Софронов Игорь Юрьевич

Дело № 33-3256/2018

определение

г. Тюмень 28 мая 2018 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе:

председательствующего Елфимова И.В.

судей: Жегуновой Е.Е., Пуминовой Т.Н.

при секретаре Копановой М.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании материал по частной жалобе Софронова Игоря Юрьевича на определение судьи Тобольского городского суда Тюменской области от 28 апреля 2018 г., которым постановлено:

«Исковое заявление Софронова Игоря Юрьевича к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Тюменской области «Областная больница № 3» (г. Тобольск) о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, оставить без движения, предложив в срок до 24 мая 2018 года устранить указанные в определении недостатки».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Жегуновой Е.Е., судебная коллегия

установила:

Софронов И.Ю. обратился в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Тюменской области «Областная больница № 3» (г. Тобольск) о восстановлении на работе и взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула.

Судьей постановлено вышеуказанное определение, с которым не согласен Софронов И.Ю., в частной жалобе он просит определение отменить. Считает свое исковое заявление в полной мере соответствующим требованиям статей 131, 132 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В суд апелляционной инстанции до начала рассмотрения дела поступило заявление истца Софронова И.Ю. об отказе от частной жалобы и ...

...прекращении производства по ней.

В соответствии с частями 1, 2 статьи 326 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, отказ от апелляционной жалобы допускается до вынесения судом апелляционного определения. Заявление об отказе от апелляционной жалобы подается в письменной форме в суд апелляционной инстанции.

Подача частной жалобы, представления прокурора и их рассмотрение судом происходят в порядке, установленном настоящей главой, с изъятиями и особенностями, предусмотренными настоящей статьей (часть 1 статьи 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Поскольку заявление об отказе от частной жалобы Софронова И.Ю.. подано в суд апелляционной инстанции в письменной форме до вынесения судом определения, добровольность и осознанность отказа от жалобы сомнений не вызывает, отказ Софронова И.Ю. от частной жалобы подлежит принятию, производство по частной жалобе - прекращению на основании части 3 статьи 326 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьей 326 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

принять отказ Софронова Игоря Юрьевича от частной жалобы на определение судьи Тобольского городского суда Тюменской области от 28 апреля 2018 г., производство по частной жалобе Софронова Игоря Юрьевича прекратить.

Председательствующий: подпись

Судьи: подписи

Дело № 33-6873/2018

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по гражданским делам Тюменского областного суда в составе:

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам истца Красовской А.В. и ответчика ГБУЗ Тюменской области «Областная больница № 3» (г. Тобольска) в лице представителя Э.А. Ибрагимовой на решение Тобольского городского суда Тюменской области от 24 сентября 2018 года, которым постановлено:

«взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «Областная больница № 3» (г.Тобольск) в пользу Красовской А.В. компенсацию морального вреда в размере 300 000 рублей 00 копеек, судебные расходы - 3 000 рублей 00 копеек.

В остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Тюменской области «Областная больница № 3» (г.Тобольск) государственную пошлину в доход местного бюджета в размере 300 рублей 00 копеек».

Заслушав доклад судьи Тюменского областного суда Малининой Л.Б., судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

Красовская А.В. обратилась в суд с иском к Государственному бюджетному учреждению здравоохранения Тюменской области «Областная больница № 3» (г. Тобольск), (далее по тексту ГБУЗ ТО «Областная больница № 3, ответчик или больница» (г.Тобольск) о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей, судебных расходов в размере 5 000 рублей.

Исковые требования мотивированы тем, что 26.02.2016 г. в <.......> в районе ДК «Синтез» произошло дорожно-транспортное происшествие, в котором пострадал отец истца Красовский В.М. Бригадой скорой медицинской помощи он был доставлен в приемное отделение ГБУЗ ТО «ОБ №3» (г.Тобольск), осмотрен врачами разных специальнос...

...тей, в том числе травматологом и хирургом, госпитализирован в травматологическое отделение под наблюдение врача травматолога-ортопеда Софронова И.Ю., который небрежно отнесся к исполнению своих обязанностей, что впоследствии привело к смерти Красовского В.М.

Приговором Тобольского городского суда Тюменской области от 13.12.2017 года Софронов И.Ю. признан виновным.

В связи с тем, что Софронов И.Ю. исполнял обязанности на должности врача травматолога-ортопеда в соответствии с приказом главного врача ГБУЗ ТО «ОБ №3» (г.Тобольск), ответственность за вред, причиненный работником на основании ст.1068 ГК РФ несет юридическое лицо, то есть ГБУЗ ТО «ОБ №3» (г.Тобольск). В связи с преждевременной смертью отца истцу причинены нравственные страдания, она потеряла опору в жизни в возрасте, когда особенно необходимы советы, помощь и поддержка родителей, поэтому просит возложить на ответчика обязанность денежной компенсации в соответствии со ст. 151 ГК РФ в сумме 1 000 000 рублей.

В судебном заседании суда первой инстанции истец Красовская А.В. исковые требования поддержала.

Представитель ответчика Свечникова Л.В., в судебном заседании суда первой инстанции возражала против удовлетворения исковых требований, пояснила, что готовы были возместить моральный вред в сумме 300 000 рублей.

Третье лицо Софронов И.Ю. в суд первой инстанции не явился при надлежащем извещении.

Судом постановлено вышеуказанное решение, не согласившись с которым, истец Красовская А.В., в апелляционной жалобе просит решение суда изменить, увеличив размер компенсации морального вреда, ссылаясь на необоснованное занижение судом морального вреда.

Не согласившись с решением суда ГБУЗ Тюменской области «Областная больница № 3» (г. Тобольска) в лице представителя Э.А. Ибрагимовой в апелляционной жалобе просит решение отменить и принять по делу новое решение.

Указывает, что ранее по решению Тобольского городского суда Тюменской области от 17.05.2018 г. (с учетом апелляционного определения от 25.07.2018г.) в пользу матери истца Красовской С.В. был взыскан моральный вред в размере 500 000 рублей. Обращает внимание, что истец обратилась с иском по настоянию и инициативе своей матери, в рамках уголовного дела Красовская А.В. никакой заинтересованности в исходе дела не проявляла, в качестве потерпевшей не признавалась, следовательно, исковые требования Красовской А.В. не подлежат удовлетворению.

В судебном заседании в суде апелляционной инстанции истец Красовская А.В. жалобу поддержала, с жалобой истца не согласилась.

Представитель ответчика Ибрагимова Э.А. в суде апелляционной инстанции жалобу поддержала, с жалобой ответчика не согласилась.

Прокурор Макарова Н.Т. в судебном заседании суда апелляционной инстанции полагала, что решение суда не подлежит изменению либо отмене по доводам жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание в суд апелляционной инстанции не явились при надлежащем извещении, уважительных причин отсутствия суду не представили, об отложении судебного разбирательства не ходатайствовали, в связи с чем, учитывая положения ст. 167 ГПК РФ, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела в пределах доводов апелляционных жалоб в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия полагает следующее.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, приговором Тобольского городского суда Тюменской области от 13.12.2017 Софронов И.Ю. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, выразившемся в причинении Красовскому В.М. смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения им своих профессиональных обязанностей, назначено наказание в виде ограничения свободы сроком на два года, а также дополнительно запрещено заниматься врачебно-диагностической деятельностью сроком на два года (л.д. 7-18).

Указанным приговором суда установлено, что вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей врачом травматологом-ортопедом ГБУЗ ТО «Областная больница № 3» (г. Тобольск) Софроновым И.Ю. у Красовского В.М. не были вовремя диагностированы <.......>, что привело к смерти Красовского В.М., скончавшегося <.......> в 13 часов 50 минут.

Апелляционным постановлением Тюменского областного суда от 06.03.2018г. приговор Тобольского городского суда Тюменской области от 13.12.2017 в отношении Софронова И.Ю. изменен, последний освобожден от назначения наказания на основании п. «а» ч.1 ст.78 Уголовного кодекса Российской Федерации и в соответствии с п.3 ч.1 ст.24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с истечением сроков давности, дополнительное наказание постановлено исполнять самостоятельно, в остальной части приговор суда оставлен без изменения, вступил в законную силу 06.03.2018г. (л.д. 31-36).

В силу ч. 4 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Правовые, организационные и экономические основы охраны здоровья граждан определены Федеральным законом от 21.11.2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

В соответствии со ст. ст. 10, 19, 22 данного Закона граждане имеют право на доступную и качественную медицинскую помощь. Пациент имеет право на диагностику, лечение в медицинских организациях в условиях, соответствующих санитарно-гигиеническим требованиям, получение консультаций врачей-специалистов, получить в доступной для него форме имеющуюся в медицинской организации информацию о состоянии своего здоровья, в том числе сведения о результатах медицинского обследования, наличии заболевания, об установленном диагнозе и о прогнозе развития заболевания, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных видах медицинского вмешательства, его последствиях и результатах оказания медицинской помощи.

В силу ч. 2 ст. 98 данного Федерального закона, медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

В силу п. 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации жизнь и здоровье, иные личные неимущественные права и другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу положений ч. 1 ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В соответствии со статьями 151, 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Для наступления деликтной ответственности в соответствии с данными нормами права необходимо наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между этими элементами, а также вину причинителя вреда.

В абзаце втором пункта 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснено, что моральный вред может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

Частично удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, проанализировав представленные в материалы дела доказательства, руководствуясь вышеуказанными нормами права, исходя из требований разумности и справедливости, вины причинителя вреда, установленной приговором суда, исходил из того, что истцу как дочери погибшего, причинен моральный вред в виде нравственных страданий, заключающихся в глубоких переживаниях и горе по поводу утраты близкого человека, и пришел к верному выводу о наличии оснований для возложения на ответчика ответственности по возмещению морального вреда в размере 300 000 рублей.

Судебная коллегия соглашается с вышеуказанными выводами суда, поскольку разрешая заявленные требования, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку всем собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

Доводы апелляционных жалоб о несогласии с определенным судом размером компенсации морального вреда судебной коллегией отклоняются, поскольку размер компенсации морального вреда отвечает требованиям разумности и справедливости, определен с учетом фактических обстоятельств дела, оснований полагать размер компенсации морального вреда заниженным или завышенным не имеется.

Доводы жалобы представителя ответчика об отказе в иске по причине того, что по решению суда в пользу матери истца уже взыскивалась компенсация морального вреда в размере 500 000 рулей, иск подан по инициативе матери истца, судебная коллегия находит не состоятельными, направлены на иную оценку норм материального права и обстоятельств, установленных и исследованных судом в соответствии с правилами статей 12, 56 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и нашедших отражение в мотивировочной части решения, в жалобе не содержится новых обстоятельств, а также не представлены новые доказательства, опровергающие выводы судебного постановления, а потому не могут служить основанием для его изменения либо отмены.

Каких-либо иных доводов, которые не были учтены и рассмотрены судом первой инстанции и которые могли бы послужить основанием к отмене обжалуемого решения суда, в апелляционных жалобах не содержатся.

Судебная коллегия считает, что суд с достаточной полнотой исследовал все обстоятельства дела, дал надлежащую оценку представленным доказательствам, выводы суда не противоречат материалам дела, обстоятельства имеющие значение для дела судом установлены правильно, нормы материального права судом применены верно, нарушений норм процессуального права, влекущих отмену решения при рассмотрении дела не допущено, в связи, с чем обжалуемое решение подлежит оставлению без изменения.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Тобольского городского суда Тюменской области от 24 сентября 2018 года оставить без изменения, апелляционные жалобы истца Красовской А.В. и ответчика ГБУЗ Тюменской области «Областная больница № 3» (г. Тобольска) в лице представителя Э.А. Ибрагимовой, без удовлетворения.

Председательствующий: Кучинская Е.Н.

Судьи коллегии: Малинина Л.Б.

Хамитова С.В.

Судья Мустанова Г.А. 22-487/2018

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

г. Тюмень 06 марта 2018 года

Тюменский областной суд в составе:

председательствующего судьи Исакова С.В.,

при секретаре Беспятове И.А.,

с участием прокурора Кривонос Н.Н.,

потерпевшей ФИО5,

осужденного Софронова И.Ю.,

адвокатов Моисеенко А.А., Сливко И.П.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвокатов Моисеенко А.А., Сливко И.П., осужденного Софронова И.Ю. на приговор Тобольского городского суда Тюменской области от 13 декабря 2017 года, которым

СОФРОНОВ ИГОРЬ ЮРЬЕВИЧ, родившийся <.......> в <.......>, <.......>

признан виновным и осужден по ч. 2 ст. 109 УК РФ к наказанию в виде ограничения свободы сроком 2 года.

Софронову И.Ю. установлены ограничения: не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования по месту его жительства; не изменять место жительства или пребывания, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Софронов И.Ю. обязан один раз в месяц являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы.

Софронову И.Ю. назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься врачебно-диагностической деятельностью сроком на 2 года.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Приговором разрешены вопросы о веществ...

...енных доказательствах по делу.

Вынесено частное постановление в адрес директора Департамента здравоохранения Тюменской области.

Заслушав пояснение осужденного Софронова И.Ю., адвокатов Моисеенко А.А., Сливко И.П., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Кривонос Н.Н., полагавшей приговор суда изменить, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Софронов признан виновным в причинения смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей.

Преступление совершено в феврале 2016 года в г. Тобольске при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Моисеенко, не соглашаясь с приговором, указывает, что судом нарушены нормы уголовно-процессуального закона, показания свидетелей изложены в приговоре не полном объеме, оценка в противоречиях свидетелей судом не дана. Приговор основан на предположениях. Просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение.

В основной и дополнительной апелляционных жалобах адвокат Сливко, не соглашаясь с приговором, указывает на недопустимость заключения экспертов от <.......>. Считает, что в действиях Софронова отсутствует состав преступления. Суд исказил суть исследованных доказательств, судом не установлено, в какой период времени и где происходили рассматриваемые события. Дефекты оказания медицинской помощи сами по себе не состоят в причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом. Суд не указал в приговоре показания специалиста Зороастова об отсутствии причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и смертью К.. Просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор.

В основной и дополнительных апелляционных жалобах осужденный Софронов, находя приговор незаконным, полагает, что осужден необоснованно, вина его не доказана. Указывает, что согласно заключению экспертов медицинская помощь К. в стационаре оказана правильно. Он не высказывал жалоб, был в сознании и адекватном состоянии, чувствовал себя хорошо и просился домой. Не имел возможности предвидеть повреждение селезенки, так как является врачом травматологом, а не хирургом. Считает, что должным образом исполнил свои должностные обязанности. Оценивает показания свидетелей и экспертов, обращает внимание на показания специалиста З. Просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор.

В возражениях на указанные апелляционные жалобы представитель потерпевшей – адвокат Кастерина и государственный обвинитель Павлова считают приговор суда законным и обоснованным, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб не усматривают.

С согласия сторон суд апелляционной инстанции рассмотрел апелляционные жалобы без проверки в судебном заседании доказательств, которые были исследованы судом первой инстанции.

Проверив материалы дела, выслушав стороны, обсудив доводы апелляционных жалоб осужденного и адвокатов, суд находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Несмотря на доводы апелляционных жалоб, установленные судом фактические обстоятельства дела, выводы в приговоре о виновности Софронова в причинении по неосторожности смерти К. вследствие ненадлежащего исполнения им, как дежурным врачом, своих профессиональных обязанностей, и квалификация действий осужденного по ст. 109 ч. 2 УК РФ являются верными и подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, достоверность и допустимость которых сомнений не вызывают: показаниями потерпевшей К., показаниями свидетелей Г. Ф. Н. в ходе предварительного следствия, С. Е. М. в судебном заседании, К., Д., Г. С. Б., К. заключением судебно-медицинской экспертизы <.......> от <.......>, заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы <.......> от <.......>, актом экспертизы качества медицинской помощи <.......> от <.......>, показаниями эксперта В., протоколами осмотров предметов, вещественными и иными доказательствами, приведенными и проанализированными в приговоре.

При этом, судом дана оценка: противоречиям в показаниях свидетелей Н. и М.; показаниям свидетеля Ф., в части диагностирования им в ходе операции двухфазного разрыва селезенки; изменением в показаниях свидетелем Г. показаниям свидетеля С., в части изменения истории болезни; показаниям свидетеля К.

Судом рассмотрены и доводы защиты, о том, что в заключении не конкретизировано, кем допущены дефекты лечебно-диагностических мероприятий; о том, что травма К. относится к патологии хирургии; о нарушении уголовно-процессуального законодательства при проведении комиссионной экспертизы. Всем указанным доводам судом дана надлежащая оценка, выводы суда достаточно мотивированы и аргументированы.

В ходе судебного следствия установлено, что в результате ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей дежурным врачом Софроновым, который по сути, не надлежаще наблюдал доставленного в приемный покой после ДТП К. и не диагностировал во время основную причину ухудшения его состояния - разрыв селезенки с внутрибрюшинным кровотечением, осложнившиеся развитием геморрагического шока 3-4 степени, что привело к его смерти.

Из дела, несмотря на доводы апелляционных жалоб, видно, что судебное разбирательство было проведено с достаточной полнотой и соблюдением основополагающих принципов уголовного судопроизводства. Всем исследованным судом доказательствам, а также доводам сторон, приведенным в обоснование своей позиции по делу, в приговоре дана надлежащая оценка, с указанием причин, по которым суд доверяет одним из них и отвергает другие. Приговор должным образом мотивирован, каких-либо противоречий либо предположений в выводах суда не содержится.

Несмотря на утверждения осужденного и адвокатов, оснований сомневаться в правильности выводов суда о доказанности вины Софронова в преступлении, апелляционная инстанция не находит и доводы апелляционных жалоб на этот счет полагает несостоятельными.

Наказание Софронову назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности содеянного им, конкретных обстоятельств дела, влияния назначаемого наказания на исправление осужденного, а также всех известных данных о его личности.

С учетом наличия смягчающих наказание обстоятельств и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, суд оснований для применения к Софронову положений ст. ст. 15 ч. 6, 64 УК РФ, не усмотрел.

Назначенное Софронову наказание, по мнению суда апелляционной инстанции, является справедливым, соразмерным содеянному и соответствует его личности.

Непосредственно нарушений норм уголовного или уголовно-процессуального законов, являющихся основаниями для пересмотра состоявшегося в отношении Софронова судебного решения, апелляционная инстанция не находит.

Вместе с тем, учитывая, что Софроновым совершено преступление небольшой тяжести, срок давности привлечения к уголовной ответственности за которое в соответствии со ст. 78 ч. 1 п. "а" УК РФ составляет 2 года и в данном случае истек после постановления приговора, апелляционная инстанция в соответствии с требованиями ст. 389.15 УПК РФ полагает необходимым приговор суда изменить и на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть ввиду истечения срока давности уголовного преследования, освободить Софронова от наказания.

В соответствии с ч. 4 ст. 47 УК РФ в случае назначения лишения права заниматься определенной деятельностью в качестве дополнительного наказания к ограничению свободы, его срок исчисляется с момента вступления приговора в законную силу.

В соответствии ч. 3 ст. 390 УПК РФ в случае подачи жалобы, представления в апелляционном порядке приговор вступает в законную силу в день вынесения решения судом апелляционной инстанции.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ суд

ПОСТАНОВИЛ:

Приговор Тобольского городского суда Тюменской области от 13 декабря 2017 года в отношении Софронова Игоря Юрьевича, изменить:

- освободить Софронова И.Ю. от назначенного наказания на основании ст. 78 ч. 1 п. "а" УК РФ и в соответствии со ст. 24 ч. 1 п. 3 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности;

- дополнительное наказание в виде лишения права заниматься врачебно-диагностической деятельностью сроком на 2 года – исполнять самостоятельно.

В остальной части приговор в отношении Софронова И.Ю. оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

№ 1-277/2017

П Р И Г О В О Р

Именем Российской Федерации

г. Тобольск 13 декабря 2017 года

Тобольский городской суд Тюменской области в составе:

председательствующего судьи Мустановой Г.А.,

при секретаре Мусатовой А.В.,

с участием государственных обвинителей – старшего помощника прокурора г. Тобольска Савиной Т.В., старших помощников Тобольского межрайонного прокурора Исаевой А.В., Павловой Т.А.,

потерпевшей К.,

представителя потерпевшей – адвоката Кастерина В.А.,

защитников – адвокатов Моисеенко А.А., Сливко И.П.,

подсудимого Софронова И.Ю.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Софронова Игоря Юрьевича, (личные данные), ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л:

Приказом главного врача ГБУЗ ТО «ОБ № 3» (г. Тобольск) № № от ДД.ММ.ГГГГ Софронов И.Ю. назначен на должность врача травматолога-ортопеда травматологического отделения указанной больницы, в период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находился на дежурстве в соответствии с графиком дежурства на февраль 2016 года, утвержденного главным врачом ГБУЗ ТО «Областная больница № 3» (г. Тобольск).

В соответствии с должностной инструкцией врача травматолога-ортопеда травматологического отделения, утвержденной главным врачом ГБУЗ ТО «Областная больница № 3» (г. Тобольск) от ДД.ММ.ГГГГ на Софронова И.Ю. возложены обязанности в получении информации о заболевании и выполнении перечня работ и услуг для диагностики заболевания, оценки состояния больного и клинической ситуации, контроле правильнос...

...ти проведения диагностических и лечебных процедур.

26.02.2016 в г. Тобольске в районе ДК «Синтез» произошло дорожно-транспортное происшествие, в котором пострадал К. Около 20 часов 25 минут 26.02.2016 К. бригадой скорой медицинской помощи доставлен в приемное отделение ГБУЗ ТО «ОБ № 3» (г. Тобольск) по адресу: Тюменская область, г. Тобольск, 3Б мкр., стр. 24, осмотрен врачами различных специальностей, в том числе, врачами травматологом и хирургом, госпитализирован в травматологическое отделение, оставлен под наблюдение дежурного врача травматолога-ортопеда Софронова И.Ю.

Дежурный врач травматолог – ортопед Софронов И.Ю., несмотря на установленные должностной инструкцией обязанности, небрежно отнесся к их исполнению и, не желая в полной мере выполнять возложенные на него задачи по оказанию медицинской помощи больному К., не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий в виде наступления смерти, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, не применив в полном объеме свои специальные познания и навыки в области медицины, не прибегнув к использованию в полном объеме имеющегося в наличии ГБУЗ ТО «Областная больница № 3» (г. Тобольск) диагностического оборудования, не выяснив до конца общее состояние здоровья, не предпринял мер к назначению качественного лечения К., в том числе, проведение ультразвукового исследования, и мер к своевременному проведению операции (лапароцентеза, лапароскопии), с привлечением других специалистов, самонадеянно полагая, что в результате его бездействия не наступит общественно-опасных последствий в виде смерти К.

Вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей врачом травматологом-ортопедом Софроновым И.Ю. у К. не были вовремя диагностированы разрывы селезенки с внутрибрюшным кровотечением, осложнившиеся развитием геморрагического шока 3-4 степени, что привело к смерти К., скончавшегося 27.02.2016 в 13 часов 50 минут.

В судебном заседании подсудимый Софронов И.Ю. вину по предъявленному обвинению не признал, пояснил, что выполнял свои обязанности в пределах своей компетенции врача травматолога –ортопеда, не назначил больному К. проведение УЗИ и не пригласил на консультацию врача хирурга, т.к. не было к тому объективных показаний и жалоб со стороны больного. Он имеет высшее медицинское образование, <данные изъяты>, стаж работы в должности врача травматолога в ОБ № 3 с ДД.ММ.ГГГГ, на 26.02.2016 врач высшей категории, работал ординатором, заведующим отделением, в настоящее время врач дежурант– травматолог, с должностной инструкцией ознакомлен. С 16 часов 26.02.2016 до 08 часов 27.02.2016 находился на дежурстве в ОБ № 3.

Больного К. детально он осмотрел в приемном отделении, минут через 10 после поступления в больницу, в присутствии медицинской сестры и врача Г., с которым обсудил план обследования, клинические исследования: КТ головы, рентгенограммы поврежденных конечностей, пригласили терапевта, невролога, хирурга, он также присутствовал при осмотре хирургом, состояние К. можно было определить, как средней степени тяжести. К. находился в сознании, состоянии алкогольного опьянения, обстоятельства травмы пациента ему были известны. Видел К. с супругой в приемном отделении, находился рядом, когда больного подняли в отделение травматологии с черепно – мозговой травмой, т.к. другие патологии были исключены врачами, сделал назначения. Около 03 часов медсестра сообщила, что К. собирается домой, упал, т.к. болит нога. Он помог уложить его в кровать, не осматривал, т.к. клиника увязывалась с ЧМТ, голенью и состоянием опьянения, изменений в состоянии больного он не увидел, К. не жаловался. Около 07 часов заходил в палату, т.к. в палате находились тяжелобольные, на его вопрос все ли в порядке, К. ответил утвердительно, он не видел, чтобы жизни К. что – то угрожало. Ночью и утром осмотр проводил поверхностно, травмы могут быть не очевидны визуально, но он привык доверять мнению коллег. От коллег узнал, что К. умер, чтобы скрыть огрехи хирургов, по указанию С. коллеги, кто фактически находился на работе, а именно, Ф., Е., С., М., Г., переписали историю болезни К., сделанные им записи, удалены, остались первоначальные записи З. и невролога.

Обстоятельства полученной К. травмы сторонами не оспариваются, подтверждаются:

- рапортом от 26.02.2016 года, согласно которому в 20 часов 25 минут из ОБ № 3 в дежурную часть МО МВД России «Тобольский» поступило сообщение об оказании медицинской помощи К., получившему травму <адрес>, с диагнозом: закрытая черепно-мозговая травма (л.д. 37 т. 2);

- протоколом № № осмотра места совершения административного правонарушения от 26.02.2016 года, согласно которому в 20 часов <адрес>, совершен наезд на пешехода (л.д. 38-39, 40 т. 2);

- картой вызова ГБУЗ ТО «Станция скорой медицинской помощи» г. Тобольск от 26.02.2016 года, справкой № №, сопроводительным листом и талоном к нему, согласно которым вызов 122 принят в 19 часов 58 минут, в 20 часов 01 минуту прибытие на место вызова, у К. диагностированы: ЗЧМТ. Сотрясение головного мозга? Рваная рана левой надбровной дуги. Ссадина поясничной области справа. Алкогольное опьянение, сбила машина (л.д. 53, т. 1, л.д. 41, 53 т. 2).

Вместе с тем, несмотря на отрицание подсудимым своей вины, его вина в совершении инкриминируемого деяния подтверждается:

- показаниями потерпевшей К., пояснившей, что около 21 часа прибыла в ОБ № 3, супруг К. находился в приемном отделении, в состоянии легкого алкогольного опьянения, был адекватен, жалобы предъявлял только на левую ногу. На лице супруга под левым глазом и с левой стороны были синяки, казанки пальцев рук сбиты. В приемном отделении вместе с ним находилась около 15 минут, за это время никто из врачей его не осматривал, вместе с медсестрой подняли в палату отделения травматологии, со слов медсестры у супруга сотрясение головного мозга. На следующий день узнала, что супруг умер от потери крови. ДД.ММ.ГГГГ патологоанатом указал, что причиной смерти явился разрыв селезенки, смерть наступила вследствие обильной кровопотери. Супруг был терпелив, никогда не жаловался на боль;

- показаниями свидетеля Г., пояснившего, что находился на дежурстве в ОБ № 3 в качестве врача травматолога –ортопеда, 26.02.2016 около 20 часов 25 минут принимал пациента К. в травмпункте, со слов фельдшера скорой помощи К. был сбит машиной. Он осмотрел К., больной находился в сознании, в состоянии алкогольного опьянения, предъявлял жалобы на головную боль, на вопросы отвечал, взяты общеклинические анализы, диагностирован перелом лицевого скелета, осмотрен неврологом, хирургом, терапевтом, принято решение госпитализировать К. в травматологическое отделение, как тяжелого больного после ДТП, под наблюдение. В приемном отделении Софронов И.Ю. К. не осматривал, но в консилиум Софронова И.Ю. он включил, т.к. Софронов И.Ю. был старшим врачом по бригаде, указание ФИО которого в документе обязательно. Софронову И.Ю. доложил о пациенте, с какой патологией, повреждениями поступил, какая медицинская помощь оказана. О том, что пациент умер, узнал 29.02.2016 года. На общей планерке С. сказал дооформить историю болезни К.

В ходе судебного следствия свидетель показания изменил, пояснил, что Софронов И.Ю. осмотрел К. при поступлении;

- показаниями свидетеля З., пояснившего, что с 16 часов 26.02.2016 года до 02 часов 27.02.2016 года находился на дежурстве в ОБ № 3 в должности врача – хирурга приемного отделения. Около 20 часов 25 минут по приглашению дежурного врача травматолога Г. осмотрел в приемном отделении больного К., поступившего по «скорой» после ДТП, провел стандартный осмотр: измерил давление, прослушал, осмотрел грудную клетку, живот, назначил общие анализы, рентген грудной клетки. Около 21 часа 30 минут повторно осмотрел больного, который предъявлял жалобы на левую голень, вел себя адекватно, находился в состоянии алкогольного опьянения. По результатам анализов и повторного осмотра исключил острую хирургическую патологию, состояние больного средней степени тяжести, показаний к проведению УЗИ не было. К. положили в отделение травматологии, он к больному не подходил, его не вызывали. На следующий день узнал, что больной умер. Разрыв селезенки могли диагностировать вовремя при осуществлении наблюдения за больным;

- показаниями свидетеля Ф., пояснившего, что 27.02.2016 около 09 часов в ходе осмотра в травматологическом отделении больного К., последний находился в тяжелом состоянии, артериальное давление низкое, боли в животе, он незамедлительно провел операцию по удалению селезенки (спленэктомию), в ходе которой диагностировал разрыв селезенки, сгустки крови в животе около 2 литров, после чего К. умер в отделении реанимации. На планерке заместитель главного врача С. дал указание переписать историю болезни больного К., чтобы все соответствовало стандартам оказания медицинской помощи. По указанию С. он внес запись, что при осмотре у К. по дренажу ранее проведенного лапароцентеза шла кровь. М. внести недостоверные сведения в историю болезни он не просил, ему (М.) дал указание С. В обязанности врача входит то, что указано в должностных обязанностях у Софронова И.Ю. Смерть К. связывает с несвоевременной диагностикой разрыва селезенки;

- показаниями свидетеля Н., пояснившего, что в указанный период исполнял обязанности заведующего отделением хирургии, о смерти больного К. узнал на планерке, С. дал указание дооформить историю болезни К. Историю болезни заполняли хирурги С. и Ф., врачи – травматологи, кто именно не помнит, он подписал, как зав. отделением. В историю болезни К. внесена фиктивная запись о проведении лапароскопии, кто дал такое указание, не знает. После ДТП проводятся стандартные процедуры диагностики, которые обязательны: визуальный осмотр, отобрание анализов, проведение УЗИ, при невозможности УЗИ – лапароцентез (лапароскопия), рентген. Без проведения указанных манипуляций правильный диагноз не поставить. Софронов И.Ю. должен был осуществлять динамическое наблюдение, выявлять сопутствующие диагнозы, назначить УЗИ. Связывает смерть К. с несвоевременной диагностикой разрыва селезенки.

В связи с существенными противоречиями в показаниях, по ходатайству государственного обвинителя, в порядке ч. 3 ст. 281 УПКРФ, оглашены в части показания свидетеля Н., данные на предварительном следствии, из которых следует, что 28.02.2016 у С. присутствовали он, С., Ф., Р. и еще кто – то. С. указал, что необходимо заполнить историю болезни К., что все мероприятия по спасению жизни пациента проведены, С. сделать запись об осмотре пациента хирургом в 23 часа и принятии решения о выполнении лапароцентеза в 23 часа 05 минут, пояснил, что З. занят другой неотложной работой. Со слов С. поняли, что З. действительно проводил осмотр и операцию, потому согласились внести записи в историю болезни. О том, что К. вообще никто не смотрел, он не знал, С. данного пациента не смотрел, его никто не вызывал, лапароцентез не проводил (л.д. 5-8 т. 3).

Оглашенные показания свидетель Н. подтвердил частично, пояснил, что С. указаний внести записи о проведении лапароцентеза К., не давал;

- показаниями свидетеля С., пояснившего, что 26.02.2016 года дежурил в отделении хирургии ОБ № 3, больного К. не видел, не осматривал. На планерке, С. приказал ему внести в историю болезни К. запись, что он осмотрел пациента в 23 часа, пояснил, что историю болезни необходимо срочно сдать патологоанатомам, а З., занят в поликлинике. Полагая, что пациенту операция З. проведена, он внес записи, что провел предоперационный осмотр, составил протокол операции и утренний дневник больного. Проведение УЗИ – диагностики является обязательным при обследовании пострадавших после ДТП, при поступлении в отделение врач – травматолог обязан осмотреть его, осуществлять наблюдение;

- показаниями свидетеля Е., пояснившего, что 27.02.2016 года около 10 часов осматривал в травматологическом отделении больного после ДТП. Больной находился в тяжелом состоянии, живот подвздут, давление низкое, пульса почти не было, состояние геморрагического шока, был в сознании, он дал указание немедленно поднять в операционную. На операции не присутствовал, дежурил в этот день, как врач – реаниматолог. После операции в течение часа – полтора проводил мероприятия по восстановлению жизнедеятельности К., но пациент умер. Смерть К. связывает с несвоевременной диагностикой разрыва селезенки и проведения операции;

- показаниями свидетеля М., пояснившего, что 27.02.2016 в 08 часов заступил на дежурство в ОБ № 3 в качестве травматолога –ортопеда, принял больных от Софронова И.Ю., в том числе К., подробно историю болезни К. не смотрел, как тяжелого больного его не передавали. Около 09 часов медсестра пригласила его к К., пояснила, что у последнего низкое давление, К. лежал на левом боку, в вынужденной позе, низкое давление, напряженный, болезненный живот, симптомы указывали, что у К. тупая травма живота, вызвал хирурга, реаниматолога. Через 1 – 2 дня по просьбе Ф. полностью переписал свои записи в дневнике, указав, что при осмотре у К. был выполнен лапароцентез.

В связи с существенными противоречиями в показаниях, в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, по ходатайству государственного обвинителя оглашены в части показания свидетеля М., данные на предварительном следствии, из которых следует, что 27.02.2016 ему передан больной К. с травмами после ДТП, выполнена операция лапароцентез, нуждающийся в динамическом наблюдении. Около 09 часов состояние К. ухудшилось, из дренажной трубки выходила кровь, свидетельствующая о внутрибрюшном кровотечении, выполнена операция Ф. (л.д. 60-62 т. 3).

Оглашенные показания свидетель М. не подтвердил, пояснил, что на предварительном следствии дал ложные показания;

- показаниями свидетеля К., пояснившей, что является медсестрой ОБ № 3, выполняет назначения дежурного или лечащего врача, наблюдает за больными. 26.02.2016 в вечернее время в травматологическое отделение поступил больной К. с ЧМТ, ссадинами на лице, в состоянии алкогольного опьянения, находился в сознании, был адекватен, ему измерили давление, температуру, показатели были в норме. Пациентам после ДТП всегда уделяется больше внимания, для оценки клинического состояния. К. не был тяжелым пациентом, поэтому наблюдение за ним не осуществлялось, было назначение лекарственных препаратов. Она знала, что К. после ДТП, заходила в палату 3 – 4 раза, т.к. больной пытался вставать с кровати, падал, у него болела левая нога, она поднимала его. Около 03 – 04 часов К. пытался сходить в туалет, упал, она позвала на помощь Софронова И.Ю., на вопрос как ведет себя К., сообщила, что жаловался на боль в ноге, положили К. на кровать, пациент уснул, проспал до утра. Сафронов И.Ю. посещал К. один раз. В 06 часов давление и самочувствие у К. было нормальное, ночью его ничего не беспокоило;

- показаниями свидетеля защиты Д., пояснившей, что точно дату не помнит, в феврале 2016, заступила на дежурство в ОБ № 3 в качестве постовой медицинской сестры травматологического отделения. В 07 часов 45 минут приняла дежурство от К., передали больного К., который лежал в палате для больных, нуждающихся в строгом наблюдении, в том числе, после ДТП, медсестры измеряют давление таким больным каждые 20 – 30 минут, лечащий врач осматривает пациента, измеряет давление, пульс. Медсестра выполняет указание врача о наблюдении за пациентом, наблюдают за пациентом и сами доктора. Со слов К., они с доктором наблюдали больного ночью. После принятия дежурства измерила К. давление, было низкое, доложила врачу М., который осмотрев больного, вызвал реаниматолога, К. находился в сознании, слабый, жалоб не предъявлял, подняли в реанимацию;

- показаниями свидетеля защиты Г., пояснившей, что является фельдшером скорой помощи, доставляла пострадавшего после ДТП в ОБ № 3. Пострадавший ни на что не жаловался, была рана на лице, характер травмы он не пояснял, находился в состоянии алкогольного опьянения, был адекватен, назвал свои личные данные, адрес. Осмотрела пострадавшего на месте, с головы до ног, выставлен предварительный диагноз ЗЧМТ, его жизни ничего не угрожало, передвигался самостоятельно, отказывался от госпитализации, информацию занесла в сопроводительный лист. В приемном отделении К. на короткое время потерял сознание, в карту вызова скорой помощи данный факт не заносила, т.к. сообщила принимавшему его врачу в приемном отделении;

- показаниями свидетеля С., пояснившего, что является заместителем главного врача ОБ № 3, о смерти пациента К. узнал 29.02.2016 года на планерке, дал указание дооформить его историю болезни, т.к. не была оформлена лицевая часть и эпикриз. В больнице имеются стандарты оказания медицинской помощи, утверждены им в 2013 году, обязательны для всех. К дисциплинарной ответственности по результатам проверки привлечены З. и Софронов И.Ю., за несоблюдение медицинской технологии. З. за не проведение УЗИ, Софронов И.Ю. за неосуществление динамического наблюдения. Указаний переписать историю болезни не давал. Софронов И.Ю. должен был диагностировать у К. разрыв селезенки, принять соответствующие меры;

- показаниями свидетеля Б., пояснившего, что является главным врачом ОБ № 3, в больнице имеются алгоритмы оказания медицинской помощи. Проведение УЗИ–диагностики обязательно по стандартам. По всем смертным случаям проводятся проверки. Из истории болезни К. и протокола врачебной комиссии показаний для глубокого обследования по клинике не было, жалоб на сильные боли пациент не предъявлял, жалобы были определенные. О том, что С. дал указание переписать историю болезни, не знал. Софронов И.Ю., как дежурный врач обязан был осмотреть больного К., когда его подняли в отделение травматологии либо дать указание медицинской сестре наблюдать за больным;

- показаниями эксперта В., подтвердившего выводы комиссионной экспертизы, пояснившего, что врач патологоанатом указал на селезенке три небольших разрыва, отсутствие одного из полюсов. Три разрыва появились сразу вследствие ДТП, кровь стала поступать в брюшную полость, в какой момент удалили один из полюсов, нет сведений. При лечении К. допущены дефекты лечения, а именно, не назначено ультразвуковое исследование и не диагностирован разрыв селезенки, вследствие чего развился геморрагический шок, приведший пациента к смерти. Ответственность в данной ситуации несет лечащий врач отделения, который несет ответственность за жизнь пациента в целом, обязанный осуществлять динамическое наблюдение при сочетанной травме, выявлять сопутствующие заболевания. В данном случае, лечащий врач по своим должностным обязанностям должен осмотреть поступившего в отделение пациента 1 – 2 раза, при этом провести стандартный медицинский осмотр, включающий в себя вопросы, измерение артериального давления, пульса, прослушивания легких, осмотр грудной клетки, прощупывание живота, и т.п., с целью исключения других повреждений. При поступлении пациента в приемное отделение, могли быть затруднения в диагностике, учитывая небольшой промежуток времени после ДТП, только начавшееся кровотечение и состояние алкогольного опьянения пациента, которое сгладило болевые ощущения. Указанные дефекты оказания медицинской помощи К. - это условия, при которых разрыв селезенки развивался по своим закономерным законам, т.е. кровопотеря привела к геморрагическому шоку, приведшему к летальному исходу, поскольку ни операция, ни реанимационные действия, не смогли его предотвратить. При даче заключения именно экспертами поставлена под сомнение клиника, которая не совпадала с оказанным пациенту лечением и наступившим исходом, а именно, экспертами установлено, что в истории болезни К. имеются недостоверные записи о состоянии его здоровья с 23 часов 00 минут 26.02.2016 года до 09 часов 20 минут 27.02.2016 года, поскольку, при одномоментном разрыве селезенки продолжаемое внутрибрюшное кровотечение должно сопровождаться геморрагическим шоком. При этом прямой причинно – следственной связи между действиями Софронова И.Ю. и смертью пациента К. нет, поскольку прямая причинно–следственная связь имеет место, когда неблагоприятные последствия наступают вследствие прямых действий врача (например, при операции), в остальных случаях может быть только непрямая (косвенная) причинно-следственная связь;

- пояснениями З., допрошенного в судебном заседании по ходатайству стороны защиты в качестве специалиста, пояснившего, что небольшие разрывы селезенки, как правило, сопровождаются скрытой, «стертой» симптоматикой и представляют трудности при начальной диагностике, потому при поступлении К. в ОБ № 3, анализ крови не являлся информативным, поскольку в первые часы в организме развиты компенсаторные механизмы. При небольших разрывах, кровопотеря будет нарастать постепенно, от момента разрыва до критического состояния достаточно 4–5 часов. После потери 200 мл крови, клиническая картина изменится, изменится пульс, артериальное давление, появится бледность, слабость, постепенно эти признаки будут нарастать. В момент падения пациента, около 03 – 04 часов, могло начаться кровотечение и утром с 07 часов 45 минут до 08 часов у пациента кровопотеря составит 1700 мл, если кровотечение нарастало с 22 часов до 08 часов, то кровопотеря была бы намного больше. Врач должен был выявить, почему ночью больной падал. Наиболее эффективной диагностикой до оперативного вмешательства является УЗИ, лапароскопия, лапароцентез.

Кроме того, в судебном заседании допрошены:

- эксперт М., пояснивший, что составил заключение по трупу К., основываясь на его истории болезни, селезенку не видел, т.к. она была передана патологоанатомам, исследовал и квалифицировал повреждения, констатировал послеоперационное состояние. В отказном материале № № от ДД.ММ.ГГГГ черновой вариант заключения, выдан ошибочно, данная ошибка впоследствии устранена. Остальные вопросы относятся к компетенции комиссионной экспертизы;

- свидетель Х. пояснила, что находилась на дежурстве 26.02.2016 в приемном хирургическом отделении ОБ № 3, больного К. не видела, по обстоятельствам дела ничего пояснить не может.

По ходатайству государственного обвинителя в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ, оглашены показания свидетеля Х., данные на предварительном следствии, из которых следует, что с 26 на 27.02.2016 находилась на дежурстве, больного К. осматривали разные врачи, госпитализирован в травматологическое отделение. К ним в отделение о вызове врачей для консультации не обращались, Софронов И.Ю. так же не обращался (л.д. 102-105 т. 3).

Оглашенные показания свидетель Х. подтвердила;

- свидетель Б. пояснила, что находилась на дежурстве в приемном отделении хирургии, больного К. не видела, Сафронов И.Ю. к ней не обращался;

- свидетель К. пояснил, что является врачом – УЗИ ОБ № 3, дежурит на дому, вызывают по необходимости в связи с дефицитом кадров. При УЗИ–диагностике предоставляется больший объем информации, чем при визуальном осмотре, большая вероятность выявления повреждения внутренних органов, постановки диагноза.

Кроме показаний потерпевшей и свидетелей вина подсудимого подтверждается письменными доказательствами:

- заявлением от ДД.ММ.ГГГГ К. просит проверить и дать правовую оценку действиям хирургов Областной больницы № 3, которые 26-27 февраля 2016 года не оказали помощь ее мужу К., доставленному в больницу с травмами после ДТП, где он скончался (л.д. 42 т. 1);

- журналом учета приема больных и отказов от госпитализации с записью за № № от 26.02.2016, согласно которой К. поступил в приемное отделение ГБУЗ ТО «ОБ № 3» 20 часов 25 минут после ДТП, в 20 часов 30 минут осмотрен, внесены сведения о результатах врачебного осмотра (л.д. 57-59 т. 2);

- приказом № № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому Софронов И.Ю. принят на работу в травматологическое отделение врачом травматологом ортопедом (высшей категории), постоянно (л.д. 11 т. 2);

- должностной инструкцией от ДД.ММ.ГГГГ № № врача травматолога-ортопеда травматологического отделения, утвержденной главным врачом ГБУЗ ТО «Областная больница № 3» (г. Тобольск), согласно которой врач травматолог-ортопед относится к категории специалистов, на должность назначается лицо, имеющее высшее профессиональное (медицинское) образование, должен знать основы организации медико – санитарной помощи, скорой медицинской помощи, специализированной, в том числе, высокотехнологичной; теоретические основы, принципы и методы диспансеризации; общие принципы и основные методы клинической, инструментальной и лабораторной диагностики функционального состояния органов и систем человеческого организма; этиологию, патогенез, клиническую симптоматику, особенности течения, принципы комплексного лечения основных заболеваний; современные методы профилактики, диагностики, лечения и реабилитации; содержание и разделы травматологии и ортопедии, как самостоятельной клинической дисциплины.

Врач в своей деятельности руководствуется должностной инструкцией, постановлениями, распоряжениями, приказами, другими руководящими, методическими и нормативными материалами по роду своей деятельности, локальными нормативно – правовыми актами учреждения.

Врач травматолог – ортопед обязан, в том числе: п. 2.2. получать информацию о заболевании; п. 2.3. выполнять перечень работ и услуг для диагностики заболевания, оценки состояния больного и клинической ситуации в соответствии со стандартом медицинской помощи; п. 2.4. выполнять перечень работ и услуг для лечения заболевания, состояния, клинической ситуации в соответствии со стандартом медицинской помощи; п. 2.6. контролировать правильность проведения диагностических и лечебных процедур, эксплуатации инструментария, аппаратуры и оборудования, рационального использования реактивов лекарственных и лекарственных препаратов, соблюдение правил техники безопасности и охраны труда средним и младшим медицинским персоналом; п. 2.20. соблюдать должностную инструкцию.

В соответствии с п. 4 несет ответственность за ненадлежащее исполнение или неисполнение своих должностных обязанностей, бездеятельность и непринятие решения по вопросам, входящим в сферу его деятельности и компетенции (л.д. 18-19 т. 2). С должностной инструкцией Софронов И.В. ознакомлен ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 20 т. 1), о чем свидетельствует его подпись;

- графиком дежурств на февраль 2016 года, согласно которому 26.02.2016 врач травматолог-ортопед Софронов И.Ю. находился на дежурстве, был ответственным дежурным по бригаде (л.д. 95-98 т. 2);

- правилами внутреннего трудового распорядка ОБ № 3от 19.12.2013, согласно которым дежурство врача травматологического отделения осуществляется с 16 часов 18 минут до 08 часов (л.д. 97-98 т. 2);

- направлением на патологогистологическое исследование ГБУЗ ТО «Об № 3 г. Тобольск» на имя К. ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 81 т. 1);

- заключением эксперта (судебно-медицинская экспертиза трупа) № № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому при экспертизе трупа К., ДД.ММ.ГГГГ г.р., обнаружены телесные повреждения: <данные изъяты>, которые в комплексе причинили тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни. Смерть К. наступила в результате тупой сочетанной травмы головы, шеи, живота и конечностей, осложнившейся развитием ДВС-синдрома. При экспертизе крови и мочи трупа К. спиртов не обнаружено, на момент смерти К. был трезв. В представленной на экспертизу медицинской карте стационарного больного № № ГБУЗ ТО «Областная больница № 3» г. Тобольска обнаружен результат анализа крови на этанол от 26.02.2016 года К. –результат <данные изъяты>. Судя по представленной медицинской карте стационарного больного № № ГБУЗ ТО «Областная больница № 3» г. Тобольска смерть К. наступила ДД.ММ.ГГГГ в 13:50, зафиксированные трупные явления при проведении экспертизы трупа К. – не противоречат этому. Телесные повреждения, описанные в п. 1 у К. были причинены незадолго до смерти действием тупых твердых предметов, вероятно, в результате удара выступающими передними частями движущегося легкого автомобиля по задней и левой поверхности тела и нижних конечностей, с последующим отбрасыванием тела на твердое дорожное покрытие. Имеется прямая причинная связь между телесными повреждениями, описанными в п. 1, обнаруженными при экспертизе трупа К. и его смертью (л.д. 86-90 т. 1);

- заключением эксперта № № от ДД.ММ.ГГГГ-ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому судебно-медицинский эксперт судебно-биохимического отделения пришел к следующему заключению: высокий уровень молочной кислоты и креатинина в крови может указывать на гипоксию; наличие продуктов глубокой деградации фибриногена/фибрина может указывать на развившийся ДВС-синдром; высокий уровень миоглобина в крови может указывать на гибель миоцитов (л.д. 91 т. 1), приложением к нему (л.д. 92-93 т. 1).

- заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы № № от ДД.ММ.ГГГГ установлено: у К. имели место телесные повреждения.

2. Смерть К. наступила от разрывов селезенки с внутрибрюшным кровотечением, осложнившихся развитием геморрагического шока 3-4 степени.

3. При оказании медицинской помощи в ГБУЗ «ОБ № 3» К. имели место дефекты лечебно-диагностических мероприятий:

3.1. не проведение ультразвукового исследования органов брюшной полости, не назначение контрольного общего анализа крови, недостаточная кратность осмотров дежурным врачом, не своевременная диагностика разрывов селезенки и, соответственно, несвоевременное проведение операции; необоснованно выставлен диагноз <данные изъяты> поскольку этот диагноз не подтвержден данными протокола операции и полностью исключается данными описания патологоанатомом удаленного органа. Достоверность данных о состоянии здоровья К. с 2300 26.02.2016г. до 0920 27.02.2016г. сомнительна, поскольку при одномоментном разрыве селезенки продолжающееся внутрибрюшное кровотечение должно сопровождаться явлениям кровопотери и/ли геморрагического шока.

3.2. дефекты оформления медицинской документации: в дневниковых записях нет обоснования тяжелого состояния в 2300 26.02.2016г. и в 700 27.02.2016г, неконкретное описание поврежденного органа при операции 27.02.2016г., отсутствует результат патогистологического исследования удаленного органа. В остальном медицинская помощь на этапе скорой медицинской помощи и в стационаре была оказана К. правильно.

4. На момент госпитализации в 2025 и осмотра хирургом в 2130 ДД.ММ.ГГГГ каких-либо объективных клинических данных, позволяющих заподозрить у К. повреждение селезенки, не описано. В связи с появлением в 2250 жалоб на боли в животе К. было показано и являлось необходимым проведение ультразвукового исследования органов брюшной полости, проведение контрольного анализа крови и динамическое наблюдение дежурным врачом. Следовательно, обследование К. хирургом в ГБУЗ ТО «ОБ № 3» было недостаточным. Проведение этих мероприятий позволило бы диагностировать разрывы селезенки у К. и своевременно провести оперативное лечение.

5. Дефекты оказания медицинской помощи в виде несвоевременной диагностики разрывов селезенки не явились причиной возникновения последних, а послужили лишь условием для прогрессирования осложнений и наступления летального исхода. Следовательно, сами по себе эти дефекты в прямой причинной связи с неблагоприятным исходом не состоят. Своевременные диагностики разрывов селезенки и проведение операции должны были предотвратить наступление смерти К. Дефекты оформления медицинской документации в какой-либо причинно-следственной связи с развитием неблагоприятного исходя не состоят (л.д. 110-121 т. 1);

- заключением эксперта № № от ДД.ММ.ГГГГ у К. установлен судебно-гистологический диагноз – разрыв селезенки (л.д. 122 т. 1);

- протоколом осмотра предметов и документов от ДД.ММ.ГГГГ в каб. 8 д. 27 в 10 мкр. г. Тобольска Тюменской области с участием судебно-медицинского эксперта ТМО ГБУЗ ТО ОБСМЭ М. осмотрены: медицинская карта амбулаторного больного № № на имя К., карта вызова ГБУЗ ТО «ССМП» от 26.02.2016 года, копия журнала учета приема больных и отказов от госпитализации с записью за № № от ДД.ММ.ГГГГ, медицинская карта № № стационарного больного К., направление на патологогистологическое исследование ГБУЗ ТО «Об № 3 г. Тобольск» на имя К. ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 49-50 т. 1), которые признаны и приобщены в качестве вещественных доказательств (л.д. 81 т. 1);

- актом экспертизы качества медицинской помощи (целевая) № № от ДД.ММ.ГГГГ ТФ АО «СК «СОГАЗ – Мед» выявлены дефекты медицинской помощи /нарушения при оказании медицинской помощи (пунктов 3.2.5, 3.2.1, 4.2), согласно выводам которого значимым дефектом является нарушение объема обследования, дополнительными дефектами – качество ведения документации (отсутствие морфологического исследования, качество протокола операции), по итогам рекомендован разбор случая на клинико – анатомической конференции, медицинская организация подвергнута штрафу в размере <данные изъяты> (л.д. 100 т. 2);

- экспертным заключением к указанному акту № № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому пациенту с сочетанной травмой не выполнено УЗИ органов брюшной полости при поступлении и в динамике. Невыполнение исследования способствовало тому, что внутреннее кровотечение распознано только при значительной кровопотере (1700 мл), при развитии геморрагического шок и ДВС – синдрома. Код дефекта 3.2.5. отсутствуют результаты гистологического исследования удаленной селезенки. Код дефекта 3.2.1. Плохо описан протокол операции диагностического лапароцентеза. Код дефекта 4.2. Указаны наиболее значимые ошибки, повлиявшие на исход заболевания (л.д. 101-102 т. 2), а также информацией Тюменского филиала АО «Страховая компания «СОГАЗ-Мед» от ДД.ММ.ГГГГ, (л.д. 43 т. 1); клиническими рекомендациями (л.д. 66, 68 т. 2), подтверждающих выводы заключения;

- информацией Территориального органа федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Тюменской области, ХМАО– Югре и ЯНАО от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой по результатам проведенной проверки выявлено несоблюдение требований статьи 90 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № № «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», в части не эффективности внутреннего контроля качества и безопасности медицинской деятельности, а именно не выявлены дефекты диагностических мероприятий (пациенту не было проведено ультразвуковое обследование органов брюшной полости) при оказании медицинской помощи (л.д. 160 т. 1);

- приказом № № от ДД.ММ.ГГГГ «Об оказании медицинской помощи больным при травмах и заболеваниях костно – мышечной системы и пострадавшим с сочетанными, множественными и изолированными травмами, сопровождающимися шоком», Положениями к ним, которыми утвержден порядок оказания медицинской помощи пострадавшим с сочетанной травмой (повреждения опорно – двигательного аппарата в сочетании с повреждениями других систем и органов – ЧМТ, полостными, крупных сосудов и нервов) травмами, который производится в соответствии с установленными медицинскими стандартами (л.д. 240-241, 242-249 т. 3);

- приказом № № от ДД.ММ.ГГГГ «Об организации медицинской помощи пострадавшим в ДТП в ГБУЗ ТО «ОБ № 3» (г. Тобольск), утвержден основной объем оказания медицинской помощи по травматологии и ортопедии и маршрутизация пациентов на различных этапах (ФАП, врачебные амбулатории, участковые больницы, областные больницы), согласно приложению № 3 к письму следует, что при оценке тяжести состояния, при клиническом обследовании в соответствии с п. 1.2.3. для исключения травмы органов брюшной полости помимо данных физикального исследования, необходимо УЗИ органов брюшной полости, обзорной рентгенографии брюшной полости, диагностический лапароцентез с подпором жидкостью (л.д. 3 -14 т. 4), что согласуется с приложением № 2 к письму заместителя директора Департамента здравоохранения Тюменской области от ДД.ММ.ГГГГ № №, согласно которому при оказании медицинской помощи при ДТП, ОБ № 3 (2 уровень) необходимо полное и всестороннее обследование пострадавших (л.д. 15-21 т. 4);

- приказом № № от ДД.ММ.ГГГГ утвержден алгоритм оказания медицинской помощи пациентам по профилю «Ортопедия и травматология», согласно которому врач травматолог – ортопед при оказании медицинской помощи пострадавшим первого и второго потоков осуществляет опрос пациента, выясняет жалобы, сбор анамнеза (выявление обстоятельств, времени и места происшествия или давность заболевания); клинический осмотр пострадавшего для диагностики скелетных и других повреждений; назначение дополнительных видов исследования по показаниям (рентгенография, анализы, КТ, УЗИ и др.) на предмет выявления имеющихся повреждений и др. (л.д. 217- 239 т. 3);

- приказом № № от ДД.ММ.ГГГГ утвержден порядок ознакомления с приказами по основной деятельности ГБУЗ ТО «ОБ № 3» (л.д. 210-216 т. 3);

- должностной инструкцией № № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которой медицинская сестра палатная травматологического отделения относится к категории специалистов, должна иметь среднее профессиональное образование, руководствоваться должностной инструкцией, постановлениями, распоряжениями, приказами, локальными нормативно – правовыми актами учреждения, осуществлять уход и наблюдение за пациентами на основе принципов медицинской деонтологии, участвовать в обходе врачей, докладывать о состоянии пациентов, фиксировать в журнале назначенное лечение и уход за больными, следить за выполнением назначений лечащего врача, выполнять назначения лечащего врача, немедленно сообщать лечащему врачу о внезапном ухудшении состояния пациента. Согласно приложению медсестра К. ознакомлена ДД.ММ.ГГГГ, Д. ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 30-32 т. 4);

- приказом о приеме на работу от ДД.ММ.ГГГГ № № К. (л.д. 29 т. 4).

Анализируя все обстоятельства дела в совокупности, на основании представленных стороной обвинения и защиты доказательств, суд приходит к выводу, что вина подсудимого Софронова И.Ю. в причинении К. смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей, нашла свое подтверждение в судебном заседании.

В ходе судебного следствия объективно установлено, что Софронов И.Ю. на момент поступления пациента К. в приемное отделение ОБ № 3 присутствовал на работе, находился на дежурстве, был дежурным врачом, ответственным врачом по бригаде. В приемном отделении К. осмотрели врач травматолог – ортопед Г., хирург З., невролог, терапевт, взяты анализы – общий анализ крови, мочи, выполнен рентген, КТ, поставлен диагноз ЧМТ, пациент госпитализирован в травматологическое отделение с сочетанной травмой, поскольку иная патология исключена осмотром. Г. доложил Софронову И.Ю., как ответственному врачу по бригаде, о пациенте, с какой патологией, повреждениями, какая медицинская помощь оказана. Подсудимый Софронов И.Ю., являясь врачом – травматологом – ортопедом, имея соответствующую квалификацию, достаточный опыт и навыки работы, отвечая за надлежащий уровень обследования больных, оказание и организацию им необходимой медицинской помощи, без уважительных причин, ненадлежащим образом относясь к исполнению своих профессиональных обязанностей, без достаточных к тому оснований, не выполняя свои профессиональные обязанности по осмотру и оказанию необходимой медицинской помощи больным, поступающим в отделение травматологии ОБ № 3, не проявляя необходимой внимательности и предусмотрительности, проявляя преступную небрежность, не предвидя возможности наступления смерти К., но по обстоятельствам дела должен был и мог это предвидеть, если бы действовал с большей осмотрительностью, в нарушение п. 2.2, 2.3., 2.4., 2.6 своих должностных обязанностей, достоверно зная обстоятельства, предшествующие доставлению К. в ОБ № 3:

- не провел стандартный медицинский осмотр после его поступления в отделение травматологии;

- не выяснил до конца общее состояние здоровья пациента;

- не провел обследование (диагностику) К., у которого имел место разрыв селезенки;

- не назначил УЗИ в соответствии со стандартами оказания медицинской помощи больным;

- видел К. ночью около 03 – 04 часов и утром около 07 часов, при этом стандартный осмотр не проводил, интересовался пациентом ограничившись его видением и вопросом о самочувствии;

- не предпринял мер к назначению качественного лечения;

- не привлек других специалистов для оказания К. необходимой медицинской помощи, самонадеянно полагая, что в результате его бездействия не наступит общественно – опасных последствий в виде смерти К. При этом он имел реальную субъективную возможность исполнить свои профессиональные обязанности надлежащим образом.

После 08 часов медсестрой Д, и врачом травматологом М. у К. констатировано низкое давление, в связи с чем, приняты экстренные меры, проведена операция по удалению селезенки –спленэктомия, в ходе которой врачом – хирургом Ф. диагностирован двухфазный разрыв селезенки, наличие в брюшной полости 1700 мл крови. Последующие реанимационные мероприятия положительного результата не дали, больной К. умер в 13 часов 50 минут в отделении реанимации от геморрагического шока, развившегося вследствие кровопотери.

Профессиональные обязанности Софронов И.Ю. исполнял ненадлежащим образом, в нарушение своей должностной инструкции, стандартов оказания медицинской помощи. Своевременно и правильно проведенное Софроновым И.Ю. обследование и осмотр К., должны были предотвратить осложнение травмы (разрыв селезенки), предупредить дальнейшее ее развитие, тем самым исключить наступление неблагоприятного исхода (смерти К.), о чем поясняли эксперт В., свидетели Б., Н., Ф., С., С.

Между бездействием Софронова И.Ю., выразившимся в неоказании и не организации необходимой медицинской помощи больному К. и наступлением смерти последнего имеется непрямая (косвенная) причинно-следственная связь, о чем пояснял эксперт В., показавший, что прямая причинно – следственная связь имеет место, когда неблагоприятные последствия наступают вследствие прямых действий врача, в остальных случаях может быть только непрямая (косвенная) причинно-следственная связь.

Наступление указанных негативных последствий, допущенных Софроновым И.Ю. в результате его преступной небрежности, выразившейся в не наблюдении пациента К. в течение 10 часов, т.е. недобросовестном исполнении своих профессиональных обязанностей, Софронов И.Ю. не предвидел, но в силу своей профессиональной подготовки, специальных знаний, опыта, квалификации, должен и мог был их предвидеть, если бы действовал с необходимой внимательностью и предусмотрительностью, в соответствии с должностными обязанностями. В связи с чем, доводы стороны защиты об отсутствии причинно – следственной связи между действиями (бездействием) Софронова И.Ю. и наступившими последствиями, суд находит не состоятельными.

Оценивая показания свидетелей Н. и М. в суде и на предварительном следствии в части противоречий, суд считает достоверными показания свидетеля Н. данных на предварительном следствии, свидетеля М. в суде, т.к. данные показания согласуются между собой, показания свидетелей Ф., С., подсудимого Софронова И.Ю.

Показания свидетеля Ф. в части, пояснившего, что в ходе операции им диагностирован двухфазный разрыв селезенки, суд находит надуманными, поскольку они опровергаются заключением комиссионной судебно–медицинской экспертизы № №, заключением № № от ДД.ММ.ГГГГ.

Изменение показаний свидетелем Г. в суде в части, что Софронов И.Ю. осматривал больного К. в приемном отделении в его присутствии, суд находит не состоятельными, поскольку ранее свидетель категорически показал, что Софронов И.Ю. не был в приемном отделении, он ему доложил о поступившем пациенте, номинально внес сведения о нем в протокол консилиума, в соответствии с приказом, как ответственного по бригаде. Изменение показаний свидетелем суд расценивает, как желание помочь уйти Софронову И.Ю. от ответственности, поскольку свидетель Г. также заинтересован в исходе дела, изменение своих показаний свидетель пояснить не смог.

Показания свидетеля С. в части, что он не давал указаний внести изменения в историю болезни К., опровергаются показаниями свидетелей Ф., С., М., Н., эксперта В., согласующихся между собой и с показаниями подсудимого. При этом судом не установлено причин для оговора свидетеля С. указанными свидетелями. Кроме того, свидетелем С. объективных причин для его оговора данными свидетелями, также не приведено, что согласуется с заключением комиссионной судебно–медицинской экспертизы № №, которым выявлена недостоверность внесенных в историю болезни К. сведений при оказании медицинской помощи последнему, что не оспаривалось сторонами в судебном заседании.

При этом на выводы суда и на квалификацию действий Софронова И.Ю. внесение недостоверных записей в историю болезни не влияет, что также отражено в указанном заключении № №, в связи с чем, суд признает медицинскую карту № № стационарного больного на имя К., недопустимым доказательством.

Показания свидетеля К. в части, пояснявшей, что к пациентам после ДТП уделяется повышенное внимание, для оценки клинического состояния, вместе с тем, показавшей, что К. после ДТП наблюдения не требовалось, противоречивы, не состоятельны, опровергаются показаниями свидетелей Д,, С., Н., эксперта В., приведенными выше письменными доказательствами.

Показания свидетеля К. и эксперта М. суд находит относимыми, допустимыми, достоверными, принимает их в качестве доказательств, поскольку они не противоречат установленным обстоятельствам дела, не содержат существенных противоречий с показаниями подсудимого, потерпевшей и свидетелей Ф., С., З., Н., Г., Д., К., Б., эксперта В., специалиста З., не влияют на оценку суда о виновности Софронова И.Ю.

Суд не оценивает показания свидетелей Б. и Х., поскольку очевидцами событий они не были, по существу обвинения ничего не пояснили.

В основу виновности подсудимого Софронова И.Ю. в совершении преступления предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, суд берет показания потерпевшей К., свидетелей Ф., С., З., Н., Г., Д,, К., Б., эксперта В., специалиста З., которые согласуются не только между собой, но и с заключениями проведенных по делу судебных экспертиз, протоколами следственных действий и иными исследованными в судебном заседании доказательствами, оценены судом с точки зрения относимости, достоверности и допустимости. Не доверять показаниям потерпевшей и указанных свидетелей у суда оснований не имеется. В судебном заседании, судом не установлено причин, по которым указанные свидетели могли бы оговаривать подсудимого.

Суд не усматривает нарушений уголовно-процессуального законодательства, допущенных в ходе предварительного следствия, в том числе и нарушений, влекущих признание недопустимыми доказательств, положенных в основу настоящего приговора.

Исследовав представленные сторонами доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу, что, несмотря на доводы стороны защиты и подсудимого об отсутствии в его действиях состава преступления предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, указанные доводы защиты и версия подсудимого, при рассмотрении уголовного дела не нашли своего подтверждения.

Доводы подсудимого, что он осматривал детально пациента К. через 10 минут после его поступления в приемном отделении в присутствии Г. и медсестры, а также, что он присутствовал при осмотре К. хирургом, суд находит не состоятельными, поскольку они ничем не подтверждены, опровергаются:

- показаниями потерпевшей К., пояснявшей, что за время ее нахождения в ОБ № 3 никто из врачей не подходил, К. при ней подняли в палату;

- показаниями свидетеля Г., прямо указавшего, что Софронов И.Ю. в приемном отделении не осматривал К., о результатах осмотра больного он доложил Софронову И.Ю.;

- показаниями свидетеля З., пояснявшего, что осматривал больного по приглашению Г., о присутствии при осмотре Софронова И.Ю. не пояснял, подсудимый и сторона защиты соответствующих вопросов З., не задавали.

При этом суд приходит к выводу, что подсудимый Софронов И.Ю. пациента К. не осматривал, видел только в период с 03 до 04 часов и утром около 07 часов, визуально, что следует из показаний свидетелей Г., З., К., согласующихся с показаниями самого подсудимого.

Доводы подсудимого, что он не обязан был назначать УЗИ К., т.к. опирался на мнение хирурга З., а также диагностировать сопутствующие заболевания у К., не состоятельны, опровергаются:

- показаниями свидетелей Б., С., Н., Ф., С., эксперта В.;

- должностной инструкцией врача травматолога – ортопеда;

- приведенными выше нормативными документами;

- заключениями проведенных судебных экспертиз;

- актом экспертизы качества медицинской помощи (целевая) № № от ДД.ММ.ГГГГ ТФ АО «СК «СОГАЗ – Мед», согласно которым, между установленными недостатками (дефектами) оказания медицинской помощи подсудимым Софроновым И.Ю. и смертью пострадавшего К. усматривается непрямая (косвенная) причинно-следственная связь. При надлежащем оказании Софроновым И.Ю. медицинской помощи К. в ОБ № 3 его смерть могла быть предотвращена. Именно бездействие подсудимого привело к тому, что в организме К. без оказания необходимой медицинской помощи закономерно развивались необратимые патологические процессы, с которыми организм человека самостоятельно, без медицинского вмешательства, не может справиться. Развитие данных патологических процессов и привело к смерти К.

Указанные обстоятельства опровергают и доводы защиты о том, что выводы заключения не конкретизированы, не указано, кем именно допущены дефекты лечебно – диагностических мероприятий, напротив, в заключении № 171 прямо указано – дежурным врачом.

Доводы защиты, что травма К. относится к патологии хирургии и именно хирурги ответственны за недостоверность диагноза и за наступившие последствия, опровергается показаниями:

- эксперта В., пояснявшего, что именно лечащий врач несет ответственность за жизнь пациента в целом, поскольку больной находится под его наблюдением, врач обязан оказывать соответствующую медицинскую помощь и качественное лечение, выявлять сопутствующие заболевания, что согласуется с показаниями свидетелей С., Ф., С., Н., совокупностью письменных доказательств, свидетельствующих данный факт, т.к. из тех же пояснений В. следует, что при поступлении пациента в приемное отделение, могли быть затруднения в диагностике, учитывая небольшой промежуток времени после ДТП, только начавшееся кровотечение и состояние алкогольного опьянения пациента, которое сгладило болевые ощущения, что полностью согласуется с пояснениями специалиста З. и указанных свидетелей, пояснявших в ходе судебного следствия те же обстоятельства.

В связи с чем, суд отвергает и доводы защиты о том, что в данном случае ответственность ложится на медперсонал, чьими должностными инструкциями предусмотрены те же функции, что и у врача, поскольку ответственность за пациента несет врач.

Доводы защиты о нарушении уголовно– процессуального законодательства при проведении комиссионной экспертизы № №, в связи с приобщением потерпевшей заключения эксперта № № только ДД.ММ.ГГГГ, тогда как экспертиза проведена в июне 2016 года, а также, что выводы экспертизы основаны на истории болезни К., где медицинские документы фальсифицированы, не состоятельны, поскольку проведение комиссионной экспертизы начато ДД.ММ.ГГГГ, окончено производством ДД.ММ.ГГГГ и именно данным комиссионным заключением выявлен факт недостоверности сведений в истории болезни К. с 23 часов до 09 часов 20 минут, что согласуется с показаниями свидетелей С., Н., Ф., М., эксперта В., актом экспертизы качества медицинской помощи от ДД.ММ.ГГГГ ТФ АО «СК «СОГАЗ – Мед», экспертным заключением к указанному акту от ДД.ММ.ГГГГ.

Заключение комиссионной экспертизы № № от ДД.ММ.ГГГГ, дано экспертами государственного органа ГБУЗ ТО «ОБСМЭ», отделом сложных экспертиз, созданного для осуществления данной экспертной деятельности, специалистами, имеющими соответствующее образование, квалификацию и стаж работы, которые предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, выводы основаны на специальной справочно – нормативной литературе, заданных следователем условиях, обоснованы, аргументированы. При данных обстоятельствах у суда не имеется оснований не доверять выводам экспертов, в связи с чем, данное заключение суд принимает, как относимое, допустимое и достоверное доказательство, берет за основу при постановлении обвинительного приговора и отвергает доводы защиты о признании указанного заключения недопустимым доказательством.

Заключение эксперта № № (судебно-медицинская экспертиза трупа) № № от ДД.ММ.ГГГГ и заключение эксперта № № от ДД.ММ.ГГГГ, согласуются с заключением комиссионной экспертизы № №, не содержат существенных противоречий, согласуются с установленными судом обстоятельствами, в связи с чем, суд принимает их в качестве доказательств по делу.

Исследованные в судебном заседании заключения экспертов проведены надлежащим образом, достаточно аргументированы и мотивированы, нарушений норм уголовно-процессуального закона при их проведении суд не находит.

Совокупность представленных доказательств подтверждает время, место, способ совершения преступления, форму вины, последствий преступления, в связи с чем, доводы защитника о том, что место и время преступного деяния не установлены, суд находит не состоятельными, поскольку каких – либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, в том числе прав подсудимого Софронова И.Ю. на защиту, не устранимых в судебном производстве и исключающих принятие по делу судебного решения, допущенных в досудебном производстве, судом не установлено, оснований для возвращения уголовного дела прокурору, не имеется.

Оценивая исследованные доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу о том, что вина Софронова И.Ю. в причинении смерти К. по неосторожности, вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей, полностью доказана, в связи с чем, оснований для вынесения оправдательного приговора, о чем просит подсудимый и его защитники, суд не находит.

Сопоставляя представленные сторонами доказательства, суд, оценивая их с точки зрения относимости, допустимости, достоверности и достаточности для разрешения настоящего уголовного дела, не устанавливает каких-либо существенных противоречий в представленных доказательствах, которые могли бы поставить под сомнение виновность подсудимого в совершенном преступлении, все доказательства в совокупности, по мнению суда, достаточны для разрешения данного уголовного дела.

Действия Софронова И.Ю. суд квалифицирует по ч. 2 ст. 109 УК РФ, как причинение смерти по неосторожности, вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей.

С учетом отсутствия сведений о пребывании подсудимого на психиатрическом и наркологическом учетах, поведения последнего в судебном заседании, а так же принимая во внимание обстоятельства дела, суд считает необходимым признать, что подсудимый Софронов И.Ю., является вменяемым в отношении совершенного им деяния и подлежит уголовной ответственности. Оснований для постановления приговора без назначения Софронову И.Ю. наказания или освобождения от наказания не имеется.

При назначении наказания суд учитывает личность подсудимого, тяжесть совершенного им преступления, относящегося в силу ст. 15 УК РФ к категории небольшой тяжести, характер и степень общественной опасности содеянного, а также влияние назначенного наказания на исправление подсудимого.

Софронов И.Ю. не судим, имеет постоянное место жительства и работы, на учете у врача психиатра и врача нарколога не состоит (л.д. 138 т. 2). По месту жительства характеризуется положительно, жалоб и заявлений в его адрес не поступало. К административной ответственности не привлекался. На учете в ОУУП МО МВД РФ «Тобольский» не состоит (л.д. 139). По месту работы характеризуется исключительно с положительной стороны, зарекомендовал себя грамотным, высококвалифицированным специалистом (л.д. 146 т. 3).

Смягчающими наказание обстоятельствами, в соответствии со ст. 61 УК РФ, суд признает совершение впервые преступления небольшой тяжести, состояние здоровья подсудимого, его возраст, наличие несовершеннолетнего ребенка, принесение извинений потерпевшей.

Отягчающих наказание обстоятельств, предусмотренных ст. 63 УК РФ, судом не установлено.

Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного подсудимым преступления, отнесенного уголовным законом к категории неосторожных преступлений небольшой тяжести, смягчающие обстоятельства, все обстоятельства дела, суд считает справедливым назначить подсудимому Софронову И.Ю. наказание, в соответствии с санкцией статьи, в виде ограничения свободы, которое будет отвечать целям наказания, предусмотренным ст. 43 УК РФ, способствовать исправлению осужденного и предупреждению совершения им новых преступлений.

Учитывая конкретные обстоятельства совершенного Софроновым И.Ю. преступления, против жизни и здоровья, в результате чего наступила смерть потерпевшего К., принимая во внимание все данные о личности подсудимого, профессиональная деятельность которого непосредственно связана с оказанием медицинской помощи, суд полагает необходимым применить положения ч. 3 ст. 47 УК РФ, назначить дополнительное наказание в виде лишения права заниматься врачебно – диагностической деятельностью на определенный срок.

Оснований для применения ст. 64 УК РФ не имеется, поскольку обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного преступления, либо исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, судом не установлено.

Гражданский иск по делу не заявлен.

Вопрос о судьбе вещественных доказательств решается судом в порядке ст. ст. 81, 82 УПК РФ.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 302-304, 307-309 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л:

Софронова Игоря Юрьевича признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ и назначить ему наказание в виде ограничения свободы сроком 2 года.

Установить Софронову И.Ю. следующие ограничения: не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования по месту его жительства; не изменять место жительства или пребывания, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.

Обязать Софронова И.Ю. один раз в месяц являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, для регистрации.

Контроль за поведением осужденного возложить на специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы по месту фактического проживания Софронова И.Ю.

Назначить Софронову Игорю Юрьевичу дополнительное наказание в виде лишения права заниматься врачебно - диагностической деятельностью сроком на 2 года.

Меру пресечения Софронову И.Ю. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставить без изменения до вступления приговора в законную силу.

Вещественные доказательства, хранящиеся при уголовном деле: медицинскую карту амбулаторного больного № №; карту вызова скорой медицинской помощи; медицинскую карту стационарного больного № № - возвратить в ГБУЗ ТО «Областная больница № 3».

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Тюменского областного суда в течение 10 суток со дня провозглашения приговора, путем подачи жалобы в Тобольский городской суд Тюменской области.

В случае подачи апелляционной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции, а также поручить осуществление своей защиты избранному защитнику, либо ходатайствовать перед судом о назначении нового защитника.

Апелляционным постановлением Тюменского областного суда от 06.03.2018 года приговор Тобольского городского суда Тюменской области от 13.12.2017 года в отношении Софронова И.Ю. изменен: Софронов И.Ю. освобожден от назначенного наказания на основании п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ и в соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, в связи с истечением сроков давности; дополнительное наказание в вид лишения права заниматься врачебно-диагностической деятельностью сроком на 2 года – исполнять самостоятельно.

В остальной части приговор оставлен без изменения.

Приговор вступил в законную силу 06.03.2018 года.

Председательствующий Г.А. Мустанова