Кустовский Федор Степанович

Судья С.Г. Горшунов дело № 33-12820/2017

учет № 196г

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

10 августа 2017 года город Казань

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан в составе председательствующего - судьи Г.А. Романовой,

судей Л.Ф. Валиевой, И.В. Назаровой,

с участием прокурора Д.Н. Салехова,

при секретаре судебного заседания Ю.Н. Зубковой

рассмотрела в открытом судебном заседании по докладу судьи Л.Ф. Валиевой гражданское дело по апелляционной жалобе представителя акционерного общества Авиакомпания «Лайт Эйр» Т.М. Диязитдинова на решение Заинского городского суда Республики Татарстан от 25 мая 2017 года, которым постановлено:

исковые требования Ф.С. Кустовского, А.А. Кустовской к закрытому акционерному обществу Авиакомпания «Лайт Эйр» о компенсации морального вреда в связи с гибелью сына удовлетворить частично.

Исковые требования Н.Ф. Кирилловой, Л.Ф. Романовой к закрытому акционерному обществу Авиакомпания «Лайт Эйр» о компенсации морального вреда в связи с гибелью брата удовлетворить.

Взыскать с закрытого акционерного общества Авиакомпания «Лайт Эйр» компенсацию морального вреда в пользу Ф.С. Кустовского в размере 300 000 рублей, в пользу А.А. Кустовской в размере 300 000 рублей, в пользу Н.Ф. Кирилловой в размере 200 000 рублей, в пользу Л.Ф. Романовой в размере 200 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований Ф.С. Кустовского, А.А. Кустовской о компенсации морального вреда отказать.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения в поддержку жалобы представителя акционерного общества Авиакомпания «Лайт Эйр»Т.М. Диязитдинова, ...

...заслушав возражение Ф.С. Кустовского и его представителя Т.Н. Ивановой, мнение прокурора Д.Н. Салехова, полагавшего решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Ф.С. Кустовский, А.А. Кустовская, Н.Ф. Кириллова, Л.Ф. Романова обратились в суд с иском к закрытому акционерному обществу Авиакомпания «Лайт Эйр» (далее - ЗАО АК «Лайт Эйр») о компенсации морального вреда в связи с гибелью сына и брата.

В обоснование исковых требований указано, что 06 февраля 2016 года, примерно в 12 часов 45 минут по местному времени, в районе поселка Саверовка Гайского района Оренбургской области, во время облета нефтепровода потерпело крушение воздушное судно марки АН-2, бортовой номер 1СЭ-40204, принадлежащее ЗАО АК «Лайт Эйр».

На борту самолета АН-2 находились два члена экипажа - командир воздушного судна В.А. Ильясов, второй пилот Ю.Ф. Кустовский, а также инженер по эксплуатации трубопроводов дочерней структуры акционерного общества «Татнефть-Урал» (далее - АО «Татнефть-Урал») А.В. Касаткин, получившие в результате крушения воздушного судна множественные телесные повреждения, от которых скончались на месте происшествия.

Погибший Ю.Ф. Кустовский приходился истцам сыном и братом.

06 февраля 2016 года Оренбургским следственным отделом на транспорте Уральского следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации возбуждено уголовное дело № .... по факту крушения самолета, повлекшего гибель 3 человек, то есть по признакам преступления, предусмотренного частью З статьи 263 Уголовного кодекса Россйской Федерации.

Потерпевшим признан отец погибшего Ю.Ф. Кустовского – Ф.С. Кустовский.

Заключением Комиссии по расследованию авиационных происшествий Межгосударственного авиационного комитета (МАК), исследовавшей обстоятельства авиационной катастрофы, установлено, что наиболее вероятной причиной катастрофы самолета АН-2 КА-40204 явилась потеря экипажем пространственной ориентировки в процессе выполнения разворота в условиях ограниченной видимости (туман) и «белизны» подстилающей поверхности, что привело к неконтролируемому снижению и столкновению самолета с землей.

Согласно заключению авиационно-технической судебной экспертизы от 27 января 2017 года по факту катастрофы самолета АН-2 непосредственной причиной крушения воздушного судна явилось неконтролируемое членами экипажа снижение воздушного судна при полете, наиболее вероятно, в метеорологических условиях, затрудняющих визуальный контакт с наземными ориентирами, приведшее к столкновению самолета с заснеженной земной поверхностью. Должностными лицами (пилотом экзаменатором и заместителем Генерального директора ЗАО АК «Лайт Эйр» по ОЛР) О.Ю. Пименовым были нарушены корпоративные требования, установленные в Руководстве по производству полетов (РПП) авиационной компании по допуску КВС к полету по метеорологическому минимуму 150x3000 и 150x2000.

В связи с выявленными нарушениями следствием направлено представление в ЗАО АК «Лайт Эйр» для устранения выявленных нарушений и принятия мер дисциплинарного воздействия к лицам, допустившим нарушение.

За безопасность полета отвечал командир воздушного судна В.А. Ильясов, на котором лежала обязанность принимать решения по взлету, полету, управлению воздушным судном, порядку его спасения.

В момент крушения пилотирование воздушного судна осуществлял командир В.А. Ильясов. Ю.Ф. Кустовский во время крушения находился вне кабины воздушного судна.

Согласно дополнению к авиационно-технической судебной экспертизе от 27 января 2017 года в полете возможно управление самолетом АН-2 одним командиром воздушного судна во время отсутствия в кабине (на рабочем месте) второго пилота.

Оценивая действия (бездействия) второго пилота воздушного судна Ю.Ф. Кустовского следствие пришло к выводу, что они не состоят в причинно-следственной связи с наступившими последствиями, поскольку именно командир воздушного судна Ильясов В.А. отвечал за безопасность полета, а также за принятие всех ключевых решений в исследуемой ситуации. В момент крушения воздушным судном управлял именно командир воздушного судна В.А. Ильясов без помощи второго пилота.

Допущенные командиром воздушного судна В.А. Ильясовым грубые нарушения находятся в прямой причинно-следственной связи с крушением самолета и гибелью его самого, а также второго пилота Ю.Ф. Кустовского и пассажира А.В. Касаткина

06 февраля 2017 года по результатам расследования было вынесено постановление о прекращении уголовного дела в связи со смертью В.А. Ильясова по основанию, предусмотренному пунктом 4 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Истцы указывают, что смерть Ю.Ф. Кустовского наступила в результате преступных действий работника ЗАО АК «Лайт Эйр» В.А. Ильясова, нарушений со стороны должностных лиц пилота-экзаменатора и заместителя генерального директора О.Ю. Пименова.

В результате гибели Ю.Ф. Кустовского истцам причинены нравственные и физические страдания.

Указывают, что потеря сына и брата является невосполнимой утратой. Родители престарелого возраста лишились сына, осуществлявшего заботу, материальную помощь и выполнявшего работу по хозяйству. Истцы Ф.С. Кустовский и Н.Ф. Кириллова являются инвалидами. Из-за сильного стресса у истцов ухудшилось состояние здоровья. Сестры погибшего, росшие с детства вместе, были духовно близки с Ю.Ф. Кустовским.

Просят взыскать с ответчика в пользу истцов Ф.С. Кустовского и А.А. Кустовской компенсацию морального вреда в размере по 400 000 рублей каждому; взыскать в пользу истцов Н.Ф. Кирилловой и Л.Ф. Романовой компенсацию морального вреда в размере по 200 000 рублей каждой.

Определением суда от 11 мая 2017 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечена супруга погибшего С.А. Кустовская.

В судебном заседании истцы Ф.С. Кустовский, А.А. Кустовская, Н.Ф. Кириллова и Л.Ф. Романова исковые требования поддержали.

Представитель ответчика ЗАО АК «Лайт Эйр» Т.М. Диязитдинов исковые требования не признал.

Третье лицо С.А. Кустовская в суд не явилась, извещена.

Суд вынес решение в вышеприведенной формулировке.

В апелляционной жалобе представитель ЗАО АК «Лайт Эйр» Т.М. Диязитдинов ставит вопрос об изменении решения суда. Просит снизить размер компенсации морального вреда, взысканного в пользу истцов Ф.С. Кустовского и А.А. Кустовской, и в удовлетворении исковых требований Л.Ф. Романовой и Н.Ф. Кирилловой отказать. Полагает, что сам по себе факт родственных отношений не является достаточным основанием для удовлетворения требований о компенсации морального вреда при причинении вреда жизни и здоровью; следовало установить обстоятельства, свидетельствующие о том, что лица, обратившиеся за компенсацией морального вреда, действительно испытывают физические и нравственные страдания. Факт причинения морального вреда предполагается лишь в отношении потерпевшего в случаях причинения вреда его здоровью. Погибший Ю.Ф. Кустовский совместно с истцами не проживал, приезжал в гости. Истцы А.А. Кустовская, Н.Ф. Кириллова, Л.Ф. Романова не признаны потерпевшими по уголовному делу. Жене погибшего С.А. Кустовской ответчиком производятся выплаты. Считает, что решение постановлено без установления юридически значимых обстоятельств.

В возражениях на апелляционную жалобу истцы В.С. Кустовский, А.А. Кустовская, Н.Ф. Кириллова, Л.Ф. Романова, старший помощник Заинского городского прокурора Д.Е. Пермяков просят решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Судебная коллегия считает решение подлежащим оставлению без изменения.

Согласно статье 37 Конституции Российской Федерации каждому гарантировано право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности.

В соответствии со статьей 1 Трудового кодекса Российской Федерации целями трудового законодательства являются установление государственных гарантий трудовых прав и свобод граждан, создание благоприятных условий труда, защита прав и интересов работников и работодателей.

Как следует из статьи 2 Трудового кодекса Российской Федерации исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, одним из основных принципов правового регулирования трудовых отношений является установление государственных гарантий по обеспечению прав работников и работодателей.

В силу статьи 184 Трудового кодекса Российской Федерации виды, объемы и условия предоставления работникам гарантий и компенсаций в указанных случаях определяются федеральными законами.

На основании статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Согласно статье 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

В силу статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 №125 «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» несчастным случаем на производстве является событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору (контракту) и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях, как на территории страхователя, так и за ее пределами во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, доставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода страхованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной работоспособности либо его смерть.

Частью 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125 установлено, что возмещение морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года №2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» со ссылкой Федеральный закон от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ также разъяснил, что работодатель несет ответственность за вред, причиненный жизни или здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, в порядке, закрепленном главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных обязательств, возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064 - 1101) Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.

В число таких договорных обязательств входят отношения, вытекающие из трудового договора.

Согласно пункту 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Как следует из пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации ответственность за причинение вреда наступает за виновное причинение вреда, если законом не предусмотрено возмещение вреда при отсутствии вины причинителя.

По смыслу указанных норм права, основанием для возложения гражданско-правовой ответственности за причинение вреда является совокупность таких юридически значимых обстоятельств, как наличие вреда, вина ответчика, противоправность действий, причинно-следственная связь между допущенным нарушениям и наступившим вредом.

На основании статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения, праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности).

В пункте 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», разъяснено, что судам надлежит иметь в виду, что в силу статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни или здоровью граждан деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих (источником повышенной опасности), возмещается владельцем источника повышенной опасности независимо от его вины.

В соответствии со статьей 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяется правилами, предусмотренными главой 59 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации морального вреда.

В силу статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда: вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно пункту 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии с частью 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении», в силу части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях деяний лица, в отношении которого вынесен приговор, лишь по вопросам о том, имели ли место эти действия (бездействие) и совершены ли они данным лицом.

Исходя из этого суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения.

Из материалов дела усматривается, что Ю.Ф. Кустовский с 12 декабря 2014 года состоял в трудовых отношениях с ЗАО АК «Лайт Эйр» в должности второго пилота самолета Ан-2.

06 февраля 2016 года, в 13 часов 45 минут, в районе поселка Саверовка Гайского района Оренбургской области потерпело крушение воздушное судно марки АН-2, бортовой номер 1СЭ-40204, принадлежащее ЗАО АК «Лайт Эйр».

Установлено, что на борту самолета АН-2 находились два члена экипажа - командир воздушного судна В.А. Ильясов, второй пилот Ю.Ф. Кустовский и инженер по эксплуатации трубопроводов АО «Татнефть-Урал» А.В. Касаткин, которые получили множественные телесные повреждения не совместимые с жизнью.

Заключением комиссии по расследованию авиационных происшествий Межгосударственного авиационного комитета установлено, что наиболее вероятной причиной катастрофы самолета АН-2 КА-40204 явилась потеря экипажем пространственной ориентировки в процессе выполнения разворота в условиях ограниченной видимости (туман) и «белизны» подстилающей поверхности, что привело к неконтролируемому снижению и столкновению самолета с землей.

По факту крушения воздушного судна, повлекшего смерть двух и более лиц, Оренбургским следственным отделом на транспорте Уральского следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации 06 февраля 2016 года возбуждено уголовное дело №.... по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 263 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Согласно заключению по авиационно-технической судебной экспертизе, проведенной в рамках расследования уголовного дела №...., непосредственной причиной крушения воздушного судна Ан-2, бортовой номер RA-40204 явилось неконтролируемое членами экипажа снижение воздушного судна при полете, наиболее вероятно, в метеорологических условиях затрудняющих визуальный контакт с наземными ориентирами, приведшее к столкновению самолета с заснеженной земной поверхностью.

Должностными лицами (пилотом экзаменатором и заместителем Генерального директора ЗАО АК «Лайт Эйр» по ОЛР) были нарушены корпоративные требования, установленные в Руководстве по производству полетов (РПП) авиационной компании по допуску КВС к полету по метеорологическому минимуму 150x3000 и 150x2000.

В соответствии с пунктом 3.3 Федеральных авиационных правил «Подготовка и выполнение полетов в гражданской авиации Российской Федерации», утвержденных приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 31 июля 2009 года №128, ответственность за безопасное завершение полета возлагается на капитана воздушного судна. За безопасность полета в исследуемой ситуации отвечал капитан воздушного судна В.А. Ильясов.

При расследовании уголовного дела следствие пришло выводу о нарушении В.А. Ильясовым правил движения и эксплуатации воздушного транспорта при управлении воздушным судном АН-2, бортовой номер RA-40204; действия (бездействие) второго пилота воздушного судна Ю.Ф. Кустовского не состоят в причинной связи с наступившими последствиями.

Постановлением следователя Оренбургского следственного отдела на транспорте Уральского следственного управления на транспорте Следственного комитета Российской Федерации от 06 февраля 2017 года уголовное дело №...., возбужденное по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 263 Уголовного кодекса Российской Федерации, прекращено по основанию, предусмотренному пунктом 4 части 1 статьи 24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи со смертью В.А. Ильясова.

В рамках расследования уголовного дела отец Ю.Ф. Кустовского – Ф.С. Кустовский признан потерпевшим.

Установлено, что погибший Ю.Ф. Кустовский приходился сыном Ф.С. Кустовскому и А.А. Кустовской, братом Н.Ф. Кирилловой и Л.Ф. Романовой.

Разрешая заявленные требования по существу, суд первой инстанции, проанализировав представленные сторонами доказательства, исходил из того, что погибший Ю.Ф. Кустовский состоял в трудовых отношениях с ответчиком, в момент происшествия выполнял свои трудовые функции; виновным лицом в крушении воздушного судна является капитан воздушного судна В.А. Ильясов, вины самого Ю.В. Кустовского в наступивших последствиях не имеется.

При разрешении заявленных требований суд, исходя из требований вышеназванных правовых норм, представленных истцами доказательств о понесенных им нравственных переживаниях, характере этих страданий, и тех обстоятельств, что в результате несчастного случая погиб близкий родственник, степени вины причинителя вреда, требований разумности и справедливости, пришел к обоснованному выводу, что ответчик должен возместить моральный вред.

Мотивы, по которым суд определил ко взысканию с ответчика в пользу истцов компенсацию морального вреда приведены в решении суда и по мнению судебной коллегии являются правильными.

С учетом вышеназванных положений закона и исследованных обстоятельств произошедшего, судебная коллегия находит выводы суда правильными.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы о необоснованно завышенном размере подлежащего компенсации морального вреда в пользу истцов Ф.С. Кустовского и А.А. Кустовской, и отсутствии оснований для компенсации морального вреда в пользу сестер погибшего – Н.Ф. Кирилловой и Л.Ф. Романовой, судебная коллегия полагает необходимым отметить следующее.

В соответствии с пунктом 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что гибель родственника и близкого человека сама по себе является необратимым обстоятельством, нарушающим психическое благополучие родственников и членов семьи, а также неимущественное право на родственные и семейные связи, а в случае истцов, которые лишились сына и брата, подобная утрата, безусловно, является тяжелым событием, причинившим нравственные страдания.

При вынесении оспариваемого решения судом было принято во внимание, что страдания истцов были также сопряжены с негативными эмоциями, перенесенными в результате смерти Ю.Ф. Кустовского (сына, брата), поэтому суд при определении размера компенсации исходил из характера и значимости тех нематериальных благ, которым причинен вред, поскольку значимость для истцов жизни сына и брата, и определяют величину морального вреда.

Кроме того, представленное в судебном решении понимание компенсации морального вреда соответствует правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вред», согласно которой моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных страданиях, связанных со смертью близкого человека.

Данный вывод суда правильный, основан не только на вышеприведенных нормах законодательства Российской Федерации, но и с учетом Конвенции ООН от 4 ноября 1950 года «О защите прав человека и основных свобод».

Кроме того, действующее законодательство не содержит исчерпывающий перечень круга родственников, имеющих право на требование о компенсации морального вреда вследствие гибели близкого им человека, в связи с чем взыскание указанной компенсации в пользу родных сестер погибшего основано на презумпции их нравственных страданий вследствие утраты близкого родственника, размер компенсации произведен с учетом степени родства сравнительно с сыновьями.

Исходя из вышеизложенного, поскольку близкие родственники во всех случаях испытывают нравственные страдания, вызванные смертью родного человека, факт причинения им морального вреда предполагается и установлению подлежит лишь размер его компенсации.

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходя из принципа разумности и справедливости, приняв во внимание характер физических и нравственных страданий, полученных истцами в результате причинения вреда здоровью и гибели близкого человека, обоснованно постановил ко взысканию с ответчика компенсацию морального вреда в вышеназванных размерах.

Оснований для изменения сумм компенсации морального вреда судебная коллегия не усматривает.

Доводы апелляционной жалобы были предметом исследования в суде первой инстанции и по мотивам, приведенным в решении суда, обоснованно признаны несостоятельными.

Каких-либо иных доводов со ссылкой на находящиеся в деле, но не исследованные судом доказательства, в апелляционной жалобе не содержится.

Установленные судом обстоятельства подтверждены материалами дела и исследованными судом доказательствами, которым суд дал надлежащую правовую оценку.

Частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Нарушений норм процессуального и материального права, повлекших вынесение незаконного решения, в том числе тех, на которые имеются ссылки в апелляционной жалобе, судом первой инстанции не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь статьёй 199, пунктом 1 статьи 328, статьёй 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

решение Заинского городского суда Республики Татарстан от 25 мая 2017 года по данному делу оставить без изменения; апелляционную жалобу представителя акционерного общества Авиакомпания «Лайт Эйр» Т.М. Диязитдинова - без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в течение шести месяцев со дня его вступления в законную силу.

Председательствующий

Судьи