Вялых Екатерина Алексеевна

Судья Федотова Т.М.

Дело № 33-1071/2025 (2-2659/2024)

УИД 22RS0067-01-2024-007758-12

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

18 февраля 2025 года

г. Барнаул

Судебная коллегия по гражданским делам Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего

Секериной О.И.,

судей

Черемисиной О.С., Меньшиковой И.В.,

при секретаре

с участием прокурора

Орликовой С.Н.,

Апанасенко А.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу материального истца К.А.В. на решение Октябрьского районного суда г. Барнаула Алтайского края от 06 ноября 2024 года по делу

по иску прокурора Октябрьского районного г. Барнаула Алтайского края в интересах К.А.В. к акционерному обществу Холдинговая компания «Барнаултрансмаш» о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Черемисиной О.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

прокурор Октябрьского района г. Барнаула Алтайского края обратился в суд в интересах К.А.В. с иском о взыскании компенсации морального вреда в размере 500 000 руб.

В обоснование заявленных требований указано на установление К.А.В. в период осуществления трудовой деятельности в АО «Барнаултрансмаш» профессиональных заболеваний. Актами о случаях профессиональных заболеваний от 19 марта 2010 года и 19 апреля 2016 года, утвержденными Главным государственным санитарным врачом Алтайского края, у К.А.В. установлены профессиональные заболевания, повлекшие утрату профессиональной трудоспособности в размере 10 % (в каждом случае). В результате полученных профессиональных заболеваний К.А.В. претерпевает физические и нравствен...

...ные страдания.

Решением Октябрьского районного суда г. Барнаула Алтайского края от 06 ноября 2024 года исковые требования удовлетворены частично.

Взыскана с акционерного общества Холдинговая компания «Барнаултрансмаш» (ИНН 2202000222, ОГРН 1022201509395) в пользу К.А.В. (СНИЛС ***) компенсация морального вреда в сумме 110 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

Не согласившись с решением суда, материальным истцом К.А.В. подана апелляционная жалоба с просьбой об отмене решения суда, принятии нового судебного акта об удовлетворении иска в полном объеме.

В обоснование жалобы приведены доводы о том, что взысканная судом компенсация морального вреда является чрезмерно заниженной. Судом не учтено, что по состоянию здоровья он не имеет возможности устроиться на другую работу, так как испытывает физическую и моральную боль от приобретенных в ходе трудовой деятельности профессиональных заболеваний. У него имеется снижение слуха, одышка, онемение рук и ног, ломота в суставах, коксартроз левого тазобедренного сустава. В связи с этим полагает, что сумма компенсации морального вреда должна быть определена в значительно большем размере.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу ответчик АО «Барнаултрансмаш» просит решение суда оставить без изменения, жалобу – без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции материальный истец К.А.В. просил об удовлетворении апелляционной жалобы. Прокурор Апанасенко А.С. поддержала позицию материального истца К.А.В. Представитель ответчика АО «Барнаултрансмаш» Бондарев В.Е. против удовлетворения апелляционной жалобы возражал, просил об оставлении решения суда без изменения.

Иные лица, участвующие в деле, в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения гражданского дела извещены надлежаще, что в силу части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием рассмотрения гражданского дела в отсутствие этих лиц.

Судебная коллегия, руководствуясь частью 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, законность и обоснованность решения суда в соответствии с частью 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об изменении решения суда в связи с неправильным определением обстоятельств, имеющих значение для дела, неправильным применением норм материального права (пункты 1, 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Как установлено судом и следует из материалов дела, К.А.В. состоял в трудовых отношениях с АО «Барнаултрансмаш».

В период с 11 апреля 1985 года до 01 декабря 1987 года К.А.В. работал в цехе *** чугунно-литейный обрубщиком 2 разряда участок термообработки чугунного литья. 01 декабря 1987 года переведен в цех *** чугунно-литейный обрубщиком 2 разряда на участок обработки и термообработки чугунного литья. 03 сентября 1992 года уволен. 30 ноября 1992 года принят в цех *** чугунно-литейный чистильщиком металла, отливок изделий и деталей 2 разряда участок обрубки и термообработки чугунного литья. 14 января 1993 года уволен. В период с 12 мая 2004 года по 08 сентября 2008 года К.А.В. работал в литейном цехе ***, участок обрубки и термообработки в должности обрубщика литейного цеха 3 разряда, 09 сентября 2008 года присвоен 4 разряд обрубщика в литейном цехе 310, участок обрубки. 01 марта 2010 года К.А.В. переведен на должность чистильщика металла, обливок, изделий и деталей 3 разряда литейного цеха ***, с 01 апреля 2018 года переведен в заготовительное производство цех ***, обрубка, термообработка, механическая обработка серого чугуна и алюминия на должность чистильщика 3 разряда. 18 июня 2018 К.А.В. переведен в заготовительное производство - цех ***, плавка, заливка серого чугуна и бронзы на должность наладчика литейных машин 3 разряда. 07 августа 2024 года К.А.В. уволен по собственному желанию.

Согласно санитарно-гигиенической характеристике условий труда К.А.В. от 01 декабря 2008 года ***, от 22 февраля 2011 года цех *** литейный расположен в одноэтажном многопролетном здании. Отмечается превышение предельно-допустимой концентрации по запыленности воздушной среды производственного участка обрубки серого чугуна литейного цеха. В результате несовершенства механизмов, оборудования уровни шума и локальной вибрации на рабочем месте обрубщика превышают гигиенические нормативы.

Из извещения от 19 января 1992 года, акта расследования профессионального заболевания от 23 января 1992 года следует, что К.А.В. установлено профессиональное заболевание – вибрационная болезнь, которое возникло при выполнении обязанностей обрубщика, обработкой чугунных отливок. С помощью молотка вырубает раковины, удаляет заусенцы, пригары. Мелкие шероховатости зачищает шлифмашиной. Непосредственной причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм вредных производственных факторов: повышенная запыленность воздуха рабочей зоны, повышенный уровень шума, повышенные уровни вибрации. Наименование работодателя – завод «Трансмаш». На основании результатов воздействия, комиссией установлено, что настоящий случай профессионального заболевания возник в результате длительного многократного воздействия на кисти рук локальной вибрации.

Учреждением медико-социальной экспертизы с 27 февраля 2007 года К.А.В. впервые установлено 20 % утраты профессиональной трудоспособности, с 01 марта 2016 года процент утраты профессиональной трудоспособности уставлен бессрочно.

25 февраля 2010 года Краевым профпатологическим центром К.А.В. установлен диагноз профессионального заболевания: двухсторонняя хроническая сенсо-невральная тугоухость 1 ст. (легкая степень снижения слуха).

Актом о случае профессионального заболевания от 18 марта 2010 года ***, утвержденным Главным государственным санитарным врачом по Алтайскому краю 19 марта 2010 года, установлено, что профессиональное заболевание возникло при обстоятельствах и условиях несовершенства технологического оборудования, генерирующего шум. Причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов: производственный шум – 96.5 дБА превышает ПДУ 80 дБА на 16.5 дБА. Наименование организации – ОАО ХК «Барнаултрнасмаш», литейный цех 310, участок обрубки серого чугуна. Стаж в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов 13 лет. Вина работника не установлена. На основании результатов расследования установлено, что заболевание возникло в результате длительной работы в контакте с шумом. Непосредственной причиной заболевания послужило – шум, превышающий предельно-допустимые уровни. Лицом, допустившим нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил, является работодатель, нарушивший СН 2.2.4/2.ДД.ММ.ГГ-96 «Шум на рабочих места, в помещениях жилых, общественных зданий и на территории жилой застройки». Раздел 6 пункт 6.3.

Учреждением медико-социальной экспертизы с 05 апреля 2010 года К.А.В. установлено 10 % утраты профессиональной трудоспособности, с 01 марта 2016 года процент утраты профессиональной трудоспособности уставлен бессрочно.

15 февраля 2016 года Краевым профпатологическом центром К.А.В. установлен диагноз профессионального заболевания: поздний силикоз 1 ст. (один), узелковая форма (2p, em) ДН 0 (SaO2-98%).

Актом о случае профессионального заболевания от 19 апреля 2016 года, утвержденным главным государственным санитарным врачом по Алтайскому краю, установлено, что профессиональное заболевание возникло при обстоятельствах и условиях несовершенства технологического оборудования, неэффективности работы вентиляции. Наименование организации ОАО ХК «Барнаултрансмаш». Причиной профессионального заболевания послужило длительное воздействие на организм человека вредных производственных факторов или веществ: содержание диоксида кремния в пыле. Непосредственной причиной заболевания послужила работа в контакте с диоксидом кремния в пыле 8 %, превышающей ПДК. Вина работника не установлена. Лицом, допустившим нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил является ОАО ХК «Барнаултрансмаш», нарушивший ГН 22.2.5.1313-03 «Предельно-допустимые концентрации (ПДК) вредных веществ в воздухе рабочей зоны». СП 2.2.2.1327-03 «Гигиенические требования к организации технологических процессов, производственному оборудованию и рабочему инструменту».

Учреждением медико-социальной экспертизы с 27 июля 2016 года К.А.В. установлено 10 % утраты профессиональной трудоспособности, с 01 августа 2017 года процент утраты профессиональной трудоспособности установлен бессрочно.

Обращаясь в суд с иском, истец ссылался на установление К.А.В. в период осуществления трудовой деятельности в АО «Барнаултрансмаш» профессиональных заболеваний, в результате которых К.А.В. претерпевает физические и нравственные страдания.

Разрешая заявленные исковые требования, суд руководствовался положениями ст.ст. 17, 18, 37 Конституции Российской Федерации, ст.ст. 21, 22, 210, 212, 214, 219, 227-231 Трудового кодекса Российской Федерации, ст. 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», исходил из доказанности наличия у К.А.В. профессиональных заболеваний, непосредственной причиной возникновения которых послужило несовершенство технологического оборудования, генерирующего шум, неэффективности работы вентиляции, длительное многократное воздействие на кисти рук локальной вибрации, длительное воздействие на организм вредных производственных веществ, данные факторы имели место в период работы истца на предприятии ответчика, что подтверждается актами о случаях профессионального заболевания, при этом в рассматриваемом случае работодателем не обеспечены безопасные условия труда, оснований для освобождения работодателя от несения ответственности не установлено, пришел к выводу о том, что на ответчике лежит обязанность по возмещению морального вреда, причиненного К.А.В.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд, основываясь на положениях ст.ст. 150, 151, 1064, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениях, изложенных в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», исходил из того, что здоровье человека относится к числу наиболее значимых человеческих ценностей, его защита должна быть приоритетной, учел количество установленных материальному истцу профессиональных заболеваний (три), процент утраты профессиональной трудоспособности (20 %, 10 %, 10 %), степень влияния профессионального заболевания на образ жизни материального истца, его возраст, необходимость прохождения курсов реабилитационной терапии в амбулаторных и стационарных условиях, употребление лекарственных препаратов, медицинских процедур, принял во внимание пояснения материального истца об испытываемых нравственных и физических страданиях, и, исходя из статуса работодателя - юридического лица, осуществляющего хозяйственную деятельность, пришел к выводу о наличии оснований для взыскания компенсации морального вреда в сумме 110 000 руб.

В поданной апелляционной жалобе истцом К.А.В. выражено несогласие с решением суда в части размера компенсации морального вреда, определенного судом ко взысканию.

В остальной части, в том числе в части наличия оснований для взыскания компенсации морального вреда, решение суда лицами, участвующими в деле, не обжалуется, в связи с чем предметом проверки суда апелляционной инстанции не является.

Разрешая доводы истца К.А.В., суд апелляционной инстанции исходит из следующего.

В силу положений части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

Согласно статье 18 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на труд (статья 37 Конституции Российской Федерации).

Частью 3статьи 37 Конституции Российской Федерации установлено, что каждый имеет право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены.

Из приведенных положений Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи следует, что право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав, в частности, права на условия труда, отвечающие требованиям безопасности.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров; обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя (часть 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 часть 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.

Работник имеет право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами (абзац 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации).

В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом (часть 8 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации).

Правовое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного здоровью вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания, осуществляется нормами Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (далее по тексту также - Федеральный закон от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ), которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору (пункт 1 статьи 1 данного закона).

Возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, в силу абзаца второго пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 125-ФЗ осуществляется причинителем вреда.

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» в пункте 25 разъяснил, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (пункт 26 названного постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации).

В пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом); характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда); последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» указано, что под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего.

При определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 ГК РФ).

В связи с этим сумма компенсации морального вреда, подлежащая взысканию с ответчика, должна быть соразмерной последствиям нарушения и компенсировать потерпевшему перенесенные им физические или нравственные страдания (статья 151 ГК РФ), устранить эти страдания либо сгладить их остроту.

Судам следует иметь в виду, что вопрос о разумности присуждаемой суммы должен решаться с учетом всех обстоятельств дела, в том числе значимости компенсации относительно обычного уровня жизни и общего уровня доходов граждан, в связи с чем исключается присуждение потерпевшему чрезвычайно малой, незначительной денежной суммы, если только такая сумма не была указана им в исковом заявлении (пункт 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

Согласно пункту 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» причинение вреда жизни или здоровью гражданина умаляет его личные нематериальные блага, влечет физические или нравственные страдания, потерпевший, наряду с возмещением причиненного ему имущественного вреда, имеет право на компенсацию морального вреда при условии наличия вины причинителя вреда. При этом, поскольку, потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

Из изложенного следует, что, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия (бездействие) причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон.

Таким образом, по смыслу приведенного выше правового регулирования размер компенсации морального вреда определяется исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела.

При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Разрешая вопрос о размере компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, суд первой инстанции формально сослался на ряд обстоятельств, которые положил в основу при определении размера компенсации, при этом не привел их конкретного содержания, влияющего на определение адекватной компенсации морального вреда, определив компенсацию в сумме 110 000,00 руб., и, соответственно, фактически не соотнес его с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, не учел степень вины ответчика, а также требования соразмерности компенсации последствиям нарушения прав.

Вместе с тем, размер компенсации морального вреда следует определять исходя из установленных при разбирательстве дела характера и степени понесенных истцом физических или нравственных страданий, связанных с его индивидуальными особенностями, и иных заслуживающих внимания обстоятельств конкретного дела, которые в соответствии с положениями процессуального закона должны получить надлежащую оценку суда.

Поскольку предметом исследования являются физические и нравственные страдания личности, исследование и оценка таких обстоятельств не может быть формальной, а в решении суда должны быть приведены мотивы, которыми руководствовался суд при определении размера компенсации морального вреда.

При этом сама компенсация морального вреда, определяемая судом в денежной форме, должна быть соразмерной и адекватной обстоятельствам причинения морального вреда потерпевшему, а также характеру и степени причиненных ему физических и нравственных страданий.

Несмотря на то, что определение размера компенсации морального вреда в определенной степени относится к оценке и установлению обстоятельств дела, присуждение несоразмерно малой суммы компенсации, без учета каких-либо имеющих значение обстоятельств дела, и не отвечающей требованиям справедливости, может свидетельствовать о существенном нарушении судом норм материального права, определяющих цель присуждения данной компенсации и правила определения ее размера, а также о существенных нарушениях норм процессуального права, обязывающих суд определить все имеющие значение для дела обстоятельства и дать им оценку в мотивировочной части судебного постановления.

Определяя размер подлежащей взысканию в пользу К.А.В. компенсации морального вреда, суд первой инстанции неправильно применил критерии, предусмотренные статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, и не в полном объеме учел разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина», исходя из конкретных обстоятельств дела, характера причиненных истцу физических и нравственных страданий, и с учетом соблюдения баланса интересов обеих сторон, требований разумности и справедливости.

Согласно обстоятельствам дела, истец К.А.В. работал на производственном предприятии ответчика с апреля 1985 года по январь 1993 года, в последующем с мая 2004 года по август 2024 года.

Как следует из материалов дела, в период работы у ответчика АО «Барнаултрансмаш» в феврале 2007 года К.А.В. первично освидетельствован ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Алтайскому краю» Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации с целью установления степени утраты профессиональной трудоспособности. По имеющемуся у него с 1992 года профессиональному заболеванию «Вибрационная болезнь» установлено 20 % утраты профессиональной трудоспособности. Причиной профессионального заболевания послужило длительное многократное воздействие на кисти рук локальной вибрации, превышающей предельно-допустимые значения. В 2010 году К.А.В. установлена двусторонняя хроническая сенсо-невральная тугоухость 1 степени. Согласно акту о случае профессионального заболевания, утвержденному Главным государственным санитарным врачом по Алтайскому краю, заболевание является профессиональным, возникло в результате длительной работы в контакте с шумом; непосредственной причиной заболевания послужило – шум, превышающий предельно-допустимые уровни. В 2016 году К.А.В. установлено новое профессиональное заболевание – поздний силикоз 1 степени, узелковая форма. Согласно акту о случае профессионального заболевания оно возникло в результате несовершенства технологии, оборудования, неэффективной работы вентиляции; непосредственной причиной заболевания послужила работа в контакте с диоксидом кремния в пыле 8 %, превышающей предельно-допустимые концентрации. На основании актов о профессиональных заболеваниях 2010, 2016 г.г. в отношении К.А.В. произведено освидетельствование Бюро медико-социальной экспертизы *** Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации, установлена степень утраты профессиональной трудоспособности 10 % по каждому заболеванию бессрочно (с 2016 года и 2017 года, соответственно).

Согласно программе реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания ***ДД.ММ.ГГ/2019 от 13 февраля 2019 года, при освидетельствовании экспертной комиссией учтены в качестве профессиональных заболеваний: пневмокониоз, вызванный пылью, содержащей кремний (поздний силикоз 1 ст., узелковая форма (2 p, em). НВД 1 ст., ДН 0 ст. (SaO2-99 %). Профзаболевание (повторно). Незначительные нарушения функции дыхательной системы. Т75/2. Вибрационная болезнь 1 стадии от воздействия локальной вибрации. Переферический ангиодистонический синдром с редкими приступами ангиоспазма (на руках). Артроз правого коленного сустава. НФС 1 ст. Эпикондилит плеча. Профзаболевание (повторно). Незначительные нарушения сенсорной и нейромышечных, скелетных связанных с движением (статодинамических) функций. Н90.3. Двусторонняя хроническая тугоухость 1 ст. Профзаболевание (повторно). Незначительные нарушения сенсорных функций (слух). По итогам освидетельствования сформировано следующее реабилитационно-экспертное заключение: нуждается в проведении реабилитационных мероприятий в форме приема лекарственных препаратов в количестве 12 позиций, санаторно-курортном лечении, также даны рекомендации о противопоказанных и доступных видах труда: может выполнять работу по профессии со снижением объема профессиональной деятельности на 1/5 часть прежней загрузки.

Как усматривается из представленных в деле выписок из истории болезни, медицинских карт К.А.В. ежегодно проходит стационарное лечение в Краевом профпатологическом центре КГБУЗ «Краевая клиническая больница» по поводу приобретенных профессиональных заболеваний, их проявлений (постоянные ноющие боли в кистях рук, боли в суставах верхних конечностей, онемение, парестезии рук, повышенная зябкость кистей, периодические тянущие боли в мышцах конечностей, одышка при физических нагрузках, ходьбе, подъеме по лестнице, снижение слуха, постоянный шум в ушах, периодические головные боли).

Согласно пояснениям истца К.А.В. в судебных заседаниях, приобретенные в период работы у ответчика профессиональные заболевания существенно сказываются на общем самочувствии, влияют на образ жизни; вследствие заболеваний нарушен сон, отсутствует возможность активных движений, в частности, он не может активно играть с внуками; последствия профессиональных заболеваний послужили причиной увольнения его с работы в августе 2024 года, так как он не имел возможности далее выполнять работу в связи с болезненностью в суставах, руках; кроме того, в связи с полученными заболеваниями ему произведена замена сустава, требуется повторная операция по замене еще одного сустава.

Принимая во внимание изложенные нормы материального права и разъяснения, содержащиеся в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации, исходя из анализа представленных в материалы дела доказательств в обоснование заявленных требований и возражений, учитывая конкретные обстоятельства дела, причинение вреда здоровью истца, наступившего при исполнении К.А.В. своих должностных обязанностей, вследствие воздействия на него неблагоприятных факторов производственной среды: локальной и общей вибрации, систематического воздействия производственного шума, производственной пыли с взвешенными веществами, уровень которых (вибрация, шум, пыль) превышает допустимые значения в связи с несовершенством технологии, механизмов, оборудования, неэффективности средств индивидуальной защиты, отсутствие вины истца в развитии у него профессионального заболевания, период трудовой деятельности на предприятии ответчика АО «Барнаултрансмаш» (более 28 лет), установление истцу трех профессиональных заболеваний, которые привели к стойкой утрате профессиональной трудоспособности (20 %, 10 %, 10 %), степень вины ответчика, которая характеризуется отсутствием прямого умысла и выражается в неисполнении работодателем прямой обязанности по обеспечению безопасных условий труда, направленных на сохранение жизни и здоровья работника, учитывая правовой статус ответчика, который является коммерческим юридическим лицом, осуществляющим деятельность, направленную на извлечение прибыли, с учетом индивидуальных особенностей и возраста истца (достижения возраста на дату установления первого профессионального заболевания 31 год, второго – 49 лет, третьего – 55 лет), степень физических и нравственных страданий, которые носят длительный и постоянный характер, претерпевание им физической боли, исходя из характера профессиональных заболеваний, что подтверждается сведениями медицинских документов, наличие в настоящее время стойких остаточных явлений заболеваний, а также испытывания переживаний и беспокойства относительно состояния своего здоровья, особенностей и длительности лечения, обязательного медицинского осмотра и контроля профпатолога, с учетом требований разумности и справедливости, а также в целях обеспечения баланса интересов сторон и исходя из цели присуждения компенсации морального вреда, судебная коллегия полагает необходимым определить размер компенсации морального вреда, подлежащего возмещению АО «Барнаултрансмаш», в сумме 150 000 руб., полагая, что данная сумма компенсации морального вреда является разумной и справедливой, соответствующей степени, продолжительности и характеру причиненных истцу физических и нравственных переживаний. Оснований для взыскания компенсации морального вреда в большем размере судебная коллегия не усматривает.

При таких обстоятельствах, решение суда первой инстанции подлежит изменению в части размера взысканной денежной компенсации морального вреда.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Октябрьского районного суда г. Барнаула Алтайского края от 06 ноября 2024 года изменить.

Взыскать с акционерного общества Холдинговая компания «Барнаултрансмаш» (ИНН 2202000222, ОГРН 1022201509395) в пользу К.А.В. (СНИЛС ***) компенсацию морального вреда в сумме 150 000 руб.

Председательствующий

Судьи

Апелляционное определение в мотивированной форме составлено 25 февраля 2025 года.