Дурсина Тамара Никитична

Дело №2-339/2017

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

Прохоровский районный суд Белгородской области в составе:

председательствующего судьи Абрамовой С.И.

при секретаре Чурсиной М.А.,

с участием старшего помощника прокурора Прохоровского района Кулабуховой Е.Д., истцов Глушецкого Н.И., Маныловой С.Е., Новиковой Е.А., Дурсиной Т.Н., представителей ответчика Дивиной Т.Н. и Шевченко И.В., представителей третьего лица Савиной Е.Н. и Левашовой М.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Прокурора Прохоровского района в интересах Глушецкого Н. И., Маныловой С. Е., Новиковой Е. А., Дурсиной Т. Н. к ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» о признании действий по включению ежемесячной денежной выплаты в среднедушевой доход для расчета за предоставленные социальные услуги в стационарной форме незаконными; о взыскании незаконно удержанных из ежемесячной денежной выплаты сумм; о признании договоров о предоставлении социальных услуг недействительными,

установил:

на стационарном обслуживании в ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» (далее – Учреждение, Прохоровский дом-интернат) Глушецкий Н.И. находится с 06.07.2008; Манылова С.Е. – с 05.07.2008, Дурсина Т.Н. – с 12.03.2014, Новикова Е.А. – с 14.09.2015.

Дело инициировано иском прокурора Прохоровского района в интересах названных граждан, предметом которого (с учетом их уточнения) являлись требования о признании действий Учреждения по включению ежемесячной денежной выплаты в среднедушевой доход для расчета за предоставленные социальные услуги в стационарной форме незаконными; о взыскании незаконно удержанных из ежемесячной денежной выпл...

...аты сумм: в пользу Глушецкого Н.И. – 30 758,92 руб.; в пользу Дурсиной Т.Н. – 23 861,97 руб.; в пользу Маныловой С.Е. – 21 966,68 руб. и удержанную из ФСД сумму – 2 957,40 руб.; в пользу Новиковой Е.А. – 27 652,55 руб.; о признании недействительными договоров о предоставлении социальных услуг, заключенных 02.02.2015 Прохоровским домом-интернатом с Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н., как совершенных под влиянием заблуждения.

В судебном заседании прокурор Кулабухова Е.Д. заявленные требования поддержала в полном объеме. Сослалась на то, что в ходе проведения прокуратурой района проверки было установлено, что с июня 2016 года по июнь 2017 года из ЕДВ Глушецкого Н.И. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 30 758, 92 руб.; из ЕДВ Дурсиной Т.Н. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 23 861, 97 руб.; из ЕДВ Новиковой Е.А. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 21 966, 68 руб.; из ЕДВ Маныловой С.Е. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 21 966, 68 руб., из ФСД производились удержания в размере 75 %, что в общей сумме составило 2 957,40 руб. Включение выплат, заменивших льготы в натуральной форме, в расчет среднедушевого дохода нарушает принцип равенства инвалидов, проживающих в Учреждении, поскольку клиенты, получающие ЕДВ в денежной форме, должны платить 75 % от ЕДВ, а набор социальных услуг, полученный клиентом в натуральной форме, при расчете среднедушевого дохода не учитывается. Более того, ч. 2 статьи 35 Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» установлено, что в рамках длящихся правоотношений для получателей социальных услуг, у которых право на получение социальных услуг возникло в соответствии с действовавшим до дня вступления в силу настоящего Федерального закона порядком предоставления социальных услуг в субъекте Российской Федерации, вновь устанавливаемые размеры платы за предоставление социальных услуг поставщиками социальных услуг в субъекте Российской Федерации и условия её предоставления в соответствии с настоящим Федеральным законом не могут быть выше размеров платы за предоставление этим лицам соответствующих социальных услуг, установленных по состоянию на 31.12.2014, а условия предоставления соответствующих социальных услуг не могут быть ухудшены по сравнению с условиями, установленными по состоянию на 31.12.2014. В соответствии с Федеральным законом от 02.08.1995 №122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» в редакции, действовавшей до 01.01.2015, плата за стационарное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов осуществлялась указанными гражданами в порядке, определяемом Правительством РФ и не могла превышать 75 процентов установленной им пенсии. Изменение Учреждением размера оплаты за предоставление социальных услуг – увеличение этого размера путем включения в среднедушевой доход истцов размера ЕДВ противоречит положениям ч.2 ст.35 Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации».

Таким образом, действия Учреждения о включении в среднедушевой доход истцов ЕДВ не могут быть признаны законными, поскольку при длящихся правоотношениях размер ее платы, установленной до 01.01.2015, т.е. 75% пенсии, должен сохраняться и после 01.01.2015.

Истцы Глушецкий Н.И., Манылова С.Е., Дурсина Т.Н., Новикова Е.А. поддержали приводимые прокурором доводы, просили удовлетворить содержащиеся в иске требования.

Представители ответчика Дивина Т.Н. и Шевченко И.В. против удовлетворения иска возражали. Пояснили, что оспариваемые договоры о предоставлении социальных услуг в стационарной форме заключены без введения в заблуждение, истцам разъяснялись последствия их заключения; необходимость заключения новых договоров 02.02.2015 возникла ввиду изменения действующего законодательства: Перечень услуг (утвержден постановлением Правительства Белгородской области от 22.06.2009 №206-пп «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов в Белгородской области»), составлявший 27 гарантированных государством социальных услуг, утратил силу с 01.01.2015 в связи с изданием постановления Правительства Белгородской области от 10.11.2014 №407-пп, в настоящее время Законом Белгородской области от 05.12.2014 №321 «О регулировании отдельных вопросов организации социального обслуживания в Белгородской области» утверждены 42 социальные услуги, в связи с чем социальные услуги предоставляются на основании индивидуальной программы, срок действия которой определяет срок действия договора. Кроме того, указали, что при расчете среднедушевого дохода учитываются все выплаты, в том числе ЕДВ и ФСД, полученные в денежной форме, что регламентировано Постановлением Правительства РФ от 18.10.2014 №1075 «Об утверждении Правил определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно», постановлением Правительства Белгородской области от 16.12.2014 №464-пп «О реализации» Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» и утвержденным им Положением о предоставлении социальных услуг в организациях социального обслуживания в стационарной форме социального обслуживания для престарелых и инвалидов. Размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг рассчитывается на основе тарифов на социальные услуги и составляет 75% среднедушевого дохода получателя социальной услуги, рассчитанного в соответствии с ч.4 ст.31 Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации».

Представители третьего лица – Управления социальной защиты населения Белгородской области Савина Е.Н. и Левашова М.А. полагали, что заявленные требования являются необоснованными. Согласились с доводами, приведенными представителями ответчика. Сослались также на то обстоятельство, что в настоящее время с 01.02.2015 истцам предоставляются услуги на основании нового стандарта, утвержденного постановлением Правительства Белгородской области от 27.10.2014 №400-пп «Об утверждении Порядков предоставления социальных услуг», ранее действовавшие нормативные акты утратили силу, а потому в случае удовлетворения требования о признании договоров недействительными невозможно будет возвратить стороны в первоначальное положение – предоставление социальных услуг по ранее действовавшим договорам, заключенным при поступлении истцов в социальное учреждение, невозможно, что приведет к их выселению из Учреждения. Также просили применить последствия пропуска истцами срока исковой давности, поскольку им было известно об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной, в начале 2015 года.

Исследовав имеющиеся в материалах дела доказательства, оценив их в соответствии со ст.67 ГПК РФ, суд признает исковые требования не подлежащими удовлетворению.

Как усматривается из материалов дела, Глушецкий Н.И. находится на стационарном обслуживании в Прохоровском доме-интернате с 06.07.2008 на основании заключенного 05.07.2008 договора о стационарном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов. Дурсина Т.Н. находится на стационарном обслуживании в Учреждении с 12.03.2014 на основании договора о стационарном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов, заключенного в указанную дату. Манылова С.Е. находится на стационарном обслуживании в Прохоровском доме-интернате с 05.07.2008 на основании заключенного в обозначенную дату договора о стационарном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов. Положениями названных договоров было предусмотрено, что размер ежемесячной платы за стационарное обслуживание составляет 75 % от получаемой истцами пенсии.

02.02.2015 истцами и Учреждением заключены новые договоры о предоставлении социальных услуг, в соответствии с которыми размер ежемесячной денежной платы рассчитывается на основе тарифов на социальные услуги и составляет 75 % среднедушевого дохода получателя социальной услуги.

14.09.2015 Новиковой Е.А. и Прохоровским домом-интернатом заключен договор о предоставлении социальных услуг, с названной даты Новикова Е.А. находится на стационарном обслуживании в Учреждении.

В связи с чем за период с июня 2016 года по июнь 2017 года из ЕДВ Глушецкого Н.И. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 30 758, 92 руб.; из ЕДВ Дурсиной Т.Н. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 23 861, 97 руб.; из ЕДВ Новиковой Е.А. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 21 966, 68 руб.; из ЕДВ Маныловой С.Е. производились удержания в размере 75%, что в общей сумме составило 21 966, 68 руб., из ФСД производились удержания в размере 75 %, что в общей сумме составило 2 957,40 руб.

Настаивая на удовлетворении требования о признании недействительными договоров о предоставлении социальных услуг, заключенных 02.02.2015 Прохоровским домом-интернатом с Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н., прокурор ссылается на введение названных лиц в заблуждение представителями ответчика.

В соответствии со ст.166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В силу ст.178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел. При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если: 1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.; 2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; 3) сторона заблуждается в отношении природы сделки; 4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; 5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является основанием для признания ее недействительной (ч.3 ст.178 ГК РФ).

По смыслу приведенной статьи сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду.

Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Вопрос о том, является ли заблуждение существенным или нет, должен решаться судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела исходя из того, насколько заблуждение существенно не вообще, а именно для данного участника сделки.

Из Определения Конституционного Суда РФ от 22.04.2014 №751-О следует, что ст.178 ГК РФ, устанавливающая ориентиры, которым должны следовать суды при определении того, являлось ли заблуждение, под влиянием которого была совершена сделка, настолько существенным, чтобы его рассматривать в качестве основания для признания сделки недействительной, а также последствия признания такой сделки недействительной, направлена на защиту прав лиц, чья действительная воля при совершении сделки была искажена.

В силу закона такие сделки являются оспоримыми, в связи с чем лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в ст.178 ГК РФ, согласно положениям ст.56 ГПК РФ обязано доказать наличие оснований для недействительности сделки.

Таким образом, исходя из требований ст.56 ГПК РФ, бремя доказывания наличия обстоятельств, предусмотренных ст.178 ГК РФ, лежит на истце.

Между тем, истцами не было представлено объективных и достаточных доказательств, что договоры о предоставлении социальных услуг заключены 02.02.3015 были заключены под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение.

Напротив, в судебном заседании истцы поясняли, что заключению обозначенных выше договоров предшествовали организованные сотрудниками Учреждения собрания по вопросам изменений в законодательстве о социальном обслуживании, индивидуальные беседы, соответственно, истцы не были лишены возможности выяснить интересующие их обстоятельства.

Кроме того, истцы после подписания оспариваемых договоров обратились в территориальный орган Пенсионного фонда РФ с заявлениями о перечислении из причитающегося им ЕДВ 75% Прохоровскому дому-интернату; подписали индивидуальные программы, в которых указаны форма социального обслуживания, виды, объем, периодичность, условия, сроки предоставления социальных услуг, перечень рекомендуемых поставщиков услуг.

Разрешая заявленное требование, суд учитывает невозможность применения последствий недействительности сделки в виде возвращения сторон в первоначальное, существовавшее до заключения оспариваемых договоров, положение, поскольку у ответчика отсутствуют правовые основания для предоставления социальных услуг по ранее действовавшим договорам ввиду того, что в результате осуществления комплекса мер по приведению работы учреждений социального обслуживания Белгородской области в соответствие с новыми стандартами и качеством законодатель признал утратившими силу нормативные акты, на основании которых действовали правоотношения по социальному обслуживанию до 01.01.2015.

Также заслуживает внимания довод представителей третьего лица относительно пропуска истцами срока обращения в суд.

Согласно ч.2 ст.181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (ч.1 ст.179 ГК РФ), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Оспариваемые договоры подписаны 02.02.2015, соответственно, с указанной даты начали производиться соответствующие удержания из доходов истцов на основании их заявлений, при этом требование о признании договоров недействительными заявлено только 14.09.2017, следовательно, срок исковой давности пропущен.

По смыслу ч.2 ст.45 ГПК РФ начало течения срока исковой давности для прокурора, обращающего в суд в целях защиты прав граждан, совпадает с установленным законом началом течения такого срока для гражданина, в интересах которого действует прокурор.

Ходатайств о восстановлении пропущенного процессуального срока, равно как и доказательств наличия уважительных причин такового, суду не представлено.

Согласно п.15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 №43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй п.2 ст.199 ГК РФ). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца - физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

Таким образом, требование о признании договоров о предоставлении социальных услуг недействительными удовлетворению не подлежит.

Согласно положениям ст.17 Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации», в редакции, действующей с 01.01.2015, социальные услуги предоставляются гражданину на основании договора о предоставлении социальных услуг, заключаемого между поставщиком социальных услуг и гражданином или его законным представителем, в течение суток с даты представления индивидуальной программы поставщику социальных услуг.

Существенными условиями договора о предоставлении социальных услуг являются положения, определенные индивидуальной программой, а также стоимость социальных услуг в случае, если они предоставляются за плату или частичную плату.

Отношения, связанные с исполнением договора о предоставлении социальных услуг, регулируются в соответствии с законодательством Российской Федерации.

По правилам ст.32 Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» социальные услуги в стационарной форме социального обслуживания предоставляются их получателям за плату или частичную плату, за исключением получателей социальных услуг, указанных в ч.1 и 3 ст.31 настоящего Федерального закона.

Размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания рассчитывается на основе тарифов на социальные услуги, но не может превышать семьдесят пять процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг, рассчитанного в соответствии с ч.4 ст.31 настоящего Федерального закона.

Плата за предоставление социальных услуг производится в соответствии с договором о предоставлении социальных услуг, предусмотренным ст.17 настоящего Федерального закона.

В соответствии с ранее действовавшей редакцией Федерального закона «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» (ст.15, 24) платные социальные услуги в государственной системе социальных служб оказывались в порядке, установленном органами государственной власти субъектов Российской Федерации, порядок и условия предоставления бесплатного надомного, полустационарного и стационарного социального обслуживания, а также на условиях полной или частичной оплаты устанавливаются органами исполнительной власти субъектов РФ.

Таким образом, как ранее действовавшее, так и ныне действующее законодательство, предполагает оказание услуг за плату на основании договора, в котором, в том числе, устанавливается размер оплаты предоставляемых услуг.

Инвалиды на основании ст. 28.1 Федерального закона от 24.11.1995 №181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» имеют право на ежемесячную денежную выплату.

Согласно ч.8 ст.6.1 Федерального закона от 17.07.1999 №178-ФЗ «О государственной социальной помощи» инвалиды имеют право на получение государственной социальной помощи в виде набора социальных услуг.

В соответствии с ч.1 ст.6.2 Федерального закона от 17.07.1999 №178-ФЗ «О государственной социальной помощи» в состав предоставляемого гражданам набора социальных услуг включаются следующие социальные услуги: обеспечение в соответствии со стандартами медицинской помощи необходимыми лекарственными препаратами для медицинского применения по рецептам на лекарственные препараты, медицинскими изделиями по рецептам на медицинские изделия, а также специализированными продуктами лечебного питания для детей-инвалидов; предоставление при наличии медицинских показаний путевки на санаторно-курортное лечение, осуществляемое в целях профилактики основных заболеваний, в санаторно-курортные организации, определенные в соответствии с законодательством Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд; бесплатный проезд на пригородном железнодорожном транспорте, а также на междугородном транспорте к месту лечения и обратно.

Периодом предоставления гражданам набора социальных услуг в соответствии с гл.2 Федерального закона «О государственной социальной помощи» является календарный год.

При этом гражданин, имеющий право на предоставления набора социальных услуг, может отказаться от их получения, обратившись с заявлением в территориальный орган Пенсионного фонда РФ, осуществляющий ему ежемесячную денежную выплату. В этом случае к установленному размеру ежемесячной денежной выплаты прибавляется денежный эквивалент стоимости набора социальных услуг.

Основания и порядок начисления социальных доплат к пенсии урегулирован ст.12.1 Федерального закона от 17.07.1999 №178-ФЗ «О государственной социальной помощи». Федеральная социальная доплата к пенсии устанавливается пенсионеру территориальными органами Пенсионного фонда РФ в случае, если общая сумма его материального обеспечения, определенная в соответствии с ч.2 и 3 настоящей статьи, не достигает величины прожиточного минимума пенсионера, установленной в соответствии с п.4 ст.4 Федерального закона «О прожиточном минимуме в Российской Федерации» в субъекте Российской Федерации по месту его жительства или месту его пребывания, не превышающей величину прожиточного минимума пенсионера в целом по Российской Федерации.

Постановлением Правительства Белгородской области от 29.12.2015 №468-пп в соответствии с Федеральным законом от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» утверждены методические рекомендации по организации работы по заключению договоров на социальное обслуживание для государственных и муниципальных учреждений системы социальной защиты населения (далее –Методические рекомендации).

Поставщикам социальных услуг предписано осуществить мероприятия по приведению договоров о предоставлении социальных услуг в соответствие с Методическими рекомендациями.

Как закреплено в п.3 Методических рекомендаций, при расчете среднедушевого дохода получателя социальных услуг для определения размера ежемесячной платы за предоставление социальных услуг во всех формах (на дому, полустационарной, стационарной) социального обслуживания необходимо учитывать доходы, предусмотренные Постановлением Правительства Российской Федерации от 18.10.2014 №1075 «Об утверждении Правил определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно».

В силу подп. «ж» п.5 Правил определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 18.10.2014 №1075 (далее – Правила), при расчете среднедушевого дохода учитываются пенсии, пособия, стипендии и иные аналогичные выплаты, полученные гражданином в денежной форме в соответствии с законодательством РФ или полученные от иностранной организации в связи с деятельностью ее обособленного подразделения в РФ.

На основании вышеуказанных положений следует учитывать и ежемесячные денежные выплаты как иные аналогичные выплаты, полученные гражданином в денежной форме, так как они носят индивидуальный характер, а также учитываются в виде доходов при подаче в налоговый орган справки о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера лиц, подающих налоговую декларацию.

Сведений об оспаривании и отмене названного выше постановления Правительства Белгородской области от 29.12.2015 №468-пп не имеется.

Проект данного правового акта при прохождении правовой экспертизы в прокуратуре Белгородской области получил единственное замечание – относительно его наименования.

Следовательно, ежемесячные выплаты (ЕДВ, ФСД), получаемые истцами в денежной форме в денежной форме в соответствии с законодательством Российской Федерации, обоснованно включены в расчет среднедушевого дохода получателей социальных услуг для определения размера ежемесячной платы за предоставление социальных услуг, что не противоречит правовому смыслу законоположений Федерального закона от 24.11.1995 №181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации», выявленному в определениях Конституционного Суда РФ (определения от 27.12.2005 №502-О, от 04.04.2006 №89-О, от 04.04.2007 №331-О-П и др.).

Приводимые стороной истца суждения относительно того, что увеличение размера оплаты за предоставление социальных услуг путем включения в среднедушевой доход истцов размера ЕДВ противоречит положениям ч.2 ст.35 Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации», поскольку при длящихся правоотношениях размер оплаты, установленный до 01.01.2015, т.е. 75% пенсии, должен сохраняться и после 01.01.2015, основаны на неверном истолковании норм материального права и не могут быть приняты во внимание судом.

Действительно, положениями ч.2 ст.35 Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» предусмотрено, что в рамках длящихся правоотношений для получателей социальных услуг, у которых право на получение социальных услуг возникло в соответствии с действовавшим до дня вступления в силу Федерального закона порядком предоставления социальных услуг в субъекте Российской Федерации, вновь устанавливаемые размеры платы за предоставление социальных услуг поставщиками социальных услуг в субъекте Российской Федерации и условия ее предоставления в соответствии с Федеральным законом не могут быть выше размеров платы за предоставление этим лицам соответствующих социальных услуг, установленных по состоянию на 31.12.2014, а условия предоставления соответствующих социальных услуг не могут быть ухудшены по сравнению с условиями, установленными по состоянию на 31.12.2014.

Данная норма носит сохранный характер и указывает на возможность граждан, получающих социальные услуги в рамках длящихся правоотношений, сохранить по состоянию на 01.01.2015 тот размер платы за получение социальных услуг, который был по состоянию на 31.12.2014.

Между тем, необходимо учитывать, что размер платы за получение социальной услуги определяется исходя из ее объема, периодичности, условий, сроков предоставления.

Таким образом, размер платы сохраняется в случае, если не изменился объем, периодичность, условия, сроки предоставления социальной услуги. При изменении какого-либо показателя, например, объема предоставления социальной услуги, размер платы может быть изменен.

В ходе судебного разбирательства установлено, что ранее действовавший перечень услуг, утвержденный постановлением Правительства Белгородской области от 22.06.2009 №206-пп «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов в Белгородской области», составлял 27 гарантированных государством социальных услуг, утратил силу с 01.01.2015 в связи с изданием постановления Правительства Белгородской области от 10.11.2014 №407-пп.

В настоящее время Законом Белгородской области от 05.12.2014 №321 «О регулировании отдельных вопросов организации социального обслуживания в Белгородской области» утверждены 42 социальные услуги.

Социальные услуги начали предоставляться на основании индивидуальной программы, срок действия которой определяет срок действия договора о предоставлении социальных услуг. Индивидуальная программа составляется исходя из потребности гражданина в социальных услугах, и пересматривается в зависимости от изменения этих потребностей, но не реже, чем раз в три года.

Возникновение новых правоотношений с учетом разработанных индивидуальных программ, изменения видов, объема, периодичности, условий, сроков предоставления социальных услуг, после даты вступления в силу Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» нивелирует действие положений ч.2 ст.35 названного Федерального закона.

Кроме того, Новикова Е.А. заключила договор о предоставлении социальных услуг гораздо позже вступления в законную силу Федерального закона от 28.12.2013 №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» – 14.09.2015, соответственно, изначально согласилась с изложенными в нем условиями расчета среднедушевого дохода при взимании оплаты за оказываемые услуги.

Ссылки сторон на сложившуюся судебную практику являются необоснованными, поскольку прецедент в систему источников права Российской Федерации не включен.

При таких обстоятельствах основания для признания незаконными действий ответчика по включению ежемесячной денежной выплаты в среднедушевой доход для расчета за предоставленные социальные услуги в стационарной форме и, соответственно, взыскания удержанных сумм отсутствуют.

Суду не приведено убедительных доводов и не представлено бесспорных доказательств, из числа поименованных в гл.6 ГПК РФ, чтобы он пришел к выводу об удовлетворении заявленных требований.

Руководствуясь ст.194-199 ГПК РФ, суд

решил:

иск Прокурора Прохоровского района в интересах Глушецкого Н. И., Маныловой С. Е., Новиковой Е. А., Дурсиной Т. Н. к ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» о признании действий по включению ежемесячной денежной выплаты в среднедушевой доход для расчета за предоставленные социальные услуги в стационарной форме незаконными; о взыскании незаконно удержанных из ежемесячной денежной выплаты сумм; о признании договоров о предоставлении социальных услуг недействительными – оставить без удовлетворения.

Решение суда может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Белгородского областного суда в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Прохоровский районный суд Белгородской области.

Судья С.И. Абрамова

Мотивированное решение суда изготовлено 19.10.2017.

Судья С.И. Абрамова

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

33-467/2018 (33-6784/2017)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород 30 января 2018 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Нерубенко Т.В.

судей Баркаловой Т.И., Скоковой Д.И.

при секретаре Аноприенко Е.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по искам прокурора Прохоровского района в интересах Глушецкого Н.И., Маныловой С.Е., Новиковой Е.А., Дурсиной Т.Н. к ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» о признании действий по включению ежемесячной денежной выплаты в среднедушевой доход для расчета платы за предоставленные социальные услуги в стационарной форме незаконными; о взыскании незаконно удержанных из ежемесячной денежной выплаты сумм; о признании договоров о предоставлении социальных услуг недействительными

по апелляционным жалобам Глушецкого Н.И., Маныловой С.Е., Новиковой Е.А., Дурсиной Т.Н. и апелляционному представлению прокурора Прохоровского района

на решение Прохоровского районного суда Белгородской области от 12 октября 2017 г.

Заслушав доклад судьи Скоковой Д.И., объяснения прокурора Кошмановой Я.В., поддержавшей апелляционной представление, истцов Глушецкого Н.И., Маныловой С.Е., Новиковой Е.А., Дурсиной Т.Н., поддержавших апелляционные жалобы, представителей ответчика ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» Шевченко И.В. и третьего лица Управления социальной защиты населения Белгородской области Левашовой М.А., ...

...полагавших решение суда законным и обоснованным, апелляционные жалобы и представления – не подлежащими удовлетворению, судебная коллегия

установила:

На стационарном обслуживании в ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» Глушецкий Н.И. и Манылова С.Е. находятся с 05 июля 2008 г., Дурсина Т.Н. – с 12 марта 2014 г., Новикова Е.А. – с 14 сентября. 2015 г.

Дело инициировано исками прокурора Прохоровского района в интересах названных граждан о признании действий ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» по включению ежемесячной денежной выплаты в среднедушевой доход для расчета платы за предоставленные социальные услуги в стационарной форме незаконными; о взыскании незаконно удержанных из ежемесячной денежной выплаты сумм: в пользу Глушецкого Н.И. – 30758,92 руб.; в пользу Дурсиной Т.Н. – 23861,97 руб.; в пользу Новиковой Е.А. – 27652,55 руб.; в пользу Маныловой С.Е. – 21966,68 руб., а также 2957,40 руб., удержанной из федеральной социальной доплаты; о признании недействительными договоров о предоставлении социальных услуг, заключенных 2 февраля 2015 г. Прохоровским домом-интернатом с Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н., как совершенных под влиянием заблуждения.

Заявленные прокурором требования мотивированы тем, что в ходе проведения прокуратурой района проверки было установлено, что с июня 2016 г. по июнь 2017 г. из ежемесячной денежной выплаты истцов производились удержания в размере 75%. Включение выплат, заменивших льготы в натуральной форме, в расчет среднедушевого дохода нарушает принцип равенства инвалидов, проживающих в Прохоровском доме-интернате, поскольку клиенты, получающие ежемесячную денежную выплату в денежной форме, должны платить 75 % от данной выплаты, а набор социальных услуг, полученный клиентом в натуральной форме, при расчете среднедушевого дохода не учитывается. Кроме того, частью 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. №442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» установлено, что в рамках длящихся правоотношений для получателей социальных услуг, у которых право на получение социальных услуг возникло в соответствии с действовавшим до дня вступления в силу данного Федерального закона порядком предоставления социальных услуг в субъекте Российской Федерации, вновь устанавливаемые размеры платы за предоставление социальных услуг поставщиками социальных услуг в субъекте Российской Федерации и условия её предоставления в соответствии с этим Федеральным законом не могут быть выше размеров платы за предоставление этим лицам соответствующих социальных услуг, установленных по состоянию на 31 декабря 2014 г., а условия предоставления соответствующих социальных услуг не могут быть ухудшены по сравнению с условиями, установленными по состоянию на 31 декабря 2014 г. В соответствии с Федеральным законом от 02 августа 1995 г. №122-ФЗ «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» в редакции, действовавшей до 01 января 2015 г., плата за стационарное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов осуществлялась указанными гражданами в порядке, определяемом Правительством РФ, и не могла превышать 75 процентов установленной им пенсии. Изменение учреждением размера оплаты за предоставление социальных услуг – увеличение этого размера путем включения в среднедушевой доход истцов размера ежемесячной денежной выплаты противоречит положениям указанной нормы права. Таким образом, действия учреждения о включении в среднедушевой доход истцов ЕДВ не могут быть признаны законными, поскольку при длящихся правоотношениях размер ее платы, установленной до 01 января 2015 г., то есть 75% пенсии, должен сохраняться и после указанной даты.

В суде первой инстанции прокурор Кулабухова Е.Д., Глушецкий Н.И., Манылова С.Е., Дурсина Т.Н., Новикова Е.А. заявленные требования поддержали; представители ответчика ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» и третьего лица Управления социальной защиты населения Белгородской области возражали против их удовлетворения.

Решением суда в удовлетворении заявленных требований отказано.

В апелляционных жалобах истцов и апелляционном представлении прокурора Прохоровского района ставится вопрос об отмене постановленного решения и принятии нового об удовлетворении исков в связи с неправильным применением судом первой инстанции норм материального и нарушением норм процессуального права, неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела.

В суде апелляционной инстанции прокурор, истцы Глушецкий Н.И., Манылова С.Е., Новикова Е.А., Дурсина Т.Н. апелляционные представление и жалобы поддержали, представители ответчика ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» и третьего лица Управления социальной защиты населения Белгородской области просили оставить решение суда без изменения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» с Глушецким Н.И., Дурсиной Т.Н. 5 июля 2008 г., с Маныловой С.Е. 12 марта 2014 г. заключены договоры о стационарном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов, по условиям которых исполнитель обязуется на основании письменного заявления заказчика, путевки, выданной Управлением социальной защиты населения Белгородской области, и данных договоров принять указанных граждан на стационарное обслуживание, а заказчики – вносить плату за стационарное обслуживание, включающую затраты на приобретение продуктов питания, мягкого инвентаря, содержание предоставляемых жилых помещений. Указанные договоры предусматривали, что конкретный размер ежемесячной платы за стационарное обслуживание, вносимой заказчиками на счет Прохоровского дома-интерната для престарелых и инвалидов, составляет 75 % от назначенной пенсии.

2 февраля 2015 г., исходя из объема социальных услуг, определенных Глушецкому Н.И., Дурсиной Т.Н., Маныловой С.Е. индивидуальными программами предоставления социальных услуг, между ними и ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» заключены договоры о предоставлении социальных услуг в рамках статьи 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации». Аналогичный договор заключен 14 сентября 2015 г. с Новиковой Е.А. Данными договорами с учетом дополнительных соглашений к ним предусмотрен размер стоимости услуг, предусмотренных договорами, который рассчитан исходя из величины назначенной истцам пенсии и ежемесячной денежной выплаты и составляет 75 % от размера указанных выплат.

Правовое регулирование социального обслуживания граждан осуществляется на основании Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации» (далее также – Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ), других федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, а также законов и иных нормативных правовых актов субъектов Российской Федерации.

В соответствии со статьей 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ существенными условиями договора о предоставлении социальных услуг являются положения, определенные индивидуальной программой, а также стоимость социальных услуг в случае, если они предоставляются за плату или частичную плату.

Частью 3 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ предусмотрено, что социальные услуги в стационарной форме социального обслуживания предоставляются их получателям за плату или частичную плату, за исключением получателей социальных услуг, указанных в частях 1 и 3 статьи 31 данного Федерального закона.

В силу части 4 статьи 32, части 4 статьи 31 названного Федерального закона размер ежемесячной платы за предоставление социальных услуг в стационарной форме социального обслуживания не может превышать семьдесят пять процентов среднедушевого дохода получателя социальных услуг, рассчитанного в соответствии с Порядком определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно, установленным Правительством Российской Федерации.

В соответствии с подпунктом «ж» пункта 5 Правил определения среднедушевого дохода для предоставления социальных услуг бесплатно, утвержденных постановления Правительства Российской Федерации от 18 октября 2014 г. № 1075, при расчете среднедушевого дохода учитываются доходы, полученные в денежной форме, в том числе пенсии, пособия, стипендии и иные аналогичные выплаты, полученные гражданином в соответствии с законодательством Российской Федерации или полученные от иностранной организации в связи с деятельностью ее обособленного подразделения в Российской Федерации.

Статьей 28.1 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. № 181-ФЗ «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» предусмотрено, что инвалиды имеют право на ежемесячную денежную выплату в размере и порядке, установленных в этой статье (ч. 1).

Часть суммы ежемесячной денежной выплаты может направляться на финансирование предоставления инвалиду социальных услуг в соответствии с Федеральным законом от 17 июля 1999 г. № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи» (ч. 7).

Проанализировав вышеприведенные положения закона, а также условия заключенных ответчиком с Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Новиковой Е.А., Дурсиной Т.Н. договоров о предоставлении социальных услуг в стационарной форме, правовую природу ежемесячной денежной выплаты и федеральной социальной доплаты к пенсии, суд пришел к обоснованному выводу о правомерности начисления ответчиком платы за предоставление социальной услуги в стационарной форме социального обслуживания в размере 75% среднедушевого дохода получателя социальных услуг, при расчете которого учитываются все доходы, полученные получателем таких услуг в денежной форме.

Поскольку ежемесячная денежная выплата, федеральная социальная доплата к пенсии отнесены к таким доходам в силу прямого указания закона, суд обоснованно указал, что оснований для ее исключения из расчета среднедушевого дохода не имеется.

Вопреки доводам апелляционных жалоб и представления принцип равенства инвалидов, проживающих в доме-интернате, получающих ежемесячную денежную выплату и получающих льготы в натуральной форме, не нарушен, поскольку гражданин самостоятельно определяет форму получения социальных услуг, указанных в статье 6.2 Федерального закона от 17 июля 1999 г. № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи» в натуральном или денежном выражении. Гражданин имеет право выбора – получать набор социальных услуг или отказаться от его предоставления (полностью или в части) и воспользоваться правом на получение ежемесячной денежной выплаты в полном объеме в денежном выражении (ст. 6.3 вышеназванного Закона).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из недоказанности истцами факта заключения договоров от 2 февраля 2015 г. под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, а также из необоснованности ссылки истцов на переходные положения, предусмотренные частью 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ о сохранении размеров платы за предоставление этим лицам соответствующих социальных услуг, установленных по состоянию на 31 декабря 2014 г., и условий предоставления соответствующих социальных услуг, которые не могут быть ухудшены по сравнению с условиями, установленными по состоянию на 31 декабря 2014 г., поскольку переходные положения, предусмотренные указанной нормой Федерального закона, касаются случаев, когда у получателей социальных услуг право на получение социальных услуг возникло в рамках длящихся правоотношений в соответствии с действовавшим до дня вступления в силу закона порядком предоставления социальных услуг в субъекте Российской Федерации, а прекращение длящихся правоотношений и возникновение новых после даты вступления в силу указанного Федерального закона нивелирует действие положения части 2 статьи 35 этого Федерального закона, так как после изменения правового регулирования между сторонами были заключены новые договоры с учетом разработанных индивидуальных программ, изменения видов, объема, периодичности, условий, сроков предоставления истцам социальных услуг; договор с Новиковой Е.А. заключен после 1 января 2015 г.

Суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда первой инстанции соответствуют обстоятельствам дела и основаны на правильном применении норм материального права.

Доводы апелляционных жалоб и представления о том, что отношения между Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н. и ответчиком носят длящийся характер, о чем свидетельствуют те обстоятельства, что на момент заключения 2 февраля 2015 г. договоров учреждение они не покидали, не выселялись, занимают те же помещения, что и после заключения первоначальных договоров, в связи с чем новые договоры заключены с ними в нарушение пункта 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ «Об основах социального обслуживания граждан в Российской Федерации», судебная коллегия признает несостоятельными в силу следующего.

Действительно, в соответствии с частью 2 статьи 35 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ в рамках длящихся правоотношений для получателей социальных услуг, у которых право на получение социальных услуг возникло в соответствии с действовавшим до дня вступления в силу данного Федерального закона порядком предоставления социальных услуг в субъекте Российской Федерации, вновь устанавливаемые размеры платы за предоставление социальных услуг поставщиками социальных услуг в субъекте Российской Федерации и условия ее предоставления в соответствии с данным Федеральным законом не могут быть выше размеров платы за предоставление этим лицам соответствующих социальных услуг, установленных по состоянию на 31 декабря 2014 г., а условия предоставления соответствующих социальных услуг не могут быть ухудшены по сравнению с условиями, установленными по состоянию на 31 декабря 2014 г.

В силу положений статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена Гражданским кодексом Российской Федерации, законом или добровольно принятым обязательством.

В соответствии со статьей 17 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ социальные услуги предоставляются гражданину на основании договора о предоставлении социальных услуг, заключаемого между поставщиком социальных услуг и гражданином или его законным представителем, в течение суток с даты представления индивидуальной программы поставщику социальных услуг (ч. 1).

Таким образом, заключение указанного договора является обязательным в силу закона.

Как указано выше, 2 февраля 2015 г. между ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» и Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н. заключены договоры о предоставлении социальных услуг в стационарной форме, в соответствии с которыми ответчик принял на себя обязательство по оказанию им социальных услуг на основании индивидуальной программы (пункты 1 договоров), а получатели социальных услуг (заказчики) обязались оплачивать указанные услуги в объеме и на условиях, предусмотренных договорами (подпункты «г» пунктов 8 договоров). Аналогичный договор заключен 14 сентября 2015 г. с Новиковой Е.А. на основании её заявления от 1 сентября 2015 г. о предоставлении социальных услуг.

Данные обстоятельства, вопреки доводам апелляционных жалоб и представления, свидетельствуют о прекращении длящихся и возникновении между ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» и Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н. с 2 февраля 2015 года новых правоотношений, а также возникновении правоотношений между ответчиком и Новиковой Е.А. впервые с 14 сентября 2015 г., что исключает применение при рассмотрении настоящего спора переходных положений, предусмотренных Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ.

Делая вывод о возникновении между ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» и Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н. новых правоотношений с момента заключения договоров от 2 февраля 2015 г., суд первой инстанции исходил также из изменения объема и сроков предоставления социальных услуг данным истцам. Так, ранее действовавший перечень услуг, утвержденный постановлением Правительства Белгородской области от 22 июня 2009 г. №206-пп «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов в Белгородской области», предусматривавший 27 гарантированных государством социальных услуг, утратил силу с 01 января 2015 г. в связи с изданием постановления Правительства Белгородской области от 10 ноября 2014 г. №407-пп. Законом Белгородской области от 05 декабря 2014 г. №321 «О регулировании отдельных вопросов организации социального обслуживания в Белгородской области» утверждены 42 социальные услуги. Социальные услуги начали предоставляться на основании индивидуальных программ, срок действия которых определяет срок действия договоров о предоставлении социальных услуг. Индивидуальная программа составляется исходя из потребности гражданина в социальных услугах, и пересматривается в зависимости от изменения этих потребностей, но не реже, чем раз в три года.

Доводы апелляционных жалоб и представления о том, что объем социальных услуг, предоставляемых истцам, после заключения 2 февраля 2015 г. новых договоров не изменился, опровергается представленными в материалы дела индивидуальными программами предоставления социальных услуг каждому из истцов, содержащими перечень социально-бытовых, социально-медицинских, социально-психологических, социально-правовых услуг, услуг в целях повышения коммуникативного потенциала. Истцы в суде апелляционной инстанции подтвердили, что содержащийся в их индивидуальных программах перечень социальных услуг расширен по сравнению с набором таких услуг, предоставлявшихся им до заключения новых договоров.

Ссылки в апелляционных жалобах и представлении на то, что истцы не нуждались в индивидуальных программах предоставления социальных услуг и не просили об их разработке, не могут служить основанием для отмены постановленного по делу решения, поскольку в каждой индивидуальной программе имеются подписи истцов о том, что с их содержанием истцы ознакомлены и согласны.

В силу пункта 3 статьи 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. № 442-ФЗ получатели социальных услуг обязаны соблюдать условия договора о предоставлении социальных услуг, заключенного с поставщиком социальных услуг, в том числе своевременно и в полном объеме оплачивать стоимость предоставленных социальных услуг при их предоставлении за плату или частичную плату.

Поскольку стоимость услуг по заключенным с истцами договорам не превышает установленный законом предельный размер платы, действия ответчика по начислению платы по договорам требованиям закона соответствуют, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что оснований для удовлетворения требований прокурора не имеется.

Доводы апелляционного представления о необоснованности выводов суда о пропуске прокурором срока исковой давности для обращения в суд с требованиями о признании недействительными заключенных с истцами договоров о предоставлении социальных услуг сами по себе не могут служить основанием к отмене решения суда в указанной части, поскольку при отказе в удовлетворении данных требований суд исходил не только из данного обстоятельства, но и из анализа фактических обстоятельств.

Как следует из материалов дела, ходатайство о применении последствий пропуска срока исковой давности по требованиям истцов о признании оспоримых сделок недействительными было заявлено представителем третьего лица – Управления социальной защиты населения Белгородской области.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» (пункт 10) разъяснил, что поскольку исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре (пункт 2 статьи 199 ГК РФ), соответствующее заявление, сделанное третьим лицом, по общему правилу не является основанием для применения судом исковой давности.

При таких обстоятельствах заявление Управления социальной защиты населения Белгородской области о применении исковой давности по вышеуказанным требованиям правового значения не имеет.

Однако при установленной судом недоказанности заключения Глушецким Н.И., Маныловой С.Е., Дурсиной Т.Н. договоров о предоставлении социальных услуг от 2 февраля 2015 г. под влиянием заблуждения данное обстоятельство не может повлечь за собой отмену постановленного по делу решения в указанной части.

Ссылки в апелляционных жалобах и представлении на то, что возраст, состояние здоровья, образовательный уровень указанных истцов дают основания считать убедительными их доводы о том, что они не осознавали природу заключаемых сделок, не могут быть признаны обоснованными, поскольку совершенные ими действия по подписанию индивидуальных программ предоставления социальных услуг, в которых указаны форма социального обслуживания, виды, объем, периодичность, условия, сроки предоставления социальных услуг, перечень рекомендуемых поставщиков услуг, а также по обращению после подписания оспариваемых договоров в территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации с заявлениями о перечислении из причитающегося им ЕДВ 75% Прохоровскому дому-интернату свидетельствуют об обратном.

Доводы жалоб и представления направлены на иную оценку представленных по делу доказательств и установленных обстоятельств, которые были предметом исследования и оценки суда первой инстанции. Иных доводов, которые могли бы повлиять на существо состоявшегося судебного решения и, соответственно, явиться основаниями к его отмене, апелляционные жалобы и представление не содержат, в связи с чем оснований для их удовлетворения не имеется.

Выводы суда первой инстанции основаны на представленных сторонами доказательствах, юридически значимые обстоятельства по делу установлены правильно, нормы материального и процессуального права к спорным правоотношениям применены верно, оснований для отмены решения суда не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 327.1, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Прохоровского районного суда Белгородской области от 12 октября 2017 г. по делу по искам прокурора Прохоровского района в интересах Глушецкого Н.И., Маныловой С.Е., Новиковой Е.А., Дурсиной Т.Н. к ГБСУСОССЗН «Прохоровский дом-интернат для престарелых и инвалидов имени Почетного гражданина Белгородской области М.А. Деркач» о признании действий по включению ежемесячной денежной выплаты в среднедушевой доход для расчета платы за предоставленные социальные услуги в стационарной форме незаконными; о взыскании незаконно удержанных из ежемесячной денежной выплаты сумм; о признании договоров о предоставлении социальных услуг недействительными оставить без изменения, апелляционные жалобы и апелляционное представление – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи