Рахимов Абдурауф Абдурахимович

Решение в окончательной форме изготовлено 05 февраля 2025 г.

УИД 66RS0014-01-2024-001835-90

Дело № 2-54/2025

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

г. Алапаевск 22 января 2025 года

Алапаевский городской суд Свердловской области в составе председательствующего судьи Зубаревой О.Ф., при секретаре Останиной Н.А.,

с участием помощника Алапаевского городского прокурора Быковой С.С.,

представителя истца Станкевич О.С. - Брусницыной Т.С.,

представителей ответчика ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» Мугайских И.С. и Пестовой Е.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Станкевич О. С. к Государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Станкевич О.С., Николина И.С., Иванов С.Е., Годяцкая Н.С. обратились в суд с иском к ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» о взыскании в пользу каждого истца компенсации морального вреда в размере 2 500 000 руб., в связи с ненадлежащим качеством оказанной ФИО1 медицинской помощи, что привело к ее смерти.

Требования Николиной И.С., Иванова М.Е. и Годяцкой Н.С. выделены и возвращены заявителям, в связи с тем, что исковое заявление не подписано данными истцами.

Требования Станкевич О.С. приняты к производству суда.

В обоснование иска Станкевич О.С. указала, что ДД.ММ.ГГГГ скончалась ФИО1, <данные изъяты>, приходившаяся ей матерью. ФИО1, умерла в результате болезни, причиной смерти указана: <данные изъяты>, которая и явилась неп...

...осредственной причиной смерти.

16 июля 2020 года, в связи со смертью ФИО1 Следственным Комитетом Свердловской области было возбуждено уголовное дело № по факту ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей медицинскими сотрудниками ряда лечебных учреждений Свердловской области, по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ.

В процессе расследования уголовного дела была проведена Комиссионная комплексная судебно-медицинская экспертиза от 24 ноября 2020 года, а также повторная комиссионная комплексная судебно-медицинская экспертиза от 12 мая 2021 года.

Экспертами установлены дефекты оказания ФИО1 медицинских услуг, некачественная медицинская помощь оказана ей ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница».

Так, согласно заключению экспертов, установлено, что ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» в период стационарного и амбулаторного лечения ч ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ года, ФИО1 были выявлены следующие дефекты:

-.недооценка тяжести состояния пациента за время нахождения в стационаре с период с ДД.ММ.ГГГГ по 26.05.2020 года.

- неправильно выбранная тактика лечения

При отсутствии возможности выполнения любого декомпрессивного вмешательства - больной в течение первых 49 часов после установления диагноза <данные изъяты>.

За время нахождения в стационаре в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» в период с ДД.ММ.ГГГГ по 26.05.2020 года этого не было сделано, а лечебная тактика включала одномоментное выполнение хирургической операции на высоте механической желтухи и сопровождающей ее печеночной недостаточности;

Кроме того, экспертами установлено, что в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» недостаточно полно выполнена <данные изъяты>; выбрана неадекватная консервативная медикаментозная терапия; проведена недостаточно квалифицированная интерпретация результатов рентгеновского исследования, недостаточно полноценно заполнена «Медицинская карта стационарного больного №.

Согласно ответа на вопрос № 4 - комиссия экспертов пришла к выводу, что медицинская помощь ФИО1 врачами ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД- Медицина» г.Екатеринбург, оказана своевременно, в целом квалифицированно, но с дефектами, которые не состоят в прямой причинно-следственной связи с неблагоприятным исходом.

Между указанными выше дефектами оказания медицинской помощи и наступлением смерти ФИО1 имеется прямая причинно-следственная связь.

Смерть ФИО1 в результате некачественно оказанной сотрудниками ответчика медицинской помощи повлекла за собой причинение истцу тяжелых нравственных страданий, выразившихся в глубоких эмоциональных переживаниях по поводу невосполнимой утраты родного и близкого человека.

В судебное заседание истец Станкевич О.С. не явилась, направила в суд представителя. Представитель истца Брусницына Т.С. в судебном заседании на иске настаивала по доводам, изложенным в исковом заявлении, указав, что мать и дочь связывали близкие отношения. Проживали они раздельно, но ФИО1 участвовала в воспитании детей Станкевич О.С. Поэтому компенсация морального вреда должна быть выплачена ответчиком в заявленной сумме.

Представители ответчика - ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» Мугайских И.С. и Пестова Е.Н. исковые требования Станкевич О.С. не признали. В обоснование возражений на иск в судебном заседании и в представленном суду отзыве указали, что ФИО1 обратилась в приемное отделение ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» ДД.ММ.ГГГГ с жалобами на боли <данные изъяты>. По данным анамнеза считала себя больной 1,5 недели, однако 10.05.2020 от предложенной терапевтом госпитализации отказалась. ФИО1 госпитализирована в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» с диагнозом <данные изъяты>, ей проводилось обследование и консервативное лечение (без эффекта). Ввиду отсутствия эффекта от консервативного лечения, лечащим врачом Рахимовым А.А. пересмотрена тактика лечения и ДД.ММ.ГГГГ выполнено оперативное вмешательство <данные изъяты>. Положительный эффект операции выразился в снижении показателей <данные изъяты>, купировании болевого синдрома. 26.05.2020 ФИО1 была выписана на амбулаторное лечение под наблюдение хирурга.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 вновь обратилась в приемное отделение ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» с жалобами на боли <данные изъяты>. С учетом ранее проведенного лечения был установлен диагноз <данные изъяты> В период пребывания с 04.06.2020 по ДД.ММ.ГГГГ проводилось обследование, <данные изъяты>. Вследствие отсутствия положительного эффекта по согласованию с ТЦМК пациентка ФИО1 была перегоспитализирована в ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина» - учреждение более высокого уровня.

В период пребывания в ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ было проведено <данные изъяты>, состояние ФИО1 улучшалось, о чем свидетельствовало улучшение <данные изъяты>. Однако ДД.ММ.ГГГГ в 13:40 ФИО1 была обнаружена в своей палате без сознания, без дыхания. Начаты реанимационные мероприятия, но в 14:10 констатирована ее смерть.

На основании заявления родственников ФИО1 было возбуждено уголовное дело № по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ «Причинение смерти по неосторожности вследствие неисполнения или ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей». По результатам проведенного следствия уголовное дело прекращено ввиду не установления факта неисполнения или ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей (за отсутствием состава преступления, п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ).

В обоснование иска истцы ссылаются на заключение экспертизы ФГКУ СЭЦ СК РФ № 113/7-18/2021, в котором эксперты пришли к выводу о наличии прямой причинно- следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи ФИО1 и наступлением её смерти. Вместе с тем, в постановлении о прекращении уголовного дела, подписанного старшим следователем пятого отдела по расследованию особо важных дел СУ СК РФ по Свердловской области, капитаном юстиции ФИО2, указано, что между действиями сотрудников ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ», ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина» и наступлением смерти ФИО1 такой связи не установлено, а утверждение о наличии прямой связи носит предположительный характер, что подтверждается протоколами допросов экспертов.

Отсутствие прямой причинно-следственной связи также установлено комиссией ГАУЗ СО «БСМЭ», которая также проводила комиссионную судебно-медицинскую экспертизу в рамках следствия. По выводам комиссии экспертов, при первой госпитализации ФИО1 в хирургическое отделение Алапаевской ГБ госпитализация выполнена своевременно по отношению поступления больной в медицинское учреждение, но являлась запоздалой по отношению к началу заболевания. Запоздание связано с тем, что ФИО1 10 мая 2020 года от госпитализации отказалась при обращении к терапевту, а 12 мая 2020 года при обращении в приемное отделение сообщила, что больна в течение полутора недель. По выводам экспертов, диагноз больной при поступлении установлен правильно и своевременно. 15 мая 2020 года выполнено оперативное вмешательство - по показаниям, своевременно и технически правильно. Объем оперативного вмешательства выбран правильно. Противопоказаний к оперативному вмешательству у ФИО1 не имелось. В период пребывания в стационаре ФИО1 было проведено лечение, включающее в себя инфузионную, _ антибактериальную терапию, спазмолитики, симптоматические средства; лечение выполнено правильно и в достаточном объеме в соответствии с клинической ситуацией. Послеоперационный период протекал без осложнений. При осмотрах хирургом 27.05.2020 и 03.06.2020 какого-либо ухудшения состояния не отмечалось.

При обращении ФИО1 в приемное отделение 04.06.2020 госпитализация пациентки выполнена своевременно, правильно и в достаточном объеме было выполнено обследование, консультация со специалистами ТЦМК. Показаний к хирургическому лечению в период пребывания в стационаре Алапаевской РБ не было, ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 переведена в учреждение более высокого уровня.

Эксперты указывают, что объективных данных, свидетельствующих о наличии у ФИО1 повреждения общего печеночного протока при операции 15 мая 2020 года, в том числе и по данным протокола патологоанатомического исследования трупа, не имеется. Перевод в железнодорожную больницу был выполнен по показаниям, и своевременно.

В ЧУЗ «КБ «РЖД-Медицина г. Екатеринбург» медицинская помощь ФИО1 оказывалась правильно и в полном объеме, однако состояние больной резко ухудшилось ДД.ММ.ГГГГ и наступление смерти оказалось непредотвратимым. Согласно протоколу патологоанатомического вскрытия основной причиной смерти ФИО1 явился некротический холангит внепеченочных и внутрипеченочных желчных протоков, сопровождающийся образованием абцессов в печени, осложнившийся печеночноклеточной недостаточностью, которая явилась непосредственной причиной смерти.

По выводам экспертов, имелся целый ряд обстоятельств, способствовавших развитию холангита и усугублявших тяжесть его течения вне зависимости от качества медицинской помощи, оказанной ответчиком. Так, наличие у ФИО1 желчнокаменной болезни, острого калькулезного холецистита, протекавших с развитием механической желтухи, способствовали возникновению холангита и тяжести его течения. Выполнение ФИО1 по показаниям и технически правильно дренирование желчных протоков наряду с другими факторами создавало условия для развития холангита. Имевшиеся у ФИО1 заболевания сердца и сахарный диабет способствовали возникновению холангита и тяжести его течения. Запоздалое обращение ФИО1 за медицинской помощью по отношению к началу заболевания создавало условия для выраженности (тяжести) течения острого калькулезного холецистита, механической желтухи и холангита.

Отдельные, выявленные экспертами, недостатки обследования ФИО1 как в Алапаевской РБ, так и в ЧУЗ «КБ «РЖД-Медицина г. Екатеринбург» какого-либо влияния на наступление смертельного исхода не оказали. Летальность при холангиогенных абсцессах печени составляет 60-80%.

В соответствии со ст. 37 Закона № 323-ФЗ медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается: 1) в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; 2) в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; 3) на основе клинических рекомендаций; 4) с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти. Переход медицинских организаций к оказанию медицинской помощи на основе клинических рекомендаций, разработанных и утвержденных в соответствии с частями 3, 4, 6 - 9 и 11 настоящей статьи, осуществляется поэтапно в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, но не позднее 1 января 2025 года.

Ухудшение состояния здоровья человека, вызванное характером и тяжестью заболевания, поздними сроками начала лечения, его возрастом, сопутствующей патологией и др. причинами, не рассматривается как причинение вреда здоровью (п. 24 «Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека», утвержденных приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 24 апреля 2008 г. № 194н).

В соответствии со ст. ст. 128, 779 ГК РФ результат услуги не является объектом гражданских прав, не может выступать предметом договора возмездного оказания услуг и, соответственно, являться критерием надлежащего исполнения обязательств исполнителя. Из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пп. "г" п. 3 Постановления от 28.06.2012 N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", следует, что под услугой следует понимать действие (комплекс действий), совершаемое исполнителем в интересах и по заказу потребителя в целях, для которых услуга такого рода обычно используется, либо отвечающее целям, о которых исполнитель был поставлен в известность потребителем при заключении возмездного договора. «Давая нормативную дефиницию договора возмездного оказания услуг, федеральный законодатель в пределах предоставленной ему компетенции и с целью определения специфических особенностей данного вида договоров, которые позволяли бы отграничить его от других, в пункте 1 статьи 779 ГК Российской Федерации предметом данного договора называет совершение определенных действий или осуществление определенной деятельности исполнителем. Определяя исчерпывающим образом такое существенное условие договора, как его предмет, федеральный законодатель не включил в понятие предмета договора возмездного оказания услуг достижение результата, ради которого он заключается. Выделение в качестве предмета данного договора совершения определенных действий или осуществления определенной деятельности обусловлено тем, что даже в рамках одного вида услуг результат, ради которого заключается договор, в каждом конкретном случае не всегда достижим, в том числе в силу объективных причин» - указал Конституционный Суд РФ, в п. 3.1 Постановления КС РФ от 23.01.2007 N 1-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью "Агентство корпоративной безопасности" и гражданина В.В. Макеева".

Согласно абз. 2 п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения. Заключение экспертизы, выводы которого были поставлены под сомнение самими же экспертами в ходе следствия, достоверным доказательством вины ответчика не является. Согласно абз. 2 п. 48 вышеуказанного ПП ВС РФ №33, разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

Ответчик полагает, что при оказании медицинской помощи ФИО1 недостатков, состоящих в прямой или косвенной причинно-следственной связи со смертью пациентки, ответчиком не допущено. Ухудшение состояния здоровья ФИО1 в период госпитализации в ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» вызвано объективными обстоятельствами, решение о переводе в учреждение более высокого уровня принято верно и своевременно. В течение пребывания в ЧУЗ «КБ «РЖД-Медицина» в состоянии больной отмечалась положительная динамика, однако несмотря на проводимое лечение, наступление летального исхода оказалось непредотвратимым.

Размер заявленного истцом требования подлежит отдельному обоснованию критериев оценки, которые предусмотрены ст. ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, индивидуальных особенностей истца. В целом размер заявленной к взысканию компенсации очевидно завышен и не соответствуют фактическим обстоятельств дела, степени вины ответчика, принципам разумности и справедливости.

Представитель третьего лица – Частного учреждения здравоохранения «Клиническая больница «РЖД-Медицина» г. Екатеринбург» в судебное заседание не явился, направив в суд оригиналы медицинских документов ФИО1 – медицинскую карту, рентгеновские снимки, гистологические стекла и гистологический архив.

Третье лицо Рахимов А.А. – врач ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница», проводивший оперативное лечение ФИО1, в судебное заседание не явился, просил рассмотреть дело в его отсутствие.

Заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, заключение прокурора Быковой С.С., полагавшей, что недостатки оказания ФИО1 медицинской помощи в ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» доказаны, поэтому иск Станкевич О.С. подлежит удовлетворению, и исследовав материалы настоящего дела, а также уголовного дела, возбужденного по факту смерти ФИО1, суд приходит к следующему.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

В статье 4 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации") закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (часть 1 статьи 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции от 6 февраля 2007 г.), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абзац первый пункта 2 названного постановления Пленума).

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абзац второй пункта 2указанного постановления Пленума).

Пунктом 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Исходя из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, статей 150,151 Гражданского кодекса Российской Федерации моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (статья 151Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из изложенного следует, что право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав гражданина или посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Судом установлено, что истец Станкевич О.С. является дочерью ФИО1, что подтверждается постановлением о признании ее потерпевшей по уголовному делу №12002650055000054, возбужденному по признакам преступления, предусмотренного ч.2 ст.109 УК РФ, свидетельством о заключении брака, и не оспаривается ответчиком.

Как следует из объяснений сторон, историй болезни стационарного больного ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница», а также ЧУЗ «КБ «РЖД-Медицина г. Екатеринбург», заключений ГБУЗ Свердловской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы» от 24.11.2020 и ФГКУ «Судебно-экспертный центр Следственного Комитета Российской Федерации» от 02.08.2021 ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ была госпитализирована в хирургическое отделение ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» с диагнозом <данные изъяты>.

По результатам обследования и консервативного лечения ФИО1 была назначена операция. Согласие на операцию получено. 15.05.2020 с 9:40 до 11:40 произведена операция – <данные изъяты>. Диагноз: <данные изъяты>. После операции 26.05.2020 выписана на амбулаторное лечение с рекомендациями врача-хирурга, гастроэнтеролога ОКБ. Состояние при выписке средней тяжести.

04.06.2020 ФИО1 вновь была госпитализирована в ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» с диагнозом при поступлении: <данные изъяты>. В отделении проведен курс <данные изъяты> на фоне которого состояние без динамики, ДД.ММ.ГГГГ выписана и направлена на госпитализацию в ЧУЗ «КБ «РЖД-Медицина» г. Екатеринбург.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 госпитализирована в провизорное отделение ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина».

В период пребывания в ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 проведено <данные изъяты> терапия. ДД.ММ.ГГГГ в 13:40 ФИО1 была обнаружена в своей палате без сознания, без дыхания. Начаты реанимационные мероприятия, но в 14:10 констатирована ее смерть.

По факту смерти ФИО1, наступившей ДД.ММ.ГГГГ в медицинском учреждении, 16.07.2020 следственным отделом по городу Алапаевск следственного управления Следственного комитета РФ по Свердловской области было возбуждено уголовное дело № 12002650055000054 по признакам состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 Уголовного кодекса Российской Федерации, которое 25.08.2022 постановлением старшего следователя пятого отдела по расследованию особо важных дел Следственного комитета РФ по Свердловской области ФИО2 прекращено в связи с отсутствием в действиях заведующего хирургическим отделением, врача-хирурга ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» Рахимова А.А. и заведующего хирургическим отделением № 1 ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина» ФИО3 состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, то есть по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Вместе с тем заключением повторной комиссионной комплексной судебно-медицинской экспертизы, составленным комиссией экспертов ФКУ «Судебно-экспертный центр СК РФ», с привлечением экспертов ФГБОУ «Казанский (Приволжский» Федеральный университет, ГАУЗ «Республиканская клиническая больница МЗ РТ» №113/7-18/2021 от 02.08.2021, на основании постановления следователя ФИО2, вынесенного в рамках расследования уголовного дела № 12002650055000054, установлено, что в период лечения гражданки ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ были выявлены дефекты оказания ей медицинской помощи, которые выразились в следующем.

- Недооценка тяжести состояния пациентки ФИО1 за время нахождения в стационаре в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ

При анализе «Медицинской карты стационарного больного № 83048/111967» установлено, что уже 13.05.20 года, то есть на следующие сутки после госпитализации, у пациентки имела место <данные изъяты> с вероятностью развития послеоперационных осложнений в 59% и вероятностью послеоперационной летальности в 13,6 %, что не было учтено при выборе тактики лечения.

- Неправильно выбранная тактика лечения.

Как следует из Национальных клинических рекомендаций <данные изъяты>, в 48-82% случаев, тяжесть состояния больных с <данные изъяты> не позволяет одномоментно выполнить окончательное (радикальное) оперативное вмешательство по устранению причин <данные изъяты>. Поэтому современным, который почти в 2,5 раза улучшает исходы лечения больных с <данные изъяты>, является этапное хирургическое лечение. На первом этапе выполняют <данные изъяты>. После постепенного устранения синдрома <данные изъяты>, производят окончательное (в том числе, радикальное) оперативное вмешательство.

За время нахождения в стационаре в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» в период с 12.05.20 по 26.05.20 года лечебная тактика ФИО1 включала <данные изъяты>

В то же время хирургические вмешательства, выполненные <данные изъяты>, по современным представлениям, сопровождаются большим числом осложнений, а послеоперационная летальность достигает уровня 15-30%, что в 4 раза выше, чем в тех случаях, когда <данные изъяты> удается ликвидировать до операции.

- Недостаточно полно выполненная <данные изъяты>. Судя по данным, представленным в протоколе операции, ни трансиллюминация гепатодуодеиальной связки, ни интраоперационное УЗИ, ни интраоперационная холангиография, ни, тем более холедохоскопия, пациентке ФИО1 не были проведены, что является существенным дефектом выполнения операции холецистэктомии при наличии механической желтухи.

- Неадекватная консервативная медикаментозная терапия.

- Недостаточно квалифицированная интерпретация результатов рентгеновского исследования.

13.05.20 года пациентке ФИО1 была проведена РКТ ОБП (рентгеновская компьютерная томография органов брюшной полости) с контрастным усилением, при описании результатов которой не были выявлены конкременты в желчном пузыре и общем желчном протоке, несмотря на то, что обычно данный метод позволяет визуализировать даже рентгенонегативные конкременты. Следует отметить, что во время операции в желчном пузыре было обнаружено большое количество конкрементов. Снимки РКТ к материалам дела не приложены.

- Недостаточно полноценная информация в «Медицинской карте стационарного больного № 83048/111967».

По мнению комиссии, вышеуказанные дефекты оказания медицинской помощи (недооценка тяжести состояния пациентки, неправильно выбранная тактика лечения, недостаточно полно выполненная интраоперационная ревизия желчевыводящих путей, неадекватная консервативная медикаментозная терапия, недостаточно квалифицированная интерпретация результатов рентгеновского исследования) послужили пусковым моментом развития в послеоперационном периоде, даже на фоне <данные изъяты>

Учитывая вышеизложенное, комиссия экспертов пришла к выводу, что медицинская помощь ФИО1 врачами ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» в период ее стационарного лечения с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ была оказана своевременно, но не квалифицированно, с многочисленными вышеизложенными дефектами.

В ответе на вопрос следователя: «Имеется ли причинно-следственная связь между действиями (бездействием) врачей ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» и смертью ФИО1», Экспертная комиссия пришла к выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи (недооценка тяжести состояния пациентки, неправильно выбранная тактика лечения, недостаточно полно выполненная интраоперационная ревизия желчевыводящих путей, неадекватная консервативная медикаментозная терапия, недостаточно квалифицированная интерпретация результатов рентгеновского исследования) за время нахождения ФИО1 в стационаре в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» в период с 12.05.20 по 9.06.20 и развитием у нее <данные изъяты>. Согласно п. 6.2.5 приказа № 194н «Об утверждении медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека» от 24.04.2008г.), развитие <данные изъяты> оценивается как тяжкий вред здоровью по признаку развития угрожающего жизни состояния.

Прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) врачей ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» и наступившей ДД.ММ.ГГГГ в ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина» г. Екатеринбург» смертью ФИО1, экспертами не установлено.

Прямой причинно-следственной связи между действиями (бездействием) врачей ЧУЗ «Клиническая больница «РЖД-Медицина» г. Екатеринбург» и смертью ФИО1 экспертами также не установлено.

Заключение, составленное комиссией экспертов ФКУ «Судебно-экспертный центр СК РФ», с привлечением экспертов ФГБОУ «Казанский (Приволжский» Федеральный университет, ГАУЗ «Республиканская клиническая больница МЗ РТ» №113/7-18/2021 от 02.08.2021, ответчиком не оспаривалось. Ходатайств о назначении судебно-медицинской экспертизы по настоящему делу не заявлялось.

Доводы ответчика о том, что комиссия экспертов ГАУЗ Свердловской области «БСМЭ», также проводившей экспертизу по уголовному делу (заключение № 298 от 24.11.2020), не установила прямой причинно–следственной связи между действиями специалистов ГАУЗ Свердловской области «Алапаевская городская больница» и осложнениями заболевания у ФИО1, не имеют правового значения, так как по результатам допроса потерпевших и экспертов «БСМЭ», в связи с существенными противоречиями в выводах экспертов в ходе расследования была назначена комплексная судебно-медицинская экспертиза, а также повторная комплексная комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено ФКУ «Судебно-экспертный центр СК РФ.

В Заключении повторной комплексной комиссионной судебно-медицинской экспертизы ФКУ «Судебно-экспертный центр СК РФ» №113/7-18/2021 от 02.08.2021, подробно отражено описание хода лечения пациентки с учетом клинических рекомендаций и нормативных актов, регулирующих порядок оказания медицинской помощи при заболеваниях, диагностированных у ФИО1

Заключение составлено по результатам тщательного исследования всех медицинских документов, представленных в материалы уголовного дела.

При формулировке ответов на поставленные следователем вопросы о причинах смерти ФИО1 комиссией экспертов были учтены все имевшиеся у ФИО1 заболевания, а также период ее обращения за медицинской помощью.

Данная экспертиза проведена с соблюдением требований закона, экспертами, имеющими соответствующую квалификацию и опыт работы в области медицины и экспертной деятельности, предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Заключение является аргументированным, не противоречит иным приведенным по делу доказательствам, согласуется с ними, содержит в себе исследовательскую часть, развернутые ответы на поставленные вопросы и мотивированные выводы. Таким образом, обстоятельств, которые ставили бы под сомнение выводы экспертов ФКУ «Судебно-экспертный центр СК РФ», судом не установлено.

Оценив указанное заключение, наряду с иными доказательствами, собранными по гражданскому делу, суд приходит к выводу, что при нахождении ФИО1 на лечении в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» оказанная ей медицинская помощь была недостаточно квалифицированной, имела недостатки, которые привели к осложнениям в послеоперационном периоде, расцененные экспертами, как причинившие тяжкий вред здоровью пациента.

Доказательств, подтверждающих отсутствие вины ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в оказании ФИО1 медицинской помощи ненадлежащего качества, суду не представлено.

При таких обстоятельствах имеются основания для удовлетворения требований истца о компенсации морального вреда, поскольку в результате некачественного и неквалифицированного оказания ФИО1 медицинской помощи сотрудниками больницы были нарушены личные неимущественные права истца на семейную жизнь, что повлекло причинение Станкевич О.С. нравственных страданий.

Истец заявила требования о взыскании с ответчика компенсации морального вреда в сумме 2 500 000 руб. При этом, в исковом заявлении представителем истца приведены лишь общие основания гражданско-правовой ответственности. Истец Станкевич О.С. в судебное заседание не явилась, в чем выразились именно ее нравственные страдания в результате виновных действий ответчика, не указала.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истца, суд учитывает степень вины причинителя вреда, в частности, принимает во внимание, что указанные истцом недостатки медицинской помощи не стали непосредственной причиной смерти пациентки, о чем указано в Постановлении о прекращении уголовного дела от 25.08.2022. При этом, потерпевшая Станкевич О.С. была ознакомлена с заключением экспертиз и против прекращения уголовного дела не возражала.

Руководствуясь ст. ст. 151, 1064, 1068, 1085, 1099, 1101 ГК РФ, ст. ст. 19, 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", суд с учетом материального положения ответчика, являющегося государственным бюджетным учреждением, степени вины причинителя вреда, требований разумности и справедливости, принимая во внимание индивидуальные особенности истца Станкевич О.С., которая, являясь дочерью ФИО1, была привязана к матери, и бесспорно испытывала нравственные страдания в результате утраты родного и близкого человека, считает, что с ответчика в пользу истца подлежит взысканию компенсация морального вреда в сумме 1 200 000,00 рублей.

Данная сумма, по мнению суда, отвечает критерию разумности и степени вины причинителя вреда. Оснований для взыскания компенсации морального вреда в ином размере суд не усматривает.

Согласно положениям ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчика Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» в пользу истца подлежит взысканию возмещение расходов по уплате государственной пошлины в размере 300,00 руб.

Руководствуясь ст.ст. 193 – 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Иск Станкевич О. С. <данные изъяты> к Государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» (ОГРН 1026600509275) о взыскании компенсации морального вреда, удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» в пользу Станкевич О. С. компенсацию морального вреда в сумме 1 200 000,00 руб.

В остальной части требования Станкевич О. С. к Государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» о компенсации морального вреда оставить без удовлетворения

Взыскать с Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» в пользу Станкевич О. С. возмещение расходов по оплате государственной пошлины в сумме 300,00 руб.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда в течение одного месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Алапаевский городской суд.

Судья О.Ф. Зубарева

мотивированное решение составлено 16 апреля 2025 года

УИД № 66RS0014-01-2025-000067-75

Дело № 2-424/2025

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

город Алапаевск

03 апреля 2025 года

Алапаевский городской суд Свердловской области в составе судьи Ермакович Е.С.,

при ведении протоколирования с использованием средств аудиозаписи помощником судьи Ивановой М.А.,

с участием представителя ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» Сысоевой О.В., третьего лица Зорихиной С.В., старшего помощника Алапаевского городского прокурора Красноперовой И.Г.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Шамраева Е. П. к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, компенсации материального ущерба,

УСТАНОВИЛ:

Шамраев Е.П. обратился в суд с иском к ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, компенсации материального ущерба.

В обоснование требований истец указал, что является сыном ФИО1, которая умерла в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» ДД.ММ.ГГГГ при следующих обстоятельствах. В апреле 2020 года ФИО1 перенесла <данные изъяты>, вследствие чего была госпитализирована в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница», где находилась на стационарном лечении около двух недель. В период с апреля по июль 2020 года она чувствовала себя плохо, к ней приходил участковый терапевт Зорихина С.В., только когда мама ее сама вызывала, при этом никаких направлений для сдачи анализов или прохождения ЭКГ она не давала, говорила, что у мамы все хорошо. В июне 2020 года ФИО1 стало плохо, она вызвала скорую помощь, ее отвезли на скорой помощи в приемное отделение ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница», но она не была госпитализирована, поскольку не было мест. В июне 2020 года ФИО1 вновь вызвала скорую помощь, так как чувствовала себя плохо, ее госпитализировали в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» с <данные изъяты>. Когда маму положили в терапевтическое отделение, ей <данные изъяты>. У ФИО1 также имелось хроническое заболевание - <данные изъяты>. Поскольку ей делали <данные изъяты>, она стала чувствовать себя хуже и хуже, о чем она также говорила лечащему врачу ФИО3, на что он сказала, что так и должно . После того, как маме стало хуже, они уже почти не созванивались, истец часто звонил, однако мама не отвечала на звонки, истец думает, поскольку маме было тяжело говорить. Когда они разговаривали, по голосу ФИО1 была грустная, говорила мало, все время плакала и жаловалась на плохое самочувствие. Через перу дней истец дозвонился дол мамы, она сказала, что ей стало намного хуже , при этом врачи его снижать не пытались. Также мама сообщила истцу, что без посторонней помощи уже ...

...не может вставать с кровати. У истца есть родная сестра Куликова Н.П., которая также как и истец переживала за состояние здоровья матери, и, поскольку в тот момент сестра проживала в г. Алапаевск, она ездила в больницу и навещала мать, и пыталась поговорить с врачами и заведующим терапевтического отделения ФИО3, однако ей не всегда это удавалось. В один из дней ФИО1 попросила ее забрать из больницы, поскольку врачи к ней не подходили, а лечение не давало результатов, что Куликова Н.П. и сделала. Куликова Н.П. рассказала, что когда приехала за мамой в больницу, она не могла сама ходить, ее вывезли на кресле, она была худая, бледная. В выдаче направления для перевода ФИО1 в Областную больницу в г. Екатеринбург ФИО3 отказал, посоветовал обратиться за направлением к участковому терапевту. Также он сказал, что состояние у ФИО1 было нормальное, у него была своя тактика лечения. После этого Куликова Н.П. обратилась к заместителю главного врача ФИО4, попросила выдать направление для перевода ФИО1 в Областную больницу в г. Екатеринбург, на что ей было дан отрицательный ответ, рекомендовано также обратиться к участковому терапевту. Приехав домой, Куликова Н.П. обнаружила, что ФИО1 стало хуже, пришлось вызвать скорую помощь, ФИО1 снова положили в терапевтическое отделение. Вечером истец узнал, что ФИО1 находится в реанимации. Истец позвонил в реанимацию, где ему пояснили, что состояние у ФИО1 очень тяжелое . Утром ДД.ММ.ГГГГ в 07 часов 30 минут истцу на сотовый телефон позвонила сестра и сообщила, что ДД.ММ.ГГГГ в 23 часа 30 минут ФИО1 умерла.

Истец полагает, что смерть ФИО1 наступила в результате ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей врачами ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница».

В сентябре 2020 года сестра истца Куликова Н.П. обратилась к руководителю следственного отдела по городу Алапаевск Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Свердловской области с заявлением о проведении проверки тактики и методики лечения ФИО1, в обоснованности отказа в выдаче направления в областную больницу, а также в своевременности оказания медицинской помощи ФИО1 при ее последней госпитализации в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница». В апреле 2021 года вынесено постановление о прекращении уголовного дела, при этом также было разъяснено право предъявления иска к ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в порядке гражданского судопроизводства, поскольку выявленные в ходе предварительного следствия дефекты и недостатки оказания ФИО1 медицинской помощи состоят в косвенной причинно-следственной связи с наступлением летального исхода.

После того, как истец узнал о смерти матери, испытал сильные нравственные и душевные страдания, боль от потери самого близкого и родного человека, бессилие от того, что не в силах ничего изменить, страх, возмущение, одиночество, тоску, горе, бессонницу. Мама для истца была единственным родственником, папы не стало еще в 2014 году. Истец не мог смириться и пережить потерю мамы на протяжении длительного периода времени, была сильная тоска по маме, постоянно было пониженное настроение, бессонница, раздражительность, была потеряна радость к жизни, в связи с чем 23.09.2024 истец обратился за помощью в клинику неврозов «Сосновый бор» в г. Екатеринбург, где находился на стационарном лечении в период с 23.09.2024 по 07.10.2024, медицинские услуги являлись платными и составили сумму 32 600 руб.

На основании изложенного истец просит взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 руб., компенсацию материального ущерба в сумме 32 600 руб.

Истец в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, как следует из поступившего в суд ходатайства, просил о рассмотрении дела в его отсутствие, на удовлетворении исковых требований настаивал в полном объеме.

Представитель ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» Сысоева О.В. в судебном заседании поддержала доводы письменного отзыва, указав, что ранее Алапаевским городским судом Свердловской области рассмотрено гражданское дело № 2-781/2023 по иску Куликовой Н.П. в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, расходов на погребение и лечение по тем же основаниям. Решением суда требования удовлетворены частично. По основаниям положений ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства оказания медицинской помощи ФИО1, выявленные недостатки оказания медицинской помощи и степень вины ответчика в настоящем деле не оспариваются. Вместе с тем, ответчик полагает, что при отдаленности проживания истца им не представлено доказательств действительно близких и доверительных отношений с матерью, систематического оказания матери помощи, поддержки, а также остроты эмоций утраты на момент обращения в суд. В связи с чем ответчик полагает разумной и справедливой сумму компенсации морального вреда в размере 100 000 руб. Также ответчик полагает, что не имеется причинно-следственной связи между действиями и бездействием ответчика в 2020 году и несением истцом расходов на медицинские услуги в клинике «Сосновый бор» осенью 2024 года, в связи с чем просит в удовлетворении требования о возмещении имущественного ущерба отказать.

Третье лицо Зорихина С.В. в судебном заседании пояснила, что является участковым терапевтом. Знала пациента ФИО1, у нее имелось заболевание <данные изъяты>, были проблемы со здоровьем в целом – много хронических заболеваний, <данные изъяты>. Когда ФИО1 выписалась из стационара, терапевт ее посещала, затем ФИО1 была снова госпитализирована. Иных подробностей не помнит ввиду давности событий.

Третьи лица Тилекеева Ж.Б., Шнайдер В.Н., Шнайдер Н.А., Рахимов А.А., Турсунов М.В., Куликова Н.П. в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания были извещены надлежащим образом, возражений на иск, ходатайств, препятствующих рассмотрению дела, указанные лица не представили. Куликова Н.П. представила ходатайство о рассмотрении дела в ее отсутствие, иск поддержала в полном объеме. Тилекеева Ж.Б. также представила ходатайство о рассмотрении дела в ее отсутствие.

Прокурор, давая заключение по делу в порядке ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, указал, что требования истца законные и обоснованные, подлежат удовлетворению, компенсацию морального вреда просил определить в разумном размере.

В соответствии с положениями ст. 113 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. ст. 14 и 16 Федерального закона от 22.12.2008 № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» информация о времени и месте рассмотрения дела была размещена на интернет-сайте Алапаевского городского суда Свердловской области http://alapaevsky.sudrf.ru.

В силу положений статей 113, 116, 117 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд считает извещение лиц, участвующих в деле, о времени и месте судебного разбирательства надлежащим, руководствуясь ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, считает возможным рассмотреть гражданское дело при данной явке.

Суд, заслушав объяснения представителя ответчика, третьего лица, заключение прокурора, исследовав материалы дела и оценив представленные доказательства по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к следующим выводам.

Как следует из повторного свидетельства о рождении №, ФИО1, <данные изъяты>, приходилась матерью истцу Шамраеву Е. П. <данные изъяты>.

Как следует из свидетельства о смерти №, ФИО1, <данные изъяты>, умерла ДД.ММ.ГГГГ.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека ст. 41 Конституции Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Согласно п. 9 ч. 1 ст. 16 Федерального закона от 29.11.2010 № 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» застрахованные лица имеют право на возмещение медицинской организацией ущерба, причиненного в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением ею обязанностей по организации предоставления медицинской помощи, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Также положениями указанного Федерального закона предусмотрено право на предъявление иска к медицинской организации о возмещении морального вреда.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации».

В ст. 4 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

Статьей 18 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» гарантировано право граждан на охрану здоровья, которое обеспечивается охраной окружающей среды, созданием безопасных условий труда, благоприятных условий труда, быта, отдыха, воспитания и обучения граждан, производством и реализацией продуктов питания соответствующего качества, качественных, безопасных и доступных лекарственных препаратов, а также оказанием доступной и качественной медицинской помощи.

В п. 21 ст. 2 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

С учетом особо охраняемого характера правоотношений, связанных с охраной здоровья граждан, законодателем на уровне закона установлены гарантии качества оказания гражданам медицинской помощи, в частности, согласно ст. 37 Федерального закона от 21.11.2011 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», медицинская помощь организуется и оказывается в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи.

Согласно п. 3 ст. 3, п. 9 ч. 5 ст. 19, ч. ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» медицинской помощью является комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

Пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно п. п. 1, 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Из изложенного следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, право на семейную жизнь, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В числе способов защиты прав, установленных ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусмотрены возмещение убытков и компенсация морального вреда.

В силу ст. 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», ст. 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Положения указанных норм закона во взаимосвязи с ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривают, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, в том числе постановлением мирового судьи, обязательны для суда, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Действующие во всех видах судопроизводства общие правила распределения бремени доказывания предусматривают освобождение от доказывания входящих в предмет доказывания обстоятельств, к числу которых процессуальное законодательство относит обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным решением по ранее рассмотренному делу (ст. 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В данном основании для освобождения от доказывания проявляется преюдициальность как свойство законной силы судебных решений, общеобязательность и исполнимость которых в качестве актов судебной власти обусловлены ее прерогативами.

Признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела.

Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности.

Решением Алапаевского городского суда Свердловской области от 16.08.2023, вступившим в законную силу 22.09.2023, по гражданскому делу № 2-781/2023 по иску Куликовой Н.П. к ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи пациенту ФИО1, взыскании материального ущерба, требования удовлетворены частично.

Решением суда установлено следующее.

Согласно свидетельства о рождении №, свидетельства о заключении брака №, свидетельства о расторжении брака №, свидетельства о заключении брака №, свидетельства о смерти №, ФИО1, <данные изъяты>, умершая ДД.ММ.ГГГГ, приходилась матерью истцу Куликовой Н.П.

Согласно постановлению от 02.04.2021, вынесенному следователем пятого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации ФИО6, прекращено уголовное дело № по факту смерти ФИО1, <данные изъяты>, в связи с отсутствием с действиях врача-кардиолога ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - ФИО2, <данные изъяты>, врача-терапевта ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - Тилекеевой Ж. Б., <данные изъяты>, и.о. заведующего терапевтическим отделением ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - ФИО3, <данные изъяты>, участкового фельдшера поликлиники ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - Зорихиной С. В., <данные изъяты>, признаков состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, то есть по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Как следует из содержания постановления, в период с 04.04.2020 по 17.04.2020 ФИО1 прошла стационарное лечение в <данные изъяты>. После выписки на амбулаторное лечение, наблюдалась в поликлинике ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» до 07.07.2020, когда была госпитализирована в терапевтическое отделение указанного медицинского учреждения с диагнозом: <данные изъяты>. Несмотря на проводимое в стационаре терапевтического отделения ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» лечение, состояние ФИО1 ухудшалось, ДД.ММ.ГГГГ в 22 часа 35 минут последнюю перевели в отделение анестезиологии-реанимации, где в 23 часа 05 минут ФИО1 скончалась. Выявленные в ходе производства экспертизы по уголовному делу недостатки медицинской помощи, оказанной ФИО1 за периоды стационарного и амбулаторного лечения в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» с 04.04.2020 по ДД.ММ.ГГГГ, не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти последней, поскольку самостоятельно не являются причиной развития и прогрессирования сердечной патологии.

02.04.2021 следователем пятого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации ФИО6 главному врачу ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» внесено представление о принятии мер, направленных на устранение выявленных при проведении экспертизы недостатков, а также о принятии мер дисциплинарного характера в отношении виновных лиц.

Как следует из протокола заседания врачебной комиссии КИЛИ ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» от 09.10.2020 № 13, был произведен разбор случая оказания медицинской помощи пациентке ФИО1, <данные изъяты> (по запросу СК). По решению комиссии: выявленные дефекты не повлияли на исход заболевания; лечение проведено в соответствии со стандартом оказания специализированной медицинской помощи (стационарной); низкая заинтересованность пациентки на улучшение состояния в процессе лечения (неоднократный отказ от лечения); в результате исходно тяжелого (полиморбидного) состояния, прогрессирования тяжести состояния случай признать неуправляемым и непредотвратимым.

Согласно заключению (экспертиза по материалам дела) экспертизы № 42 от 15.02.2021 ГАУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы», составленному судебно-медицинской экспертной комиссией в рамках уголовного дела №), смерть ФИО1 наступила в результате <данные изъяты>.

ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ госпитализирована своевременно, диагноз: <данные изъяты>.

Медицинская помощь (лечение и диагностика), за период нахождения ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» с 04.04.2020 по 17.04.2020, по поводу острого инфаркта миокарда, проведена правильно, в соответствии национальными рекомендациями и критериями качества специализированной медицинской помощи, за исключением:

- отсутствия организации перевода ФИО1 в лечебное учреждение со специализированным сосудистым отделением;

- отсутствия консультации с врачом <данные изъяты>;

- отсутствия в диагнозе указаний о выявленных <данные изъяты>;

- назначения <данные изъяты> в течение госпитализации сделано не было).

- отсутствия некоторых лабораторных исследований (уровня кислорода и углекислого газа в крови), анализов на сифилис, ВИЧ-инфекцию, гепатиты «В» и «С»).

Указанные недостатки на неблагоприятный исход повлиять не могли и не состоят в причинной связи с наступлением смерти ФИО1

Комиссия отмечает, что <данные изъяты> по поводу лечения <данные изъяты> не проводилась обосновано - ввиду наличия <данные изъяты>

За период лечения ФИО1 с 04.04.2020 по 17.04.2020 проведен неполный объем диагностики, имеющейся у пациентки <данные изъяты>. Так, не проведено лабораторной дифференциальной диагностики с целью выявления <данные изъяты>.

Медицинская помощь (лечение и диагностика), оказанная ФИО1 в период с 04.04.2020 по 17.04.2020 по поводу <данные изъяты>, соответствует Критериям качества специализированной медицинской помощи взрослым при хронической сердечной недостаточности и Стандарту специализированной медицинской помощи при сердечной недостаточности за исключением:

- неполного объема диагностики - в биохимическом анализе крови не определен <данные изъяты>; не проведены анализы крови на сифилис, ВИЧ-инфекцию, гепатиты «В и «С»;

- не проведена рентгенография <данные изъяты>. Указанные недостатки диагностики на неблагоприятный исход повлиять не могли и не состоят в причинной связи с наступлением смерти ФИО1

В период между госпитализациями у ФИО1 наблюдались следующие состояния: <данные изъяты>.

Медицинская помощь по поводу <данные изъяты> на амбулаторном этапе оказана ФИО1 в соответствии с Порядком оказания медицинской помощи больным с сердечно-сосудистыми заболеваниями и Порядком оказания медицинской помощи по профилю «Терапия».

На амбулаторном этапе требовалось проведение диагностических мероприятий с целью установления причины анемии и ее коррекции, в соответствии с ее этиологией. 26.06.2020 ФИО1 была направлена на госпитализацию, от которой отказалась (что подтверждается данными журнала № 5 терапевтических обращений приемного покоя ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ»). В последующем, данных о какой-либо дифференциальной диагностике и коррекции анемии амбулаторно, не выявлено, что является неполным объемом диагностики и лечения анемии относительно Стандарта медицинской помощи больным железодефицитной анемией и Федеральных клинических рекомендаций по диагностике и лечению железо дефицитной анемии.

По данным истории болезни стационарного больного №, ФИО1 поступила в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» 07.07.2020 с клиническими признаками анемии и сердечной недостаточности.

Диагноз клинический: <данные изъяты>

Госпитализация ФИО1 в отношении анемии осуществлена позже необходимого, что было обусловлено отказами ФИО1 от предложенных ранее госпитализаций (двукратно).

Относительно п. 3.3.2. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым и детям <данные изъяты>, диагностика ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» (с 07.07.2020 г. по ДД.ММ.ГГГГ) проведена практически в полном объеме, за исключением отсутствия определения <данные изъяты>, что самостоятельно не могло привести к ухудшению состояния ФИО1 и не состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением ее смерти. В отношении лечения анемии, экспертная комиссия отмечает <данные изъяты>

<данные изъяты> формально проведена правильно, при этом выявлен неполный объем диагностики и лечения.

При <данные изъяты>; отсутствовало назначение <данные изъяты>; не выявлено письменного указания о причине корректировки терапии в виде отмены <данные изъяты>

Выявленные недостатки терапии <данные изъяты> самостоятельно привести к ухудшению состояния ФИО1 не могли и в прямой причинно- следственной связи с наступлением ее смерти не состоят.

При этом недостатки терапии могли способствовать прогрессированию сердечной (за счет наличия анемии) и почечной недостаточностей.

Экспертная комиссия отмечает, что достоверных признаков <данные изъяты> в стационаре выявлено не было. По данным <данные изъяты> имелись изменения <данные изъяты> при появлении иных изменений на <данные изъяты> (не проведено). Отсутствие вышеизложенных дополнительных исследований <данные изъяты> в прямой причинной связи с наступлением смерти ФИО1 не состоит, при этом могло способствовать более подробному выявлению состояния. При этом, комиссия отмечает, что <данные изъяты> является сложной нозологической формой для диагностики и лечения, так как все имеющиеся нормативные документы, алгоритмы лечения и диагностики существуют только <данные изъяты>

Лечение ФИО1 относительно п. 3.14.19. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым и детям при хронической почечной недостаточности, в период с 07.07.2020 по ДД.ММ.ГГГГ, проведено формально правильно, при этом выявлен неполный объем диагностики, что самостоятельно на неблагоприятный исход повлиять не могло и не состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО1

При анализе медицинской помощи, оказанной ФИО1 за периоды стационарного и амбулаторного лечения с 04.04.2020 по ДД.ММ.ГГГГ, выявлен неполный объем диагностики и лечения, имеющегося у пациентки <данные изъяты>.

При диагностике <данные изъяты> за периоды стационарного и амбулаторного лечения ФИО1 с 04.04.2020 по ДД.ММ.ГГГГ, не в полном объеме выполнены требования п. 3.4.3. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым при <данные изъяты> и Стандарта специализированной медицинской помощи при <данные изъяты>, а именно не проведены осмотры врачом-офтальмологом, врачом-эндокринологом (осмотрел только 06.04.2020); не исследован <данные изъяты>; не проведено исследование <данные изъяты>; не проведена оценка <данные изъяты>; отсутствует осмотр <данные изъяты>; <данные изъяты>, что самостоятельно на неблагоприятный исход повлиять не могло и не состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО1

При лечении <данные изъяты>, в период с 04.04.2020 по 17.04.2020, в связи с отсутствием <данные изъяты> не производилась.

Лечения <данные изъяты> в амбулаторный период (с 17.04.2020 по 07.07.2020) не назначалось.

При лечении <данные изъяты>, в период с 04.04.2020 по 17.04.2020, нет полноценных данных о контролируемом характере течения заболевания. Учитывая большой интервал изменений показателей <данные изъяты> было необходимо провести консультацию врача-эндокринолога с коррекцией терапии относительно динамики показателей <данные изъяты>.

Недостатки диагностики и лечения <данные изъяты> в прямой причинной связи с наступлением смерти ФИО1 не состоят. Однако, значительные колебания <данные изъяты> способствовали прогрессированию <данные изъяты>.

Поскольку <данные изъяты> болезнь <данные изъяты> у ФИО1 возникли и получили развитие еще до момента ее поступления в стационар ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» - 04.04.2020, то возникновение указанных заболеваний не связано с дефектами медицинской помощи, допущенными при лечении ФИО1, в период с 04.04.2020 по ДД.ММ.ГГГГ. По этой причине экспертная комиссия не усматривает прямой причинно-следственной связи между допущенными при лечении ФИО1, в период с 04.04.2020 по ДД.ММ.ГГГГ, дефектами медицинской помощи и наступлением ее смерти.

Вместе с тем экспертами указано на то, что своевременная и полная диагностика и лечение <данные изъяты> в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» (с 04.04.2020 по ДД.ММ.ГГГГ), могли способствовать <данные изъяты>, не исключали возможность наступления смерти ФИО1

Таким образом, как установлено в результате проведенной экспертизы, выявленные в ходе предварительного следствия дефекты и недоставки оказания ФИО1 медицинской помощи не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением летального исхода.

Вместе с тем, по всем выявленным дефектам оказания медицинской помощи в адрес главного врача ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» внесено представление о принятии мер по устранению обстоятельств, выявленных при производстве по уголовному делу.

В связи с летальным исходом пациентки ФИО1 в ГБУЗ СО «Алапаевская ГБ», АО СМК «АСТРАМЕД-МС» проведена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной ФИО1, <данные изъяты> в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» по представленной медицинской документации. Согласно выводам экспертного заключения и акта экспертизы качества медицинской помощи №: выполнен неполный объем диагностических и лечебных мероприятий.

В ходе производства по уголовному делу была допрошена главный эксперт АО СМК «Астрамед-МС» ФИО5, которая пояснила, что 04.09.2020 ею была завершена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» за период лечения с 07.07.2020 по ДД.ММ.ГГГГ. В ходе производства экспертизы ею была изучена история болезни стационарного больного №. По результатам экспертизы выявлена неполнота оказанной ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» медицинской помощи, которая заключалась в не назначении ряда лекарственных препаратов и не проведении осмотра пациентки <данные изъяты>

Суд, оценив в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение судебно-медицинской экспертизы, заключение АО СМК «АСТРАМЕД-МС» нашел их выводы достоверными, положив их в основу решения, пришел к выводу, что имел место факт оказания ФИО1 медицинских услуг ненадлежащего качества, поскольку экспертами сделан однозначный вывод о том, что, недостатки диагностики, лечения при оказании медицинской помощи ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» могли способствовать прогрессированию <данные изъяты>, имеют с наступлением неблагоприятного исхода косвенную (непрямую) причинно-следственную связь.

Ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания ему медицинской помощи, в том числе, по причине таких дефектов ее оказания как несвоевременная диагностика заболевания и несвоевременное проведение пациенту всех необходимых и возможных лечебно-диагностических мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет вред пациенту и является безусловным основанием для компенсации морального вреда.

Пунктом 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (абз. 1 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 (ст. 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред (абз. 2 ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (п. 2 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По общему правилу, моральный вред компенсируется в денежной форме (п. 1 ст. 1099 и п. 1 ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) (п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда»).

В п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении. Размер компенсации морального вреда не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других имущественных требований.

В п. 48 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (ст. 19 и ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации»).

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Согласно п. 49 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

В соответствии с п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда.

При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.

В связи с тем, что судом установлены указанные выше обстоятельства, а именно недостатки лечения ФИО1, которые могли способствовать прогрессированию и выраженности тяжести течения осложнений заболевания и имеют с наступлением неблагоприятного исхода в виде ее смерти косвенную (непрямую) причинно-следственную связь, суд, находит требования Шамраева Е.П. о компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи, обоснованным, подлежащими удовлетворению.

Вопреки распределенному судом бремени доказывания и положениям ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, доказательств отсутствия своей вины в оказании медицинских услуг ненадлежащего качества ответчиком суду не представлено, напротив, с наличием вины ответчик в судебном заседании и в письменном отзыве согласился, полагая данный факт установленным.

Критерии определения размера компенсации морального вреда, причиненного потерпевшему, определены в пп. 25-31, 48, 49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда». Тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий (п. 27 Постановления).

Определяя размер компенсации морального вреда, суд, руководствуясь положениями ст. 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации и разъяснениями, приведенными в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 № 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда», оценив представленные по делу доказательства в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принимает во внимание и учитывает:

-личность истца, степень претерпеваемых истцом моральных страданий с учетом его индивидуальных особенностей – сына, потерявшего мать в молодом возрасте;

-объем перенесенных Шамраевым Е.П. физических и нравственных страданий ввиду ухудшения здоровья любимого близкого человека, затем от утраты близкого человека, что следует из письменных объяснений, изложенных в иске, что является одним из видов доказательств по делу в соответствии с положениями ст. 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации;

-степень вины ответчика в причинении истцу моральных страданий: наличие дефектов при оказании медицинской помощи ФИО1, отсутствие прямой причинно-следственной связи между выявленными недостатками диагностики лечения в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» и наступлением смерти ФИО1,

-особенности ответчика, который является государственной организацией, оказывающей медицинские услуги населению, которая в силу прямого указания закона обязана оказывать медицинскую помощь гражданам в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями, а также на основе стандартов медицинской помощи.

Вместе с тем, суд вопреки доводам ответчика учитывает, что сам по себе факт отдаленности проживания сына от матери не свидетельствует: о том, что отношения между ними не являлись близкими и доверительными; о меньшей степени нравственных и физических страданий сына, чем дочери, который в период болезни матери созванивался с ней, знал о ее плохом самочувствии, а затем потерял близкого и родного человека, утратил неотчуждаемое право на семейную связь с матерью.

С учетом вышеуказанных обстоятельств, с учетом требований разумности и справедливости, необходимости соблюдения баланса прав и обязанностей сторон, а также учитывая, что моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в деньгах, не должен являться средством обогащения, сумма должна отвечать признакам справедливой и разумной компенсации за перенесенные страдания, суд не усматривает оснований для удовлетворения требований истца в полном объеме и взыскания компенсации морального вреда в размере 1 000 000 руб., при этом суд также не усматривает вопреки доводам ответчика оснований, для взыскания в пользу истца компенсации морального вреда в сумме 100 000 руб., приходит к выводу о том, что с ответчика в пользу истца подлежит взысканию сумма компенсации морального вреда в размере 500 000 руб.

В силу п. 1 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

В соответствии с п. 1 ст. 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежат дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

Как следует из справки ГАУЗ СО «СОКПБ» от 07.10.2024 № СБ-70, договора на предоставление лечебно-профилактической помощи (медицинских услуг) № 2024 СБ-619 от 23.09.2024, перечня (сметы) видов оказываемой лечебно-профилактической помощи (медицинских услуг), кассового чека на сумму 32 600 руб., Шамраев Е.П., <данные изъяты>, находился на стационарном лечении в ГАУЗ СО СОКПБ филиал Клиника неврозов «Сосновый бор», отделение № 23 с 23.09.2024 по 07.10.2024.

Как следует из текста искового заявления, лечение в Клинике неврозов «Сосновый бор» истец проходил по причине претерпевания душевных и нравственных страданий, связанных со смертью матери.

Вместе с тем, судом не установлено наличия причинно-следственной связи между смертью матери истца в июле 2020 года и получением им медицинской помощи в Клинике неврозов «Сосновый бор» в сентябре 2024 года, не установлено, что потерпевший нуждался в этом виде помощи именно в связи с событиями, имевшими место в июле 2020 года, а кроме того не установлено, что истец не имел права на бесплатное получение такой помощи.

Таким образом, суд не находит оснований для удовлетворения требования истца в части взыскания затрат на лечение в сумме 32 600 руб.

Согласно п. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

В соответствии с пп. 3 п. 1 ст. 333.36 Налогового кодека Российской Федерации истец при подаче иска был освобожден от уплаты государственной пошлины, в связи с чем на основании пп. 3 п. 1 ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации с ответчика в доход бюджета подлежит взысканию госпошлина в размере 3 000 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 193-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

исковые требования Шамраева Е. П. к государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, компенсации материального ущерба, удовлетворить частично.

Взыскать с государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» (ИНН 6601001930) в пользу Шамраева Е. П. (<данные изъяты>) компенсацию морального вреда в сумме 500 000 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Взыскать с государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» (ИНН 6601001930) в доход бюджета государственную пошлину в сумме 3 000 рублей.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Алапаевский городской суд Свердловской области.

Судья Е.С. Ермакович

Решение в окончательной форме изготовлено12 июля 2024 г.

УИД № 66RS0014-01-2024-000723-31

Дело №2а-696/2024

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Алапаевск

Свердловской области 28 июня 2024 г.

Судья Алапаевского городского суда Свердловской области Зубарева О.Ф., при секретаре Останиной Н.А.,

с участием представителя административного истца МИФНС № 23 по Свердловской области ФИО5,

рассмотрев в открытом судебном заседании административное дело по административному иску Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 23 по Свердловской области (623780, Свердловская область, г. Артемовский, ул. Ленина, д. 19, ИНН 6677000013) к ФИО2, <данные изъяты>, о взыскании обязательных платежей и санкций,

УСТАНОВИЛ:

Межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы № 23 по Свердловской области обратилась в суд с административным исковым заявлением к ФИО2 о взыскании задолженности по обязательным платежам и санкциям в общей сумме 141 650,31 руб., в том числе:

-налога на доходы физических лиц за 2021 год в размере 110 668,84 руб.;

-штрафа по НДФЛ за 2021 год в размере 7 693,75 руб.;

-штрафа по НДФЛ за 2021 год в размере 5 770,39 руб.;

-пени в размере 17 517,33 руб.

Требования мотивированы тем, что ФИО2 не представил в установленный законодательством о налогах и сборах срок налоговую декларацию по налогу на доходы физических лиц за 2021 год и не уплатил сумму налога на доходы физических лиц за 2021 год с доходов от полученного в дар недвижимого имущества и в результате его отчуждения до истечения минимального срока, установленного Налоговым кодексом РФ. В связи с тем, что в установленные Налоговым кодексом Российской Федерации сроки обязанность по уплате налогов административным ответчиком не исполнена, на сумму образовавшейся задолженности в соответствии со ст. 75 Налогового кодекса Российской Федерации начислена пеня в разм...

...ере 17 517 руб. 33 коп. Должнику направлено требование об уплате задолженности от 25.05.2023 № 300 на сумму 203 799 руб. 63 коп., в котором сообщалось о наличии отрицательного сальдо ЕНС и сумме задолженности с указанием налогов, авансовых платежей по налогам, сборов, страховых взносов, пеней, штрафов, процентов на момент направления требования, а также об обязанности уплатить в установленный срок сумму отрицательного сальдо ЕНС.

В настоящее время отрицательное сальдо ЕНС должником погашено частично. Остаток задолженности составляет 141 650 руб. 31 коп. Поскольку отрицательное сальдо ЕНС должником не погашено, налоговый орган обратился к мировому судье судебного участка № 2 Алапаевского судебного района Свердловской области с заявлением о вынесении судебного приказа в отношении ФИО2

15.09.2023 мировым судьей судебного участка № 2 Алапаевского судебного района Свердловской области, вынесен судебный приказ № 2а-1990/2023 о взыскании с ФИО2 задолженности по налогам и сборам в размере 176 708 руб. 97 коп.

08.12.2024 мировым судьей судебного участка № 2 Алапаевского судебного района Свердловской области данный судебный приказ был отменен, в связи с чем налоговый орган обратился в суд с настоящим административным иском.

Дело назначено к рассмотрению по общим правилам административного судопроизводства.

В судебном заседании представитель административного истца ФИО5 на иске настаивала по доводам, изложенным в исковом заявлении, указав, что расчет налога приведен в Решении МИФНС № 23 по Свердловской области № 2552 от 21.12.2022, которое не обжаловалось ответчиком. Недоимка по налогам налогоплательщиком уплачена не в полном объеме.

Административный ответчик ФИО2 в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен судом надлежащим образом. Ходатайств об отложении дела не заявлял, возражений на иск не представил.

Суд, с согласия представителя административного истца, определил рассмотреть дело в отсутствие административного ответчика.

Заслушав объяснения представителя административного истца и изучив материалы дела, суд приходит к следующему.

В соответствии со статьей 57 Конституции Российской Федерации каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы.

Данному конституционному положению корреспондирует п. 1 ст. 3 Налогового кодекса Российской Федерации, согласно которому каждое лицо должно уплачивать законно установленные налоги и сборы.

Обязанность по уплате налога должна быть выполнена в срок, установленный законодательством о налогах и сборах. Неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанности по уплате налога является основанием для направления налоговым органом налогоплательщику требования об уплате налога (пункт 1 статьи 45 Налогового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со ст.11 Налогового кодекса РФ задолженностью по уплате налогов, сборов и страховых взносов в бюджеты бюджетной системы Российской Федерации признается общая сумма недоимок, а также не уплаченных налогоплательщиком, плательщиком сборов, плательщиком страховых взносов и (или) налоговым агентом пеней, штрафов и процентов, предусмотренных Налогового кодекса РФ, и сумм налогов, подлежащих возврату в бюджетную систему Российской Федерации в случаях, предусмотренных Налогового кодекса РФ, равная размеру отрицательного сальдо единого налогового счета этого лица (далее – ЕНС).

В соответствии со ст. 11.3 Налогового кодекса РФ совокупная обязанность формируется и подлежит учету на ЕНС, который ведется в отношении каждого физического лица. Исполнение обязанности, числящейся на ЕНС, осуществляется с использованием единого налогового платежа (далее – ЕНП).

Сальдо ЕНС представляет собой разницу между общей суммой денежных средств, перечисленных и (или) признаваемых в качестве ЕНП, и денежным выражением совокупной обязанности.

Отрицательное сальдо единого налогового счета формируется, если общая сумма денежных средств, перечисленных и (или) признаваемых в качестве единого налогового платежа, меньше денежного выражения совокупной обязанности.

В соответствии с ч. 4 ст. 48 Налогового кодекса РФ, рассмотрение дел о взыскании налога, сбора, пеней, штрафов за счет имущества физического лица производится в соответствии с законодательством об административном судопроизводстве.

Согласно ст. 286 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, органы государственной власти, иные государственные органы, органы местного самоуправления, другие органы, наделенные в соответствии с федеральным законом функциями контроля за уплатой обязательных платежей (далее - контрольные органы), вправе обратиться в суд с административным исковым заявлением о взыскании с физических лиц денежных сумм в счет уплаты установленных законом обязательных платежей и санкций, если у этих лиц имеется задолженность по обязательным платежам, требование контрольного органа об уплате взыскиваемой денежной суммы не исполнено в добровольном порядке или пропущен указанный в таком требовании срок уплаты денежной суммы и федеральным законом не предусмотрен иной порядок взыскания обязательных платежей и санкций.

Административное исковое заявление о взыскании обязательных платежей и санкций может быть подано в суд в течение шести месяцев со дня истечения срока исполнения требования об уплате обязательных платежей и санкций, если иное не установлено федеральным законом. Пропущенный по уважительной причине срок подачи административного искового заявления о взыскании обязательных платежей и санкций может быть восстановлен судом.

Согласно ч. 3 ст. 48 Налогового кодекса РФ, налоговый орган вправе обратиться в суд общей юрисдикции с заявлением о взыскании задолженности:

1) в течение шести месяцев со дня истечения срока исполнения требования об уплате задолженности в случае, если размер отрицательного сальдо превышает 10 тысяч рублей;

2) не позднее 1 июля года, следующего за годом, в течение которого налоговым органом осуществлено обращение в суд с заявлением о взыскании задолженности, в случае неисполнения обязанности по требованию об уплате задолженности, на основании которого подано такое заявление, и образовании после подачи предыдущего заявления задолженности, подлежащей взысканию в соответствии с настоящим пунктом, в сумме более 10 тысяч рублей,

либо года, на 1 января которого сумма задолженности, подлежащая взысканию в соответствии с настоящим пунктом, превысила 10 тысяч рублей,

либо года, на 1 января которого истекло три года со срока исполнения требования об уплате, и сумма задолженности, подлежащая взысканию в соответствии с настоящим пунктом, не превысила 10 тысяч рублей,

либо года, на 1 января которого истекло три года, следующих за годом, в течение которого налоговый орган обратился в суд с заявлением о взыскании задолженности, и при этом по требованию об уплате указанной задолженности, взыскиваемой в судебном порядке, образовалась новая сумма задолженности, подлежащая взысканию в соответствии с настоящим пунктом, в сумме менее 10 тысяч рублей.

Согласно положениям ст. ст. 48, 70 Налогового кодекса РФ несвоевременная уплата налога предусматривает возможность применения налоговым органом такой меры как взыскание пени.

В соответствии со ст. 75 Налогового кодекса РФ пеней признается денежная сумма, которую налогоплательщик должен выплатить в случае уплаты причитающихся сумм налогов или сборов, в более поздние по сравнению с установленными законодательством о налогах и сборах сроки (ч. 1). Сумма соответствующих пеней уплачивается помимо причитающихся к уплате сумм налога или сбора и независимо от применения других мер обеспечения исполнения обязанности по уплате налога или сбора, а также мер ответственности за нарушение законодательства о налогах и сборах (ч. 2). Пеня начисляется за каждый календарный день просрочки исполнения обязанности по уплате налога или сбора, начиная со следующего за установленным законодательством о налогах и сборах дня уплаты налога или сбора (ч. 3). Пеня за каждый день просрочки определяется в процентах от неуплаченной суммы налога или сбора по процентной ставке равной одной трехсотой действующей в это время ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации (ч. 4).

В соответствии с абзацем первым пункта 6 статьи 11.3 Налогового кодекса РФ сумма пеней, рассчитанная в соответствии со статьей 75 Налогового кодекса РФ, учитывается в совокупной обязанности со дня учета на ЕНС недоимки, в отношении которой рассчитана данная сумма.

В случае увеличения совокупной обязанности отражение на едином налоговом счете начисления пеней на сумму недоимки осуществляется с даты учета увеличения соответствующей обязанности в соответствии с п. 5 ст. 11.3 Налогового кодекса РФ (п. 6 ст. 75 Налогового кодекса РФ).

На сумму увеличения совокупной обязанности налоговым органом начисляются пени в установленном порядке.

Пеня начисляется за каждый календарный день просрочки исполнения обязанности на сумму недоимки начиная со дня, следующего за днем установленного законодательством о налогах и сборах срока уплаты налога, по день (включительно) исполнения совокупной обязанности по уплате налогов.

Пени уплачиваются за счет средств, учтенных на едином налоговом счете. В общем случае налоговый орган производит зачет необходимой суммы в счет уплаты пеней с учетом последовательности, установленной п. 8 ст. 45 Налогового кодекса РФ.

В соответствии с п.1 ст. 69 Налогового кодекса РФ неисполнение обязанности по уплате налогов, авансовых платежей по налогам, сборов, страховых взносов, пеней, штрафов, процентов, повлекшее формирование отрицательного сальдо единого налогового счета налогоплательщика, является основанием для направления налоговым органом налогоплательщику требования об уплате задолженности.

Требование об уплате задолженности должно быть исполнено в течение восьми дней с даты получения указанного требования, если более продолжительный период времени для уплаты задолженности не указан в этом требовании.Исполнением требования об уплате задолженности признается уплата (перечисление) суммы задолженности в размере отрицательного сальдо на дату исполнения.

В соответствии с ч. 1 и 2 ст. 48 Налогового кодекса Российской Федерации, в случае неисполнения налогоплательщиком (плательщиком сбора, плательщиком страховых взносов) - физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем (утратившим статус индивидуального предпринимателя) (далее в настоящей статье - физическое лицо), в установленный срок обязанности по уплате налога, сбора, страховых взносов, пеней, штрафов налоговый орган обращает взыскание на имущество физического лица посредством размещения в реестре решений о взыскании задолженности в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 46 настоящего Кодекса решений о взыскании, информации о вступившем в законную силу судебном акте и поручений налогового органа на перечисление суммы задолженности с учетом особенностей, предусмотренных настоящей статьей.

Копия решения о взыскании направляется физическому лицу в течение шести дней со дня принятия такого решения через личный кабинет налогоплательщика (при отсутствии (прекращении) у налогоплательщика доступа к личному кабинету налогоплательщика - по почте заказным письмом).

Из представленных административным истцом материалов судом установлено, что в 2021 году ФИО2 получил в дар и через несколько месяцев произвел отчуждение недвижимого имущества: нежилого здания с кадастровым номером 66:32:0901001:123, адрес нахождения имущества: 624615, Свердловская область, г. Алапаевск, д. Устьянчики, ул. Пушкина, 2 Б. Дата регистрации права собственности: 02.07.2021, дата окончания регистрации права: 30.09.2021 (л.д. 50).

Пунктом 1 статьи 210 Налогового кодекса Российской Федерации установлено, что при определении налоговой базы по налогу на доходы физических лиц учитываются все доходы налогоплательщика, полученные им как в денежной, так и в натуральной форме, или право на распоряжение которыми у него возникло, а также доходы в виде материальной выгоды, определяемой в соответствии со статьей 212 Кодекса.

При получении в дар недвижимого имущества налогоплательщик (одаряемый) получает доход в натуральной форме.

Доход в натуральной форме подлежит обложению налогом на доходы физических лиц в установленном порядке, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 18.1 статьи 217 Налогового кодекса Российской Федерации.

На основании пп. 7 п. 1 ст. 228 Налогового кодекса Российской Федерации физические лица, получающие от физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, доходы в денежной и натуральной формах в порядке дарения, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 18.1 статьи 217 настоящего Кодекса, когда такие доходы не подлежат налогообложению, производят исчисление и уплату налога самостоятельно.

Налогоплательщиком декларация по налогу на доходы физических лиц по доходам от полученного в дар недвижимого имущества, не представлена, сумма налога, подлежащая уплате не исчислена.

В соответствии с пунктом 6 статьи 214.10 Налогового кодекса Российской Федерации сумма налога по доходам в виде объекта недвижимого имущества, полученного в порядке дарения, исчисляется налоговым органом как соответствующая налоговым ставкам, установленным статьей 224 настоящего Кодекса, процентная доля налоговой базы.

В целях настоящего пункта при определении налоговой базы доходы налогоплательщика при получении в порядке дарения объекта недвижимого имущества принимаются равными кадастровой стоимости этого объекта, внесенной в Единый государственный реестр недвижимости и подлежащей применению с 1 января года, в котором осуществлена государственная регистрация перехода права собственности на соответствующий объект недвижимого имущества (в случае образования этого объекта недвижимого имущества в течение налогового периода - кадастровой стоимости этого объекта, определенной на дату его постановки на государственный кадастровый учет).

Доход от продажи объекта недвижимости, находящегося в собственности менее установленного Налоговым кодексом Российской Федерации минимального срока (три, пять лет) также подлежит налогообложению НДФЛ. В случае, если доходы налогоплательщика, полученные от продажи объекта недвижимости меньше, чем кадастровая стоимость данного объекта, внесенная в ЕГРН, налоговая база для исчисления НДФЛ определяется с учетом положений ст. 214.10 Налогового кодекса Российской Федерации.

В соответствии с подпунктом 4 пункта 1 статьи 23 Налогового кодекса Российской Федерации налогоплательщики обязаны представлять в налоговый орган по месту учета в установленном порядке налоговые декларации по тем налогам, которые они обязаны уплачивать, если такая обязанность предусмотрена законодательством о налогах и сборах.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 1, пункта 3 статьи 228 Налогового кодекса Российской Федерации физические лица – исходя из сумм, полученных в дар имущества, принадлежащего этим лицам на праве собственности, обязаны представить в налоговый орган по месту своего учета соответствующую налоговую декларацию.

В соответствии с пунктом 1 статьи 229 Налогового кодекса Российской Федерации физические лица, обязаны представить налоговую декларацию не позднее 30 апреля года, следующего за истекшим налоговым периодом. В соответствии со статьей 216 Налогового кодекса Российской Федерации налоговый период по НДФЛ устанавливается как календарный год.

Срок представления налоговой декларации по налогу на доходы физических лиц за 2021 год – не позднее 04.05.2022.

На основании пункта 4 статьи 228 Налогового кодекса Российской Федерации, общая сумма налога, подлежащая уплате в соответствующий бюджет, исчисленная исходя из налоговой декларации с учетом положений настоящей статьи, уплачивается по месту жительства (месту учета по иному основанию, установленному настоящим Кодексом, - при отсутствии места жительства) налогоплательщика в срок не позднее 15 июля года, следующего за истекшим налоговым периодом.

Таким образом, срок уплаты налога на доходы физических лиц за 2021 год не позднее 15.07.2022.

Из материалов дела судом установлено, что налогоплательщик ФИО2 в установленный законодательством срок декларацию по налогу на доходы физических лиц за 2021 год в налоговый орган не представил.

По результатом проведенной в отношении административного ответчика камеральной проверки 21.12.2022 вынесено Решение № 2552. В соответствии с данным решением ФИО2 привлечен к ответственности за совершение налогового правонарушения (л.д. 35-39). Указанным решением ФИО2 исчислен НДФЛ с доходов, полученных в результате дарения и последующей продажи недвижимого имущества, а также штрафы за неуплату НДФЛ и непредставление в налоговый орган налоговой декларации.

Данное решение ФИО2 не оспаривалось.

25.05.2023 должнику направлено требование № 300 об уплате задолженности по налогам и иным платежам на сумму 203 799 руб. 63 коп, в котором сообщалось о наличии отрицательного сальдо ЕНС и сумме задолженности с указанием налогов, пеней, штрафов по НДФЛ на момент направления требования, а также об обязанности уплатить в установленный срок сумму отрицательного сальдо ЕНС (л.д. 15).

Срок исполнения данного требования был установлен до 20.07.2023.

В установленный в требовании срок недоимка по налогам и штрафным санкциям ФИО2 не уплачена, в связи с чем 08.08.2023 МИФНС № 23 по Свердловской области вынесено Решение № 38 о взыскании с ФИО2 задолженности по налогам и штрафным санкциям за счет денежных средств налогоплательщика в размере 180 676,44 руб. (л.д. 31)

Копия решения № 38 от 08.08.2023 направлена ФИО2 в течение шести дней со дня принятия такого решения через личный кабинет налогоплательщика (л.д. 32).

Поскольку отрицательное сальдо ЕНС должником было не погашено, налоговый орган в установленный законом шестимесячный срок 11.09.2023 обратился к мировому судье судебного участка №2 Алапаевского судебного района Свердловской области с заявлением о вынесении судебного приказа на взыскание с ФИО2 образовавшейся задолженности, штрафов и пеней.

15.09.2023 мировым судьей судебного участка № 2 Алапаевского судебного района Свердловской области вынесен судебный приказ № 2а-1990/2023 о взыскании с ФИО2 задолженности по налогам и штрафным санкциям размере 176 708 руб. 97 коп.

08.12.2023 года мировым судьей судебного участка № 2Алапаевского судебного района Свердловской области данный судебный приказ был отменен.

До настоящего времени отрицательное сальдо ЕНС должником погашено частично. Остаток задолженности составляет 141 650 руб. 31 коп. в том числе:

- налог на доходы физических лиц в размере 110 668 руб. 84 коп. за 2021 год;

- штрафы по НДФЛ в размере 7 693 руб. 75 коп. за 2021 год;

- штрафы по НДФЛ в размере 5 770 руб. 39 коп. за 2021 год;

- пени в размере 17 517 руб. 33 коп.

С настоящим административным иском налоговый орган обратился в Алапаевский городской суд 17.04.2024, то есть с соблюдением срока, установленного ст. 48 Налогового кодекса Российской Федерации.

Разрешая настоящий спор, суд приходит к выводу о наличии у административного ответчика обязанности по уплате задолженности, отраженной в ЕНС налогоплательщика, за спорный период.

Расчет сумм НДФЛ штрафов и пеней, предъявленных к взысканию налоговым органом, произведен в соответствии с требованиями налогового законодательства, и признан судом обоснованным.

На основании вышеизложенного, суд считает взыскать с ФИО2 в пользу Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 23 по Свердловской области недоимку по налогу на доходы физических лиц за 2021 год в размере 110 668,84 руб.; штраф по НДФЛ за 2021 год в размере 7 693,75 руб.; штраф по НДФЛ за 2021 год в размере 5 770,39 руб.; пени по состоянию на 17.12.2023 в сумме 17 517,33 руб.

Всего 141 650,31 руб.

В соответствии с ч. 1 ст. 114 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации государственная пошлина, от уплаты которой административный истец был освобожден, в случае удовлетворения административного искового заявления взыскивается с административного ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов.

В связи с тем, что административный истец - Межрайонная инспекция Федеральной налоговой службы № 23 по Свердловской области в соответствии с нормами Налогового кодекса Российской Федерации освобождена от уплаты госпошлины при подаче административного искового заявления, с ответчика в доход бюджета подлежит взысканию государственная пошлина в размере 4033,00 руб.

Руководствуясь ст. ст. 175 – 180 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судья

РЕШИЛ:

Исковые требования Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 23 по Свердловской области (ИНН 6677000013) к ФИО2 (ИНН 660109198297) о взыскании обязательных платежей и санкций удовлетворить.

Взыскать с ФИО2, <данные изъяты>, в пользу Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы № 23 по Свердловской области недоимку по налогу на доходы физических лиц за 2021 год в размере 110 668,84 руб.; штраф по НДФЛ за 2021 год в размере 7 693,75 руб.; штраф по НДФЛ за 2021 год в размере 5 770,39 руб.; пени по состоянию на 17.12.2023 в сумме 17 517,33 руб., всего 141 650,31 руб.

Взыскать с ФИО2 в доход бюджета государственную пошлину в размере 4033,00 руб.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по административным делам Свердловского областного суда в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме, жалоба подается через Алапаевский городской суд.

Судья О.Ф. Зубарева

мотивированное решение составлено 18.12.2023

дело № 2-452/2023

УИД № 66RS0014-01-2023-000375-89

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

город Алапаевск 12 декабря 2023 года

Алапаевский городской суд Свердловской области в составе: председательствующего судьи Арзамасцевой Л.В., при секретаре Лежниной Е.Р.,

с участием: представителя истца Кондрата Ю.Ф. – адвоката Архиповой Е.В., действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ и ордера от ДД.ММ.ГГГГ №,

представителя ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» Сысоевой О.В., действующей на основании доверенности,

помощника Алапаевского городского прокурора Андрианова Е.А.,

рассмотрев в судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Кондрата Ю. Ф. к Государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, вследствие некачественного оказания медицинской помощи, приведшего к смерти пациента,

УСТАНОВИЛ:

Кондрат Ю.Ф. обратился в суд с иском к ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» о взыскании компенсации морального вреда, вследствие некачественного оказания медицинской помощи, приведшего к смерти пациента, в размере 5 000 000 руб.

В обоснование заявленных исковых требований истец Кондрат Ю.Ф. в иске указал, что является супругом ФИО1, <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ его супруга ФИО1 умерла при следующих обстоятельствах. ФИО1 почувствовала себя нехорошо, у нее начались сильные боли <данные изъяты>. Он отвез ее на такси в приемный покой ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница». В тот же день супруга была госпитализирована в хирургическое отделение ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» (<адрес>) с диагнозом <...

...данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ супруге выполнена операция <данные изъяты>. Супруга была выписана домой после операции под наблюдение <данные изъяты> поликлиники. ДД.ММ.ГГГГ проведена <данные изъяты>.

Дано направление на пересмотр КТ от ДД.ММ.ГГГГ, где поставлен диагноз <данные изъяты>

<данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ супруга умерла.

Истец считает, что виновные действия (бездействие) сотрудников ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» привели к несвоевременной диагностике заболевания ФИО1 и неправильная тактика лечения способствовали значительному уменьшению продолжительности жизни супруги. Полагает, что <данные изъяты>. Считает, что при правильно выбранной методике лечения и своевременной диагностике продолжительность жизни ФИО1 была бы значительно дольше.

В действиях (бездействии) виновных должностных лиц ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» при данных обстоятельствах усматривает признаки некачественной медицинской помощи. Полагает, что вред, причиненный вследствие некачественного оказания медицинской помощи его супруге ФИО1, находится в прямой причинно - следственной связи с несвоевременной диагностикой и оказанием медицинской помощи, что привело к летальному исходу.

Действиями (бездействием) со стороны ответчика нарушено принадлежащее истцу неимущественное благо (семейные связи). В результате наступления смерти супруги истцу как ее мужу и близкому человеку причинены глубокие нравственные страдания.

Истец Кондрат Ю.Ф., надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился, ходатайствовал о рассмотрении дела в свое отсутствие, свои интересы доверил представлять адвокату Архиповой Е.В.

Представитель истца Архипова Е.В. в ходе судебного заседания на заявленных требованиях настаивала по доводам, указанным в иске. Также пояснила, что исходя из представленных документов, ДД.ММ.ГГГГ подтверждается первое обращение ФИО1 к ответчику за оказанием медицинской помощи, установлен диагноз <данные изъяты>. Учитывая отсутствие амбулаторной карты и выводы экспертов, что оценить качество медицинской помощи на амбулаторном этапе оценить невозможно, наличие причинно-следственной связи между смертью пациента и качество медицинской помощи исключить нельзя, то есть требования истца подлежат удовлетворению.

Представитель ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» Сысоева О.В. в ходе судебного заседания пояснила, что основанием для возложения ответственности на ответчика по компенсации морального вреда является довод истца о том, что установить наличие <данные изъяты> Какой-либо причинно-следственной связи между характером (качеством) оказания медицинской помощи ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» и наступлением смерти, предположительно, от <данные изъяты>, не усматривается.

Третье лицо Фадеева И.Ю., которая является дочерью умершей ФИО1, надлежащим образом извещенная о времени и месте судебного заседания, в суд не явилась. В судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ пояснила, что когда заметили желтушность кожных покровов у мамы, то она записала ее к терапевту на ДД.ММ.ГГГГ, она сходила к терапевту в больницу на ул. Ленина, а потом была явка, так как был Ковид, ее отправили в больницу на ул. Ленина, 123, ее не приняли, сказали идти домой, продлили больничный, ее не посмотрели. Она отправилась домой. Дома ей стало плохоДД.ММ.ГГГГ папа увез ее в приемный покой на такси, ее прооперировали ДД.ММ.ГГГГ. Если бы все обследования врачами были сделаны правильно и своевременно, то мама смогла бы дольше прожить.

Третье лицо Кондрат Д.Ю., надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился.

Третье лицо Рахимов А.А., который является врачом-хирургом ГАУЗ СО «АГБ», надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ пояснил, что ФИО1 поступала ДД.ММ.ГГГГ с <данные изъяты>

Третье лицо Косян С.П., который является врачом-хирургом ГАУЗ СО «АГБ», надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился, в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ пояснил, что, судя по записям, ФИО1 поступила во время его дежурства в приемный покой по направлению участкового терапевта, в записях указано: <данные изъяты>

Представитель третьего лица СМК «Астрамед-МС» (АО), надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания, в суд не явился, ходатайствовал о рассмотрении дела в отсутствие представителя, в отзыве указал, что в адрес АО «АСТРАМЕД-МС» (СМК) поступило обращение Кондрат Ю.Ф. от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1, <данные изъяты>, полис ОМС № с жалобой на качество оказания медицинской помощи в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ». АО «АСТРАМЕД-МС» (СМК) проведена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной ФИО1 по представленной медицинской организацией первичной медицинской документации. После проведения контрольно-экспертных мероприятий медицинская документация была возвращена в медицинскую организацию. <данные изъяты>

Суд считает возможным, с учетом мнения явившихся лиц, рассмотреть настоящее гражданское дело при данной явке.

Заслушав лиц, участвующих в деле, заключение прокурора, полагавшего, что заявленные требования, с учетом заключения экспертизы, подлежащими удовлетворению частично, изучив материалы дела, суд приходит к следующему выводу.

Право на жизнь и охрану здоровья относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека, подлежащих государственной защите; Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека (ст. ст. 2 и 7, ч. 1 ст. 20, ст. 41 Конституции Российской Федерации). В развитие положений Конституции РФ приняты соответствующие законодательные акты, направленные на защиту здоровья граждан и возмещение им вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья. Общие положения, регламентирующие условия, порядок, размер возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, содержатся в Гражданском кодексе Российской Федерации (глава 59).

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Качество медицинской помощи - совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата. Медицинская помощь - комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (ст.2 ФЗ от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»).

В силу ч.1 и ч.2 ст.19 ФЗ от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», каждый имеет право на медицинскую помощь. Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования.

Согласно ч.2 и ч.3 ст.98 ФЗ от 21.11.2011 №323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации.

В соответствии с ч. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические и нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Основания и размер компенсации морального вреда регулируются ст.ст. 1099-1101 Гражданского кодекса РФ.

Согласно ст.1101 Гражданского кодекса РФ, компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из анализа данных норм закона следует, что для возложения обязанности по возмещению морального вреда необходимо наличие одновременно следующих условий: претерпевание морального вреда, неправомерные действия причинителя вреда, причинная связь между неправомерными действиями и моральным вредом, вина причинителя вреда.

В пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина" разъяснено, что по общему правилу, установленному статьей 1064 Гражданского кодекса РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьей 1064 Гражданского кодекса РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Согласно п.12 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда", обязанность компенсации морального вреда может быть возложена судом на причинителя вреда при наличии предусмотренных законом оснований и условий применения данной меры гражданско-правовой ответственности, а именно: физических или нравственных страданий потерпевшего; неправомерных действий (бездействия) причинителя вреда; причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом; вины причинителя вреда (статьи 151, 1064, 1099 и 1100 ГК РФ).

Потерпевший - истец по делу о компенсации морального вреда должен доказать факт нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также то, что ответчик является лицом, действия (бездействие) которого повлекли эти нарушения, или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В п.25 данного постановления Пленума разъяснено: суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 ГК РФ, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Определяя размер компенсации морального вреда, суду необходимо, в частности, установить, какие конкретно действия или бездействие причинителя вреда привели к нарушению личных неимущественных прав заявителя или явились посягательством на принадлежащие ему нематериальные блага и имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими негативными последствиями, форму и степень вины причинителя вреда и полноту мер, принятых им для снижения (исключения) вреда (п.26 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33).

Согласно п.48 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N33, Медицинские организации, медицинские и фармацевтические работники государственной, муниципальной и частной систем здравоохранения несут ответственность за нарушение прав граждан в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи и обязаны компенсировать моральный вред, причиненный при некачественном оказании медицинской помощи (статья 19 и части 2, 3 статьи 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Разрешая требования о компенсации морального вреда, причиненного вследствие некачественного оказания медицинской помощи, суду надлежит, в частности, установить, были ли приняты при оказании медицинской помощи пациенту все необходимые и возможные меры для его своевременного и квалифицированного обследования в целях установления правильного диагноза, соответствовала ли организация обследования и лечебного процесса установленным порядкам оказания медицинской помощи, стандартам оказания медицинской помощи, клиническим рекомендациям (протоколам лечения), повлияли ли выявленные дефекты оказания медицинской помощи на правильность проведения диагностики и назначения соответствующего лечения, повлияли ли выявленные нарушения на течение заболевания пациента (способствовали ухудшению состояния здоровья, повлекли неблагоприятный исход) и, как следствие, привели к нарушению его прав в сфере охраны здоровья.

При этом на ответчика возлагается обязанность доказать наличие оснований для освобождения от ответственности за ненадлежащее оказание медицинской помощи, в частности отсутствие вины в оказании медицинской помощи, не отвечающей установленным требованиям, отсутствие вины в дефектах такой помощи, способствовавших наступлению неблагоприятного исхода, а также отсутствие возможности при надлежащей квалификации врачей, правильной организации лечебного процесса оказать пациенту необходимую и своевременную помощь, избежать неблагоприятного исхода.

На медицинскую организацию возлагается не только бремя доказывания отсутствия своей вины, но и бремя доказывания правомерности тех или иных действий (бездействия), которые повлекли возникновение морального вреда.

Требования о компенсации морального вреда в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи могут быть заявлены членами семьи такого гражданина, если ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому гражданину лично им (то есть членам семьи) причинены нравственные или физические страдания вследствие нарушения принадлежащих лично им неимущественных прав и нематериальных благ. Моральный вред в указанных случаях может выражаться, в частности, в заболевании, перенесенном в результате нравственных страданий в связи с утратой родственника вследствие некачественного оказания медицинской помощи, переживаниях по поводу недооценки со стороны медицинских работников тяжести его состояния, неправильного установления диагноза заболевания, непринятия всех возможных мер для оказания пациенту необходимой и своевременной помощи, которая могла бы позволить избежать неблагоприятного исхода, переживаниях, обусловленных наблюдением за его страданиями или осознанием того обстоятельства, что близкого человека можно было бы спасти оказанием надлежащей медицинской помощи.

Вина в причинении морального вреда предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в причинении вреда доказывается лицом, причинившим вред (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ) (п.49 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2022 N 33).

Согласно свидетельству о смерти серии №, ФИО1, <данные изъяты>, умерла ДД.ММ.ГГГГ (л.д.22 т.1).

В записи акта о смерти от ДД.ММ.ГГГГ указана причина смерти: <данные изъяты> (л.д.59 т.1).

По результатам рассмотрения заявления Кондрат Ю.Ф. от ДД.ММ.ГГГГ, направленного в адрес СМК «Астрамед МС», заявителю был дан ответ, в котором указано следующее (л.д.33-34,45-48 т.1): <данные изъяты>

Как следует из ответа ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.233 т.1), медицинские документы на имя ФИО1, <данные изъяты>, умершей ДД.ММ.ГГГГ, в картохранилище ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» отсутствуют. Факт выдачи «Карты амбулаторного пациента» регистрируется медицинским регистратором поликлиники в электронной программе РМИС, ЕЦП. Выдача амбулаторной карты на имя ФИО1 зарегистрирована от ДД.ММ.ГГГГ на прием к травматологу.

Для разрешения заявленного иска необходимо установить факт ненадлежащего оказания медицинской помощи и обстоятельства причинения вреда, состоящего в причинной связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи, приведшего к смерти пациента, для этого требуются специальные знания, поэтому для правильного и своевременного рассмотрения дела по существу, суд по ходатайству стороны истца ДД.ММ.ГГГГ назначил комиссионную судебно - медицинскую экспертизу, поручив ее проведение государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Бюро судебно-медицинской экспертизы». На разрешение экспертов поставлены следующие вопросы: <данные изъяты>

В экспертном заключении №, проведенной в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ судебно медицинской экспертизы, указано (л.14), что <данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

<данные изъяты>

При ответе на поставленные судом вопросы эксперты указали, что тактика ведения ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевска городская больница» являлась правильной, каких-либо дефектов и недостатков оказания медицинской помощи ФИО1 не имелось. Какой-либо причинно-следственной связи между характером (качеством) оказания медицинской помощи ФИО1 в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» и наступлением ее смерти, предположительно от <данные изъяты>, не усматривается.

Оценивая указанное заключение в соответствии со ст. ст. 67, 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд находит его соответствующим требованиям процессуального законодательства, основанном на полном и всестороннем исследовании представленных доказательств и фактических обстоятельств, содержащим исчерпывающие ответы на поставленные судом вопросы. Оснований не доверять выводам экспертов у суда не имеется, поскольку заключение составлено в соответствии с требованиями действующего законодательства, эксперты, проводившие экспертизу, имеют необходимую квалификацию, что подтверждено соответствующими документами. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст.307 Уголовного кодекса РФ.

В силу действующих нормативно-правовых норм и разъяснений Пленума Верховного суда Российской Федерации по их применению, закон не содержит указания на характер причинной связи (прямая или косвенная (опосредованная) причинная связь) между противоправным поведением причинителя вреда и наступившим вредом и не предусматривает в качестве юридически значимой для возложения на причинителя вреда обязанности возместить вред только прямую причинную связь. Как указала судебно-медицинская экспертная комиссия, <данные изъяты>

Суд приходит к выводу об оказании ответчиком ФИО1 медицинской помощи ненадлежащего качества ввиду недооценки состояния больной, выразившегося в длительном не установлении верного диагноза с ДД.ММ.ГГГГ, что повлекло за собой несвоевременность оказания надлежащей медицинской помощи и правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, а также не соблюдены критерии оценки качества в амбулаторных условиях, предусмотренные Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 10 мая 2017 г. N 203н "Об утверждении критериев качества медицинской помощи".

Хотя недостатки оказанной ФИО1 медицинской помощи и не находятся в прямой причинной связи с ее смертью, однако истец, как супруг умершей, безусловно испытывал нравственные страдания, выразившиеся в переживаниях по поводу состояния здоровья близкого человека, которому оказывалась медицинская помощь ненадлежащего качества. Для компенсации морального вреда необходимым и достаточным является установление косвенной причинно - следственной связи между обстоятельствами ненадлежащей медицинской помощи и ухудшением состояния здоровья пациента, что установлено судом при рассмотрении настоящего дела.

Ответчиком не было представлено доказательств, подтверждающих отсутствие его вины в оказании ФИО1 медицинской помощи, не отвечающей требованиям порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, а также отсутствие его вины в дефектах такой помощи.

Разрешая заявленные истцом Кондрат Ю.Ф. требования, суд, руководствуясь статьями 151, 1064, 1099, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", оценив по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации представленные в материалы дела доказательства, заключение экспертов, приходит к выводу о наличии причинно-следственной связи между дефектами, допущенными ответчиком при оказании медицинской помощи, выразившийся в непроведении в полном объеме своевременно необходимой диагностики и в не выявлении своевременно заболевания, и как следствие, ошибочной тактики лечения супруги истца, и наступившими последствиями, причинившими истцу моральный вред.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию с ответчика, суд, учитывая конкретные обстоятельства дела, степень испытываемых нравственных страданий истца, связанных со смертью близкого человека, а также причиненных физических страданий ввиду причинения вреда здоровью, требования разумности и справедливости, а также то, что компенсация морального вреда по смыслу статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации не должна носить формальный характер, ее целью является реальная компенсация причиненных пострадавшему страданий, определяет к взысканию в пользу Кодрат Ю.Ф. 300 000 рублей в качестве компенсации морального вреда.

В соответствии со ст.103 Гражданского процессуального кодекса РФ, государственная пошлина, от уплаты которой был освобожден истец при обращении с настоящим иском, подлежит взысканию с ответчика Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» в доход местного бюджета в размере 300 руб.

Руководствуясь ст. ст. 194 – 198 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Кондрата Ю. Ф. (<данные изъяты>) к Государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» (ИНН 6601001930) о взыскании компенсации морального вреда, вследствие некачественного оказания медицинской помощи, приведшего к смерти пациента, удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» в пользу Кондрата Ю. Ф. компенсацию морального вреда в размере 300 000,00 руб.

В остальной части в удовлетворении иска отказать.

Взыскать с Государственного автономного учреждения здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300 руб.

Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме с подачей апелляционной жалобы через Алапаевский городской суд Свердловской области.

Судья: Л.В. Арзамасцева

Решение в окончательной форме изготовлено 21 августа 2023 года

Дело № 2-781/2023

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г. Алапаевск 16 августа 2023 года

Алапаевский городской суд Свердловской области в составе председательствующего судьи Подкорытовой Е.Д., при секретаре судебного заседания Баянкиной Л.А.,

с участием помощника Алапаевского городского прокурора ФИО9,

ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в лице представителей ФИО10, действующей на основании доверенности № от 11.01.2023, выданной на срок до ДД.ММ.ГГГГ, ФИО12, действующей на основании доверенности от 30.05.2023, выданной на три года без права передоверия,

третьих лиц ФИО17, ФИО7, ФИО20,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО6 к Государственному автономному учреждению здравоохранения Свердловской области «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи, повлекшее смерть, взыскании материального ущерба,

УСТАНОВИЛ:

Истец ФИО6 обратились в суд с иском к ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» о взыскании компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи, повлекшее смерть, в размере 1 000 000,00 руб., взыскании материального ущерба в виде затрат на ритуальные услуги в размере 25 900,00 руб., затрат на лечение в размере 29 500,00 руб.

Истец ФИО6 в судебное заседание не явилась, о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом, как следует из поступившего в суд ходатайства, просила о рассмотрении дела в свое отсутствие, на удовлетворении исковых требований настаивала в полном объеме. Как следует из искового заявления, является дочерью ФИО5, которая умерла в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» ДД.ММ.ГГГГ при следующих обстоятельствах. В апреле 2020 ФИО5 перенесла <данные изъяты> вследствие чего была госпитализирована в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница», где находилась на стационарном лечении около двух недель. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ она чувствовала себя плохо, к ней приходила участковый терапевт ФИО7, только когда мама ее сама вызывала, при этом никаких направлений для сдачи анализов или прохождения ЭКГ она не давала, говорила, что у мамы все хорошо. ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 стало плохо, она вызвала скорую помощь, ее отвезли на скорой помощи в приемное отделение ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница», но она не была госпитализирована, поскольку не было мест. ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 вновь вызвала скорую помощь, так как чувствовала себя плохо, ее госпитализировали в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» с <данные изъяты>. Мама позвонила и сказала, что находится в приемном покое, ожидает, когда ее определят в отделение, также она пояснила, что вызвала скорую помощь около 07-00 часов, а до 12-00 часов ее так и не положили в отделение. Когда маму все-таки положили в <данные изъяты> отделение, ей, по ее словам, <данные изъяты>, делали капельницы с <данные изъяты>. Они созванивались каждый день, ФИО5 было полегче. У ФИО5 также имелось хроническое заболевание - <данные изъяты>. Поскольку ей делали <данные изъяты>, из-за этого уровень <данные изъяты> повышался, также и повышался уровень <данные изъяты>. Когда они созванивались, мама говорила, что <данные изъяты> ей почему-то не снижают, она стала чувствовать себя хуже и хуже, о чем она также говорила лечащему врачу ФИО4, на что он сказала, что так и должно быть после <данные изъяты>. Они так же созванивались каждый день, но уже намного реже, по голосу ФИО5 была грустная, говорила мало, часто не отвечала на звонки. Через два дня ФИО5 попросила ее забрать из больницы, что ФИО6 и сделала, ФИО5 не могла сама ходить, ее вывезли на кресле, была худая, бледная. Отвезя ФИО5 домой истец снова поехала в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» к заведующему терапевтическим отделением ФИО4 насчет направления для перевода ФИО5 в областную больницу г.Екатеринбурга. В выдаче направления ФИО4 ей отказал, посоветовал обратиться за направлением к участковому терапевту. Также он сказал, что состояние у ФИО5 было нормальное. После этого ФИО6 обратилась к заместителю главного врача ФИО11, попросила перегоспитализировать ФИО5, либо дать направление, чтобы самостоятельно ее увезти, на что ей было дан отрицательный ответ, рекомендовано так же обратиться к участковому терапевту. Приехав домой, ФИО6 обнаружила, что ФИО5 стало хуже, пришлось вызвать скорую помощь. ФИО5 снова положили в <данные изъяты> отделение. Ближе к вечеру ФИО6 позвонила на пост медсестры в <данные изъяты> отделение, чтобы узнать, как чувствует себя мама, ей сказали, что ФИО5 находится в реанимации. В реанимации пояснили, что состояни...

...е у ФИО5 очень тяжелое, снижают уровень сахара в крови. Утром истцу пояснили, что уровень сахара снизили до «7» и ФИО5 планируют переводить в <данные изъяты> отделение. Вечером ДД.ММ.ГГГГ при разговоре с заведующим терапевтическим отделением ФИО4 последний пояснил, что <данные изъяты> у ФИО5 держится, все нормально, ничего страшного не происходит, сказал, что скоро она будет снова ходить и ее состояние нормализуется. Утром ДД.ММ.ГГГГ в 07 часов 30 минут ей на сотовый телефон позвонил заведующий терапевтическим отделением ФИО4 и сообщил, что ДД.ММ.ГГГГ в 23 часа 30 минут ФИО5 умерла. Истец полагает, что смерть ФИО5 наступила в результате ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей врачами ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница». ДД.ММ.ГГГГ истец обратилась к руководителю следственного отдела по городу Алапаевск Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Свердловской области с заявлением о проведении проверки тактики и методики лечения ФИО5, в обоснованности отказа в выдаче направления в областную больницу, а также в своевременности оказания медицинской помощи ФИО5 при ее последней госпитализации в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница». ДД.ММ.ГГГГ вынесено постановление о прекращении уголовного дела, при этом ФИО6 так же было разъяснено право предъявления иска к ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в порядке гражданского судопроизводства, поскольку выявленные в ходе предварительного следствия дефекты и недостатки оказания ФИО5 медицинской помощи состоят в косвенной причинно-следственной связи с наступлением летального исхода. После того, как она узнала о смерти матери, испытала сильные нравственные и душевные страдания, боль от потери самого близкого и родного человека, бессилие от того, что не в силах ничего изменить, страх, возмущение, одиночество, тоску, горе, а в последующем депрессивное состояние, а также бессонницу. Мама для нее была единственным родственником, папы не стало еще в 2014. Истец ФИО6 не могла смириться и пережить потерю мамы, постоянно было пониженное настроение, частая слезливость, бессонница, она потеряла радость к жизни, в связи с чем ДД.ММ.ГГГГ она обратилась за помощью в клинику неврозов <данные изъяты>. Врач дала рекомендации, провела консультацию. Она начала принимать лечение, но вскоре узнала о наступившей беременности, поэтому назначенное лечение была вынуждена прекратить. ДД.ММ.ГГГГ ФИО6 повторно обратилась в клинику неврозов <данные изъяты>, поскольку жалобы, с которыми она обращалась ДД.ММ.ГГГГ не исчезли, а наоборот, возобновились, стали более выраженные, самостоятельно она не могла справиться со своим состоянием. У истца была сильная тоска по маме, постоянное пониженное настроение, бессонница, раздражительность, слезливость, она не могла полноценно жить, воспитывать троих малолетних детей, пропала радость к жизни, она испытывала сильные нравственные и душевные страдания, одиночество. После консультации с врачом-психотерапевтом было принято решение о госпитализации в клинику неврозов <данные изъяты>. На стационарном лечении в клинике неврозов <данные изъяты>» ФИО6 находилась в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Нахождение в данной клинике, предоставление данной клиникой медицинских услуг являются платными, стоимость которых составила 29 500,00 руб. Понесенные расходы на лечение считает необходимым взыскать с ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в качестве компенсации материального ущерба. Кроме того, после смерти мамы истец также понесла материальные затраты на ритуальные услуги в размере 25 900,00 руб. Степень причиненных ей нравственных и душевных страданий в связи с потерей близкого родственника - мамы, компенсацию морального вреда оценивает в размере 1 000 000,00 руб., которую просит взыскать с ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница».

Представители ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» ФИО10, ФИО12 в судебном заседании и в письменном отзыве исковые требования ФИО6 не признали, указали на то, что ФИО5 была оказана необходимая квалифицированная медицинская помощь. В материалах дела отсутствуют доказательства прямой причинно-следственной связи между действиями медицинских работников ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» и наступлением смерти ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ, поскольку наступивший неблагоприятный исход (смерть) обусловлен тяжестью имеющегося у нее заболевания, пояснили также, что в период ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 действительно дважды находилась па лечении в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница», в период между госпитализациями она также проходила амбулаторное лечение. В период госпитализации с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ (первая госпитализация) ФИО5 оказывалась медицинская помощь по заболеванию <данные изъяты>. Известно, что пациентка дополнительно страдала целым рядом сопутствующих заболеваний - <данные изъяты>. Отмечают, что <данные изъяты> является основным заболеванием, непосредственно угрожающим жизни пациента. Оказание медицинской помощи проведено в объеме, позволяющем стабилизировать состояние для дальнейшего долечивания в амбулаторном режиме. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ наблюдение осуществлялось в амбулаторном режиме. В медицинской экспертизе, имеющейся в материалах как уголовного, так и гражданского дела, эксперты перечисляют ряд лекарственных препаратов, которые принимала в этот период пациентка - <данные изъяты>. Среди перечисленных препаратов также указаны и лекарства, которые назначены исключительно для лечения <данные изъяты>. Однако, в данном заключении сделан вывод об отсутствии сведений о назначении лекарственной терапии данного заболевания. В период времени с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ - вторая госпитализация ФИО5 осуществлена в связи с ухудшением состояния, связанного с <данные изъяты>. Несмотря на предпринятые мероприятия ДД.ММ.ГГГГ наступила смерть ФИО5 Полагают, что смерть наступила от тяжелого последствия перенесенного <данные изъяты> на фоне множественных сопутствующих заболеваний. Вина учреждения в наступлении смерти ФИО5 отсутствует, поскольку при той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась по условиям договора об оказании медицинской помощи в системе ОМС, ответчик предпринял должные меры в целях надлежащего исполнения обязательства. Отмечают также, что в соответствии со ст. ст. 128, 779 Гражданского Кодекса РФ результат услуг (в т.ч. медицинской помощи) не является объектом гражданских прав, предметом договора и критерием для установления надлежащего или ненадлежащего исполнения обязательств исполнителем. Медицинская услуга как действие лишь направлена на достижение полезного эффекта, оценивается в процессе её оказания на соответствие установленным нормам и правилам как потенциально полезная, но не гарантирующая положительный результат, в том числе, выздоровление пациента. Также важным является факт неоднократного отказа пациентки от выполнения рекомендаций (отказ от госпитализации 30.06.2020, 21.07.2020). Вместе с тем, данное право закреплено ст. 27 федерального закона от 21.11.2011 №323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", в соответствии с которой граждане обязаны заботиться о сохранении своего здоровья; граждане, находящиеся на лечении, обязаны соблюдать режим лечения, в том числе определенный на период их временной нетрудоспособности. Отсутствие своевременной госпитализации, прерывание лечения - очевидно способствовало ухудшению состояния ФИО5 Так же дополнили, что в 2020, в период коронавируса, медицинская помощь оказывалась по другим принципам.

Привлеченный к участию в деле в качестве третьего лица ФИО17 в судебном заседании исковые требования ФИО6 не признал, считал их необоснованными, пояснив, что видел пациента ФИО5, принимал участие в ее лечение, но не в качестве лечащего врача. Считает, что медицинская помощь с учетом всех возможных факторов была оказана ей в полном объеме. После первой госпитализации ФИО5 выписана с улучшением. После второй госпитализации судьба ее неизвестна. До момента госпитализации он не знал о ее судьбе, больная поступила из дома в тяжелом состоянии. Он был вызван в приемный покой заведующим травматологическим отделением ФИО4, было принято решение перевести ее в реанимацию, было согласовано ее лечение. В течение суток ее состояние стабилизировалось, она пришла в сознание. Его дежурство закончилось, она до сих пор находилась в реанимации, но с положительной динамикой. В момент смерти ФИО5 его не было в отделении. Затем он участвовал в разборе случая оказания медицинской помощи ФИО5, была проанализирована ситуация, история болезни, пришли к выводу, что больной медицинская помощь оказывалась в полном объеме. Результат остается таким, какой он есть.

Привлеченная к участию в деле в качестве третьего лица ФИО7 в судебном заседании исковые требования ФИО6 также не признала, считала их необоснованными, пояснив, что является участковым терапевтом. Знала пациента ФИО5, у нее имеелось заболевание <данные изъяты>, однако, она препараты не все принимала, работала на нескольких работах, не всегда могла контролировать <данные изъяты>. У нее были проблемы с нижними конечностями, хромала, были проблемы с почками. Когда она выписалась из стационара, то она ее посещала, но редко. Так же ФИО5 была на консультации у <данные изъяты>, но диагноз не подтвердился, от дальнейшего обследования ФИО5 отказалась. Видела ее после <данные изъяты>, разговаривали с ней по телефону, дочка приходила за рецептами. Потом узнала, что ФИО5 оказалась в стационаре, а на следующий день умерла. У больной ФИО5 было много хронических заболеваний, она в свою очередь прилагала все усилия для улучшения ее состояния, в смерти ФИО5 нет ее вины.

Привлеченный к участию в деле в качестве третьего лица ФИО20 в судебном заседании исковые требования ФИО6 не признал, указав, что нарушений в лечений ФИО5 не было. ФИО5 была госпитализирована обоснованно. У нее был <данные изъяты>, возможно из-за неправильного питания. Когда она ушла из стационара, произошёл подъем глюкозы. При поступлении в больницу, уровень <данные изъяты> нормализовался, динамика ее состояния стала стабильной, она была переедена в основном отделение.

Привлеченные к участию в деле в качестве третьих лиц ФИО3, ФИО18, ФИО19 в судебное заседание не явились, о времени и месте судебного заседания были извещены надлежащим образом, при этом, как следует из представленных в материалы дела приказов, следует, что ФИО18, ФИО19 находятся в отпуске, возражений на иск ФИО6 указанные лица не представили.

С учетом надлежащего извещения истца ФИО6, третьих лиц ФИО3, ФИО18, ФИО19, отсутствия от них ходатайств, препятствующих рассмотрению дела, суд в соответствии со ст. 167 ГПК РФ решил рассмотреть дело при состоявшейся явке.

Заслушав представителей ответчика, третьих лиц, заключение Алапаевского городского прокурора, полагавшего, что требования истца подлежат удовлетворению, изучив материалы настоящего гражданского дела, уголовного дела №, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации (ч. 1 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ч. 2 ст. 17 Конституции Российской Федерации).

Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием (ст. 18 Конституции Российской Федерации).

К числу основных прав человека ст. 41 Конституции Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счет средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Согласно п. 9 ч. 1 ст. 16 Федерального закона «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» застрахованные лица имеют право на возмещение медицинской организацией ущерба, причиненного в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением ею обязанностей по организации предоставления медицинской помощи, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Также положениями указанного Федерального закона предусмотрено право на предъявление иска к медицинской организации о возмещении морального вреда.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21.11.2011 №323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В ст. 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5 - 7 статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Статьей 18 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» гарантировано право граждан на охрану здоровья, которое обеспечивается охраной окружающей среды, созданием безопасных условий труда, благоприятных условий труда, быта, отдыха, воспитания и обучения граждан, производством и реализацией продуктов питания соответствующего качества, качественных, безопасных и доступных лекарственных препаратов, а также оказанием доступной и качественной медицинской помощи.

В п. 21 ст. 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно ч. 2 ст. 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причиненный жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объеме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (ч. ч. 2 и 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Согласно п. 3 ст. 3, п. 9 ч. 5 ст. 19, ч. ч. 2, 3 ст. 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" медицинской помощью является комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг.

Пациент имеет право на возмещение вреда, причиненного здоровью при оказании ему медицинской помощи.

Из приведенных нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Согласно п. п. 1, 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В силу ст. 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Из изложенного следует, что в случае причинения гражданину морального вреда (нравственных и физических страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, в числе которых право гражданина на охрану здоровья, право на семейную жизнь, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В числе способов защиты прав, установленных ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусмотрены возмещение убытков и компенсация морального вреда.

Пунктом 1 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. Семейная жизнь в понимании статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентной практики Европейского Суда по правам человека охватывает существование семейных связей, как между супругами, так и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, между другими родственниками.

Пунктом 1 ст. 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства. Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьей всех ее членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав.

Из нормативных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, толкования положений Конвенции в соответствующих решениях Европейского Суда по правам человека в их взаимосвязи с нормами Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положениями ст. ст. 150, 151 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданину при оказании ему медицинской помощи, а равно как в случае оказания ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками такого пациента, другими близкими ему людьми, поскольку в связи с ненадлежащим оказанием медицинской помощи такому лицу, лично им в силу сложившихся семейных отношений, характеризующихся близкими отношениями, духовной и эмоциональной связью между членами семьи, лично им также причиняются нравственные и физические страдания (моральный вред).

Пунктом 2 ст. 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что нематериальные блага защищаются в соответствии с Гражданским кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и в тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 Гражданского кодекса Российской Федерации) вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии с п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными гл. 59 (ст. ст. 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно разъяснениям, изложенным в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (в редакции от 6 февраля 2007), под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина (абз. 1 п. 2 названного постановления Пленума).

К числу таких нематериальных благ относится жизнь и здоровье, охрана которых гарантируется государством в том числе путем оказания медицинской помощи. В случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи гражданин вправе требовать компенсации морального вреда.

Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др. (абз. 2 п. 2 названного постановления Пленума).

Отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда (абз. 3 п. 4 названного постановления Пленума).

Исходя из приведенных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению моральный вред - это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. В ст. 151 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплены общие правила по компенсации морального вреда без указания случаев, когда допускается такая компенсация. Поскольку возможность денежной компенсации морального вреда обусловлена посягательством на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, само по себе отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. № 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", при рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Из изложенного следует, что право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, то есть морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав гражданина или посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага, а также неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда.

Для привлечения к ответственности в виде компенсации морального вреда юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются обстоятельства, связанные с тем, что потерпевший перенес физические или нравственные страдания в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ему нематериальные блага, отсутствия его вины, то есть установленная законом презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

По данному делу юридически значимым и подлежащим установлению с учетом правового обоснования ФИО6 заявленных исковых требований положениями Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", ст. ст. 151, 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации и иных норм права, подлежащих применению к спорным отношениям, является выяснение обстоятельств, выполнены ли медицинским работниками необходимые меры для своевременного и квалифицированного обследования пациента ФИО5, назначения соответствующего лечения, а также определение степени нравственных и физических страданий ФИО6 с учетом фактических обстоятельств причинения ей морального вреда и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных ею переживаний в результате ненадлежащего оказания ее матери ФИО5 медицинской помощи и её последующей смерти.

В силу ст. 6 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», ст. 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Согласно п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 № 23 «О судебном решении», в силу части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях деяний лица, в отношении которого вынесен приговор, лишь по вопросам о том, имели ли место эти действия (бездействие) и совершены ли они данным лицом.

Исходя из этого суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика, а может разрешать вопрос лишь о размере возмещения.

В решении суда об удовлетворении иска, помимо ссылки на приговор по уголовному делу, следует также приводить имеющиеся в гражданском деле доказательства, обосновывающие размер присужденной суммы (например, учет имущественного положения ответчика или вины потерпевшего).

Таким образом, положения указанных норм закона во взаимосвязи с ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривают, что обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, в том числе постановлением мирового судьи, обязательны для суда, не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

Согласно постановлению от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.19-25, уголовное дело № Том № л.д.132-145), вынесенному следователем пятого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации Тороповым А.В., прекращено уголовное дело № по факту смерти ФИО5, <данные изъяты>, в связи с отсутствием с действиях врача-кардиолога ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - ФИО2, <данные изъяты>, врача-терапевта ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - ФИО3, <данные изъяты>, и.о. заведующего терапевтическим отделением ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - ФИО4, <данные изъяты>, участкового фельдшера поликлиники ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» - ФИО7, <данные изъяты>, признаков состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 109 УК РФ, то есть по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

Как следует из содержания постановления, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 прошла стационарное лечение в кардиологическом отделении ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» по поводу <данные изъяты>. После выписки на амбулаторное лечение, наблюдалась в поликлинике ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» до ДД.ММ.ГГГГ, когда была госпитализирована в <данные изъяты> отделение указанного медицинского учреждения с диагнозом: <данные изъяты>. Несмотря на проводимое в стационаре терапевтического отделения ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» лечение, состояние ФИО5 ухудшалось, ДД.ММ.ГГГГ в 22 часа 35 минут последнюю перевели в отделение анестезиологии-реанимации, где в 23 часа 05 минут ФИО5 скончалась. Выявленные в ходе производства экспертизы по уголовному делу недостатки медицинской помощи, оказанной ФИО5 за периоды стационарного и амбулаторного лечения в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти последней, поскольку самостоятельно не являются причиной развития и прогрессирования <данные изъяты>.

ДД.ММ.ГГГГ следователем пятого отдела по расследованию особо важных дел следственного управления Следственного комитета Российской Федерации ФИО22 главному врачу ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» внесено преставление о принятии мер, направленных на устранение выявленных при проведении экспертизы недостатков, а также о принятии мер дисциплинарного характера в отношении виновных лиц (уголовное дело № Том № л.д.128-131).

Как следует из протокола заседания врачебной комиссии КИЛИ ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» от ДД.ММ.ГГГГ № (уголовное дело № Том № л.д.51), был произведен разбор случая оказания медицинской помощи пациентке ФИО5, <данные изъяты> (по запросу СК). По решению комиссии: выявленные дефекты не повлияли на исход заболевания; лечение проведено в соответствии со стандартом оказания специализированной медицинской помощи (стационарной); низкая заинтересованность пациентки на улучшение состояния в процессе лечения (неоднократный отказ от лечения); в результате исходно тяжелого (полиморбидного) состояния, прогрессирования тяжести состояния случай признать неуправляемым и непредотвратимым.

Как следует из повторного свидетельства о рождении № (л.д.13), свидетельства о заключении брака № (л.д. 14), свидетельства о расторжении брака № (л.д.15), свидетельства о заключении брака № (л.д.16), свидетельства о смерти № (л.д.12), ФИО5, <данные изъяты>, умершая ДД.ММ.ГГГГ, приходилась матерью истцу ФИО6

Кроме этого, согласно записи акта о рождении № от ДД.ММ.ГГГГ (уголовное дело № Том № л.д.223) ФИО5, <данные изъяты>, умершая ДД.ММ.ГГГГ, приходилась также матерью ФИО13, <данные изъяты>

Согласно заключению (экспертиза по материалам дела) экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ ГАУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы», составленному судебно-медицинской экспертной комиссией в рамках уголовного дела № (л.д.26-68, уголовное дело № Том № л.д.138-180), смерть ФИО5 наступила в результате <данные изъяты> (непосредственная причина смерти). Данные изменения возникли в результате прогрессирования <данные изъяты> (основная причина смерти) в виде <данные изъяты>.

ФИО5 ДД.ММ.ГГГГ госпитализирована своевременно, диагноз: <данные изъяты>, установлен и сформулирован правильно, подтвержден клиническими, лабораторными и инструментальными данными.

Медицинская помощь (лечение и диагностика), за период нахождения ФИО5 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, по поводу <данные изъяты>, проведена правильно, в соответствии национальными рекомендациями и критериями качества специализированной медицинской помощи, за исключением:

- отсутствия организации перевода ФИО5 в лечебное учреждение со специализированным <данные изъяты> отделением;

- отсутствия консультации с врачом сосудистого отделения Ирбитской центральной городской больницы после ДД.ММ.ГГГГ для решения вопроса о проведении <данные изъяты>, а также отсутствия в выписке указания на консультацию <данные изъяты> для решения вопроса о проведении плановой <данные изъяты>;

- отсутствия в диагнозе указаний о выявленных при проведении <данные изъяты>, а также о решении вопроса <данные изъяты>;

- назначения <данные изъяты> без достоверных показаний (наблюдался подъем температуры <данные изъяты> в течение госпитализации сделано не было).

- отсутствия некоторых лабораторных исследований <данные изъяты>.

Указанные недостатки на неблагоприятный исход повлиять не могли и не состоят в причинной связи с наступлением смерти ФИО5

Комиссия отмечает, что <данные изъяты> по поводу лечения <данные изъяты> не проводилась обосновано - ввиду наличия <данные изъяты>.

За период лечения ФИО5 с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ проведен неполный объем диагностики, имеющейся у пациентки <данные изъяты>. Так, не проведено лабораторной дифференциальной диагностики с целью выявления <данные изъяты>, что на данном этапе не повлияло на ухудшение состояния ФИО5 и не состоит в причинной связи с наступлением ее смерти. Лечение в отношении <данные изъяты> проведено формально правильно, в соответствии с нормативными документами.

Медицинская помощь (лечение и диагностика), оказанная ФИО5 в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по поводу <данные изъяты>, соответствует Критериям качества специализированной медицинской помощи взрослым при <данные изъяты> за исключением:

- неполного объема диагностики - <данные изъяты>;

- не проведена <данные изъяты>. Указанные недостатки диагностики на неблагоприятный исход повлиять не могли и не состоят в причинной связи с наступлением смерти ФИО5

В период между госпитализациями у ФИО5 наблюдались следующие состояния: прогрессирующая <данные изъяты>, как осложнение после <данные изъяты>.

Медицинская помощь по поводу <данные изъяты> на амбулаторном этапе оказана ФИО5 в соответствии с Порядком оказания медицинской помощи больным с <данные изъяты> и Порядком оказания медицинской помощи по профилю «Терапия».

На амбулаторном этапе требовалось проведение диагностических мероприятий с целью установления причины анемии и ее коррекции, в соответствии с ее этиологией. ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 была направлена на госпитализацию, от которой отказалась (что подтверждается данными журнала № терапевтических обращений приемного покоя ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ»). В последующем, данных о какой-либо дифференциальной диагностике и коррекции анемии амбулаторно, не выявлено, что является неполным объемом диагностики и лечения <данные изъяты> относительно Стандарта медицинской помощи больным <данные изъяты> и Федеральных клинических рекомендаций по диагностике и лечению <данные изъяты>.

По данным истории болезни стационарного больного №, ФИО5 поступила в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» ДД.ММ.ГГГГ с клиническими признаками <данные изъяты> и <данные изъяты>.

Диагноз клинический: <данные изъяты>.

Госпитализация ФИО5 в отношении анемии осуществлена позже необходимого, что было обусловлено отказами ФИО5 от предложенных ранее госпитализаций (двукратно).

Относительно п. 3.3.2. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым и детям при <данные изъяты>, диагностика ФИО5 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ) проведена практически в полном объеме, за исключением отсутствия определения свободного <данные изъяты>, что самостоятельно не могло привести к ухудшению состояния ФИО5 и не состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением ее смерти. В отношении лечения <данные изъяты>, экспертная комиссия отмечает <данные изъяты> необходимость которой, указана в Федеральных клинических рекомендациях по диагностике и лечению <данные изъяты>).

<данные изъяты> формально проведена правильно, при этом выявлен неполный объем диагностики и лечения.

При диагностике <данные изъяты> в биохимическом анализе крови не определен уровень <данные изъяты>

При лечении <данные изъяты> не учитывалось повышение <данные изъяты>.

Выявленные недостатки терапии <данные изъяты> самостоятельно привести к ухудшению состояния ФИО5 не могли и в прямой причинно- следственной связи с наступлением ее смерти не состоят.

При этом недостатки терапии могли способствовать прогрессированию <данные изъяты>.

Экспертная комиссия отмечает, что достоверных признаков <данные изъяты> в стационаре выявлено не было. По данным <данные изъяты> имелись изменения <данные изъяты>. Отсутствие вышеизложенных дополнительных исследований <данные изъяты> в прямой причинной связи с наступлением смерти ФИО5 не состоит, при этом могло способствовать более подробному выявлению состояния. <данные изъяты>

Лечение ФИО5 относительно п.3.14.19. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым и детям при <данные изъяты>, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, проведено формально правильно, при этом выявлен неполный объем диагностики, что самостоятельно на неблагоприятный исход повлиять не могло и не состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО5

При анализе медицинской помощи, оказанной ФИО5 за периоды стационарного и амбулаторного лечения с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, выявлен неполный объем диагностики и лечения, имеющегося у пациентки <данные изъяты>.

При диагностике <данные изъяты> за периоды стационарного и амбулаторного лечения ФИО5 с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, не в полном объеме выполнены требования п. 3.4.3. Критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым при <данные изъяты> и Стандарта специализированной медицинской помощи при <данные изъяты>, а именно не проведены осмотры <данные изъяты>, что самостоятельно на неблагоприятный исход повлиять не могло и не состоит в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти ФИО5

При лечении <данные изъяты>, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в связи с отсутствием признаков <данные изъяты> проводилась без показаний. Эпизоды <данные изъяты> проигнорированы, коррекция данных эпизодов не производилась.

Лечения <данные изъяты> в амбулаторный период (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ) не назначалось.

При лечении <данные изъяты>, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, нет полноценных данных о контролируемом характере течения заболевания. Учитывая большой интервал изменений показателей <данные изъяты> было необходимо провести консультацию врача-<данные изъяты>.

Недостатки диагностики и лечения <данные изъяты> в прямой причинной связи с наступлением смерти ФИО5 не состоят. Однако, значительные колебания <данные изъяты> и отсутствие контролируемой и стабильной коррекции <данные изъяты> способствовали прогрессированию <данные изъяты>.

Поскольку <данные изъяты> патология, <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты> у ФИО5 возникли и получили развитие еще до момента ее поступления в стационар ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» - ДД.ММ.ГГГГ, то возникновение указанных заболеваний не связано с дефектами медицинской помощи, допущенными при лечении ФИО5, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. По этой причине экспертная комиссия не усматривает прямой причинно-следственной связи между допущенными при лечении ФИО5, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, дефектами медицинской помощи и наступлением ее смерти.

Вместе с тем экспертами указано на то, что своевременная и полная диагностика и лечение <данные изъяты>, на амбулаторном и стационарном этапах в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» (с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ), могли способствовать более полноценному <данные изъяты> с повышением шансов на благоприятный исход (предотвращение наступления смерти), однако, наличие <данные изъяты>, не исключали возможность наступления смерти ФИО5

Таким образом, как установлено в результате проведенной экспертизы, выявленные в ходе предварительного следствия дефекты и недоставки оказания ФИО5 медицинской помощи не состоят в прямой причинно-следственной связи с наступлением летального исхода.

Вместе с тем, по всем выявленным дефектам оказания медицинской помощи в адрес главного врача ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» внесено представление о принятии мер по устранению обстоятельств, выявленных при производстве по уголовному делу.

Суд, оценив в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, заключение судебно-медицинской экспертизы находит его выводы достоверными, так как они основаны на предоставленных медицинских документах и надлежаще мотивированы. Оснований ставить под сомнение заключение (экспертиза по материалам дела) экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, составленное врачами судебно-медицинскими экспертами и врачом по специальности не усматривает, так как исследование проведено специалистами экспертной организации, имеющими соответствующую квалификацию, большой стаж экспертной работы.

Выводы комиссии экспертов ГАУЗ СО «Бюро судебно-медицинской экспертизы» являются достаточно аргументированными, научно-обоснованными, соответствуют установленным обстоятельствам дела, а также содержанию иных исследованных в судебном заседании доказательств, поэтому не вызывают у суда сомнений, поэтому суд считает положить выводы судебно-медицинской экспертизы в основу решения.

При этом суд считает необходимым отметить, что нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения, не предусматривают как основание для возмещения ущерба только прямую причинно-следственную связь между противоправными действиями и наступившими последствиями, так как для наступления деликтного обязательства достаточно лишь само наличие связи. Поэтому причинно-следственная связь, как условие деликтной ответственности в данном деле, должна была быть установлена не только при совершении противоправных действий, но и при неправомерном бездействий из-за не совершения ответчиком действий по оказанию качественной медицинской помощи.

В соответствии со ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В связи с летальным исходом пациентки ФИО5 в ГБУЗ СО «Алапаевская ГБ», СМК «АСТРАМЕД-МС» (АО) проведена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ года рождения в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» по представленной медицинской документации. Согласно выводам экспертного заключения и акта экспертизы качества медицинской помощи № от ДД.ММ.ГГГГ: выполнен неполный объем диагностических и лечебных мероприятий (уголовное дело № Том № л.д.115-117).

В ходе производства по уголовному делу была допрошена главный эксперт АО СМК «Астрамед-МС» ФИО14, которая пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ ею была завершена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной ФИО5 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» за период лечения с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. В ходе производства экспертизы ею была изучена история болезни стационарного больного №.

По результатам экспертизы выявлена неполнота оказанной ФИО5 в ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ» медицинской помощи, которая заключалась в не назначении ряда лекарственных препаратов и не проведении осмотра пациентки врачом-эндокринологом (уголовное дело № Том № л.д.118-120).

Суд, также оценив в соответствии со ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, экспертное заключение СМК «АСТРАМЕД-МС» (АО) находит его выводы достоверными, так как они основаны на предоставленных медицинских документах и надлежаще мотивированы. Исследование проведено главным экспертом АО СМК «Астрамед-МС», имеющим соответствующую квалификацию, большой стаж экспертной работы.

При таких обстоятельствах, заключение СМК «АСТРАМЕД-МС» (АО), суд также считает возможным положить в основу выводов суда о наличии недостатков в оказании своевременной и качественной медицинской помощи ФИО5

Из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенных в Постановлении от ДД.ММ.ГГГГ № «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» установлен перечень обстоятельств, которые должны быть приняты во внимание судом при определении размера компенсации морального вреда, суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.

Поскольку экспертами сделан однозначный вывод о том, что, недостатки диагностики, лечения при оказании медицинской помощи ФИО5 в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» могли способствовать прогрессированию сердечной и почечной недостаточности, а колебания уровня сахара в крови и отсутствие контролируемой и стабильной коррекции сахарного диабета способствовали прогрессированию сердечной и почечной недостаточности, имеют с наступлением неблагоприятного исхода косвенную (непрямую) причинно-следственную связь, факт оказания ФИО5 медицинских услуг ненадлежащего качества, суд считает установленным.

В связи с тем, что судом установлены указанные выше обстоятельства, а именно недостатки лечения ФИО5, которые могли способствовать прогрессированию и выраженности тяжести течения осложнений заболевания и имеют с наступлением неблагоприятного исхода в виде ее смерти косвенную (непрямую) причинно-следственную связь, суд, находит иск ФИО6 о компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи, обоснованным.

Доказательств отсутствия своей вины в ненадлежащем качестве медицинских услуг ответчиком суду не представлено.

Ухудшение состояния здоровья человека вследствие ненадлежащего (несвоевременного) оказания ему медицинской помощи, в том числе, по причине таких дефектов ее оказания как несвоевременная диагностика заболевания и несвоевременное проведение пациенту всех необходимых и возможных лечебно-диагностических мероприятий, направленных на устранение патологического состояния здоровья, причиняет вред пациенту и является безусловным основанием для компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, суд учитывает обстоятельства дела, личность истца, объем перенесенных ФИО6 физических и нравственных страданий сначала от ухудшения здоровья любимого близкого человека, затем от утраты близкого человека, возникших в связи с ненадлежащим оказанием медицинской услуги, учитывая, что право на жизнь относится к числу общепризнанных, основных, неотчуждаемых прав и свобод человека.

Вместе с тем, суд принимает во внимание, что диагнозы в условиях ГАУЗ СО «Алапаевская ГБ», были установлены правильно, подтверждены клиническими, лабораторными и инструментальными данными, сердечно-сосудистая патология, <данные изъяты>, гипертоническая болезнь и анемия у ФИО5 возникли и получили развитие еще до момента ее поступления в стационар ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница», а наличие обширного постинфарктного очага в стенке сердца, с признаками хронической сердечной недостаточности при множественной патологии в виде гипертонической болезни, сахарного диабета II типа (развивающихся с 2003), а также почечной патологии, не исключали возможность наступления смерти ФИО5 принимая во внимание, что выявленные в ходе производства экспертизы недостатки медицинской помощи самостоятельно не являются причиной развития и прогрессирования сердечной патологии, даже при условии полного объёма диагностики лечения выявленных у ФИО5 патологий однозначно высказаться о благоприятном исходе не представляется возможным, то есть прямой причинно-следственной связи выявленных недостатков с наступлением смерти ФИО5 не имеется. При таких обстоятельствах, степень вины в ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» должна быть уменьшена.

С учетом всех исследованных доказательств по делу в их совокупности, руководствуясь ст. ст. 151, 1064, 1068, 1085, 1099, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. ст. 19, 98 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", суд с учетом материального положения ответчика, являющегося государственным автономным учреждением, требований разумности и справедливости, принимая во внимание индивидуальные особенности истца, суд считает определить размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в пользу ФИО6 в размере 500 000,00 руб.

Обсудив требование ФИО6 о возмещении материального ущерба, связанного с погребением, суд приходит к следующему.

В силу ст.1094 Гражданского кодекса РФ лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

Статья 3 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле" определяет погребение как обрядовые действия по захоронению тела (останков) человека после его смерти в соответствии с обычаями и традициями, не противоречащими санитарным и иным требованиям. Погребение может осуществляться путем предания тела (останков) умершего земле (захоронение в могилу, склеп), огню (кремация с последующим захоронением урны с прахом), воде (захоронение в воду в порядке, определенном нормативными правовыми актами Российской Федерации).

В силу ч. 2 ст. 5 названного закона действия по достойному отношению к телу умершего должны осуществляться в полном соответствии с волеизъявлением умершего, если не возникли обстоятельства, при которых исполнение волеизъявления умершего невозможно, либо иное не установлено законодательством Российской Федерации.

В случае отсутствия волеизъявления умершего право на разрешение действий, указанных в пункте 1 настоящей статьи, имеют супруг, близкие родственники (дети, родители, усыновленные, усыновители, родные братья и родные сестры, внуки, дедушка, бабушка), иные родственники либо законный представитель умершего, а при отсутствии таковых иные лица, взявшие на себя обязанность осуществить погребение умершего (ч. 3 ст. 5 Закона).

Таким образом, в силу ст. 5 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 8-ФЗ "О погребении и похоронном деле" вопрос о размере необходимых расходов на погребение должен решаться с учетом необходимости обеспечения достойного отношения к телу умершего и его памяти.

Погребение по христианскому обычаю при захоронении тела в земле предусматривает установку памятника, обустройство места захоронения, что соответствует сложившимся православным обычаям и традициям, а потому понесенные истцом ФИО6 расходы, заявленные ею к взысканию, являются необходимыми в связи с погребением.

Как следует из договора на оказание ритуальных услуг № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.79), товарного чека от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.80), ФИО6 поручила, а ИП ФИО15 обязался оказать ритуальные услуги в отношении умершей ФИО5 Во исполнение данного договора ФИО6 было оплачено 25 900,00 руб.

Таким образом, с учетом изложенного, суд считает взыскать с ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в пользу ФИО6 понесенные ею расходы на погребение в указанной сумме в полном объеме.

В силу п. 1 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

В соответствии с п. 1 ст. 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежат дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

Как следует из направления на лечение в отделение № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 83), договора на предоставление лечебно-профилактической помощи (медицинских услуг) №СБ-127 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.84), перечня (сметы) видов оказываемой лечебно-профилактической помощи (медицинских услуг) (л.д. 85), кассового чека на сумму 29 500,00 руб. (л.д. 86), памятки (л.д. 87), ФИО6, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в связи с жалобами на неустойчивое настроение с преобладанием пониженного, слезливость, раздражительность, нарушение сна в виде трудностей при засыпании, переживания о потере матери, находилась на стационарном лечении в отделении № ГАУЗ СО «СОКПБ» филиала «Сосновый Бор» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ с диагнозом F32.11 Депрессивный эпизод средней степени с соматическими симптомами. За указанный курс лечения ФИО6 была уплачено 29 500,00 руб.

Как следует из текста искового заявления, анамнеза болезни, рекомендаций от ДД.ММ.ГГГГ, свидетельства о рождении V-АИ № от ДД.ММ.ГГГГ, первое обращение в АЛДПО клиники неврозов «Сосновый бор» было в декабре 2020 на фоне переживаний, связанных со смертью матери. Диагностировано расстройство адаптации. От предложенного стационарного лечения отказалась, медикаментозное лечение не принимала из-за наступившей беременности. В последующем сохранялось неустойчивое психологическое состояние. Повторно обратилась в клинику неврозов «Сосновый бор» с теми же симптомами ДД.ММ.ГГГГ.

Как следует из п. 2 Обзора, утв. Президиумом Верховного Суда РФ ДД.ММ.ГГГГ, при наличии оснований и в зависимости от обстоятельств дела истец имеет право потребовать компенсацию имущественного ущерба (затраты на покупку лекарств, восстановительное лечение, возмещение расходов на погребение и т.д.).

Таким образом, требование о взыскании затрат на лечение является обоснованным, в связи с чем с ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в пользу ФИО6 подлежит взысканию 29 500,00 руб.

С ответчика ГАУЗ СО «Алапаевская городская больница» в доход местного бюджета в соответствии ч. 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и п. п. 3 п. 1 ст. 333.19, п. п. 1 п. 1 ст. 333.20 Налогового кодекса Российской Федерации подлежит взысканию госпошлина в размере 300,00 руб. за удовлетворенные исковые требования неимущественного характера, от уплаты которой истец ФИО6 была освобождена.

С учетом изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-198, 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования ФИО6 (паспорт 6516 № выдан ДД.ММ.ГГГГ Отделением УФМС России по Свердловской области в <адрес>) к Государственному автономному учреждению здравоохранения <адрес> «Алапаевская городская больница» (ИНН 6601001930, КПП 660101001) о взыскании компенсации морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи, повлекшее смерть, взыскании материального ущерба, удовлетворить частично.

Взыскать с Государственного автономного учреждения здравоохранения <адрес> «Алапаевская городская больница» в пользу ФИО6 компенсацию морального вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинской помощи, повлекшее смерть, в размере 500 000,00 руб., материальный ущерб в виде затрат на ритуальные услуги в размере 25 900,00 руб., затрат на лечение в размере 29 500,00 руб.

Взыскать с Государственного автономного учреждения здравоохранения <адрес> «Алапаевская городская больница» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 300,00 руб.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда в течение одного месяца со дня принятия судом решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Алапаевский городской суд.

Судья Е.Д. Подкорытова