Кайдалова Вера Ивановна

УИД 31RS0016-01-2024-003790-38 дело № 2-3150/2024

Решение

Именем Российской Федерации

10 сентября 2024 года город Белгород

Октябрьский районный суд города Белгорода в составе:

председательствующего судьи: Боровковой И.Н.,

при секретаре: Виситовой С.А.,

с участием представителя истца Белых О.С. (по доверенности), представителя Белых О.С. – Кальницкого А.М. (в порядке ст. 53 ГПК РФ), представителя ответчика Гордеева А.С. (по доверенности),

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Кайдаловой Веры Ивановны к Шевченко Марине Евгеньевне о признании недействительной договора дарения, применении последствия недействительности сделки,

установил:

Истец Кайдалова В.И. обратилась в суд с иском к ответчику Шевченко М.Е. просила о признании договора дарения квартиры от 17.02.2021 недействительным, применить последствия недействительности сделки, прекратить право собственности и признать право собственности, ссылаясь на то, что 17.02.2021 между истцом и ответчиком был заключен договор дарения квартиры №, расположенной по адресу: <адрес>, зарегистрированного в Управлении Росреестра по Белгородской области 26.02.2021. Истец Кайдалова В.И. находится в престарелом возрасте, имеет хронические заболевания, является инвалидом второй группы, что говорит о ее возможности заблуждаться относительно природы сделки. Существенным условием заключения договора дарения между истцом и ответчиком являлось поддержание для истца необходимого жизненного уровня, обеспечения ее медикаментами и лекарствами, при условии проживания в квартире, которую истец подарила ответчику. В противном случае истец бы не совершила указанной сделки, так как не имеет другого жилья, в последствии ответчик попросила освободить квартиру, в силу чего на сегодняшний день она проживает у родственников. Подписывая документы, истец думала, что заключает договор пожизненно...

...го содержания с иждивением, поскольку Шевченко М.Е. обещала ей материальную помощь, медицинский уход, а оказалось, что истец заключила договор дарения. Таким образом, истец считала, что при подписании договора дарения ее ввели в заблуждение, что она не могла понимать значение своих действий и руководить ими при подписании договора дарения в силу имеющихся у нее заболеваний и возраста, воли на дарения квартиры у истца не было.

Истец Кайдалова В.И. в судебное заседание не явилась. О дне и месте судебного разбирательства извещена надлежащим образом, обеспечила участие представителя по доверенности Белых О.С, которая поддержала заявленные требования по основаниям, изложенным в исковом заживлении, настаивала на нарушении прав истца, поскольку истец фактически лишилась единственного жилья.

Представитель истца Белых О.С. – Кальницкий А.М., действующий на основании письменного заявления, в ходе судебного заседания поддержал исковые требования Кайдаловой В.И., указал, что при подписании договора дарения истец заблуждалась относительно юридической природы сделки.

Ответчик Шевченко М.Е. в судебное заседание не явилась. О дне и месте судебного разбирательства извещена надлежащим образом, обеспечила участие представителя Гордеева А.С.

Представитель ответчика Шевченко М.Е. по доверенности Гордеев А.С. в судебном заседании против удовлетворения заявленных требований возражал по доводам письменного отзыва, указал, что воля истца при заключении сделки была направлена на оформление договора дарения, при этом, истцом пропущен срок исковой давности по требованию о признании сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности.

Дело рассмотрено с учетом положений статьи 167 ГПК РФ в отсутствие не явившихся лиц. Оснований для отложения судебного разбирательства не установлено.

Исследовав в судебном заседании обстоятельства по представленным доказательствам, заслушав объяснения участвующих в деле лиц, свидетелей, суд приходит к следующим выводам.

Согласно пп. 1 п. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают, в том числе, из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

В соответствии со ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.

Статья 35 Конституции РФ гарантирует защиту прав собственника имущества, его право иметь в собственности имущество, владеть, пользоваться и распоряжаться им.

Аналогичные права закреплены статьей 209 Гражданского кодекса РФ, предусматривающей, что собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц, в том числе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам, передавать им, оставаясь собственником, права владения, пользования и распоряжения имуществом, отдавать имущество в залог и обременять его другими способами, распоряжаться им иным образом.

В соответствии с ч. 2 ст. 218 Гражданского кодекса РФ право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

В силу ч. 1 ст. 420 Гражданского кодекса РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Договор, по которому сторона должна получить плату или иное встречное предоставление за исполнение своих обязанностей, является возмездным. Безвозмездным признается договор, по которому одна сторона обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления.

Договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения (ч. 1 ст. 425 ГК РФ).

Согласно ч. 1 и ч. 2 ст. 223 Гражданского кодекса РФ право собственности у приобретателя вещи по договору возникает с момента ее передачи, если иное не предусмотрено законом или договором, при этом в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Существенным условием договора дарения является безвозмездность сделки.

В соответствии со ст. 574 Гражданского кодекса РФ дарение, сопровождаемое передачей дара одаряемому, может быть совершено устно, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 и 3 настоящей статьи. Передача дара осуществляется посредством его вручения, символической передачи (вручение ключей и т.п.) либо вручения правоустанавливающих документов.

Из системного анализа вышеназванных норм следует, что заключение договора дарения предполагает передачу не только юридической судьбы предмета дарения, но и фактическую передачу вещи во владение, распоряжение и пользование. Одним из важных элементов дарения, которые позволяют его квалифицировать в качестве самостоятельного вида договора, является безвозмездность сделки, то есть отсутствие какого-либо встречного предоставления.

Согласно ст. 166 и 167 ГК РФ, сделка недействительна по основаниям, установленным данным Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в данном Кодексе. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке.

В силу положений ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения. Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абз. 2, 3 п. 1 ст. 171 данного Кодекса (каждая сторона такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах).

В силу закона лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной по основаниям, указанным в ч. 1 ст. 177 ГК РФ обязано доказать наличие обстоятельств, предусмотренных данной нормой права.

Согласно пункту 1 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

В соответствии со ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно пункту 1 статьи 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

В пункте 2 названной статьи содержится исчерпывающий перечень условий, при наличии которых заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности, если сторона заблуждается в отношении природы сделки, в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (подпункты 3, 5).

По смыслу приведенной нормы, сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Юридически значимым обстоятельством, подлежащим доказыванию, является выяснение вопроса о понимании истцом сущности сделки на момент ее заключения, в этой связи, суд выясняет сформировалась ли выраженная в сделке воля истца вследствие заблуждения, на которое она ссылается, и является ли оно существенным применительно к ч. 1 ст. 178 ГК РФ, с учетом возраста истца, состояния здоровья, значения оспариваемой сделки.

На необходимость выяснения таких обстоятельств указывает Верховный Суд Российской Федерации в Определениях от 25 июня 2002 года по делу N 5-В01-355 и от 25 марта 2014 года N 4-КГ 13-40, в которых разъяснено, что при решении вопроса о существенности заблуждения по поводу обстоятельств, указанных в части 1 статьи 178 ГК РФ, необходимо исходить из существенности данного обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей его положения, состояния здоровья, характера деятельности, значения оспариваемой сделки.

Если сделка признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, к ней применяются правила, предусмотренные статьей 167 настоящего Кодекса.

Судом установлено и следует из материалов дела, что между истцом Кайдаловой В.И. и ответчиком Шевчнко М.Е. 17.02.2021 был заключен договор дарения квартиры, по которому истец (даритель) безвозмездно передал ответчику (одаряемому) в собственность квартиру, расположенную по адресу: <адрес>

Судом было запрошено регистрационное дело. Согласно заявлений, расписок, ДД.ММ.ГГГГ истец самостоятельно сдавала на регистрацию договор и заявление о переходе права собственности.

Согласно сведениям ЕГРН государственная регистрация перехода права собственности произведена в установленном законом порядке Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Белгородской области ДД.ММ.ГГГГ за Шевченко М.Е.

Из текста оспариваемого договора следует, что он не предусматривает выполнение каких-либо действий в пользу дарителя со стороны одаряемого и является безвозмездной сделкой.

Исковые требования о признании договора дарения недействительным основаны на том, что истица в момент подписания договора дарения не могла понимать значение своих действий и руководить ими, а также была введена в заблуждение ответчиком, заблуждалась относительно природы сделки, поскольку фактически имела намерение заключить договор ренты, в силу которого ответчик обязан был оказывать ей содержание в виде ухода, материальной и физической помощи по дому, однако, в настоящее время выгнала ее из квартиры.

Судом установлено, что договор дарения был подписан истицей собственноручно, каких-либо обязательств перед ней со стороны одаряемой, в договоре не содержится.

В договоре (пункт 1) стороны прямо предусмотрели, что даритель безвозмездно передал одаряемому, а одаряемый принял в дар квартиру, что исключает какое-либо иное истолкование приведенных условий, свидетельствующее о том, что истец заблуждался относительного того, что подписываемый договор направлен не на отчуждение имущества (природы сделки).

Как следует из материалов дела, стороны лично ДД.ММ.ГГГГ обратились в Управление Росреестра по Белгородской области с заявлением о государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество к одаряемому.

Кроме того, в договоре имеется указание, подтвержденное подписью истца, о том, что стороны договора подтверждают, что не лишены дееспособности, не состоят под опекой и попечительством, не страдают заболеваниями, препятствующими осознать суть договора, а также отсутствуют обстоятельства, вынуждающие совершать данный договор на крайне невыгодных для себя условиях. В соответствии с пунктом 4 ст. 578 ГК РФ, даритель вправе отменить дарение в случае если он переживет одаряемого (пункт 5 договора).

По ходатайству истца по делу была назначена судебная психолого-психиатрическая экспертиза.

Согласно заключению судебно- психолого-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ года № составленного ОГКУЗ «Белгородская областная клиническая психоневрологическая больница», что комиссия врачей-экспертов приходит к заключению, что ответить на поставленные судом перед экспертами-психиатрами вопросы не представляется возможным ввиду того, что в представленных материалах гражданского дела отсутствуют показания, на момент подписания договора дарения ДД.ММ.ГГГГ года, о ее поведении гот родственников, свидетелей врачей, что на позволяет объективно оценить ее интеллектуально- мнестические способности, мотивацию при принятии ею правового решения, в медицинской документации малоинформативные данные о психическом состоянии Кайдаловой В.И. в период максимально приближенный к заключению договора дарения ДД.ММ.ГГГГ, при описании ее состояния (от <адрес>) информация в предоставленной медицинской документации ограничивается фразами, которые не раскрывают сути наличия или отсутствия психических нарушений у Кайдаловой В.И.: «на вопросы отвечает с опозданием, несколько дезориентирована, забывчива», имеющаяся информация касается, в первую очередь, ее соматического и неврологического состояния, а при следующем медицинском осмотре (от ДД.ММ.ГГГГ) состояние Кайдаловой В.И. характеризуется как удовлетворительное.

У суда нет оснований не доверять выводам комиссии экспертов, поскольку в состав комиссии входят высококвалифицированные врачи-специалисты в области психиатрии, прямо или косвенно они в исходе дела не заинтересованы, отводов экспертам не заявлено, экспертиза проведена с соблюдением требований ст. ст. 85, 86, 87 ГПК РФ, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ, а само экспертное заключение составлено с использованием материалов гражданского дела и представленной медицинской документации, с учетом всех имеющихся в материалах дела письменных документов. Ни один из экспертов, входящих в состав комиссии, не высказал особого мнения по поставленным на разрешение экспертизы вопросам.

Данное экспертное заключение принято судом в качестве достоверного, относимого и допустимого доказательства по делу.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющими принципы состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

По ходатайству представителя истца в судебном заседании были допрошены свидетели Белых И.М., Белых Е.И., которые показали, что Кайдалова В.И. является инвалидом второй гриппы, после перенесенной короновирусной инфекции в январе 2021г. длительное время не могла самостоятельно себя обслуживать, передвигаться, некоторые вещи не могла осознавать, веля себя странно, были проблемы с памятью, говорила, что она по просьбе Шевченко М.Е. подписывала документы, но какие не помнит.

Оценив показания свидетелей, суд не принимает их во внимание, поскольку свидетели не являлись непосредственными очевидцами подписания спорного договора, являются заинтересованной стороной по делу.

Само по себе волеизъявление Кайдаловой В.И. на распоряжение своим имуществом не может являться основанием для сомнения в ее адекватном психическом состоянии.

Медицинские документы, характеризующие состояние здоровья Кайдаловой В.И., представленные в материалы дела, не содержат сведений о наличии у нее психических расстройств и таких особенностей поведения, которые могли явиться основанием недействительности оспариваемой сделки.

Согласно ст. 17 ГК РФ, способность иметь гражданские права и нести обязанности (гражданская правоспособность) признается в равной мере за всеми гражданами. Правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью.

В силу ст. 21 ГК РФ, способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность) возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении восемнадцатилетнего возраста. Никто не может быть ограничен в правоспособности и дееспособности иначе, как в случаях и в порядке, установленных законом (ст. 22 ГК РФ).

Таким образом, закон исходит из презумпции полной право- и дееспособности любого гражданина, если он не ограничен в них в установленном законом порядке.

Доводы представителя истца о том, что на момент заключения оспариваемой сделки Кайдалова В.И. в силу состояния своего здоровья не могла отдавать отчет своим действиям и руководить ими, не могут быть признаны судом состоятельными, поскольку указанные доводы ничем объективно не подтверждаются.

Каких-либо доказательств в подтверждение своих доводов о наличии при заключении договора дарения заблуждения относительно природы данной сделки Кайдаловой В.И., имеющего существенное значение, суду представлено не было. Наличие заболеваний, на которые ссылался истец в качестве оснований для признания сделки недействительной, с учетом установленных фактических обстоятельств заключения договора дарения квартиры, не свидетельствует о том, что истец заблуждалась относительно природы данной сделки в момент его заключения в 2021 году. Текст договора, подписанного истицей не содержит условий о каком-либо ее содержании и уходе.

Поскольку договор дарения предполагает переход права собственности на недвижимое имущество к одаряемому, и материалы дела содержат доказательства, свидетельствующие о волеизъявлении истца на переход права собственности к ответчику, суд в данной связи отмечает ее волю именно на наступление предусмотренных данным договором правовых последствий.

Истцом не было представлено достаточных и допустимых доказательств того, что при заключении договора дарения волеизъявление истца было направлено на заключение договора ренты, и при заключении договора дарения она была лишена возможности действовать по своей воле и в своих интересах.

С учетом установленных обстоятельств, оценив представленные доказательства по правилам ст. 67 ГПК РФ, суд не находит оснований для признания недействительным договора дарения квартиры, по адресу: <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ между Кайдаловой В.И. и Шевченко М.Е.

Учитывая, что суд отказывает в удовлетворении иска о признании договора дарения квартиры недействительным, то подлежат отклонению производные от него требования о применении последствий недействительности сделки, прекращении право собственности Шевченко М.Е. на указанное имущество и признании право собственности Кайдаловой В.Е. на спорную квартиру.

Кроме того, суд приходит к выводу о том, что истцом пропущен предусмотренный п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности для признания оспоримой сделки (договора дарения от ДД.ММ.ГГГГ) недействительной, о применении которого было заявлено ответчиком, следовательно, именно с указанной даты следует исчислять срок исковой давности, с настоящим иском истец обратился только 2.05.2024, тогда как пропуск срока исковой давности в силу п. 2 ст. 199 ГК РФ является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска.

Руководствуясь ст. ст. 194- 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований Кайдаловой Веры Ивановны (паспорт №) к Шевченко Марине Евгеньевне (№) о признании недействительным договора дарения квартиры, применении о признании недействительной договора дарения, применении последствия недействительности сделки, отказать.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Белгородского областного суда в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Октябрьский районный суд г. Белгорода.

Судья И.Н. Боровкова

Мотивированное решение суда изготовлено 20 сентября 2024 г.

БЕЛГОРОДСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД

УИД 31RS0016-01-2024-003790-38 № 33-6445/2024

(2-3150/2024)

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Белгород 19 декабря 2024 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Стефановской Л.Н.,

судей Фокина А.Н. и Абрамовой С.И.,

при секретаре Недовизине А.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по иску Кайдаловой В.И. к Шевченко М.Е. о признании недействительным договора дарения, применении последствий недействительности сделки

по апелляционной жалобе Кайдаловой В.И. на решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 10.09.2024.

Заслушав доклад судьи Фокина А.Н., объяснения представителя истца Никуленко И.С., представителя ответчика Гордеева А.С., судебная коллегия

установила:

Кайдалова В.И. являлась собственником квартиры с кадастровым номером №, расположенной по адресу <адрес>.

По договору дарения от 17.02.2021 Кайдалова В.И. подарила данную квартиру Шевченко М.Е.

26.02.2021 произведена государственная регистрация перехода права собственности на квартиру от дарителя к одаряемой.

02.05.2024 Кайдалова В.И. обратилась в суд с иском, в котором просила признать договор дарения от 17.02.2021 недействительным и применить последствия недействительности сделки.

В обоснование иска, с учетом дополнений, сослалась на то, что при заключении договора после перенесенного в январе 2021 года covid-19 и при наличии атеросклероза по состоянию здоровья она не могла понимать значения своих действий и руководить ими, что дарение не соответствовало её воле, что заключила договор дарения под влиянием заблуждения относительно природы сделки, полагая, что фактичес...

...ки заключает с двоюродной внучкой договор пожизненного содержания. Привела ссылки на свой престарелый возраст, инвалидность 2-й группы, отсутствие другого жилья.

В суде первой инстанции представитель ответчика с иском не согласился. Указал на необоснованность требований и на несоответствие действительности доводов истца, на соответствие дарения воле Кайдаловой В.И., на пропуск срока исковой давности.

Решением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 10.09.2024 в удовлетворении иска Кайдаловой В.И. отказано.

В апелляционной жалобе, с учетом дополнений, истец просит решение отменить и принять по делу новое решение, удовлетворив иск. Считает, что судом неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, допущены нарушения норм права. Частично излагает доводы, приводимые в исковом заявлении. Настаивает на том, что заключала спорный договор под влиянием заблуждения, что не имела намерения на дарение, что рассчитывала на возмездную сделку. Полагает, что суд неверно оценил доказательства, в частности медицинскую документацию, её обращение в полицию, заключение проведенной по делу судебной экспертизы. Указывает на неполноту поставленных перед экспертами вопросов, на неразъяснение судом права ходатайствовать о назначении повторной или дополнительной судебной экспертизы. Выражает несогласие с выводом суда о пропуске срока исковой давности. Приводит ссылку на недействительность кабальной сделки.

В суде апелляционной инстанции представитель истца Никуленко И.С. апелляционную жалобу поддержала.

Представитель ответчика Гордеев А.С. просил жалобу отклонить.

Истец и ответчик, будучи извещенными надлежащим образом (заказными письмами, а также посредством извещения представителей), в судебное заседание не явились.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия считает решение суда подлежащим оставлению без изменения, а жалобу не подлежащей удовлетворению.

Исследовав представленные доказательства, установив факты заключения сторонами спорного договора дарения, отклонив как бездоказательные ссылки истца на несоответствие сделки по безвозмездному отчуждению квартиры её воле, суд первой инстанции, исходя также из недоказанности заключения договора дарения Кайдаловой В.И. в состоянии неспособности осознавать характер своих действий и руководить таковыми, а равно недоказанности заключения истцом спорного договора вследствие заблуждения относительно природы сделки, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения иска.

С данным выводом судебная коллегия соглашается, поскольку он соответствует обстоятельствам дела, сделан в результате правильной оценки доказательств и не противоречит действующему законодательству.

Согласно ст. 209 ГК РФ собственник вправе отчуждать свое имущество в собственность другим лицам.

В силу ст. 154 ГК РФ для заключения договора необходимо выражение согласованной воли участвующих в нем сторон.

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В соответствии со ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел (п. 1).

Заблуждение предполагается достаточно существенным, в том числе если сторона: заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные; заблуждается в отношении природы сделки; заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (п. 2).

По смыслу ст. 178 ГК РФ сделка считается недействительной, если выраженная в ней воля стороны неправильно сложилась вследствие заблуждения и повлекла иные правовые последствия, нежели те, которые сторона действительно имела в виду. Под влиянием заблуждения участник сделки помимо своей воли составляет неправильное мнение или остается в неведении относительно тех или иных обстоятельств, имеющих для него существенное значение, и под их влиянием совершает сделку, которую он не совершил бы, если бы не заблуждался.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной.

Суд может отказать в признании сделки недействительной, если заблуждение, под влиянием которого действовала сторона сделки, было таким, что его не могло бы распознать лицо, действующее с обычной осмотрительностью и с учетом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон.

При наличии спора о действительности или заключенности договора суд, пока не доказано иное, исходит из заключенности и действительности договора и учитывает установленную в п. 5 ст. 10 ГК РФ презумпцию разумности и добросовестности участников гражданских правоотношений.

В силу ст. 56 ГПК РФ бремя доказывания наличия оснований для признания сделки недействительной лежит на истце.

Как установлено судом и следует из материалов дела, являясь собственником квартиры, расположенной по адресу <адрес>, Кайдалова В.И. самостоятельно распорядилась своим недвижимым имуществом, подарив его Шевченко М.Е. и заключив 17.02.2021 соответствующий договор дарения.

Доводы истца о том, что договор дарения ею заключался под влиянием заблуждения, что дарение имущества не соответствовало её воле, судом первой инстанции отклонены правильно.

Суд верно указал на непредставление достаточных доказательств, которые бы свидетельствовали о том, что истец заблуждалась относительно природы сделки, как совокупности свойств сделки, характеризующих ее сущность, или об имеющих значение для заключения сделки обстоятельствах, то есть подтверждали бы формирование воли истца на совершение сделки под влиянием факторов, нарушающих нормальный процесс такого формирования, в том числе в силу возраста, состояния здоровья или особенностей личности.

Достоверные фактические данные, которые бы подтверждали, что при заключении спорного договора дарения Кайдалова В.И. в действительности имела намерение заключить договор пожизненного содержания, отсутствуют. Электронная переписка между родственниками, вопреки доводам жалобы, этого ни в коей мере не подтверждает.

Содержание спорного договора указывает на добровольность его заключения и ясно и недвусмысленно отражает сущность сделки и её правовые последствия – безвозмездное отчуждение квартиры дарителем и переход права собственности на таковую к одаряемому. Текст договора дарения изложен понятным языком, никаких неясностей или двусмысленностей не содержит. Какого-либо встречного обязательства со стороны одаряемого договор дарения, как и установлено законом, не предусматривает; об уходе или содержании в нём нет ни слова.

Дарение осуществлялось истцом не постороннему лицу.

17.02.2021 с целью создания правовых последствий спорной сделки стороны обратились в подразделение Росреестра за осуществлением соответствующей государственной регистрации. При этом Кайдалова В.И. подала заявление на регистрацию перехода права собственности на квартиру, приложив договор дарения.

В результате 26.02.2021 была произведена государственная регистрация перехода права собственности на объект недвижимости от истца к ответчику.

Сами по себе якобы преклонный возраст истца, инвалидность 2 группы и плохое состояние здоровья о заблуждении при заключении договора свидетельствовать не могут.

Суд первой инстанции также обоснованно сделал вывод о недоказанности заключения Кайдаловой В.И. спорного договора дарения в состоянии неспособности осознавать характер своих действий и руководить ими, отклонив соответствующие доводы истца.

Согласно заключению комиссии экспертов ОГКУЗ «Белгородская областная клиническая психоневрологическая больница» от 31.07.2024, составленному по результатам судебной психолого-психиатрической экспертизы, ответить на вопросы о способности Кайдаловой В.И., исходя из имевшихся у нее заболеваний, понимать значение своих действий и руководить ими при заключении договора дарения от 17.02.2021 не представилось возможным по причине отсутствия достаточных данных о её психическом состоянии в тот период.

Ссылки в жалобе на якобы неполноту поставленных перед экспертами вопросов, на неразъяснение судом права ходатайствовать о назначении повторной или дополнительной судебной экспертизы отклоняются. Вопросы поставлены достаточно полно; свои процессуальные права стороны реализуют по своему усмотрению, представитель истца участвовал в судебном разбирательстве и не был лишен возможности заявлять любые ходатайства.

В рамках допроса в суде апелляционной инстанции эксперт Булгаков С.В. подтвердил, что содержание всей имеющейся медицинской документации, а также актуальное применительно к периоду экспертного исследования состояние истца не позволяют делать вывод о том, что при совершении спорной сделки указанная способность у истца отсутствовала.

Иных медицинских документов нет.

Само по себе перенесение истцом в январе 2021 года covid-19, наличие гипертонии и атеросклероза не свидетельствует о неспособности Кайдаловой В.И. 17.02.2021 понимать значение своих действий и руководить ими.

Следует отметить, что истец сама обращалась в январе 2022 года в полицию с заявлением о проведении проверки по факту отчуждения квартиры своей двоюродной внучке, самостоятельно давала объяснение.

Также обращает на себя внимание то, что состояние здоровья никак не воспрепятствовало Кайдаловой В.И. выдавать 09.10.2023 и 01.10.2024 доверенности на представление интересов, а нотариусам удостоверять таковые.

Отчуждение, в том числе и в результате дарения, единственного жилья не свидетельствует о заключении договора вследствие заблуждения, не говорит о неспособности истца понимать значение своих действий и руководить ими, а равно о невозможности совершения такой сделки.

Оснований не согласиться с выводом суда о пропуске истцом срока исковой давности судебная коллегия также не усматривает.

В соответствии с п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка, либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Поскольку Кайдалова В.И. являлась стороной сделки, а её неспособность при заключении 17.02.2021 договора осознавать характер своих действий и руководить ими не установлена, подача иска 02.05.2024 имела место по истечении срока исковой давности.

Учитывая изложенное, требования истца удовлетворению не подлежали.

Ссылки в жалобе на п. 3 ст. 179 ГК РФ, предусматривающий недействительность кабальной сделки, отклоняются. По данному основанию договор истцом не оспаривался.

Кроме того, в соответствии с п. 3 ст. 179 ГК РФ для кабальной сделки характерными являются следующие признаки: она совершена потерпевшим лицом, во-первых, на крайне невыгодных для него условиях, во-вторых, совершена вынужденно - вследствие стечения тяжелых обстоятельств, а другая сторона в сделке сознательно использовала эти обстоятельства. Только при наличии совокупности всех указанных признаков сделка может быть оспорена по мотиву ее кабальности; самостоятельно каждый из признаков не является основанием для признания сделки недействительной. Заключение договора на условиях, которые другая сторона стала считать неприемлемыми, не свидетельствует о его крайней невыгодности.

По своей природе, в силу ст. 572 ГК РФ, договор дарения представляет собой безвозмездное отчуждение дарителем своего имущества в собственность другого лица и не предполагает даже возможности какого-либо встречного предоставления.

Такой признак кабальной сделки, как крайняя невыгодность, несовместим с существом договора дарения. Безусловная безвозмездность отчуждения имущества для дарителя означает вообще полное отсутствие выгоды. Сама же безвозмездность договора дарения, являющегося законным способом отчуждения имущества, не может как часть его предмета расцениваться в качестве крайнего невыгодного условия такого договора.

Таким образом, приводимые в апелляционной жалобе доводы несостоятельны. Оснований для выхода за пределы доводов жалобы, что в силу ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ не может быть произвольным, судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 10.09.2024 по делу по иску Кайдаловой В.И. (ИНН №) к Шевченко М.Е. (ИНН №) о признании недействительным договора дарения, применении последствий недействительности сделки оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда может быть обжаловано в Первый кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня изготовления мотивированного апелляционного определения путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции.

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 14.01.2025.

Председательствующий

Судьи