Мисюк Инна Владимировна

Судья Вершинина О.В. по делу № 33-8183/2022

Судья-докладчик Васильева И.Л.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

18 октября 2022 года г. Иркутск

Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе:

судьи-председательствующего Васильевой И.Л.,

судей Черемных Н.К., Солодковой У.С.,

при секретаре Федоровой Д.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-6/2022 (УИД 38RS0003-01-2021-001362-28) по иску Бромер Ю.С. к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Братская городская больница № 5», Министерству здравоохранения Иркутской области о взыскании возмещения стоимости услуг по погребению, по оказанию юридической помощи, поездок, связанных со следственными мероприятиями, судебными заседаниями гражданского судопроизводства, по оказанию психологической помощи, компенсации морального вреда, о возложении субсидиарной ответственности

по апелляционной жалобе истца Бромер Ю.С.,

по апелляционному представлению прокурора города Братска – Исаканова Л.Е.

на решение Братского городского суда Иркутской области от 8 июня 2022 года

УСТАНОВИЛА:

в обоснование исковых требований указано, что 4 января 2020 г. умерла мать истца Маслова В.П., "дата" г.р., по причине неисполнения (ненадлежащего исполнения) должностными лицами ОГАУЗ «Братская городская больница № 5», а именно, заместителем главного врача по медицинской части Гиевской О.Л., эндокринологом Огурцовой Н.Н., кардиологом Собировым З.А., своих обязанностей по должности.

Согласно медицинского свидетельства о смерти от 6 января 2020 г. и акта патологоанатомическо...

...го вскрытия от 17 января 2020 г. причиной смерти Масловой В.П. послужил (данные изъяты).

В рамках возбужденного уголовного дела № "номер" были проведены судебно-медицинская экспертиза и дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза, согласно заключениям которых вред здоровью Масловой В.П. причинен вследствие оказания ответчиком медицинской помощи с нарушением установленных стандартов.

Дефектом оказания медицинской помощи на этапе диагностики, наблюдения, консультации, обследования, лечения в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» в период с 29 декабря 2019 г. по 3 января 2020 г. Масловой В.П. явилось позднее выявление основного заболевания ((данные изъяты)), что является нарушением требований Приказа № 637 от 4 сентября 2006 г. «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с другой и неуточненной кишечной непроходимостью». Выявленный дефект состоит в прямой причинно-следственной взаимосвязи с наступлением смерти Масловой В.П. При этом, обращение Масловой В.П. за медицинской помощью 29 декабря 2019 г. было своевременным и не предполагало такого развития событий при соблюдении утвержденных медицинских стандартов оказания помощи.

В результате смерти матери истец испытала глубокие психические переживания, страдания и беспокойство, поскольку между Масловой В.П. и истцом всегда существовала тесная родственная связь, доброжелательные уважительные родственные отношения; Маслова В.П. всегда принимала активное деятельное участие в воспитании дочерей истца (своих внучек); для единственной дочери смерть матери является огромным горем.

Кроме того, истцом понесены расходы на погребение Масловой В.П.; на оказание юридической помощи; расходы на поездки из г. Красноярска с целью участия в следственных мероприятиях в г. Братске.

Также истцу после погребения матери понадобилась психологическая помощь, которая выразилась в приобретении лекарственных препаратов.

Истец, уточнив исковые требования, просила суд взыскать с ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» возмещение стоимости услуг по погребению, по оказанию юридической помощи, поездок, связанных со следственными мероприятиями, заседаниями гражданского судопроизводства, оказанию психологической помощи в сумме 161 147,40 руб., компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб. в связи с оказанием медицинской помощи, повлекшей смерть пациента, то есть с нарушением стандартов. При недостаточности денежных средств субсидиарную ответственность по обязательствам ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» возложить на Министерство здравоохранения Иркутской области.

Решением Братского городского суда Иркутской области от 8 июня 2022 г. исковые требования Бромер Ю.С. удовлетворены частично.

В пользу истца с ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» взыскано возмещение стоимости услуг по погребению Масловой В.П., поездок, связанных с судебными заседаниями гражданского судопроизводства, по оказанию психологической помощи в размере 90 417,30 руб., компенсация морального вреда в размере 250 000 руб.

В удовлетворении требований в большем размере, а также в части возложения на Министерство здравоохранения Иркутской области субсидиарной ответственности по обязательствам ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» отказано.

В апелляционном представлении прокурор города Братска просит решение суда отменить, указав в обоснование доводов следующее.

Считает, что судом в нарушение положений ч. 1 ст. 103 ГПК РФ, ст. 333.19 НК РФ, ч. 2 ст. 61.1 БК РФ не разрешен вопрос о взыскании с ответчика ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» государственной пошлины в размере 300 руб.

Выражает несогласие с размером компенсации морального вреда, взысканного судом в пользу истца, полагая его заниженным и не соответствующим требованиям разумности и справедливости, объему перенесенных истцом нравственных страданий.

Указывает, что вывод суда о взыскании в пользу истца расходов на оказание психологической помощи не основан на представленных в материалы дела доказательствах, свидетельствующих об отсутствии у истца возможности получения указанной услуги бесплатно в рамках полиса обязательного медицинского страхования.

Полагает, что суд, отказывая в удовлетворении требования о взыскании стоимости поездки на автомобиле по причине отсутствия доказательств протяженности расстояния по маршруту Братск – Красноярск – Братск и среднего расхода бензина на 1 км пути, в нарушение ч. 2 ст. 12 ГПК РФ не разъяснил истцу бремя доказывания в указанной части и необходимости предоставления надлежащих доказательств.

В апелляционной жалобе истец просит решение суда изменить в части размера компенсации морального вреда, взысканного судом, принять по делу новое решение об удовлетворении требования о компенсации морального вреда в размере 5 000 000 руб. в полном объеме, указав в обоснование следующее.

Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, представленным доказательствам, что судом неправильно применены ст.ст. 1064, 1099, 1101 Гражданского кодекса РФ.

Выражает несогласие с заключением судебной экспертизы от 27 января 2022 г. № "номер", согласно которому отсутствует прямая причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи и наступлением смерти.

Обращает внимание на то, что при определении размера компенсации морального вреда судом не дана оценка заключениям экспертизы № "номер" и дополнительной экспертизы № "номер", протоколам допроса экспертов, подтверждающих наличие прямой причинно-следственной связи между дефектом оказания медицинской помощи на этапе диагностики, лечения и смертью пациента, а также не учтены степень нравственных и физических страданий, причиненных смертью матиери.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу истца представитель ответчика ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» выражает согласие с решением суда.

В заседание суда апелляционной инстанции не явились истец Бромер Ю.С., представитель ответчика Министерства здравоохранения Иркутской области, третьи лица Гиевская О.Л., Мисюк И.В., Собиров З.О. представитель ОГАУЗ ГБ №1, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, о причинах своей неявки в судебное заседание не известили, об отложении дела не просили.

Судебная коллегия в порядке ст. 167 ГПК РФ считает возможным рассмотреть апелляционную жалобу, апелляционное представление в отсутствие не явившихся участников процесса.

Заслушав доклад судьи Васильевой И.Л., объяснения представителя ответчика Хохловой М.А., третьего лица Огурцовой Н.Н., ее представителя Рябининой Л.В., возражавших против доводов апелляционной жалобы и апелляционного представления, объяснения прокурора Матвеевской М.С., поддержавшей доводы апелляционного представления, проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии со ст. 327? Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия находит решение суда подлежащим изменению в части взысканной суммы морального вреда, в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Апелляционное производство, как один из процессуальных способов пересмотра не вступивших в законную силу судебных постановлений, предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела, их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционной жалобы и в рамках тех требований, которые были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Статьей 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Базовым нормативно-правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

Пунктом 9 ч. 5 ст. 19 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации» предусмотрено право пациента на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

В соответствии со ст. 98 указанного Закона, медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В соответствии с ч. 1 ст. 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

По правилам ч. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Судом первой инстанции установлено, что истец является дочерью умершей Масловой В.П., что подтверждается свидетельством о рождении.

Материалами дела подтверждено, что 29 декабря 2019 г. бригадой скорой помощи Масловой В.П. был выставлен диагноз «острая внебольничная пневмания? Ср.II типа, гипергликемия».

Из медицинской карты стационарного больного № "номер" следует, что 29 декабря 2019 г. Маслова В.П. доставлена в стационар по экстренным показателям, кардиологическое отделение ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» с диагнозом «(данные изъяты)».

Маслову В.П. осмотрел дежурный врач приемного отделения в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» - Огурцова Н.Н., назначила ей лечение, что подтверждается листом первичного осмотра.

В период с 29 декабря 2019 г. по 2 января 2020 г. за Масловой В.П. проводилось наблюдение, в дневник наблюдения вносились сведения о состоянии Масловой В.П.

3 января 2020 г. Маслова В.П. осмотрена врачом неврологом, и госпитализирована в ОГАУЗ «Братская городская больница № 1» с диагнозом «(данные изъяты)».

Согласно карте стационарного больного № "номер" Маслова В.П. поступила в ОГАУЗ «Братская городская больница № 1» из стационара ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» 3 января 2020 г., диагноз при поступлении – (данные изъяты), клинический диагноз – (данные изъяты). В период с 21:50 ч до 23:30 ч. 3 января 2020 г. Масловой В.П. была проведена операция.

Операция была проведена без согласия больного, поскольку Маслова В.П. находилась в крайне тяжелом состоянии, что подтверждено решением врачей.

Маслова В.П. умерла 4 января 2020 г. в 22:40 ч.

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия № "номер" от 6 января 2020 г. основное заболевание – (данные изъяты); сопутствующие заболевания – (данные изъяты).

Судом по гражданскому делу проведена судебно-медицинская экспертиза. Из заключения экспертизы, проведенной КГБУЗ «Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы» 27 января 2022 г. следует, что смерть Масловой В.П. наступила в результате (данные изъяты)), осложнившегося (данные изъяты), в совокупности приведших к развитию (данные изъяты). (данные изъяты), всегда сопровождается крайне тяжелым состоянием больного, обусловленным прекращением кровотока в (данные изъяты)), из-за полного прекращения кровотока в (данные изъяты) наступает стремительно, спустя 5-17 часов от начала болезни, и может привести к летальному исходу.

В данном случае, в течение первых трех дней после поступления Масловой В.П. в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5», характерных симптомов (данные изъяты) не было, а обнаруженное при осмотре больной (данные изъяты), по мнению экспертной комиссии, являлось признаком хронического заболевания (данные изъяты), не требующего, в этот период, каких-либо кардинальных оперативных вмешательств.

Ухудшение общего состояния больной, в последующие два дня, отсутствие у неё (данные изъяты)), в течение 2-х суток; постоянные жалобы на боли в околопупочной области, повышение температуры тела и увеличение количества лейкоцитов в крови, могло свидетельствовать о развитии воспалительных изменений в (данные изъяты), а следовательно, уже 2 января 2020 г., с целью подтверждения (или исключения) патологии органов брюшной полости, согласно положениям Приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации от 15.11.2012г № 922н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «хирургия», необходимо было назначить ультразвуковое исследование и провести консультацию врача-хирурга, что и было сделано, но только вечером 3 января 2020 г., когда при осмотре больной хирургом заподозрено наличие воспалительного процесса в брюшной полости ((данные изъяты)) и рекомендовано проведение Масловой В.П. срочного хирургического лечения.

Вместе с этим, судебно-медицинская экспертная комиссия считает, что операция «Лапаротомия», в ходе которой был диагностирован (данные изъяты), проведена Масловой В.П. запоздало, только на 2-й день после развившейся «катастрофы» в (данные изъяты).

Генерализация (данные изъяты) органов брюшной полости привела к развитию (данные изъяты), явившейся непосредственной причиной смерти Масловой В.П., предотвратить которую на этом этапе развития болезни, практически было невозможно.

Следует указать, что при заболеваниях (данные изъяты) и развитием (данные изъяты), чем раньше после диагностики осложнений заболевания будет проведено оперативное лечение, тем благоприятнее будет его исход.

Таким образом, основными в неблагоприятном исходе развившегося у Масловой В.П. острого хирургического заболевания органов брюшной полости ((данные изъяты)) являются как характер и тяжесть, одного из самых грозных осложнений, возникшего на фоне имевшейся у больной (данные изъяты), так и несвоевременная его диагностика при оказании медицинской помощи в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5».

Следовательно, прямой причинной связи между оказанием медицинской помощи Масловой В.П. в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» и наступлением ее смерти, не имеется.

Из совокупности представленных по делу доказательств суд первой инстанции установил наличие косвенной причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи Масловой В.П. в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» и наступлением ее смерти, что свидетельствует о том, что оказанная ответчиком медицинская помощь имеет дефект.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что истцом представлены доказательства, подтверждающие факт наличия морального вреда (физических и нравственных страданий), вызванных смертью ее матери, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда, а значит лицом, в силу закона обязанным возместить моральный вред.

Судебная коллегия в полной мере соглашается с выводами суда первой инстанции. Данные выводы основаны судом на материалах дела, к ним он пришел в результате обоснованного анализа письменных доказательств, которым дал надлежащую оценку в соответствии с положениями ст. 67 ГПК РФ во взаимосвязи с нормами действующего законодательства.

Вместе с тем, судебная коллегия не может согласиться с выводами суда первой инстанции в части размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика, полагает, что взысканный размер компенсации морального вреда 250 000 руб. определен судом без учета всех фактических обстоятельств по делу, не отвечает требованиям разумности, справедливости и соразмерности последствиям нарушений, не соизмерим с теми нравственными страданиями, которые претерпела истец.

В ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции установлено, что в Братском городском суде Иркутской области находится на рассмотрении уголовное дело в отношении врача ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» Огурцовой Н.Н. по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ.

В рамках уголовного дела были проведены судебно-медицинские экспертизы в ГУБЗ Иркутское областное бюро судебно-медицинской экспертизы.

Из выводов судебно-медицинской экспертизы № "номер" ( том 1 л.д. 37) и дополнительной экспертизы № "номер" ( том 1 л.д.90), проведенных в рамках уголовного дела, установлена прямая причинно-следственной связь между дефектом оказания медицинской помощи на этапе диагностики, лечения и смертью пациента.

При рассмотрении уголовного дела в Братском городском суде Иркутской области, была назначена повторная комиссионная судебно-медицинская экспертиза по определению суда в КУ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» Ханты-Мансийского автономного округа - Югры в г. Ханты-Мансийске.

Из заключения экспертов № "номер" от 20 июля 2022 г., следует, что причиной смерти Масловой В.П. является (данные изъяты). Комиссия экспертов выявила недостатки оказания медицинской помощи Масловой В.П., проходившей стационарное лечение с 29 декабря 2019 г. по 3 января 2020 г., а именно: допущенная диагностическая ошибка: не выявлено наличие острой хирургической патологии органов брюшной полости; недооценка тяжести состояния больной и результатов лабораторных исследований; терапевтами не было придано должного внимания исходной тяжести состояния Масловой В.П., развитию (данные изъяты) на фоне имеющейся (данные изъяты) на вторые сутки пребывания в стационаре, (данные изъяты), что может свидетельствовать о наличии острого воспаления; недостатки обследования: ОАК в динамике не проводилась, длительное время не проводилось УЗИ ОБП, не назначалась консультация хирурга при (данные изъяты).

Указанные недостатки оказания медицинской помощи Масловой В.П. с 29 декабря 2019 г. по 3 января 2020 г. способствовали утяжелению состояния больной, прогрессированию исходно имеющегося заболевания и его осложнений, отсрочили перевод в профильное хирургическое отделение и выполнение необходимой экстренной операции, но не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением летального исхода, так как последний был обусловлен естественным течением исходно имеющегося острого хирургического заболевания органов брюшной полости и его осложнений. Так как при отсутствии вышеуказанных недостатков при наличии имеющейся патологии и сопутствующих заболеваний, пожилого возраста гарантировать благоприятный исход нельзя.

С учетом мнения сторон копия экспертизы № "номер" приобщена судебной коллегией к материалам дела.

В соответствии с частью 1 статьи 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 ГПК РФ).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 ГПК РФ).

В соответствии с частью 3 статьи 86 ГПК РФ заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 ГПК РФ. Несогласие суда с заключением должно быть мотивировано в решении или определении суда.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" разъяснено, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами (статья 67, часть 3 статьи 86 ГПК РФ). Оценка судом заключения должна быть полно отражена в решении. При этом суду следует указывать, на чем основаны выводы эксперта, приняты ли им во внимание все материалы, представленные на экспертизу, и сделан ли им соответствующий анализ.

Из приведенных норм процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое должно оцениваться судом не произвольно, а в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в системе действующих положений закона. При этом, оценивая доказательства, суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими. Оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьей 2 ГПК РФ.

Судебная коллегия отмечает, что материалами дела, в том числе проведенными экспертизами, не подтверждена прямая причинно-следственная связь между оказанием медицинской помощи Масловой В.П. в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» и наступлением ее смерти, при этом достоверно установлено, что на стационарном этапе в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» медицинская помощь Масловой В.П. была оказана с недостатками, как в отношении ее качества, так и своевременности, что выразилось в неправильно выбранной тактике оказания медицинской помощи, не соответствующей имеющемуся у Масловой В.П. патологическому состоянию: недооценка тяжести состояния больной и результатов лабораторных исследований; не придано должного внимания исходной тяжести состояния Масловой В.П., развитию (данные изъяты) на фоне имеющейся (данные изъяты) на вторые сутки пребывания в стационаре, (данные изъяты), что свидетельствовало о наличии острого воспаления у Масловой В.П.; недостатки обследования - ОАК в динамике не проводился, длительное время не проводилось УЗИ ОБП, не осмотрена хирургом, тем самым недостатки оказания медицинской помощи способствовали утяжелению состояния больной, прогрессированию исходно имеющегося заболевания и его осложнений, отсрочили перевод в профильное хирургическое отделение и выполнение необходимой экстренной операции.

При изложенных обстоятельствах, медицинская помощь Масловой В.П. была оказана с очевидными недостатками.

При этом, сущность указанных недостатков состоит в том, что ответчиком по настоящему гражданскому делу не было предпринято всех возможных мер, направленных на облегчение страданий пациентки Масловой В.П.

Указанные обстоятельства не опровергнуты ответчиком в ходе рассмотрения дела, в том числе и в суде апелляционной инстанции.

Учитывая, что истец являлась единственной дочерью у Масловой В.П., испытывала глубокие нравственные страдания в связи со смертью близкого и родного ей человека - матери, переживала о ее состоянии здоровья во время лечения, учитывая при этом, состояние истца, обращения ее к врачу психотерапевту и установление ей диагноза «(данные изъяты) (психотравмирующий фактор – смерть близкого человека), исходя из требований действующего законодательства, материалов данного гражданского дела, с учетом принципов разумности и справедливости, судебная коллегия приходит к выводу о том, что размер денежной компенсации морального вреда, подлежащий взысканию с ответчика в пользу истца, должен быть увеличен до 350 000 руб.

Решение суда в части взыскания с ответчика в пользу истца расходов на погребение, расходов, связанных с поездками истца, в части отказа истцу в удовлетворении требований о взыскании расходов в большем размере, сторонами в апелляционном порядке не обжаловано и судебной коллегией не проверяется.

Довод апелляционного представления о необоснованном отказе судом во взыскании стоимости поездки на автомобиле судебной коллегией признается несостоятельным, поскольку при разрешении данного требования, оценив представленные в подтверждение несения данных расходов чеки оплаты бензина, суд, правомерно пришел к выводу, что они не отвечают признакам относимости и допустимости доказательств, несение данных расходов в связи с рассмотрением настоящего гражданского дела, равно как и их необходимость и обоснованность, ничем объективно не подтверждены. Указанная позиция районного суда полностью согласуется с разъяснениями, данными в п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2016 г. № 1"О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела".

Довод апелляционного представления о необоснованном взыскании с ответчика расходов на оказание психологической помощи истцу, не может быть принят во внимание судебной коллегией, поскольку содержит ошибочную правовую позицию о применении положений статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации к спору о компенсации морального вреда вследствие оказания некачественной медицинской помощи.

В соответствии со ст. 103 ГПК РФ с ответчика в бюджет подлежит взысканию государственная пошлина в размере 3212, 52 руб. (требования неимущественного характера – 300,00 рублей, требования имущественного характера – 2912,52 руб.).

Руководствуясь п. 2 ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Братского городского суда Иркутской области от 8 июня 2022 года по данному делу изменить в части взысканной компенсации морального вреда.

Взыскать с Областного государственного автономного учреждения здравоохранения «Братская городская больница № 5» ИНН "номер"; ОГРН "номер" в пользу Бромер Ю.С. ИНН "номер" компенсацию морального вреда в размере 350 000 рублей.

Взыскать с Областного государственного автономного учреждения здравоохранения «Братская городская больница № 5» ИНН "номер"; ОГРН "номер" в местный бюджет государственную пошлину в размере 3212, 52 руб.

В остальной части решение Братского городского суда Иркутской области от 8 июня 2022 года оставить без изменения.

Мотивированный текст апелляционного определения изготовлен 25 октября 2022 г.

УИД 38RS0003-01-2021-001362-28

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

8 июня 2022 года город Братск

Братский городской суд Иркутской области в составе:

председательствующего судьи Вершининой О.В.,

при секретаре Забродской А.В.,

с участием прокурора Чагочкина Е.Н.

истца Бромер Ю.С., представителя ответчика Хохловой М.А., представителя третьего лица Рябининой Л.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело *** по иску Бромер Юлии Сергеевны к Областному государственному автономному учреждению здравоохранения « Братская городская больница ***», министерству здравоохранения <адрес> о взыскании возмещения стоимости услуг по погребению, по оказанию юридической помощи, поездок, связанных со следственными мероприятиями, судебными заседаниями гражданского судопроизводства, по оказанию психологической помощи, компенсации морального вреда, о возложении субсидиарной ответственности,

УСТАНОВИЛ:

Истец Бромер Ю.С. обратилась в суд с исковым заявлением к ответчикам Областному государственному автономному учреждению здравоохранения «Братская городская больница ***» (далее - ОГАУЗ «Братская городская больница ***»), министерству здравоохранения <адрес>, с учетом уточнений исковых требований от ДД.ММ.ГГГГ, просит суд взыскать с ответчика Областного государственного автономного учреждения здравоохранения «Братская городская больница ***» возмещение стоимости услуг по погребению, по оказанию юридической помощи, поездок, связанных со следственными мероприятиями, заседаниями гражданского судопроизводства, оказанию психологической помощи в сумме 161 147,40 руб., компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 рублей в связи с оказанием медицинской помощи, повлекшей смерть пац...

...иента, то есть с нарушением стандартов, при недостаточности денежных средств субсидиарную ответственность по обязательствам ОГАУЗ «Братская городская больница ***» возложить на Министерство здравоохранения <адрес>.

В обоснование предъявленного иска истец Бромер Ю.С. указала на то, что ДД.ММ.ГГГГ в 22.40 ч. умерла ее мать М.В., ДД.ММ.ГГГГ г.р., по причине неисполнения (ненадлежащего исполнения) должностными лицами ОГАУЗ «Братская городская больница ***», а именно, заместителем главного врача по медицинской части Г.О., эндокринолога О.В., кардиолога (совместителя) С.С., своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностям по должности.

Медицинским свидетельством о смерти серии 25414 *** от ДД.ММ.ГГГГ зафиксировано, что причиной смерти М.В. послужил <данные изъяты>, при этом приблизительный период времени между началом патологического процесса и смертью составил 2 (два) дня. Расширенно причина смерти указана в акте патологоанатомического вскрытия от ДД.ММ.ГГГГ. В акте указано, что причиной смерти послужил <данные изъяты>.

Утром ДД.ММ.ГГГГ истец позвонила своей матери с целью узнать о самочувствии, настроении. М.В. страдала <данные изъяты>, в связи с чем, ей были прописаны лечебные препараты в форме таблеток <данные изъяты>, а также применение <данные изъяты>.

По телефону М.В. сказала, что у нее сутки болит живот и левая рука, отметила, что сходила в аптеку и приобрела <данные изъяты>. При этом, фармацевт аптеки порекомендовал следующее. В случае, если боль не купируется в течение часа, вызвать скорую помощь.

Истец Бромер Ю.С. настояла на немедленном вызове бригады скорой помощи. После этого истец сразу же пошла в квартиру к М.В.. Приехав около 12.30, бригада скорой помощи измерила давление и сделала кардиограмму М.В.. Указанные параметры соответствовали норме. Также фельдшер скорой помощи осуществила пальпацию живота, отметив, что кишечник весь вспухший, поинтересовалась, когда у М.В. был стул. М.В. пояснила, что уже 10 лет для этой цели ей делают клизму, и на сегодняшний день (ДД.ММ.ГГГГ) стула не было уже 4 дня, в связи с чем необходима клизма. Затем, бригада скорой медицинской помощи измерила ей температуру, установили повышенную, 38 градусов, померили показатель содержания сахара, учитывая, что пациент является <данные изъяты>. Установили его незначительное повышение (до 12 единиц, при норме до 11 единиц). Предложили ее госпитализировать, чтобы сделать снимок и исключить пневмонию.

Затем М.В. доставили в ОГБУЗ «Братская городская больница ***», где, померив температуру, зафиксировали показатель - 37 градусов. Показатель сахара также незначительно возрос. Вместе с тем, проведенный рентген не подтвердил пневмонию.

Далее сотрудники ОГБУЗ «Братская городская больница ***» осуществили пальпацию кишечника, задав уточняющий вопрос, какое количество дней отсутствует стул. Пациент и истец вновь повторили вышеуказанную информацию относительно стула и проводимых клизм. Врачами порекомендовано пациенту «не ленить» кишечник, а истцу выдали список слабительных препаратов с целью их приобретения в кратчайшие сроки и применения.

При госпитализации лечащий врач О.В. указала, что переводит пациента М.В. на инсулин, отменяя ранее назначенные препараты. Наконец, в два раза были сокращены дозы препарата, принимаемого М.В. от повышенного давления.

В 16.00 М.В. разместили в отделении, в коридоре. Учитывая, что у нее сильно болело плечо, был организован прием обезболивающего препарата, иные манипуляции с целью облегчения состояния пациента не принимались. Не была организована консультация хирурга. С учетом сильных болей в животе клизма также не применена.

ДД.ММ.ГГГГ истец постоянно созванивалась с М.В., знала, что никаких иных лечебных процедур (рентген плеча, консультация хирурга, клизма) помимо выдачи обезболивающего, не проводились. В лист назначений добавился только инсулин. Когда истец Бромер Ю.С. приехала и начала выяснять состояние М.В., план лечения, ее вынудили покинуть больницу с охраной с подачи лечащего врача О.В..

ДД.ММ.ГГГГ в 7-30ч. М.В. позвонила и сказала, что ее повезли на рентген руки. Истец Бромер Ю.С. в это время пошла к заместителю главного врача по медицинской части Г.О. Она также повторила, что нужно слабительные и не нужно «ленить» кишечник. На указанный момент у пациента был запор 8 дней. При этом, пациента заставляли кормить. Консультация невролога по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ не проводилась.

В 10.00 истец уже не могла дозвониться М.В. В 16.00 истец приехала в больницу. К этому времени М.В. перевели в палату, но она уже не вставала. Дыхание было затруднено.

ДД.ММ.ГГГГ М.В. уже вообще не могла вставать. Более того, у нее упало давление, которое впоследствии так и не смогли нормализовать. Начались боли в боку. Она не могла дышать самостоятельно. Это состояние истцу объясняли декомпенсацией Паркинсона, диабетом. При этом, какие-либо медицинские препараты или манипуляции для облегчения состояния не давались и не применялись.

ДД.ММ.ГГГГ, придя утром в больницу, истец Бромер Ю.С. увидела, что состояние М.В. еще ухудшилось. Был вызван дежурный кардиолог. Придя в палату, кардиолог потребовал карту пациента. Оказалось, что с момента госпитализации ее не истребовали с участка. Состояние М.В. ухудшилось, она перестала узнавать кого-либо, за исключением истца. Вечером ей стала немного лучше, но появилась сильная боль в животе и отрыжка.

ДД.ММ.ГГГГ в 7.30 истец приехала в больницу, в палате М.В. отсутствовала. Как истцу пояснили, она находилась на УЗИ брюшной полости. Когда ее привезли в палату, истец увидела, насколько тяжелым являлось состояние. Речь невнятная, галлюцинации, отрыжка, боль в животе. В 10.00 на обход пришла О.В. Она не проинформировала о результатах УЗИ. При этом, отметила, что от <данные изъяты> лечить нечего, все хорошо. Чем вызвано такое состояние пациента она не знает, некомпетентна в данном вопросе. Для консультации приглашен невролог.

В 14.30 для консультации пришел невролог Щ.Л. По его оценке назначенное лечение не соответствовало состоянию больной.

В 15.20 истец покинула больницу на один час. Предварительно, медперсонал обязал истца осуществлять помощь в применении клизмы пациенту. Вернувшись в больницу, истец обнаружила, что М.В. в палате не было. Как впоследствии истец узнала, ее увезли ОГБУЗ «Братская городская больница ***» на консультацию к хирургу.

В 18.00, позвонив в ОГБУЗ «Братская городская больница ***», истец Бромер Ю.С. узнала, что М.В. находится в критическом состоянии в реанимационном отделении больницы. В реанимации сообщили, что состояние крайне тяжелое, начался <данные изъяты>, произошла интоксикация организма, при оперативном вмешательстве вероятен летальный исход. В то же время, не делать операцию также нельзя, что приведет к значительному ухудшению состояния пациента. Кроме того, истца Бромер Ю.С. пригласили на консультацию ДД.ММ.ГГГГ в 14.00.

ДД.ММ.ГГГГ Бромер Ю.С. пришла на консультацию, где ей пояснили, что экстренно сделали операцию, однако состояние крайне тяжелое. В 22-40 М.В. умерла, о чем проинформировали истца.

По обращению истца в следственный отдел по <адрес> управления Следственного комитета России по <адрес> ДД.ММ.ГГГГ возбуждено уголовное дело ***. В рамках возбужденного дела назначена и проведена ГБУЗ <адрес> Бюро судебно-медицинской экспертизы в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ судебно-медицинская экспертиза, которой установлено, что вред здоровью М.В. причинен вследствие оказания ответчиком медицинской помощи с нарушением установленных стандартов. Смерть М.В. наступила в результате заболевания - <данные изъяты>, осложнившегося <данные изъяты>. Приведенный вывод подтверждается заключением ***, данными медицинской карты стационарного больного *** ОГАУЗ «Братская городская больница» и результатами гистологического исследования *** от ДД.ММ.ГГГГ.

Дефектом оказания медицинской помощи на этапе диагностики, наблюдения, консультации, обследования, лечения в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ М.В. явилось позднее выявление основного заболевания (<данные изъяты> что является нарушением требований Приказа № 637 от 04.09.2006 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с другой и неуточненной кишечной непроходимостью».

Выявленный дефект состоит в прямой причинно-следственной взаимосвязи с наступлением смерти М.В. в силу п.25 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, прилагаемых к Приказу М3 и СР РФ от 24.04.2008 № 194н и п.6.2.7 Медицинских критериев определения тяжести вреда, прилагаемых к указанному Приказу.

Ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи, рассматривается как причинение вреда здоровью. Медицинскими критериями квалифицирующих признаков в отношении тяжкого вреда здоровью являются: гнойно-септическое состояние: сепсис или перитонит, или гнойный плеврит, или флегмона.

Позднее выявление основного заболевания причинило тяжкий вред здоровью М.В. по признаку опасности для жизни.

Более того, изложенный факт, а именно причинение вреда жизни и здоровью М.В. вследствие оказания ответчиком медицинской помощи с нарушением установленных стандартов подтвержден в свою очередь результатами дополнительной экспертизы, проведенной по уголовному делу. В силу сложившейся необходимости проведена дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза, на разрешение которой поставлены вопросы, в т.ч. какова причина смерти М.В., находится ли причина наступления смерти М.В. в причинной связи с недостатками и ошибками, допущенными в диагностике, наблюдении, лечении при оказании медицинской помощи М.В. врачами ОГАУЗ «Братская городская больница № 5», ОГАУЗ «Братская городская больница № 1» или неминуема должна была наступить в связи с тяжестью заболевания, состояния или другими непредотвратимыми последствиями и <адрес> заключения эксперта прилагается для изучения судом.

Заключением *** по экспертизе начатой ДД.ММ.ГГГГ и законченной ДД.ММ.ГГГГ подтверждены вышеизложенные выводы ранее проведенной экспертизы. Смерть М.В. наступила в результате заболевания - <данные изъяты> Дефектом оказания медицинской помощи на этапе диагностики, наблюдения, консультации, обследования, лечения в ОГАУЗ «Братская городская больница ***»в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ М.В. явилось позднее выявление основного заболевания (<данные изъяты>), что является нарушением требований Приказа № 637 от 04.09.2006 «Об утверждении стандарта медицинской помощи больным с другой и неуточненной кишечной непроходимостью». Выявленный дефект состоит в прямой причинно-следственной взаимосвязи с наступлением смерти М.В. в силу п.25 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, прилагаемых к Приказу М3 и СР РФ от 24.04.2008 № 194н и п.6.2.7 Медицинских критериев определения тяжести вреда, прилагаемых к указанному Приказу.

Экспертами отмечено, что на момент поступления М.В. в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» ДД.ММ.ГГГГ отмечалось общее недомогание, дискомфорт в эпигастральной области, отсутствие стула в течение 2-х суток. Указанное состояние с целью прояснения клинической картины предполагало своевременный осмотр хирургом, УЗИ органов брюшной полости, обзорную рентгенографию органов брюшной полости, ректороманоскопия, что позволило бы верифицировать ОКН вследствие заворота долихосигмы. Более того, отмечено, что на момент поступлении при своевременном вмешательстве была возможность предотвратить летальный исход М.В. При поступлении в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» ДД.ММ.ГГГГ необходимо было выполнить осмотр врачом-хирургом не позднее 1 часа от момента поступления в стационар, провести обзорную рентгенографию органов брюшной полости не позднее 2 часов от момента поступления в стационар для своевременной диагностики заворота долихосигмы и кишечной непроходимости.

Кроме того, по моменту поступления М.В. в стационар следовало более тщательно собрать и клиническую картину и выполнить экстренное оперативное лечение. Задержка операции в подобной ситуации может привести к перитониту и некрозу тканей. Экспертами указано, что медицинским персоналом ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ не диагностировано угрожающее жизни состояние пациента – <данные изъяты> а в дальнейшем - <данные изъяты>, что в конечном итоге решающую роль в наступлении смертельного исхода.

Развитие калового перитонита с признаками <данные изъяты> является прямым следствием допущенных дефектов оказания медицинской помощи в период времени сДД.ММ.ГГГГ 1 9 по ДД.ММ.ГГГГ, а не имеющейся множественной фоновой патологии.

Как указывалось выше, ухудшение состояние здоровья происходило в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по причине интоксикации организма. В течении синдрома эндогенной интоксикации выделяют три фазы:

Фаза I (фаза интоксикации). В формировании СЭИ участвуют патогенные микробы, выделяющие токсины, а также биоактивные вещества, которые в норме синтезируются в организме, но при нарушении процесса эти вещества начинают накапливаться в организме. Клиническая картина следующая: частота пульса (уд/мин) - менее 110; частота дыхания в минуту - менее 22; нарушение функций ЦНС - легкая эйфория; цвет кожных покровов - нормальный; суточный диурез (мл) - более 1000; перистальтика кишечника - вялая.

Фаза II (диспротеинемия). В тканях начинаются деструктивные процессы: усиливается белковый распад, снижается синтез белков, нарушаются процессы дезаминирования. В крови возрастает концентрация некротических тел и средних молекул, вызывающих токсический эффект. Присоединяются аутоаллергические процессы. Клиническая картина: частота пульса (уд/мин) - 110..130; частота дыхания в минуту - 22..30; нарушение функций ЦНС - заторможенность, психомоторное возбуждение; цвет кожных покровов - бледный; суточный диурез (мл) - 800.. 1000; перистальтика кишечника - отсутствует.

Фаза III (накопление промежуточных метаболитов). В крови и лимфе происходит накопление этанола, аммиака, ацетона. Тяжесть, время развития, обратимость СЭИ зависят от того какие микробы вызвали заболевание — новые или ранее имевшиеся. Клиническая картина: частота пульса (уд/мин) - более 130; частота дыхания в минуту - более 30;

нарушение функций ЦНС - интоксикационный делирий; цвет кожных покровов - землистый акроцианоз, гиперемия; суточный диурез (мл) - менее 800; перистальтика кишечника - отсутствует.

Имевшаяся клиническая картина у пациента с ухудшением состояния в вышеприведенный период времени однозначно указывало на «катастрофу в животе», «острый живот». Острый живот — симптомокомплекс, отражающий патологическое состояние организма, при котором произошло серьёзное повреждение органов брюшной полости с раздражением брюшины

Дополнительно, необходимо отметить, что обращение за медицинской помощью ДД.ММ.ГГГГ М.В. было своевременным и не предполагало такого развития событий при соблюдении утвержденных медицинских стандартов оказания помощи.

Указанные обстоятельства (неисполнение (ненадлежащее исполнение) должностными лицами ОГБУЗ «Братская городская больница ***», а именно заместителем главного врача по медицинской части Г.О., эндокринолога О.В., кардиолога (совместителя) С.С., своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностям по должности), приведшие к скоропостижной смерти М.В. подтверждают также показания врача-невролога ОГАУЗ «Братская городская больница ***» Б.Б. от ДД.ММ.ГГГГ. Согласно показаниям, М.В. наблюдалась среди пациентов врача с момента начала его работы в ОГАУЗ «ГБ ***» (с 2012 г.). В целом о состоянии здоровья пациента врач указал на его удовлетворительность, отметив, что она находилась под постоянным наблюдением, принимая тщательно выверенную дозировку лекарственных препаратов, а именно «<данные изъяты> 4 раза в день. Снижение дозировки приводило к прогрессированию болезни, увеличение к зрительным галлюцинациям. Т.е. врачом определена оптимальная дозировка лекарственного препарата, позволяющая чувствовать себя удовлетворительно на протяжении значительного периода времени. При этом, несмотря на имеющееся заболевание М.В. имела здравое сознание, она полностью отдавала себе отчет в своих действиях. Кроме того, врач отметила, что болезнь Паркинсона не могло вызвать настолько быстрого летального исхода, указанное заболевание (долихосигма) не могло сформироваться за короткий промежуток времени (за 4 дня), при болезни <данные изъяты> не развивается <данные изъяты> может быть вызван только каким-либо острым состоянием, в случае М.В. длительным отсутствием <данные изъяты>. Изложенные пояснения отражены в заключении экспертов *** (стр. 25-28).

Истец Бромер Ю.С. является единственной дочерью М.В., что подтверждается свидетельством о рождении истца. Возникновение нравственных страданий во всех случаях, когда здоровью гражданина был причинен вред, сомнений не вызывает, но таким же бесспорным представляется возникновение глубоких и тяжких страданий, в связи со смертью близкого, родного человека, которая является наиболее тяжелым и необратимым по своим последствиям событием. Вызванные такой утратой переживания в психологии принято называть психической травмой, под которой понимается жизненное событие (ситуация), затрагивающее значимые стороны существования человека и приводящее к глубоким психическим переживаниям; это эмоции в виде отрицательных переживаний человека, глубоко затрагивающие его личные структуры, психику, здоровье, самочувствие, настроение. Между М.В. и Бромер Ю.С. всегда существовала тесная родственная связь, доброжелательные уважительные родственные отношения, скончавшаяся М.В. всегда принимала активное деятельное участие в воспитании дочерей истца, своих внучек. Для единственной дочери смерть матери является огромным горем. На настоящий момент истец Бромер Ю.С. лишилась заботы, уважения, любви со стороны М.В., что постоянно причиняет ей нравственные страдания, переживание, беспокойство.

Учитывая изложенное, размер причиненного ответчиком истцу морального вреда, выразившегося в потери матери М.В. оценивается истцом в сумме 5 000 000 рублей.

Кроме того, истцом понесены следующие расходы в сумме 147 830,6 руб., связанные со смертью матери М.В.:

Расходы по погребению 89 940 руб., в т.ч.: 37840 руб. (квитанция-договор *** от ДД.ММ.ГГГГ) - стоимость услуг по захоронению (гроб, костюм, цветы, услуги бригады, морга, изготовление могилы и пр.), оказанные ИП К.Р.; 3300 руб. (договор на оказание возмездных медицинских услуг от ДД.ММ.ГГГГ, кассовый чек от ДД.ММ.ГГГГ) - услуги по сопровождению похорон, оказанные ОГБУЗ «Братская городская станция скорой медицинской помощи»; 24 100 руб. (квитанция-договор *** от ДД.ММ.ГГГГ, кассовые чеки от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ) - услуги по обустройству места захоронения, оказанные ИП О,Ш. ИНН 380410753053 (стоимость памятника, надписи, лавки, услуг по установке); 24 700 руб. (расходная накладная *** от ДД.ММ.ГГГГ,счет на оплату от ДД.ММ.ГГГГ ***, квитанции к приходным кассовым ордерам *** от ДД.ММ.ГГГГ, *** от ДД.ММ.ГГГГ) - стоимость приобретения оградки, доставки и установки на место захоронения от ООО «ПК Алы».

Оказание юридической помощи после обращения истца в следственный комитет 50 000.00 руб. на основании соглашения с адвокатом П.Д. № от ДД.ММ.ГГГГ. Денежные средства переданы наличными.

С целью участия в следственных мероприятиях истец ездила в <адрес> из <адрес> - стоимость электронных билетов в размере 3029,6руб. (электронные билеты по маршруту следования Красноярск-Анзеби, Анзеби-Красноярск).

Истцу после погребения матери понадобилась психологическая помощь. На основании договора об оказании услуг помощь оказана, приобретены лекарственные препараты, общая стоимость 4861 руб., что подтверждается кассовыми чеками *** на сумму 1000,00 руб. от ДД.ММ.ГГГГ, *** на сумму 2000,00 руб. от ДД.ММ.ГГГГ, *** на сумму 739,00 руб. от ДД.ММ.ГГГГ, *** на сумму 1122,00 руб. от ДД.ММ.ГГГГ.

Общая сумма причиненного ущерба - 5 147 830, 60 руб. (пять миллионов сто сорок семь тысяч восемьсот тридцать рублей) 60 коп.

Представитель ответчика ОГАУЗ «Братская городская больница ***» Хохлова М.А., действующая на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования полностью не признала, ранее данные пояснения поддержала, указав, что медицинская помощь ОГАУЗ «Братская городская больница ***» была оказана в полном объеме в соответствии с профилем медицинского учреждения и своевременно Все действия врача О.В. были правильными. После операции, проведенной в ОГАУЗ «Братская городская больница ***», мать истца умерла. На момент, когда пациента доставили в ОГАУЗ «Братская городская больница ***», не было данных об остром животе, диагноз стоял «диабет 2 типа». Считает, что имеет место фальсификация доказательств, поскольку у них установлено расхождение в диагнозах, в связи с чем считает, что была подделка подписи врача О.В. в сопроводительном листке скорой помощи. Сопроводительный листок и карта заполняются одним лицом-фельдшером скорой помощи. Врач О.В. говорит о том, что в сопроводительном листке она не расписывалась и диагнозы стоят разные.

В представленных отзывах представитель ответчика указала, что с доводами истца, указанными в исковом заявлении, они категорически не согласны по следующим основаниям. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ пациентке М.В., находящейся на стационарном лечении в Кардиологическом отделении *** ОГАУЗ «Братская городская больница ***» медицинская помощь оказывалась, согласно установленного диагноза: «Сахарный диабет 2 типа, декомпенсация» в соответствие с «Порядком оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «эндокринология», утвержденным Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ ***н.

В связи с ухудшением состояния здоровья пациентки М.В. ДД.ММ.ГГГГ лечащим врачом, после утреннего обхода было принято решение о проведении УЗИ органов брюшной полости и почек в экстренном порядке с целью исключения патологии хирургического профиля. По результатам УЗИ: «<данные изъяты>

Полагают, что в стационаре ОГАУЗ «Братская городская больница №5» медицинская помощь пациентке М.В. по терапевтическому профилю оказывалась в полном объеме в соответствие с лицензией на медицинскую деятельность, лечащий врач при подозрении симптомов на хирургическую патологию, своевременно приняла решение о проведении УЗИ органов брюшной полости и почек, выявила необходимость оказания медицинской помощи по хирургическому профилю и направила пациентку М.В. в стационар ОГАУЗ «Братская городская больница №1» хирургического профиля «Cito» (т.е. в экстренном порядке), о чём имеется запись в «Переводном эпикризе».

В соответствие с абзацем 2 п.11 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 26.01.2010 №1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» именно потерпевший обязан предоставить доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства, что ответчик является причинителем вреда.

Из смысла ст. 1064 ГК РФ следует, что для возникновения права возмещения вреда и вытекающие из него права на компенсацию морального вреда, связанного со смертью М.В., истец должна представить суду совокупность таких обстоятельств как наступление вреда (смерть М.В.), противоправное поведение работника (ов) ответчика; наличие прямой причинно-следственной связи между смертью М.В.ГГ и противоправным действием работника (ов) ответчика; вина работника (ов) ответчика в смерти пациентки М.В.

При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств такая материально-правовая ответственность ответчика не наступает.

Истец не представила в суд вышеуказанную совокупность доказательств, а потому её исковые требования в части компенсации морального вреда, связанного со смертью М.В. не подлежат удовлетворению.

Кроме того, услуги медицинской помощи, которые работники ответчика ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» оказывали пациентке М.В., неразрывно связаны с её личностью. Истец не является потребителем оказанных медицинских услуг пациентке М.В. работниками ответчика, и не имеется оснований для взыскания компенсации морального вреда в пользу истца с ответчика в случае ненадлежащего оказания этих услуг М.В..

После смерти пациентки М.В. неразрывно связанное с ней право на компенсацию морального вреда, в случае его причинения при её жизни работниками ответчика некачественным оказанием медицинской помощи, к истцу (наследнику) не перешло в силу ч. 2 статьи 1112 ГК РФ с учетом положений статьи 1183 ГК РФ, которая исключает возможность перехода к правопреемникам прав, связанных с личностью наследодателя, в том числе право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается ГК РФ или другими законами РФ.

Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага.

В силу статьи 151 ГК РФ обязанность по возмещению гражданину морального вреда влекут не любые противоправные действия причинителя вреда, а только те которые нарушают личные неимущественные права гражданина или принадлежащие ему другие нематериальные блага.

В соответствие со ст. 1094 ГК РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы. В статье четко указано на возмещение необходимых расходов на погребение. Необходимыми расходами являются лишь те расходы, которые перечислены в Квитанции-договоре *** от 05.01.2020г. за исключением: п.2.5 «Дополнительное сервисное обслуживание» на сумму 2 300 (две тысячи триста) руб. 00 коп. Таким образом, сумма необходимых расходов на погребение составила 35 540 (тридцать пять тысяч пятьсот сорок) руб. 00 коп. Остальные расходы является дополнительными добровольными расходами истца и не являются расходами на погребение.

Кроме того, не подлежат возмещению расходы, связанные с поездками истца для следственных мероприятий, т.к. истец зарегистрирована в <адрес>, и, следовательно, имеет возможность проживания по месту регистрации.

Также не подлежат возмещению расходы, связанные с оказанием возмездных медицинских услуг и услуг на психологическую помощь, ввиду того, что истцом не представлено доказательств, что истец нуждалась в оказании указанных услуг, и что именно в связи со смертью матери М.В. она нуждалась в оказании данных услуг и ей это лечение было назначено.

Представитель ответчика Министерства здравоохранения <адрес> У.Е. по доверенности в судебное заседание не явилась, о месте, времени проведения судебного заседания извещена надлежащим образом, представила отзыв, из которого следует, что Министерство здравоохранения <адрес> (далее - министерство) полагает исковые требования Бромер Ю.С. не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно Положению о министерстве здравоохранения <адрес>, утвержденному постановлением <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ ***-пп (далее - Положение), министерство здравоохранения <адрес> является исполнительным органом государственной власти <адрес>, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики, а также управлению в области охраны здоровья граждан на территории <адрес>.

Пунктом 8 Положения установлено, что министерство от имени <адрес> и выступает учредителем, в том числе медицинских организаций, подведомственных исполнительному органу государственной власти <адрес>. Непосредственное оказание медицинской помощи гражданам к компетенции министерства не относится.

Статьей 79 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ «Об основах oxpaны здоровья граждан в Российской Федерации» установлено, что медицинская организации обязана, в том числе организовывать и осуществлять медицинскую деятельность в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, в том числе порядками оказания медицинской помощи, и с учетом стандартов медицинской помощи. В соответствии с Уставом, утвержденным распоряжением министерства от ДД.ММ.ГГГГ ***-мз ОГАУЗ «Братская городская больница ***» является самостоятельным юридическим лицом, за деятельностью которого отвечает главный врач. Согласно пункту 2.1.

Согласно пункту 2.1. устава ОГАУЗ «Братская ГБ ***» создано в целях оказания первичной медико-санитарной и специализированной медицинской помощи населению.

В соответствии с частью 6 статьи 123.22 Гражданского кодекса Российской Федерации автономное учреждение отвечает по своим обязательствам всем находящимся у него па праве оперативного управления имуществом, за исключением недвижимого имущества и особо ценного движимого имущества, закрепленных за автономным учреждением собственником этого имущества или приобретенных автономным учреждением за счет средств, выделенных собственником его имущества.

По обязательствам автономного учреждения, связанным с причинением вреда гражданам, при недостаточности имущества учреждения, на которое в соответствии с абзацем первым настоящего пункта может быть, обращено взыскание, субсидиарную ответственность несет собственник имущества автономного учреждения.

Кроме этого, в исковом заявлении истца не сформулировано, в чем выразился вред, причиненный здоровью, а также некачественное оказание медицинской помощи пациенту ОГАУЗ «Братская ГБ ***» М.В. со стороны министерства. Считает министерство ненадлежащим ответчиком по иску Бромер Ю.С..

Судом к участию в деле в качестве третьих лиц на стороне ответчика были привлечены О.В., Г.О., С.С.

Третье лицо О.В. в судебное заседание не явились, о месте, времени проведения судебного заседания извещена надлежащим образом, действует через своего представителя Рябинину Л.В. Ранее в судебных заседаниях О.В. суду поясняла, что она осуществляла прием М.В.? которая поступила с диагнозом <данные изъяты>, данный диагноз установила скорая помощь. На момент поступления данных об остром животе не было. По результатам рентгена пневмония была исключена, и пациенту был поставлен окончательный диагноз - диабет. М.В. была пациентом по профилю, О.В. является врачом- эндокринолог. В анамнезе М.В. не было данных о хронической патологии. ДД.ММ.ГГГГ она вышла на работу и по анализам она поставила под вопросом острую хроническую патологию. У пациента произошло ухудшение состояния в ночь со 2 на 3 января, но пациент о помощи медицинский персонал не просил. М.В. находилась в шестиместной палате, при обходе утром пациент сама сообщила врачу о том, что ей стало хуже. У матери истца нарастала слабость, появились острые доли в животе. М.В. была повторно отправлена на общие анализы. УЗИ было у нее назначено на 31 декабря с утра. Началось обследование на предмет острой хронической патологии. УЗИ состоялось 3 января до осмотра, по результатам УЗИ было диагностировано <данные изъяты> Она заподозрила <данные изъяты>, в связи с этим пациент нуждался в консультации хирурга. Начала проводиться консервативная терапия. Пациенту был поставлен диагноз - кишечная непроходимость. Считаю, что в её действиях нарушений не было. При поступлении она пальпировала брюшную полость М.В., пациент не жаловался на боль. Относительно <данные изъяты>, у пациента был выявлен <данные изъяты>, М.В. пользовалась <данные изъяты>. Наличие <данные изъяты> при <данные изъяты> это нормальное явление. У нее высшее медицинское образование, после интернатуры она работает в ГБ №5, когда ей принесли результат УЗИ, она не может сказать точно, но это было до обеда. При поступлении у больной была слабость. У М.В. была гипертония, было назначено лечение, пациент принимал лекарства от Паркинсона. Были выявлены признаки <данные изъяты>.

Третье лицо О.В. также указала, что сопроводительный листок заполняет врач скорой помощи, диагноз был в сопроводительном листке – пневмония, диабет, гипергликемия, основываясь на этом она избирала тактику лечения. Карту она отдала на скорую помощь, там она хранится. Она общается в рамках работы с фельдшером скорой помощи С.Ю. Листок скорой помощи лег в основу экспертиз, проведенных в рамках уголовного дела. Она не видела карту скорой помощи до тех пор, пока его не истребовал суд. Данный документ заполнялся фельдшером, затем при ней данный документ помещается в карту больного. Данная карта остается у фельдшера. Она расписалась в карте, при этом была она, фельдшер Степанова и Уколова.

Представитель третьего лица О.В. – Рябинина Л.В. в судебном заседании с иском не согласилась, пояснила, что не доказана причинно -следственная связь между смертью М.В. и действиями врача О.В. В карте *** содержатся записи, которые не соответствуют заключению эксперта ***, указано, как облегчение состояния больной, а в заключении эксперта – оно описано как тяжелое. Электронная и бумажная версия амбулаторной карты отличается. Они не содержат сведений о наличии сведений о <данные изъяты>. М.В. не обращалась за ее лечением и пренебрежительно относилась к своему здоровью. В карте вызова скорой медицинской помощи стоит не подпись О.В.. С заключением по уголовному делу О.В.не согласна, так как выводы основаны на недопустимых доказательствах – подложной карте вызова скорой помощи, каких-то дневниках. Уголовное дело судом не рассмотрено.

Третье лицо Г.О. в судебное заседание не явилась, будучи извещена надлежащим образом о времени и месте проведения судебного заседания. Ранее в судебном заседании она с иском не согласилась, суду пояснила, что в ее должностные обязанности входит организация лечебного процесса, она надлежащим образом исполняет свои должностные обязанности. Был составлен график дежурства на период новогодних праздников, в отделении присутствовали лечащие врачи, медицинский персонал. Она встретилась с истцом. Истец переживалала о состоянии матери. Она организовала консультацию невролога, медицинская помощь М.В. ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» была оказана надлежащим образом.

Третье лицо С.С. в судебное заседание не явился, будучи извещен надлежащим образом о времени и месте проведения судебного заседания. Ранее в судебном заседании С.С. с иском не согласился, суду пояснил, что он осматривал М.В. ДД.ММ.ГГГГ. Истец жаловалась на препараты, которые принимает ее мать. М.В. жаловалась на слабость, на боли в животе жалоб не было. Истец жаловалась на то, что лекарства, которые принимает М.В., не совпадают с теми, которые принимала ее мать дома. Признаков <данные изъяты> он не видел. У него высшее медицинское образование.

Представители третьего лица ОГАУЗ «Братская городская больница № 1» Хватик И.С. в судебное заседание не явилась, будучи извещена надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела. Ранее в судебных заседаниях с исковыми требованиями не согласилась.

В судебном заседании были допрошены свидетели.

Свидетель Г.Ш. суду пояснил, что он является заместителем главного врача скорой медицинской помощи, работает в этой должности с 2012 г. В его должностные обязанности входит проверка медицинской документации, контроль качества оказанной медицинской помощи. В карте М.В. имелось расхождение в диагнозах, диагноз в сопроводительном листке скорой помощи - <данные изъяты>, а в медицинской карте пациента указан <данные изъяты>. В рамках проверки медицинских документов он мог дать рекомендацию сотруднику привести документы в соответствие. Диагноз, который ставит фельдшер скорой помощи предварительный, он рекомендовал сотруднику привести диагноз в соответствие с медицинской картой пациента. В его присутствии медицинские документы никто не переписывал, он за спорной картой не наблюдал. После того как он проверил документ, передал его фельдшеру и дал рекомендацию. Это происходило в январе 2020 г., обратно он карту не забирал. Он не помнит от кого ему стало известно о смерти пациента М.В.. Повод вызова бригады скорой медицинской помощи в карте не изменялся. Он рекомендовал изменить фельдшеру диагноз в связи с тем, что описание заболевания не совпадало с диагнозом, в связи с которым наступила смерть М.В.. Он рекомендовал поставить диагноз, подходящий для анамнеза - <данные изъяты>. Первичную проверку проводил старший врач Т.Р., где в настоящее время находится первоначальная карта ему неизвестно. Он не проверял карту, которую скорректировала фельдшер Степанова. Статист приносит ему медицинские карты, затем он приглашает фельдшера, который выезжал на вызов, указывает ему на недостатки в медицинской документации и передает карту фельдшеру. С момента оформления в течение месяца медицинские карты приносят ему на проверку. Медицинские карты проверяются 3 уровнями: заведующий, старший врач, заместитель главного врача. Он в квартал проверяет примерно 30 медицинских карт. Подпись должностного лица в карте ставится после проверки. Старший врач ведет журнал качества заполняемости медицинских карт. К нему карта поступает, если по ней были выявлены замечания от заведующего, карты передаются пачками. Карты после проверки и устранения недостатков хранятся в архиве, срок хранения-1 год. Он не указывал как именно устранить недостатки в карте. Проверка устранения замечания осуществляется старшим врачом. Он уже не помнит в связи с чем он запросил карту именно М.В.. Сопроводительный листок он не видел при проверке медицинской карты, потому что он остался у дежурного врача в больнице. Он проверял карту в плановом порядке. Диагнозы в картах меняются не часто, замена диагноза недопустима. Контролем сопроводительных листков занимается отдел статистики - заведует им заведующий подстанции. Сопроводительный листок состоит из 2 половинок, 1 половинка остается в больнице, а вторая возвращается на станцию скорой медицинской помощи для проверки соответствия диагноза, если у сотрудника происходят частые нарушения по оформлению медицинской документации, заведующий докладывает об этом ему, и они штрафуют сотрудника. После того как он дал рекомендацию Степановой, он не проверял карту, первоначальная карта осталась на руках у Степановой. Инструкция не предусматривает обязанности фельдшера выполнять его рекомендации в обязательном порядке. Сопроводительного листка он не видел, когда проверял карту сотрудника Степановой. После его проверки карта проверяется комиссионно. Карту М.В. проверяли на врачебной комиссии, комиссия состоит из заведующего подстанцией, заместителя главного врача станции, фельдшера со 110 и 114 станций. Существует контрольная документация на втором уровне проверки это журнал контроля качества, 3 уровень проверки - журнал оценки. В журналы вносятся ФИО пациента и сведения о соответствии диагноза. Он в журналы записей не вносил, просто дал устные рекомендации сотруднику Степановой. Он не помнит, кто именно ему дал карту пациента М.В., вообще карты для проверки предоставляют статисты. Он нигде за карту не расписывался. Показания свидетеля Степановой в части того, что карта была переписана в его присутствии, он не подтверждает. В связи с чем на него наговаривала Степанова, ему неизвестно.

Свидетель М.Д. суду пояснил, что он является заведующим подстанции скорой помощи, по специальности он врач, у него высшее медицинское образование. Он проверяет примерно 20-25% карт вызовов скорой помощи. Ему ничего не известно об оформлении карты вызова пациентки М.В.. Карту М.В. проверял старший врач Т.Р., он эту карту не проверял. Медицинские карты направляются в отдел статистики на следующий день после оформления. Он проверяет медицинские карты, оставляет стикеры с пометками, где ошибки, затем он передает медицинскую карту фельдшеру и в дальнейшем карта находится на совести у сотрудника. Он поднимается в отдел статистики и берет карты для проверки. О переписке карт ему ничего неизвестно. На его уровне проверки карты восполняются некоторыми пропущенными сведениями, но не переписываются. Аудиозапись вызовов скорой медицинской помощи фиксируется круглосуточно, вызовы фиксируются в журнал. Подпись врача в медицинской карте говорит о том, что карта была проверена. Замечания по оформлению карты вносятся в журнал проверки первого уровня. Карту подписывает врач как проверенную, так и не проверенную. На сопроводительном листке должна обязательно стоять подпись дежурного врача, который принимал пациента.

Свидетель Я.Ю. суду пояснила, что она работает медсестрой в ГБ №5. М.В. помнит, она лечилась в ее дежурство ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ Она ее запомнила в связи с тем, что к ней приходили родственники большой группой. М.В. была активным пациентом, она сама пила, сама ходила, сидела, сама ела. ДД.ММ.ГГГГ она приняла смену, М.В. лежала в палате на *** месте, палата была полная. Она не жаловалась на состояние здоровья. Она видела, как М.В. вечером стояла возле кровати, она держала чашку и пила. У М.В. было все в порядке, у нее не было изменения состояния. ДД.ММ.ГГГГ жалоб от М.В. также не поступало. Судна возле М.В. не стояло, она ходила в туалет самостоятельно. М.В. могла забыть выпить лекарства. ДД.ММ.ГГГГ ночь была спокойной.

Свидетель Ж.З. суду пояснила, что медицинские карты хранятся в диспетчерской, медицинский регистратор забирает карты в отдел статистики и в дальнейшем карты хранятся в отделе статистики. В карты сведения о хранении не вносятся. Бумажного журнала по учету медицинских карт у них нет. Приходит заведующий отделения, старший врач или заместитель главного врача, берет карты для проверки, отметки о том кто и когда брал карту для проверки не делается. Она не помнит уже кто именно брал карту пациента М.В.. Карты хранятся 1 год. Из отдела статистики карта передается в архив, где хранится 1 год. Уничтожение медицинской карты происходит комисионно. Карты никто не переписывает, ей о таком неизвестно. Карту на вынос фельдшеру никто не предоставляет. Графа вызов заполняется в диспетчерской, медицинские карты хранятся и в электронном варианте, в электронном виде исправления в графу диагноз внести невозможно. С 2018 г. скорая помощь начала вести систему электронного учета. Данные анамнеза в электронную карту больного не вносятся. Она не знает как можно и можно ли вообще вносить исправления в электронную карту. Сведения из электронной базы данных выгружаются 1 раз в месяц для страховых организаций. Номер карты на бумаге и в электронном виде идентичны. К электронной системе имеют доступ только сотрудники скорой помощи. Электронная карта составляется в день вызова.

Свидетель З.Х суду пояснила, что знала М.В. как пациентку. Она легла в 2019 году 29 декабря. Бромер Ю.С. видела со стороны, когда она навещала мать в больнице. Она находилась на дежурстве ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ в ночь. Пришла на работу в 8 часов. М.В. уже лежала в коридоре около 6 палаты, потому что мест в палатах не было. Она ходила, приходила к свидетелю на пост мерить давление, М.В. отказалась от слабительного, сказала, что самостоятельно сходила в туалет. Ночью видела ее, как она с туалета возвращалась. Поинтересовалась у нее, почему не спит. М.В. ответила, что в туалет ходила. Ночью М.В. не беспокоилась, утром позавтракала, сама ела, приняла таблетки, которые ей назначили. Утром она померила ей температуру. Отработала и ушла домой. 6 палата, к которой была прикреплена М.В. - эндокринная, М.В. находилась там с <данные изъяты>. М.В. врач оставляла под наблюдением по поводу давления. О.В. отменяла ей все гипотензивные средства. На живот М.В. не жаловалась. 29 декабря приходил С.С. Она его не видела, видимо до нее приходил. ДД.ММ.ГГГГ он работала в день, М.В. уже лежала в 6 палате, кровать стояла сразу около двери. Первого числа М.В. ни на что не жаловалась. Она утром пришла, стала раскладывать таблетки. Кабинет, в котором она работала, напротив *** палаты. В палате *** были еще пациенты. Она подходила к М.В., разговаривала. Первого числа она лежала, говорила у неё дурная голова, не ходила. К М.В. приходили родственники, она видела двух женщин, они смеялись, веселились, к медперсоналу они не подходили, видела, как родственники выгуливали бабушку по коридору. Краем слышала с процедурной, на вопрос процедурной сестры П.Т.: «Что катаете?», дочь ответила, что возили в туалет. Вечером приходил дежурный врач, она не видела заходил в палату к М.В. или нет. Дополнительных назначений по поводу М.В. врач не давал. ДД.ММ.ГГГГ она работала на первом посту, к своим палатам она проходила мимо *** палаты, наблюдала М.В., она лежала на кровати, не стонала, но помощи не просила. Она к ней в палату не заходила. М.В. лежала, глаза были открыты, сначала на одном боку, потом на другом. 30 декабря М.В. ходила, первого, второго ее не было, потом лежала. Ранее М.В. говорила, что у нее кружится голова, на живот не жаловалась. С острой болью лежать невозможно. ДД.ММ.ГГГГ у М.В. был врач Кокорин.

Когда люди поступают после приемного покоя, они всех наблюдают. ДД.ММ.ГГГГ дежурный врач был С.С. О.В. - лечащий врач, она назначала лечение. В работе они работают с процедурным листом. В истории отмечают температуру и вклеивают анализы. С историями болезни они не работают. В истории болезни есть температурный лист, утром, вечером мерим, они отмечают показатели в листе. 03 января М.В. перевели в хирургию. Сопроводительные документы со скорой медицинской помощи вклеивала в карту стационарного больного дневная смена, кто принимал М.В..

Свидетель С.В. суду пояснила, что она является дочерью истца. Ей известно, что бабушку привезли в больницу ДД.ММ.ГГГГ в ГБ№5 на обследование. У бабушки болело плечо, живот и была высокая температура. ДД.ММ.ГГГГ она была в г.Братске вместе с матерью. ДД.ММ.ГГГГ они находились в больнице, присутствовали при обходе пациентов. Мать и врач С.С. разговаривали у кабинета. Бабушка жаловалась на боли в животе, у нее были галлюцинации, это происходило после УЗИ. Речь у бабушки была невнятная. После УЗИ врачу О.В. они задавали вопросы, на что она ответила, что у бабушки хорошее состояние, и она далее не компетентна отвечать. Затем бабушку перевели в отдельную палату, она находилась там одна. О.В. сказала о том, что она не знает, в связи с чем бабушка была переведена в отдельную палату. ДД.ММ.ГГГГ она приехала к бабушке после обеда и увидела, что состояние у бабушки ухудшилось, а врачи не предпринимали никаких мер. Бабушка кушала, но она не испражнялась.

Свидетель С.Ю. в судебном заседании суду пояснила, что она работает фельдшером на скорой помощи с 2006 г. Истец-дочь пациента М.В.. М.В. вызвала скорую помощь с жалобой на повышенную температуру и слабость. Она жаловалась на то, что у нее повышенная температура 37-38 градусов держится 2 дня. М.В. говорила о том, что у нее были небольшие боли в животе, но она приняла препарат <данные изъяты> и боль на момент вызова купировалась, также она указала на то, что у нее <данные изъяты>. Пациент был контактный, и все прошло спокойно, в больницу они не обращались, на момент вызова у М.В. был повышен сахар. При осмотре у М.В. был мягкий живот, и не было жалоб на боль, боли в животе на момент вызова не было. В последний раз М.В. ходила в туалет накануне вызова. В анамнезе в карте был указан <данные изъяты>. Она поставила под вопросом диабет и пневмонию. Она заполнила сопроводительный листок скорой помощи. В графе «диагноз» указала - <данные изъяты>. Далее она заполнила визитную карточку скорой помощи, в визитной карте скорой помощи и в сопроводительном листке указываются один и тот же диагноз. Визитную карточку скорой помощи она передала обратно в скорую помощь, а сопроводительный листок передала дежурному врачу в больницу. В визитной карточке скорой помощи ставит подпись фельдшер скорой помощи и дежурный врач, принявший пациента - О.В., далее визитная карточка направляется в скорую помощь и хранится там в справочном столе у руководителей. Через 4 дня ее вызвало руководство с просьбой переписать визитную карточку скорой помощи, это происходит периодически, поскольку бывает много вызовов и не все данные вносятся корректно, они их дополняют в порядке дальнейшего оформления. Ее пригласил к себе Г.Ш. с требованием переписать диагноз в визитной карточке скорой помощи, Кокорин позвонил Г.Ш. и попросил переписать визитную карту скорой помощи. Г.Ш. ей указал на то, что пациент умер от кишечной непроходимости. По указанию руководства в начале января 2020 г. ее вызвали с требованием переписать визитную карточку скорой помощи в связи с тем, что пациент М.В. умерла от кишечной непроходимости, диагноз, указанный в визитной карточке и диагноз, из-за которого умер пациент, не соответствовали. Сопроводительный листок скорой помощи оставался в ГБ ***. Когда она переписывала визитную карту, она указала в графе «диагноз»- хронический панкреатит обострение. Она поставила подпись в визитной карте скорой помощи вместо врача О.В. сопроводительный листок скорой помощи она не переписывала. Карта, которую она переписала осталась у Г.Ш., карта была переписана в начале января 2020 г. в кабинете у Г.Ш., первоначальная карта и переписанная остались у него на руках. Когда она приехала на вызов к М.В., та ей указала, что у нее <данные изъяты>, это было указано в анамнезе, но при этом хронической патологии у пациента не было, показания для консультации хирурга в момент вызова у М.В. не было. При оформлении визитной карточки дежурный врач О.В. ставила свою подпись при ней. В новой переписанной карточке она поменяла диагноз и поставила подпись за дежурного врача О.В., анамнез в переписанной карточке также отображен не полный, указан кратко. Переписанную карту подписала она от имени О.В., О.В. она об этом не предупреждала и в курс не ставила. В переписанной карте она не указала, что М.В.,.страдает запорами и у нее хронический панкреатит. Препаратов и инъекций при вызове они М.В. не ставили. Сообщение о вызове было передано в дежурную часть по рации, и она заполняла это все собственноручно, ничего не меняла и в переписанной карте.

Свидетель Д.Ж. суду пояснила, что она работала ДД.ММ.ГГГГ в ночь и ДД.ММ.ГГГГ в ночь. Пациентка М.В. лежала в палате, когда она пришла 30 декабря, предупредили, что родственники скандальные. М.В. ходила, сидела, в 8 час. отбой. М.В. ходила по отделению, жалобы не предъявляла. А вот 01 января в ночь, она сидела на кровати, она ей мерила давление. Смена до 9 часов утра, без 10 восемь пришла дочь пациентки, вроде не одна. Дочь спокойно подошла на пост, попросила дежурного врача. На смену шел С.С. Она позвала его. С.С. в верхней одежде зашел в палату, сказал дочери М.В., что сейчас подойдет, переоделся, вернулся через 5 минут. Они подошли на пост вместе, слышала отрывок разговора: «...так и продолжает пить?, ответ был: «... да, продолжает пить». Дочь М.В. была доброжелательная, к ним не обращалась с жалобами. К С.С. тоже не слышала жалобы. Это было 02 января в 8 часов утра. На посту была она, напарница с другого поста и медсестра. Они все слышали. Они спокойно разговаривали. Она не знает, ходила ли М.В. в туалет, у нее были две ночные смены, ночью все спят. ДД.ММ.ГГГГ пришли в ночную смену, она ходила по коридору самостоятельно. 01 января она мерила М.В. давление в палате, не стала звать на пост, праздничные дни. Слабительное она не давала, потому что М.В. не предъявляла жалоб. Она заполняла температурный лист, который в истории болезни, приклеивала анализы. Историю болезни не смотрят. М.В. была под наблюдением все выходные. Только лечащий врач определяет способ лечения и объем исследования, если есть показания в не рабочие дни, то дежурный врач может тоже применять изменение лечения и принимать свои решения. М.В. не было назначено клизмы, она не делала этого, значит не было в назначениях, она бы запомнила. М.В. лежала в палате ***, за данной палатой зафиксирован лечащий врач О.В., пациент находится под наблюдением дежурных врачей, пока не заступит на смену лечащий врач. Дежурный врач самостоятельное лицо, его прямая обязанность корректировать лечение. Если поступила на выходной, то курирует больного дежурный врач. Если поступила 29 декабря до 5 вечера, ее О.В. смотрит в палате, если после 5 часов, пациент под наблюдением до утра у дежурного врача. Последний раз М.В. видела 02 января, следующая смена у нее была 7 января. 02 января видела, что М.В. сидела на кровати, жалоб не было.

Свидетель Т.Е. суду пояснила, что 29 декабря она пришла в ночную смену. М.В. находилась в отделении. Бабушка спокойно лежала напротив *** палаты в коридоре, жалоб не предъявляла, ходила как обычный пациент. Пациентка находилась не на ее посту. Так как посты рядом находились, она видела М.В.. Пациентка была спокойная, жалоб не предъявляла, не подходила к медсестрам. М.В. ходила, 29 декабря проходила в туалет, она видела, что та сидела на кровати в коридоре.

01 января М.В. она не видела, та была в палате ***. Палату она не обслуживала, но работала в кабинете напротив шестой палаты. Двери в палаты все время открыта. Она видела М.В., та была в нормальном состоянии, сидела самостоятельно на кровати, жалоб не предъявляла.

Свидетель П.И. суду пояснила, что М.В. попадала в ее 2 или 3 смены. Она работала ДД.ММ.ГГГГ в день. На смену они приходят в 7:40 ч., сдают смену, памперсы, судна. Проблем с бабушкой не было. Памперсы ей они не переодевали, судно не ставили. В ее обязанности входит смена памперсов. ДД.ММ.ГГГГ на М.В. не было памперсов, значит сама в туалет ходила. Предлагаем памперсы пациентам, когда им ставят капельницы, поскольку процедура длительная. Жалоб не было. М.В. с ней не разговаривала. К ней приходили родственники, их много было, разговаривали между собой. Приходила дочь М.В., присаживалась к матери на кровать. Следующая смена была у нее 31 декабря в ночь. М.В. была без памперса, судна также не было. М.В. спала спокойно. В ночь, когда делаем обход, просим чтобы люди помоложе обращали внимание на других. В палате М.В. лежало еще 5-6 человек. Последний раз когда увидели М.В. 03 января утром, когда приняла смену, обходила палаты в 8 ч. утра. 03 января М.В. была в памперсе, она проверила, пролежней не было, она застегивала памперс. Бабушка пожаловалась на правую сторону, на боль в правом боку, думает, что она туго застегнула. Она расстегнула памперс и снова его застегнула, она больше не жаловалась. М.В. разговаривала, речь ее была внятная. Бабушка была спокойная, галлюцинаций не было, она не заговаривалась. После обхода, было распоряжение врача перевести М.В. во 2 палату. Это было связано с тем, что палата *** была большая, пациентов много, к М.В. много родственников приходило, и чтоб не мешать другим, приняли решение переместить во вторую палату. Во второй палате М.В. лежала одна. Во все ее смены бабушка разговаривала, ела самостоятельно. Потом М.В. перевели в ГБ ***. Пациенты из 6 палаты на бабушку не жаловались, не говорили, что у нее галлюцинации.

Свидетель К.К. суду пояснила, что М.В.поступила ДД.ММ.ГГГГ, у нее была смена ДД.ММ.ГГГГ в ночь. 30 декабря в ночь она приняла смену, про бабушку М.В. ничего не было сказано, значит она нормальная была. Потом в течение смены они подходят к пациентам, кто маломобильный, спрашивают нужна ли помощь. У этой бабушки ни памперса, ни судна не было, она сама ходила в туалет ночью, ей не нужна была помощь. Потом 2 января была смена, бабушка была в памперсе. Бабушка была в памперсе, было свидание родственниками, возможно что они поменяли памперс. Она не помнит, что она меняла М.В. памперс. 02 января она предлагала проводить её в туалет, та говорила, что не надо, все нормально. М.В.

разговаривала, за помощью не обращалась. По смене передали, ночная санитарка, что для подстраховки М.В. одели памперс. М.В. видимо ходила в туалет, памперс был сухой

Свидетель Т.Р. суду пояснил, что он работает старшим врачом станции скорой медицинской помощи. Он обрабатывает электронную почту, работает в программе АДИС, это электронная картотека, при поступлении вызова он вносит сведения в картотеку о квартире и номере дома пациента. После 2 часов он проводит проверку бумажных медицинских карт. В копии карты, которая представлена в материалах данного гражданского дела стоит его подпись. После того как он проверит карту, то уносит ее в отдел статистики. При проверке карты, копия которой представлена в материалы гражданского дела у него претензий не было, поскольку в ней стоит его подпись, он проверил ее на предмет корректности заполнения фельдшером. Он не помнит, в каком именно виде карта была представлена ему на проверку. Его журнал ведения документации не был предъявлен суду в связи с тем, что он утерян. Он передавал этот журнал завхозу, а где он сейчас не знает. Обстоятельства, при которых он проверял данную медицинскую карту, не помнит. У него не было замечаний к карте, копия которой представлена суду. Ему стало известно о фальсификации ДД.ММ.ГГГГ. проверка карт осуществляется следующим образом: он выставляет баллы по количеству ошибок, допущенных фельдшером при заполнении, затем карта передается в отдел статистики, либо он ее отдает фельдшеру с указанием замечаний по заполнению. Корректировать сведения в карте нельзя. Фельдшера Степанову он знает. Карты для проверки он берет только в отделе статистики. Г.Ш., к нему не обращался ни с какими просьбами. Он просто подписал данную карту после проверки, с просьбой поставить подпись повторно к нему не обращались. После праздников он проверяет карты частично. Он не может сказать, когда именно он проверил карту. Он проверяет качество заполнения карты, а не диагноз, поставленный фельдшером. В карту М.В. он особо не вчитывался. Он взял данную карту в стопке карт за 2 смены.

Свидетель П.Т. суду пояснила, что она работает медсестрой в ГБ ***. М.В. знает, она была их пациентом, находилась у них с ДД.ММ.ГГГГ по начало января 2020 г. М.В. находилась в отделении кардиологии ГБ ***в палате ***. Она осуществляла установку капельницы. М.В. сходила в туалет, она ни на что не жаловалась. Свидетель пришла на смену ДД.ММ.ГГГГ, М.В. была в памперсе. К М.В. пришли родственники дочь Бромер Ю.С. и пара молодых людей, они громко себя вели, М.В. сидела у себя на койке и разговаривала с ними. Затем М.В. и ее дочь пошли вместе в туалет, Бромер Ю.С. поддерживала мать за локоть, после этого М.В. посадили на коляску. М.В. вернулась в палату, сидя на коляске. После этого истец помыла мать в санитарной комнате, все было в порядке. ДД.ММ.ГГГГ М.В. ходила самостоятельно, ДД.ММ.ГГГГ М.В. была вялая, истец катала мать на коляске. Она сообщила дежурному врачу, что М.В. была вялая. Сама М.В. с ней не говорила, у нее было все нормально, она ни на что не жаловалась. Истец Бромер Ю.С. ей не говорила про ухудшение состояния матери. ДД.ММ.ГГГГ все было в порядке М.В. ни на что не жаловалась, живот у нее был в норме. Капельница шла 1,5 часа, М.В. все это время лежала спокойно, от боли не корчилась. После обеда приходил врач Кокорин.

Свидетель К.Т. суду пояснила, что она работает медсестрой в ГБ *** с 1988 г. М.В. была их пациентом. ДД.ММ.ГГГГ она работала в дневную смену. Начало смены в 09:00. М.В. лежала в коридоре, т.к. не было мест, она ходила в туалет и на процедуры сама, ни на что не жаловалась. ДД.ММ.ГГГГ М.В. пришла в палату сама, разговаривала, самочувствие у нее было нормальное, понимала что происходит ДД.ММ.ГГГГ Бромер Ю.С. кричала, что М.В. стало хуже. Они вызвали врача, пришел врач С.Я. и осмотрела М.В., у нее было все нормально, жалоб не было. Признаков боли в животе у М.В. не было.

Свидетель С.Я. суду пояснила, что она - врач-терапевт в ГБ***. М.В. видела 1 раз. ДД.ММ.ГГГГ вечером он осматривала М.В. по просьбе ее дочери. Жалоб у пациента на момент осмотра не было, у нее было <данные изъяты>, т.к. у нее была диагностирована <данные изъяты>. На тот момент она была дежурным врачом. Она осматривала пациента М.В., ощупывала ей живот. Жалоб на боль в животе не было, состояние живота нормальное. После осмотра М.В. сама дошла до поста и извинилась за поведение своей дочери. Она ей назначила раствор капельницей для нормализации давления (500 мл.). ДД.ММ.ГГГГ М.В.поставили капельницу, это было вечером. Через час она измерила давление М.В., показатель был примерно 100/70. Живот был на тот момент мягкий, безболезненный. Стула у М.В. в тот день не было, М.В. сказала ей, что у нее <данные изъяты>, что у нее <данные изъяты>. Пациент был в возрасте и это в пределах нормы у пожилых людей. Дочь М.В. кричала, что ее мать умирает, ни с чем это не связывая. М.В. была активная и ходячая.

Выслушав пояснения истца, представителя ответчика, представителя третьего лица, показания свидетелей, учитывая заключение прокурора, полагавшего, что исковые требования подлежат частичному удовлетворению, суд приходит к следующим выводам.

Согласно п. 1 ст. 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с п. 1, п. 2 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Согласно абзацу 2 пункта 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" установленная статьей 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья (например, факт причинения вреда в результате дорожно-транспортного происшествия с участием ответчика), размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В соответствии со п. 1 и п.2 ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

По мнению суда, обязанность доказать отсутствие оснований ответственности возлагается на ответчика, который в силу своей профессиональной деятельности обладает соответствующей компетенцией. Закон «О защите прав потребителей» не связывает наступление ответственности исполнителя услуги с обязательным причинением потребителю вреда здоровью. Достаточным основанием для наступления такой ответственности является нарушение прав потребителя, в данном случае на получение качественных медицинских услуг.

ОГАУЗ «Братская городская больница №5», согласно Уставу, является юридическим лицом, имеет самостоятельный баланс, счета в кредитных организациях и лицевые счета у управлении казначейского исполнения бюджета министерства финансов Иркутской области. Учреждение создано в целях оказания первичной медико–санитарной и специализированной медицинской помощи населению.

Судом из письменных материалов гражданского дела, в том числе из карты вызова скорой медицинской помощи, установлено, что ДД.ММ.ГГГГ М.В. позвонила в службу 112 и вызвала скорую медицинскую помощь по своему месту жительства по адресу: <адрес>, указав на боли в животе. На вызов приехала фельдшер С.Ю., Уколова. М.В. был поставлен диагноз «<данные изъяты>, которой был отражен в карте вызова и в сопроводительном листе.

В дальнейшем, как установлено из показаний свидетеля С.Ю., Г.Ш. и материалов дела, в карте вызова скорой медицинской помощи фельдшером С.Ю. был изменен диагноз <данные изъяты>» и за врача О.В. ею (фельдшером С.Ю.) была поставлена подпись. Согласно заключению эксперта от ДД.ММ.ГГГГ *** в копии карты вызова скорой медицинской помощи подпись О.В. выполнена иным лицом. Учитывая данные обстоятельства, суд считает данное доказательство подложным и не принимает его во внимание.

Из медицинской карты стационарного больного *** следует, что ДД.ММ.ГГГГ М.В. доставлена в стационар по экстренным показателям, кардиологическое отделение ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» с диагнозом <данные изъяты>

В сопроводительном листе от ДД.ММ.ГГГГ по принятому в 14:29 ч. вызову фельдшером скорой помощи С.Ю. указано диагноз «острая внебольничная пневмания? Ср.II типа, гипергликемия».

М.В. осмотрел дежурный врач приемного отделения в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» - О.В., назначила ей лечение, что подтверждается листом первичного осмотра.

В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ за М.В. проводилось наблюдение, в дневник наблюдения вносились сведения о состоянии М.В.

ДД.ММ.ГГГГ М.В. осмотрена врачом неврологом, затем ее госпитализируют в ОГАУЗ «Братская городская больница № 1» с диагнозом «<данные изъяты>

Согласно карте стационарного больного *** М.В. поступила в ОГАУЗ «Братская городская больница № 1» из стационара ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» ДД.ММ.ГГГГ, диагноз при поступлении – <данные изъяты>. В период с 21:50 ч до 23:30 ч. ДД.ММ.ГГГГ М.В. была проведена операция.

Операция была проведена без согласия больного, поскольку М.В. находилась в крайне тяжелом состоянии, что подтверждено решением врачей.

Из медицинского свидетельства о смерти 25414 *** от ДД.ММ.ГГГГ, свидетельства о смерти III-СТ ***, выданного ДД.ММ.ГГГГ следует, что М.В. умерла ДД.ММ.ГГГГ в 22:40 ч.

Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия *** от ДД.ММ.ГГГГ следует, что основное заболевание – <данные изъяты>

Судом по гражданскому делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, из выводов заключения экспертизы по материалам дела ***-ПЛ/2022 от ДД.ММ.ГГГГ следует, что: 1. Смерть М.В. наступила в результате <данные изъяты>

Судебно-медицинская экспертная комиссия считает необходимым указать, что <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

Таким образом, основными в неблагоприятном исходе развившегося у М.В. острого хирургического заболевания органов брюшной полости (<данные изъяты>) являются как характер и тяжесть, одного из самых грозных осложнений, возникшего на фоне имевшейся у больной <данные изъяты>, так и несвоевременная его диагностика при оказании медицинской помощи в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5».

Следовательно, прямой причинной связи между оказанием медицинской помощи М.В. в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» и наступлением ее смерти, не имеется.

Ввиду того, что ухудшение состояния здоровья М.В. и её смерть связаны не только с дефектами оказания медицинской помощи, но и с характером и тяжестью имевшегося у нее заболевания кишечника, согласно Приказа Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года №194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» (пункт 24), тяжесть вреда здоровью не устанавливается.

( Ответы на вопросы №№ 3, 4, 6, 7; частично №№ 2, 5)

2. Судебно-медицинская экспертная комиссия считает, что при поступлении М.В., 29.12.2019г, в терапевтическое отделение ОГАУЗ «Братская городская больница № 5», установленный ей клинический диагноз <данные изъяты> был верным.

С целью уточнения установленного диагноза, М.В., уже при поступлении начато и в дальнейшем проведено комплексное обследование (общеклиническое исследование крови с контролем уровня глюкозы; обзорная рентгенография органов грудной клетки, мультиспиральная компьютерная томография головного мозга, электрокардиографическое и лабораторное обследования; консультации врача-окулиста, врача-невролога).

Лечение больной проводилось соответственно имевшейся клинической симптоматике нарушения функции эндокринной, сердечно-сосудистой и центральной нервной систем, было правильным, достаточным по объему необходимой консервативной терапии, согласно положениям Приказа М3 РФ от 15.11.2012 г. № 923н "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи взрослому населению по профилю «терапия».

Наряду с этим, судебно-медицинская экспертная комиссия считает необходимым отметить, что быстрота распространения инфекции в организме М.В. могла быть обусловлена наличием имевшихся у неё длительное время тяжелых хронических прогрессирующих заболеваний эндокринной и сердечно-сосудистой систем, снижавших функцию иммунной системы, что всегда усиливает бактериальную агрессию и снижает эффективность терапевтических мероприятий (том 5, л.д.191-242).

Исходя из содержания ст. 59 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при рассмотрении данного гражданского дела суд считает возможным принять во внимание указанное заключение экспертов, поскольку оно соответствует требованиям ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предъявляемым нормами процессуального права к доказательствам.

В соответствии с ч.1 ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Доказательством по делу является заключение эксперта, сформулированное на основе проведенной экспертизы.

Как следует из указанного заключения экспертов, оно проведено на основании определения Братского городского суда Иркутской области от 28.10.2021 года, при решении вопроса о назначении судебной экспертизы стороны возражений против ее назначения, поручения ее проведения экспертам КГБУЗ «»Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы», не имели, также представили свои вопросы экспертам, на которые экспертами также даны мотивированные ответы. Перед экспертами были поставлены вопросы, сформулированные сторонами.

Не доверять выводам экспертов, которые не являются предположительными, и сомневаться в компетентности экспертов, у суда оснований не имеется.

Судом установлено, что выводы экспертов основаны на представленных на экспертизу материалах гражданского дела. Доказательств наличие заинтересованности экспертов в исходе дела суду представлено не было.

Судебная экспертиза проведена с соблюдением требований статей 84 - 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, члены экспертной комиссии предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Само по себе то обстоятельство, что оплата экспертизы была осуществлена ответчиком не является достаточным основанием полагать, что у экспертов имеется заинтересованность в исходе дела.

На основании изложенного доводы истца о несогласии с вышеуказанным заключением экспертов являются несостоятельными.

Таким образом, из выводов данной экспертизы следует, что не исключается наличие косвенной причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи М.В. в ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» и наступлением ее смерти, что свидетельствует о том, что оказанная ответчиком медицинская помощь имеет дефект. Показаниями допрошенных в судебном заседании свидетелей в вышеуказанные выводы судебно-медицинской экспертизы не опровергаются. Выводы судебно медицинской экспертизы судом принимаются, поскольку они не основаны на карте вызова скорой медицинской помощи от ДД.ММ.ГГГГ, которая признана подложной, поскольку в ней содержатся разночтение по диагнозу с сопроводительным письмом скорой медицинской службы 112, также данная карта содержит поддельную подпись врача О.В., что подтверждается показаниями свидетеля С.Ю., заключением почерковедческой экспертизы. Данные выводы судебно-медицинской экспертизы не противоречат другим материалам дела, медицинским картам ***.

При этом ссылка истца на полученные в рамках уголовного дела заключения экспертизы *** и ***, протокол допроса эксперта, как на доказательства наличия прямой причинно-следственной связи между качеством оказанной ОГАУЗ «Братская городская больница ***» медицинской помощью и смертью М.В., несостоятельна, так как приговор по уголовному делу судом не выносился, преюдициального знания для рассмотрения гражданского дела они не имеют. Суд расценивает их как письменные доказательства по гражданскому делу, которые основаны на подложной копии карты вызова скорой медицинской помощи и опровергаются заключением проведено по гражданскому делу судебно-медицинской экспертизы в вышеуказанной части. При этом, суд принимает во внимание заключение прокурора.

Истец является дочерью умершей М.В., что подтверждается свидетельством о рождении II-СТ *** от ДД.ММ.ГГГГ, место регистрации – <адрес>, городской отдел ЗАГС, и свидетельством о заключении брака II-СТ *** от ДД.ММ.ГГГГ, выданного отделом по <адрес>/ в управлении государственной службы ЗАГС <адрес>.

В подтверждение расходов на погребение истцом представлены: квитанция –договор *** (гроб, покрывало, гирлянда крест деревянный с виньеткой, погребальный набор, туфли, портрет в рамке, венки, услуги бригады, услуги морга, изготовление могилы, зал прощания) и кассовые чеки на общую на сумму 24 100 руб.; квитанция –договор *** на сумму37840 руб.; квитанция к приходно-кассовому ордеру *** от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 10 000 руб.; счет на оплату *** от ДД.ММ.ГГГГ (оградка, доставка, установка), приходная накладная *** от ДД.ММ.ГГГГ, квитанция к приходному кассовому ордеру *** от ДД.ММ.ГГГГ (принято от Бромер Ю.С. на основании накладной *** от ДД.ММ.ГГГГ) на сумму 14 700 руб.

Рассматривая вопрос о взыскании расходов на погребение суд учитывает, что процедура прощания с умершим относится к обряду погребения умершего, в связи с чем расходы по оплате услуг по представлению зала прощания в размере 2300 рублей по договору *** (том 6, л.д. 5) входят в расходы на погребение. Расходы на памятник, ограду и их установку связаны с обустройством могилы, в связи с чем они не выходят за рамки погребальных расходов и подлежат взысканию. Вместе с тем, расходы на крест в размере 400 руб. (том 6,л.д.12), лавку – в размере 3600 руб. (том 6, л.д. 12), установку лавки в размере 700 руб. (том 6, л.д.12), уголки в- в размере 8000 руб., транспортные расходы не подлежат взысканию, так как они не связаны с процедурой погребения умершего. При этом, крест ранее уже был учтен в накладной от 07.01.20220 (том 6, л.д. 5).

Также истец в обоснование дополнительных расходов, связанных с погребением, представила договор на оказание возмездных медицинских услуг от ДД.ММ.ГГГГ, заключенный между ОГАУЗ «Братская станция скорой медицинской помощи» и К.О. на сопровождение похорон – 1, 5 часа, а также кассовый чек от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 3300 руб. Суд считает, что данные расходы не связаны с процедурой погребения умершей, в связи с чем не подлежат взысканию.

В обоснование расходов за оказание юридических услуг Бромер Ю.С. представила соглашение, заключенное между ней и адвокатом П.Д.; предметом соглашения является участие адвоката на предварительном следствии по уголовному делу *** в качестве защитника потерпевшей Бромер Ю.С. Однако суд отказывает Бромер Ю.С. во взыскании стоимости расходов по соглашению об оказании юридических услуг от ДД.ММ.ГГГГ. поскольку данные расходы понесены истцом в рамках уголовного дела, в связи с чем подлежат рассмотрению в порядке уголовно-процессуального законодательства РФ. Кроме того, истцом не представлены доказательства выплаты адвокату П.Д. указанной в соглашении суммы, в размере 50 000 руб..

Рассматривая доводы истца по взысканию транспортных расходов, связанных с поездкой истца в <адрес> из постоянного места жительства – <адрес>, суд приходит к следующему.

В обоснование данных расходов истец представила: электронный билет на ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Красноярск-Анзеби на сумму 1590,30 руб.; электронный билет на ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Красноярск –Анзеби; электронный билет на ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Анзеби-Красноярск; электронный билет на ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Красноярск-Анзеби на сумму 1664,30 руб.; электронный билет на ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Анзеби – Красноярск на сумму 1945,10 руб.; электронный билет на ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Красноярск-Анзеби на сумму 1590,30 руб.; электронный билет на ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Анзеби–Красноярск на сумму 1477,60 руб.; все билеты приобретены на имя Бромер Ю.С.

Суд считает необходимым удовлетворить частично требования истца о взысканию расходов на проезд: взыскать стоимость следующих поездок: ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, - связаны с поездкой истца в судебное заседание по гражданскому делу, назначенное на ДД.ММ.ГГГГ; а также ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, которые связаны с участием истца в судебном заседании по данному гражданскому делу ДД.ММ.ГГГГ.

При этом суд считает необходимым отказать во взыскании стоимости поездки ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Красноярск-Анзеби и ДД.ММ.ГГГГ по маршруту Анзеби-Красноярск, так как гражданское дело было возбуждено ДД.ММ.ГГГГ и эти расходы не связаны с рассмотрением данного дела.

Суд отказывает во взыскании стоимости поездки на автомобиле TOYOTA PREMIO, регистрационный знак Н919ВО124, так как не представлены доказательства о протяженности расстояния по маршруту Братск-Красноярск-Братск и средний расход бензина на 1 км, поэтому представленные чеки об оплате бензина не являются относимыми доказательствами по делу.

В обоснование доводов истца о взыскании расходов, связанных с получением ею психологической помощи после смерти матери, Бромер Ю.С. представлены: договор на предоставление медицинских услуг от ДД.ММ.ГГГГ, дополнительное соглашение от ДД.ММ.ГГГГ на первичный осмотр врача-психиатра на сумму 2000 руб., кассовый чек от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 2000 руб., кассовый чек от ДД.ММ.ГГГГ на сумму 1000 руб., выписка из амбулаторной карты, в которой указано о прохождении лечения у психотерапевта в период с сентября по октябрь 2020 года, рецепт, кассовые чеки из аптек на сумму 739 руб. и 1122 руб.

Суд удовлетворяет данные исковые требования частично, учитывая, что стоимость повторного приема врачом-психиатром в размере 1000 руб. (том 1, л.д. 6) по чеку *** от ДД.ММ.ГГГГ была заявлена истцом 2 раза - в исковом заявлении и в уточнении от ДД.ММ.ГГГГ. Суд отказывает во взыскании стоимости лекарственных препаратов, как возмещение стоимости услуг по оказанию психологической помощи, так как не представлены доказательства того, что эти препараты были назначены истцу. Кроме того, истцом предоставлен рецепт (том 6,л.д. 2) на один лекарственный препарат, а в фискальном чеке о покупке указан другой препарат.

Итого с ответчика ОГАУЗ «Братская городская больница №5» подлежит взысканию возмещение стоимости услуг по погребению М.В. в размере 80 740 руб., поездок, связанных с судебными заседаниями гражданского судопроизводства, в размере 6 677,30 руб., оказанию психологической помощи в размере 3000 руб..

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников.

В силу разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску

Суд соглашается с доводами истца о причинении ей морального вреда в связи смертью матери, поскольку из заключения судебно-медицинской экспертизы судом было установлено, что при оказании М.В. медицинской помощи ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» имеются недостатки, которые не состоят в причинно-следственной связи с ее смертью, в связи с чем ответчик должен компенсировать истцу причиненный ей смертью матери моральный вред.

При этом, суд учитывает возраст М.В., а также то, что она проживала одна. Оценивая степень нравственных и физических страданий, учитывая, что истец была единственной дочерью у своей матери, испытывала глубокие нравственные страдания в связи со смертью близкого и родного ей человека - матери, переживала о ее состоянии здоровья во время лечения, а также то, что после смерти матери истец обращалась за медицинской помощью к врачу <данные изъяты>, где ей был поставлен диагноз «<данные изъяты>), что подтверждается справкой врача, в связи с чем суд считает, что необходимо взыскать с ОГАУЗ «Братская городская больница № 5» компенсацию морального вреда. Однако, заявленный истцом размер компенсации морального вреда в целях соблюдения требований разумности и справедливости, необходимо уменьшить до 250 000 рублей, при этом судом было учтено, наличие не прямой, а косвенной причинно-следственной связи между качеством оказанной М.В. медицинской помощи и ее смертью.

Учитывая изложенное, суд считает, что в удовлетворении требований Бромер Ю.С. в части возмещения стоимости услуг по погребению М.В., оказанию юридической помощи, поездок, связанных со следственными мероприятиями, судебными заседаниями гражданского судопроизводства, оказанию психологической помощи в общей сумме 70 730,10 рублей, компенсации морального вреда в размере 4 750 000 рублей; в части возложения на министерство здравоохранения Иркутской области субсидиарной ответственности по обязательствам Областного государственного автономного учреждения здравоохранения « Братская городская больница №5» необходимо отказать. При этом судом принимается доводы ответчика министерство здравоохранения Иркутской области об отсутствии оснований для возложения на данного ответчика субсидиарной ответственности.

Доводы ответчика ОГАУЗ «Братская городская больница №5» относительно отсутствия у истца права на получение компенсации морального вреда основано на произвольном толковании закона и судом не принимаются во внимание. Доводы третьих лиц о необоснованности иска не подтверждены доказательствами.

При таких обстоятельствах суд соглашается с заключением прокурора и приходит к выводу о частичном удовлетворении иска.

Руководствуясь ст.ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

иск Бромер Юлии Сергеевны удовлетворить частично.

Взыскать с Областного государственного автономного учреждения здравоохранения « Братская городская больница №5» в пользу Бромер Юлии Сергеевны возмещение стоимости услуг по погребению М.В., поездок, связанных с судебными заседаниями гражданского судопроизводства, оказанию психологической помощи в размере 90 417,30 рублей, компенсацию морального вреда в размере 250 000 рублей.

Отказать в удовлетворении иска Бромер Юлии Сергеевны в части взыскания в ее пользу с Областного государственного автономного учреждения здравоохранения « Братская городская больница №5» возмещения стоимости услуг по погребению М.В., оказанию юридической помощи, поездок, связанных со следственными мероприятиями, судебными заседаниями гражданского судопроизводства, оказанию психологической помощи в размере 70 730,10 рублей, компенсации морального вреда в размере 4 750 000 рублей; в части возложения на министерство здравоохранения Иркутской области субсидиарной ответственности по обязательствам Областного государственного автономного учреждения здравоохранения « Братская городская больница №5».

Решение может быть обжаловано и на него может быть подано апелляционное представление прокурора в Иркутский областной суд через Братский городской суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья О.В. Вершинина

Решение в окончательной форме принято 16.06.2022.