Смородова Юлия Алексеевна

УИД -51RS0015-01-2021-000525-26

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-7239/2023

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

город Санкт-Петербург 3 мая 2023 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Стешовиковой И.Г.,

судей Лепской К.И., Смирновой О.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-8/2022 по иску Смородовой Надежды Анатольевны, Смородовой Юлии Алексеевны, Смородова Романа Алексеевича к ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница», ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» о взыскании компенсации морального вреда вследствие причинения вреда здоровью по кассационному представлению прокурора Мурманской области на решение Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 7 декабря 2022 г.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Смирновой О.В., мнение представителей Смородовой Н.А., Смородовой Ю.А., Смородова Р.А. Сластихиной Я.Н., действующей по доверенностям от 9 ноября 2021 г., 16 ноября 2021 г. соответственно, адвоката Словака С.В., прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Бахтиной Н.И., не возражавших против прекращения производства по кассационному представлению, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Смородова Н.А., Смородова Ю.А., Смородов Р.А. обратились в суд с иском к ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница», просили взыскать компенсацию мо...

Показать ещё

...рального вреда вследствие причинения вреда здоровью супругу и отцу соответственно Смородову А.А. в размере 1 000 000 руб. в пользу каждого из истцов.

Определением Ловозерского районного суда Мурманской области от 21 декабря 2021 г. к участию в деле в качестве соответчика привлечено ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья».

Решением Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 г. исковые требования Смородовой Н.А., Смородовой Ю.А., Смородова Р.А. к ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» удовлетворены частично, с ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» в пользу Смородовой Н.А. взысканы компенсация морального вреда 70 000 руб., государственная пошлина 300 руб., в пользу Смородова Р.А., Смородовой Ю.А. – компенсация морального вреда 50 000 руб., государственная пошлина 300 руб. в пользу каждого, в удовлетворении исковых требований к ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 7 декабря 2022 г. решение Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 г. изменено в части размера компенсации морального вреда, с ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» в пользу Смородовой Н.А., Смородовой Ю.А., Смородова Р.А. взыскана компенсация морального вреда 300 000 руб. в пользу каждого. В остальной части решение Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 г. оставлено без изменения.

В кассационном представлении прокурора Мурманской области ставится вопрос об отмене судебных постановлений.

После принятия кассационного представления к производству суда кассационной инстанции от прокурора Мурманской области поступило ходатайство об отказе от кассационного представления в связи с исполнением судебного акта суда апелляционной инстанции ответчиком.

Проверив материалы дела, обсудив заявленное ходатайство, судебная коллегия полагает подлежащим его удовлетворению как не противоречащее положениям статьи 39, подпункта 6 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, наделяющим кассационный суд общей юрисдикции правом на принятие отказа от кассационной жалобы лица, её подавшего, после принятия жалобы к производству суда, и не нарушающее права и законные интересы других лиц. Вследствие чего производство по кассационному представлению прокурора Мурманской области на решение Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 7 декабря 2022 г. подлежит прекращению.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

принять отказ прокурора Мурманской области от кассационного представления на решение Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 7 декабря 2022 г., прекратив производство по делу.

Разъяснить, что согласно абзацу второму части 2 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации повторное обращение прокурора Мурманской области по тем же основаниям в суд кассационной инстанции не допускается.

Председательствующий

судьи

Свернуть

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда в составе:

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-8/2022 по иску Смородовой Надежды Анатольевны, Смородовой Юлии Алексеевны и Смородова Романа Алексеевича к государственному областному бюджетному учреждению здравоохранения «Апатитско-Кировская центральная городская больница» и ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе представителя истцов Смородовой Надежды Анатольевны, Смородовой Юлии Алексеевны и Смородова Романа Алексеевича – Словака Станислава Валерьевича на решение Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 года.

Заслушав доклад судьи Булыгиной Е.В., объяснения представителей Смородовой Н.А., Смородовой Ю.А. и Смородова Р.А. – Словака С.В., Сластихиной Я.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражения относительно апелляционной жалобы представителя ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» Явтуховской Г.Н., заключение старшего прокурора отдела прокуратуры Мурманской области Самохваловой Н.Н., полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

установила:

Смородова Н.А., Смородова Ю.А., Смородов Р.А. обратились с иском к государственному областному бюджетному учреждению здравоохранения «Апатитско-Кировская центральная городская больница» о взыскании компенсации мораль...

Показать ещё

...ного вреда.

В обоснование заявленных требований указали, что С.А.А., приходившийся супругом Смородовой Н.А. и отцом Смородову Р.А. и Смородовой Ю.А., с 19 марта 2021 года находился на лечении в ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница», где ему была оказана медицинская помощь, включая хирургические вмешательства, в связи с проявлением признаков ***.

В результате ненадлежащего оказания медицинской помощи состояние С.А.А. ухудшилось и _ _ он скончался.

По обращению Смородовой Н.А. страховой медицинской организацией ООО «АльфаСтрахование-ОМС» была проведена экспертиза первичной медицинской документации в порядке контроля объемов, сроков и качества и условий предоставления медицинской помощи С.А.А., по итогам которой выявлены дефекты, состоящие в причинно-следственной связи с ухудшением состояния здоровья С.А.А. и наступлением его смерти.

Действиями ответчика истцам причинены нравственные страдания в связи с потерей близкого человека.

Истцы просили суд взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей в пользу каждого из истцов.

Определением суда от 21 декабря 2021 года к участию в деле в качестве соответчика привлечена НИЛ ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья».

Определением суда от 24 января 2022 года произведена замена ответчика по иску с НИЛ ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» на ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья».

Определением суда, отраженным в протоколе судебного заседания от 16 августа 2022 года, к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен Рашидханов М.С.

Судом принято решение, которым исковые требования истцов удовлетворены частично.

С ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» судом в пользу Смородовой Н.А. взыскана компенсация морального вреда в размере 70 000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере 300 рублей, в пользу Смородова Р.А. и Смородовой Ю.А. по 50 000 рублей, расходы по уплате государственной пошлины в размере по 300 рублей, в удовлетворении остальной части требований отказано.

В апелляционной жалобе представитель истцов Словак С.В., полагая, что имеются основания, предусмотренные пунктом 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просит решение суда изменить в части размера взысканной в пользу истцов с ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» компенсации морального вреда и удовлетворить исковые требования в полном объеме.

В жалобе указывает, что при определении размера компенсации морального вреда суд не учел характер и степень нравственных страданий истцов, вызванных смертью близкого родственника.

Суд не учел, что первоначальное обращение С.А.А. в ФБУН «Северо-Западного научного центра гигиены и общественного здоровья» в связи с установлением профессионального заболевания не могло вызывать опасений у его родственников.

Однако последующее общение родственников со С.А.А. после проведения ему операции 19 марта 2021 года вызывало тревогу за состояние его здоровья, в том числе и у дочери, общавшейся с ним по видеосвязи.

Дальнейшее поведение Смородовой Н.А. после смерти супруга, ее обращения в Министерство здравоохранения Мурманской области и Территориальный орган Росздравнадзора Мурманской области по вопросу ненадлежащей организации и качества оказания ее супругу С.А.А. медицинской помощи свидетельствует о неравнодушии родственников в отношении обстоятельств смерти С.А.А. Эти действия вызваны желанием установления реальной причины смерти С.А.А., правильности установления медицинского диагноза, своевременности оказания ему медицинской помощи в необходимом объеме.

Указывает, что выявленные дефекты оказания медицинской помощи привели к задержке операции, развитию осложнений и ухудшению состояния больного. Установление этих обстоятельств и выводы эксперта о невыполнении, несвоевременном или ненадлежащем выполнении необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, на основе клинических рекомендаций и с учетом стандартов медицинской помощи уже после смерти супруга и отца только усугубили степень нравственных страданий истцов и продлили их по времени.

Считает, что суду необходимо было дать оценку выявленным фактам некорректного заполнения документации, отсутствию в документах информации об объеме, характере лечения, предполагаемом объеме оперативного вмешательства, что указывает на отсутствие у родственников достоверной информации о состоянии здоровья С.А.А. и невозможность предполагать летальный исход.

Суду также следовало дать оценку объяснениям истца Смородовой Н.А. о длительной совместной жизни со С.А.А. на протяжении 33 лет, отношения с которым были построены на любви и взаимном уважении, о совместных планах оказывать помощь детям, внукам.

Смородов Р.А. в период нахождения отца в ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» готовился к сдаче итоговой аттестации, поступлению в образовательное учреждение для получения профессии, и смерть отца повлекла для него тяжелое потрясение, вызванное невозможностью получения от отца моральной поддержки, утраты ориентира на его жизненную позицию и в получении образования и личностного развития.

Отмечает, что в протоколе судебного заседания не отражены показания Рашидханова М.С. о не проведении ректального осмотра пациента, не назначении альтернативных методов исследований после не выявления патологии на УЗИ 06 апреля 2021 года признаков абсцесса малого таза.

Обращает внимание на то, что в соответствии с пунктом 25 Методических критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года №194н, ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи, рассматривается как причинение вреда здоровью.

В связи с этим, в соответствии с пунктом 8 постановления Пленума верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», пункта 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», устанавливая размер подлежащей взысканию с ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» в пользу истцов компенсации морального вреда, суд должен был исходить из того обстоятельства, что указанным ответчиком были допущены нарушения возложенных на него законом обязанностей по оказанию С.А.А. надлежащей медицинской помощи и принять во внимание, что имеется непрямая причинная связь между ненадлежащим выполнением медицинскими работниками ответчика своих профессиональных обязанностей и допущенных ими дефектов в оказании медицинской помощи и смертью С.А.А., в результате чего истцы лишились шанса не потерять супруга и отца.

Кроме того отмечает, что в судебном заседании 16 августа 2022 года сторона истцов отказалась от требований к ФБУН «Северо-Западный научный центр, отказ был принят судом, в связи с чем в данной части производство по делу подлежало прекращению.

Просит в части отказа в удовлетворении исковых требований истцов к ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» решение суда отменить и производство по делу прекратить.

В возражениях на апелляционную жалобу главный врач ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» Ширяев Ю.С., полагая доводы жалобы необоснованными, просит решение суда оставить без изменения.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились истцы Смородова Н.А., Смородова Ю.А., Смородов Р.А., надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения дела, представитель ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья», третье лицо Рашидханов М.С., представитель ООО «АльфаСтрахование-ОМС», просившие о рассмотрении дела в их отсутствие.

Судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда, руководствуясь частью 3 статьи 167 и частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся в судебное заседание лиц, поскольку их неявка не является препятствием к разбирательству дела.

В соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 44 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В силу статьи 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Пунктом 9 части 5 статьи 19 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» предусмотрено право пациента на и возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Исходя из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно части 6 статьи 40 Федерального закона от 29 ноября 2010 г. № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» экспертиза качества медицинской помощи - это выявление нарушений при оказании медицинской помощи, в том числе оценка своевременности ее оказания, правильности выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, степени достижения запланированного результата.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 «Обязательства вследствие причинения вреда» (статьи 1064-1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу пункта 1 статьи 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации Юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статьей 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (пункт 1). Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2).

Таким образом, по общему правилу необходимыми условиями для наступления гражданско-правовой ответственности за причиненный вред, в том числе моральный, являются: причинение вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом гражданское законодательство предусматривает презумпцию вины причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от обязанности его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине. Исключения из этого правила установлены законом, в частности статьей 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» в пункте 14 разъясняет, под нравственными страданиями следует понимать страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

Отсутствие заболевания или иного повреждения здоровья, находящегося в причинно-следственной связи с физическими или нравственными страданиями потерпевшего, само по себе не является основанием для отказа в иске о компенсации морального вреда.

Как установлено судом и следует из материалов дела, С.А.А. поступил в стационарное отделение клиники профзаболеваний научно-исследовательской лаборатории Федерального бюджетного учреждения науки «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» 11 марта 2021 года по направлению врача ГОБУЗ «Ловозерская ЦРБ» для проведения экспертизы связи заболевания с профессиональной деятельностью.

Впервые пожаловался на боли в животе 19 марта 2021 года, повторно осмотрен хирургом и 19 марта 2021 года в связи с изменениями в анализе крови и клинической картиной острого живота направлен в ГОБУЗ «Апатитско-Кировская ЦГБ».

19 марта 2021 года С.А.А. госпитализирован в хирургическое отделение ГОБУЗ «Апатитско-Кировская ЦГБ» с жалобами на ***. Выставлены показания к ***.

19 марта 2021 года выполнена операция: ***. ***. На фоне лечения отмечена положительная динамика.

С 05 апреля 2021 года у пациента стала подниматься температура тела, ***

09 апреля 2021 года выполнена операция: ***

12 апреля 2021 года *** выполнена ***

14 апреля 2021 года выявлены признаки некроза ***.

На фоне лечения отмечено прогрессивное ухудшение состояния, крайне тяжелое состояние, нестабильная гемодинамика.

В 17 часов 05 минут 14 апреля 2021 года состояние ухудшилось, у больного отмечено прекращение сердечной, дыхательной деятельности. Проведен комплекс СЛР в полном объеме, реанимационные мероприятия результата не принесли, в 17 часов 35 минут констатирована биологическая смерть.

На основании заявления Смородовой Н.А. от 14 мая 2021 года в Росздравнадзор по Мурманской области, заявления истца от 13 мая 2021 года в Министерство здравоохранения Мурманской области, полученных через ТФОМС Мурманской области 27 мая 2021 года, Мурманским филиалом ООО «АльфаСтрахование-ОМС» было организовано проведение целевой экспертизы качества медицинской помощи, оказанной С.А.А. в ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница» в период с 19 марта 2021 года по 14 апреля 2021 года.

В соответствии с актом № 7990 экспертизы качества медицинской помощи от 07 июля 2021 года выявлены дефекты медицинской помощи С.А.А.: невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, на основе клинических рекомендаций и с учетом стандартов медицинской помощи, в том числе рекомендаций по применению методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, данных медицинскими работниками национальных медицинских исследовательских центров в ходе консультации/консилиумов с применением телемедицинских технологий, приведшее к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица, либо создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания, либо создавшее риск возникновения нового заболевания (за исключением случаев отказа застрахованного лица от медицинского вмешательства в установленных законодательством Российской Федерации случаях).

Имеются дефекты по коду 3.2.1, 3.2.3, 4.2.

Согласно экспертному заключению (протокол оценки качества медицинской помощи), являющемуся приложением к акту экспертизы качества медицинской помощи № 43261 от 30 июня 2021 года, проведена экспертиза карты стационарного больного С.А.А.: ***

Обоснование негативных последствий нарушений в сборе информации: код дефекта 3.2.1, 3.2.3, 4.2. Невыполнение письма МЗ РФ № 14-6/242888 от 30.11.2009, невыполнение методических рекомендаций МЗ РФ № 1523/01-04 от 17.11.1993, невыполнение клинического протокола диагностики и лечения. Сепсис. МЗ РФ, 2015, невыполнение приказа МЗ РФ № 203н от 10.05.2017.

Пациенту выставлен диагноз основной: К 35.3 ***.

Осложнение: ***

Обоснование негативных последствий нарушений в диагнозе: без замечаний.

Оказание медицинской помощи (в том числе назначение лекарственных препаратов и (или) медицинских изделий): проведено хирургическое и медикаментозное лечение. Не проведена предоперационная подготовка в условиях реанимационного отделения. Во время операции 19 марта 2021 года выявлен расширенный тонкий кишечник до 6-7 см. Не выполнена назоинтестинальная интубация (невыполнение национальных клинических рекомендаций по диагностике и лечению острого *** у взрослых РОХ, 2015, невыполнение приказа МЗ РФ № 669 от 25.10.2007, невыполнение клинических рекомендаций «***», РОХ, 2017, невыполнение приказа МЗ РФ № 203 от 10.05.2017). Не назначена профилактика ТЭЛА (невыполнение приказа МЗ РФ № 233 от 09.09.2003), невыполнение Российских клинических рекомендаций по диагностике, лечению и профилактике венозных тромбоэмболических осложнений. 27.11.2009, Москва, невыполнение Российских клинических рекомендаций по диагностике, лечению и профилактике ВТЭО. Под редакцией Бокерия Л.А., 2015, невыполнение клинических рекомендаций. Профилактика тромбоэмболических синдромов. ГОСТ Р 56377-2015, невыполнение приказа МЗ РФ № 203н от 10.05.2017).

Заключение эксперта качества медицинской помощи: имеются дефекты по коду 3.2.1, 3.2.3, 4.2. Применить код дефекта 3.2.3. Невыполнение, несвоевременное или ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и (или) лечебных мероприятий, оперативных вмешательств в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, на основе клинических рекомендаций и с учетом стандартов медицинской помощи, в том числе рекомендаций по применению методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации, данных медицинскими работниками национальных медицинских исследовательских центров в ходе консультации/консилиумов с применением телемедицинских технологий, приведшее к ухудшению состояния здоровья застрахованного лица, либо создавшее риск прогрессирования имеющегося заболевания, либо создавшее риск возникновения нового заболевания (за исключением случаев отказа застрахованного лица от медицинского вмешательства в установленных законодательством Российской Федерации случаях).

Наиболее значимые ошибки, повлиявшие на исход заболевания: на УЗИ от 06 апреля 2021 года не выявлены признаки абсцесса малого таза. Не осмотрен хирургом ректально.

В целях всестороннего, объективного рассмотрения дела, судом по ходатайству стороны истца назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ФГБВОУ ВО «Военно-медицинская академия имени С.М.Кирова».

В соответствии с заключением № 21 комплексной судебно-медицинской экспертизы по материалам гражданского дела С.А.А., согласно представленным на исследование медицинским документам (Медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях № 58964, Медицинская карта № 211 стационарного больного из НИЛ ФБУН «СЗНЦ»), 11 марта 2021 года был госпитализирован в стационар НИЛ ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" с целью проведения экспертизы (установления связи) заболевания с профессией и в связи с установленным у него диагнозом: «***».

Клинические, лабораторные, диагностические и иные медицинские исследования, их периодичность, осуществленные в НИЛ ФБУН «СЗНЦ гигиены и общественного здоровья» выполнялись в рамках экспертизы связи заболевания с профессией и не могли являться достаточным основанием для диагностирования и (или) выявления диагноза «***» у С.А.А., при отсутствии соответствующих жалоб с его стороны во время нахождения в НИЛ ФБУН «СЗНЦ гигиены и общественного здоровья» с 11 марта 2021 года до 19 марта 2021 года».

В представленных на исследование медицинских документах НИЛ ФБУН "СЗНЦ гигиены и общественного здоровья" до 19.03.2021 г. в клинических, лабораторных, диагностических и иных медицинских исследованиях С.А.А. каких-либо данных «однозначных признаков» за наличие *** не установлено.

Согласно клиническим рекомендациям «***» «Классическая клиническая картина (анамнез, типичные физикальные симптомы, лабораторные признаки) отсутствуете 20-33% случаев. При этом в других случаях ОА (***) может «маскироваться» под другие заболевания, в связи с чем диагностика ОА может быть существенно затруднена, особенно у пожилых пациентов».

Развитие аппендицита у С.А.А. могло протекать бессимптомно, могло протекать со стертой клинической картиной. В представленных документах отсутствуют данные, что у С.А.А. до 19.03.2021 года имелись внешние признаки развития ***, однако на момент госпитализации в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская ЦГБ" клиническая картина острого *** присутствовала.

При появлении жалоб и клинической картины «***» у С.А.А. 19.03.2021 г. медицинскими работниками НИЛ ФБУН «СЗНЦ гигиены и общественного здоровья» выполнены необходимые диагностические мероприятия, своевременно, правильно установлен диагноз и пациент доставлен в профильную клинику (противопоказаний для транспортировки не было).

При оказании медицинской помощи С.А.А. медицинскими работниками НИЛ ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" комиссией экспертов недостатков не установлено.

Медицинская помощь С.А.А. сотрудниками НИЛ ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» оказана надлежащим образом. Причинно-следственная связь между действиями медицинских работников НИЛ ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» и смертью С.А.А. отсутствует.

Медицинская помощь, оказанная С.А.А., в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская ЦГБ" на каждом этапе ее оказания, включая хирургические вмешательства 19.03.2021 г., 12.04.2021 г. и 14.04.2021 г. соответствовала регламентирующим документам и была выполнена по показаниям, своевременно, технически правильно и в полном объеме.

Оперативное вмешательство 09.04.2021 г. выполнено по показаниям, технически правильно и в полном объеме, но не своевременно, в связи с поздней диагностикой абсцесса малого таза.

При оказании медицинской помощи С.А.А. в ГОБУЗ «Апатитско-Кировская ЦГБ» выявлены следующие недостатки:

а) ведения документации:

некорректно оформлены информированные добровольные согласия на медицинское вмешательство при госпитализации в хирургическое отделение, на хирургическое вмешательство - отсутствует информация об объеме, характере лечения, предполагаемом объеме оперативного вмешательства, отсутствуют подписи всех участников совместных осмотров пациента во время пребывания его в реанимационном отделении, дежурного хирурга в первичном осмотре, отсутствует запись осмотра больного при поступлении врачом-реаниматологом (предоперационная подготовка больного проводилась в условиях хирургического отделения).

б) лечебно-диагностического характера:

отсутствуют лабораторные исследования крови при поступлении в стационар: холестерин, общий белок, альбумин, электролиты крови, СРБ, фибриноген. Отсутствие части лабораторных исследований также не повлияло на течение и исход патологического процесса, так как выполненный объем исследований был достаточным для своевременной и правильной постановки диагноза;

при выявлении во время оперативного вмешательства (19.03.2021) расширения тонкого кишечника (6-7 см) не выполнена назоинтестинальная интубация;

в послеоперационном периоде после первого (19.03.2021 г.) оперативного вмешательства не проводилась профилактика ТЭЛА (тромбоэмболия легочной артерии);

на УЗИ 06.04.2021 г. не выявлены признаки абсцесса малого таза, не осмотрен хирургом ректально;

не выполнены анализ крови на прокальцитонин, бактериологическое исследование крови для уточнения стадии ССВР.

Недостатки ведения документации носят формальный характер и не повлияли на течение и исход патологического процесса.

Отсутствие части лабораторных исследований также не повлияло на течение и исход патологического предела, так как выполненный объем исследований был достаточным для своевременной и правильной постановки диагноза.

Не выполнение назоинтестинальной интубации 19.03.2021 г. также не повлияло на течение и исход патологического процесса, так как клинические рекомендации не являются обязательными к исполнению и носят рекомендательный характер на усмотрение лечащего врача, а также зависят от течения патологического процесса в каждом индивидуальном случае.

Не проведение профилактики ТЭЛА после операции 19.03.2021 г. не повлияло на течение и исход патологического процесса, так как по данным медицинских документов признаков тромбоэмболии легочной артерии у С.А.А. не установлено.

Не выполнение ректального исследования и не выявление признаков абсцесса малого таза на УЗИ 06.04.2021 т. с учетом гипертермии и лейкоцитоза требовало продолжения диагностического поиска для установления причины патологического процесса и соответственно более раннего (06.04.2021 г.) оперативного вмешательства.

Причины, по которым не выполнено ректальное исследование и на УЗИ 06.04.2021 г. не были выявлены признаки абсцесса малого таза, комиссии экспертов неизвестны.

Комиссия экспертов отмечает, что выявление признаков абсцесса малого таза на УЗИ и проведение ректального исследования 06.04.2021 г. позволило бы в более ранние сроки выполнить оперативное вмешательство (не 09.04.2021 г., а 06.04.2021 г.). В связи с чем вероятность благоприятного исхода у С.А.А. была бы выше.

Данное обстоятельство служит основанием для вывода о наличии причинно-следственной связи между действиями (относительным бездействием) со стороны лечащего врача и наступлением смерти С.А.А.

Для установления прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) лечащего врача и закономерным исходом имеющегося патологического процесса доказыванию подлежит то, что выполнение оперативного вмешательства 06.04.2021 г. исключало закономерный исход патологического процесса.

Однако тяжелое течение ***, осложненного ***, а в дальнейшем абсцессом малого таза у С.А.А. не гарантировало наступление благоприятного исхода. По данным литературы даже при своевременной и в полном объеме оказанной медицинской помощью, смертность при данном патологическом процессе составляет до 4%.

Поэтому даже выполнение экстренного оперативного вмешательства 06.04.2021 г. по поводу абсцесса малого таза, не гарантировало наступление благоприятного исхода С.А.А. Данное обстоятельство не позволяет установить прямую причинно-следственную связь между действиями (бездействием) лечащего врача и смертью С.А.А.

Однако связь есть, но она носит непрямой (косвенный) характер, так как при более раннем (06.04.2021 г.) оперативном вмешательстве, вероятность благоприятного исхода у С.А.А. была бы выше.

Причиной смерти С.А.А. явилась сердечно-легочная недостаточность, о чем свидетельствуют клинические признаки, указанные в истории болезни (падение артериального давления на фоне инотропной поддержки, пневмония на фоне проводимой ИВЛ).

***

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь частью 2 статьи 7 Конституции Российской Федерации, статьями 150, 151, 1064, 1068, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс), статьями 2, 19, 73, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ), разъяснениями, содержащимися в пунктах 2, 3, 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда", оценив представленные доказательства, в том числе проведенные в рамках настоящего дела экспертизу, исходил из отсутствия прямой причинно-следственной связи между оказанием медицинской помощи С.А.А. и наступлением смерти, поскольку тяжелое течение болезни С.А.А. не гарантировало наступление для него благоприятного исхода.

Определяя размер компенсации морального вреда, выразившегося в нравственных страданиях, суд первой инстанции учел фактические обстоятельства причинения вреда, отсутствие прямой причинно-следственной связи между действиями ГОБУЗ «Апатитско-Кировская ЦРБ» и смертью С.А.А., характер и степень нравственных страданий истцов, требования разумности и справедливости и пришел к выводу о взыскании в пользу истца Смородовой Н.А. компенсации морального вреда в размере 70 000 рублей, в пользу Смородовой Ю.А. – 50 000 рублей, в пользу Смородова Р.А. – 50 000 рублей, установив надлежащего ответчика по делу – ГОБУЗ «Апатитско-Кировская ЦРБ».

Поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Между тем приведенным нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, решение суда не отвечает.

К числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите, относятся прежде всего право на жизнь (часть 1 статьи 20 Конституции Российской Федерации) как основа человеческого существования, источник всех других основных прав и свобод, и право на охрану здоровья (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации), которое также является высшим для человека благом, без которого могут утратить значение многие другие блага.

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (статья 18 Конституции Российской Федерации).

Из изложенного следует, что государство должно защищать право граждан на жизнь и здоровье, обеспечивать его реализацию, уделяя надлежащее внимание вопросам предупреждения произвольного лишения жизни и здоровья, а также обязано принимать все разумные меры по борьбе с обстоятельствами, которые могут создать прямую угрозу жизни и здоровью граждан.

В силу части 2 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В соответствии с п. 25 Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 24.04.2008 г. N 194н, ухудшение состояния здоровья человека, обусловленное дефектом оказания медицинской помощи, рассматривается как причинение вреда здоровью.

При оценке результатов исследования комиссия экспертов указала, что длительность и тяжесть течения гангренозного перфоративного аппендицита, осложненного периаппендикулярным абсцессом, а в дальнейшем абсцессом малого таза у С.А.А. не гарантировало наступление благоприятного исхода, не установлена прямая причинно-следственная связь между действиями (бездействием) лечащего врача и смертью С.А.А.

Вместе с тем, установлена связь, носящая непрямой (косвенный) характер, с указанием экспертов на то, что при более раннем (06.04.2021 г.) оперативном вмешательстве, вероятность благоприятного исхода у С.А.А. была бы выше.

При этом судебная коллегия считает необходимым обратить внимание на суждения экспертов в исследовательской части заключения о том, что лечащий врач отвечает за лечебно-диагностическую деятельность, и в его компетенцию входит осмотр, обследование и назначение соответствующего лечения больным в силу наличия соответствующих знаний и навыков.

Следовательно, при повышении температуры и лейкоцитоза в крови 4 апреля и 5 апреля 2021 года С.А.А. должны были осмотреть, провести необходимые исследования (либо интерпретировать уже имевшиеся) и назначить соответствующее лечение.

В понедельник 06 апреля 2021 года С.А.А. по показаниям были выполнены рентгенографическое исследование органов грудной клетки и УЗИ брюшной полости и малого таза, по результатам которых патологии не было выявлено. Однако с учетом гипертермии и лейкоцитоза состояние больного требовало продолжения диагностического поиска для дифференцировки патологии органов брюшной полости, постановки верного диагноза и выбора дальнейшей правильной тактики лечения (экстренное оперативное вмешательство).

Однако лечащий врач удовлетворился имевшейся интерпретацией результатов УЗИ, в которой отсутствовала информация о наличии каких-либо образований и жидкости в брюшной полости и малом тазу, не произвел ректальное исследование, а, следовательно, не в полном объеме провел обследование пациента. Оснований не выполнять обследование пациента участники комиссии в представленных медицинских документах не обнаружили. Уклонение лечащего врача от выполнения необходимых диагностических исследований (относительное бездействие), направленных на выявление причины заболевания, постановку верного диагноза и соответственно выбор правильной тактики лечения больного, не позволяет характеризовать исполнение этим врачом профессиональных обязанностей, как «надлежащее».

При этом под «надлежащим» исполнением профессиональных обязанностей эксперты комиссии указали:

обоснованность каждого действия и бездействия врача в период оказания медицинской помощи;

соблюдение установленных условий для совершения или не совершения действия, которое имеет основание;

своевременность выполнения обоснованных действий с соблюдением установленных условий;

техническая правильность своевременных действий:

- необходимое и достаточное (адекватное) количество обоснованных своевременных и технически правильных действий с соблюдением установленных условий в конкретных обстоятельствах оказания медицинской помощи.

Лечащий врач при наличии соответствующих знаний и навыков и надлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей должен своевременно и в полном объеме оказывать медицинскую помощь согласно своим функциональным обязанностям и должностным инструкциям.

Лечащий врач Рашидханов М.С. суду пояснил, что ректальное исследование при осложнениях не является обязательным, делается при поступлении. Это не такой достоверный метод исследования, есть другие, которые могут выявить проблему. Но убедительных доводов в пользу иного метода не привел, при этом фактически проведенные исследования не позволили своевременно поставить правильный диагноз и выполнить экстренное оперативное вмешательство (не 09.04.2021 г., а 06.04.2021г.), что существенно снизило вероятность благоприятного исхода у пациента.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты своих прав (часть 1 статьи 1 СК РФ).

Из нормативных положений Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) в связи с причинением вреда здоровья их близкому родственнику, другому лицу, являющемуся членом семьи по иным основаниям (в частности, опека, попечительство).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2001 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", учитывая, что причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. Независимо от вины причинителя вреда осуществляется компенсация морального вреда, если вред жизни или здоровью гражданина причинен источником повышенной опасности (статья 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что, поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В исковом заявлении и судебном заседании Смородова Н.А. указала на то, что смерть супруга и отца С.А.А. стала для всех членов его семьи большим потрясением, поскольку с учетом того состояния, в котором он поступал в ФБУН «Северо-Западного научного центра гигиены и общественного здоровья», у семьи не имелось повода опасаться за его здоровье. Она и дочь С.А.А., Смородова Ю.А., неоднократно звонили ему в больницу, когда он находился в больнице, переживали за него, поскольку по видеосвязи было видно, что ему становится хуже. При этом С.А.А. не жаловался на свое состояние, чтобы не расстраивать своих близких. Позже он сказал, что после операции у него дырка в животе, откуда постоянно вытекает какая-то жидкость, жаловался на то, что она не проходит, говорил, что его собираются везти в реанимацию и делать чистку под наркозом. В связи с дальнейшим ухудшением состояния его здоровья они не понимали, что с ним происходит.

12 апреля 2021 года С.А.А. сказал, что плохо себя чувствует, практически не мог говорить, сказал, что устал, и будет отдыхать, и поскольку не отвечал на звонки, 14 апреля 2021 года вся семья очень переживала, так как до этого С.А.А. был постоянно на связи.

Семья не ожидала такого исхода, поскольку до апреля состояние С.А.А. улучшалось. Потом состояние здоровья его стало ухудшаться, что слышно было по голосу, о количестве проведенных операций С.А.А. родным не говорил.

После смерти С.А.А., Смородова Н.А. узнала о том, что С.А.А. было сделано несколько операций, узнала из документации о том, что с ним происходило, о тяжести его состояния, что повергло ее в шок, принесло ей дополнительные моральные страдания.

Судом установлено, что Смородов Р.А. также неоднократно звонил отцу, интересовался его состоянием. Смерть отца причинила ему сильные нравственные страдания, сын лишился с его стороны моральной поддержки в самый ответственный период, когда Смородов Р.А. готовился к сдаче итоговой аттестации и последующему поступлению в образовательное учреждение.

Как следует из пояснений представителей истца, посещение пациентов в больнице в марте-апреле 2021 г. было ограничено в связи с санитарно-эпидемиологической обстановкой по коронавирусу, в связи с чем общение со С.А.А. вынужденно было ограничено телефонными звонками.

Истцы также указывали на тесную семейную связь членов семьи, наличие дальнейших планов, направленных на взаимодействие всех членов семьи между собой, намерения С.А.А. и Смородовой Н.А. заботиться о внучке – дочери истца Смородовой Ю.А., оказывать помощь сыну при получении образования, поскольку отношения членов семьи были построены на любви и взаимном уважении.

Указанные истцами обстоятельства ответчиком не опровргнуты.

Принимая во внимание, что смерть супруга и отца, приходившегося истцам самым близким человеком, непонимание причин ухудшения состояния его здоровья, причинили им существенную психологическую травму, нарушили психическое благополучие в семье, право на родственные и семейные связи, утрата эта невосполнима, судебная коллегия, учитывая установленные законом критерии определения размера компенсации морального вреда и заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе характер и степень характер причиненных истцам нравственных страданий в виде глубоких переживаний, чувства потери и горя, характер допущенных нарушений при оказании С.А.А. медицинской помощи, полагает возможным увеличить компенсацию морального вреда, взысканную с ГОБУЗ «Апатитско-Кировская центральная городская больница», до 300 000 рублей в пользу каждого из истцов.

Решение суда в части определения размера компенсации морального вреда не отвечает требованиям законности, критериям разумности и справедливости, в связи с чем подлежит изменению.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении судом норм процессуального права судебной коллегией отклоняются.

Вопреки доводам жалобы, оснований для прекращения производства по делу в отношении ответчика ФБУН «Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья» у суда не имелось.

Согласно статье 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации истец вправе отказаться от иска. Суд не принимает отказ истца от иска, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 173 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заявление истца об отказе от иска заносится в протокол судебного заседания и подписываются истцом. В случае если отказ от иска, выражен в адресованном суду заявлении в письменной форме, это заявление приобщается к делу, на что указывается в протоколе судебного заседания.

В соответствии с абзацем 4 статьи 220 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд прекращает производство по делу, если истец отказался от иска и отказ принят судом.

Как следует из материалов дела, с заявлением об отказе от иска в указанной части истцы либо их представители к суду не обращалась.

Заявление представителя истца о том, что в указанной части требования не поддерживаются, не являлось отказом от иска, ходатайства о прекращении производства по делу не содержало, последствия отказа от иска не разъяснялись, отказ от иска судом не принимался, вопрос о прекращении производства по делу в соответствующей части не рассматривался.

При таких обстоятельствах оснований для отмены или изменения решения суда в остальной части не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 193, 199, 327, 328, 329, 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Мурманского областного суда

определила:

решение Ловозерского районного суда Мурманской области от 31 августа 2022 года изменить в части размера компенсации морального вреда.

Взыскать с государственного областного бюджетного учреждения здравоохранения «Апатитско-Кировская центральная городская больница» в пользу Смородовой Надежды Анатольевны денежную компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

Взыскать с государственного областного бюджетного учреждения здравоохранения «Апатитско-Кировская центральная городская больница» в пользу Смородовой Юлии Алексеевны денежную компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

Взыскать с государственного областного бюджетного учреждения здравоохранения «Апатитско-Кировская центральная городская больница» в пользу Смородова Романа Алексеевича денежную компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей, расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

В остальной части решение суда оставить без изменения.

Председательствующий:

Судьи:

Свернуть

Дело № 2-8/2022

Мотивированное решение изготовлено 09 сентября 2022 года.

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

31 августа 2022 года с. Ловозеро

Ловозерский районный суд Мурманской области в составе:

председательствующего судьи Костюченко К.А.,

при секретаре Попове В.О.,

с участием прокурора Кадерова А.Н.,

истца Смородовой Н.А., представителя истцов Словака С.В.,

представителя ответчика Морозовой М.Н.,

третьего лица Рашидханова М.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Смородовой Н. А., Смородовой Ю. А. и Смородова Р. А. к ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" и ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" о взыскании компенсации морального вреда,

У с т а н о в и л :

Истцы обратились в суд с вышеуказанным иском к ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница", указав в обоснование, что ДД.ММ.ГГГГ, находясь на стационарном лечении в хирургическом отделении лечебного учреждения, умер ФИО3 – супруг Смородовой Н.А. и отец Смородовой Ю.А. и Смородова Р.А. По обращению одного из истцов Мурманским филиалом ООО "Альфа-Страхование-ОМС" была проведена экспертиза первичной медицинской документации ФИО3 в порядке проведения контроля объёмов, сроков, качества и условий предоставления медицинской помощи по обязательному медицинскому страхованию, в ходе которой выявлены дефекты, повлекшие задержку операции и ухудшение состояния больного, что повлекло его смерть, то есть дефекты, которые находятся в причинно-следственной связи с наступлением смерти их близкого родственника и причинении им...

Показать ещё

... морального вреда, который просили взыскать с ответчика в размере 1 000 000 рублей в пользу каждого.

Определением суда от ДД.ММ.ГГГГ к участию в деле по ходатайству истцов в качестве соответчика было привлечено ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья", откуда ФИО3 был госпитализирован в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница".

В судебном заседании истец Смородова Н.А. заявленные исковые требования поддержала, указав при этом, что в момент обращения ДД.ММ.ГГГГ супруга в "Научно-исследовательскую лабораторию ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" в связи с имевшимся профессиональным заболеванием она находилась в Санкт-Петербурге у дочери Смородовой Ю.А., после того, как ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ вернулась, к супругу в больницу не ездила, созванивалась с ним, однако он подробностей своего лечения не рассказывал, чтобы её не расстраивать. ДД.ММ.ГГГГ она позвонила супругу, однако его телефон был отключён, после чего от сотрудников лечебного учреждения узнала, что он скончался. Примерно за три дня до смерти супруг созванивался с дочерью по видеосвязи, плохо выглядел, что их расстроило, после его смерти все члены семьи сильно переживали и переживают до сих пор.

Истец Смородов Р.А. в судебное заседание не явился, ранее в ходе разбирательства по делу заявленные исковые требования поддержал.

Истец Смородова Ю.А. в судебное заседание не явилась, о дате, месте и времени рассмотрения извещалась надлежащим образом.

Представитель истцов Словак С.В. в судебном заседании исковые требования поддержал, указав при этом, что смерть мужа и отца является для истцов невосполнимой утратой, повлекла большие нравственные переживания, которые они испытывают и поныне.

Представитель ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" Морозова Л.Н. в судебном заседании исковые требования не признала, поддержала представленные ранее в письменном виде возражения на иск.

Третье лицо Рашидханов М.С. в судебном заседании полагал, что вся необходимая медицинская помощь ФИО3 была в больнице оказана.

Представитель ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" и третьего лица – "Научно-исследовательской лаборатории ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" в судебное заседание не явился, ходатайствовал о его проведении в своё отсутствие, поддержав ранее представленные письменные возражения на иск.

Представитель третьего лица – ООО "АльфаСтрахование-ОМС", в лице Мурманского филиала, ходатайствовал о рассмотрении дела в своё отсутствие.

Дело рассмотрено судом в отсутствие неявившихся участников процесса.

Заслушав стороны, изучив материалы дела, суд находит исковые требования подлежащими частичному удовлетворению.

В судебном заседании установлено, что ДД.ММ.ГГГГ в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница", находясь на стационарном лечении, умер ФИО3 – супруг Смородовой Н.А. и отец Смородовой Ю.А. и Смородова Р.А.

Обосновывая требования о взыскании компенсации морального вреда, истцы указали, что причиной смерти ФИО3 явилась некачественно оказанная ему в "Научно-исследовательской лаборатории ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" и ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" медицинская помощь.

Удовлетворяя требования истцов о взыскании компенсации морального вреда, суд исходит из следующего.

Согласно справке о смерти № Отдела ЗАГС администрации Ловозерского района от ДД.ММ.ГГГГ причиной смерти ФИО3 явилась <данные изъяты>.

В ходе судебного разбирательства установлено, что изначально с ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 получал помощь в стационарном отделении клиники профзаболеваний "Научно-исследовательской лаборатории ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" в связи с предварительно установленным диагнозом хронического профессионального заболевания, откуда ДД.ММ.ГГГГ в связи с проявлением первых признаков <данные изъяты>, требующего экстренного оперативного вмешательства, был доставлен бригадой скорой медицинской помощи в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница", где ему были оказана медицинская помощь, включая хирургические вмешательства, однако ДД.ММ.ГГГГ он скончался.

Полагая оказанную умершему супругу медицинскую помощь некачественной, Смородова Н.А. обратилась с соответствующими заявлениями в территориальный орган Росздравнадзора по Мурманской области и Министерство здравоохранения Мурманской области, результатом которых явилось проведение Мурманским филиалом ООО "АльфаСтрахование-ОМС" вневедомственной экспертизы качества оказания медицинской помощи.

Из представленного экспертного заключения (протокола оценки качества медицинской помощи) следует, что медицинская помощь ФИО3 была оказана в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" с дефектами, при этом наиболее значимыми ошибками, повлиявшими на исход его заболевания, явилось невыявление на УЗИ ДД.ММ.ГГГГ признаков <данные изъяты>

В ходе судебного разбирательства судом была назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам ФГБВОУ ВО Военно-медицинская академия имени С.М. Кирова Министерства обороны Российской Федерации.

В заключении № комплексной судебно-медицинской экспертизы ФГБВОУ ВО Военно-медицинская академия имени С.М. Кирова Министерства обороны Российской Федерации по материалам гражданского дела от ДД.ММ.ГГГГ сделаны, в том числе, следующие выводы:

- при появлении жалоб и клинической картины <данные изъяты> у ФИО3 ДД.ММ.ГГГГ медицинскими работниками НИЛ ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" выполнены необходимые диагностические мероприятия, своевременно и правильно установлен диагноз и пациент доставлен в профильную клинику (противопоказаний к транспортировке не было);

- в представленных на исследование медицинских документах НИЛ ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" до ДД.ММ.ГГГГ в клинических, лабораторных, диагностических и иных медицинских исследованиях ФИО3 каких-либо данных "однозначных признаков" за <данные изъяты> не установлено;

- проведённый объём клинических, лабораторных, диагностических и иных медицинских исследований при установлении <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ у ФИО3 являлся достаточным для установления диагноза, объём помощи – хирургическое лечение – аппендэктомия в профильном стационаре, куда пациент своевременно был направлен;

- развитие <данные изъяты> у ФИО3 могло протекать бессимптомно или со стёртой клинической картиной. В представленных документах отсутствуют данные, что у ФИО3 до ДД.ММ.ГГГГ имелись внешние признаки развития <данные изъяты>, однако на момент госпитализации в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" клиническая картина <данные изъяты> присутствовала;

- при оказании медицинской помощи ФИО3 медицинскими работниками НИЛ ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" недостатков не установлено, она оказана надлежащим образом, причинно-следственная связь между их действиями и смертью ФИО3 отсутствует;

- медицинская помощь, оказанная ФИО3 в ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" на каждом этапе, включая хирургические вмешательства ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ, соответствовала регламентирующим документам и была выполнена по показаниям, своевременно, технически правильно и в полном объёме. Оперативное вмешательство ДД.ММ.ГГГГ выполнено по показаниям, технически правильно и в полном объёме, но не своевременно в связи с поздней диагностикой <данные изъяты>.

При оказании медицинской помощи были выявлены недостатки ведения документации, которые носят формальный характер и не повлияли на течение и исход патологического процесса, а также недостатки лечебно-диагностического характера, некоторые из которых также не оказали такого влияния.

В то же время, невыполнение ФИО3 <данные изъяты> на УЗИ ДД.ММ.ГГГГ требовало продолжения диагностического поиска для установления причины патологического процесса и, соответственно, более раннего (ДД.ММ.ГГГГ) оперативного вмешательства, что повышало вероятность благоприятного для него исхода.

Указанное обстоятельство послужило основанием для вывода о наличии причинно-следственной связи между действиями (относительным бездействием) со стороны лечащего врача и наступлением смерти ФИО3, однако такая связь носит непрямой (косвенный) характер, поскольку тяжёлое течение болезни ФИО3 не гарантировало наступление для него благоприятного исхода.

Заключение экспертов соответствуют требованиям ст. 86 ГПК Российской Федерации, экспертные исследования проведены уполномоченными лицами, предупреждёнными об уголовной ответственности по ст. 307 УК Российской Федерации, обладающими специальными познаниями, имеющими значительный стаж работы в пределах поставленных вопросов, входящих в компетенцию эксперта, содержат информацию о проведённых исследованиях. Выводы экспертов по поставленным вопросам являются обоснованными, мотивированными и сомнений не вызывают, доказательств, указывающих на недостоверность проведённой экспертизы либо ставящих под сомнение её выводы, представлено не было.

В ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации закреплено, что каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счёт средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений.

Отношения, возникающие в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, регулируются Федеральным законом от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - это система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (п. 2 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Статьёй 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" предусмотрено, что к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - это физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (п.п. 3, 9 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объёме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (ч.ч. 1, 2 ст. 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учётом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (ч. 1 ст. 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с ч. 2 ст. 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причинённый жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объёме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч.ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Исходя из приведённых нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих, в том числе, как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов), так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

С учётом изложенного, оценивая в совокупности все имеющиеся по делу доказательства, суд приходит к выводу о том, что между действиями (относительным бездействием) со стороны лечащего врача ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница", коим являлся Рашидханов М.С., и наступлением смерти ФИО3 имеется причинно-следственная связь, которая, в то же время, носит непрямой (косвенный) характер, тогда как связь между действиями либо бездействием медицинских работников НИЛ ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" и смертью ФИО3 отсутствует, следовательно, надлежащим ответчиком по рассматриваемому спору является ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница", с которым Рашидханов М.С. состоит в трудовых отношениях.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с лечебного учреждения в пользу каждого из истцов, суд учитывает следующее.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.

Семейная жизнь в понимании ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Статьей 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами ст. 1 СК Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьёй всех её членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (п. 1 ст. 1 СК Российской Федерации).

Пунктом 1 ст. 150 ГК Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (ст. 151 ГК Российской Федерации).

В п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причинённым увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод и их толкования в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, СК Российской Федерации, положениями ст.ст. 150, 151 ГК Российской Федерации, разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что моральный вред - это нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путём оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу п. 1 ст. 1099 ГК Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" (статьи 1064 - 1101) и статьей 151 ГК Российской Федерации.

Согласно п.п. 1, 2 ст. 1064 ГК Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с п. 1 ст. 1068 ГК Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Статья 1101 ГК Российской Федерации предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

Как разъяснено в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора. Одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий (абз. 2 п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

В п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причинённого вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абз. 3 п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина").

По смыслу приведённых нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Следовательно, для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенёс физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, при этом на причинителе вреда лежит бремя доказывания правомерности его поведения, а также отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик.

В ходе судебного разбирательства было установлено, что ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" является лицом, в силу закона обязанным возместить причинённый истцам моральный вред.

Причинённый истцам моральный вред связан со смертью близкого родственника, при этом, определяя размер такого вреда, суд учитывает тяжесть перенесённых страданий каждым из них, связанных, в том числе, с их переживанием относительно хода лечения близкого человека и последовавшего исхода, прекращения сложившихся между ними семейных связей, характеризовавшихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством, а также степень вины причинителя вреда и фактические обстоятельства, при которых такой вред был причинён.

С учётом вышеуказанных обстоятельств, а также требований разумности и справедливости суд полагает необходимым взыскать с ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" в пользу истца Смородовой Н.А. в счёт компенсации морального вреда 70 000 рублей, в пользу истцов Смородовой Ю.А. и Смородова Р.А. по 50 000 рублей, отказав им при этом в удовлетворении требований о взыскании компенсации морального вреда с ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья".

В соответствии с ч. 1 ст. 98 ГПК Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 настоящего Кодекса.

Таким образом, с ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" в пользу каждого из истцов подлежит взысканию уплаченная ими государственная пошлина, исчисленная по правилам ч. 1 ст. 333.19 НК Российской Федерации, в размере 300 рублей.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-197, 199 ГПК Российской Федерации, суд

Р е ш и л :

Исковые требования Смородовой Н. А., Смородовой Ю. А. и Смородова Р. А. к ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" удовлетворить частично.

Взыскать с ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" в пользу Смородовой Н. А. компенсацию морального вреда в размере 70 000 рублей и расходы по госпошлине в размере 300 рублей, а всего 70 300 рублей, отказав в удовлетворении остальной части требований.

Взыскать с ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" в пользу Смородовой Ю. А. компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей и расходы по госпошлине в размере 300 рублей, а всего 50 300 рублей, отказав в удовлетворении остальной части требований.

Взыскать с ГОБУЗ "Апатитско-Кировская центральная городская больница" в пользу Смородова Р. А. компенсацию морального вреда в размере 50 000 рублей и расходы по госпошлине в размере 300 рублей, а всего 50 300 рублей, отказав в удовлетворении остальной части требований.

В удовлетворении исковых требований Смородовой Н. А., Смородовой Ю. А. и Смородова Р. А. к ФБУН "Северо-Западный научный центр гигиены и общественного здоровья" о взыскании компенсации морального вреда отказать.

Решение может быть обжаловано в Мурманский областной суд через Ловозерский районный суд Мурманской области в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Председательствующий: К.А. Костюченко

Свернуть