтину А.А. была выплачена компенсация морального вреда за 10 % утраты профессиональной трудоспособности в размере 62948,22 руб., АО «Междуречье» в размере 2355,60 руб. Истец считает, что выплаченные ответчика суммы компенсации морального вреда не соответствуют степени его физических и нравственных страданий. На протяжении всей трудовой деятельности истец подвергалась воздействию вредных производственных факторов: тяжесть трудового процесса, вибрация, неблагоприятные микроклиматические условия при несоблюдении работодателем правил производственной санитарии, несовершенстве технологического оборудования и механизмов, рабочего инструментария, отсутствие безопасных режимов труда и отдыха. Стаж работы с воздействием вредного фактора составил 29 лет. В результате полученного профессионального заболевания состояние здоровья истца резко ухудшилось. Балухтин А.А. постоянно испытывает ноющие боли, которые распространяются на область рук, шеи, спины и поясницы. Резкая боль возникает при обычных бытовых движениях: причёсывание, одевание, умывание, то есть любые действия, связанные с поднятием рук вверх, отведением и вращением назад, в стороны. Боль в руках возникает остро, усиливается ночью и не всегда боль можно устранить приемом анальгетиков и растираний мазями. Нарушен сон. Постоянно чувствует недомогание, которое усугубляется болевыми ощущениями и бессонницей. Заболевание постоянно прогрессирует, плечи и руки становятся тугоподвижным. Соответственно у истца утрачено чувство моторики, он не может работать не только с мелкими предметами, в руках отсутствует чувствительность, предметы выпадают из рук. Боль отдает в шею, что вызывает постоянные головные боли и головокружение. Значительно снижена работоспособность. Слабость в руках, при сильных болях и онемении, не дают истцу возможности выполнять даже посильную домашнюю работу. Всю домашнюю работу выполняют родственники или посторонние люди. От этого Балухтин А.А. испытывает особые нравственные страдания и дискомфорт. Постоянные болевые ощущения, которые невозможно ничем снять, приводят к апатии, раздражительности, а иногда и к депрессии и потери интереса к жизни. Он постоянно испытывает чувство общего недомогания, с которым старается приспособиться жить. Истец постоянно обращается за медицинской помощью в лечебные учреждения, принимает препараты, но улучшений не ощущает. Санаторно-курортное лечение приносит незначительный эффект. В денежном выражении истец оценивает моральный вред в 400000 руб. Размер предъявленных к взысканию с ответчиков сумм определен с учетом степени вины каждого ответчика и выплаченных им по Федеральному отраслевому соглашению по угольной промышленности сумм.

В судебном заседании Балухтин А.А., его представитель настаивали на удовлетворении требований по изложенным в исковом заявлении основаниям.

Ответчики не признали требования истца в полном объёме, обосновав свои возражения следующими доводами.

По пояснению представителя ПАО «Южный Кузбасс», коллективным договором ПАО «Южный Кузбасс» на 2014-2019 годы установлено, что в случае установления впервые работнику Общества утраты профессиональной травмы или профессионального заболевания работодатель выплачивает в счет возмещения морального вреда единовременную компенсацию из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременной страховой выплаты, выплачиваемой из Фонда социального страхования РФ). На основании заявления Балухтина А.А., ФОС по угольной промышленности, Коллективного договора ПАО «Южный Кузбасс» на 2014-2019 гг. приказом № Пр/ЮК- УПДУ/1435/ОРГ от ДД.ММ.ГГГГ ПАО «Южный Кузбасс» добровольно выплатило Балухтину А.А. компенсацию в счет возмещения морального вреда в размере 62948,22 руб. Таким образом, указанная сумма компенсации морального вреда, исчисленная в соответствии с нормами ФОС, соразмерна понесенным истцом физическим и нравственным страданиям, отвечает требованиям разумности и справедливости. Оснований довзыскивать компенсацию не имеется, так как стороны в соответствии со ст. 237 ТК РФ достигли Соглашения о сумме компенсации. Кроме этого, по мнению представителя, положения ч. 1 ст. 100 ГПК РФ предоставляют суду право уменьшить сумму, взыскиваемую в возмещение расходов по оплате услуг представителя. Сумма вознаграждения, в частности, зависит от продолжительности и сложности дела, квалификации и опыта представителя, обусловлена достижением юридически значимого для доверителя результата, должна соотноситься со средним уровнем оплаты аналогичных услуг. Неразумными при этом могут быть сочтены расходы, не оправданные ценностью подлежащего защите права, либо несложностью дела. Дело № по иску Балухтина А.А. к ПАО «Южный Кузбасс» о взыскании компенсации морального вреда не относится к категории сложных, и не требует специальных познаний, правовой оценки спорной ситуации, проведения дополнительной правовой экспертизы документов, имеющихся у истца, не требует совершения представителем дополнительных действий по сбору доказательств, значительных временных затрат на составление искового заявления. Полагает заявленные судебные расходы завышенными и не соответствующими принципам разумности и справедливости.

Возражения АО «Междуречье» обоснованы следующими доводами. При определении размера компенсации морального вреда необходимо учесть, что работодателем принимались все необходимые меры для снижения воздействия на истца вредных условий труда в целях предупреждения профессионального заболевания, в том числе, путем обеспечения средствами индивидуальной защиты, баланса рабочего времени и времени отдыха для восстановления организма. Истцу предоставлялись гарантии, предусмотренные законодательством и локальными нормативными актами за работу во вредных условиях труда, а именно: применение повышающего коэффициента к тарифной ставке, дополнительный оплачиваемый отпуск за работу во вредных условиях труда, льготный стаж для реализации права на досрочную пенсию.

Кроме этого, полагает, что истцом не доказано осуществление расходов по оплате услуг представителя. К заявлению о взыскании судебных расходов истцом приложены: договор об оказании юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между истцом и индивидуальным предпринимателем Бачинской Н.Н.; акт выполненных работ от ДД.ММ.ГГГГ по договору об оказании юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ. Условиями договора предусмотрена оплата услуг наличным способом. В акте выполненных работ по договору об оказании юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ указано, что одновременно с подписанием данного акта истцом, якобы, оплачены услуги в размере 10000 рублей путем передачи денежных средств исполнителю. Документы, подтверждающие факт получения исполнения в заявленном истцом объеме, и, как следствие, отражающие фактическое несение истцом судебных расходов в размере 10000 рублей, по мнению ответчика, материалы дела не содержат. При этом, представленный истцом акт выполненных работ не соответствует требованиям, предъявляемым к платежным или иным расчетно-кассовым документам, что с очевидностью не может свидетельствовать о передаче денежных средств исполнителю в соответствующем размере по договору оказания юридических услуг. Следовательно, правовые основания для взыскания с ответчика судебных расходов в размере 5000 рублей, фактически не оплаченных истцом, отсутствуют. Кроме этого, истцом заявлено единственное требование - о взыскании компенсации морального вреда. Дело не является сложным, поскольку имеется стабильная сформированная судебная практика по аналогичной категории дел. Разумный размер судебных издержек за фактическое участие представителя в 1 судебном заседании, по мнению ответчика, должен составлять 1000 рублей. Также АО «Междуречье» обращает внимание на то, что в материалах гражданского дела имеется исковое заявление, подписанное Балухтиным А.А., а не Бачинской Н.Н., то есть правовые основания для взыскания с ответчика чрезмерно завышенной суммы судебный расходов, якобы, понесенных истцом за его составление согласно договору от ДД.ММ.ГГГГ, отсутствуют.

Объем оказанных услуг: выписка из амбулаторной карты Балухтина А.А. за период с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время, выданная ДД.ММ.ГГГГ врачом профпатологом ФИО1, на основании, как указано, заявления, составленного Бачинской Н.Н. (дата составления которого не известна), что не позволяет установить, в какой именно период была оказана данная услуга: до заключения Договора оказания юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ, либо после заключения Договора. Полагает, что основания для взыскания судебных расходов за подготовку документов и совершение процессуальных действий, указанных в п. 2-4 акта выполненных работ от ДД.ММ.ГГГГ, отсутствуют.

От привлеченного к участию в деле на основании определения суда третьего лица – шахта «Томская» поступило ходатайство о рассмотрении дела в отсутствие его представителя (л.д. 112), удовлетворенное определением суда.

Заслушав объяснения истца, его представителя, представителей ответчиков, свидетелей, заключение прокурора, полагавшего, что требования истца подлежат удовлетворению в полном объеме, суд установил следующие обстоятельства.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, Балухтин А.А. был принят подземным горнорабочим 1 разряда с полным рабочим днем на шахту «Томская». ДД.ММ.ГГГГ уволен по собственному желанию. ДД.ММ.ГГГГ принят электрослесарем 3 разряда по ремонту оборудована на шахту «Томская». ДД.ММ.ГГГГ уволен по собственному желанию. ДД.ММ.ГГГГ принят подземным электрослесарем с полным рабочим днем в АО «Урегол» шахта «Урегольская». ДД.ММ.ГГГГ уволен переводом в ПКФ «Триада». ДД.ММ.ГГГГ принят переводом подземным электрослесарем 3 разряда с полным рабочим днем на шахтоучасток «Урегольский». ДД.ММ.ГГГГ уволен в связи с ликвидацией предприятия. ДД.ММ.ГГГГ принят учеником монтера пути на период ремонтных путевых работ. ДД.ММ.ГГГГ уволен по собственному желанию. ДД.ММ.ГГГГ принят подземным электрослесарем с полным рабочим днем под землей в ЗАО шахта «Углекоп». ДД.ММ.ГГГГ уволен переводом в ОАО «Разрез Сибиргинский». ДД.ММ.ГГГГ принят переводом подземным горнорабочим очистного забоя 4 разряда на шахту с полным рабочим днем под землей в ОАО «Южный Кузбасс». ДД.ММ.ГГГГ уволен в связи с отказом работника от перевода на другую работу в соответствии с медицинским заключением, что подтверждается копией трудовой книжки на л.д. 14-19.

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Балухтин А.А. находился в стационарном отделении ФГБУ «НИИ КПГиПЗ», где ему впервые было установлено профессиональное заболевание: <данные изъяты>. Было рекомендовано СКЛ, медикаментозная реабилитация, диспансерный учет 3 группы, контрольная госпитализация через год. В профессии был признан трудоспособным (л.д.24)

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Балухтин А.А. находился на контрольном обследовании в стационарном отделения ФГБУ «НИИ КПГиПЗ», где было подтверждено повторно профессиональное заболевание и ухудшилось состояние здоровья: <данные изъяты>. Тяжелый труд был противопоказан. Был направлен на БМСЭ, переведен в 4 группу диспансерного наблюдения (л.д.25)

Заключением МСЭ № 1178.27.42/2017 от ДД.ММ.ГГГГ Балухтину А.А. впервые было установлено 10% утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием на период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 11).

По результатам стационарного обследования в ФГБУ «НИИ КПГиПЗ» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ решением врачебной комиссии было отмечено в объективном статусе и параклинических данных сохраняется клиника <данные изъяты> За экспертный период обращаемость частая, (3 случая=59 дней). Усилить реабилитацию (л.д.26).

Заключением МСЭ № 853.27.42/2018 от ДД.ММ.ГГГГ процент утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием в размере 10% был продлен с ДД.ММ.ГГГГ по 01.05.2020(л.д.12)

С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Балухтин А.А. находился на контрольном обследовании в стационарном отделении ФГБУ «НИИ КПГиПЗ», где была подтверждена прогрессия заболевания в виде <данные изъяты> За год 2 обострения с ВУТ 46 дней. Нуждается в постоянном трудоустройстве и реабилитации, так как прогрессия за счет того, что пациент не трудоустроен постоянно. Был направлен на очередное переосвидетельствование в БМСЭ, рекомендована медикаментозная реабилитация, поставлен на диспансерный учет в 4 группу. Тяжелый труд противопоказан. Рекомендовано наблюдение у терапевта, невролога и профпатолога по месту работы (л.д.27).

Заключением МСЭ № 880.9.42/2020 от ДД.ММ.ГГГГ процент утраты профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием был установлен в размере 30% на период с ДД.ММ.ГГГГ бессрочно(л.д.13).

В соответствии с санитарно-гигиенической характеристикой № 70 от ДД.ММ.ГГГГ Балухтин А.А. во время работы подвергался воздействию вредных производственных факторов: тяжесть трудового процесса, усугубляющим действием вибрации и неблагоприятным микроклиматом (л.д.20-22).

В соответствии с актом о случае профессионального заболевания № от ДД.ММ.ГГГГ (на л.д.23) профессиональное заболевание: <данные изъяты>, возникло и развивалось при отсутствии безопасных режимов отдыха; нарушение правил производственной санитарии; неэффективность работы индивидуальной защиты; несовершенстве технологического оборудования и механизмов рабочего инструментария(пункт 17 Акта).

Причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов. Тяжесть трудового процесса.

Условия труда по воздействию вибрации относятся к 3 классу 3 степени вредного труда (пункт 18 Акта).

Вины истца в возникновении и развитии профессиональных заболеваний не установлено (пункт 19 Акта).

Согласно Заключению Клиники НИИ КПГиПЗ по определению степени вины предприятия в причинении вреда здоровью профессиональными заболеваниями № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 59) установлено:

64,8 % вины предприятий, входящий в ПАО «Южный Кузбасс» (разрез «Сибиргинский» - 13,5%, шахта «Сибиргинская» - 7,8%, Управление по подземной добыче угля – 43,5%).

6% вины АО «Междуречье».

Порядок расчёта размера компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием предусмотрен пунктом 5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности (л.д. 85 – 88) и пунктом 10.2.2. коллективного договора ПАО "Южный Кузбасс" (л.д. 83 – 84), согласно которым в случае установления впервые работнику Общества утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания работодатель выплачивает в счет возмещения морального вреда единовременную компенсации из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из Фонда социального страхования Российской Федерации). В случае, когда ответственность за причинение вреда здоровью работника в виде профессионального заболевания возложена на несколько организаций, работодатель несёт долевую ответственность, которая определяется пропорционально степени вины работодателя в возникновении и развитии профессионального заболевания. В случае установления вины работника размер единовременной компенсации, выплачиваемой работодателем, уменьшается пропорционально степени вины работника.

Приказом ПАО «Южный Кузбасс» № ПР/ЮК-УПДУ/1435/орг от ДД.ММ.ГГГГ истцу была выплачена единовременная компенсация морального в размере 62948,22 руб. (л.д. 36).

На основании соглашения о компенсации морального вреда от ДД.ММ.ГГГГ платежным поручением от ДД.ММ.ГГГГ АО «Междуречье» Балухтину А.А. выплачена компенсация морального вреда в размере 2355,60 руб.

В соответствии с Конституцией Российской Федерации в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (часть 2 статьи 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (часть 3 статьи 37), каждый имеет право на охрану здоровья (часть 2 статьи 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (часть 1 статьи 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (ч. 1 ст. 212 ТК РФ).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (ч. 1 ст. 219 ТК РФ).

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абз. 14 ч. 1 ст. 21абз. 14 ч. 1 ст. 21 ТК РФ).

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно статье 46 Трудового кодекса Российской Федерации в соглашение могут включаться взаимные обязательства сторон, в том числе по вопросам гарантий, компенсаций и льгот работникам.

Исходя из приведенных выше положений Трудового кодекса Российской Федерации, подлежащих применению к спорным отношениям сторон, в отраслевых соглашениях и коллективных договорах могут устанавливаться условия оплаты труда, гарантии, компенсации и льготы работникам конкретной отрасли (промышленности), подлежащие применению работодателями при возникновении обстоятельств, оговоренных в отраслевом соглашении и коллективном договоре.

Как уже указано выше, Федеральным отраслевым соглашением по угольной промышленности и коллективным договором ПАО "Южный Кузбасс" определены условия, гарантирующие работнику в случае наступления профессионального заболевания выплату единовременной компенсации морального вреда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Соответственно, работник может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора.

Если соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник имеет право обратиться в суд для разрешения такого спора.

В настоящем случае такой спор о размере компенсации морального вреда возник между работником Балухтиным А.А. и работодателями ПАО "Южный Кузбасс" и АО «Междуречье».

Как установлено материалами дела, ответчики при определении компенсации морального вреда руководствовались положениями ст. 237 ТК РФ, нормами Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности и коллективным договором из которых следует, что возмещение морального вреда производится в случае установления утраты профессиональной трудоспособности впервые. Работодатель рассчитал компенсацию морального вреда из расчета 20 % утраты профессиональной трудоспособности, установленной впервые, и среднего заработка истца.

При принятии решения суд учитывает, что по своему характеру данная выплата (единовременная компенсация в соответствии с Коллективным договором и п. 5.4. Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации) является разовой, выплачивается работнику при установлении ему впервые степени утраты профессиональной трудоспособности и последующее изменение степени утраты профессиональной трудоспособности не влечет повторное взыскание такого вида компенсации в пользу работника.

Пунктом 2 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Истец указывает, что компенсацию морального вреда с учетом его особенностей, физических и нравственных страданий, оценивает в сумму 400 000 руб. без учета степени вины ответчиков.

Суд считает довод истца о том, что выплата за полученное им профессиональное заболевание ПАО «Южный Кузбасс» компенсации морального вреда в размере 62948,22 руб., АО «Междуречье» в размере 2355,60 руб. недостаточна, является обоснованным.

Возражения ответчиков со ссылкой на Федеральное отраслевое соглашение по угольной промышленности и коллективный договор, на достигнутое сторонами соглашение о выплате не может умалять права истца на полное возмещение вреда.

Согласно ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных статьей 55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", в соответствии со ст. 237 ТК РФ компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Пояснения Балухтина А.А. о его физических и нравственных страданиях, обусловленных наличием профессионального заболевания, подтверждаются исследованными в судебном заседании письменными доказательствами об обращении его за медицинской помощью и прохождения им лечения, сведениями из медицинских документов на л.д. 28-35, выпиской из амбулаторной карты пациента л.д.75-77, а также показаниям допрошенных в судебном заседании свидетелей.

По пояснению свидетеля ФИО2, приходящейся истцу супругой, Балухтин А.А. в связи с профессиональным заболеванием не может выполнять домашнюю работу. Даже мужскую работу приходится выполнять ФИО2, или просить кого-то о помощи. На протяжении последних 5 лет Балухтин А.А. лишен своих любимых увлечений: играть в футбол, кататься на горных лыжах. Балухтин А.А. испытывает постоянные боли, из-за чего стал нервным, раздражительным. В связи с необходимостью обращаться за посторонней помощью испытывает дискомфорт и нравственные страдания.

Как установлено судом из пояснения свидетеля ФИО3, она часто видится с Балухтиным А.А., наблюдает за его состояние. По причине болезни Балухтин А.А. ничего не может делать по дому, ему помогают родственники. Со слов свидетеля, раньше Балухтин А.А. любил ходить в походы, кататься на горных лыжах. Сейчас он не может этим заниматься, часто стал нервничать, переживать.

Учитывая фактически обстоятельства причинения вреда, то, что заболевание истец получил при исполнении им трудовых обязанностей, в результате неудовлетворительной организации производства работ со стороны работодателя, учитывая нравственные и физические страдания истца Балухтина А.А., индивидуальные особенности истца, находящегося в зрелом возрасте, который в связи с полученным профессиональным заболеванием и вызываемым им болями имеет ограничения в физических движениях, осуществляемой деятельности, видах досуга, от чего ощущает свою ущербность, что свидетельствует о тяжести перенесенных им страданий, вместе с тем, истец, имея ограничения в 30% трудоспособности, не лишён возможности трудиться, в настоящее время осуществляет трудовую деятельность (л.д. 78), а также учитывая принцип разумности, который стимулирует участников гражданского оборота к ответственному и добросовестному поведению, принцип справедливости и соразмерности компенсации морального вреда последствиям нарушения прав Балухтина А.А., суд считает, что суммы, выплаченные ответчиками истцу – 62948,22 руб. и 2355,60 руб. (соответственно), не достаточны для компенсации морального вреда, причиненного работодателями своему работнику. Оценивая в совокупности все доказательства по делу, суд приходит к выводу, что денежная компенсация морального вреда Балухтина А.А. должна составлять 300000 рублей. С учётом установленного проценты вины ответчика ПАО «Южный Кузбасс» – 64,8 %, а также за вычетом выплаченной в счёт компенсации морального вреда денежной суммы – 62948,22 руб., подлежащая взысканию с ПАО «Южный Кузбасс» сумма составляет 131451,78 руб. (300000 х64,8%-62948,22 руб.); с учётом установленного проценты вины ответчика АО «Междуречье» – 6 %, а также за вычетом выплаченной в счёт компенсации морального вреда денежной суммы – 2355,60 руб., подлежащая взысканию с АО «Междуречье» сумма составляет 15644, 40 руб. (300000 х 6% - 2355,60 руб.), которые будут соответствовать балансу интересов сторон, являются достаточной компенсацией причиненных истцу нравственных и физических страданий.

Осуществление истцом расходов по оплате услуг представителя в размере 10000 руб. подтверждается договором об оказании юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 42), актом выполненных работ от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 43).

Исходя из принципов разумности и справедливости, с учётом положений ст. 100 ГПК РФ, суд считает подлежащей взысканию с ответчика расходов за участие в деле представителя в размере 10000 рублей. Согласно позиции, изложенной в Определении Конституционного Суда Российской Федерации N 355-О, обязанность суда взыскивать расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах является одним из предусмотренных законом правовых способов, направленных против необоснованного завышения размера оплаты услуг представителя, и тем самым - на реализацию требования статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Кроме того, согласно п. п. 12, 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.01.2016 г. № 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела", расходы на оплату услуг представителя, понесенные лицом, в пользу которого принят судебный акт, взыскиваются судом с другого лица, участвующего в деле, в разумных пределах (часть 1 статьи 100 ГПК РФ).

По мнению суда, заявленная истцом сумма 10000 руб. позволяет соблюсти необходимый баланс процессуальных прав и обязанностей участвующих в деле лиц, учитывает соотношение расходов с объемом защищенного права истца, а также объем и характер предоставленных услуг.

Взысканию в ответчика также подлежат расходы по оформлению выписки из медицинской амбулаторной карты в размере 581 руб., осуществление которых Балухтиным А.А. подтверждается товарным чеком № 10876 (л.д. 74), так как считает названные расходы необходимыми, связанными с рассмотрением гражданского дела.

Судебные расходы подлежат взысканию в ответчиков в равных размерах - по 1/2 с каждого.

На основании положений статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчика в доход бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 руб.

Руководствуясь ст. 198 ГПК РФ, суд

р е ш и л :

Иск Балухтина А. А.ича удовлетворить.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Южный Кузбасс»

(ИНН 4214000608) в пользу Балухтина А. А.ича, ДД.ММ.ГГГГ г.р., уроженца <адрес>, паспорт серии № №, компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 131451,78 руб., расходы по оплате услуг представителя – 5000 руб., расходы по составлению выписки из амбулаторной карты - 290, 50 руб.

Взыскать с Акционерного общества «Междуречье» (ИНН 4214000252) в пользу Балухтина А. А.ича, ДД.ММ.ГГГГ г.р., уроженца <адрес>, паспорт серии № №, компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 15644,40 руб., расходы по оплате услуг представителя – 5000 руб., расходы по составлению выписки из амбулаторной карты - 290,50 руб.

Взыскать с Публичного акционерного общества «Южный Кузбасс» в доход бюджета муниципального образования государственную пошлину в размере 300 рублей.

Взыскать с Акционерного общества «Междуречье» в доход бюджета муниципального образования государственную пошлину в размере 300 рублей.

Решение суда может быть обжаловано в апелляционную инстанцию Кемеровского областного суда через Мысковский городской суд Кемеровской области в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья Ульянова О.А.

Мотивированное решение изготовлено 25.11.2022 года.

Судья: Ульянова О.А. Дело №33-2162/2023 (2-948/2022)

Докладчик: Котляр Е.Ю. УИД 42RS0014-01-2022-001149-97

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

«07» марта 2023 года г.Кемерово

Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда в составе: председательствующего Казачкова В.В.,

судей: Сучковой И.А., Котляр Е.Ю.,

при секретаре Ломовой Л.Ю.,

с участием прокурора Давыденко О.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в порядке апелляционного производства по докладу судьи Котляр Е.Ю.,

гражданское дело по апелляционной жалобе представителя публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» Черепановой Марии Алексеевны

на решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 21 ноября 2022 года

по иску Балухтина Александра Александровича к публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс», акционерному обществу «Междуречье» о взыскании компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием,

УСТАНОВИЛА:

Балухтин А.А. обратился в суд с исковым заявлением к публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее - ПАО «Южный Кузбасс»), акционерному обществу «Междуречье» (далее - АО «Междуречье») о взыскании компенсации морального вреда, ссылаясь на следующие обстоятельства.

В период работы у ответчиков, в профессиях проходчик, горнорабочий, электрослесарь, ГРОЗ, монтер пути, истец подвергался длительному воздействию вредных производственных факторов.

В 2015 году истцу установлено профессиональное заболевание: <данные изъяты>, что подтверждается актом о случае профессионального заболевания № от 22.01.2016, в связи с чем заключением МСЭ от ДД.ММ.ГГГГ истцу было установлено впер...

...вые <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности, заключением МСЭ от ДД.ММ.ГГГГ утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% установлена с 15.04.2020 бессрочно.

В настоящее время в связи с прогрессией заболевания истцу установлен диагноз: <данные изъяты>.

В соответствии с санитарно-гигиенической характеристикой от ДД.ММ.ГГГГ, в течение 18 лет работы на предприятиях, перечисленных в пункте 3.4., истец подвергался воздействию вредных производственных факторов.

Степень вины ответчика ПАО «Южный Кузбасс» в причинении вреда здоровью истца составляет 64,8%, АО «Междуречье» - 6%.

На основании приказа № от 25.08.2017 ответчик ПАО «Южный Кузбасс» выплатил истцу в связи с профессиональным заболеванием, установленным актом № от 22.01.2016, единовременное вознаграждение в счет компенсации морального вреда в размере <данные изъяты>.

По мнению истца, указанная сумма не способна в полном объёме возместить причиненный вред. Из - за постоянных сильных болей <данные изъяты> привычные для него нагрузки стали невозможны, в связи с чем изменился образ жизни. По мнению истца, общий размер компенсации морального вреда за профессиональное заболевание должен составлять <данные изъяты>., в связи с чем ответчики, с учетом размера их вины, а ПАО «Южный Кузбасс» еще с учетом выплаченной в досудебном порядке компенсации, обязаны выплатить ему компенсацию морального вреда.

С учетом уточненных исковых требований, истец просил взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 196 251,78 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 5000 руб., расходы по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 руб.; взыскать с АО «Междуречье» компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 21 644,40 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 5000 руб., расходы по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 руб.

Определением Мысковского городского суда Кемеровской области от 27.09.2022, занесенным в протокол судебного заседания (л.д.104-106), к участию в деле в качестве в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Шахта «Томская».

Решением Мысковского городского суда Кемеровской области от 21 ноября 2022 года с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 131 451,78 руб., расходы по оплате услуг представителя 5000 руб., расходы по составлению выписки из амбулаторной карты 290, 50 руб.

С АО «Междуречье» в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 15 644,40 руб., расходы по оплате услуг представителя 5000 руб., расходы по составлению выписки из амбулаторной карты 290,50 руб.

Также с каждого из ответчиков в доход бюджета муниципального образования взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе представитель ПАО «Южный Кузбасс» Черепанова М.А., действующая на основании доверенности, просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований отказать.

В обоснование доводов жалобы, ссылаясь на судебную практику по данной категории дел, указывает, что, в соответствии с Федеральным отраслевым соглашением по угольной промышленности Российской Федерации, коллективным договором, Положением о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда в ПАО «Южный Кузбасс», на основании заявления Балухтина А.А., приказом № от 25.08.2017 ПАО «Южный Кузбасс» добровольно начислило и выплатило Балухтину А.А. компенсацию в счет возмещения морального вреда в размере <данные изъяты>.

Балухтин А.А не возражал в отношении размера указанной суммы и принял её, тем самым согласился с возмещением морального вреда.

Добровольное определение сторонами размера компенсации морального вреда и перечисление истцу указанной суммы влечет прекращение данного обязательства.

Относительно доводов апелляционной жалобы истцом Балухтиным А.А., а также прокурором, участвующим в деле, Ушковой И.В. принесены возражения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции стороны не явились, извещены надлежащим образом.

Судебная коллегия, руководствуясь ч.1 ст.327, ч.3 ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22.06.2021 № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», в соответствии с частями 1, 2 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного постановления суда первой инстанции только в обжалуемой части исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно них.

Поскольку постановленное по делу решение обжалуется только ответчиком ПАО «Южный Кузбасс», судебная коллегия, применяя положения приведенных правовых норм, проверяет правильность решения суда только в части исковых требований, предъявленных к указанному ответчику, не выходя за пределы доводов апелляционной жалобы.

Изучив материалы дела, заслушав заключение прокурора Давыденко О.А. об отсутствии оснований для отмены либо изменения судебного акта, проверив, в соответствии с ч.1 ст.327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, законность и обоснованность судебного решения, исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с ч.3 ст.37 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности.

Обязанность обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, в силу положений ст.22 Трудового кодекса Российской Федерации, возлагается на работодателя.

На основании ст.21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном настоящим Кодексом, иными федеральными законами.

Статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон.

В силу абз.2 п.3 ст.8 Федерального закона от 24.07.1998 №125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

На основании абз.11 ст.3 вышеназванного Федерального закона профессиональное заболевание – хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) смерть.

По смыслу статей 212, 219, 220 Трудового кодекса Российской Федерации, ст. 8 Федерального закона от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» работодатель, должным образом не обеспечивший безопасность и условия труда на производстве, является субъектом ответственности за вред, причиненный работнику, когда такой вред причинен в связи с несчастным случаем на производстве либо профессиональным заболеванием.

Моральный вред, причиненный работнику вследствие профессионального заболевания, подлежит компенсации работодателем при наличии его вины по правилам ст.ст. 151, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, с учетом характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и степени вины причинителя вреда. Основанием для компенсации морального вреда в данном случае является установление судом наличия у работника профессионального заболевания и вины работодателя в его возникновении.

Статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплено: если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства.

В соответствии со ст.1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации определяется судом в зависимости от характера причиненных физических и нравственных страданий, фактических обстоятельств, при которых причинен моральный вред, индивидуальных особенностей потерпевшего. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из разъяснений, содержащихся в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», следует, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические и/или нравственные страдания, в связи с чем потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда.

Судом первой инстанции установлено и подтверждается письменными материалами дела, что Балухтин А.А. работал в ПАО «УК «Южный Кузбасс» в должности подземного ГРОЗ (л.д.14-19), где длительное время подвергался воздействию вредных производственных факторов, в результате чего у него развилось профзаболевание: «<данные изъяты>», что подтверждается актом о случае профессионального заболевания № от 22.01.2016 (л.д. 23).

Заключением МСЭ от ДД.ММ.ГГГГ в связи с полученным профессиональным заболеванием истцу на срок с 11.04.2017 до 01.05.2018 установлено впервые <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности.

Согласно справке серии МСЭ-2017 № от 28.04.2020, в связи с полученным профессиональным заболеванием истцу с 15.04.2020 бессрочно установлено <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности (л.д.13).

Согласно санитарно-гигиенической характеристике условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) от 15.01.2014 № Балухтину А.А. поставлен предварительный диагноз: «<данные изъяты> Ведущим вредным производственным фактором является тяжесть трудового процесса, усугубляющее действие оказывали вибрация и неблагоприятный микроклимат. Воздействию данных факторов истец подвергался в течение 17 лет, работая в подземных условиях в профессиях подземный горнорабочий, подземный электрослесарь, подземный ГРОЗ, а также более 1 года в ОАО «Междуречье» в профессии монтер пути (л.д.20-22).

Согласно заключению ФГБНУ НИИ КПГиПЗ по определению степени вины предприятия в причинении вреда здоровью профессиональным заболеванием № от 22.01.2016 установлена вина ПАО «Южный Кузбасс» в размере 64,8 % (л.д.59).

На основании приказа ПАО «Южный Кузбасс» № от 25.08.2017, в соответствии с Федеральным отраслевым соглашением по угольной промышленности Российской Федерации, коллективным договором ПАО «Южный Кузбасс» на 2014-2016 г.г. и Положением о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда, истцу выплачена компенсация морального вреда за <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности по заболеванию, установленному актом № от 22.01.2016, в размере <данные изъяты>. (л.д. 36).

Не согласившись с размером указанной суммы единовременного вознаграждения по п.5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации, Балухтин А.А. обратился с настоящим иском в суд.

Разрешая заявленный спор, установив указанные выше обстоятельства, учитывая, что в судебном заседании нашел свое подтверждение факт причинения вреда здоровью истца действиями ответчика ПАО «Южный Кузбасс», не обеспечившего безопасные условия труда, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для частичного удовлетворения исковых требований, и взыскал с ответчика ПАО «Южный Кузбасс» в пользу истца компенсацию морального вреда в связи с полученным профессиональным заболеванием в размере 131 451,78 руб. (с учетом определения общего размера компенсации морального вреда в размере <данные изъяты>. и выплаченной работодателем компенсации на основании вышеуказанного приказа), а также расходы на оплату услуг представителя в размере 5 000 руб., расходы по составлению выписки из амбулаторной карты 290,50 руб.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, как в части наличия правовых оснований для взыскания компенсации морального вреда и судебных расходов, так и в части размера взысканных сумм.

Доводы апелляционной жалобы ответчика об обратном судебной коллегией отклоняются, как основанные на неправильном токовании закона.

В соответствии с Конституцией РФ в Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей (ч. 2 ст. 7), каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены (ч. 3 ст. 37), каждый имеет право на охрану здоровья (ч. 2 ст. 41), каждому гарантируется право на судебную защиту (ч. 1 ст. 46).

Из данных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что каждый имеет право на справедливое и соразмерное возмещение вреда, в том числе и морального, причиненного повреждением здоровья вследствие необеспечения работодателем безопасных условий труда, а также имеет право требовать такого возмещения в судебном порядке.

Согласно ч.3 ст.55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Таким образом, никакие иные акты, за исключением федеральных законов в предусмотренных ст.55 Конституции Российской Федерации случаях, не могут умалять и ограничивать право гражданина на полное возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья. Соответственно, не могут ограничивать это право также и заключенные в соответствии с трудовым законодательством отраслевые соглашения и коллективные договоры.

Приведенные выше конституционные положения конкретизированы в соответствующих нормах трудового права и разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации.

Так, на основании ч.2 ст.9 Трудового кодекса Российской Федерации коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Согласно разъяснению, содержащемуся в п.63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 №2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со ст.237 названного Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Как следует из разъяснений, данных в пункте 46 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 №33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть 8 статьи 216.1 ТК РФ). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно п.3 ст.8 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, компенсируется в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора, а в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба (статья 237 ТК РФ).

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие профессионального заболевания суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе.

Из содержания данных положений закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что в случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом по указанным выше критериям вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника.

Положения отраслевых соглашений и коллективных договоров означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Таким образом, вопреки доводам апелляционной жалобы, выплата ответчиком единовременного вознаграждения в счет компенсации морального вреда, исчисленного из среднемесячного заработка истца, не влечет безусловного прекращения обязательств причинителя вреда по возмещению этого вреда.

Как следует из материалов дела, в период работы у ответчика истцу установлено профессиональное заболевание, что повлекло утрату профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>%. Из представленных в материалы дела выписки из амбулаторной карты, программы реабилитации пострадавшего к акту освидетельствования от ДД.ММ.ГГГГ, следует, что истец нуждается в лекарственных средствах, ежегодном санаторно-курортном лечении, а также амбулаторном медикаментозном лечении в виде инъекций, применении обезболивающих препаратов.

В судебном заседании суда первой инстанции были допрошены истец и свидетели, пояснившие о характере имеющихся у истца физических и нравственных страданий в связи с повреждением здоровья вследствие профессионального заболевания.

С учетом требований разумности и справедливости, исходя из степени нравственных и физических страданий истца, связанных с наличием профессионального заболевания, учитывая степень утраты истцом трудоспособности и степень вины работодателя, учитывая также выплату ответчиком единовременного вознаграждения в счет компенсации морального вреда по п.5.4 Федерального отраслевого соглашения, суд обоснованно определил ко взысканию с ответчика в пользу истца сумму компенсации морального вреда в размере <данные изъяты>.

Судебная коллегия, вопреки доводам апелляционной жалобы, не находит данную сумму завышенной, либо определенной судом первой инстанции без учета всех обстоятельств дела, характера и степени причиненных истцу страданий, а также требований разумности и справедливости.

Доводы апелляционной жалобы ответчика со ссылкой на судебную практику по аналогичным делам, судебной коллегией отклоняются, поскольку указанное не свидетельствует о нарушении судом единообразия в толковании и применении норм материального права с учетом конкретных обстоятельств спора, так как обстоятельства по каждому конкретному спору устанавливаются непосредственно при рассмотрении дела, и решение принимается судом в соответствии с представленными доказательствами с учетом норм права, регулирующих спорные правоотношения.

Кроме того, в определениях Верховного Суда Российской Федерации, приведенных в апелляционной жалобе, изложены иные обстоятельства подобных споров, когда суды первой инстанции не признавали выплаченные работодателями суммы (по нормам Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности и/или локальных нормативно-правовых актов) компенсацией морального вреда.

В рассматриваемом деле судом учтена выплаченная ответчиком сумма как компенсация морального вреда и, с учетом конкретных обстоятельств рассматриваемого дела, сделан вывод о недостаточности этой суммы и необходимости взыскания дополнительной компенсации морального вреда по нормам Гражданского кодекса Российской Федерации. Указанные выводы не противоречат приведенным выше положениям закона о том, что в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом.

В целом доводы апелляционной жалобы повторяют содержание возражений ответчика на исковое заявление, являлись предметом исследования суда первой инстанции и в решении им дана правильная правовая оценка.

Нарушений норм процессуального и материального права, влекущих отмену решения, судом не допущено.

При указанных обстоятельствах оснований для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 21 ноября 2022 года в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» Черепановой Марии Алексеевны - без удовлетворения.

Председательствующий: В.В. Казачков

Судьи: И.А. Сучкова

Е.Ю. Котляр

В окончательной форме апелляционное определение изготовлено 07.03.2023.

Судья: Плюхина О.А.

Докладчик: Овчаренко О.А. Дело № 33-6386/2018

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

«28» июня 2018 года Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда в составе:

председательствующего Молчановой Л.А.

судей: Овчаренко О.А., Бычковской И.С.

при секретаре Гордиенко А.С.

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Овчаренко О.А. гражданское дело по апелляционной жалобе представителя Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Междуреченске Кемеровской области (межрайонное) – Ереминой О.С.

на решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 21 марта 2018 года

по иску Балухтина Александра Александровича к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Междуреченске Кемеровской области (межрайонному) о признании незаконным решения в части, взыскании судебных расходов

У С Т А Н О В И Л А:

Истец Балухтин А.А. обратился в суд с иском, уточненным в порядке ст. 39 ГПК РФ (л.д. 36-37), к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Междуреченске Кемеровской области (межрайонному) (далее ГУ-УПФ РФ) о признании незаконным решения Управления Пенсионного Фонда в г. Мыски, содержащегося в Протоколе заседания Комиссии от 13.04.2016 г. № 71 в части, включении в стаж на соответствующих видах работ по основаниям, предусмотренным п.п.11 п.1 ст. 30 Федерального закона от 28.12.2013 г. «О страховых пенсиях» № 400-ФЗ, периодов нахождения в учебн...

...ых отпусках в исчислении год за год и три месяца:

с 12.03.2003 года по 31.03.2003 года

с 01.12.2003 года по 20.12.2003 года

с 07.04.2004 года по 26.04.2004 года

с 29.11.2004 года по 23.12.2004 года

с 05.04.2005 года по 20.04.2005 года

с 21.04.2005 года по 23.04.2005 года

с 12.05.2005 года по 15.05.2005 года

с 01.06.2005 года по 04.06.2005 года;

периодов обучения на курсах с отрывом от производства с оплатой по среднему заработку в исчислении год за год и три месяца:

с 03.01.2009 года по 05.01.2009 года

с 16.03.2009 года по 18.03.2009 года

25.03.2009 года

18.08.2009 года

11.08.2010 года

24.03.2011 года

с 29.03.2011 года по 31.03.2011 года

02.08.2011 года

с 08.08.2011 года по 12.08.2011 года

с 19.06.2012 года по 21.06.2012 года

14.08.2012 года

с 12.03.2012 года по 14.03.2012 года

22.03.2013 года

28.10.2013 года

с 22.04.2014 года по 23.04.2014 года

с 10.11.2014 года по 14.11.2014 года

с 17.11.2014 года по 21.11.2014 года

с 03.03.2015 года по 04.03.2015 года

02.06.2015 года

01.12.2015 года

с 24.01.2017 года по 25.01.2017 года

06.06.2017 года, досрочном назначении страховой пенсии по старости в соответствии с п.п. 11 п.1 ст. 30 Федерального закона от 28.12.2013 г. № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» со дня возникновения на нее права.

По мнению истца, возможность зачета в специальный стаж учебных отпусков, предоставленных ему в период работы в забоях шахты <данные изъяты>» в ведущей профессии горнорабочего очистного забоя подземного в связи с обучением в <данные изъяты> техникуме <данные изъяты>, обусловлена их отнесением в силу ст. ст. 116, 174 ТК РФ к дополнительным отпускам, что не противоречит п.5, 15 Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со ст.ст. 27 и 28 ФЗ «О трудовых пенсиях в РФ», утвержденных постановлением Правительства РФ от 11 июля 2002 года № 516.

Периоды обучения на курсах также подлежат включению в стаж на соответствующих видах работ в соответствии со ст. 187 Трудового кодекса Российской Федерации в силу сохранения за истцом места работы на шахте по добыче угля «Сибиргинская» в профессии горнорабочего очистного забоя подземного с полным рабочим днем под землей, среднего заработка, из которого производились отчисления страховых взносов в Пенсионный фонд.

В судебное заседание истец не явился, направив заявления о рассмотрении дела в его отсутствие и о взыскании судебных расходов в размере 10 000 рублей на представительские услуги, включая услуги по составлению искового заявления (л.д. 26-28).

Представитель истца - Левченко И.И., действующая на основании ордера № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 25), поддержала позицию истца в полном объеме.

Представитель ГУ-УПФ РФ в городе Междуреченске Кемеровской области (межрайонного) Еремина О.С., действующая на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 29), возражала против удовлетворения иска.

Решением Междуреченского городского суда Кемеровской области от 21 марта 2018 года постановлено:

Исковые требования Балухтина Александра Александровича к ГУ - УПФ РФ в г. Междуреченске Кемеровской области ( межрайонному) удовлетворить частично.

Признать незаконным решение Управления ПФР в <адрес>, содержащееся в протоколе заседания комиссии от ДД.ММ.ГГГГ № в части.

Обязать ГУ - УПФ РФ в г. Междуреченске Кемеровской области (межрайонное) включить Балухтину Александру Александровичу в стаж на соответствующих видах работ по основаниям, предусмотренным п.п. 11 п.1 ст. 30 Федерального закона от 28.12.2013 г. «О страховых пенсиях» № 400-ФЗ периоды нахождения в учебных отпусках в исчислении год за год и три месяца:

с 12.03.2003 года по 31.03.2003 года

с 01.12.2003 года по 20.12.2003 года

с 07.04.2004 года по 26.04.2004 года

с 05.04.2005 года по 20.04.2005 года

с 21.04.2005 года по 23.04.2005 года

с 12.05.2005 года по 15.05.2005 года

с 01.06.2005 года по 04.06.2005 года ;

периоды обучения на курсах с отрывом от производства с оплатой по среднему заработку в исчислении год за год и три месяца: с 03.01.2009 года по 05.01.2009 года с 16.03.2009 года по 18.03.2009 года 25.03.2009 года

18.08.2009 года

11.08.2010 года

24.03.2011 года

с 29.03.2011 года по 31.03.2011 года

02.08.2011 года

с 08.08.2011 года по 12.08.2011 года

с 19.06.2012 года по 21.06.2012 года

14.08.2012 года

с 12.03.2012 года по 14.03.2012 года

22.03.2013 года 28.10.2013 года

с 22.04.2014 года по 23.04.2014 года

с 10.11.2014 года по 14.11.2014 года

с 17.11.2014 года по 21.11.2014 года

с 03.03.2015 года по 04.03.2015 года

02.06.2015 года

01.12.2015 года.

Взыскать с ГУ-УПФ РФ в г. Междуреченске Кемеровской области (межрайонного) в пользу Балухтина Александра Александровича судебные расходы в размере 300 рублей в счет возврата государственной пошлины, 2 000 рублей за составление искового заявления, 5 500 рублей на оплату слуг представителя.

Отказать истцу в удовлетворении остальной части иска к ответчику.

В апелляционной жалобе представитель Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Междуреченске Кемеровской области (межрайонное) – Еремина О.С. просит решение суда в части удовлетворения исковых требований отменить как незаконное и необоснованное, вынесенное с нарушением норм материального права.

На апелляционную жалобу Балухтиным А.А. принесены возражения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, проверив законность и обоснованность решения суда в обжалуемой части в соответствии с ч. 1 ст.327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Судом первой инстанции установлено, материалами дела подтверждается, что Балухтин А.А. обратился в Пенсионный фонд с заявлением о досрочном назначении страховой пенсии по старости по п.п. 11 п. 1 ст. 30 Федерального закона «О страховых пенсиях» № 400-ФЗ, в удовлетворении которого ему отказано решением комиссии Управления ПФР г. Мыски, содержащимся в Протоколе заседания Комиссии от 13.04.2016 № (л.д. 41-42, 17-18).

По мнению УПФР, на дату обращения за пенсией - 25.03.2016 специальный стаж истца Балухтина А.А. составил 22 года 03 месяцев 21 день работника неведущих профессий (л.д. 17- 18).

Из копии трудовой книжки истца Балухтина А.А. усматривается, что он с 01.01.2003 был принят переводом в <данные изъяты>» в качестве подземного горнорабочего очистного забоя <данные изъяты> разряда, с ДД.ММ.ГГГГ присвоен <данные изъяты> разряд, где работает по настоящее время (л.д. 8-15).

Обучение истца в Прокопьевском техникуме физической культуры подтверждено копией диплома (л.д. 16).

Данными о стаже, индивидуальными сведениями подтверждается зачет истцу в льготном исчислении в специальный стаж периодов работы в забоях шахты <данные изъяты> в ведущей профессии ГРОЗ, во время состояния в трудовых отношениях с работодателем в данной профессии истцу предоставлялись оплачиваемые учебные отпуска, что также подтверждается справкой <данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ № (л.д. 2043-44, 51-52).

Согласно справкам <данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ №, от ДД.ММ.ГГГГ №, истец за период работы на шахте <данные изъяты>» в ведущей профессии ГРОЗ обучался на курсах с отрывом от производства с оплатой и начислением страховых взносов в ПФР (л.д. 19, 30).

Суд первой инстанции, разрешая исковые требования по существу, нашел правомерным зачет спорных периодов истцу в специальный стаж по основаниям, предусмотренным п.п. 11 п.1 ст. 30 Федерального закона N 400-ФЗ от 28.12.2013 «О страховых пенсиях».

Мотивируя решение, суд указал, что на периоды нахождения в учебных отпусках: с 12.03.2003 по 31.03.2003; с 01.12.2003 по 20.12.2003; с 07.04.2004 по 26.04.2004; с 29.11.2004 по 23.12.2004; с 05.04.2005 по 20.04.2005; с 21.04.2005 по 23.04.2005; с 12.05.2005 по 15.05.2005; с 01.06.2005 по 04.06.2005; и на периоды обучения на курсах с отрывом от производства с 03.01.2009 по 05.01.2009; с 16.03.2009 по 18.03.2009; 25.03.2009; 18.08.2009; 11.08.2010; 24.03.2011; с 29.03.2011 по 31.03.2011; 02.08.2011; с 08.08.2011 по 12.08.2011; с 19.06.2012 по 21.06.2012; 14.08.2012; с 12.03.2012 по 14.03.2012; 22.03.2013; 28.10.2013; с 22.04.2014 по 23.04.2014; с 10.11.2014 по 14.11.2014; с 17.11.2014 по 21.11.2014; с 03.03.2015 по 04.03.2015; 02.06.2015; 01.12.2015, за ним фактически сохранялось место работы, средний заработок в профессии горнорабочего очистного забоя подземного, выполнение которой дает истцу право на досрочное пенсионное обеспечение по данному основанию ввиду включения указанной профессии в Список работ и профессий, утв. Постановлением Совета Министров РСФСР от 13.09.1991 г. N 481.

Периоды нахождения истца в оплачиваемых отпусках, предоставленных в связи с обучением по заочной форме и на обучении на курсах во время работы истца в забоях шахты <данные изъяты>» в профессии горнорабочего очистного забоя подземного, предусмотренной Списком, утвержденным Постановлением Совета Министров РСФСР от 13.09.1991 г. N 481, отнесены к дополнительным отпускам с сохранением среднего заработка.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, находит их правильными, так как они основаны на имеющихся доказательствах по делу, правовая оценка которым дана судом по правилам ст. 67 ГПК РФ и соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения.

В соответствии с п.п. 11 п.1 ст. 30 Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях» - страховая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного статьей 8 настоящего Федерального закона, при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30 лицам, непосредственно занятым полный рабочий день на подземных и открытых горных работах (включая личный состав горноспасательных частей) по добыче угля, сланца, руды и других полезных ископаемых и на строительстве шахт и рудников, независимо от возраста, если они работали на указанных работах не менее 25 лет, а работникам ведущих профессий - горнорабочим очистного забоя, проходчикам, забойщикам на отбойных молотках, машинистам горных выемочных машин, если они проработали на таких работах не менее 20 лет.

На основании ч. 1 ст. 22 Федерального закона № 400 - ФЗ - страховая пенсия назначается со дня обращения за указанной пенсией, за исключением случаев, предусмотренных частями 5 и 6 настоящей статьи, но во всех случаях не ранее чем со дня возникновения права на указанную пенсию.

Согласно п. п. 4, 5 Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со ст. ст. 27 и 28 Федерального закона «О трудовых пенсиях в РФ», утвержденных Постановлением Правительства РФ от 11.07.2002 г. № 516, периоды работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, которая выполнялась постоянно в течение полного рабочего дня, засчитываются в стаж в календарном порядке, если иное не предусмотрено настоящими Правилами и иными нормативными правовыми актами.

При этом в стаж включаются периоды получения пособия по государственному социальному страхованию в период временной нетрудоспособности, а также периоды ежегодных основного и дополнительных оплачиваемых отпусков.

Согласно п. 15 настоящих Правил, при исчислении периодов подземной работы, дающей право на трудовую пенсию по старости независимо от возраста при наличии не менее 25 лет такой работы в соответствии с подпунктом 11 пункта 1 статьи 27 Федерального закона, лицам, не выработавшим подземного стажа, предусмотренного данным подпунктом, но имеющим его не менее 10 лет, стаж подземной работы учитывается в следующем порядке: каждый полный год работы горнорабочим очистного забоя, проходчиком, забойщиком на отбойных молотках, машинистом горных выемочных машин - за 1 год и 3 месяца;

В соответствии со ст. 187 Трудового кодекса РФ ( в редакции на 2009 г.) -при направлении работодателем работника для повышения квалификации с отрывом от работы за ним сохраняются место работы (должность) и средняя заработная плата по основному месту работы. Работникам, направляемым для повышения квалификации с отрывом от работы в другую местность, производится оплата командировочных расходов в порядке и размерах, которые предусмотрены для лиц, направляемых в служебные командировки.

В соответствии со ст. 187 ТК РФ (в редакции на 13.01.2016г.)- При направлении работодателем работника на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование с отрывом от работы за ним сохраняются место работы (должность) и средняя заработная плата по основному месту работы. Работникам, направляемым на профессиональное обучение или дополнительное профессиональное образование с отрывом от работы в другую местность, производится оплата командировочных расходов в порядке и размерах, которые предусмотрены для лиц, направляемых в служебные командировки.

В соответствии с п. 21 Рекомендаций Международной Организации труда от 24.06.1974 г. "Об оплачиваемых учебных отпусках" период оплачиваемого учебного отпуска должен приравниваться к периоду фактической работы в целях установления прав на социальные пособия и других, вытекающих их трудовых отношений прав на основе национального законодательства или правил, которые соответствуют национальной практике.

Понятие дополнительного отпуска указано в ст. 116 ТК РФ. Исходя из содержания и смысла данной правовой нормы, перечень дополнительных отпусков, указанных в данной статье, исчерпывающим не является и может определяться как иными федеральными законами, так и иными статьями Трудового кодекса.

Согласно ст. ст. 173-176 ТК РФ ученические отпуска с сохранением заработной платы являются дополнительными отпусками, которые предоставляются работодателем работникам, поступившим самостоятельно в имеющие государственную аккредитацию образовательные учреждения высшего профессионального образования ежегодно, на все время обучения.

В период дополнительных учебных отпусков с сохранением заработной платы, а также в период обучения на курсах с отрывом от производства работодатель должен производить отчисление страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации.

Таким образом, работникам, совмещающим труд с обучением, гарантируются такие же трудовые права, как и лицам, трудящимся полное рабочее время; по сути, законодателем период нахождения в ученических отпусках приравнивается к выполнению истцом своих прямых обязанностей по должности, предусмотренной Списком.

Таким образом, периоды нахождения истца в учебных отпусках во время его работы в должности горнорабочего очистного забоя подлежат включению в стаж работы истца, также как и периоды обучения на курсах с отрывом от производства.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в спорные периоды истец фактически не был занят на выполнении работ, которые предусмотрены Списком, в связи с чем данные периоды не могут быть включены в специальный стаж, а также доводы о необоснованности применения ст. 187 ТК РФ, судебная коллегия признает несостоятельными, основанными на ошибочном толковании правовых норм.

При установленных по делу обстоятельствах, судебная коллегия полагает, что суд, разрешая заявленные требования, правильно определил юридически значимые обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Доводы апелляционной жалобы выводов суда первой инстанции не опровергают и не могут являться основанием для отмены решения суда в обжалуемой части.

Руководствуясь ч. 1 ст. 327.1, ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Междуреченского городского суда Кемеровской области от 21 марта 2018 года в обжалуемой части оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

ВОСЬМОЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-15647/2023

О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Кемерово 25 июля 2023 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В.,

судей Новожиловой И.А., Раужина Е.Н.,

прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Антипова А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-948/2022 (УИД: 42RS0014-01-2022-001149-97) по иску Балухтина Александра Александровича к публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс», акционерному обществу «Междуречье» о взыскании компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием,

по кассационной жалобе публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» на решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 21 ноября 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 марта 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Фроловой Т.В., заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Антипова А.А., полагавшего, что кассационная жалоба не подлежит удовлетворению,

судебная коллегия по гражданским делам Восьм...

...ого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Балухтин Александр Александрович (далее – Балухтин А.А.) обратился с иском к публичному акционерному обществу «Угольная компания «Южный Кузбасс» (далее – ПАО «Южный Кузбасс»), акционерному обществу «Междуречье» (далее – АО «Междуречье») о взыскании компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием.

В обоснование заявленных требований Балухтин А.А. указал, что в период работы у ответчиков в профессиях проходчик, горнорабочий, электрослесарь, горнорабочий очистного забоя, монтер пути, подвергался длительному воздействию вредных производственных факторов, в результате чего, в 2015 году ему установлено профессиональное заболевание: «<данные изъяты>».

Заключением МСЭ от 3 мая 2017 г. Балухтину А.А. впервые установлено <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности, заключением МСЭ от 28 апреля 2020 г. утрата профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>% установлена с 15 апреля 2020 г. бессрочно.

В связи с прогрессией заболевания Балухтину А.А. установлен диагноз: «<данные изъяты>».

Степень вины ПАО «Южный Кузбасс» в причинении вреда здоровью Балухтина А.А. составляет 64,8%, АО «Междуречье» - 6%.

На основании приказа от 25 августа 2017 г. № ПАО «Южный Кузбасс» выплатило Балухтину А.А. в связи с профессиональным заболеванием единовременное вознаграждение в счет компенсации морального вреда в размере 62 948,22 рублей.

Обращаясь с иском в суд, Балухтин А.А. ссылался на то, что выплаченная сумма компенсации морального вреда не способна в полном объеме возместить причиненный его здоровью вред. Из-за постоянных сильных болей <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты> привычные для него нагрузки стали невозможны, в связи с чем изменился образ жизни. Общий размер компенсации морального вреда должен составлять 400 000 рублей, в связи с чем ответчики, с учетом размера их вины, а ПАО «Южный Кузбасс» еще с учетом выплаченной в досудебном порядке компенсации, обязаны выплатить ему компенсацию морального вреда.

С учетом уточненных исковых требований в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Балухтин А.А. просил суд взыскать с ПАО «Южный Кузбасс» компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 196 251,78 рубль, расходы по оплате услуг представителя в размере 5 000 рублей, расходы по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 рубле, с АО «Междуречье» взыскать компенсацию морального вреда в связи с профессиональным заболеванием в размере 21 644,40 рубля, расходы по оплате услуг представителя в размере 5 000 рублей, расходы по оплате выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 рублей.

Протокольным определением Мысковского городского суда Кемеровской области от 27 сентября 2022 г. к участию в деле в качестве в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена Шахта «Томская».

Решением Мысковского городского суда Кемеровской области от 21 ноября 2022 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 марта 2023 г., с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Балухтина А.А. взысканы компенсация морального вреда в размере 131 451,78 рубль, расходы по оплате услуг представителя в размере 5 000 рублей, расходы по составлению выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 рублей, с АО «Междуречье» в пользу Балухтина А.А. взысканы компенсация морального вреда в размере 15 644,40 рубля, расходы по оплате услуг представителя в размере 5 000 рублей, расходы по составлению выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 рублей. С ПАО «Южный Кузбасс» и с АО «Междуречье» в доход бюджета муниципального образования взыскана государственная пошлина в размере по 300 рублей с каждого.

Определением судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 28 июня 2023 г. ПАО «Южный Кузбасс» восстановлен процессуальный срок подачи кассационной жалобы.

В кассационной жалобе представителем ПАО «Южный Кузбасс» ставится вопрос об отмене решения Мысковского городского суда Кемеровской области от 21 ноября 2022 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 марта 2023 г., как незаконных.

На кассационную жалобу Балухтиным А.А. и прокурором, участвующим в деле в суде апелляционной инстанции принесены письменные возражения.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела судом кассационной инстанции. В судебное заседание суда кассационной инстанции не явились истец Балухтин А.А., представители ответчиков ПАО «Южный Кузбасс», АО «Междуречье», третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, Шахта «Томская», сведений о причине неявки не представили.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, руководствуясь положениями ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоба, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

В соответствии с ч. 1 ст. 379.6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (ч. 1 ст. 379.7 ГПК РФ).

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными, исходя из следующего.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что Балухтин А.А. с 5 апреля 1999 г. по 16 августа 2000 г. работал в АО «Междуречье», с 1 января 2003 г. по 25 мая 2022 г. на предприятиях ПАО «Южный Кузбасс», где подвергался длительному воздействию вредных производственных факторов.

25 мая 2022 г. Балухтин А.А. уволен по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с отказом работника от перевода на другую работу в соответствии с медицинским заключением.

15 декабря 2015 г. у Балухтина А.А. выявлено профессиональное заболевание: «<данные изъяты>».

22 января 2016 г. начальником Территориального отдела Управления федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Кемеровской области в г. Междуреченске, г. Мыски и Междуреченском районе утвержден акт о случае профессионального заболевания №, согласно которому стаж работы Балухтина А.А. в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов составил 13 лет 5 месяцев (п. 9); причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм вредных производственных факторов, тяжесть трудового процесса (п. 18); профессиональное заболевание возникло в результате отсутствия безопасных режимов труда и отдыха, нарушения правил производственной санитарии, неэффективности работы средств индивидуальной защиты, несовершенства технологии, механизмов, оборудования, рабочего инструментария (п. 17); непосредственной причиной заболевания послужила тяжесть трудового процесса (п. 20).

11 апреля 2017 г. Балухтину А.А. впервые установлено <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности.

Согласно справке МСЭ №, выданной 28 апреля 2020 г. Бюро медико-социальной экспертизы № ФКУ «ГБ МСЭ по Кемеровской области - Кузбассу» Минтруда России, на основании акта о случае профессионального заболевания от 22 января 2016 г. № в связи с профессиональным заболеванием Балухтину А.А. с 15 апреля 2020 г. бессрочно установлена степень утраты профессиональной трудоспособности в размере <данные изъяты>%.

Из заключения врачебной экспертной комиссии ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем гигиены и профессиональных заболеваний» от 12 июля 2017 г. следует, что степень вины в возникновении у Балухтина А.А. профессионального заболевания пропорционально стажу работы составляет: АО «Междуречье» - 6%; ПАО «Южный Кузбасс» - 64,8% (ОАО «Разрез «Сибиргинский» - 13,5%, филиал ОАО «Южный Кузбасс» - «Шахта Сибиргинская» - 7,8%, филиал ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля – 43,5%).

На основании приказа директора филиала ПАО «Южный Кузбасс» - Управление по подземной добыче угля от 25 августа 2017 г. № в соответствии с Федеральным отраслевым соглашением по угольной промышленности Российской Федерации, коллективным договором ОАО «Южный Кузбасс» на 2014-2016 годы, Положением о выплате единовременного пособия и компенсации морального вреда, Балухтину А.А. выплачена компенсация морального вреда за <данные изъяты>% утраты профессиональной трудоспособности по заболеванию, установленному актом от 22 января 2016 г. в размере 62 948,22 рублей.

На основании соглашения о компенсации морального вреда от 9 ноября 2022 г. АО «Междуречье» выплатило Балухтину А.А. компенсацию морального вреда в размере 2 355,60 рублей.

Разрешая спор по существу, оценив представленные доказательства, установив, что профессиональное заболевание возникло у Балухтина А.А. вследствие не обеспечения работодателями безопасных условий труда, в результате чего Балухтиным А.А. частично утрачена профессиональная трудоспособность, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ПАО «Южный Кузбасс», АО «Междуречье» в пользу Балухтина А.А. компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд первой инстанции учел фактические обстоятельства дела, степень нравственных и физических страданий Балухтина А.А., его индивидуальные особенности, принципы разумности и справедливости, степень вины ответчиков в развитии у Балухтина А.А. профессионального заболевания, определенной с учетом стажа работы, выплаченные ответчиками суммы компенсаций в добровольном порядке и пришел к выводу, что в пользу Балухтина А.А. подлежит взысканию компенсация морального вреда с ПАО «Южный Кузбасс» в размере 131 451,78 рубль, с АО «Междуречье» в размере 15 644,40 рубля.

Разрешая вопрос о взыскании судебных расходов, суд первой инстанции с учетом объема и характера оказанных представителем услуг, принципов разумности и справедливости, определил сумму подлежащих взысканию в пользу Балухтина А.А. понесенных им расходов по оплате услуг представителя с ПАО «Южный Кузбасс» в размере 5 000 рублей, с АО «Междуречье» в размере 5 000 рублей. Также суд первой инстанции взыскал в пользу Балухтина А.А. понесенные им расходы по составлению выписки из амбулаторной карты в размере 290,50 рублей с каждого из ответчиков.

Кроме того, суд первой инстанции взыскал в доход местного бюджета государственную пошлину в размере по 300 рублей с каждого ответчика.

Решение суда первой инстанции в части взыскания с АО «Междуречье» в пользу Балухтина А.А. компенсации морального вреда, судебных расходов в апелляционном порядке не обжаловалось.

Проверяя законность и обоснованность по апелляционной жалобе представителя ПАО «Южный Кузбасс» принятого по делу решения, суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и определенным размером компенсации морального вреда.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих возникшие отношения, и установленных фактических обстоятельствах дела, подтверждаются совокупностью исследованных доказательств, оценка которым дана в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ.

Доводы кассационной жалобы о том, что ПАО «Южный Кузбасс» была произведена истцу единовременная выплата в счет компенсации морального вреда, предусмотренная нормами Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации и коллективным договором ПАО «Южный Кузбасс», истец не возражал в отношении размера данной суммы и принял ее, тем самым согласился с возмещением морального вреда в выплаченном размере, в связи с чем, оснований для дополнительного взыскания компенсации морального вреда не имеется, основаны на ошибочном толковании норм материального права, в связи с чем, не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов.

В соответствии с ч. 2 ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ) работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 ч.1 ст. 21 ТК РФ).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (ч. 1 ст. 219 ТК РФ).

В соответствии с ч. 2 ст. 9 ТК РФ коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им обязанностей по трудовому договору, регулируется Федеральным законом от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», абзац второй пункта 3 статьи 8 которого предусматривает, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Из разъяснений данных в абзаце 2 п. 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», следует, что возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 ТК РФ). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

Порядок и условия возмещения морального вреда работнику определены ст. 237 ТК РФ, согласно которой моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в соответствии со ст. 237 ТК РФ компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Из изложенного следует, что работник может обратиться с требованием о компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты им профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, непосредственно к работодателю, который обязан возместить вред работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. Если соглашение сторон трудового договора о компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, отсутствует или стороны не достигли соглашения по размеру компенсации морального вреда, то работник имеет право обратиться в суд для разрешения такого спора. В случае спора размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости вне зависимости от размера, установленного соглашением сторон, и вне зависимости от имущественного ущерба, которым в случае трудового увечья или профессионального заболевания является утраченный средний заработок работника. При этом, положения отраслевых соглашений и коллективных договоров, предусматривающие выплату компенсации морального вреда, причиненного работнику утратой профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, означают лишь обязанность работодателя при наличии соответствующих оснований выплатить в бесспорном порядке компенсацию морального вреда в предусмотренном размере.

Обращаясь с иском в суд, Балухтин А.А. ссылался на то, что сумма, выплаченная ответчиком в счет компенсации морального вреда, не способна в полном объеме возместить причиненный его здоровью вред.

Таким образом, между Балухтиным А.А. и ПАО «Южный Кузбасс» возник спор о размере компенсации морального вреда.

При таких обстоятельствах, судебные инстанции пришли к правомерным выводам о наличии оснований для взыскания с ПАО «Южный Кузбасс» в пользу Балухтина А.А. компенсации морального вреда. Выводы судов основаны на правильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения.

По сути, доводы кассационной жалобы повторяют позицию представителя ответчика, изложенную судам первой и апелляционной инстанций, основаны на неверном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, и не могут служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.

Приведенные в кассационной жалобе ссылки на определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации во внимание судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не принимаются, поскольку обстоятельства дела по каждому спору устанавливаются судом самостоятельно, а выводы по иным делам, приведенные представителем ответчика в обоснование своей позиции, преюдициального или прецедентного значения для рассмотрения настоящего дела не имеют.

Выводы судов первой и апелляционной инстанций в части определенного размера расходов на оплату услуг представителя являются правильными, поскольку они основаны на нормах гражданского процессуального законодательства и установленных по делу обстоятельствах. Доводы кассационной жалобы о завышенном размере взысканных в пользу истца судебных расходов несостоятельны.

Нарушений норм материального или процессуального права, которые могли бы служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке, судебной коллегией по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции по доводам кассационной жалобы не установлено.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных ст. 379.7 ГПК РФ оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Мысковского городского суда Кемеровской области от 21 ноября 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 7 марта 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу публичного акционерного общества «Угольная компания «Южный Кузбасс» - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: