Карачаев Борис Хазешевич

дело № 2-669/13г.

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

гор. Нарткала 12 ноября 2013г.

Урванский районный суд Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Мисхожева М.Б.,

при секретаре Шогеновой М.Х.,

с участием истца – Карачаева Бориса Хазешевича,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Карачаева Бориса Хазешевича к министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике о компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Карачаев Б.Х. обратился в суд с иском к министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике, в котором просит взыскать с ответчика 5000000 рублей в счет возмещения морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти.

Иск мотивирован тем, что согласно справке о реабилитации №К-35 от ДД.ММ.ГГГГ Карачаев Б.Х. был реабилитирован на основании Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ №1761-1. Исходя из положений Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» статус жертвы политических репрессий, и как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки, выданной компетентными органами государства. В постановлении Пленума Верховного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров» даны следующие разъяснения: общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации согласно ч.4 ст.15 Конституции РФ являются составной частью ее правовой системы. Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (ст.1 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ №54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней»). Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В настоящее время вступило в законную силу постановление Европейского суда по правам человека от ДД.ММ.ГГГГ по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» (жалоба №7975/06). Европейский суд по правам человека, рассмотрев названное дело, подчеркнул в своем постановлении: В грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий. Если этот пробел не будет устранен, то государство-ответчик должно выплатить 4000 евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей. Поскольку Российс...

...кая Федерация как участник «Конвенции о защите прав человека и основных свобод» признает юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, заявленные истцом исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции Европейского суда, выраженной в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения. Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном Российским законодательством порядке, считает, что в отношении нее была нарушена статья 1 Протокола № Конвенции, поскольку у истицы имеется собственность в виде основанного на законе «О реабилитации жертв политических репрессий» и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы. С ДД.ММ.ГГГГ гарантия компенсации морального ущерба из преамбулы Закона была исключена, и в этом контексте выглядит как отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит статье 1 Протокола № к Конвенции и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст.15 Конституции РФ. Ему родившемуся в ссылке в семье переселенцев на протяжении многих лет, даже после возвращения на историческую родину приходилось жить с ярмом сына изменников родины. Приходилось слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа от разных людей, следовательно политическую реабилитацию нельзя считать полной. Компенсацию морального вреда в размере 5000000 рублей за ее моральные и нравственные страдания считает справедливой.

В судебном заседании истец поддержал заявленные исковые требования и просил суд их удовлетворить по доводам, изложенным в иске.

Представитель ответчика, уведомленный надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не явился. Обратился к суду с просьбой о рассмотрении гражданского дела по иску Карачаева Б.Х. в отсутствие представителя Управления Федерального казначейства по КБР.

Кроме того в адрес суда ответчиком было направлено возражение, в котором он просит в удовлетворении искового заявления Прониной Л.И. отказать.

Суд, выслушав истицу, исследовав письменное возражение ответчика, а также иные письменные материалы дела, приходит к следующему.

В соответствии со ст. 1 Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 1761-1 (ред. от 30.11.2011) "О реабилитации жертв политических репрессий" политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти и должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями.

В силу ст. 1.1 указанного выше закона подвергшимися политическим репрессиям и подлежащими реабилитации признаются:

дети, находившиеся вместе с репрессированными по политическим мотивам родителями или лицами, их заменявшими, в местах лишения свободы, в ссылке, высылке, на спецпоселении;

дети, оставшиеся в несовершеннолетнем возрасте без попечения родителей или одного из них, необоснованно репрессированных по политическим мотивам.

Как следует из справки о реабилитации №16691, датированной маем 1994 года Жабоева Х.И. на основании постановления ГОКО СССР от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ года, указа ПВС от ДД.ММ.ГГГГ была репрессирована как лицо балкарской национальности, и в соответствии с положениями Закона РСФСР от ДД.ММ.ГГГГ «О реабилитации жертв политических репрессий», была реабилитирована.

В соответствии с Конституцией РФ права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст.52); каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст.53).

Согласно ст.12 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «О реабилитации жертв политических репрессий» (далее Закон) восстановление в правах лиц, репрессированных за пределами Российской Федерации, но постоянно проживающих на ее территории, предоставление им мер социальной поддержки и выплата компенсаций производится в том случае, если принятые в отношении их уполномоченными на то органами государств - бывших союзных республик СССР решения о реабилитации не противоречат законодательству Российской Федерации. При признании лица необоснованно репрессированным только в части предъявленного обвинения осуществляется восстановление тех прав, которые были нарушены в связи с необоснованными политическими обвинениями.

В соответствии со ст.16 Закона расходные обязательства по обеспечению мерами социальной поддержки реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, являются расходными обязательствами субъектов Российской Федерации.

Как следует из положений ст.18 Закона признанные в установленном порядке виновными в преступлениях против правосудия работники органов ВЧК, ГПУ - ОГПУ, УНКВД - НКВД, МГБ, прокуратуры, судьи, члены комиссий, "особых совещаний", "двоек", "троек", работники других органов, осуществлявших судебные полномочия, лица, участвовавшие в расследовании и рассмотрении дел о политических репрессиях, несут уголовную ответственность на основании действующего уголовного законодательства. Сведения о лицах, признанных в установленном порядке виновными в фальсификации дел, применении незаконных методов расследования, преступлениях против правосудия, периодически публикуются органами печати.

Закон «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Указанный Закон РФ, исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17).

Следовательно, льготы, которые устанавливались для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации (определение Конституционного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ №620-О-П «По жалобе Гизбрехт Л.И. на нарушение ее конституционных прав ст.1.1 и ч.4 ст.12 Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий»).

Поэтому суд приходит к выводу, что доводы истицы о том, что исключение с ДД.ММ.ГГГГ из преамбулы Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба означает недопустимый отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция), не основан на законе.

Ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с ДД.ММ.ГГГГ.

Как видно из материалов дела, вред истцу, а соответственно, и нравственные и физические страдания были причинены до ДД.ММ.ГГГГ, т.е. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Основания возникновения обязанности по компенсации морального вреда и способы его компенсации определены статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной в действие с ДД.ММ.ГГГГ. Регулирование обязательств, вследствие причинения вреда установлено главой 59 ГК Российской Федерации. Детальное регулирование компенсации морального вреда предусмотрено статьями 1099, 1100, 1101 ГК Российской Федерации, введенными в действие с ДД.ММ.ГГГГ.

Согласно ч.1 ст. 54 Конституции Российской Федерации закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением.

Частью 1 статьи 4 ГК Российской Федерации установлено, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие. Действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

В соответствии с п.6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N10 (редакция от 06.02.2007) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные и физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной им в Определении от ДД.ММ.ГГГГ N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, т.е. придать закону обратную силу.

Ссылку истца на применение по настоящему спору положений статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции также нельзя признать обоснованной.

Согласно части 1 статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу статьи 1 Протокола N 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истца на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в иске, не имеется.

Ссылка в исковом заявлении на Постановление Европейского Суда от ДД.ММ.ГГГГ по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" является несостоятельной.

Присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонилось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от ДД.ММ.ГГГГ, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

При таких обстоятельствах, суд считает, что исковые требования Карачаева Б.Х. о компенсации морального вреда удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении иска Карачаева Бориса Хазешевича о взыскании с министерства финансов РФ из средств казны РФ компенсации в размере 5000000 рублей в счет возмещения морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти, отказать.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный суд КБР в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме через Урванский районный суд.

председательствующий–подпись.

копия верна.

Судья Урванского

районного суда КБР М.Б. Мисхожев

Судья МисхожевМ.Б. Дело № 33-33/2014

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

ДД.ММ.ГГГГ <адрес>

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Блохиной Е.П.,

судей Савкуева З.У., Бейтуганова А.З.

при секретаре Дауровой А.Х.

с участием Карачаева Б.Х.

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Блохиной Е.П. гражданское дело по иску Карачаева Б.Х. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о взыскании из средств казны Российской Федерации денежной компенсации в размере 5 000 000 рублей в счет возмещения морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти,

по апелляционной жалобе Карачаев БХ. на решение Урванского районного суда КБР от 12 ноября 2013 года,

установила:

Согласно справке о реабилитации № № от ДД.ММ.ГГГГ Карачаев Б.Х., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, был репрессирован в ДД.ММ.ГГГГ году по политическим мотивам как член семьи немецкой национальности, и, впоследствии, реабилитирован на основании Закона РФ №1761-1 от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий».

Ссылаясь на эти обстоятельства, Карачаев Б.Х. обратился в Урванский районный суд КБР с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике о взыскании компенсации морального вреда в размере 5 000 000 руб., указав в обоснование своих требований следующее.

Ему, родившемуся в ссылке в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет даже после возвращения на историческую Родину приходилось жить с «ярмом» сына изменников Родины. Приходилось слышать оскорбления в свой адрес и адрес своего народа от разных людей, в том числе наделенных властью, что, по его мнению, свидетельствует, что политическую реабилитацию нельзя считать полной. Полагает, в отношении него, признанного жертвой советских политических репрессий, была нарушена статья 1 Протокола №1 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Поскольку Российская Федерация, как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод, признает ...

...юрисдикцию Европейского Суда по правам человека, заявленные им исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции, изложенной в Постановлении Европейского суда по правам человека от 2 февраля 2010 г. по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии», которым разрешены аналогичные правоотношения. Исключение же с 1 января 2005 года из преамбулы Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о возмещении морального вреда фактически является отказом от правовой и моральной обязанности государства, противоречит статье 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и не может приниматься судами во избежание нарушения части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации.

В письменных возражениях на поданный иск Управление Федерального казначейства по КБР просило отказать в удовлетворении исковых требований, указав в обоснование своих требований следующее.

Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации как материального, так и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, в связи с чем толкование отсутствия в его преамбуле положений о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, как основание, исключающее моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба, не соответствует статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации. Поскольку нравственные и физические страдания истцу были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 года, в соответствии с действующим законодательством и правовой позицией Верховного Суда РФ, у него не возникло права на денежную компенсацию. Ссылка истца на Постановление Европейского суда по правам человека по делу «Клаус и Юрий Киладзе против Грузии» является несостоятельной, поскольку денежные суммы, присужденные заявителям по указанному делу, являются компенсацией нарушенного права на имущество, предусмотренного статьей 1 Протокола №1 к Конвенции. У истца же право на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истца на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола №1 к Конвенции, как утверждается в иске, не имеется. Между тем, в Российской Федерации имеется комплекс эффективных внутригосударственных средств правовой защиты в отношении жертв политических репрессий.

Решением Урванского районного суда КБР от 12 ноября 2013 года Карачаеву Б.Х. в удовлетворении исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе Карачаев Б.Х. просит решение Урванского районного суда КБР от 12 ноября 2013 года отменить и принять новое решение об удовлетворении его исковых требований.

В апелляционной жалобе Карачаев Б.Х., кроме доводов, на которых обоснован заявленный им иск, также указал, что отказ суда первой инстанции от применения Конвенции следует признать ошибочным, так как это прямо противоречит части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, поэтому обжалуемое решение не может быть признано законным.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КБР Блохиной Е.П., обсудив доводы апелляционной жалобы, поддержанной Карачаевым Б.Х., в отсутствие представителя Управления Федерального казначейства по КБР, надлежащим образом извещенных о времени и месте судебного заседания, Судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 330 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке являются неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие изложенных в решении выводов суда обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение судом норм материального или процессуального права.

Таких нарушений при разрешении дела судом не допущено.

Разрешая дело, суд правильно установил и в достаточной степени исследовал имеющие значение для дела обстоятельства, дал им надлежащую оценку, сделал выводы, соответствующие установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам, правильно истолковал и применил нормы материального права и не допустил существенных нарушений норм процессуального права.

Суд первой инстанции правомерно применил нормы закона, регулирующие сложившиеся спорные отношения, отразив суть данных законоположений в обжалуемом

решении. Выводы суда подробно мотивированы, основаны на анализе норм действующего законодательства, фактических обстоятельствах дела, оснований с ними не согласиться, Судебная коллегия не усматривает.

На территории Российской Федерации впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причинённого неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в его возмещение денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года. Статьёй 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причинённый гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.

Основы же института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в статье 151 Гражданского кодекса РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года. В соответствии со статьей 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года № 52-ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» часть первая Гражданского кодекса применяется к правоотношениям, возникшим после введения её в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения её в действие, часть первая кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения её в действие.

В силу части 1 статьи 4 Гражданского кодекса РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

О том, что моральный вред, причинённый истцу в результате репрессий, не подлежит возмещению, следует и из разъяснений, данных в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда». В частности, в абзаце 1 пункта 6 данного Постановления Пленума указано, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статьи 54 Конституции РФ).

Из материалов дела следует, что физические и нравственные страдания (моральный вред), были причинены Карачаеву Б.Х. до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие правоотношения, так как вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

Соглашаясь также с выводами суда первой инстанции, Судебная коллегия считает, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки

данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

В силу статей 1, 6 - 11 Закона РСФСР от 26 апреля 1991г. «О реабилитации репрессированных народов» государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий», целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года «О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (пункт 1 статьи 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона, как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба, не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» её целью являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и в соответствии с задачами государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда. Установление порядка предоставления данных льгот законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-О, от 5 июля 2005 года N 246-О, от 27 декабря 2005 года N 527-О, от 17 октября 2006 годаМ 397-О, от 15 мая 2007 годаЫ 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями пункта «в» статьи 71 и части 1 статьи 76 Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный уровень такой поддержки.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, Судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности указанных политических репрессий, принятие Закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение морального вреда.

Доводы, указанные в исковом заявлении и в апелляционной жалобе о нарушении статьи 1 Протокола №1 к Конвенции и на необходимость применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда по правам человека, изложенной в Постановлении от 2 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", были предметом разбирательства в суде первой инстанции, им дана надлежащая правовая оценка и они обосновано признаны несостоятельными.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что у истца не возникло отдельного права на денежную компенсацию морального вреда. Следовательно, оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, не имеется.

Соглашается Судебная коллегия и с выводами суда первой инстанции о том, что присужденная Европейским Судом по правам человека в пользу Клаус и Юрия Киладзе денежная сумма являлась не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущества по статье 1 Протокола №1 к Конвенциидарство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, позволяющего использовать гражданами, признанными жертвами политических репрессий, права, гарантированные государством.

Между тем, законодательством Российской Федерации предусмотрен комплекс внутригосударственных средств правовой защиты граждан, признанных жертвами политических репрессий.

Обращаясь в суд, Карачаев Б.Х. в качестве обоснования заявленного им иска также указывал на то, что ему на протяжении многих лет приходилось жить с клеймом сына изменников Родины, в связи с чем он подвергался унижениям со стороны власти и отдельных граждан.

Между тем, истец не представил каких-либо относимых, допустимых и достоверных доказательств данных обстоятельств.

Принимая во внимание вышеизложенное, и учитывая, что недоказанность обстоятельств, на которые ссылается истец как на основания своих требований, является, по смыслу части 1 статьи 56 ГПК РФ, самостоятельным основанием для отказа в их удовлетворении, суд первой инстанции обоснованно оставил иск без удовлетворения.

При таких данных, обжалуемое решение является законным и обоснованным, оснований, предусмотренных статьей 330 ГПК РФ, для его отмены или изменения не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь пунктом 1 абзаца 1 статьи 328 и статьей 329 ГПК РФ, Судебная коллегия

определила:

Решение Урванского районного суда КБР от 12 ноября 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Карачаева Б.Х. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи подписи