Гему Вячеслав Петрович

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД

ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

УИД 29RS0018-01-2022-002391-73

№ 88-10532/2024

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург 3 июня 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Шевчук Т.В.,

судей Устимова М.А., Шлопак С.А.,

с участием прокурора Андреевой Н.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-23/2023 по иску Гему В.П. к ГБУЗ АО «Архангельская областная клиническая больница», Министерству здравоохранения Архангельской области о компенсации морального вреда по кассационной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» на решение Октябрьского районного суда г. Архангельска от 29 июня 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 16 ноября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Шевчук Т.В., заключение старшего прокурора отдела управления Главного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Андреевой Н.А., судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Гему В.П. обратился в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» (далее - ГБУЗ АО «АОКБ») о компенсации морального вреда в размере 3000000 рублей.

В обоснование требований указал, что вследствие ненадлежащего оказания ответчиком медицинской помощи его матери Гему В.И. в первом хирургическом отделении Архангел...

Показать ещё

...ьской областной клинической больницы наступила смерть последней.

Решением Октябрьского районного суда г. Архангельска от 29 июня 2023 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 16 ноября 2024 г. в пользу Гему В.П. с ГБУЗ АО «АОКБ», а при недостаточности имущества у учреждения в порядке субсидиарной ответственности с Министерства здравоохранения Архангельской области, взыскана денежная компенсация морального вреда в размере 500000 руб., расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 руб.

В кассационной жалобе ГБУЗ АО «АОКБ» ставит вопрос об отмене решения Октябрьского районного суда г. Архангельска от 29 июня 2023 г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 16 ноября 2023 г., как незаконных и необоснованных.

В судебное заседание кассационной инстанции лица, участвующие в деле, не явились, извещены. Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции на основании части 5 статьи 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, заключение прокурора, полагавшего жалобу подлежащей удовлетворению, судебная коллегия приходит к выводу об удовлетворении жалобы.

Согласно статье 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения допущены судами первой и апелляционной инстанции при рассмотрении данного дела.

Как установлено судом, Гему В.И., ДД.ММ.ГГГГ рождения, приходилась матерью Гему В.П.

17 августа 2020г. Гему В.И. поступила в ГБУЗ АО «АОКБ» по экстренным показаниям через 31 день после начала заболевания с диагнозом <данные изъяты> При поступлении общее состояние было оценено как средней степени тяжести. На основании проведенных исследований выставлен предварительный диагноз «<данные изъяты> В период госпитализации с 17 августа по 19 августа 2020г. проводились лабораторно-инструментальные исследования, 22 августа 2020г. в условиях общей анестезии выполнено оперативное вмешательство <данные изъяты>. После окончания операции Гему В.И. была переведена для дальнейшей терапии и наблюдения в хирургическое отделение, где ДД.ММ.ГГГГ умерла.

В рамках уголовного дела № по факту смерти Гему В.И., производство по которому прекращено постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ в связи с отсутствием в действиях медицинских работников ГБУЗ АО «АОКБ», ГБУЗ АО «КЦГБ», ГБУЗ АО «АОКССМП» составов преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 109, частью 2 статьи 238, частью 2 статьи 293 Уголовного кодекса РФ, была назначена комиссионная судебная медицинская экспертиза, которая проведена Санкт-Петербургским государственным бюджетным учреждением здравоохранения «Бюро судебно-медицинской экспертизы» (далее - СПб ГБУЗ «Бюро СМЭ»).

Из заключения комиссии экспертов СПб ГБУЗ «Бюро СМЭ» от 29 октября 2021 г. № 638/вр следует, что непосредственной причиной смерти Гему В.И. явилась интоксикация вследствие <данные изъяты>.

Смерть Гему В.И. находится в прямой причинно-следственной связи с имеющимися у нее заболеваниями - <данные изъяты>

Дефектов, находящихся в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти Гему В.И., не установлено.

Дефекты оказания медицинской помощи (дефекты диагностики, диагноза, лечения и преемственности), допущенные медицинскими работниками ГБУЗ АО «АОКБ», не являлись причиной наступления неблагоприятного исхода у больной, но их наличие не позволило прервать патологический процесс и предотвратить наступление смерти больной, поэтому выявленные дефекты оказания медицинской помощи, допущенные врачами на стационарном этапе лечения Гему В.И., можно рассматривать как условие негативного влияния на течение имеющихся у нее заболеваний, снижающее у больной шанс на оптимально благоприятный исход лечения. Между дефектами диагностики, лечения и преемственности, и наступившим летальным исходом Гему В.И. имеется непрямая причинно-следственная связь.

В ходе судебного разбирательства по ходатайству представителя ответчика ГБУЗ АО «АОКБ», оспаривавшего заключение СПб ГБУЗ «Бюро СМЭ», была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ФГБУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы Министерства здравоохранения Российской Федерации» (далее - ФГБУ «РЦСМЭ» Минздрава России»).

Комиссия экспертов ФГБУ «РЦСМЭ» Минздрава России» по результатам судебно-медицинской экспертизы в своем заключении от 9 июня 2023 г. № 17/23 пришла к выводу о наличии недостатков при оказании медицинской помощи Гему В.И. в ГБУЗ АО «АОКБ».

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы при оказании медицинской помощи Гему В.И. в ГБУЗ АО «АОКБ» выявлены следующие недостатки: недооценка тяжести состояния с учетом проведенных лабораторных и инструментальных исследований: <данные изъяты> при неясном диагнозе и отсутствии положительной динамики на фоне терапии оптимальные сроки - сразу после завершения всего комплекса обследования (19-20 августа 2020г.), отсроченная (на 2 суток) санация гнойного очага пролонгировала время интоксикации, вызванной <данные изъяты>; не установлен первоисточник инфекции (<данные изъяты> приведший к образованию обширного <данные изъяты> в верхнем этаже брюшной полости и <данные изъяты>; отсутствие в истории болезни карты течения анестезии, в которой сестра анестезист в ходе оперативного вмешательства обязательно регистрирует динамику гемодипа- мических показателей (АД, ЧСС), данные пульсоксиметрии и капнографии, ведется хронология введения лекарственных препаратов, инфузионных сред, кроме того, не указал объем операционной кровопотери; необоснованный ранний перевод Гему В.И. для проведения терапии и наблюдения после окончания операции в хирургическое отделение, при таком объеме и длительности (195 минут) оперативного вмешательства, несмотря на удовлетворительные показатели гемодинамики, отсутствие дыхательной недостаточности, пациентка должна была быть транспортирована в отделение реанимации, где проведение необходимой терапии и мониторинг жизненно важных показателей проводился бы на более профессиональном уровне, в хирургическом отделении динамическое наблюдение за больной не проводилось - первый осмотр после операции зафиксирован на следующие сутки (23 августа 2020г. в 11:00); отсутствие в медицинской карте протокол описания базового комплекса сердечно-легочной реанимации: не установлен правильный обоснованный клинический диагноз «<данные изъяты> в период госпитализации в течение 9-ти дней, был сформулирован неправильный, патогенетически: необоснованный основной клинический диагноз «<данные изъяты> то есть выставлены осложнения без установления источника инфекции (острого <данные изъяты>).

Комиссией экспертов также отмечено, что, несмотря на вышеуказанные недостатки, тактика ведения Гему В.И. на стационарном этапе была правильной. Даже в случае установления Гему В.И. диагноза «<данные изъяты>» в более ранние сроки госпитализации (после завершения комплексного обследования 19-20 августа 2020г.) предупредить развитие тяжелых осложнении острого деструктивного холецистита (<данные изъяты>) не представлялось возможным, так как в этот период вышеуказанные осложнения уже были.

Комиссия экспертов пришла к заключению, что смерть Гему В.И. наступила от <данные изъяты>, острого деструктивного <данные изъяты>, приведших к общей интоксикации организма с развитием острой <данные изъяты>, явившейся непосредственной причиной смерти, установив прямую причинно-следственная связь между имеющимся у Гему В.И. заболеванием <данные изъяты> и наступлением смерти.

Допущенные в период стационарного лечения Гему В.И. в ГБУЗ АО «АОКБ» диагностические и тактические недостатки, не позволили полностью устранить осложнения <данные изъяты> (<данные изъяты>) и предотвратить наступление неблагоприятного исхода.

Однако, высказаться о благоприятном прогнозе для сохранения жизни Гему В.И. при имеющихся предикторах неблагоприятного исхода (<данные изъяты>) и развившихся осложнениях (<данные изъяты>) не представляется возможным.

Основываясь на принципе разумности и справедливости, и оценив представленные по делу доказательства, суд дал суждение о компенсации истцу морального вреда в размере 500000 руб., указав при этом, что при недостаточности имущества учреждения в порядке субсидиарной ответственности взыскание подлежит с Министерства здравоохранения Архангельской области.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, отклонив доводы апелляционной жалобы ответчика.

Вместе с тем, судами не учтено следующее.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В статье 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная <данные изъяты>, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Исходя из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из изложенного следует, что право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав гражданина или посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда. Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Приведенным нормативным положениям, регулирующим отношения по компенсации морального вреда и вопросы определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению обжалуемые судебные постановления не отвечают.

Устанавливая подлежащую взысканию с ГБУЗ АО «АОКБ» в пользу Гему В.П. компенсацию морального вреда в размере 500000 руб., суд первой инстанции не обосновал, почему эта сумма является достаточной для компенсации причиненных Гему В.П. лечебным учреждением физических и нравственных страданий в связи с ненадлежащим оказанием близкому человеку (Гему В.И.) медицинской помощи.

Судом первой инстанции не учтено, что, по смыслу действующего правового регулирования, размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

Суд первой инстанции, указывая на наличие оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда в связи с его переживаниями по поводу состояния здоровья близкого для него человека, не привел мотивы относительно того, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер взысканной суммы компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием для установления размера компенсации морального вреда 500 000 руб. по сравнению с заявленными истцом в иске и возражениях ответчика.

Согласно статье 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Решение суда должно быть законным и обоснованным. Суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании (статья 195 ГПК РФ).

Частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В мотивировочной части решения суда должны быть указаны выводы суда, вытекающие из установленных им обстоятельств дела, доказательства, на которых основаны выводы суда об обстоятельствах дела и доводы в пользу принятого решения, мотивы, по которым суд отверг те или иные доказательства, принял или отклонил приведенные в обоснование своих требований и возражений доводы лиц, участвующих в деле (пункт 2 части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом.

Данные требования процессуального закона судом первой инстанции при разрешении исковых требований Гему В.П. о компенсации морального вреда не выполнены, выводы суда первой инстанции о размере компенсации морального вреда, взыскиваемой в пользу истца, в нарушение норм материального права об основаниях, принципах и критериях определения размера компенсации морального вреда не мотивированы, в решении суда первой инстанции доводы в обоснование размера присужденной истцу компенсации морального вреда в размере 500000 руб. со ссылкой на конкретные доказательства не приведены.

Формально изложив выводы заключения проведенной по делу судебной экспертизы, суд не указал мотивы, по которым не принял во внимание выводы этих же экспертов о том, что рассматриваемый клинический случай относится к крайне редким заболеваниям, протекал атипично, пациентка Гему В.И. была госпитализирована в ГБУЗ АО «АОКБ» в позднюю стадию инфекционных осложнений. Патология <данные изъяты> носила хронический характер, практически находилась в стабильной стадии течения и поэтому проведенный объем операции был максимально необходимым и эффективным по результату. Однако на указанном фоне произошла внезапная смерть пациента. Обращает на себя внимание позднее обращение больной за медицинской помощью и несвоевременная госпитализация.

Кроме того, судом также не принято во внимание отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями медицинских работников и наступившими последствиями, отсутствие вины медицинских работников в причинении смерти Гему В.И., что установлено как в ходе расследования уголовного дела, которое прекращено постановлением следователя от 30 ноября 2021 г. в связи с отсутствием состава преступления, так и по результатам проведенной судебной экспертизы, выявивших дефекты лечения, не находящиеся в прямой связи с наступившими последствиями.

Вместе с тем, при определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу Гему В.П., судам надлежало дать оценку всем установленным обстоятельствам дела в соответствии с требованиями приведенных норм действующего законодательства, что не было соблюдено судом первой инстанции и повлияло на результат рассмотрения спора по существу.

Не исправлены указанные недостатки и судом апелляционной инстанции, несмотря на наличие доводов апелляционной жалобы ответчика о нарушении судом правил оценки имеющихся в деле доказательств и несоответствия выводов суда установленным фактическим обстоятельствам дела.

Учитывая, что повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции (пункт 37 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»), а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции считает необходимым отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 11 января 2024 года и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Руководствуясь статьями 390 и 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 11 января 2024 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Председательствующий

Судьи

Свернуть

УИД 29RS0018-01-2022-002391-73

Строка 2.212, г/п 3000 руб.

Судья Вербина М.С.

Докладчик Зайнулин А.В. Дело № 33-7189/2024 16 сентября 2024 г.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе

председательствующего Бланару Е.М.,

судей Поповой Т.В., Зайнулина А.В.,

с участием прокурора Фоменко К.И.,

при секретаре судебного заседания Пономаревой Ю.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Архангельске гражданское дело № 2-23/2023 по иску Гему В.П. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница», министерству здравоохранения Архангельской области о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» на решение Октябрьского районного суда г. Архангельска от 29 июня 2023 г.

Заслушав доклад судьи Зайнулина А.В., судебная коллегия

установила:

Гему В.П. обратился в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» (далее – ГБУЗ АО «АОКБ») о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указал, что вследствие ненадлежащего оказания ответчиком медицинской помощи Г., приходящейся ему матерью, <данные изъяты> г. наступила смерть последней. Ссылаясь на то, что в связи с этим испытал и испытывает нравственные страдания, истец просил взыскать в его пользу с ответчика де...

Показать ещё

...нежную компенсацию морального вреда в размере 3 000 000 рублей.

Определениями суда к участию в деле в качестве соответчика привлечено министерство здравоохранения Архангельской области, третьими лицами, не заявляющими самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены ГБУЗ Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки» (далее – ГБУЗ АО «КЦГБ»), ГБУЗ Архангельской области «Архангельская областная клиническая станция скорой медицинской помощи» (далее – ГБУЗ АО «АОКССМП»), Акционерное общество «Страховая компания «СОГАЗ-Мед».

Решением Октябрьского районного суда г. Архангельска от 29 июня 2023 г. исковые требования Гему В.П. к ГБУЗ АО «АОКБ», министерству здравоохранения Архангельской области о взыскании компенсации морального вреда удовлетворены.

В пользу Гему В.П. с ГБУЗ АО «АОКБ», а при недостаточности имущества у учреждения - в порядке субсидиарной ответственности с министерства здравоохранения Архангельской области взыскана денежная компенсация морального вреда в размере 500 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

С указанным решением не согласилось ГБУЗ АО «АОКБ», в поданной апелляционной жалобе представитель ответчика просит решение отменить, принять новое решение об отказе в удовлетворении требований.

В обоснование жалобы приводит доводы, аналогичные доводам возражений на исковое заявление.

Также указывает на несогласие с выводами экспертного заключения <данные изъяты> от 29 октября 2021 г. № 638/вр. Полагает, что при поступлении пациентки в стационар 17 августа 2020 г. была правильно определена степень тяжести ее состояния. Отклонения в результатах анализов в совокупности с данными инструментальных исследований и физикального обследования не свидетельствовали о <данные изъяты> и тяжелом состоянии пациентки, которая на момент госпитализации не нуждалась в интенсивной терапии, направленной на поддержание жизненно важных функций организма, в условиях отделения анестезиологии-реанимации. Результаты дополнительных исследований также не свидетельствовали о <данные изъяты> и тяжелом состоянии пациентки, необходимости в интенсивной терапии не имелось.

Выражает несогласие с мнением экспертов о наличии дефектов в ведении медицинской документации. Стандарты ведения дневниковых записей врачей в медицинских картах действующим законодательством не утверждены. Сделанные лечащим врачом в медицинской карте Г. записи содержат всю клинически значимую информацию о состоянии пациентки, результатах обследования и плане курации. Оценка необходимости созыва консилиума находится в пределах компетенции лечащего врача пациента и не может подвергаться сомнению со стороны лиц, не участвующих в процессе лечения.

Ссылается на дефекты оказания медицинской помощи в иных медицинских учреждениях, которые состоят, по мнению экспертов, в равной, хоть и непрямой причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом заболевания у пациентки.

Экспертами не указано, каким именно порядкам оказания медицинской помощи, стандартам медицинской помощи, клиническим рекомендациям не соответствует оказанная пациентке медицинская помощь. Указанное выше экспертное заключение не отвечает указанным требованиям.

Также выражает несогласие с выводами судебно-медицинской экспертизы <данные изъяты> от 9 июня 2023 г. № 17/23 о наличии недостатков оказания медицинской помощи Г. Полагает, что делая вывод о несвоевременности тех или иных действий, эксперт исходит исключительно из факта смерти пациентки, то есть последствий, а не из клинической картины и ее фактического состояния.

По мнению ответчика, клинический случай пациентки, который с точки зрения медицинской науки, а именно принципа преемственности лечения, должен рассматриваться как непрерывный процесс, рассмотрен судом исключительно в части оказания медицинской помощи на последнем этапе, несмотря на то, что экспертами отмечены дефекты оказания медицинской помощи пациентки на более ранних этапах лечения.

Указывает на то, что медицинские работники, оказывавшие медицинскую помощь пациентке, право регресса к которым имеется у учреждения согласно статье 1081 Гражданского кодекса РФ, судом к участию в деле не привлекались.

Считает, что заявленная истцом и взысканная судом первой инстанции сумма не отвечает принципам разумности и справедливости.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 16 ноября 2023 г. решение Октябрьского районного суда г. Архангельска от 29 июня 2023 г. оставлено без изменения, апелляционная жалоба ГБУЗ АО «АОКБ» – без удовлетворения.

Определением Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 3 июня 2024 г. апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Архангельского областного суда от 16 ноября 2023 г. отменено, дело направлено на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Истец Гему В.П., представители ответчиков ГБУЗ АО «АОКБ», министерства здравоохранения Архангельской области, представители третьих лиц АО «СК «СОГАЗ-Мед», ГБУЗ АО «АОКССМП», ГБУЗ АО «КЦГБ», надлежащим образом извещавшиеся о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились. Судебная коллегия по гражданским делам, руководствуясь положениями части 3, 4 статьи 167, части 1 статьи 327 ГПК РФ, считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Изучив материалы дела, исследовав приобщенные к материалам дела в качестве новых доказательств документы в порядке пункта 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», заслушав заключение прокурора Фоменко К.И., обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда, судебная коллегия приходит к следующему.

С учетом определения Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 3 июня 2024 г. апелляционная жалоба подлежит рассмотрению в части несогласия ответчика с размером взысканной судом компенсации морального вреда.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ, здоровье – это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан – это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В статье 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7).

Медицинская помощь – это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент – физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. №323-ФЗ).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ определено, что качество медицинской помощи – это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; на основе клинических рекомендаций; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ, формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого Федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Основания, порядок, объем и характер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также круг лиц, имеющих право на такое возмещение, определены в главе 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» Гражданского кодекса РФ (статьи 1064 - 1101).

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 Гражданского кодекса РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина» разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В статье 38 Конституции Российской Федерации и в статье 1 Семейного кодекса РФ предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса РФ).

Как определено пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса РФ, жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса РФ).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 и статьей 151 Гражданского кодекса РФ.

В статье 1101 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Согласно пунктам 1 и 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями – страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Из изложенного следует, что в случае причинения работником медицинской организации вреда жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи медицинская организация обязана возместить причиненный вред лицу, имеющему право на такое возмещение.

Необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности медицинского учреждения за причиненный при оказании медицинской помощи вред являются: причинение вреда пациенту; противоправность поведения причинителя вреда (нарушение требований законодательства (порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов) действиями (бездействием) медицинского учреждения (его работников); наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда; вина причинителя вреда – медицинского учреждения или его работников.

Гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если не докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса РФ. Наличие причинной связи между противоправным поведением причинителя вреда и причиненным вредом, в том числе моральным, означает, что противоправное поведение причинителя вреда влечет наступление негативных последствий в виде причиненного потерпевшему вреда. При этом закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Характер причинной связи может влиять на размер подлежащего возмещению вреда.

Как следует из материалов дела и установлено судом, Г., родившаяся <данные изъяты> г., приходилась матерью истцу Гему В.П.

17 августа 2020 г. Г. поступила в ГБУЗ АО «АОКБ» по экстренным показаниям через 31 день после начала заболевания с диагнозом «<данные изъяты>». При поступлении общее состояние было расценено как <данные изъяты>. На основании проведенных исследований выставлен предварительный диагноз «<данные изъяты>. После окончания операции Г. была переведена для дальнейшей терапии и наблюдения в <данные изъяты> отделение, где <данные изъяты> г. умерла.

В рамках уголовного дела №12102110002000020 по факту смерти Г., производство по которому прекращено постановлением следователя от 30 ноября 2021 г. в связи с отсутствием в деянии медицинских работников ГБУЗ АО «АОКБ», ГБУЗ АО «КЦГБ», ГБУЗ АО «АОКССМП» составов преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 109, частью 2 статьи 238, частью 2 статьи 293 Уголовного кодекса РФ, была назначена комиссионная судебная медицинская экспертиза, которая проведена <данные изъяты>

Из заключения комиссии экспертов <данные изъяты> от 29 октября 2021 г. № 638/вр следует, что лечение и обследование Г. в ГБУЗ АО «АОКБ» было не полным и не соответствовало ее состоянию здоровья и имевшимся у нее заболеваниям.

В период лечения Г. с 17 августа 2020 г. по 26 августа 2020 г. врачами были допущены следующие дефекты:

- <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Комиссия экспертов пришла к выводу о том, что медицинскими работниками ГБУЗ АО «АОКБ» не были предприняты все необходимые и достаточные в подобных случаях меры для предотвращения смерти Г., поскольку медицинская помощь больной была оказана с дефектами.

Поскольку при поступлении в стационар 17 августа 2020 г. <данные изъяты> недооценена тяжесть ее состояния (<данные изъяты>), не интерпретированы имеющиеся у больной показатели <данные изъяты>, не установлена причина <данные изъяты> выполняется больной с опозданием только 22 августа 2020 г. Учитывая изложенное, врачами не были соблюдены сроки оказания необходимых мер медицинского характера при оказании медицинской помощи Г. в ГБУЗ АО «АОКБ» - медицинская помощь оказана больной с дефектами.

При этом экспертная комиссия пришла к выводам, что непосредственной причиной смерти Г. явилась <данные изъяты> Смерть Г. находится в прямой причинно-следственной связи с имеющимися у нее заболеваниями - <данные изъяты>

Дефектов, находящихся в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти Г., экспертами не установлено.

Дефекты оказания медицинской помощи (дефекты диагностики, диагноза, лечения и преемственности), допущенные медицинскими работниками ГБУЗ АО «АОКБ», не являлись причиной наступления неблагоприятного исхода у больной, но их наличие не позволило прервать патологический процесс и предотвратить наступление смерти больной, поэтому выявленные дефекты оказания медицинской помощи, допущенные врачами на стационарном этапе лечения Г., можно рассматривать как условие негативного влияния на течение имеющихся у нее заболеваний, снижающее у больной шанс на оптимально благоприятный исход лечения. Между дефектами диагностики, лечения и преемственности, и наступившим летальным исходом Г. имеется непрямая причинно-следственная связь.

Согласно выводам экспертной комиссии, при <данные изъяты>, возможен был и благоприятный исход для больной.

В ходе судебного разбирательства по ходатайству представителя ответчика ГБУЗ АО «АОКБ», оспаривавшего заключение <данные изъяты>, была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено <данные изъяты> (далее – <данные изъяты>).

Комиссия экспертов <данные изъяты> по результатам судебно-медицинской экспертизы в своем заключении от 9 июня 2023 г. № 17/23 также пришла к выводу о наличии недостатков при оказании медицинской помощи Г. в ГБУЗ АО «АОКБ».

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, при оказании медицинской помощи Г. в ГБУЗ АО «АОКБ» выявлены следующие недостатки:

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Комиссией экспертов также отмечено, что, несмотря на вышеуказанные недостатки, тактика ведения Г. на стационарном этапе была правильной. Даже в случае установления Г. диагноза <данные изъяты> в более ранние сроки госпитализации (после завершения комплексного обследования 19 августа 2020 г. и 20 августа 2020 г.) предупредить развитие тяжелых осложнений <данные изъяты> не представлялось возможным, так как в этот период вышеуказанные осложнения уже имелись.

Комиссия экспертов пришла к заключению, что смерть Г. наступила от <данные изъяты>, явившейся непосредственной причиной смерти, установив прямую причинно-следственная связь между имеющимся у Г. заболеванием <данные изъяты> и наступлением смерти.

Допущенные в период стационарного лечения Г. в ГБУЗ АО «АОКБ» диагностические и тактические недостатки не позволили полностью устранить осложнения <данные изъяты> и предотвратить наступление неблагоприятного исхода.

Однако, высказаться о благоприятном прогнозе для сохранения жизни Г. при <данные изъяты> не представляется возможным.

Разрешая спор, руководствуясь положениями действующего законодательства, исследовав и оценив в соответствии с требованиями статьи 67 ГПК РФ экспертное исследование, проведенное в рамках уголовного дела, в совокупности с имеющимися в деле письменными доказательствами и заключением судебно-медицинской экспертизы, проведенной в рамках настоящего гражданского дела, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения заявленных требований, исходя из доказанности фактов наличия дефектов оказания ответчиком медицинской помощи.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о наличии оснований для взыскания с ответчика компенсации морального вреда, поскольку он является законным и обоснованным, соответствующим фактическим обстоятельствам дела и основан на правильном применении судом норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

Вместе с тем судебная коллегия не может согласиться с определенным судом размером денежной компенсации морального вреда, подлежащим взысканию в пользу истца.

Определяя размер компенсации морального вреда в связи с причинением вреда здоровью, суд первой инстанции ограничился лишь ссылкой на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закреплённые в положениях статей 151, 1101 Гражданского кодекса РФ: характер нравственных страданий, обстоятельства дела, требования разумности и справедливости, однако суд не применил их к спорным отношениям.

В рамках процессуальных полномочий, предусмотренных пунктом 43 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 июня 2021 г. № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», судом апелляционной инстанции с учетом доводов жалобы, в целях своевременного и правильного рассмотрения дела, а также с целью правильного установления и проверки юридически значимых обстоятельств по делу, исходя из распределения бремени доказывания юридически значимых обстоятельств по делу применительно к предмету спора истребованы, приняты и исследованы в качестве новых доказательств пояснения истца относительно причинённых ему физических и нравственных страданий с приложенными к ним документами.

По смыслу действующего правового регулирования, размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств дела.

Фактические обстоятельства, при которых истцу был причинен моральный вред, в том числе степень вины ответчика, степень физических и нравственных страданий истца, испытанных им в связи со смертью матери, фактически перечислены в судебном решении, однако, не учтены при определении размера компенсации морального вреда.

В ходе рассмотрения дела установлено, что истцу в связи со смертью близкого родственника причинен моральный вред в виде нравственных страданий.

Тот факт, что при заболевании и смерти близкого родственника каждый человек испытывает нравственные страдания, является общеизвестным; в результате смерти пациента нарушается и неимущественное право членов семьи на здоровье, родственные и семейные связи, на семейную жизнь.

При этом ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего оказания ему медицинской помощи, в том числе по причине дефектов ее оказания (постановка неправильного диагноза и, как следствие, неправильное лечение пациента, непроведение пациенту всех необходимых диагностических и лечебных мероприятий, ненадлежащий уход за пациентом и т.п.) причиняет страдания, то есть причиняет вред, как самому пациенту, так и его родственникам, что является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

Вместе с тем судебная коллегия полагает, что при определении размера компенсации морального вреда судом первой инстанции в недостаточной степени учтены заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, в частности, выводы экспертов о том, что рассматриваемый клинический случай относится к крайне редким заболеваниям, протекал атипично, пациентка Г. была госпитализирована в ГБУЗ АО «АОКБ» в позднюю стадию <данные изъяты>. <данные изъяты> и поэтому проведенный объем операции был максимально необходимым и эффективным по результату. Однако на указанном фоне произошла внезапная смерть пациента.

Кроме того, судом не приняты во внимание позднее обращение больной за медицинской помощью и ее несвоевременная госпитализация, а также отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями медицинских работников и наступившими последствиями, отсутствие вины медицинских работников в причинении смерти Г., что установлено как в ходе расследования уголовного дела, которое прекращено постановлением следователя от 30 ноября 2021 г. в связи с отсутствием состава преступления, так и по результатам проведенной судебной экспертизы, выявившей дефекты лечения, не находящиеся в прямой связи с наступившими последствиями.

Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия принимает во внимание предоставленные суду апелляционной инстанции пояснения истца относительно его отношений с матерью, что он потерял близкого человека, связь с которым характеризовалась постоянным общением и заботой; он, несомненно, испытывал переживания за физическое состояние матери, которое ухудшалось на фоне проводимого лечения, а также переживания по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести ее состояния, непринятия всех возможных мер для оказания пациентке необходимой и своевременной помощи, обусловленные наблюдением за ее страданиями, причиняли истцу моральный вред. С учетом всех указанных обстоятельств, а также степени вины причинителя вреда, характера и существа дефектов оказания медицинской помощи, допущенных ответчиком, объема и значимости недостатков оказания ответчиком медицинской помощи Г., выявленных при проведении экспертиз, отсутствие прямой причинно-следственной связи между этими дефектами и смертью пациентки, судебная коллегия полагает возможным определить компенсацию морального вреда, подлежащего взысканию с ГБУЗ АО «АОКБ» в пользу истца в размере 200 000 рублей, что соответствует степени нравственных страданий истца и согласуется с принципами конституционной ценности жизни, здоровья и достоинства личности (статьи 21 и 53 Конституции Российской Федерации), а также с принципами разумности и справедливости, позволяющими, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой – не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

Также судебная коллегия не может согласиться с решением суда в части взыскания судебных расходов в субсидиарном порядке с министерства здравоохранения Архангельской области.

В абзаце 2 пункта 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса РФ предусмотрено, что по обязательствам бюджетного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым данного пункта может быть обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества бюджетного учреждения (абзац 2 пункта 5 статьи 123.22 Гражданского кодекса РФ).

Таким образом, законодателем предусмотрена возможность привлечения к субсидиарной ответственности собственника имущества бюджетного учреждения только по обязательствам, связанным с причинением вреда гражданам.

В силу статьи 88 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела.

Исходя из этого, понесенные истцом по уплате государственной пошлины являются расходами, связанными с рассмотрением настоящего гражданского дела, и не вытекают из обязательств, связанных с причинением вреда гражданам, в связи с чем не подлежат взысканию в субсидиарном порядке с собственника имущества бюджетного учреждения.

При таких обстоятельствах в силу статьи 98 ГПК РФ расходы по уплате государственной пошлины подлежат взысканию только с ГБУЗ АО «АОКБ».

Кроме того, не имеется оснований для взыскания с ответчика в пользу истца расходов по уплате государственной пошлины.

В силу подпункта 3 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса РФ при подаче искового заявления имущественного характера, не подлежащего оценке, а также искового заявления неимущественного характера, размер государственной пошлины для физического лица составляет 300 рублей (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений).

Согласно пункту 3 части 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ, от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации и законодательством об административном судопроизводстве, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, освобождаются истцы - по искам о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, а также смертью кормильца.

Как разъяснено в абзаце 2 пункта 62 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2022 г. № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», судам следует иметь в виду, что в предусмотренных законом случаях истцы освобождаются от уплаты государственной пошлины. Например, от уплаты государственной пошлины освобождены истцы по искам о компенсации морального вреда, причиненного нарушением трудовых прав гражданина, морального вреда, возникшего вследствие причинения увечья или иного повреждения здоровья или смерти лица, морального вреда, причиненного преступлением либо в результате незаконного уголовного преследования, морального вреда, причиненного ребенку, морального вреда, причиненного нарушением прав потребителей (подпункты 1, 3, 4, 10 и 15 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ, пункт 3 статьи 17 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей»).

Учитывая, что истцом заявлены требования о компенсации морального вреда, возникшего вследствие смерти его матери Г., медицинская помощь которой была оказана ненадлежащим образом, Гему В.П. освобожден от уплаты государственной пошлины при подаче данного иска.

Таким образом, истец вправе обратиться в суд с заявлением о возврате уплаченной при подаче иска государственной пошлины, в связи с чем оснований для взыскания таких расходов с ответчика в пользу истца не имеется.

При этом силу части 1 статьи 103 ГПК РФ с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 300 рублей, как с лица, проигравшего спор и не освобожденного от уплаты судебных расходов.

Учитывая изложенное, решение суда подлежит изменению в части размера компенсации морального вреда и в части взыскания расходов по уплате государственной пошлины.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Архангельска от 29 июня 2023 г. изменить, принять по делу новое решение, которым исковые требования Гему В.П. (<данные изъяты>) к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» (ИНН 2901030477), министерству здравоохранения Архангельской области (ИНН 2901070303) о взыскании компенсации морального вреда удовлетворить.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница», а при недостаточности имущества у учреждения – в порядке субсидиарной ответственности с министерства здравоохранения Архангельской области, в пользу Гему В.П. компенсацию морального вреда в размере 200 000 рублей 00 копеек.

Взыскать с государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области «Архангельская областная клиническая больница» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 рублей 00 копеек.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 30 сентября 2024 г.

Свернуть

9-166/2022 26 апреля 2022 года город Котлас

29RS0008-01-2022-001586-11

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судья Котласского городского суда Архангельской области Ашуткина К.А., рассмотрев исковое заявление Г. к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф. Войно-Ясенецкого)» о взыскании компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Г. обратился в суд с иском к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф. Войно-Ясенецкого)» о взыскании компенсации морального вреда. В обоснование требований указал, что __.__.__ умерла его мать Г., которой, по мнению истца, ответчиком своевременно не оказана надлежащая медицинская помощь. Действиями ответчика Г. нанесена моральная травма, ему пришлось обращаться за помощью к психологу, в связи с чем Г. просит взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 2500000 рублей 00 копеек.

__.__.__ от Г. поступило заявление об отзыве вышеуказанного искового заявления.

В соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 135 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) судья возвращает исковое заявление в случае, если до вынесения определения суда о принятии искового заявления к производству суда от истца поступило заявление о возвращении искового заявления.

Таким образом, исковое заявление подлежит возвращению заявителю.

Руководствуясь п. 6 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ, суд...

Показать ещё

...ья

определил:

возвратить Г. исковое заявление к государственному бюджетному учреждению здравоохранения Архангельской области «Котласская центральная городская больница имени святителя Луки (В.Ф. Войно-Ясенецкого)» о взыскании компенсации морального вреда.

Определение может быть обжаловано в Архангельском областном суде в течение 15 дней путем принесения жалобы через Котласский городской суд.

Судья К.А. Ашуткина

Свернуть