Солодяжников Алексей Сергеевич

ТРЕТИЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ

№ 88-5926/2021

№ 2-27/2020

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург 7 апреля 2021 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего судьи Медведкиной В.А.,

судей Петровой Ю.Ю., Кузнецова С.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску общества с ограниченной ответственностью Коммерческий банк «Агора» к Солодяжникову Алексею Сергеевичу об обращении взыскания на заложенное имущество

по кассационной жалобе Солодяжникова Алексея Сергеевича на решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 16 марта 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 октября 2020 г.

Заслушав доклад судьи Медведкиной В.А., объяснения представителя Солодяжникова А.С. Санфирова Д.И., действующего на основании доверенности от 09.07.2019 сроком на три года, поддежавшего доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Коммерческий банк «АГОРА» (ООО) обратился в Пушкинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Солодяжникову Алексею Сергеевичу, в котором просил в счёт исполнения перед истцом обязательств ООО «МИРО ГРУПП» по выплате денежных средств в сумме 14697835 рублей 20 копеек по договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017, включенных определением судьи Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2019 по делу № А56-38114/2019/тр. 4 в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «МИРО ГРУПП», обратить взыскание на имущество ответчика Солодяжникова А.С., а именно, ...

...переданную в залог КБ «АГОРА» (ООО) квартиру по адресу: <адрес>, кадастровый №, путем ее реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной стоимости заложенного имущества в размере 80% от рыночной стоимости.

Решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 16 марта 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 октября 2020 г., иск удовлетворен. Постановлено в счёт исполнения обязательств ООО «МИРО ГРУПП» перед Коммерческим банком «АГОРА» (общество с ограниченной ответственностью) по выплате денежных средств в сумме 14697835 рублей 20 копеек по договору о кредитовании под лимит задолженности №35/к-17 от 19.05.2017, включенных определением судьи Арбитражного суда города Санкт- Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2019 по делу № А56-38114/2019/тр.4 в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «МИРО ГРУПП», обратить взыскание на имущество Солодяжникова Алексея Сергеевича, переданную в залог Коммерческому банку «АГОРА» (общество с ограниченной ответственностью) квартиру по адресу: <адрес>, кадастровый №, путем ее реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной стоимости заложенного имущества в размере 16066400 рублей; взыскать с Солодяжникова Алексея Сергеевича в пользу Коммерческого банка «АГОРА» (общество с ограниченной ответственностью) расходы по оплате госпошлины в сумме 6000 рублей.

В кассационной жалобе Солодяжников А.С. ставит вопрос об отмене судебных постановлений и направлении дела на новое рассмотрение. В доводах жалобы заявитель, настаивая на необоснованности заявленных требований, ссылается на то, что судом нарушены права и законные интересы несовершеннолетних детей ответчика, зарегистрированных в вышеуказанной квартире, которая приобреталась с использованием материнского капитала. Также, по мнению подателя жалобы, судами допущены существенные нарушения норм процессуального права.

Лица, участвующие в деле, извещенные о месте и времени судебного разбирательства, в судебное заседание не явились. Информация о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы заблаговременно размещена на официальном сайте Третьего кассационного суда общей юрисдикции. На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия Третьего кассационного суда общей юрисдикции признала возможным рассмотреть дело в отсутствие лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены состоявшихся по делу судебных постановлений по следующим основаниям.

В силу части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Положения части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями главы 41 данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют кассационному суду общей юрисдикции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушений, влекущих отмену или изменение судебных постановлений в кассационном порядке, по данному делу судами первой и апелляционной инстанций допущено не было.

В силу положений статей 348-350 Гражданского кодекса Российской Федерации взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства по обстоятельствам, за которые он отвечает. В случае обращения взыскания на имущество в судебном порядке, начальная продажная цена заложенного имущества определяется судом.

При разрешении спора установлено, что между Коммерческим банком «АГОРА» (ООО) и ООО «МИРО ГРУПП» заключен договор кредитования под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017 (с учетом дополнительных соглашений № 1 от 18.05.2018 и № 2 от 18.09.2018) с согласованной суммой лимита задолженности - 15000000 рублей с обязательством заемщика по уплате процентов за пользование кредитом в размере 22% годовых со сроком возврата и уплатой процентов не позднее 28.12.2018.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2019 по делу № А56-38114/2019/тр.4 обязательства ООО «МИРО ГРУПП» перед Коммерческим банком «АГОРА» (ООО) - задолженность на 17.06.2019 по выплате денежных средств в сумме 14697835 рублей 20 копеек (из них основной долг - 11938617 рублей. 82 копейки, проценты - 202257 рублей 72 копейки, пени за просрочку погашения кредита - 2470266 рублей 86 копеек, пени за просрочку погашения процентов - 41692 рубля 80 копеек) по договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017 включена в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «МИРО ГРУПП».

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 30.10.2019 по делу № А56-38114/2019 процедура наблюдения в отношении ООО «МИРО ГРУПП» завершена. ООО «МИРО ГРУПП» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

В ходе судебного разбирательства установлено, что договор кредитования сторонами оспорен не был, получение денежных средств по договору кредитования ООО «МИРО ГРУПП» не оспаривалось.

В соответствии с договором ипотеки недвижимого имущества №35/и-17 от 19.05.2017 Солодяжников А.С., являющийся собственником спорного недвижимого имущества согласно сведениям из ЕГРН, передал в залог истцу квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, кадастровый №, в счет исполнения обязательств ООО «МИРО ГРУПП» по договору кредитования под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017. Супруга ответчика Солодяжникова М.А., не заявляющая о наличии прав каких-либо лиц на спорную квартиру, выдала нотариально удостоверенное согласие на заключение договора ипотеки.

Государственная регистрация ипотеки произведена 31.05.2017.

Согласно пункту 8.3 договор ипотеки действует до полного исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 307-309, 348-350 Гражданского кодекса Российской Федерации, приняв во внимание ненадлежащее исполнение ООО «МИРО ГРУПП» обязательств перед истцом по договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017, обеспеченного залогом имущества Солодяжникова А.С., обратил взыскание на указанное истцом заложенное имущество ответчика путем его реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной стоимости заложенного имущества в размере 80% от рыночной стоимости квартиры, то есть в сумме 16066400 рублей, исходя из заключения судебной экспертизы, данного экспертом ООО «ПетроЭксперт» № 20-29-Л-2-27/2020 от 19.02.2020 о рыночной стоимости квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, кадастровый №.

С данными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился суд апелляционной инстанции.

Отклоняя доводы апелляционной жалобы Солодяжникова А.С. о том, что на спорную квартиру не может быть обращено взыскание, поскольку при ее приобретении были использованы средства материнского капитала, судебная коллегия исходила из того, что в соответствии со статьями 7, 10 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» допускается использование средств материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий.

Федеральный закон от 29 декабря 2006 года № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» не содержит положений, устанавливающих, что использование средств материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий является основанием, препятствующим обращению взыскания на предмет ипотеки.

Статьей 7 указанного Федерального закона не предусмотрено, что использование средств материнского (семейного) капитала на приобретение жилого помещения создает основания для отказа в удовлетворении требований об обращении взыскания на заложенное имущество.

Положения статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их взаимосвязи с пунктом 1 статьи 78 Федерального закона от 16 июля 1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)» не исключают обращение взыскания на имущество, заложенное по ипотеке.

Кроме того, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда указала, что отсутствие согласия органа опеки и попечительства на передачу спорной квартиры в ипотеку с целью обеспечения исполнения обязательств третьего лица по кредитному договору не свидетельствует о том, что договор ипотеки заключен с нарушением закона.

В соответствии с частью 3 статьи 3 Федерального закона РФ «Об ипотеке (залоге недвижимости)», если предметом ипотеки является имущество, на отчуждение которого требуется согласие или разрешение другого лица или органа, такое же согласие или разрешение необходимо для ипотеки этого имущества.

Согласно пункту 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства.

Из приведенного пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что согласие органов опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, требуется в случаях: когда он находится под опекой либо попечительством, либо, когда он остался без родительского попечения, о чем известно органу опеки и попечительства.

Статья 121 Семейного кодекса Российской Федерации к числу детей, оставшихся без попечения родителей, относит детей, чьи родители умерли, лишены родительских прав, ограничены в родительских правах, признаны недееспособными, длительно отсутствуют, уклоняются от воспитания детей или от защиты их прав и интересов.

Исходя из смысла пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом статей 121 и 122 Семейного кодекса Российской Федерации, при отчуждении жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, получение согласия органа опеки и попечительства по общему правилу не требуется, поскольку предполагается, что несовершеннолетний находится на попечении родителей.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 8 июня 2010 года № 13-П «По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой Ч.», отчуждение родителями жилого помещения, собственниками которого они являются, и в котором проживают их несовершеннолетние дети, во всех случаях только с согласия органов опеки и попечительства, как того требовал пункт 4 статьи 292 ГК Российской Федерации в предыдущей редакции, по сути, означало проверку обоснованности такого отчуждения в каждом конкретном случае, в том числе при отсутствии данных о том, что родители фактически не осуществляют попечение или действуют с нарушением прав и охраняемых законом интересов детей. Тем самым допускалось не всегда оправданное вмешательство со стороны органов опеки и попечительства в процесс отчуждения жилых помещений в гражданско-правовом обороте, в реализацию имущественных прав и законных интересов собственников, равно как и в осуществление прав и обязанностей родителей по отношению к детям. Таким образом, основания для привлечения к участию в настоящем деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, органа опеки и попечительства нормами процессуального закона не предусмотрены.

Оценивая довод подателя жалобы о том, что ответчик не является должником истца, а обязательства заемщика были обеспечены договорами поручительства, судебная коллегия приняла во внимание разъяснения, содержащиеся в пункте 6 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 22.05.2013), и исходила из того, что обязательство может обеспечиваться как одним, так и несколькими способами. По отношению друг к другу способы обеспечения обязательств не носят взаимообусловливающего характера (определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 26 июля 2011 г. № 11-В 11-11).

Доводы о ничтожности согласия Солодяжниковой М.А. на предоставление жилого помещения под залог и о том, что права данного лица затрагиваются разрешением спора, поэтому она подлежала привлечению к участию в деле в качестве третьего лица, также были отклонены, поскольку Солодяжникова М.А. не лишена права обращаться с самостоятельными требованиями в суд в порядке отдельного судопроизводства, доказательств того, что по её иску ипотека признана недействительной, не представлены, оспаривание согласия супруги является правом супругов, на основания для признания ипотеки ничтожной сделкой ответчик в суде первой инстанции не ссылался.

То обстоятельство, что Банк имел информацию о том, что заемщик находится в предбанкротном состоянии, однако Солодяжникову А.С. при заключении договора ипотеки не представлены документы, подтверждающие платежеспособность и состоятельность ООО «МИРО ГРУПП», в суде первой инстанции ответчиком доказано не было, при том, что обязанность доказывать обстоятельства, подтверждающие порочность сделки, возлагается на лицо, которое её оспаривает, то есть в данном случае на ответчика. Доказательства того, что банк знал и должен был знать о неплатежеспособности должника, ответчиком не представлены.

Оценивая доводы апелляционной жалобы ответчика о процессуальных нарушениях, допущенных судом первой инстанции, судебная коллегия указала, что в принятии встречного иска ответчика, поданного в интересах несовершеннолетних детей, о признании сделки залога недействительной, судом отказано правомерно с учетом положений статьи 138 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

При этом суд апелляционной инстанции согласился с мотивами разрешения ходатайств ответчика, не усмотрев оснований для вызова и опроса в судебном заседании эксперта ООО «ПетроЭксперт» Кравец Я.С. Оценивая заключение судебной экспертизы, судебная коллегия нашла, что судебный эксперт, проводивший судебную экспертизу, ответил на поставленные перед ним вопрос, мотивировал свой вывод. Содержание экспертного заключения является полным, обоснованным, не содержит неясностей и противоречий, заключение дано в соответствии требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», предъявляемым к форме и содержанию экспертного заключения. При таких обстоятельствах оснований не доверять выводам судебной экспертизы судебная коллегия не усматривает.

Заключение судебной экспертизы дано с учетом результатов осмотра квартиры, который проведен 17.02.2020, экспертом подробно исследован уровень отделки помещения, что отражено в заключении. В основу заключения положены Федеральные стандарты оценки № 1 и № 2, выбор методов оценки подробно описан.

Вопреки доводам кассационной жалобы, выводы судов первой и апелляционной инстанций сомнений в законности не вызывают, соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, и обстоятельствам дела.

Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции полагает, что при рассмотрении настоящего дела судами первой и апелляционной инстанций не было допущено нарушений норм материального и процессуального права, фактические обстоятельства дела судами установлены, юридически значимые для правильного разрешения спора обстоятельства вошли в предмет доказывания по делу и получили надлежащую правовую оценку, выводы судов, содержащиеся в обжалуемых судебных постановлениях, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам.

Доводы, приведенные в кассационной жалобе, не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку не содержат каких-либо сведений, опровергающих выводы судов первой и апелляционной инстанций, основаны на неверном толковании норм права, фактически направлены на переоценку и иное толкование заявителем доказательств, собранных по делу, оспариванию обоснованности выводов судов об установленных по делу обстоятельствах.

Суд кассационной инстанции в силу своей компетенции при рассмотрении кассационной жалобы должен исходить из признанных установленными судом первой и второй инстанций фактических обстоятельств дела, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судами первой и апелляционной инстанций.

Правом давать иную оценку собранным по делу доказательствам и обстоятельствам, на которые заявитель ссылается в своей кассационной жалобе в обоснование позиции, суд кассационной инстанции не наделен в силу императивного запрета, содержащегося в части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Также, исходя из положений части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации приложенные к жалобе новые доказательства не подлежит исследованию и приобщению в суде кассационной инстанции.

Каких-либо процессуальных нарушений, которые могли бы служить основанием для кассационного пересмотра вступивших в силу и правильных по существу судебных постановлений, по материалам дела и доводам кассационной жалобы не установлено.

При рассмотрении настоящего спора нарушений принципов состязательности и равноправия сторон судами первой и апелляционной инстанций не допущено. Суды обеих инстанций дали исчерпывающую оценку тому объему доказательств, который был представлен сторонами на момент разрешения заявления по существу.

С учетом изложенного судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для изменения или отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 16 марта 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 20 октября 2020 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Солодяжникова Алексея Сергеевича - без удовлетворения.

Председательствующий

судьи

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 33-12811/2020 Судья: Минихина О.Л.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург 05 августа 2020 года

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего Вологдиной Т.И.,

судей Мелешко Н.В., Петровой А.В.

при секретаре Федотовой У.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу М.А. на решение Василеостровского районного суда <адрес> от <дата> по гражданскому делу №...26/2020 по иску ООО КБ «АГОРА» к М.А. о взыскании с поручителя денежных средств по кредитному договору,

по встречному иску М.А. к ООО КБ «АГОРА» о признании недействительным договора поручительства.

Заслушав доклад судьи Вологдиной Т.И., объяснения представителя истца, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

УСТАНОВИЛА:

ООО КБ «АГОРА» обратилось в Василеостровский районный суд <адрес> с иском к М.А. о взыскании с поручителя денежных средств по договору займа и с учетом уточнения исковых требований в порядке ст. 39 ГПК РФ просило суд взыскать с ответчика в пользу истца задолженность в связи с неисполнением обязательств по погашению долга за заемщика в пользу истца в размере 14 697 835 руб. 20 коп., расходы по оплате государственной пошлины в размере 60 000 руб.

В обоснование заявленных требований истец указывал на то, что <дата> между ООО КБ «АГОРА» и ООО «Микро Групп» был заключен договор о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17. Согласованный сторонами лимит задолженности 15 000 000 руб., процентная ставка 22% годовых, срок возврата <дата>. в процессе выполнения условий договора, Банк...

... предоставил денежные средства заемщику и по просьбе заемщика дважды продлевал срок пользования заемными средствами – до <дата> и до <дата>.

В период пользования заемными денежными средствами заемщик уплачивал проценты и частично погасил сумму задолженности, однако всю сумму задолженности в установленный договором срок заемщик не возвратил.

В обеспечение исполнения заемщиком всех обязательств вытекающих из условий договора о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17, между ООО КБ «АГОРА» и М.А. был заключен договор поручительства №.../П-17-2 от <дата>, в соответствии с которым поручитель обязался солидарно с ООО «Микро Групп» отвечать перед кредитором за исполнение заемщиком всех его обязательств по кредитному договору. Срок исполнения обязательства наступил <дата>, однако ответчик свои обязательства по договору поручительства №.../П-17-2 от <дата> не выполнил.

Возражая против заявленных истцом требований, М.А. заявила о подложности договора поручительства №.../П-17 от <дата>, на которых истец основывает свои требования, ссылаясь на то, что данный договор она не подписывала, в связи, чем данное доказательство является недопустимым и ничтожным (л.д. 212 том 1).

На основании изложенного, в судебном заседании <дата> ответчик М.А. предъявила встречное исковое заявление к ООО КБ «АГОРА» о признании недействительным договора поручительства №.../П-17-2 от <дата>, указывая, что в дату заключения оспариваемого договора поручительства она в Москве не находилась, никаких обязательств перед банком на себя не брала, информации о том, что между банком и ООО «Миро Групп» был заключен кредитный договор не имела (л.д. 219- 222 т. 1).

Кроме того представитель М.А. 4.02. 2020 года заявил о передаче дела для рассмотрения в Хамовнический районный суд Москвы по месту фактического проживания ответчица и месту нахождения большинства доказательств.

Определением Василеостровского районного суда г. Санкт-Петербурга от <дата>

Определением суда апелляционной инстанции от 5.08. 2020 года данное определение оставлено без изменения, частная жалоба представителя М.А. без удовлетворения.

Решением Василеостровского районного суда г. Санкт-Петербурга от <дата> исковые требования ООО КБ «АГОРА» к М.А. о взыскании с поручителя денежных средств по кредитному договору удовлетворены частично: с М.А., в пользу ООО КБ «АГОРА» взыскана сумма основного долга в размере 11 983 617 руб. 82 коп., проценты в размере 202 257 руб. 72 коп., пени за период <дата> по <дата> в размере 1 200 000 руб., пени за период за период <дата> по <дата> в размере 41 692 руб. 80 коп., расходы по оплате государственной пошлины в размере 60 000 руб., а всего 13 487 568 руб. 34 коп. В удовлетворении остальной части иска отказано. В удовлетворении встречных исковых требований М.А. к ООО КБ «АГОРА» о признании недействительным договора поручительства также отказано.

В апелляционной жалобе М.А. просит решение суда отменить как незаконное, принять по делу новое решение, ссылаясь на то, что выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела, а также на существенное нарушение норм материального и процессуального права.

В заседание судебной коллегии М.А. не явилась, явку представителя не обеспечила, что учитывая ее надлежащее извещение о времени и месте гражданского разбирательства, не является препятствием к рассмотрению дела по доводам жалобы.

Судебная коллегия, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав объяснения представителя истца, не находит оснований для отмены или изменения постановленного судом решения.

Из материалов дела усматривается, что <дата> ООО КБ «АГОРА» (кредитор) и ООО «Миро Групп» (заемщик) заключен кредитный договор о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17, в соответствии с которым кредитор, при наличии у него свободных денежных средств, на условиях срочности, платности и возвратности предоставляет Заемщику кредитные денежные средства в рамках Кредитной линии, а Заемщик обязуется возвратить полученный кредит и уплатить проценты за него, на условиях и в сроки, предусмотренные настоящим Договором (л.д. 8 – 12 том 1).

В соответствии с п. 1.2 договора согласованный сторонами Лимит задолженности 15 000 000 руб.

Согласно п. 1.4 договора срок возврата кредитных средств: не позднее <дата>. В определенный в настоящем пункте Договора срок Заемщик обязан произвести погашение всей суммы задолженности, включая уплату процентов и неустойки (в случае наличия).

В силу п. 2.2 процентная ставка за пользование денежными средствами представленными Заемщику в рамках Кредитной линии по настоящему договору, устанавливается в размере 22% годовых. Проценты уплачиваются ежемесячно за фактический срок пользования кредитом не позднее последнего рабочего дня каждого месяца и на дату полного погашения задолженности по настоящему договору.

Пунктом 4.1.3 договора установлено, что в случае несвоевременного погашения кредита Заемщик уплачивает Кредитору повышенный процент, а в случае неуплаты процентов за пользование кредитом в сроки, определенные настоящим договор, Заемщик уплачивает Кредитору неустойку согласно п. 5.1 настоящего договора.

Пунктом 5.1 договора предусмотрено, что в случае несвоевременного погашения Кредита, неуплаты процентов за пользование им, Заемщик выплачивает Кредитору повышенный процент в размере двойной годовой процентной ставки, установленной выданному в рамках настоящего Договора Кредиту, от суммы несвоевременно погашенного Кредита и (или) уплаченных в срок процентов, за каждый день просрочки платежа. Повышенные проценты начисляются с момента возникновения просрочки по Кредиту и (или) процентам за пользование им, до момента исполнения соответствующего обязательства в полном объеме.

В соответствии с п. 3.1 договора кредит, предоставляемый по настоящему Договору, обеспечивается:

3.1.1. договором об ипотеке недвижимого имущества №.../И-17 от <дата> с А.С.;

3.1.2. договором поручительства №.../П-17-1 от <дата> с А.С.;

3.1.3. договором поручительства №.../П-17-2 от <дата> с М.А.

<дата> стороны заключили дополнительное соглашение №... к договору о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17 от <дата>, изложив п. 1.4 договора в следующей редакции: Срок возврата кредитных средств: не позднее <дата>. В определенный в настоящем пункте Договора срок Заемщик обязан произвести погашение всей суммы задолженности, включая уплату процентов и неустойки (в случае наличия) (л.д. 14 том 1).

Дополнительным соглашением №... к договору о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17 от <дата> от <дата> срок возврата кредитных средств продлен, установлен «не позднее <дата> года» (л.д. 15 том 1).

В период пользования заемными денежными средствами Заемщик уплачивал проценты и частично погасил сумму задолженности, однако в полном объеме в установленный договором срок задолженность по договору не погасил.

Определением Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от <дата> по делу № А56-38114/2019 в отношении ООО «Миро Групп» введена процедура наблюдения (л.д. 198 – 201 том 1).

Решением Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от <дата> ООО «Миро Групп» признано банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден А.Ю. (л.д. 14 – 15 том 2).

В рамках дела Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области № А56-38114/2019 о несостоятельности (банкротстве) ООО «Миро Групп» ООО КБ «АГОРА» обратился с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 14 712 525 руб. 02 коп.

Определением Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от <дата> требования ООО КБ «АГОРА» назначены к рассмотрению в судебном заседании (л.д. 223 – 224 том 1).

Согласно представленному истцом расчету, задолженность ООО «Миро Групп» перед истцом по кредитному договору по состоянию на <дата> составила 14 697 835 руб. 20 коп. (л.д. 177 том 1).

В целях обеспечения исполнения заемщиком обязательств переда банком по кредитному договору о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17 <дата> между ООО КБ «АГОРА» (кредитор) и М.А. (поручитель) заключен договор поручительства, в соответствии с которым поручитель обязуется солидарно с ООО «Миро Групп», отвечать перед Кредитором за исполнение Заемщиком всех его обязательств по Договору о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17 <дата> в полном объеме (л.д. 16 – 18 том 1).

В соответствии с п. 1.2 договора поручительства №.../П-17 от <дата> Поручителю известны все существенные условия Кредитного договора, заключенного между Кредитором и Заемщиком, в частности следующие условия:

сумма кредита или лимит задолженности: 15 000 000 руб.;

проценты за пользование денежными средствами по каждому кредиту (траншу) в рамках Кредитного договора устанавливается в размере 22% годовых;

срок кредитной линии: по <дата> (включительно), лимит задолженности открывается, не ранее даты предоставления в Банк зарегистрированного в установленном порядке Договора об ипотеке недвижимого имущества №.../И-17 от <дата>;

возможность одностороннего изменения Кредитором процентной ставки за пользование кредитными денежными средствами в порядке, установленном Кредитным договором;

ответственность Заемщика за просрочку исполнения обязательств по возврату кредита и/или уплате процентов за пользование кредитами в рамках Кредитного договора устанавливается в виде повышенных процентов в размере удвоенной процентной ставки за пользование кредитами, от суммы задолженности, с момента образования такой задолженности по день ее погашения включительно;

целевое использование кредита – на пополнение оборотных средств.

Согласно п. 2.1 договора поручитель обязан в течение 3 рабочих дней с момента получения извещения от Кредитора о неисполнении (частичном неисполнении) Заемщиком своих обязательств по Кредитному договору (с указанием суммы невыплаченных денежных средств) выплатить Кредитору сумму задолженности Заемщика.

В соответствии с п. 2.5 договора поручительства, поручитель обязуется отвечать перед кредитором в том же объеме, как и заемщик, включая сумму основного долга по кредиту, уплату процентов за пользование кредитом на день расчетов, неустойку за просрочку возврата кредита и уплаты процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением заемщиком условий кредитного договора.

18.05.2018 года и 18.09.2018 года между сторонами подписаны дополнительные соглашения к договору поручительства, в которых было указано на продление срока кредитной линии и изменении суммы кредита или лимита задолженности первоначально до 18.09. 2018 года, а затем до 28.12. 2018 (л.д. 19 – 20 том 1).

Оспаривая указанный договор, М.А. первоначально ссылалась на то, что данный договор она не подписывала, обязательства по договору на себя не брала.

В дальнейшем М.А. уточнены основания для признания договора поручительства №.../П-17 от <дата> недействительным, а именно указано, что договор поручительства был совершен под влиянием обмана и имел исключительно формальный характер, для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия.

В обоснование заявленных требований М.А. указывала, что истец и третье лицо А.С. при заключении договора поручительства обманули ее. В 2017 году она обратилась к А.С. для оказания содействия в получении кредита. При посещении Банка ей было сообщено, что кредит одобрен. Банком при участии А.С. ей было предложено подписать документы о предоставлении кредита (заявление-оферта), поставив подписи в указанных местах. Как выяснилось позднее, Банком ей были предоставлены на подпись не договор о предоставлении кредита М.А., а листы договора поручительства, с текстом и содержанием которого она не была ознакомлена.

Отказывая в удовлетворении встречных требований, суд первой инстанции исходил из их недоказанности, а также применил последствия пропуска срока исковой давности, о применении которых просил Банк.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда об отсутствии оснований для признания договора поручительства недействительными по всем указанным М.А. основаниям, которые фактически вступают в противоречие друг с другом.

Суд обоснованно расценил действия М.А. по уклонению от предоставления в суд образцов своего почерка, подлежащих экспертному исследованию, как уклонение от доказывания, поскольку эти действия препятствовали назначению и проведению по делу судебной почерковедческой экспертизы для разрешения вопроса о принадлежности подписи М.А. на договоре поручительства №.../П-17 от <дата> (л.д. 204 том 1).

Суд правильно указал, что М.А. не представлено доказательств подложности, представленного ответчиком договора поручительства №.../П-17 от <дата>, в силу чего ее заявление о подложности данного документа в силу ст. 186 ГПК РФ не влечет его автоматического исключения из числа доказательств, собранных по делу.

При этом доводы уточненного встречного иска вступают в противоречие с ранее поданным, поскольку свидетельствуют о том, что факт заключения и подписания представленного Банком договора поручительства М.А. не оспаривает.

Оценивая доводы встречного иска о том, что договор поручительства является ничтожным, как заключенный под влиянием обмана и без намерения создать правовые последствия, суд правильно применил положения статей 166, 167, 170, 178, 179 ГК РФ и пришел к выводу о том, что указанные обстоятельства также материалами дела не подтверждаются.

В п. 99 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от <дата> №... «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что сделка под влиянием обмана, совершенного как стороной такой сделки, так и третьим лицом, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего (п. 2 ст. 179 ГК РФ). Обманом считается не только сообщение информации, не соответствующей действительности, но также и намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (п. 2 ст. 179 ГК РФ). Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана недействительной, только если обстоятельства, относительно которых потерпевший был обманут, находятся в причинной связи с его решением о заключении сделки. При этом подлежит установлению умысел лица, совершившего обман. Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки.

Между тем, доказательства заключения М.А. договора поручительства под влиянием заблуждения или обмана не представлено, равно как и доказательства того, что другая сторона сделки ООО КБ «АГОРА» знало или должно было знать об обмане, а именно, что М.А. полагала, что заключает иной договор.

Обстоятельства, относительно которых М.А. была обманута при заключении договора поручительства, и что эти обстоятельства находятся в причинной связи с принятием ею решения заключить договор поручительства судом также не установлены.

Исходя из буквального содержания договора поручительства, М.А. обязуется солидарно с ООО «Миро Групп», отвечать перед Кредитором (ООО КБ «АГОРА») за исполнение Заемщиком всех его обязательств по Договору о кредитовании под лимит задолженности №.../К-17 <дата> в полном объеме.

Таким образом, условия договора изложены четко, ясно и понятно, возможности иного их толкования, в том числе толкования как договора о предоставлении кредита самой М.А., не допускали.

Более того, суд правильно отметил, что истец по встречному иску 18.05.2018 года и 18.09.2018 года также подписала дополнительные соглашения к договору поручительства, в которых было указано на продление срока кредитной линии и изменении суммы кредита или лимита задолженности, тем самым, неоднократно подтвердила свое волеизъявление, выраженное в договоре поручительства.

Также ООО КБ «АГОРА» в материалы дела представлены приходные кассовые ордера, из которых следует, что М.А. в ООО КБ «АГОРА» был открыт счет, с указанного счета, согласно распоряжению М.А. во исполнение Договора поручительства №.../П-17 от <дата> дважды списывались проценты в погашение задолженности за Заемщика, а именно <дата> в размере 223 719 руб. 88 коп. и <дата> в размере 224 018 руб. 87 коп.

При этом суд не принял во внимание доводы истца по встречному иску, что указанные денежные средства вносились М.А. по поручению ООО «Миро Групп» не в рамках договора поручительства, поскольку соответствующие доказательства суду не представлены.

Кроме того, истец по встречному иску указывала, что Банком не была осуществлена проверка финансового состояния М.А. и возможности исполнения обязательств по договору поручительства, вследствие чего, договор поручительства заведомо не мог быть исполнен и заключен лишь для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия.

Оценивая данные доводы, суд пришел к выводу о том, что доказательств того, что оспариваемый договор поручительства был совершен формально, для вида и что ответчик по встречному иску при ее заключении преследовали совсем не те цели, которые при этом должны подразумеваться сторонами, действия которых не были направлены на достижение юридического результата, который должен быть получен при заключении данной сделки, М.А. в материалы дела представлено не было.

Сама М.А., будучи ознакомленная с условиями подписываемого ею договора поручительства, была в состоянии оценить свое финансовое положение и предвидеть последствия совершаемой сделки. Проверка финансового положения должника не является обязанностью кредитора. При заключении договора поручительства его стороны действуют на свой страх и риск, вследствие чего обязанность оценки степени риска возврата кредита заемщиком, лежит в равной мере и на поручителе.

Неисполнимость сделки не свидетельствует о ее мнимости, поскольку возможность исполнения не связана с волеизъявлением сторон договора, и невозможность исполнить обязательство в момент заключения сделки не означает, что у стороны не будет возможности удовлетворить требования кредитора в будущем. При этом Банком представлены доказательства частичного исполнения М.А. обязательств по договору поручительства.

При этом судебная коллегия отмечает, что доводы М.А. о мнимом характере сделке вступают в противоречие как с е доводами о том, что она не подписывала договор поручительства и не знала о его существовании, так и с доводами о совершении сделки под влиянием обмана, поскольку при заключении мнимой сделки все стороны сделки осознают ее характер и содержание, но заведомо не имеют намерения создать соответствующие сделке правовые последствия, тогда как при заключении сделки под влиянием обмана одна из сторон сделки (потерпевший) была обманута другой стороной либо третьим лицом, а в том случае, если бы М.А. не подписывала договор либо впоследствии не одобряла его, такой договор невозможно было бы признать заключенным с нею.

Таким образом, возможность признания заключенной сделки одновременно как мнимой, так и совершенной под влиянием обмана отсутствует, равно, как и отсутствует возможность отрицания факта подписания договора при наличии приведенных в уточненном иске обстоятельств.

Кроме того, ответчиком по встречному иску заявлено ходатайство о применении последствий пропуска срока исковой давности по встречным требованиям М.А. о признании договора поручительства №.../П-17 от 19.05.2017 года недействительным.

Поскольку мнимая сделка является ничтожной сделкой, то срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности мнимой сделки составляет три года со дня, когда началось исполнение такой сделки.

Договор поручительства № 35/П-17 заключен 19.05.2017 года, следовательно, датой начала исполнения договора является 19.05.2017 года, встречные исковые требования по заявленным основаниям были поданы 17.01.2020 года, в связи с чем, суд пришел к выводу о том, что срок давности по требованию о признании сделки мнимой истцом по встречному иску не пропущен.

Однако к встречным исковым требованиям о признании недействительным договора поручительства по мотиву совершения сделки под влиянием обмана должен быть применен годичный срок исковой давности, который следует исчислять с момента заключения данного договора <дата>, когда М.А. стали известны его условия при подписании. С уточненным встречным иском о признании договора недействительным на основании п. 2 ст. 179 ГК РФ М.А. обратилась <дата>, то есть с пропуском годичного срока исковой давности.

Доказательства уважительности причин пропуска срока исковой давности истцом по встречному иску не предоставлены, о восстановлении данного срока истец по встречному иску не просила, в связи с чем, суд пришел к выводу о том, что встречные исковые требования на основании п. 2 ст. 179 ГК РФ были заявлены за пределами установленного п. 2 ст. 181 ГК РФ срока исковой давности, что является самостоятельным основанием для отказа в данном иске.

Апелляционная жалоба М.А. не содержит доводов, оспаривающих выводы суда о недоказанности встречных исковых требований и о пропуске срока для подачи иска о признании недействительной оспоримой сделки, поскольку сводятся к изложению позиции, по которым она считает поручительство прекращенным, а действия истца, связанные с предъявлением иска к поручителю, а не к залогодателю, злоупотреблением правом.

Между тем, указанные в жалобе обстоятельства, фактически свидетельствуют о признании М.А. действительности заключенного договора поручительства, в связи с чем, о наличии оснований для удовлетворения встречного иска не свидетельствуют.

Разрешая требования Банка о взыскании с поручителя задолженности по договору о кредитовании, суд первой инстанции, оценив собранные по делу доказательства в соответствии требованиями ст. 67 ГПК РФ, пришел к выводу о том, что заемщик нарушил свои обязательства по кредитному договору, в связи с чем, образовалась задолженность. Поскольку надлежащее исполнение заемщиком обязательств по договору обеспечено договором поручительства, то ООО «Миро Групп» и М.А. несут солидарную обязанность перед истцом по возврату суммы задолженности, поскольку поручительство ответчика по основаниям, установленным положениями ст. 367 ГК РФ не прекращено.

При этом судом проверены доводы М.А. о пропуске

Банком срока для обращения в суд с иском к поручителю о взыскании кредитной задолженности и правомерно отклонены.

В соответствии с п. 6 ст. 367 ГК РФ, поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иск к поручителю. Когда срок исполнения основного обязательства не указан и не может быть определен или определен моментом востребования, поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иск к поручителю в течение двух лет со дня заключения договора поручительства.

В соответствии с п. 3.1 договора поручительства № 35/П-17 от19.05.2017 года настоящий договор вступает в силу с даты его подписания Сторонами и прекращает свое действие по истечении 3 лет с момента наступления срока возврата кредита и уплаты, начисленных и не уплаченных ранее процентов по Кредитному договору. Одностороннее расторжение Поручителем настоящего Договора не допускается.

Согласно п. 3.2 договора при пролонгации срока возврата кредита и уплаты, начисленных и не уплаченных ранее процентов, действия настоящего Договора продлевается соответственно.

Первоначально срок кредитной линии был установлен по 18.05. 2018 года, что также было отражено в п.1.1. договора поручительства, а затем дополнительным соглашением № 1 к договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/К-17 от 19.05.2017 года от 18.05.2018 года срок возврата кредитных средств продлен до 18.09.2018 года, Дополнительным соглашением № 2 от 18.09.2018 года срок продлен до 28.12.2018 года (л.д. 14, 15 том 1).

С учетом заключения вышеуказанных дополнительных соглашений, между М.А. и ООО КБ «АГОРА» также были заключены дополнительные соглашения № 1 от 18.05.2018 года и № 2 от 18.09.2018 года, согласно которым поручителю известно, что срок кредитной линии продлен до 18.09.2018 года, а затем до 28.12.2018 года соответственно (л.д. 19, 20 том 1).

Таким образом, в соответствии с положениями договора поручительства №35/П-17 от 19.05.2017 года, а также дополнительных соглашений к договору о кредитовании под лимит задолженности и договору поручительства, поручительство М.А. действовало до 28.12.2021 года, в связи с чем, срок для обращения кредитора с требованиями к поручителю не пропущен и поручительство по указанным основаниям не прекращено.

Доводы апелляционной жалобы М.А., оспаривающие данные обстоятельства, основаны на неправильном толковании положений статьи 367 ГК РФ и содержания договора поручительства.

Наличие задолженности по кредитному договору подтверждено совокупностью собранных по делу доказательств и не опровергнуто стороной ответчика.

Согласно представленному истцом расчету задолженность перед истцом по кредитному договору по состоянию на 17.06.2019 года составила 14 697 835 руб. 20 коп., из которых сумма просроченного кредита – 11 983 617 руб. 82 коп., сумма просроченных процентов – 202 257 руб. 72 коп., пени за просроченный кредит за период с 29.12.2018 года по 17.06.2019 года – 2 470 266 руб. 86 коп., пени по просроченным процентам за период с 29.12.2018 года по 17.06.2019 года – 41 692 руб. 80 коп. (л.д. 177 том 1).

Проверив указанный расчет, суд признал его обоснованным, соответствующим условиям кредитного договора и не опровергнутым ответчиком.

Вместе с тем, применив положения статьи 333 ГК РФ, суд снизил размер пени за просроченный кредит за период с 29.12.2018 года по 17.06.2019 года до 1 200 000 руб,. придя к выводу о том, что предъявленная истцом к взысканию сумма пени 2 470 266 руб. 86 коп., явно несоразмерна последствиям нарушения обязательств.

Выводы суда о размере подлежащей взысканию задолженности в апелляционной жалобе не оспариваются, истец постановленное судом решение в части снижения размера пени не обжалует.

Доводы апелляционной жалобы М.А., о злоупотреблении правом со стороны истца, который имеет возможность удовлетворить свои требования за счет заложенного имущества, судебная коллегия отклоняет, поскольку залог и поручительство являются самостоятельными и независимыми друг от друга способами обеспечения исполнения обязательства.

В силу пункта 1 статьи 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором.

При этом обязательство может обеспечиваться как одним, так и несколькими способами. По отношению друг к другу способы обеспечения обязательств не носят взаимообусловливающего характера

Согласно статье 323 ГК Российской Федерации при солидарной обязанности должников кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга. Солидарные должники остаются обязанными до тех пор, пока обязательство не исполнено полностью.

Таким образом, в силу солидарного характера ответственности поручителей и должника истец имеет право требовать погашения задолженности как от всех должников совместно, так и от каждого в отдельности. При этом факт наличия договора залога не имеет правового значения при определении ответственности поручителя.

Доказательства тех обстоятельств, что требования истца к моменту разрешения спора были удовлетворены за счет заложенного имущества, М.А. не представлены.

Между тем в силу части 1 статьи 365 ГК РФ к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству и права, принадлежавшие кредитору как залогодержателю, в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требование кредитора, в связи с чем, у судебной коллегии не имеется оснований полагать, что при добросовестном исполнении своих обязательств по договору поручительства М.А. будет лишена права залогодержателя вследствие действий истца, реализующего своего право на предъявление иска в рамках настоящего дела только к поручителю.

Иных правовых доводов апелляционная жалоба не содержит.

Процессуальных нарушений, которые могли повлиять на итоговые выводы постановленного судом решения об удовлетворении иска в части права либо размера, либо влекли бы отмену решения суда в любом случае, судом первой инстанции допущено не было. М.А. на такие нарушения в апелляционной жалобе также не ссылается.

При таком положении оснований, установленных статьей 330 ГПК РФ, для отмены постановленного судом решения судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь положениями ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Василеостровского районного суда города Санкт-Петербурга от 4 февраля 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ( без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОРОДСКОЙ СУД

Рег. № 33-17908/2020 Судья: Петрова Е.С.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Санкт-Петербург 20 октября 2020 года

Судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего Мелешко Н.В.,

судей Бучневой О.И.,

Игнатьевой О.С.,

при секретаре Киселевой Т.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 227/2020 по апелляционной жалобе Солодяжникова Алексея Сергеевича на решение Пушкинского районного суда города Санкт-Петербурга от 16 марта 2020 года по иску ООО Коммерческий банк «АГОРА» к Солодяжникову Алексею Сергеевичу об обращении взыскания на заложенное имущество.

Заслушав доклад судьи Мелешко Н.В., объяснения представителя ответчика Солодяжникова А.С. – Санфирова Д.И., поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя истца ООО Коммерческий банк «АГОРА» - Полуяновича А.Г., возражавшего по доводам жалобы, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

У С Т А Н О В И Л А:

Истец Коммерческий банк «АГОРА» (ООО) обратился в Пушкинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к Солодяжникову Алексею Сергеевичу, в котором просил в счёт исполнения перед истцом обязательств ООО «МИРО ГРУПП» по выплате денежных средств в сумме 14 697 835 руб. 20 коп. по договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017, включенных определением судьи Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2019 по делу № А56-38114/2019/тр. 4 в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «МИРО ГРУПП», обратить взыскание на имущество ответчика Солодяжникова А.С., а именно передан...

...ную в залог Коммерческому банку «АГОРА» (ООО) квартиру по адресу: <адрес>, кадастровый №..., путем ее реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной стоимости заложенного имущества в размере 80% от рыночной стоимости.

Решением Пушкинского районного суда Санкт-Петербурга от 16 марта 2020 года иск удовлетворен: постановлено в счёт исполнения обязательств ООО «МИРО ГРУПП» перед Коммерческим банком «АГОРА» (общество с ограниченной ответственностью) по выплате денежных средств в сумме 14 697 835 руб. 20 коп. по договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017, включенных определением судьи Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2019 по делу № А56-38114/2019/тр.4 в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «МИРО ГРУПП», обратить взыскание на имущество Солодяжникова Алексея Сергеевича, переданную в залог Коммерческому банку «АГОРА» (общество с ограниченной ответственностью) квартиру по адресу: <адрес>, кадастровый №..., путем ее реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной стоимости заложенного имущества в размере 16 066 400 руб.; взыскать с Солодяжникова Алексея Сергеевича в пользу Коммерческого банка «АГОРА» (общество с ограниченной ответственностью) расходы по оплате госпошлины в сумме 6 000 руб.

Не соглашаясь с вынесенным решением, ответчик Солодяжников А.С. обратился с апелляционной жалобой, в которой указывает, что судом нарушены права и законные интересы несовершеннолетних детей ответчика, зарегистрированных в вышеуказанной квартире, которая приобреталась с использованием материнского капитала, также указал на наличие процессуальных нарушений, допущенных судом.

В соответствии со статьей 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения явившихся лиц, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены решения суда, постановленного в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и нормами действующего законодательства.

Как установлено судом и следует из материалов дела, между Коммерческим банком «АГОРА» (ООО) и ООО «МИРО ГРУПП» заключен договор кредитования под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017 (с учетом дополнительных соглашений № 1 от 18.05.2018 и № 2 от 18.09.2018) с согласованной суммой лимита задолженности - 15 000 000 руб. с обязательством заемщика по уплате процентов за пользование кредитом в размере 22% годовых со сроком возврата и уплатой процентов не позднее 28.12.2018.

Вступившим в законную силу определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 19.09.2019 по делу № А56-38114/2019/тр.4 обязательства ООО «МИРО ГРУПП» перед Коммерческим банком «АГОРА» (ООО) – задолженность на 17.06.2019 по выплате денежных средств в сумме 14 697 835 руб. 20 коп. (из них основной долг 11 938 617 руб. 82 коп., проценты 202 257 руб. 72 коп., пени за просрочку погашения кредита в сумме 2 470 266 руб. 86 коп., пени за просрочку погашения процентов в сумме 41 692 руб. 80 коп.) по договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017 включена в третью очередь реестра требований кредиторов ООО «МИРО ГРУПП» (т. 1, л.д. 56-61).

Решением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 30.10.2019 по делу № А56-38114/2019 процедура наблюдения в отношении ООО «МИРО ГРУПП» завершена. ООО «МИРО ГРУПП» признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство (т. 1, л.д. 117-120).

В ходе судебного разбирательства установлено, что договор кредитования сторонами оспорен не был, получение денежных средств по договору кредитования ОООО «МИРО ГРУПП» не оспаривалось.

В соответствии с договором ипотеки недвижимого имущества № 35/и-17 от 19.05.2017 Солодяжников А.С., являющийся собственником спорного недвижимого имущества согласно сведениям из ЕГРН, передал в залог истцу квартиру по адресу: Санкт-Петербург, ул. Капитанская, д. 4, литера А, кв. 378, кадастровый №..., в счет исполнения обязательств ООО «МИРО ГРУПП» по договору кредитования под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017.

Согласно п. 8.3 договор ипотеки действует до полного исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору.

Имеется нотариально удостоверенное согласие на заключение договора ипотеки супруги Солодяжникова А.С. – Солодяжниковой М.А., не заявившей о наличии прав каких-либо лиц на спорную квартиру.

Государственная регистрация ипотеки произведена 31.05.2017 (т. 1, л.д. 90-95). Согласно сведениям Управления Росреестра по Санкт-Петербургу Солодяжников А.С. лично обращался в Управление Росреестра по Санкт-Петербургу для регистрации ипотеки (т. 1, л.д. 81-84).

В силу ст.ст. 348-350 Гражданского кодекса Российской Федерации взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства по обстоятельствам, за которые он отвечает. В случае обращения взыскания на имущество в судебном порядке, начальная продажная цена заложенного имущества определяется судом.

Разрешая спор по существу и удовлетворяя исковые требования, суд исходил из ненадлежащего исполнения ООО «МИРО ГРУПП» обязательств перед истцом по договору о кредитовании под лимит задолженности № 35/к-17 от 19.05.2017, обеспеченного залогом имущества Солодяжникова А.С., в связи с чем обратил взыскание на указанное истцом заложенное имущество ответчика путем его реализации с публичных торгов с установлением начальной продажной стоимости заложенного имущества в размере 80% от рыночной стоимости квартиры, то есть в сумме 16 066 400 руб.

При этом суд принял во внимание заключение судебной экспертизы, данное экспертом ООО «ПетроЭксперт» № 20-29-Л-2-27/2020 от 19.02.2020 о рыночной стоимости квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, кадастровый №..., в размере 20 083 000 руб. (т. 1, л.д. 16-228).

Довод апелляционной жалобы о том, что на спорную квартиру не может быть обращено взыскание, поскольку при ее приобретении были использованы средства материнского капитала, подлежит отклонению по следующим основаниям.

В соответствии со статьями 7, 10 Федерального закона от 29 декабря 2006 г. № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» допускается использование средств материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий.

Федеральный закон от 29 декабря 2006 года № 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» не содержит положений, устанавливающих, что использование средств материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий является основанием, препятствующим обращению взыскания на предмет ипотеки. Статьей 7 указанного Федерального закона не предусмотрено, что использование средств материнского (семейного) капитала на приобретение жилого помещения создает основания для отказа в удовлетворении требований об обращении взыскания на заложенное имущество.

Положения статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их взаимосвязи с пунктом 1 статьи 78 Федерального закона от 16 июля 1998 г. № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости)», не исключают обращение взыскания на имущество, заложенное по ипотеке.

Отсутствие согласия органа опеки и попечительства на передачу спорной квартиры в ипотеку с целью обеспечения исполнения обязательств третьего лица по кредитному договору, не свидетельствует о том, что договор ипотеки заключен с нарушением закона.

В соответствии с ч. 3 ст. 3 Федерального закона РФ «Об ипотеке (залоге недвижимости)», если предметом ипотеки является имущество, на отчуждение которого требуется согласие или разрешение другого лица или органа, такое же согласие или разрешение необходимо для ипотеки этого имущества.

Согласно п. 4 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства.

Из приведенного п. 4 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что согласие органов опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, требуется в случаях: когда он находится под опекой либо попечительством, либо, когда он остался без родительского попечения, о чем известно органу опеки и попечительства.

Статья 121 Семейного кодекса Российской Федерации к числу детей, оставшихся без попечения родителей, относит детей, чьи родители умерли, лишены родительских прав, ограничены в родительских правах, признаны недееспособными, длительно отсутствуют, уклоняются от воспитания детей или от защиты их прав и интересов.

Исходя из смысла п. 4 ст. 292 Гражданского кодекса Российской Федерации с учетом ст. ст. 121 и 122 Семейного кодекса Российской Федерации, при отчуждении жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, получение согласия органа опеки и попечительства по общему правилу не требуется, поскольку предполагается, что несовершеннолетний находится на попечении родителей.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 8 июня 2010 года № 13-П «По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой Ч.», отчуждение родителями жилого помещения, собственниками которого они являются и в котором проживают их несовершеннолетние дети, во всех случаях только с согласия органов опеки и попечительства, как того требовал пункт 4 статьи 292 ГК Российской Федерации в предыдущей редакции, по сути, означало проверку обоснованности такого отчуждения в каждом конкретном случае, в том числе при отсутствии данных о том, что родители фактически не осуществляют попечение или действуют с нарушением прав и охраняемых законом интересов детей. Тем самым допускалось не всегда оправданное вмешательство со стороны органов опеки и попечительства в процесс отчуждения жилых помещений в гражданско-правовом обороте, в реализацию имущественных прав и законных интересов собственников, равно как и в осуществление прав и обязанностей родителей по отношению к детям.

Таким образом, основания для привлечения к участию в настоящем деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований, органа опеки и попечительства нормами процессуального закона не предусмотрены.

В принятии встречного иска ответчика, поданного в интересах несовершеннолетних детей, о признании сделки залога недействительной, судом отказано правомерно, поскольку, как следует из материалов дела, оснований для его принятия, предусмотренных ст. 138 ГПК РФ, не имеется. При этом ответчик не лишен права обращения с самостоятельными требованиями в суд в порядке отдельного судопроизводства.

Довод подателя жалобы о том, что ответчик не является должником истца, а обязательства заемщика были обеспечены договорами поручительства, подлежит отклонению.

Как отмечается в п. 6 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 22.05.2013), в силу пункта 1 статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором.

При этом обязательство может обеспечиваться как одним, так и несколькими способами. По отношению друг к другу способы обеспечения обязательств не носят взаимообусловливающего характера (определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 26 июля 2011 г. № 11-В11-11).

Доводы о ничтожности согласия Солодяжниковой М.А. на предоставление жилого помещения под залог и о том, что права данного лица затрагиваются разрешением спора, поэтому она подлежала привлечению к участию в деле в качестве третьего лица, также подлежат отклонению. Солодяжникова М.А. не лишена права обращаться с самостоятельными требованиями в суд в порядке отдельного судопроизводства, доказательства того, что по её иску ипотека признана недействительной не представлены, оспаривание согласия супруги является правом супругов, на основания для признания ипотеки ничтожной сделкой ответчик в суде первой инстанции не ссылался.

То обстоятельство, что банк имел информацию о том, что заемщик находится в предбанкротном состоянии, однако Солодяжникову А.С. при заключении договора ипотеки не представлены документы, подтверждающие платежеспособность и состоятельность ООО «МИРО ГРУПП», в суде первой инстанции ответчиком не доказано. Обязанность доказывать обстоятельства, подтверждающие порочность сделки, возлагается на лицо, которое её оспаривает, то есть в данном случае на ответчика, доказательства того, что банк знал и должен был знать о неплатежеспособности должника, ответчиком не представлены.

Ходатайства ответчика разрешены судом первой инстанции по правилам ст. 166 ГПК РФ, при этом суд обоснованно не усмотрел оснований для вызова и опроса в судебном заседании эксперта ООО «ПетроЭксперт» К Стороны в судебном заседании суда первой инстанции доказательства, на основании которых выводы судебной экспертизы суд должен был поставить под сомнение, не представили. Оценивая заключение судебной экспертизы, судебная коллегия находит, что судебный эксперт, проводивший судебную экспертизу, ответил на поставленные перед ним вопрос, мотивировал свой вывод. Содержание экспертного заключения является полным, обоснованным, не содержит неясностей и противоречий, заключение дано в соответствии требованиям ст. 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, а также Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", предъявляемым к форме и содержанию экспертного заключения. При таких обстоятельствах оснований не доверять выводам судебной экспертизы судебная коллегия не усматривает.

Вопреки доводам представителя ответчика заключение судебной экспертизы дано с учетом результатов осмотра квартиры, который проведен 17.02.2020, экспертом подробно исследован уровень отделки помещения, что отражено в заключении. В основу заключения положены Федеральные стандарты оценки № 1 и № 2, выбор методов оценки подробно описан. Поскольку перед экспертом не стоял вопрос о стоимости произведенного ремонта квартиры, основания для оценки такой стоимости у эксперта отсутствовали.

Таким образом, доводы, изложенные в апелляционной жалобе, не содержат правовых оснований к отмене постановленного решения, поскольку по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой доказательств, и не содержат фактов, которые не были проверены, не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияли на законность и обоснованность судебного акта, либо опровергали выводы суда первой инстанции об отсутствии законных оснований для сохранения за ответчиками права пользования спорным жилым помещением.

При рассмотрении дела судом не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, а потому оснований к отмене обжалуемого решения не имеется.

Руководствуясь положениями ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Пушкинского районного суда города Санкт-Петербурга от 16 марта 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: